Мир приключений, 1929 № 02

БРЭМ и зоология средневековья

2-го февраля нынешнего 1929 года исполнилось 100 лет со дня рождения Альфреда Брэма, чье знаменитое сочинение «Жизнь животных» стало одной из самых распространенных во всем мире книг.

Без преувеличения можно сказать, что всякий, кто любит животных и интересуется ими, слыхал об этой книге, если уж не мог лично заглянуть в нее.

Чем же объясняется такая мировая популярность именно «Жизни животных» Брэма?

Ведь столько зоологов до него, да и после него описывали все виды животного царства.

Брэм с детства любил животных и. быть может, страсть к наблюдению перешла к нему по наследству от отца его, пастора и известного орнитолога.

Брэм интересовался не только внешними признаками животных, но глубоко и пристально изучал образ их жизни, психическую деятельность, их чувства, привычки, все то, что в своей совокупности составляет жизнь. Любя животных, он и приручал их. Возбуждавшая всеобщее удивление его ручная львица «Бахида» спала с ним на одной кровати, терлась о него, как кошка; его ручного крокодила таскали, как бревно, он откликался и шел на зов Брэма и, по свидетельству биографов Брэма, охотно переносил от своего хозяина все, кроме одного: табачного дыма, когда ему дули им в ноздри. Стая ручных ибисов всюду следовала за Брэмом. Увлекательный лектор, он и в «Жизни животных» прекрасный разсказчик, добросовестно сообщающий и свои личные наблюдения и свидетельства других. Брэм изъездил не только экзотические страны, в 1876 г. он совершил и большое путешествие по русской Сибири, изучая богатства ее фауны.

Вот в этой-то любви Брэма к животным и кроется тайна его проникновения в жизнь их, а вместе с тем делаются понятными исключительный интерес, популярность и обаяние его труда.

«Вестник Знания» П. П. Coйкина ознаменовывает столетнюю годовщину рождения знаменитого биолога и путешественника, выпуская заново переработанную, в соответствии с последними данными науки, «Жизнь животных» Брэма в своей серин приложений к журналу, параллельно с книгами «Природа и Люди».

Конечно, было бы большой ошибкой утверждать, что прежние зоологи только сухо-научно описывали животных. Наоборот, естественное стремление человека познать чуждые ему виды животного царства всегда пленяло воображение, но старые описания, скрепленные печатью научных титулов, нередко представляли собой занятные фантастические сказки — не более. Не только нравы, привычки, но даже самый вид животных являлся продуктом глупых росказней и пылкой фантазии, под которыми ставили свое имя авторитетные во времена средневековья представители будто бы научного знания.

Рекомендуем познакомиться с воспроизводимыми здесь старинными, резанными на дереве гравюрами, и с описаниями некоторых животных, существующих и не существующих.

Как теперь все прибегают к Брэму, так за 350 лет было с Гесснером и Конрадом фон Мегенбергом. В те времена естественная история заключала в себе все, что требовалось читающему человеку: лирику, медицину, описания путешествий, юмор, рецепты поваренного искусства и благочестие.

Первая полная естественная история была составлена высокоученым профессором Конрадом фон Мегенбергом. Написана она была в 14-м столетии и до 16 века было выпущено ее до семи изданий.

Эту естественную историю заменил в области зоологии труд величайшей авторитетности профессора Гесснера. Название этого труда так длинно, что тянется чуть ли не на километры. Вот, что можно найти в книге Мегенбурга, вышедшей в 1300 г.

«ЛЕВ. — Лев царь всех других животных. В нем пет ни коварства, ни хитрости. О мужественности льва нам говорят его чело и его хвост. У него такая горячая природа, что думают, что он всегда в лихорадке. Львица, самка льва, приносит в первый раз пять щенят, затем четырех, в третий раз трех, затем двух и в пятый раз — одного. Когда лев спит, глаза его бодрствуют, когда он идет, он заметает свой след, чтобы его нс нашли охотники. Некоторые говорят, что лев умирает от собственной злобы, так она бывает горяча. Когда лев болеет, он ловит обезьяну и пожирает ее, чтобы выздороветь. Когда лев начинает сердиться, он бьет хвостом по земле, и когда злоба его растет, он бьет себя самого по спине. Кости льва такие твердые, что из них выбивают огонь. Летом льва лихорадит, лихорадит его и от взгляда человека».

А вот, что говорит про льва, двести лет спустя, ушедший уже вперед Гесснер:

«Лев свободный, благородный, отважный, сильный, мужественный зверь. У него, повидимому, очень острое зрение, по причине чего он не может долго выносить блеска солнца, и также острый нюх, так как он узнает про прелюбодеяние львицы с леопардом. Ходит он шаг за шагом, так, как описано в истории верблюда. В Мавритании львы, как говорят, понимают язык туземцев».

«Лев великодушен! — утверждает путешественник — исследователь, географ, профессор Даппер, побывавший около 1600 г. в Африке, Ливии и Берберии. — Его великодушие, — пишет Даппер, — выражается главным образом, когда он в опасности. Он тогда пренебрегает не только всяком оружием и долго один защищается, но, наконец, не из-за опасности, но из благородного великодушия, прорывается в открытое поле через всех охотников и собак, чтобы его все могли видеть…»

Кроме того, человек будто бы терял разум, если касался шкуры льва.

Медицинская книга 16 века говорит:

— «Мясо всех хищных животных сухого рода, делает кровь меланхоличной. Но мясо льва горячительнее других и полезно при задержке мочи».

А первая германская женщина — врач, святая Гильдегарда, дает следующие рецепты: «львиную кожу — от головных болей; львиное сердце в воде при плохом пищеварении; правое ухо льва — для глухих; закопанное львиное сердце — против ударов молнии.

ЕДИНОРОГ И ДРУГИЕ МАЛО ВЕРОЯТНЫЕ ЗВЕРИ. Кроме льва старая наука давала свободный вход в естественную историю и единорогу. Сам Гесснер осматривал экземпляр рога и говорит:

«Спереди и назад до конца рог окружен узенькими полосками».

Один такой рог сохранялся в сокровищнице польского короля. Один же рог был преподнесен Гренландской Компанией какому-то царю, но был отвергнут, потому что лейб-медик заявил, что это зуб какой-то рыбы.

Во всяком случае, единорог был странное существо. Он страдал от своих размеров. Поэтому он и не получил моста в Ноевом ковчеге и должен был плыть за ним. С тех пор он жил уединенно, душился мускусом и оказывал такое внимание молодым женщинам, что забывал в их присутствии всякую дикость, клал им на колени голову и его таким образом ловили.

«О размерах этого животного, — говорит чина зоологическая книга, — писателя расходятся: Плиний приписывает ему кроме оленьей головы, ног слона, свиного хвоста, рога длиной в два локтя, туловище лошади Страбон же говорит, что единорог почти совершенно похож на лошадь…»

Если ученые сомневались в существовании животного, потому что у него был один рог, что должны были они сказать про чудовище, у которого «шея вдвое длиннее туловища». И тут Гесснер свидетельствует: «Это удивительно редкое животное подарено турецкому султану в Константинополе. По немецки называется жираффой».

Нельзя умолчать про невероятное чудовище, «у которого страшно вытянутый длинный нос. Он его употребляет вместо рук; и два длинных клыка, такие крепкие, что они служат в домах столбами». Гесснер называет зверей «гелефантами». Понятно, здесь речь идет о всем ныне известном слоне.

ЧУДОВИЩА — Все упомянутые выше звери кажутся шуткою по сравнению с гигантами древности: василиском, грифом и драконом.

Василиск выполз из яйца черной курицы, которое высидела жаба. Он напоминал змею, на голове его была корона и пасть его дышала ядовитыми газами. Но самое ужасное были его глаза. Поэтому все охотники на василисков брали с собой зеркало и ловко держали его перед зверем. Василиск при виде себя умирал от отчаяния.

В 1474 г. в Базеле была публично казнена курица, которую поймали на месте преступления, когда она клала яйцо с василиском.

СОВА — возбуждает в господине профессоре фон Мегенберге глубочайшее отвращение.

«С этой птицей, — говорит он, — ловят других птиц, и она тот самый грешник, который открыто грешит и приводит других людей ко греху. Она выпивает яйца голубки, пожирает мышь и охотно живет в церквах и выпивает масло из лампад…»

Гесснер судит мягче.

«Горная сова, — говорит он, — как я ее видел, больше гуся. Голова у нее размером с кошачью голову и по обе стороны ее тончат, как двое ушей, черные перья… ноги покрыты ярко-красными перышками. Говорят, что с кровью, взятой у молодой совы, можно сделать, чтобы вились волосы. Пепел от ее сожженной головы, смешанный с мазью, помогает от болей в селезенке, Пепел от ее сожженных глаз, смешанный в мазь, делает глаза живыми и ясными.

— К ночи, — говорит еще Гесснер, — сова поет отвратительно тоскливо. Днем она прячется в старых стенах, в необитаемых домах.

Таким образом и животный мир прошел за 400 лет петь всего земного и отдал дань современности: от суеверия он пришел к просвещению, от мистики к психологии, от волшебного зеркала Калиостро к трюковому фильму и к культурной работе.