Миллстоун и старые загадки новых территорий (СИ)

НЕПРАЗДНЫЙ ИНТЕРЕС

— И чего же ты побежал, сокол ты мой ясный? — Миллстоун присел на край стола, за которым сидел Лапан, — если, как ты говоришь, ты ничего не делал.

— А не знаю. Мало ли вы бандиты, — с невинным видом ответил юноша, пожав плечами.

— То есть бандитов ты боишься наравне с полицией?

— А что я должен? С распростёртыми объятиями вас встречать? Вы ничего хорошего мне не сделали.

— Но и плохого тоже. Особенно твои местные друзья.

— Я не знаю, о чём вы говорите, — сказал он, но Миллстоун подметил, как забегали его глаза.

— Конечно, не знаешь, мастер многостаночник, — усмехнулся Пинч, стоявший около окна с сигаретой.

— И что вот это такое, ты тоже не знаешь?

Джон положил на стол перед Лапаном металлическую заготовку, в которой угадывались черты того самого клапана, которым был снаряжен баллон.

— Это, конечно, не совсем то. Нужно немножко фрезернуть, но заготовочка подходящая, — с удовлетворением заметил Миллстоун.

Юноша опустил голову. Он уже догадался, почему за ним пришли, но не думал, что разоблачение случится так быстро и так бесповоротно. Думал, сможет заговорить полицейским зубы, а они, авось, ничего не найдут.

— Я уже молчу про помёт так любимых тобою голубей и битум, которым залита крыша, на которой находится твоя мастерская. Они пока на экспертизе, но это, как ты понимаешь, статус временный.

— Без ствола вы мне ничего не пришьёте.

— Тут ты прав, но лишь отчасти, — Миллстоун достал зажигалку и закурил, — мы не сможем повесить на тебя Райта, это в лучшем случае, но вот эта железка утянет тебя на дно с шестью трупами и поджогом.

— Я об этом ничего не знаю, говорил же уже.

— Ну вот опять, — Джон улыбнулся и посмотрел на него, — а я, к примеру, знаю, что ты грохнул Райта, что с того? Это сложно доказуемо без пистолета. Так что знаешь ты или нет, ты имел возможность создать устройство, и ты его создал. Скорее всего, не один, но если не сдашь нам своего подельника — на каменоломни отправишься один.

— Мне некого сдавать. Меня попросили это сделать, я сделал.

— И баллон попросили купить?

— Да. Нужен был баллон и клапан, и всё.

— Хорошо. Тогда кто попросил? Или ты и для первого встречного готов делать, что угодно.

— Ну, почти так. Я хотел заработать денег. Работа ерундовая, плата хорошая.

— И главное — все довольны.

— Да.

— Кроме вот этих людей, — Пинч бросил на стол перед Лапаном фотоснимок с погибшими.

— Я не знал, для чего это. Я что, каждого должен спрашивать, для чего ему то, что мы делаем?

— Ладно, мы тебя задерживаем. Надоело ходить кругами. Решишь сдать подельников, давай, но учти, что они могут сдать тебя раньше, — строго сказал Джон.

— Нет никаких подельников.

— Да, да, да, — Миллстоун встал со стола и вышел из комнаты для допросов.

Это дело никак не хотело решаться по закону. Мало того, что приходилось использовать не совсем корректные методы, так ещё и с доказательствами была беда. У них ведь на самом деле нечего было предъявить этому юноше, но это пока.

— Если бы у нас не было следов помёта, я сказал бы, что он в этой банде кто-то вроде техника, и не может ничего знать, но следы у нас есть.

Джон вернулся в кабинет Пинча и сел рядом с ожидавшей там Шейлой. Следом за ним вошёл Дуглас.

— Но мы хотя бы нашли его, — ответила мисс Лейн, — ещё сегодня утром это дело было совсем глухим.

— Ну да, но у нас по-прежнему нет ничего по первым двум эпизодам.

— Вряд ли этот тип выведет нас на гахнура, — сказал Дуглас, — в лучшем случае подведёт на пару шагов.

— Мы хотя бы устраним одну сторону конфликта — ту, которая больше всего нам мешает, а там уж будет видно.

— Мы едем в миссию бюро? — спросила мисс Лейн.

— Да. Поехали. Пора поговорить с теми, из-за кого вся эта каша заварилась, — ответил Джон, поднимаясь с кресла.

По пути Миллстоун размышлял над тем, что единственная, кто может им что-то дать, это Диана. Какова вероятность, что ей удастся связать полицейских и Лапана? Какова вероятность того, что они вообще связаны? Джон считал, что она достаточно высока. Если организация, к которой относится этот рабочий, хоть сколько-нибудь могущественная, то им не помешала бы связь с полицией, которая вполне может и обеспечить прикрытие и на полузаконных основаниях устранить неугодных, если потребуется.

В миссии их уже ждали. Один из охранников проводил Джона и его напарников в небольшую палатку, где их уже ждал мистер Броккен — чрезвычайный уполномоченный. Это был сухой уверенный старик с армейской выправкой и идеальной осанкой. В момент появления Джона и остальных он сидел над картой, но сразу же её закрыл.

— Добрый вечер, господа и дамы. Присаживайтесь.

Он встал, галантно поклонился Шейле, а Джону и Дугласу пожал руку.

— О чём вы хотели бы поговорить? — спросил он, возвращаясь на своё место.

— А вы не хотели бы? — спросил Джон.

— Признаться, я не очень рад всей этой следственной волоките в такой напряжённый момент. Буду откровенен — я предпочёл бы решить всё это средствами, которыми располагаю, и забыть. Если вы в курсе того, над поисками чего мы работаем, то вам не требуется объяснять, что выгода перекрывает любые некорректности.

— Хорошо, раз уж мы начали не с начала, то я спрошу вас, почему вы так уверены, что вы сможете решить всё это своими средствами? И какими, если не секрет?

— Вообще-то секрет, — он улыбнулся, — но вы ведь не первый день на федеральной службе, и вам не надо объяснять, что у нас за организация, какими привилегиями мы располагаем и какими делами занимаемся. У нас есть люди, вооружённые люди, а ещё люди, умеющие самостоятельно вести следствие.

— Ну тогда напрашивается следующий вопрос, — улыбнулся Миллстоун, — почему вы и ваши специалисты до сих пор не изловили гахнура, не нашли то, что вам нужно, и просто не привели обстановку здесь в порядок?

— Мы делаем это. Вы должны понимать, что наши возможности хоть и велики, но не безграничны. И следствие в некотором отношении нам даже мешает.

— Тем, что выносит сор из избы? — спросила Шейла.

Броккен посмотрел на неё несколько смущённо.

— В некотором роде.

— Ваши сотрудники, те которые первыми стали жертвами гахнура, они украли что-то? — спросил Джон.

— Что-то, — кивнул Броккен, — что-то не слишком существенное для нас, попавшее не в те руки. Очень не в те и надеюсь, вам не нужно объяснять, что рядовая карта, которую один из техников каждый день небрежно сворачивает и убирает в потайной карман, для представителей определённых организаций представляет большую ценность.

— Я понимаю это. Но неужели дело всего лишь в карте? Карту достаточно легко просто так украсть, подкараулив кого-нибудь из техников в борделе. Не нужно никого выманивать подкупом ли или ещё чем-то, а потом убивать и сжигать к тому же. И поэтому я спрашиваю вас, господин Броккен, что ещё похитили эти господа, вести о которых вы не хотите выпускать за пределы своей миссии?

Он посмотрел на Миллстоуна, сжав губы, потом на Дугласа и Шейлу, как будто бы хотел убедиться, что никого из присутствующих здесь обмануть не получится.

— Если бы дело было лишь в местоположении, то почему это нечто дождалось вас? У братства есть влияние здесь, есть маргоны в конце концов, они имели достаточно времени для того, чтобы прочесать здесь всю местность и извлечь, так сказать, реликвию.

Миллстоун достал из пачки сигарету, но не спешил закуривать. Напротив, он разминал её в пальцах, а потом делал продольные движения, чтобы расправить. Вкупе с его спокойными и правомерными аргументами это возымело нужное действие.

— Всё дело в том, что я не знаю сам, — нервно сказал Броккен и тоже потянулся в ящик стола за сигаретами.

— То есть как? — поднял брови Джон, и вставил сигарету в рот, ожидая ответа.

— Я не исключаю, что эти двое что-то нашли втайне от нас. Больше того, сумели этим воспользоваться. Но что именно, я не знаю.

— Теперь мы хотя бы знаем, зачем их потребовалось убивать, — сказал Дуглас.

— Что, конечно, не является слишком уж полезным знанием, — парировал Джон, — что-то такое было понятно и без этого. Но раз после них сожгли ещё и уполномоченного, мог он что-то знать?

— Меня бы не удивило даже это, — раздражённо махнув рукой, заключил Броккен, — знаете, когда появляется возможность заработать денег или получить власть, многие дуреют. Натурально дуреют, — он поджёг сигарету, — вроде бы ты даже знаешь человека, думаешь, что можно ему верить, а потом выходит что-то такое.

— Для вас все эти события оказались неожиданностью?

— Вы думаете, нас направили сюда даже несмотря на то, что кто-то вызывал сомнения? Я начинаю сомневаться, что вам хотя бы намекнули, что такое мы здесь можем найти.

— Стойте-стойте, — остановил Джон, — мы, похоже, всё не о том.

— А о чём вы?

— Об оружии, которое имеет неизвестный доселе принцип действия, и оно, если верить легенде, очень мощное, — сказала Шейла.

— Легенде, — ухмыльнулся Броккен, — лучше и не сказать, мисс. Всё это звучит, как какие-то языческие мифы, которые основаны не понятно на чём. Здесь эти мифы были не в ходу, потому что этот предмет хотели найти немного в другом месте, но карты сейчас, надо сказать, не самые надёжные.

— Дальний запад, — сказал Миллстоун.

— Верно, — кивнул Броккен, — я там не был, но по той информации, которой я располагаю, там находится некий объект, значимость которого, скорее всего, сопоставима с тем, что мы ищем здесь. Искать это оружие там было логично, так что в этом плане меня ничто не удивляет. Проблема в том, — он затянулся сигаретой и загасил её в пепельнице, — что здесь нет ничего не то что похожего, но сколько-нибудь значимого. Тот объект, я так понимаю, невозможно пропустить, а что тут у нас — вы видели.

— Но ваша миссия не просто так находится именно на этом месте, — сказал Джон.

— Она всегда находилась здесь. Это лишь самое интересное место в округе, но по абсолютной шкале его ценность невысока.

— Стойте, — Джон приподнял руку, — скажите, правильно ли я всё понял? Ваша миссия всегда находилась здесь, но искать это оружие вы начали только после того, как выяснилось, что на дальнем западе ничего нет.

— Я думал, это очевидно.

— Не совсем. И тогда же начали происходить эти поджоги.

— В том-то и дело, — выходило, что среди нас есть причастные, — которые что-то узнали ещё до того, как вся миссия начала работы в этом направлении. Вы понимаете, что это самая настоящая катастрофа. Выходит, у нас, в доверенном подразделении, есть те, кому доверять не следовало бы, и, больше того, не выйдет сказать, что они просто подгадили, они поставили под удар успех целой операции, которой производимые здесь мероприятия неизбежно станут.

— А над чем они работали неизвестно? Должны же у них быть друзья, непосредственные помощники.

— Никто из них не сказал ничего такого, что заслуживало бы пристального внимания.

В этот момент в шатёр вошёл ещё один человек. Одет он был в армейский камуфляж без вообще каких-либо знаков различия, но Джону достаточно было взглянуть на его лицо, чтобы определить принадлежность.

— Вы решили прибегнуть к неофициальной помощи, — сказал Джон Броккену, пожимая руку вошедшему.

— К сожалению, для наших структур и к счастью для операции.

Гостем был ни кто иной, как Фелмор, которого Миллстоун знал уже давно. Сейчас он загадочно улыбался. То ли оттого, что был рад новой возможности поработать вместе, то ли показывал тем самым свою гордость за то, что в критический момент федеральная структура обратилась к ним, а не к помощи полиции.

— И снова мы встретились, когда дела плохи, — сказал меж тем Фелмор.

— Так вы знакомы? — удивился Броккен, — впрочем, это даже лучше. Не стоит долго объясняться, кто есть кто, и почему нам не нужно участие полиции здесь.

— Полиция работает в городе, и у неё, — заключил Дуглас, — дела плохи, в том числе из-за вашей скрытности. А мы не полиция.

— Думаю, мне под силу разрешить это всё, — сказал Фелмор, усаживаясь на свободный стул рядом с Эгилом, — вы не рядовые инспекторы, а значит, я не буду сходу отказываться от помощи. Напротив, мне будет интересно узнать, что удалось выяснить в городе.

— Сначала хотелось бы подтверждений, что мы в деле, — сказал Джон, — а то, как я понимаю, весь наш вежливый разговор с мистером Броккеном был нужен для того, чтобы указать нам место и доступно объяснить, почему принято такое решение. Если так, мы подожмём хвост, вернёмся в город и будем искать там, как и искали. И хотя самое интересное происходит не там, там находится гахнур, не здесь же он, в ваших шатрах?

Фелмор переглянулся с Броккеном.

— Это ваша прерогатива, и ответственность на вас, — сказал уполномоченный.

— Хорошо. Я с этим разберусь. Идёмте, чтобы не терять время.

— Держите меня в курсе, — на прощание заметил Броккен.

— Непременно.

Джон обрадовался, что их подпустили к серьёзной информации ещё на шаг, но про себя заметил, что не стоит сразу выдавать всё, что им известно, потому что их статус сейчас был всё ещё очень зыбким.

— Так какими судьбами вы раньше нас? — первым делом спросил Джон.

— Нам хотя бы не нужно объяснять, где здесь находится дьяволиный рог, сухра и старый ручей.

— И всё это, конечно, не помогло вам найти нужную вещь раньше, чем два работника миссии во главе с особым уполномоченным, от которых к этому моменту остался препарат для студентов-медиков, показывающий, что такое сгоревший труп.

— Известно об этом объекте было давно, вот только открыть его было невозможно. Вам стало легче от этой информации? Маргоны и братья знали ценность, поэтому не подрывали, хотя могли.

— А вы?

— А мы считали, что это досужие сплетни. Вы послушайте язычников, что они плетут, и решите, всему ли из этого стоит доверять?

— Представляю ваше огорчение от того, что теперь выяснилось, что вы этот объект профукали.

— В нашей ситуации получается, что профукали его мы уже вместе с вами. Впрочем, если вы решили сразу разделяться, то я могу продолжить линию господина Броккена о том, что помощь со стороны, тем более полиции, нам не нужна.

— При всём моём уважении, — строго сказал Миллстоун, — ни вам, ни даже господину Броккену мы не подчиняемся. Сюда нас направили не вы и не он. Политика господина Броккена мне ясна — он понимает, в насколько глубокой заднице находится, и с каждым новым удачным ходом гахнура и тех, кто пытается ему подражать, он проваливается ещё глубже. Если ваша политика такая же, то просто подождите, пока они завершат своё дело, и тогда никто здесь уже не сможет спать спокойно. Откатимся вместе до Роквиля, и там и будем сдерживать братство.

Фелмор в первый момент просто замер в удивлении. Ему-то, наверное, виделось, что федерация по устройству похожа на их вольную армию, где кто как сказал, так и будет, но выходило всё наоборот. Если Броккен что-то и решал в своей миссии или даже в целом бюро иногда могло диктовать условия другим ведомствам, то сейчас ситуация была другой. Это не рядовая находка, совсем нет.

— Ну так? Вы всё ещё хотите нас отстранить?

— Я ведь не имею на это полномочий.

— Отлично. А вот я бы с радостью узнал, на каких условиях в этом деле участвуете вы.

— Нас привлекли, как знатоков мест и проживающего населения. Плюс, у нас уже бывали такие дела.

— Что вам известно?

— Немного, — ответил Фелмор, — мы знаем лишь, что вопрос по поводу находки ещё не решён, и что здесь существует заговор.

— Почему не решён и что за заговор?

— У вас есть машина? Не хочу говорить на открытом пространстве. Хватит того, что меня здесь видели. Давайте отъедем куда-нибудь.

— Хорошо.

Через десять минут они были на тех же холмах, с которых Миллстоун сегодня следил за расположением миссии технологического бюро. Джон и его напарники обступили Фелмора.

— Вам не кажется странным, что несколько сотрудников бюро погибают при загадочных обстоятельствах? Причём именно эти, — начал он.

— Допустим кажется, но это также автоматически не означает наличие заговора. Слово слишком громкое, — ответил Джон.

— И двое уполномоченных.

— Уже выше, но всё равно мелковато.

— Тогда чем мне вас убедить? Тем, что ещё один сотрудник пропал не далее, как сегодня ночью?

— А вот за такое уже можно поговорить и с господином Броккеном посерьёзнее, — сказал Дуглас.

— Давайте вы свои внутренние разборки организуете потом. Сейчас у нас есть цель поважнее.

— Хорошо. Где он пропал, и как это случилось?

— В городе. Как обычно — отпросился, уехал, но не вернулся.

— В этой миссии пора бы уже ввести карантин, — усмехнулся Джон.

— Наши люди уже спрашивали в местах, где он обычно бывал, но там его никто не видел.

— Как сквозь землю провалился, — слегка улыбнулся Дуглас.

— Сейчас ищем машину, но это, как вы понимаете…

— Что интересного связано с этим человеком? — поинтересовался Миллстоун.

— Вы ведь были на месте убийства Райта?

— И?

— Это был человек, который первым видел его после прибытия в Галтех. После приезда господин Райт по непонятным никому из сотрудников миссии причинам остался в городе. Вроде как и положено было ему быть там, но существовал уговор, что он приедет.

— Но он же не мог быть участником заговора? — спросила Шейла.

— Почему нет?

— Он не должен был здесь находиться, и больше того, этот вызов был для него неудобен.

— Неудобен настолько, что пришлось погибнуть, — сказал Джон.

— Вот Броккен, к примеру, вообще не при делах, будем говорить откровенно, и поэтому жив и здоров, хоть в городе, хоть в миссии.

— Ну, разумеется, — улыбнулся Джон, — кстати, по поводу его перемещений. Вам он с большей радостью предоставит что-то вроде отчёта.

— Вы подозреваете его?

— Я сейчас подозреваю всех.

— Просто так? — Фелмор спросил, как показалось Джону, с недовольством.

— Просто потому что не могу понять, как этому гахнуру удалось устроить здесь такую волну террора. Не то чтобы масштабную, но достаточно неприятную. Он не один, это точно.

Фелмор только усмехнулся, но с оттенком грусти, потому что понимал, что смех этот нехороший.

— А возможно, что он и не был один. Никогда, — высказал Джон мысль вслух, когда они одни ехали обратно в город.

— То есть ты думаешь, что он мог быть здесь давно? — спросил Дуглас.

— Ну, если разобраться, это единственный вариант, чтобы вот так оставаться незамеченным. Смотри — если они такие затворники, то как они могут обучить человека быть похожим на нас? Ладно ещё язык. Но быт и прочее. И если просто появится человек не пойми откуда, неужели никто не заподозрит? Да тут нужно было бы только свистнуть местной полиции. Нет. Чем больше я думаю над этим, тем больше понимаю, что наш друг гахнур где-то здесь. Играется с нами, как с мышками, вот только и он ни черта не кот. У него ничего не вышло пока ещё, и не выйдет. Уж я постараюсь.

Среди прочего Фелмор сообщил о том, что форт братства отрезан. И если во владение маргонов или гахнура и попал особо ценный артефакт, он точно пока не покидал новую территорию федерации. Миллстоун про себя почему-то думал, что братья огня не настолько глупы, чтобы не предвидеть такую возможность. На худой конец, им не привыкать жить в изоляции, так что выход они найдут.

— И потом, — высказался Джон вслух, когда они уже въезжали в Галтех, — почему все мы решили, что это что-то большое?

— Ну, потому что это чуть ли не изменит ход истории, — сказала Шейла, уверенно управлявшая автомобилем, — ты можешь представить себе такое с обычным лазером в руках?

— Это наша предвзятость, — выдохнул Джон, — общая. И у них тоже. Это может быть технология. Способ. Один образец, который действительно можно унести в руках, а потом, при помощи головы и инструментов, размножить.

— Тогда унести его будет проще, — сказала Шейла.

— А представь, что это вообще чертежи и документы.

— С братством нет открытых границ, — сказал Дуглас, так что не пройдёт вообще никто.

— Ради такого, друг мой, можно сделать крюк чуть ли не через дальний запад.

С Фелмором они условились встретиться немного позже возле одного из мостов в Галтехе. Специалисту из Бонека неожиданно сообщили, что один из его людей напал на след. Он обещал привлечь Джона. Самому же Миллстоуну тоже нужно было узнать, не напала ли на след их напарница, которой содействовал самый лучший нюх их команде.

Диана, как и было условлено, ждала их на бывшей швейной фабрике.

— Я надеюсь, тебе есть, что мне рассказать? — спросил Джон сразу от двери.

— Да, но обед пока ещё важнее.

— Скорее уж ужин, но я соглашусь, идёмте.

Они расположились в небольшом заведении ближе к мосту, около которого договорились встретиться с Фелмором.

— Итак, — с нетерпением сказал Джон, даже не до конца прожевав кусок картофелины, который положил в рот.

— Начать с самого интересного? — с улыбкой спросила Диана.

— Конечно.

— А я думала, ты вспомнишь, где меня не заметил.

— Мы что, пересекались?

— Да, — ехидно улыбаясь, протянула она.

— Дай угадаю, — Джон поднял палец, — в литейне.

— Да, — кивнула она, — Везун, увидев тебя, так обрадовался, что чуть было нас не выдал.

— Эх, — сказал Джон, — знать бы, что так будет, можно было этого хрена взять за мягкое.

— Ещё возьмём. За ним следит Пинч с напарником, а я подозреваю, где он может сегодня всплыть.

— Где?

— Есть тут один сомнительный барчик, и наш друг решил не заходить с парадного входа.

— Нам нужно было всем бежать вместе с вами.

— Но мы же тоже продвинулись, — сказала Шейла.

— Пока ещё нет.

— Но всё равно, рассказывайте, — сказала Диана.

Мисс Лейн не без радости рассказала Диане о том, что они сегодня делали, и во всех подробностях. Джон и Дуглас лишь изредка вставляли по нескольку слов, дополняя рассказ.

— И ты думаешь, стоит вязаться с этими людьми из Бонека? — спросила Диана, — они, если не считать стариков из Айдена, самые хитрожопые. Что ты думаешь, они бегают так с этой фигнёй? Боятся, что у них появится конкурент.

— А я думал, ты скажешь, что они сами хотят завладеть им и устроить восстание.

— Смотря, чем окажется эта штука. Может быть и так.

— Да я и сам это понимаю, Дианочка. В отношении этих граждан мы займём пассивную позицию. Полиция, мол, зашивается, данных почти никаких, вот только если вы выведете нас куда-нибудь, то мы вам очень поможем.

— Боишься, что они перехватят гахнура? — спросил Дуглас.

— Боюсь, что они его и не схватят. Добудут, что хотят, и ладно. Подумаешь, жжёт какой-то фанатик федералов — пусть жжёт.

— Я думал, ты им доверяешь.

— Но проверяю.

После выхода из закусочной Джон закурил и воззрился вдаль. Как по заказу, спустя десять минут, в ходе которых он успел всё ещё раз взвесить, появился Фелмор.

— Хотите принять участие в охоте на Гахнура? — с улыбкой спросил он.

— Хочу, — кивнул Джон.

— Тогда поезжайте за нами. Тут недалеко.

— Хорошо. Девочки в кабину, мальчики в кузов.

— Может, лучше ты поведёшь? — предложила Шейла.

— В кузове хватит и одного меня, — сказал Дуглас.

— Ладно. Но без меня ни во что не встревать, — заметил Джон, направившись к водительской двери.

— Как будто я поеду в другой машине, — усмехнулся Эгил.

— Знаю я тебя.

Фелмор двигался быстро, иногда даже нарушая правила движения. Правда, здесь федерация ещё не настолько укрепилась, и их и так мало кто соблюдал. С гостем из Бонека был ещё один человек — худощавый усатый мужчина с острым кадыком, который сидел на пассажирском сидении открытого внедорожника с винтовкой в обнимку. Он не вызывал у Джона положительных эмоций, а скорее наоборот. Миллстоун не доверял ему, и это было уже много.

— Только не говори мне, что мы едем к тому самому кабачку, — заметил он, когда увидел, что Диана немного встревожилась.

— Да, — ответила она, — хотя я ещё не очень хорошо здесь ориентируюсь.

— Вот оно как, не смотри, что простачки — наши друзья быстро ухватили нить.

Переулок, лестница, уводящая вниз. Не слишком надёжная деревянная дверь, которая распахнулась от одного сильного удара ноги, и из-за которой, как показалось Джону, пахнуло смертью. Ощущение это уже скоро нашло своё подтверждение. Они оказались в небольшом подвале, едва ли немного обустроенном под жильё. Состоял он из тесной кухни, небольшой комнаты с ржавыми кроватями и мастерской, в которой царил полный беспорядок, главной деталью которого был труп уже знакомого Миллстоуну сотрудника полиции, правда, на нём сейчас не было формы.

— Ещё тёплый. Они не могли уйти далеко, — сказал Фелмор.

— Осмотритесь здесь, Везунчик со мной, — скомандовал Джон.

— Я тоже, — Фелмор подался к выходу, — Викки, дай винтовку.

— И я, — сказал Дуглас.

— Нет. Ты на прикрытии, — Миллстоун едва заметно кивнул в сторону усача, — разберитесь здесь, а мы попробуем поймать подозреваемого.

Фелмор тем временем получил винтовку, а Везунчик гавкнул на Джона, как будто намекая, что хозяин уж слишком долго возится.

— Иду-иду, неугомонный ты мой.

Пёс действительно взял след, и бегом помчался вперёд по подворотне. Остановился он только около мусорного бака и залаял на него. Одного взгляда хватило, чтобы увидеть там пистолет, который, судя по вниманию Везунчика, и был орудием убийства. Достав платок, Миллстоун ловко подхватил оружие и, завернув, убрал во внутренний карман.

— Если задержим — он наш, — сказал Джон, когда они двигались дальше.

— Этим их не прижмёшь, — ответил ему Фелмор.

— А чем?

— Я надеюсь, если мы его поймаем, вы дадите мне с ним поработать. Сразу говорю, не уповайте на местную полицию, потому что он не сознается. Я не первый раз встречаю гахнура.

— Да?

— А как, вы думаете, мы сюда вышли?

— Будет очень интересно послушать эту историю.

— Когда разрешим наше дело, и вы поставите мне виски.

— Договорились.

Тем временем они снова вышли на улицу, но, пройдя по ней несколько метров, Везунчик устремился на другую сторону, не обращая внимания на едущие машины, а потом снова нырнул в переулок.

— Если этот ублюдок решил запутать следы на реке, то мы можем и не найти его, — сказал Фелмор.

— А вашими средствами вычислить его снова не получится?

— Вы ещё не поняли? Он пошёл ва-банк. Это его мастерская и его помощники, а он обрубает концы.

— Это значит, — Миллстоун уже немного запыхался, — что он нашёл то, что хотел?

— Хотел бы я вам ответить, что нет, и что мы его просто спугнули, но не буду. Он бы не ушёл просто так.

Фелмор не просто так говорил о реке. Вскоре, пройдя ещё несколько подворотен, они оказались на берегу. Здесь не было набережной. Только грунтовка, ведущая к небольшому пирсу.

— Дьявол!

Товарищ Миллстоуна уже вспылил, хотя Везунчик ещё не потерял след, а дальше вдоль берега виднелось несколько старых покосившихся домиков. Джон сделал правильные выводы о том, что для того, чтобы сбить след, можно было выйти к реке и быстрее. Так же на противоположном берегу не было видно никаких объектов, и плыть туда было бесполезно. Даже если думать, что злоумышленник действительно тот самый гахнур, и он направился обратно в форт братства, то идти нужно было в противоположную сторону. Однако Джон сомневался, что этот тот самый огненный брат, даже несмотря на то, что прямо перед ними вспыхнула одна из хижин.

Они без лишних слов устремились туда. Впереди всех — Везунчик, поднявший страшный лай. Неизвестно ещё, что больше привлекло людей, повыскакивавших из своих хижин — этот злобный лай, или, собственно, сам взрыв. Разница состояла лишь в том, что к самому взрыву поджигатель был готов, но не к тому, что за ним тут же бросится злобный пёс. Один из людей отделился от толп граждан и побежал.

— Предоставьте его мне. Боюсь, ваша собака не догонит его, если он сиганёт в реку.

Миллстоун не смог бы попасть в беглеца с таким сбитым дыханием и с такого расстояния, но Фелмор оказался хорошим стрелком, и всадил пулю точно в правую ягодицу убегающему. Остальное доделал Везунчик. Он подскочил к неизвестному и, оскалив зубы, стал лаять, то и дело делая рывки в попытке его ухватить. Тому удавалось отскакивать, но цель всё равно была достигнута — он и не думал пытаться бежать, а уже через минуту Миллстоун защёлкнул на его руках наручники.

— Жить будет? — спросил он, осматривая рану, из которой шла кровь.

— Фирма гарантирует, — усмехнулся Фелмор, — но только жизнь, а сроки и условия зависят от господина.

Он не сказал ни слова, только злобно рыкнул. Он был одет в куртку с капюшоном, штаны из грубой чёрной ткани и тяжёлые прочные ботинки. Голова его была обрита, а черты лица остры. Наверное, так должен выглядеть гахнур? Но Миллстоун сомневался, что они смогли поймать столь крупную рыбу.

На то, чтобы доставить пойманного злоумышленника в участок, ушло приличное время, хотя расстояние было не очень большим. Он изо всех сил упирался, отчего его рана только больше кровоточила. К тому моменту, как над ним начал работу врач, он изрядно побледнел, что вызывало озабоченность его состоянием.

— Я ваш должник, — сказал инспектор Пинч, закуривая и вставая к окну своего кабинета.

— Не мой. Купите моему другу небольшой кусок мяса на косточке.

Джон погладил Везунчика, а тот, лизнув его руку, продолжил излучать жизнерадостность с присущим ему рвением.

— А вы, я думаю, не откажетесь от виски? И вы тоже, — он посмотрел на Фелмора.

— Не откажемся. Так ведь? — ответил за них обоих Миллстоун.

— Совсем нет. Но мне только одну, а то я вас знаю, — усмехнулся Фелмор.

Пинч достал бутылку уже знакомого Джону вида, разлил, а потом вручил всем стаканы. Они чокнулись и выпили. Миллстоун занюхал рукавом, а инспектор не сделал даже этого. Он как будто выпил лекарство, немного горьковатое, но не больше, о чём можно было судить по тому, что он лишь немного поморщился.

— Как думаете, наградят за гахнура? — спросил он.

— Если это гахнур, то возможно.

Миллстоун не хотел показаться пессимистом, но такое стечение обстоятельств не исключал. По его мнению, они точно исключили из гонки за сокровищем одну из сторон, и это тоже неплохо. Больше того, потянув за эту нить, они смогут приблизиться к разгадке, и это, пожалуй, ещё ценнее. Но, как казалось Джону, Пинч не будет довольствоваться малым.

— Да он это. Вот увидите! Эксперты показали бензин на месте поджога. Вот первое заключение. Я бы был там, и уже бы сам во всём убедился, но я хочу допросить этого пенька, когда он будет готов.

Не успел Джон выкурить сигарету, как вернулись и остальные члены его команды.

— Уже всё? — спросил он.

— Там стало слишком много местных, — сказал Дуглас, — их же офицер, и все волками на нас смотрят. Тот красномордый тоже был, но вида не подал, что знает меня.

— Наверное, боялся, что ты ему тут же руку заломаешь и по затылку надаёшь.

— А я думаю, это потому, что они в полной заднице теперь, — сказала Шейла, садясь рядом с Джоном, — он никуда от нас не денется, и в самом лучшем для него случае ему придётся серьёзно объясниться.

— Я думаю, будет лучше и правильнее, если это организует господин Пинч, — заметил Джон.

— Само собой, — кивнул инспектор, — я уже даже знаю, как к нему подкатить.

— Это хорошо, потому что он может оказаться нашей единственной зацепкой. Юноша не говорит, и пойманный сегодня недогражданин тоже вряд ли протянет язык.

— У нас, по крайней мере есть, кого предъявить, — сказала Диана, — а развязать язык смогут.

— Да, — кивнул Джон, — но проблема, разумеется, не в этом. Она в том, что они, как и мы — котята, которые рыщут в темноте. Они делали что-то, но так ничего и не нашли.

— Но Райта пришили точно они, и не просто так, — заметил Пинч, — и того полицейского тоже.

— Полицейского понятно, — заметил Фелмор, — потому что на него вышли.

— Не скажите, — ответил Пинч, — до момента убийства ему удалось относительно легко отмазаться. Если бы он просто поступил, как надо в таких случаях, и залёг на дно, у нас бы на них ничего не было.

— Но он не мог залечь на дно, — сказал Джон, — и поскакал по адресам. Кстати, а что интересного вы видели на месте убийства? А то потом туда можно не ходить. Краснолицый всё приберёт.

— Да там на самом деле немного. Отпечатки снимут, посмотрим, но в основном можно лишь повесить на них поджоги, — ответила Шейла, — притон точно, потому что мы нашли там ещё одну такую штуку, которая надевается на баллон.

— Причём в сборе, — добавил Дуглас, — с электронной схемой. Её они не смогут не отдать инспектору. А там уж пусть эксперты учат.

— Хорошо. А первые два эпизода не связать?

— Ну, там же нашли только бензин, а частей бомбы нет, — сказала Шейла, посмотрев на Пинча, — в мастерской есть бензин, но он много где есть.

— Так и быть, — сказал инспектор, — я не буду стараться пришить им первые два дела. Я постараюсь наоборот, разделить всё, хотя, как по мне, то тут всё ясно. Поймали банду, которую сколотил гахнур. Допускаю, что он жил тут и раньше, и поэтому всё успел, а в остальном я продолжаю быть несогласным с вами. Ещё виски?

Но их отвлёк осторожный стук в дверь. Это был доктор, который сообщил, что пойманный преступник будет жить, но сейчас говорить с ним нельзя. Он проспит до утра, а утром, после осмотра, врач выдаст заключение. На этом он ушёл.

— А я бы поработал со вторым, — сказал Джон, — мы ему скажем, что его товарищ убил подельника, и вот-вот скоро придёт за ним. Может, клюнет?

— А это идея, — поддержал Пинч.

— Только можно мне тоже? — попросил Фелмор.

— Думаете, это будет правильно?

— Мы ведь тоже помогли, так ведь? Так что заслужили участие на все сто.

— Хорошо.

На лице Лапана было всё то же молчаливое выражение неприязни. Он ждал, что его сейчас будут пугать, так что начинать нужно было очень осторожно и издалека.

— У меня для тебя хорошие новости, — сказал Джон, — мы нашли того, кто тебя подставил. Он убил ещё одного человека, и мы вышли на след.

— Поймали? — с неожиданной живостью поинтересовался юноша.

— Нет, — покачал головой Джон, — но поймаем рано или поздно. А ты можешь идти.

Страх. Джон распознал его с радостью для себя. Даже не пришлось прибегать к хитрости. Всё же, простой рабочий был по-настоящему простым. Жаль, ввязался в грязь, а ведь так и мог бы мастерить дальше свои изобретения. Глядишь, кому-нибудь бы пригодилось.

— Стойте, — сказал он, когда Джон для убедительности потянулся расстегнуть его наручники.

— Что такое?

Он снова замялся, как будто не зная, с чего начать.

— А если я всё скажу, вы поможете мне?

— Вот те раз, — усмехнулся Пинч, — что всё ты расскажешь?

— Да много чего, — вступил в разговор Фелмор, — интересный у вас подозреваемый, очень интересный.

До этого гость из Бонека держался позади, и юноша не обратил на него внимания, да и, наверное, не запомнил, а теперь, когда Фелмор вышел вперёд, и их глаза встретились, они узнали друг друга.