Мир фантастики. Зона высадки

Павел Комарницкий Тест на разумность

— … Заходи слева, слева заходи!

— Вот он! Стреляй, Сэмми!

Выстрел парализатора совершенно бесшумен, однако тварь, до сих пор скакавшая по ветвям со скоростью, недоступной самым прытким земным макакам, споткнулась — электромагнитный импульс попал в цель. Этого оказалось достаточно, чтобы всадить ей ещё один заряд. Третий выстрел свалил, наконец, животное, и оно рухнуло в кусты, образующие густой подлесок.

— Готов!

Том Круз, пыхтя, полез в кустарник и спустя пару минут выбрался оттуда, держа обеими руками добычу, уже упакованную в прочнейшую карбиновую сетку.

— Нет, Сэм, что ни говори, а собака нам бы сейчас здорово пригодилась!

— Собака, это утопия, Томми. А вот, когда Джим наладит нам «нюхача»?

— А-а, я бы не рассчитывал на эту игрушку. Здесь чужая биосфера, пока Хаммер настраивает… Боюсь, мы уже будем лежать в анабиозе.

Сэм Морган поправил наплечник скафандра, оттянутый кобурой парализатора, но опускать оружие не спешил. Встал посреди крохотной полянки, огляделся. Нет, никогда ему не привыкнуть, наверное, к здешним пейзажам.

Чёрные, поросшие будто кораллами — так выглядели местные грибы-паразиты — стволы тянулись к небу мириадами ветвей, обильно заросших грубыми чёрными волосами и усаженных сизыми перепончатыми листьями, чертовски смахивающими на крылья летучих мышей. Свисающие шнуры спороносов с утолщениями на концах дополняли картину, достойную кисти Дюрера или Сальватора Дали. Лес буквально давил на психику, и серое свинцовое небо над головой добавляло этому безрадостному пейзажу мрачной свирепости. Глядя на это небо, с трудом верилось, что там, за серым покрывалом, бесконечные просторы, усеянные бессчётными звёздами. Плоская, как плохо побеленный отсыревший потолок, небесная твердь…

В довершение с небесной тверди посыпал мелкий занудный дождь. Сэм провёл перчаткой по стеклу гермошлема, стряхивая капли, но видимость только ухудшилась — на стекле остались грязные разводы.

— Сэмми, ты скоро? — Том выглядывал из глайдера. — Не спи, дружище, нас ждут великие дела!

Сэм коротко встряхнулся, как пёс, выбравшийся из воды, и полез в тёплое нутро машины. Дверь, откинутая вверх наподобие крыла, опустилась, мягко чмокнув рантом герметического уплотнения.

— Мне тоже интересно было бы взглянуть, как эти жуткие кактусы прячут свои уши. — Том поудобнее устраивался в кресле, не снимая скафандра. — Однако, нынче солнышка не жди.

Сэм усмехнулся. Да, действительно, зрелище незабываемое — когда неистовые лучи Люцифера прожигают-таки сплошной свинцовый купол облачности, местные деревья мгновенно сворачивают перепончатые листья, спасаясь от ожогов. Звезда класса F — не шутка, её лучи если и уступают по силе боевому скорчеру, то совсем немного. Даже местные грибы-трутовики, обосновавшиеся на древесных стволах, прячут свои спороносы в жёсткие кремнистые трубки-панцири от прямого солнечного света.

— Том, Сэм, как ваши дела? — раздался в шлемофоне голос Иветты.

— Аатлична, босс! — изображая неподдельный восторг, за двоих ответил Томас. — Будете иметь полное удовольствие!

— Хватит придуриваться, мальчики, я серьёзно спрашиваю. — Тон изменился на слегка обиженный. — Мне нужна гаргулья! Мне работать надо!

— Да везём, везём мы уже тебе твою гаргулью, — усмехнулся Сэм, берясь за джойстик ручного управления. — С тебя поцелуй и ужин при свечах.

— Ха! Всё, чем могу помочь, — дезинфекция вашего корыта, так и быть. Цените, лодыри!

Лёгкое движение кисти, и глайдер взмыл в воздух. Сизо-чёрные джунгли провалились вниз, на глазах превращаясь в щетинистый ковёр, небесный свод же, напротив, стремительно приближался, нимало не теряя ощутимой серо-бетонной непроницаемости. На какой-то миг у Моргана возникло острое ощущение — сейчас, вот, сейчас врежемся… ух! Всё кругом исчезло, как будто глайдер окунули в молоко. Лишь на экране радароскопа по-прежнему проплывал трёхмерный пейзаж, раскрашенный электронной фантазией бортового компьютера в немыслимые условные цвета.

— До чего всё же безрадостный мир… — Томас пошевелил пальцами, затянутыми в перчатку. — Как тут будут жить колонисты, ума не приложу. Каждый день видеть эту тусклую крышу вместо неба…

Непроницаемо-серая масса за прозрачным плексом глайдера начала светлеть, наливаясь изнутри белым сиянием. Морган прикрыл глаза. Ещё миг, и аппарат вырвался из облачного слоя. Вспышка! Как будто перед самым лицом полыхнул магний.

— О, чёрт! — выругался Том. — Каждый раз забываю закрыть глаза…

Сэм открыл глаза, огляделся. Прозрачные стенки глайдера уже приобрели густую чёрную тонировку, скрадывавшую львиную долю сияния светила. Ту же часть, что проходила, дополнительно ограничивал фильтр гермошлема, отчего цвет неба выглядел густо-фиолетовым, почти чёрным. Облака тоже пригасили своё ослепительно-белое свечение, став похожими на хлопковые кипы. И только огненный глаз Люцифера, казалось, почти не утратил своей ярости. Смотреть на него прямо, во всяком случае, было трудно.

— Ты не прав, Томми. — Сэм довернул джойстик, и светило ушло вбок. — Облака, это всё же лучше, чем купол. Под этим солнышком загорать могут разве что роботы, и то недолго. Как там наша добыча, кстати — не очнулась?

Том обернулся назад. За прозрачной перегородкой, на полу кунга скукожилось в сетке существо, которое сейчас никто не назвал бы гаргульей. Добыча свернулась в плотный шар, едва заметно подрагивающий.

— Очухался. — Круз подвигал плечом, неловко почесался через скафандр. — Вишь, свернулся, здорово света боятся все эти твари… Эй, приятель, не бойся, не сгоришь!

Ответа, естественно, не последовало. Огненный глаз Люцифера смотрел на них остро и немигающе. Местное светило явно не одобряло действия дерзких пришельцев.

Боль под черепом плавала, расходилась кругами, словно волны на воде, и снова сжималась в точку. Надо же, до чего больно действует оружие этих тварей… И ещё этот свет. Мало кто из живущих способен выносить прямой свет Гневного Ока. Если бы не мудрость предков, немало поработавших над геномом Идущего Прямо, он бы тоже не смог сейчас открыть глаза… Однако придётся.

Скворр до предела затемнил глазной светофильтр и осторожно раздвинул веки. Против ожиданий, свет Гневного Ока оказался много слабее, чем ему полагалось быть — особенно если учесть, что летающая посудина тварей поднялась выше облачного слоя. Очевидно, прозрачные стенки тоже имели светофильтр. Что ж, по крайней мере, теперь можно сделать кое-какие выводы насчёт Свалившихся с Неба…

Словно почувствовав, одна из тварей повернула голову, вглядываясь в скворра маленькими глазками с узкими дырками зрачков. Идущий Вперёд тут же пригасил взгляд. Интересно, чувствуют ли эти существа поток внимания, направленный на них? То, что мысли читать не умеют, это уже понятно, но хотя бы чужой взгляд…

Тварь заговорила, смешно шевеля губами, обрамлявшими рот — а рот-то довольно похож на рот скворра, подумать только… Зато звуки, слетавшие с этих губ, были ни на что не похожи. Впрочем, звуки были почти не слышны, едва пробиваясь сквозь прозрачную банку, прикрывавшую голову. Зато звуки эти сопровождались сильнейшим радиоизлучением, которое исходило не от тварей даже — от торчащей на головном уборе нашлёпки с коротким металлическим штырьком.

И вполне отчётливо читался смысл, излучаемый мозгами.

«Очнулся. Свернулся в клубок, потому что боится Гневного Ока. Не бойся, хороший знакомый, опасности нет», — уловил скворр.

Идущий Прямо совсем зажмурил глаза. Рано, рано… Надо всё же выяснить, насколько твари чувствительны хотя бы к эмпатии. Если они чувствуют только направленный на них взгляд, это одно, если поток внимания… тогда хуже.

И потом, почему тварь обратилась прямо к нему, да ещё назвала хорошим знакомым?

Надо думать…

«Знающий Больше Всех, здесь Идущий Прямо. Ощущаешь ли ты?»

«Ощущаю тебя хорошо, Идущий Прямо. Мы все тут, и все ждём. Удачи тебе».

Скворр окончательно свернулся в клубок. Значит, прозрачные стенки этого механизма не служат препятствием для телепатии. А вот стенки большой летающей махины, на которой эти твари прибыли сюда… да, это проблема.

Впрочем, он знал, на что шёл. Он разведчик.

Вода в источнике бурлила, курилась паром, горячие струи стекали в обширную чашу бассейна, затем в следующую, и так далее. Из последнего, девятого бассейна вода вытекала уже совсем прохладной, давая начало ручью, теряющемуся в скользких чёрных кустах. Вообще-то источник служил местом отдыха и лечения, но сегодня никто из скворров не спешил окунуться в его целебные воды — горячее или прохладнее, выбирай на вкус… Сегодня тут был Общий Сбор Знающих.

— …Все вы знаете причину, по которой мы собрались. — Знающий Больше Всех, старый скворр, чьи фиолетовые крылья казались посыпанными пеплом, обвёл глазами собравшихся. — Я ощущаю, многие из вас ещё не осознали величины угрозы. Ну, так я напомню.

Шестнадцать дней назад на нашу родную планету прибыли Чужие. Они прилетели на могучей машине, использующей для движения деформатор пространства. Уже по одному этому можно судить, насколько велика энергетическая мощь их мёртвого механизма.

— Мёртвого? — переспросил Знающий, сидящий у самой кромки воды, молодой ещё скворр с чёрными блестящими крыльями.

— Именно так, Возжигающий Огонь. Их летающие штуковины — не искусственные симбионты с необычным панцирем. Это мёртвые изделия, причём, как теперь уже ясно, сделанные другими мёртвыми изделиями. Сделанные при помощи рук, а не мысли.

Среди Знающих произошло общее движение. Знающий Больше Всех усмехнулся про себя. Есть отчего прийти в движение… Никто на благословенной Скворре уже и не помнит, как это — делать что-то руками.

— На поверхность опустилась очень большая машина, из которой выбрались более мелкие. Этот носитель имеет гораздо более прочную скорлупу, сделанную из металла. Что вкупе с обилием электромагнитных помех от идущих в чреве носителя процессов делает практически невозможным ощущение мыслей живых.

Новое движение, впрочем, гораздо менее общее. Многие из Знающих уже были в курсе насчёт состава оболочки чужого устройства.

— Однако это не всё. На орбите вращается их главная машина-матка, оснащённая, как уже ясно, прорывателем пространства. Именно это побудило меня остановить намеченный план пленения Чужих. Стоит допустить ошибку…

Знающий Больше Всех ощутил общую мысль — понятно…

Если бы Чужие прибыли сюда обычным путём, через бездну космоса, можно было бы не опасаться. Такая экспедиция может иметь только одну цель, оправдывающую бесконечно долгий полёт, — знания. Никакой иной груз не окупит затрат. Можно было выйти к ним открыто, дать им желаемое и получить в обмен то, что находится у них в головах.

Но если Чужие владеют тайной Перемещения…

— …Принятый план «инкогнито», — продолжал Знающий Больше Всех, слегка пошевелив крыльями, — позволил собрать предварительные данные. И, прежде всего, о цели экспедиции…

Говоривший сделал паузу, остро ощущая — сородичи боятся услышать вслух то, что уже поняли.

— Они прибыли не за знаниями. Теория Вселенских Паразитов, которую высмеивали наши учёные, обрела грозную реальность. Они хотят заселить нашу Скворру!

Вот теперь движение действительно было всеобщим.

— Прости, Знающий Больше Всех, — подал голос сидящий слева скворр, ради собрания придавший своим крыльям празднично-пёструю расцветку. Знающий Больше Всех поморщился про себя: как будто они собрались на Рождение нового года… — Прости, но так ли верно ощутили и поняли мысли Чужих? Теория Вселенских Паразитов столь смехотворна… Разве им не хватает родной планеты? Кто в своём уме будет переселяться в чужой, враждебный мир?

— Теория всегда подтверждается практикой. — Знающий Больше Всех встряхнул крыльями. — В данном случае доказательства как нельзя более зримы. Насчёт «своего ума» — вот вам мыслезапись.

Все замерли. Знающий Больше Всех сосредоточился, привычно вызывая нужные сведения из общего информполя планеты.

«Да, богатая планета… залежи руд впечатляют… общие климатические условия верхнего полушария в высоких широтах… отсутствие снежного покрова… важно, что солёность океана немногим ниже, чем у нас… не менее трёхсот миллионов поселенцев для полного освоения… местная растительность как техническое сырьё, на освобождённых площадях вполне можно развернуть тепличные комплексы… очевидно, без куполов не обойтись, свет такой силы — не шутка…»

Скворры сидели теперь, как изваяния, ощущая страшные мысли Чужих. Было очень тихо, только булькала вода в горячем источнике, да еле слышно моросил мелкий, нудный дождь. Вселенские Паразиты, гипотетический вид разума, пожирающий одну планету за другой, расселяясь по Галактике, внезапно перестали быть гипотетическими.

— Таким образом, у нас выбора нет. — Знающий Больше Всех развернул свои крылья во всю ширь. — Либо мы их, либо они нас. Уничтожение машины-матки на орбите не решит проблему, только отсрочит немного. Решение проблемы — уничтожение Вселенских Паразитов в их логове.

— Что мы должны предпринять? — спросила сидящая чуть поодаль скворрка — совсем ещё молодая, а уже Знающая, надо же…

— Пока — разведка. Глупо вступать в бой с врагами, зная о них так мало. И один из нас, отважный Идущий Прямо, уже в недрах вражеской машины.

— Как он смог?! — вырвалось у Знающего, сидевшего на краю бассейна. Старый скворр поморщился — Знающему не пристало спрашивать вслух то, что можно узнать безмолвно.

— Всё просто. Он дал себя поймать сборщикам образцов.

Знающий Больше Всех обвёл коллег немигающим взглядом больших чёрных глаз, обведённых золотистым ободком.

— Пока что у нас есть огромное преимущество. Чужие не признают в нас разумных. Они охотились на Идущего, как на животное, образец местной фауны. Что ж… Я надеюсь, инкогнито удастся сохранить до конца.

— Ух ты мой хороший… Ну давай уже, разворачивайся…

Волны, исходившие от твари — скворр уже отчётливо понимал, что это самка чужих, — были разнонаправлены и противоречивы. Любопытство. Опасение. Холодный логический анализ. Сочувствие… впрочем, сочувствие на грани ощущения. И сочувствие это не предусматривало помощи. Скорее побочное — «ну, ты попался». Впрочем, второй чужак — тот, который стрелял в Идущего Прямо, — не излучал и той доли сочувствия. Брезгливое любопытство, холодная неприязнь… а что можно ещё ждать от Чужих?

Иветта, девушка лет двадцати пяти с коротко остриженными каштановыми волосами, вовсю орудовала манипуляторами, но плотный шар, чем-то похожий на кочан капусты из-за укрывающих сверху крыльев, не спешил разворачиваться.

— Давай я его шарахну ещё разок, он обмякнет…

— Прекрати, Сэм.

Девушка отключила механизм, медленно стянула перчатки сервопривода.

— Ладно, дадим ему ещё немного времени. Видеокамера даст знать, когда этот зверёк изволит сменить гнев на милость.

— Когда захочет жрать! — Сэм залпом допил остывший кофе. — Слушай, а он тебе нужен непременно живым? Вскрытие — самый надёжный способ…

— Глупо, Сэм. Вскрытие, это в последнюю очередь. К тому же это пока единственный экземпляр, которого отважные охотники сумели раздобыть…

— Добудем и ещё, не волнуйся.

Звуки, посредством которых общались твари, удалялись, затихали. Идущий Прямо осторожно развернулся, оглядел помещение. Да… это будет трудно. Голый пол, покрытый шершавым упругим материалом. На полу глубокая посудина с водой. Зеркальные стены из прозрачного материала затрудняли видение в оптическом диапазоне. В углу холодно и бесстрастно таращился глаз мёртвого сторожа — «видео-каммер-ра» — всплыло в памяти свежее звукосочетание.

Значит, его убьют. Но не сразу. Сперва его будут исследовать неразрушающими методами. Как долго?

Что ж… Он знал, на что идёт. Народ скворров превыше личной смерти. Даже безвозвратной.

Немигающий глаз пристально глядел с высоты. Хоть бы одно живое существо… Хоть крохотное.

Итак, пора подвести предварительные итоги. Чужие практически нечувствительны к любым проявлениям телепатии[6], и даже эмпатия[7] у них явно рудиментарна. Они не чувствуют не только мыслеобразов, но и рассеянный поток внимания, и даже прямой взгляд. Ну, разве, что такой, от которого плавится металл. Это безусловный плюс.

Скворр вчувствовался в текущие мыслеобразы чужаков, но уловил лишь невнятные размытые обрывки. Липкий страх пополз по животу. Вот как… Стенки машины из металла, и электромагнитная составляющая гасится практически полностью. А вот это сильный минус.

И ни одного живого существа. Это будет очень, очень трудно.

Тоненькое попискивание в углу. Скворр не пошевелился, просто вывернул глаз вбок. Крохотное белое существо с длинным хвостом пробиралось вдоль стены, умирая от страха. И ещё оно очень хотело пить и есть.

Скворр зачерпнул горсть воды из посудины и осторожно, медленно поднёс маленькому существу. Оно замерло, учащённо дыша, готовое стремглав пуститься наутёк, в спасительную дырку, но скворр изо всех сил излучал спокойствие и доброжелательность.

«Ты ведь поможешь мне, малыш?»

Мышонок уже жадно пил, взобравшись на ладонь. Идущий Прямо чуть улыбнулся. Да. Он поможет.

Могучий «арктан» погружал вращающееся жало бура в грунт плавно и бережно, как обычно, но Галагэну отчего-то казалось, будто гидравлические мускулы машины дрожат от напряжения. И вообще, всё сегодня как-то не так…

— Довольно! Поднять! — вслух скомандовал геолог, утирая пот. Робот выключил бур и играючи, словно морковку из грядки, выдернул из грунта. Стоявший наготове андроид помельче, старенький «красс», подставил лоток приёмника, и двухметровый керн [8] пополз из буровой трубы, как змея… Тьфу ты, пропасть, ну что за ассоциации!

Геолог огляделся вокруг, утирая пот со лба. Нет, это свинцовое небо вкупе с нудным моросящим дождём сведёт с ума кого угодно… И джунгли сегодня выглядели особенно зловеще. Галагэна ни на секунду не оставляло ощущение чужого, пристального взгляда. Нервы. Надо сегодня хорошенько встряхнуться, вот что. Правда, старик Бренн резко не одобряет употребление спиртного среди экипажа… какого чёрта? Свою работу он выполняет как часы, и вообще, ему держать отчёт перед компанией, а кэп тут только извозчик…

По экрану компьютера поползли строчки — портативный анализатор выдавал данные о составе пробы. Неплохо, совсем неплохо… Похоже, предварительные данные, полученные орбитальным геосканером, даже чересчур скромны. Ванадий, торий, вольфрам… ого, даже золото… тот старинный русский профессор мог бы составлять свою знаменитую таблицу, не сходя с этого места. Богатейшее месторождение, чёрт возьми, за такое открытие даже у толстого борова Крафта не поднимется рука зажилить премиальный бонус своему отважному сотруднику… И вообще, эта планетка стоит того, чтобы в ней как следует покопаться. Первым колонистам, с их военно-полевой организацией, нужно много и притом легко доступных ресурсов.

Дождь пошёл гуще, перепончатые листья уже вздрагивали под ударами капель. Если дождь превратится в ливень, они свернутся, как крылья летучих мышей, прижмутся к волосатым стволам. Впрочем, точно так же они сворачиваются и под прямыми лучами здешнего солнца, насколько он успел понять. Вот только солнце здесь явление настолько редкое…

Геолог обвёл взглядом стену деревьев, окружающую полянку. Джунгли смотрели на чужака пристально и недобро, и Галагэн ухмыльнулся им в ответ. Ваше время истекло, ребята. Ваша участь — стать сырьём для фабрик оргсинтеза фирмы «Спешиал органикс»… впрочем, возможно, старик Хэнкок решит самостоятельно повозиться. А может, и нет — Компания при всём могуществе не обладает ресурсами, позволяющими обойтись без партнёров в столь грандиозном бизнесе, как освоение целой планеты. В любом случае, вряд ли среди всей этой растительности найдётся что-то, имеющее ценность не как биомасса. Биосфера чужих планет всегда чужеродна и опасна, если не прямое отравление, то разнообразные аллергии замучают. Так что вместо этих джунглей через энное время здесь будут расстилаться бескрайние поля влагостойкого рапса, сои, суходольного риса и прочей капусты… что там ещё полагается планетам с подобным мерзким климатом… впрочем, это уже к мисс Иветте, она биолог. А всё остальное, что в этом климате не пожелает расти, бананы-помидоры разные, будет вызревать под надёжной защитой тепличных крыш.

Однако, вот это проба… какой номер? Ага, понятно… Ещё чуть, и можно открывать тут золотой прииск. Эх, вот и впрямь бы найти золотую жилу, с песочком, с самородками! А что? Время есть, чем торчать в кают-компании за картами и ленивым бла-бла-бла после окончания трудовой вахты, можно было бы нарыть пару-тройку сотен фунтов… Оборудование, имеющееся в распоряжении геолога экспедиции, не то, чтобы предназначено для золотодобычи, но вполне универсальное. Опять же, служебное рвение всегда поощряется. Разумеется, говорить об этом капитану и коллегам не обязательно. Галагэн всегда считал закон, по которому всё найденное на планете является собственностью Компании, вопиющей несправедливостью и полным идиотизмом.

Маслянистый блеск под сенью развесистого лопоухого куста только сейчас привлёк внимание геолога. Галагэн включил оптику скафандра, максимально увеличил изображение и сглотнул ставшую вязкой слюну. Вот, говорят, не бывает удачи… Самородок. Самый что ни на есть натуральный. Сколько в нём фунтов, интересно?

Он уже шевельнул пальцами, собираясь вслух отдать приказ кому-нибудь из роботов-андроидов, но вместо этого поспешно выключил внешний обзор. Помедлив, ткнул в клавишу отключения связи. Теперь роботы недвижны и безразличны к происходящему, и это глубоко правильно. Поскольку всё, что хватают своими манипуляторами эти машины, фиксируется на видео, и самородок, по праву принадлежащий ему, Алану Галагэну, мгновенно стал бы собственностью ненасытной Компании.

Прозрачный колпак-блистер глайдера с мягким чмоком отвалил вверх, впуская в кабину сырой воздух. Иветта опять будет злиться, и Бренн заставит собственноручно заниматься дезинфекцией… наплевать. Не спуская глаз с маслянистого чудесного блеска, геолог шагнул на раскисший от дождя грунт чужой планеты, сделал шаг, другой, третий… Чёрт возьми, вот это валунчик, да в нём фунтов двадцать!

Он даже не успел различить, что это — щупальца или членистые лапы. Миг, и всё вокруг поглотила мягкая безбрежная чернота…

Дождь, наконец, припустил со всей силой, и деревья медленно, неохотно принялись сворачивать листву. Крупные капли взбивали пузыри в лужах, струйки влаги пробирались меж курчавых зарослей «волос», покрывавших древесные стволы. Мёртвые машины недвижно и беспомощно стояли на поляне, да под враз оголившимся кустом тускло отсвечивал мёртвый жёлтый металл.

— Ты только посмотри, Сэмми!

Изображение на голографическом экране медленно поворачивалось, демонстрируя внутренности существа, раскрашенные компьютером в условные цвета.

— Что привело вас в такой восторг, мисс? — Сэм возник в дверях, смачно жуя, в левой руке у него дымился пластиковый стаканчик с кофе.

— В жизни не видела столь изощрённого внутреннего устройства у живых организмов. — Девушка ткнула пальцем в изображение. — Вот, полюбуйся. Знаешь, что это такое?

— Бородавки какие-то подкожные…

— Сам ты бородавка! Это жабры, настоящие внешние жабры! Они могут разворачиваться, понимаешь?

— Ээээ… Насколько мне помнится, наружные жабры — это что-то очень примитивное. Даже караси уже имеют внутренние…

— Ты не понимаешь, Сэм. Гаргульи же теплокровные, а теплокровным нужно очень много кислорода, не то что рыбам. Внутренние жабры будут слишком громоздки для них. А тут — раз! Под водой крылья превращаются в жабры. Площадь огромна, проблем никаких…

— Хм… Выходит, эта тварь может не только летать, но и плавать под водой, причём сколь угодно долго? — Морган задумчиво поболтал кофе в стаканчике.

— Не вижу должной степени восторга, мистер Морган. Крылатая амфибия — это же открытие, Сэмми, невероятное открытие! Всё, нобелевская премия моя!

— Ого! Выходит, моя супруга будет нобелевским лауреатом?

— Хм? — Девушка фыркнула, искоса глядя на пилота. — А кто вам сказал, мистер Морган, что я собираюсь за вас замуж?

— Ну, не за Тома же тебе выходить, в самом деле, — рассудительно произнёс Морган, отхлёбывая кофе. — Во-первых, он игрок и спустит твою нобелевку в первом попавшемся казино. А во-вторых… Слушай, а это что?

— А, это? Это внутренние гребни черепа, или рёбра жёсткости, тут как посмотреть. А вот, видишь? Эти вот сосуды имеют плотные стенки, они как тяжи пронизывают нежную мозговую ткань, соединяясь в единое целое с черепом. Если гаргулья и может получить сотрясение мозга, то для этого ему надо хорошенько разогнаться и головой об землю…

— Ему?

— Да, это мальчик, вот же органы…

— Да уж… Цены не было бы такому парню в боксе. Когда ты его зарежешь?

— Фу, Сэмми… Ты настоящий зверь. Скажи, разве он тебе не нравится? По-моему, он милашка.

Сэм Морган покосился на полупрозрачную стену. За отсвечивающей зеркальным блеском плоскостью, растянутая манипуляторами, висела гаргулья. Сейчас тварь ничем не напоминала тот огромный кочан капусты, что лежал на полу глайдера, запакованный в прочную карбиновую сеть. Огромные крылья, размахом добрых двенадцать футов, гибкое тело, чем-то неуловимо напоминающее тело пантеры, длинный хвост, увенчанный шипом… Даже в таком виде, в стальных лапах, зверь выглядел не столь беспомощным, как должно. От него будто веяло скрытой и непонятной силой.

— Точно, Ив, — медленно кивнул пилот. — Настоящий милашка. Особенно глаза…

Девушка оглянулась.

— Сэм, ты будешь смеяться, но если бы не столь бессмысленное поведение, я бы решила… Короче, что он всё понимает. Это должна быть очень смышлёная тварь, вроде наших земных дельфинов.

— С чего ты взяла?

— А ты посмотри, какой объём мозга. Они должны хорошо поддаваться дрессуре. По идее.

Морган ещё раз вгляделся в существо за полупрозрачной преградой.

— Что ж, возможно, Компания сочтёт возможным какое-то количество этих тварей держать в зоопарках…

— Внимание, всем! — На экране возникло озабоченное лицо капитана. — Бросайте дела и собирайтесь в кают-компании. Срочно!

— Что случилось, кэп? — подобрался Морган.

— Пропал наш славный геолог… сколько раз я говорил, нельзя покидать глайдер, если работаешь в одиночку! Но этим умникам из Компании никто не указ!

Джунгли кончались у края большой неестественно круглой поляны, будто обрезанные ножом. Дальше простиралось пространство, покрытое спекшейся от жара землёй, скорее уже шлаком, как на вулкане. В самом центре поляны торчал металлический колосс, всем своим видом будто бросая вызов окружающим джунглям. Наглая, мёртвая, самоуверенная сила…

Возжигающий Огонь усмехнулся. Если бы не аппарат-матка на орбите, участь этой штуковины была бы весьма печальной. Он на мгновение представил, как толстая металлическая скорлупа-оболочка наливается малиновым светом… ослепительно белым… вот уже потёк казавшийся таким нерушимым металл… вспышка!

Возжигающий сморгнул, отгоняя видение. Нет, нельзя. Знающий Больше Всех прав, прав — легко уничтожить эту скорлупу, и не так уж трудно корабль-матку, вьющуюся вокруг Скворры, как трупоед вокруг добычи.

И тогда вместо горстки Чужих здесь будет целая армия.

Они придут сюда уже не налегке, а с оружием и могучими мёртвыми машинами, специально созданными для убийства и разрушения. И даже если удастся отразить вторжение, разрушения будут ужасны. И ещё вопрос, не пустят ли Чужие в ход оружие, способное убить всю планету разом.

Нет, так не должно случиться. Никакого вторжения быть не должно, и его не будет.

Толстый крылатый и глазастый зверёк, висевший на ветке дерева, вплотную подступавшего к краю мёртвой поляны, захлопал крыльями и закричал, разрушая зыбкую связь. Возжигающий встряхнул головой, окончательно возвращаясь к мировосприятию посредством собственных органов чувств вместо глаз и ушей зверюшки. Разумеется, скворру нет нужды соваться под мёртвые глаза механизма — для этого есть симбионты.

Тихое попискивание привлекло внимание Знающего. Скворр нагнулся, присел на корточки. Явился… Голодный, как всегда. Сейчас, сейчас, мы тебя накормим…

Мышонок, заметно округлившийся, усердно поедал расколотый пополам орех, не обращая внимания на сеанс телепатии. Да, удачно, очень удачно. Мозг этого крохотного существа оказался вполне достаточным для переноски кратких сообщений. Пока достаточно, а там…

«Играющая В Тумане, здесь Возжигающий Огонь».

«Я ощущаю тебя, Возжигающий».

«Как скоро будут готовы биокопии?»

«Думаю, дней через шесть. Чужой генотип, ты должен понимать…»

«Это долго, Играющая. Это очень долго. Идущий Прямо там один…»

«Я знаю и помню, Возжигающий Огонь, и не надо на меня давить. Как только, так сразу. Но не надейся, что это будет завтра».

«Хорошо, Играющая. Помни — он там один, и на тебя вся надежда».

Мышонок, насытившись наконец, уже стоял на задних лапках, готовый к сеансу приёма. Возжигающий улыбнулся крохотному зверьку, взял на ладонь, сосредоточился…

Когда мозг существа усвоил всё, что нужно было передать Идущему Прямо, скворр отпустил мышонка, и тот резво побежал в направлении посудины Чужих. Знающий сосредоточился, возобновляя контакт с крылатым соглядатаем, глазастым ни, сидящим на ветке. С высоты дерева было хорошо видно, как крохотная светлая точка перемещается по ровному выжженному пространству. Четыре быстрокрылых кэу бесшумно рассекали воздух над самой землёй, прикрывая маленького гонца от возможного нападения. Ни один летучий хищник не решится связаться с кэу, тем более из-за столь ничтожной добычи. Ну, а с наземными безмозглыми тварями у кэу разговор очень краток — один удар, и всё…

Мышонок между тем нырнул куда-то под корпус аппарата Чужих, и кэу, честно выполнившие свою задачу, стремглав взвились под облака. Скворр проводил их взглядом. Да, любой скворр обязан заботиться о своих симбионтах, кто бы они ни были. Он в ответе за всех, кого приручил. На том стояла и стоять будет благословенная Скворра.

«Знающий Больше Всех, здесь Возжигающий Огонь. Могу я вторгнуться в твои мудрые мысли?»

«Да, Возжигающий».

«Прежде всего, докладываю — гонец ушёл к Идущему Прямо. Гифы гриба под аппаратом Чужих развиваются плохо — поверхность почвы слишком выжжена, органики почти нет. Мной принято решение задействовать семя ро, оно пробьёт корку за день…»

«Хорошо, Возжигающий, тебе видней».

«Как Чужой?»

«Работаем. Но нам нужен другой пол, иначе генетики ничего не гарантируют».

«Это трудно. Самка в этой скорлупе одна и наружу почти не выходит».

«И тем не менее. Ты ведь понимаешь, второго шанса не будет».

«Хорошо. Я передам Идущему Прямо. Думаю, связь будет уже послезавтра».

«Идущего могут убить в любой момент, как ты понимаешь».

«Не раньше, чем Чужие поймают ещё несколько скворров. Это не моя мысль, это мысль самки Чужих. Она одна занимается у них изучением живущих на нашей Скворре».

«Я понял. И всё же, Возжигающий — как можно скорее».

«Хорошо, Знающий Больше Всех».

Моросящий мелкий, занудный дождь вкупе с серым свинцовым небом и скользкими отвратительными зарослями мог испортить настроение кому угодно, и притом в любой праздник. Тем более в такой день, как сегодня.

— Мистер Сторм, я оставляю вам Тома. Когда закончите…

— При всём уважении, сэр, в данном случае Томас Круз явно недостаточен, — не дослушав, мрачно перебил капитана невысокий чернявый человек лет сорока, в мешковато сидящем скафандре. — Напомню, я как представитель закона обязан соблюдать определённые формальности… раз уж так вышло. Сожалею, но вам придётся остаться.

Капитан Бренн покатал желваки, но вслух возражать не стал. Правильно понимает, подумал Сторм — сейчас не тот момент, чтобы разворачивать хвост веером. Разумеется, надежда умирает последней, но логика подсказывает — на неразумной планете похищение члена экипажа имеет только один смысл. Гастрономический. Ведь неразумные твари не знают, что употребление в пищу чужеродного белка может вызвать жуткую аллергию.

Арчибальд ещё раз оглядел место происшествия. Тяжёлый универсальный робот-андроид марки «арктан» стоял недвижно, как памятник, расставив могучие ноги, заканчивающиеся трёхпалыми титановыми ступнями. Рядом притулились его более мелкие собратья марки «красс», на фоне «арктана» выглядевшие как-то жалко. Вся скульптурная группа дисциплинированно мокла под дождём, терпеливо дожидаясь решения хозяев-людей. Чуть поодаль стоял глайдер с откинутым вверх блистером.

Все вопросы насчёт того, зачем геолог вылез из глайдера, да ещё и отключив системы слежения безопасности, отпали сразу — вон она, причина, лежит под ушастым кустом. Да, на его месте Арчибальд Сторм тоже вряд ли устоял бы перед соблазном. Такой самородок, с ума сойти… Но в данном случае грех корыстолюбия был наказан стремительно и очень наглядно.

Боевой «центурион» висел в воздухе, еле слышно жужжа — похоже, наш доблестный механик не очень-то утруждает себя профилактикой бортовой робототехники, подумал мельком инспектор, разглядывая следы. Вот так он шагнул, а вот тут стояла эта тварь…

— Томас, старайтесь не наступать на следы! — Инспектор решительно направился в заросли, придерживая одной рукой экранчик портативного «следопыта», другой — рукоять скорчера. «Центурион» плавно двинулся следом, держась точно над головой Сторма. Если бы у бедняги Алана был такой охранник, ничего бы с ним не случилось, думал инспектор, с шумом продираясь через подлесок. Для мелких тварей скафандр неуязвим, а такую зверюгу, способную играючи утащить человека, робот уж точно заметил бы издали… Впрочем, он отключил бы и охранника — иначе как сохранить в тайне хищение самородка…

А, чёрт!

Небрежно обглоданная человеческая голень валялась в луже, и какие-то мелкие местные насекомые — или что тут у них вместо насекомых — копошились вокруг, радуясь неожиданному пиршеству. Дальше валялись ещё кости, обрывки скафандра… Пилот Круз позади издал характерный звук — парня явно тошнило.

— Сэр, вам придётся подойти сюда. — Арчибальд Сторм уже снимал на видео жуткую картину с разных ракурсов.

— Мне и отсюда всё отлично видно, Арчи, — угрюмо пробасил в шлемофоне голос капитана.

— И всё-таки, протокол положено подписывать на месте, убедившись своими глазами.

Короткая пауза.

— Чёрт бы вас всех побрал! И вас, Сторм, и этого олуха Галагэна!

Ну ещё бы тебе не злиться, усмехнулся инспектор. Такое пятно на послужном списке…

— Сэр… мы… дальше не пойдём? — Парень уже справился с тошнотными позывами, и если бы молчал, можно было бы сказать — держится кремнем. Однако голос пилота заметно дрожал.

Сторм некоторое время молчал. Парень задал правильный вопрос. Очень правильный. Искать останки несчастного Алана в желудках множества местных тварей — а смысл?

— Нет, Томас. Вряд ли мы ему чем-то поможем, даже если разыщем фрагменты черепа.

Шелестящие звуки наплывали, дробились под черепом, распадались на бесплотные шепчущие слова.

«Думай. Вспоминай. Всё».

Глаза, какие пронзительные глаза… Кто бы мог подумать, что у чертей в аду могут быть столь пронзительные взгляды… И не шевельнуть ни рукой, ни ногой… ну да, он всё забывает — он же теперь бесплотный дух, какие у него руки-ноги…

«Думай, вспоминай!»

Мысли текли, как вода на лужайке во время дождя — мелкие струйки дробятся, сливаются, теряются в траве… или отвратительных слипшихся волосах, покрывающих стволы деревьев… какие могут быть волосы на деревьях? Там должна быть кора… такая шершавая на ощупь, смолистая, и иголки вместо этих жутких перепончатых лопухов…

«Ещё!»

Мелькают голенастые ноги, летит мяч… Сандвичи в коробке — школьный завтрак…

«Ещё!»

Ворота гаража сворачиваются, и домашний глайдер — изящный «лемур» — выпархивает наружу, зависает в футе над газоном. Отец обнимает маму: «Ну, дорогая, ты довольна подарком?»

«Ещё!»

Пальцы порхают по клавишам, по экрану бегут строки — служебный документ… Какой именно, не разобрать… а впрочем, пусть черти разбираются, если им надо…

«Ещё!»

Помещения корабля проплывают вереницей перед внутренним взором… а вот и система управления шлюзом… только чертям там не пройти, там стоит хомодетектор, и шлюз автоматически блокируется, если в него попадёт чужеродный организм…

Обрубок без рук и ног, ещё недавно бывший Аланом Галагэном, геологом Компании, висел на торчащей с потолка корявой не то ветке, не то корне, в обширной пещере, освещённой серым светом, сочащимся ниоткуда, — имитация естественного освещения была полной. Группа скворров стеснилась возле подвешенного тела пленника. Знающий Больше Всех вздохнул — напряжение мысли, которое способны воспринять эти твари, превосходит все мыслимые пределы — собственно, такими усилиями можно создавать пещеры покрупнее этой. Кстати, мозговое кровообращение твари на пределе, ещё чуть, и хрупкие кровеносные сосуды не выдержат…

«Спать!»

Голова твари мягко опустилась на грудь, тело в сетке качнулось.

«Что скажете, Знающие?»

— Говори вслух, Знающий Больше Всех, пожалуйста. — Изменяющий Воду помотал головой. — Я как будто реку поворачивал…

— Это просто замечательно, что они столь нечувствительны к мысли. — Знающий Больше Всех пошевелил крыльями. — Будь они как мы, и у нас не было бы никаких шансов.

— Будь они как мы, нам бы ничего не грозило, — заговорил Знающий, сидевший с краю. — И мы продолжали бы спорить, насколько смехотворна гипотеза Вселенских Паразитов.

На сей раз Знающий Больше Всех ответил не сразу.

— Ты прав, как всегда, Хранитель Совести.

— … Я поражаюсь, насколько измельчали нынешние мужчины. Между прочим, когда-то ваши предки добывали мамонтов, пользуясь одним копьём с острым камнем вместо наконечника!

— Да не злись ты, Ив. Правда, эти гаргульи настолько осторожные твари…

— И жалкий лепет оправданья, как сказал один древний русский поэт.

Иветта была расстроена и зла. Судя по предварительным данным, местные джунгли буквально кишели гаргульями, однако эти два олуха до сих пор не сумели добыть второй экземпляр.

— Короче так, мальчики. Мне нужно работать, и вы стоите помехой на моём пути к славе. Так и быть, я отложу вскрытие до завтра, максимум до послезавтра. Но за это время вы доставите мне ещё парочку, иначе ваша участь будет ужасна. Идите и без добычи не возвращайтесь!

— Да, мэм! — Оба пилота вытянулись в струнку. — Разрешите исполнять?

— Свободны! — Иветта всё-таки не удержалась, прыснула. — Охотнички…

В тесном ангаре плавали запахи горячего металла и пластика. Два колоннообразных робота техобслуги неспешно ковырялись своими длинными многосуставчатыми манипуляторами в недрах глайдера. Механик рассматривал что-то на экране карманного компьютера, тыкая пальцем в тачпад.

— Привет ещё раз, Джимми. Нам срочно нужен глайдер.

— Опять?!

— Ты не прав, Джим. Глайдер нам нужен срочно потому, что мисс Иветте нужны свежие гаргульи, притом ещё более срочно.

— А по-моему, вам просто нравится кататься на природу, парни. Иначе вы давно уже поймали бы…

— И снова ты не прав, Джим. Эти мерзкие леса и этот свинцовый потолок вместо неба способны отвратить даже самых рьяных любителей природы. Так, какой глайдер ты нам даёшь?

— Берите вон тот.

Оба пилота переглянулись.

— Это плохая шутка.

— А вот на этот раз неправы вы, ребята. Да, бедняге Алану не повезло, и что теперь? Инспектор не имеет ничего против использования аппарата, для следствия он уже не нужен. Этот вот разобран, а с того вы не слезали все последние дни. Без техосмотра я его не выпущу.

— Но…

— И никаких «но», Сэм. Либо берёте глайдер Галагэна, либо ждите.

Пилоты снова переглянулись.

— Ладно, Джимми. Том, загружайся!

Когда все приготовления были закончены, и блистер мягко встал на место, Морган пробурчал:

— А ведь он прав, Том. Ненормально тут что-то, неправильно.

— Что именно?

— Не знаю… Такое ощущение, что гаргульи чуют наше приближение за сотню миль. И глайдер, и «центурион»…

Круз почесал скулу. В словах напарника был резон. Если образцы мелкой живности удавалось добывать без особых проблем, то в охоте на гаргулий не помог даже летающий робот.

— Кстати, Сэм, я тут подумал… Что за тварь сожрала Галагэна? Мы не видели ничего подходящего на эту роль.

«Здесь Знающий Больше Всех. Отзовись, Идущий Прямо».

Сон слетел, как и не бывало. Ну, наконец-то…

«Здесь Идущий Прямо. Ощущаю тебя, Знающий Больше Всех».

«Мы провели гифы гриба внутрь скорлупы. Как ты?»

«Пока ничего. Меня даже пробуют кормить».

«Чем?»

«А-а, крахмал и глюкоза в гранулированной смеси».

Идущий усмехнулся. Всё же их самка что-то понимает в биологии, поскольку не пыталась давать мясо и даже растительный белковый корм. Чужеродный белок вызывает аллергию.

«Есть ещё двое суток. Потом эта тварь будет меня потрошить».

«Она не успеет».

В мыслях Знающего сквозила такая уверенность…

«Это может случиться раньше, если они поймают…»

«Они не поймают».

Впервые за все эти ужасные дни и ночи скворр засмеялся вслух.

«Похоже, Чужие доживают последние вздохи?»

«Ну, не все, конечно, — Идущий ощутил ответную улыбку. — Но вот эти, конкретно, да».

Мимо скворра, вдоль стены пробежал маленький белый зверёк. Второй, третий, четвёртый…

«Передай моё восхищение Играющей В Тумане. За такое время подготовить биокопии…»

«Сам сообщи ей своё восхищение. У тебя теперь полная связь».

«Ты прав, Знающий Больше Всех. Я просто отвык… в этой жуткой кастрюле».

Двигатель глайдера работал почти бесшумно, и шум рассекаемого машиной воздуха совершенно заглушал его. Впереди по сплошному морю облаков стелилась вытянутая тень — Люцифер только что взошёл над этой частью планеты.

— …Я тебе говорю, они чувствуют излучение радара! Как иначе они могут узнать о нашем приближении? Мы идём над облаками!

— А почему тогда они не боятся радара гиперлёта?

Круз набрал было воздуха для продолжения спора… и выпустил. В самом деле, почему? Почему радар гиперлёта, вращающегося на орбите, не вызывает у гаргулий никакой паники, в то время как приближение глайдера производит реакцию, равноценную объявлению по радио: «Внимание, воздушная тревога»? Причём самое любопытное — эти твари буквально растворяются в джунглях. Никаких «свернувшихся кочанов», никаких нор…

— Нет, Том, дело тут нечисто. — Сэм пригладил волосы. Прозрачное забрало скафандра было откинуто, поскольку глайдер был пока стерилен, ведь выхода наружу не было. — Однако… О, смотри!

На экране радароскопа явственно виднелись две крохотные точки, парящие над лесным массивом.

— Похоже, наша гипотеза пала, не успев окрепнуть. — Том опустил забрало. — Давай я поведу!

— Валяй! — Морган тоже захлопнул скафандр. — Значит, так. Выходишь в позицию и на полной тяге…

Стремительная титановая молния ринулась вниз на сверхзвуковой скорости, с ходу проколов белёсую массу облаков своим узким телом. Миг, и вместо облаков под ними стремительно надвигающаяся твердь чужого мира, и ковёр джунглей распадается на отдельные деревья…

Что-то вдруг изменилось в мире. Что именно, пилоты понять не успели. Последнее, что увидел Сэмюэль Морган, — перекошенное лицо Круза, пальцы, выламывающие джойстик ручного управления на подлокотнике…

Катапульты сработали штатно, синхронно выбросив пилотов в разные стороны. Мощный удар воздушного потока, на такой скорости почти осязаемо твёрдого, едва не расплющил его вместе с креслом, и, когда растаяла зелень в глазах, Морган увидел…

«Знающий Больше Всех, здесь Гасящий Взглядом. Оба Чужих живы, аппарат разбился. Вдребезги».

«Да, Гасящий. Займитесь муляжами. У нас мало времени, скоро они будут тут».

— Мистер Бренн, я вынужден вас отвлечь.

— Слушаю вас, Арчи.

Капитан Бренн пребывал в скверном расположении духа, и даже крепкий ароматный кофе не в состоянии был исправить его. Впрочем, Сторм отлично понимал его: потерять премиальные из-за одного олуха… А премиальные у капитана не маленькие…

Инспектор сел в кресло напротив. Помедлив, капитан налил ему кофе из джезвы, пододвинул чашечку.

— Благодарю. — Сторм отхлебнул маленький глоток. — М-м… отлично… Скажите, Гарри, вы никогда не читали фантастические романы?

— У меня полно других дел, Арчи. Короче, если можно.

— Боюсь, слишком коротко не получится, — вздохнул инспектор. — Чем дальше, тем больше терзают меня смутные сомнения, Гарри. Я имею в виду дело Галагэна.

— Как будто вы на его месте устояли бы.

— Я не об этом. Возможно, и устоял бы. И дело тут вовсе не в моей кристальной честности, а в природном недоверии. Скажите, мистер Бренн, как часто вам встречались самородки такого размера, валяющиеся в кустах?

— Лотерея есть лотерея, Арчи. То, что мы с вами ни разу не выиграли ни гроша, ещё не значит, что подобных счастливчиков не бывает в принципе.

— Хорошо, пусть лотерея… Я не геолог, Гарри, и потому сразу не сообразил. Но покопался тут в материалах покойного и теперь кое-что понимаю. Можно выиграть миллион по лотерейному билету. Но не по вырванной страничке записной книжки.

— То есть? — Капитан чуть наклонил голову набок.

— Самородок, лежащий вне золотоносной жилы, — нонсенс, мистер Бренн.

Он резко наклонился вперёд.

— Если бы дело происходило на Земле, я бы не сомневался ни секунды — тот самородок подбросили. Или, по крайней мере, обронили.

— Вам вредно читать романы, Арчи. Эта планета лишена разумной жизни.

Инспектор вновь откинулся в кресле.

— То-то и оно, Гарри. То-то и оно…

— Я не понял — вы сомневаетесь?

Сторм помолчал, явно подбирая слова.

— Я вижу все ваши возражения, мистер Бренн. Я и сам учил всё это дело на курсах подготовки — правда, вкратце. Полное отсутствие дорог и строений, нет никаких признаков использования огня… Отсюда вывод.

— Я же говорю, вам вредно читать романы, Арчи. Инопланетяне-дикари сожрали отважного миссионера… А между тем отсутствие огня одно уже делает ваших гипотетических аборигенов просто животными. Не смышлёней земных обезьян. К тому же вы видели следы той твари. Если она и уступает в размерах слону, то ненамного.

— Скорее жирафу… Ладно, Гарри. Я знал, что вы мне не поверите. У меня нет никаких доказательств, это верно. Зато у меня есть чутьё. И оно подсказывает — не всё тут так просто. Кстати, мисс Леви так и не провела развёрнутый тест на разумность этой крылатой…

— Не смешите, Арчи. Во-первых, у Иветты полно работы, и, во-вторых, она специалист, а специалисту видней. И потом, какое отношение к той твари имеют гаргульи?

Инспектор ответил не сразу.

— Скажите, Гарри, у вас никогда не было в доме кошки или собаки?

— Не было. Но сейчас я уже жалею, что на корабле нет кошки. Пшёл!

Мышонок, стоявший столбиком, блестя глазёнками, с писком исчез в какой-то неприметной дырке.

— Чёрт знает что, развели мышей… — Капитан встал. — Мисс Леви получит выговор за бардак в виварии. Мне надо работать, Арчи. Если у вас больше ничего…

Запиликал сигнал вызова. Экран видео вспыхнул, и на нём возникло лицо бортинженера. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять — случилось что-то чрезвычайное.

— Сэр, там… они потерпели катастрофу, сэр!

Обширная яма, окружённая поваленными деревьями, уже не дымилась — сеющий сверху дождь служил неплохим природным огнетушителем, и местные джунгли наверняка не знают, что такое лесные пожары. Совсем рядом с ямой валялся бесформенный комок грязной оранжевой ветоши, ещё недавно бывшей Сэмюэлом Морганом. Второго погибшего было не видно из-за нагромождения волосатых брёвен, но Сторм знал — он лежит там.

— …Ошибка пилотирования, явная ошибка… Разве можно, такое пике… — Уайт старался придать своему голосу как можно большую убедительность, но это удавалось ему из рук вон плохо.

— Не суетись, Джимми. — Голос капитана в отличие от бортинженера был ровен. — Прибереги свои объяснения для комиссии. Надеюсь, у тебя хороший адвокат?

Сторм сдержал совершенно неуместную тут ухмылку. Да, без классного адвоката инженеру будет трудно. Вот Гарри Бренну адвокат ни к чему. Во-первых, тюрьма ему не грозит, а во-вторых, безработному не следует сорить деньгами.

Три «центуриона» висели в воздухе, образуя равносторонний треугольник. Конечно, и одного такого робота хватит, чтобы разогнать любую орду дикарей, но инспектор настоял, чтобы взяли всех трёх, имеющихся на борту «шаттла». Благо мисс Леви находится под защитой неуязвимых стен корабля.

Что-то вдруг изменилось в мире. Что? Что?! Да что же?!!

Все три «центуриона» вспыхнули разом, как магний, и рассыпались слепящим глаза фейерверком. Инспектор внезапно осознал, что валяется на спине, не чувствуя рук и ног.

Часть деревьев ожила, сворачивая перепончатые листья, трансформируясь на глазах в кошмарных монстров. Мимикрия, вспомнил Сторм мудрёное слово. Вот интересно — тогда, в школе, никак не мог вспомнить, а тут, спустя столько лет, запросто…

А на сцену уже выходили невысокие изящные твари с перепончатыми крыльями и длинными гибкими хвостами. Одна тварь встала в полушаге от инспектора, наклонилась, всматриваясь в человека огромными угольно-чёрными глазами без белков. И вдруг явственно улыбнулась.

— Эх… Гарри… — Сторму всё-таки удалось провернуть во рту пудовый язык, — зря… мисс… Леви… не провела… тест… на разумность…

Иветта плакала. Она понимала, что ничего сделать невозможно, что плакать глупо, но слёзы градом катились из глаз, и остановить их усилием воли не удавалось.

Сэм… Глупый мальчишка, оба они глупцы, так бездарно погибнуть… Разумеется, Уайт, скотина, не сделал профилактику, иначе автоматика глайдера не допустила бы, но всё равно… Боже, боже… как всё хорошо складывалось… и за кого теперь ей выходить замуж?!

Девушка обвела взглядом тесное пространство центрального поста управления. Да, это капитан Бренн приказал ей неотлучно находиться на посту… мало ли… Как будто что-то может угрожать внутри корабля, это только параноик Сторм везде видит угрозы… глупо, как всё глупо вышло…

И только тут до Иветты дошло, что на контрольном экране, показывающем мозаику из картинок, отображающих внутренние помещения корабля, что-то не так… Что именно?

Она ткнула пальцем в одну из клавиш, и на весь экран развернулась панорама вивария, в котором содержали гаргулью. Голый пол, стены, корытце с водой…

Пусто.

Слёзы мгновенно высохли. Девушка сглотнула, пробежалась пальцами по клавиатуре. Первый ярус… ангар… коридор… жилой ярус…

Маленькие симпатичные мышата стайкой разбегались откуда-то из-под пульта. Надо же… капитан будет в ярости…

Мышонок вдруг прыгнул на Иветту, молча и страшно, и бедро пронзила острая боль. Руки и ноги отнялись почти мгновенно, стало трудно дышать. Девушка обвисла в кресле. Кто бы мог подумать, ядовитые мыши, это открытие…

Броневая дверь мягко отошла в сторону, и в святая святых корабля вошла крылатая тварь. На задних лапах. Спокойно и уверенно.

— Как открыть главный вход? — Голос гаргульи до невозможности напоминал голос самой Иветты. — Думай! Быстро!

— Твой ход.

Ван Вейден, коренастый рыжеволосый верзила, откинулся на диване. Сидевший напротив Ли Чен задумчиво прищурил раскосые глаза, некоторое время пребывая в неподвижности. Затем коротким движением двинул вперёд пешку и хлопнул по кнопке шахматных контрольных часов.

— Опять твой.

— С тобой совершенно невозможно играть, азиат, — хмыкнул голландец, вновь придвигаясь к доске.

— Это тебе не девятнадцатый век, белый колонизатор, — в тон коллеге ответил китаец. Рыжий утробно заухал-засмеялся.

— Кстати, насчёт колонизаторов. Ты уже приобрёл акции старины Хэнка?

— Да, немного есть такого.

— А я хочу здесь землицы прикупить. Пока она стоит гроши.

— Она долго ещё будет стоить гроши. Двадцать лет будешь ждать?

— А что, и буду. Не мне, так детям моим…

— Или внукам. Огорчу тебя, Иорген. Компания провела закон о моратории. Так что приходи через двадцать лет, притом с большими деньгами.

— Дьявол… — Было видно, что голландец и в самом деле здорово расстроен. — Сказать откровенно, чего-то подобного я и ожидал. Всё, сдаюсь уже!

— Реванш? — Ли Чен сгрёб фигуры с доски.

— Нет, давай уже готовиться к приёму груза.

Китаец вздохнул.

— Не думал, что так всё обернётся. Два ЧП и три трупа.

— Да, у кэпа большие проблемы. Кстати, как я понял, у Джима ещё больше. Глайдер-то гробанулся, как ни крути.

Ли Чен задумчиво разглядывал изображение на голографическом экране, заменявшем на гиперлёте обычные окна и иллюминаторы. Бок планеты круглился, окрашенный во все мыслимые и немыслимые оттенки белого. Да, именно так — поскольку никаких других тонов облачный покров планеты Грэхем-5 (по каталогу Компании) не имел.

— Внимание, борт! — раздался в динамике суровый голос капитана. — К вам летит глайдер с грузом. Примите как следует.

— Да, сэр! — подобрался Ван Вейден. — Скажите, они…

— Сэмюэл Морган и Томас Круз честно исполнили свой долг перед Компанией и всем человечеством! — отчеканил капитан, на корню гася все расспросы. — Ещё вопросы? Я имею в виду по делу.

— Нет вопросов, сэр! На борту всё работает штатно.

— Тогда всё у меня.

На экране между тем возникла яркая пульсирующая точка — маяк-мигалка глайдера. Он был бы совершенно незаметен на фоне ослепительно белой планеты, но на фоне космической черноты…

— Пойдём в шлюз, Ли. — Голландец встал. — Не дело поручать всю процедуру роботам. Как ни крути, они были неплохие парни.

В шлюзовой, разделённой надвое прозрачной стеной силиколла, было пусто и холодно, резкий свет натриевых ламп отражался в металле, наполняя помещение неестественным сиянием. Завыл вакуум-насос, откачивая воздух. Его вой становился всё истошнее, пока вдруг не оборвался на самой высокой ноте. Стальная махина наружного люка дрогнула и поползла прочь, открывая выход в открытый космос. Ван Вейден поёжился — как ни крути, а сознавать, что вот за этой прозрачной стенкой абсолютная пустота, это… во всяком случае, адреналина добавляет, точно.

Глайдер вплыл в шлюз бесшумно, мягко опустился на пол. Наружный люк столь же медленно и величаво пополз назад. Ещё минута, и раздалось глухое шипение — воздух возвращался туда, откуда был изгнан несколько минут назад.

— Я открываю? — Голос китайца отчего-то просел.

— Да открывай уже, чего тянуть… — угрюмо пробурчал Ван Вейден. Однако напарник отчего-то не спешил повернуть ключ-бирку в гнезде.

— Ты чего, Ли? — уставился на него голландец.

— Не знаю, Иорген. — Ли Чен оглянулся на глайдер, мирно стоявший на полу шлюзовой. — Мне кажется, там… не могу объяснить…

— В твоём возрасте уже не пристало бояться покойников, Ли, — хмыкнул Ван Вейден. — Мёртвые не кусаются. Да открывай уже!

Не дождавшись, голландец сам повернул в гнезде ключ-бирку, откинул крышечку и нажал утопленную в пульт кнопку. Прозрачная стена, разделявшая шлюз, мягко поползла вбок.

— Ну вот, а ты боялся. Давай роботов и носилки, и попрощаться с ребятами…

Но китаец только таращился мимо совершенно дикими глазами, словно за спиной Ван Вейдена разверзлась преисподняя. Голландец обернулся…

Блистер и боковые люки глайдера были раскрыты, и оттуда выбирались твари, которые нормальный человек может увидеть разве что в ночном кошмаре.

Дикая боль скрутила, сбила дыхание, и наступила тьма…

Они стояли по росту в одну шеренгу. Восемь мужчин и одна женщина.

— Готовы ли вы? — Знающий Больше Всех пошевелил крыльями.

— Да, хозяин, — хором ответили люди.

Скворр оглядел своих питомцев. Да, люди выглядели сейчас лучше, чем до посадки на планету. Правда, руки у Галагэна отросли чуть длиннее прежних, но это пустяки, почти незаметно.

— Капитан?

— Всё будет хорошо, хозяин.

— Инспектор?

— Я всё помню, хозяин. Всё у нас получится.

Арчибальд Сторм демонстративно спрятал маленькую пробирку с наклейкой какого-то лекарства в нагрудный карман. Знающий улыбнулся. Да, науке скворров не нужны громоздкие боевые машины. Одной такой ампулы достаточно — мельчайшие, почти невидимые человеческим взглядом мошки, способные размножаться в ветвях земных деревьев, разнесут Вирус Культуры по всему вражескому миру, и очень, очень скоро он перестанет быть вражеским. Тем более скоро, так как ампула не одна.

— Знающему Больше Всех идти в логово Вселенских Паразитов… — Молодой скворр, стоявший рядом, упрямо тряхнул крыльями. — Нет, это немыслимо…

— Они скоро перестанут быть Вселенскими Паразитами, — возразил Знающий. — Паразиты погибнут. Останутся двуногие разумные, именующие себя людьми.

— И всё же это огромный риск, Знающий Больше Всех. — Идущий Прямо свивал хвост в кольца. — Ну почему именно ты? Я понимаю, когда нас уже будут встречать с восторгом… Ты нужен Скворре, Знающий Больше Всех. Здесь нужен, а не там, сидящим в виварии…

— Во-первых, виварий, это ненадолго, — улыбнулся старый скворр. — А во-вторых, не годится мне напоминать Знающему, пусть и молодому, главный закон Скворры. Каждый лично в ответе за тех, кого приручил, Идущий Прямо.