Миссия Земля

ЧАСТЬ ВОСЕМЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ.
ГЛАВА 1.

Император Мортайя с кафедры оглядел круглый зал для заседаний Великого Совета. Хеллер, увидев, что император собирается говорить, постучат прикладом ружья по столу, призывая всех к тишине.

– Спасибо, Нобль Чванни, за вашу помощь в рассматриваемом нами деле. Теперь..

– О, Ваше Величество! – прокричал Нобль Чванни. – Мы прибыли на эту конференцию не только за этим!

Позади него началась возня, и к столу протиснулись еще несколько газетчиков и встали за спиной Нобля, собираясь поддержать его.

– Нобль Чванни, – сказал император, – единственная причина, по которой мы,

Император Волтара, собрали это совещание, что само по себе, вы должны это признать, является необычным явлением, – это вникнуть в самую суть происходящих в стране волнений Если просьба ваша не имеет никакого отношения к цели нашей Конференции, я бы предложил вам подождать до тех пор, пока не будет сформирован Великий Совет..

– О, Ваше Величество! – вскричал Нобль Чванни. – Мое дело имеет ПРЯМОЕ отношение к недавним восстаниям в Конфедерации Мы просим вас назначить Королевского Цензора.

– КОГО? – переспросил пораженный Мортайя – Не думал я, что наступит такой день, когда газетчики добровольно выступят с просьбой, чтобы им назначили кого-то, кто будет указывать им, что можно печатать, а чего – нельзя. Немыслимо!

– Да, Ваше Величество, – подтвердил Нобль Чванни. оглядываясь на своих коллег, немедленно обступивших стол, потеснив адмиралов. – Мы, работники прессы, под его руководством сформируем комитет и предоставим ему определенные полномочия. Видите ли, Ваше Величество, раньше в нашей среде не существовало борьбы за выживание: у каждой газеты был свой круг читателей со своей сферой интересов, и телевидение просто цитировало наши статьи, и мы были довольны и получали неплохую прибыль. Но с появлением так называемой желтой прессы, все газеты…

– Желтая пресса? – переспросил Мортайя. – Что это такое?

– Погоня за суперсенсациями, – объяснил Нобль Чванни. – И когда стало практиковаться такое отношение к журналистике, все газеты стали соперничать друг с другом, стараясь продать как можно больше экземпляров, и побеждала обычно та газета, в которой печаталась самая сенсационная ложь.

– ЧТО? – снова вскричал Мортайя – при этом его черная борода затряслась от негодования. Он всегда отличался вспыльчивостью и, зная это, старался по возможности сдерживать свои эмоции но сейчас то, что он услышал, переходило всякие границы.

– Да, Ваше Величество, – сокрушенно подтвердил Нобпь. – Сейчас ситуация совершенно вышла из-под нашего контроля. Наши репортеры постоянно лгут, передают грязные сплетни, излагают сфабрикованные факты, и наши редакторы даже поощряют их к этому. Это началось еще даже до суда над Грисом. Мы, издатели, бессильны что-либо сделать. Мы просим назначить учредить должность Королевского Цензора, чтобы он мог воспрепятствовать тому, чтобы наши газеты использовались в качестве инструмента в чьей то грязной игре.

– Я даже не знаю, что вам ответить, – сказал Мортайя, в нерешительности разводя руками. – Вы сильно упали в моих глазах, и, боюсь, я ничем не смогу вам помочь…

Видя, что обстоятельства складываются не в его пользу, Иобль Чванни умоляющим голосом произнес:

– Но, Ваше Величество, ведь именно средства массовой информации стали причиной народных восстаний!

– ЧТО? Это что – новая бомба? – Хуже, намного хуже…

У входа в зал поднялась суматоха, и головы всех присутствующих повернулись в эту сторону,

– Мне все равно! – кричал капитан морских пехотинцев Флота. Забирайте все свои мигалки и проваливайте отсюда! В зале и без того ТЕСНО! Здесь уже есть одна бригада телевизионщиков!

В том-то и дело, ты. идиот! – кричал в ответ человек в униформе цвета морской волны.

– Ребята, навались!

Тут же между морскими пехотинцами и людьми в униформах завязалась драка. Громким, властным голосом, Хеллер прокричал, стоя на кафедре:

– Смирно! – Морские пехотинцы сразу же застыли на месте. Один из ломившихся в зал людей выступил вперед. – Что все это значит? – грозно спросил Хеллер.

– Я директор телевизионной бригады, – объяснил человек, обращаясь к Хеллеру. – Менеджер из Города Радости спешно послал нас сюда, специально выделив нам самый скоростной аэробус, чтобы убрать отсюда того тупоголового идиота, посмевшего взять на себя роль комментатора, и самим вести трансляцию.

Не могли бы вы разобраться между собой, – прокричал ему Хеллер, – не мешая проведению Конференции?

Но это касается не только нас! – отвечал ему директор бригады. Осмотрев комнату, он подошел к одному из рабочих Мэдисоновской команды и внезапно поднял козырек чудо кепки. – Так я и думал! – воскликнул он и снова повернулся лицом к кафедре. – наш менеджер уже было решил, что сошел с ума: он не помнил, что уже послал сюда съемочную группу. Но это вовсе не представители нашего телевидения. Это Мэдисон со своей шайкой!

– ЧТО? – взревел Хеллер. – Капитан, – ХВАТАЙТЕ ЭТУ КОМАНДУ!

– В АТАКУ! – завопил вдруг Флик.

Реакция Мэдисоновской команды была молниеносной: они побросали свое операторское снаряжение и, вытащив ножи, бросились на морских пехотинцев.

Морские пехотинцы тоже не заставили себя ждать и пошли в атаку на псевдооператоров,

Стоящие рядом с криками ужаса и замешательства расступились вокруг коричнево-зеленовато-голубого клубка дерущихся людей; на пол с грохотом падали прожекторы и камеры.

– ПАРАЛИЗУЙ ИХ! ПАРАЛИЗУЙ! – кричал в пылу драки капитан морских пехотинцев Флота.

В воздухе рассыпали искры электрические кортики пехотинцев: они были приучены к тому, что на космических кораблях нельзя было стрелять, чтобы не нанести повреждения кораблю, что могло привести к катастрофе, и поэтому никогда не носили с собой бластеров. Их электрические кортики могли быть поставлены на более слабый режим электрошока в том случае, если желательно было избежать смертельного исхода, Но сейчас преимущество было на их стороне, но Мэдисон и его люди пытались извлечь пользу и из этого.

Звенели, скрещиваясь, кортики и ножи, в воздух взвивались фонтаны электрических искр.

Вдруг по команде Флика люди Мэдисона начали прорываться к зыходу, но таким образом они совершили огромную ошибку: там их уже ждал взвод пехотинцев, предвидевших такие действия со стороны врага.

Снова засверкали вспышки. Пехотинцев было вдвое больше, и скоро люди из шайки Мэдисона были крепко связаны и временно парализованы. Настоящие работники телевидения, не растерявшись, делали снимки, а когда драка была закончена, с триумфом прошли в центр зала и начали устанавливать свои камеры.

Морские пехотинцы Флота, с честью и незначительными потерями вышедшие из битвы, теперь складывали поверженных и связанных противников вдоль стены.

– Капитан, – позвал Хеллер, – обыщи пленников и, если найдешь удостоверения личности, выясни, есть ли среди них человек по имени Дж.Уолтер Мэдисон.

Вдруг в ярком луче света прожектора, чудом не рухнувшего на пол, появился человек.

– Если вам нужен Дж.Уолтер Мэдисон, – проговорил он, – то он перед вами. И, – продолжал он, шагая вперед и поднимая козырек своей кепки, – вы абсолютно заблуждаетесь насчет средств массовой информации.

Подойдя к краю стола под недоверчивыми взглядами толпы, он без всякого смущения посмотрел Мортайе прямо в глаза и сказал:

– Я не могу, Ваше Величество, оставаться в стороне и смотреть, как обливают грязью честных работников средств массовой информации.

Тем временем Мортайя с удивлением разглядывал Мэдисона, поражаясь той наглости, с какой себя вел этот человек.

– Средства массовой информации, – продолжал Мэдисон, – играют в деятельности правительства первостепенную роль, так как служат для связи правительственной верхушки с простыми гражданами. – Заметив, что его внимательно слушают, Мэдисон оживился, голос его окреп и повеселел, – С помощью средств массовой информации вы можете лепить, выкраивать, моделировать общественное мнение по вашему вкусу. Вы можете принимать любые решения и всегда можете полагаться на поддержку средств массовой информации.

– Вы можете делать все, что вам только ни заблагорассудится, и, при помощи прессы и телевидения, использующих самые прогрессивные методы влияния на широкие массы, у народа сложится о вас самое благоприятное впечатление. Вам совсем не обязательно быть объективными, и если вам, правящий суверен, будет доставлять беспокойство тот или иной человек, вы можете смело обвинять его в любом преступлении, даже если он его не совершал – просто предоставьте нам сочинить о нем душераздирающую историю, и этого будет вполне достаточно. Вам даже не придется затевать над ним суд.

– ЧТО? – взревел Мортайя в бешенстве.

– Конечно, – продолжал Мэдисон, – вы, по своей неопытности, можете быть немного удивлены, но то, что я сказал, – чистая правда. Влияя на общественное мнение посредством прессы и телевидения, вы можете полностью подчинить себе весь простой народ и впоследствии вертеть этим сбродом, как вам будет угодно. Приведу вам живой пример, я, искусно повлияв на ход недавнего судебного процесса по делу Гриса и осветив его должным образом в средствах массовой информации, сумел довести гнев народных масс, вылившихся в настоящие восстания, до кипения!

– О ЧЕМ ГОВОРИТ ЭТОТ ЧЕЛОВЕК? – снова не выдержал Мортайя.

– О средствах массовой информации. – спокойно ответил Мэдисон, ни капли не сомневаясь в силе воздействия своих слов. – На этом держится вся планета Блито-ПЗ. – Тут в голосе его зазвучала особая нежность. Средства массовой информации – это грандиозный подарок Вселенной от Земли.

От Хеллера не укрылся огонек бешенства, разгорающийся в глазах Мортайи, и, тихим голосом, он посоветовал воодушевившемуся оратору:

– Смотри, Мэдисон. Лучше тебе заткнуться! Мэдисон обиженно повернулся в его сторону.

– Заткнуться? Я НЕ заткнусь, и очень хорошо сделан). Хеллер-Уистер, я сделал из тебя то, что ты представляешь собой на сегодняшний день! Без средств массовой информации и моего гения ты бы сейчас прозябал, никому не известный, в какой-нибудь затхлой яме, в беспросветной тьме. Да кто ты на самом деле? Ты никто, ты – ничто!

Мортайя поднялся на ноги с лицом, искаженным гневом.

– Ты, мерзкий сопляк! – набросился он на Мэдисона. – Как ты смеешь обливать грязью самого храброго офицера из тех, кто когда-либо рождался на этом свете! Ты лицемерный трус и подонок! Тебе известно, что офицерам запрещены дуэли в присутствии монарха} Что ж, тогда я позабочусь об этом] – И с этими словами он поднял свой бластер, готовясь выстрелить в Мэдисона.

Мэдисон посмотрел на оружие и стал белым, как мел. Он никогда не слышал о таком своеобразном волтарианском обычае. Он думал, что его вынесут отсюда на руках. Но теперь похоже было, что его вынесут отсюда вперед ногами. Чуть живой от страха, он не спускал глаз с указательного пальца императора, дрожащего на спусковом крючке.

Вдруг Мортайя опустил бластер.

– Нет, – сказал он. – Те дни прошли. Теперь я император, и я не имею права позволить себе роскошь пристрелить подонка, как паршивую собаку. – Хотя Мортайя засунул бластер за пояс, но вид у него был такой, что он вовсе не отказался от исполнения своего намерения.

Глаза его все еще метали гневные молнии,

Мортайя продолжал смотреть на Мэдисона, и когда он заговорил, в голосе его звенела сталь:

– НАКОНЕЦ мы добрались до самой сути!

Жажда мщения, которой дышали его слова, передалась и всему залу.

– То, чго называется средствами массовой информации, послужило причиной гибели миллионов людей на улицах, привело к материальному ущербу в десятки миллиардов кредиток! ПТ.Барнум развлекает нас смешными уродцами! ЦРУ/КГБ дарят нам замечательную организацию под названием Аппарат! Две лживые науки – психиатрия и психология учат, как обмануть целую нацию! Наркотики расшатывают моральные устои общества, губят людей, развращают правительство! Два моих несчастных брата мертвы, серьезно подорвано здоровье моего отца, и сам я приговорен к пяти годам настоящего Ада!

И откуда все это взялось? Сжав кулак, он потряс им над головой. – С планеты, имя которой Блито-ПЗ, Земля! Мы собирались завоевать эту планету! Нет, ЭТА ПЛАНЕТА ЗАВОЕВАЛА НАС!

Мортайя выпрямился во весь рхт, лицо его было угрюмым, но он уже взял себя в руки и заговорил по-королевски величественным голосом: .

– Я знаю, какая болезнь поразила Волтар, и я знаю, откуда пошла эпидемия. Примитивные, упадочные, загнивающие на корню цивилизации могут представлять собой огромную опасность. Это все равно что поместить зачумленного человека в комнату, где полно здоровых людей. Высший пласт культуры может быть уничтожен обществом, стоящим на низшей ступени развития, История нашей Конфедерации знает подобные случаи, и мы сами еще очень далеки от совершенства,

Но никогда за всю мою сознательную жизнь, полную приключений и далеких путешествий, мне не приходилось сталкиваться с таким гнилым и дегенеративным обществом, какое существует на планете Блито-ПЗ, на Земле!

Он замолчал, взгляд его упал на портрет его отца, все еще висящий на почти голой стене; под ним было еще два портрета, на которых были запечатлены улыбающихся братьев, которых уже не было в живых. Глаза его заволокла дымка печали, но вдруг, встряхнувшись, будто отогнав от себя мрачные мысли, он резко повернулся к Хеллеру:

– Я не хочу никогда, никогда больше слышать о Блито-ПЗ! НИКОГДА! – Он перевел дыхание. – Ты назначаешься постоянным Вицекоролевским Председателем Великого Совета, лорд Хеллер. По традиции, я, император, не должен присутствовать здесь. – Хеллер заметил, что по лицу Мортайи струятся слезы, и он ищет предлога, чтобы удалиться и не дать людям увидеть своей минутной слабости, – От имени Короны, – продолжал он, с трудом сдерживая дрожь в голосе, – поручаю вам закончить это собрание. На досуге я составлю список лиц, которые покажутся мне наиболее достойными, и мы сформируем из них Великий Совет.

Он поклонился всем присутствующим, пытаясь скрыть ото всех свое состояние. Взяв шесть бланков для составления прокламаций, он быстро подписал их и, заверив королевской печатью, передал их Хеллеру. – Используйте эти бланки, – сказал Мортайя, – таким образом, чтобы все раз и навсегда забыли о существовании Земли. Можете действовать по вашему усмотрению. – И он повернулся к аудитории спиной.

Все поняли, что он собирается уйти, и весь зал застыл в удивлении, потом, один за другим, все немного запоздал поклонились

Но Мортайя не смотрел на присутствующих. Он спустился по ступеням и направился к выходу, Когда он убедипся, что его никто не видит, император вытер тыльной стороной ладони катящиеся по его щекам крупные слезы.

Графиня Крэк, незаметно подойдя сзади, взяла его за руку и повела по коридору, видя, что затуманенные слезами глаза Мортайи не могут разобрать, куда идти. Мортайя очень искренне и нежно любил своих братьев и был к ним очень привязан, И теперь, когда он узнал, что стало причиной их нелепой и преждевременной гибели, на него слова нахлынули воспоминания.