Метаморф Том 3. Открытый мир

Глава 12

Сначала Шура даже не пошевелилась, словно не приняла мои слова на свой счёт. Лишь бросила на меня настороженный взгляд, задрав для этого голову. И только потом, когда до неё дошёл смысл фразы, она более пристально присмотрелась к моему лицу и вздрогнула. Сначала колыхнувшись вперёд, она вдруг замерла на месте, застыв с удивлённо раскрытым ртом.

Дед приподнял бровь, быстро переведя взгляд с меня на блондинку и затем обратно.

— Что, знаешь этого громилу? — деловито спросил он у Шуры, пока та изображала из себя статую на морозе. Телекинетические ладони, которые всё это время удерживали меня на месте, вдруг рассеялись без следа.

— Виктор!? — растерянно выдохнула девушка, — Ты!?

— Я! — обрадованно воскликнул я, качнувшись вперёд чтобы облапить её в объятиях. Воспоминания, слегка померкнувшие за время, проведённое в ином мире, вновь напомнили о себе во всей своей полноте. Не раз и не два я волновался, размышляя о том, как у неё сложилось. Выжила ли она? Ведь, по сути, с первого до последнего дня на Ухике я шёл к тому, чтобы вернуться назад на Землю. В первую очередь — к ней. Сейчас, когда я вновь увидел девушку воочию, меня охватила волна самой настоящей эйфории.

Дед едва успел отпрянуть в сторону с ругательством — я не разбирал дороги и смахнул бы его со своего пути, как пешку с шахматного стола. До блондинки мне оставалось пройти лишь пару шагов, когда она вдруг переменилась в лице. Словно о чём-то вспомнив, она резко озлилась и выбросила руку вперёд и вновь взяла меня в телекинетические тиски.

— Так ты… живой!? — выпалила она, и в её голосе было непонятно чего больше — обиды или изумления, — Где ты вфё это время был!?

Я замер с растерянной улыбкой, замявшись. У меня не было подходящего объяснения, с которого можно было что-то начать рассказывать. Тем более, в компании совершенно незнакомых мне типов, которым чем меньше обо мне известно — тем лучше. Неловкая пауза продлилась всего несколько мгновений, за время которых Шура успела выйти из себя ещё больше.

— Два мефяца! — резко поравнявшись со мной, она крикнула обвинение мне прямо в лицо. А в следующую секунду мои стопы оторвались от земли и меня перевернуло вниз головой. Следующую фразу девушки я так и не услышал, поскольку меня вновь макнули в сугроб, как нашкодившего щенка. Телекинетическая хватка вокруг меня тут же исчезла, хвала ей хотя бы, за это.

Я тут же выбрался из сугроба, яростно отряхиваясь от снега. Едва не рыча, я каким-то чудом пересилил желание слегка придушить девушку-телекинетика… для начала. Как это всё знакомо, чёрт подери. Раньше это желание пропадало у меня только после того, как мои ладони оборачивались вокруг её шейки — обнаруживая себя в ловушке, блондинка тут же начинала убедительно изображать из себя брошенного котёнка. Я её отпускал и всё возвращалось на круги своя — до следующего раза.

От этой мысли я странным образом, восстановил спокойствие. Похоже, некоторые вещи не меняются никогда.

— Куда ты делфя!? — девушка ткнула в меня жестом, одновременно обвиняющим и угрожающим. Взглядом она словно предупреждала, что к себе она меня сейчас не подпустит. Лицо её сделалось холодным и сердитым, она горделиво задрала нос. И она опять начала отчаянно шепелявить. Я вдруг обратил внимание, что всё это время она старалась держать губы сжатыми как можно крепче. Что тут, чёрт подери, за два месяца случилось?!

— Шура, — всерьез озадачился я, — Ты чего это, шепелявишь!?

— Не твоё фобачье дело! — озлилась девушка.

— Зубы покажи, — проигнорировал я недружелюбный тон, убедившись, что дело нечисто. Помнится, ещё покойный Серёга рассуждал, что проблемы с зубами станут первым для людей приветом после потери доступа к нормальному здравоохранению. Смешно сказать, но начала кариеса первый дружественный мне «читер» боялся в разы больше, чем даже горгулий. С последними хоть было понятно, что делать. Гм, бежать.

Хотя у Шуры был явно не кариес. Судя по тому, что успело мелькнуть перед глазами, она рассталась с одним из передних зубов и ещё парой соседних. Ясно теперь, почему она такая сегодня лютая. Она и так бешеная была, а уж без ряда зубов-то…

— Отфтань! — зелёные глаза девушки-телекинетика сердито сверкнули, словно я своей репликой оказался близок к тому, что довести её до белого каления.

— Я сказал покажи! — рявкнул я, сначала решив выбивать клин клином, но затем всё же, чуть сдал назад и более ласковым тоном спросил, — Кто обидел?

— Никто, — огрызнулась блондинка, тут же начав стеснительно поворачиваться при моём приближении спиной.

Настолько, что я был вынужден начать обходить её по кругу, пытаясь заглянуть девушке через плечо. Какой мыслительный процесс происходил в это время в головах её сопровождающих, я боялся себе даже представить. Это были какие-то эмоциональные качели…

Я и сам иногда по её тону не мог разобраться, хочет она меня убить или приласкать. У её союзников задача была ещё сложнее — понять, я друг или враг? Тот же Дед проводил меня совершенно диким взглядом, когда я спокойно подошёл к девушке, чтобы заглянуть ей в лицо. Остальных шокировало не меньше. Да уж, неслабо блондинка их выстроила, пока водилась с ними вместо Айгуль. Наверное, они считали Шуру за кого-то вроде гремучей змеи — и тут такой поворот, от совершенно неизвестного типа!

— Ёлки бешеные, — выдавил из себя Дед, когда я поравнялся с девушкой-телекинетиком и ничтоже сумляшесь попытался опустить ей локти, которыми она закрылась, — Парень, ты самоубийца нафиг?

— Не смотри! — заявила она, отворачивая подбородок от меня в сторону.

— А кто у нас доктор? — спросил я, — Шура, мне тебе новые зубки вырастить — что два пальца об… ладно, не будем об этом. Да стой же ты смирно, кому сказал?!

Памятуя о том, насколько «гостеприимна» магическая среда Земли, я даже сейчас не рискнул проникать сознанием в клетки чужого тела дистанционно. Шура хоть и подпустила меня к себе вплотную, но ей всегда палец был в рот не клади. Сейчас это следовало понимать буквально, как ни смешно было об этом говорить. Пришлось ограничиться осторожным прикосновением к углу нижней челюсти, после чего я провёл кончиком ладони до середины подбородка. Всё это время девушка смотрела на меня с нескрываемым подозрением, явно готовая в любой момент задать стрекача или рассердиться.

— А сейчас у тебя немножечко онемеет челюсть, — строго и по деловитому заметил я, словно уже нацепил на себя белый халат. Впрочем, присказка что мол, кто первый халат нацепил — тот и доктор, она была не про дурку сказана. Кажется… кажется, она про меня была, гм.

Шуре вдруг стало поздно передумывать — моя ладошка практически приросла к её коже, слившись с ней подобно частям тела Сиамских близнецов. Судя по мелькнувшему в зелёных глазах паническому выражению, до неё тоже внезапно дошла вся прелесть этой ситуации. Моё сознание скользнуло вперёд, и я ощутил живые и дышащие, клетки чужого тела как свои собственные.

— Осторожно! — вдруг встрепенулась Нора, — Смотри внимательно, Виктор — тебе может встретиться там ещё кое-кто.

Справедливость её слов я ощутил сразу же, как только охватил своим сознанием всё большие области чужого тела, продолжая пока пассивно наблюдать за жизненными процессами. Детёныш метаморфа, каким я оставил его здесь, на Земле…

Погружённый в глубокую спячку, он даже не шелохнулся, когда я осторожно коснулся его крохотным щупом своего энергетического поля. Я тут же ощутил инстинктивный страх и отпрянул, опасаясь ему навредить. Что-то с его развитием было совсем не в порядке. Совсем не в порядке… Небольшое облачко особенной энергетики, свойственной лишь метаморфам, было даже меньше, чем у детёныша Наи в тот момент, когда тот пробудился на моих глазах впервые.

— Нора? — нервно спросил я.

— Ему недостаточно магической энергии, чтобы он мог полноценно развиваться, — вынесла неутешительный вердикт Нора, — Ты и сам с большой неохотой высовываешь нос за пределы тела. Подумай, каково тут ему? Наверняка, с самого рождения он был окружён непроглядной тьмой. Неудивительно, что у него даже разум пока не пробудился. Какой разум, когда у тебя сенсорная депривация?

— Не объясняй мне значение последнего слова, — мысленно вздохнул я, — Я понял. Это всё равно, что ты слеп, глух и лишён осязания одновременно. Что делать будем?!

— Исправлять чужую дурь, — буркнула собеседница, — Детёнышу нечего делать так далеко от Эпицентра, где маны должно быть достаточно. Надо туда идти — что ещё я могу тебе посоветовать?

— Сейчас? — уточнил я, всерьёз готовый прямо на месте усыпить девушку-телекинетика и ломиться обратно в город.

— Думаю, мы можем немного потерпеть. Ровно столько, чтобы сходить с будущей мамой домой и дать ей проникнуться своим положением, — высказалась Нора, — Лучше если она будет нам содействовать вместо того, чтобы от нас отбиваться в панике, как ты думаешь?

— Согласен, — мысленно отозвался я, скрепя сердце.

Нужно было отвлечься и помочь Шуре, наконец, с её зубами, пока она терпеливо ждала своей участи. Последнее, на самом деле, было делом минуты.

Я перенёс часть собственной костной ткани через соединяющую нас ладонь, благо, что костной ткани у меня было на целый скелет горгульи. Пользуясь контролем над чужими клетками, я просто и без затей провёл выращенные зубы сквозь расступающуюся плоть и накрепко их наживил внутри челюсти. Хорошо, что происходящие метаморфозы спрятались от наблюдателей — за покрасневшими девичьими щеками, в буквальном смысле. Возможно, неподготовленного человека зрелище приходящей в движение живой плоти заставило бы занервничать.

— Всё! — объявил я, отнимая ладонь от подбородка несчастной блондинки, — Теперь скажи: «Шла Саша по шоссе и сосала сушку». Проверим, как ты не шепелявишь.

Девушка-телекинетик вместо ответа возмущённо нахохлилась, одарив меня полным подозрения взглядом. Судя по всему, в моём присутствии последний глагол вызывал у неё плохие ассоциации. Не пойму какие. Хороший же глагол.

— Ладно, — я сдался, отчаявшись добиться от неё повторения скороговорки, — Тогда просто принимай работу. Можешь новыми зубками хоть гвозди теперь перекусывать. Только смотри, именно новыми кусай. Они у тебя теперь крепенькие, кхм… совсем как у горгульи. У неё взял.

— Последнего ты мог и не говорить! — поперхнулась Шура. Отпрянув от меня с лихорадочно блестящими глазами, она принялась вовсю ощупывать обновку кончиком языка. Вид у неё был такой, словно она совсем потерялась, и будет бродить в прострации ещё пару минут, как минимум.

Я огляделся по сторонам, обращая внимание на совсем позабытых в горячке, попутчиков и сопровождающих.

— Э-э-э, — пробормотал Дед, хмуро разглядывая меня снизу вверх, — Так ты что же, получается, её приятель, что ли?! Каким образом о тебе ещё никто не слышал, с твоими-то габаритами? А, паря?

Я пожал плечами.

— Взял отпуск на пару месяцев, — буркнул я неопределённо. И тут внезапно выяснилось, что у Шуры всё такой же острый слух.

— Чего ты там сказал!? Отпуск взял!? — вскричав со своего места, блондинка резко обернулась. В считанные секунды поравнявшись со мной, она стукнула меня кулаком, дотянувшись только до низа плеча, — Ай! Блин, ты куртку что ли, шипованную одел? — она зашипела на ушибленную костяшку.

— Надел, — автоматически поправил я её, — И это не куртка. Это…

— Не сворачивай с темы, ты! — сердито перебила меня Шура, обвиняюще ткнув меня пальцем в грудь, — Айгуль тебя телепортировала — она сама мне это сказала и даже показала куда. Мы с ней всё там обшарили и нашли кучу твоих следов, сволочь. Решил дать по тапкам, когда мы… когда нам бы сильно пригодился ещё один боец? А?!

Яростно сверкая глазами, блондинка вдруг наткнулась взглядом на Катерину, тихо-мирно ждущую конца переговоров на своём месте. В расширившихся зелёных глазах девушки-телекинетика отразилась лихорадочная работа мысли. И почему-то мне жутко не понравилось, в каком направлении она двинулась.

Напарники Шуры к тому времени уже считали всю нашу компанию условно дружественной, так что никаких подвохов друг от друга больше никто не ждал. Тимоха, так вообще со смехом уже что-то рассказывал одному из бойцов в куртке с меховым капюшоном.

Того, что девушка-телекинетик вдруг слетит с резьбы и кинется на вторую по счёту блондинку не мог ожидать вообще никто. Включая меня и саму Катерину.

Оттого в тот момент, когда Шура вдруг взлетела на месте и дёрнула девушку к себе телекинетическим рывком, глаза вылезли из орбит решительно у всех, включая даже союзников самой Шуры. Она бесцеремонно протащила взвизгнувшую от испуга Катерину туловищем по заснеженной земле, и грубо водрузила её перед собой на ноги.

— А ты ещё кто такая?! — прошипела девушка-телекинетик. Выражение её глаз было донельзя подозрительным и не сулило возможной сопернице ничего хорошего. Тем более, что Катерина затрепетала от страха и кажется, онемела перед таким агрессивным напором.

Не получив ответа, Шура сузила глаза.

— Вот он — кем он тебе приходится!? — резко вздёрнув Катерину в воздух, белокурая девица повернула её голову в мою сторону, и рявкнула вопрос ей в лицо.

— Никем не приходится! — отчаянно просипела Катерина, переводя молящий взгляд голубых глаз с одного из окружающих её людей, на другого, — Честно! Мы его только вчера встретили!

— Александра! — резким голосом отрубил Дед, вмешиваясь в суматоху, — Отпусти её немедленно. Слышишь меня!?

Шура что-то неопределённо пробурчала себе под нос, но всё же подчинилась. Сила, удерживающая Катерину в воздухе, рассеялась, и она упала в снег, отчаянно пытаясь восстановить дыхание и со слезящимися глазами. Шею ей телекинетик тоже слегка пережала, я был в этом уверен.

— Что это за концерт!? — Дед, похоже, не собирался спускать происшествие на тормозах и взъелся не на шутку, — Саша, я тебя спрашиваю! Что это за бл%@#ский цирк!?

— Неважно, — отозвалась блондинка, отворачивая от него голову в сторону. Судя по вспыхнувшему на щеках румянцу, она слегка смутилась собственной вспышке. Взгляды окружающих сочувствия ей сейчас не выказывали, и даже больше. До сих пор ошеломлённо озирающуюся вокруг Катерину как-то незаметно оттёрли в сторону, и между ней и телекинетиком невзначай возникли силуэты некоторых её товарищей. Словно для того, чтобы они друг другу на глаза больше не попадались, даже случайно.

— Думаю, — высказалась Нора, — Сейчас самое время рассказать ей, что в другом мире у тебя всё было хорошо и ты даже завёл там гарем.

— Самое время, точно, — язвительно отозвался я.

И действительно, я так Шуре и выложил всё, как на духу.

— Спрашиваешь, куда я подевался? — заводясь на ходу, обратился я к Шуре, — В другой мир нафиг свалился. Гарем себе там завёл.

— ЧЕГО завёл!? — подскочила на месте девушка, ошалело уставившись на меня глазами по пять копеек, вместе с остальными.

— Гарем! — рявкнул я, что было сил, — Полный набор, считай: чёрненькую и рыжую, а также двух экзотических мальвин с тёмно-синими волосами. Блондинки только мне не хватало, и вот я здесь.

— Ври больше, — фыркнула девушка, резко успокаиваясь и отворачиваясь от меня с вздёрнутым носиком, — Почему ты сразу к нам не пришёл?

— Так в том-то и дело, что я пришёл! — настойчиво произнёс я, подойдя к ней вплотную, — Слышишь меня? Сразу же, как только облик сменил на более подходящий для боя. Пришёл и убил Голема — помнишь такого? Я, мать его, шорох тогда навёл такой, что ты бы даже с промытыми мозгами заметила.

— Я плохо помню, что тогда было, — отчего-то Шура замялась, избегая смотреть мне в глаза, — Значит, ты там был? Точно?

— Последнее, что я помню, — сумрачно обронил я, — Это как меня что-то подбросило в воздух. Приземлился я внутрь какого-то… странного переливающегося всеми цветами Разлома. Не помнишь ничего такого, а?

— Может быть, — Шура всё так же избегала смотреть мне в лицо, но отчего-то я был уверен, что этот момент она вполне могла сейчас вспомнить, — И… что дальше с тобой случилось? После того, как ты туда провалился?

Впервые за последние пару минут она посмотрела мне прямо в глаза, словно пытаясь вычислить, где я вру. Как по команде, я тут же ощутил, как нёбо онемело и выбирать слова мне стало гораздо сложнее.

— Очнулся… спустя какое-то время, — выдавил я, — Только в каком-то другом месте, и в состоянии, мало совместимом с нормальной жизнью. Я… похоже, могу восстановиться даже из небольшого куска тела, — я резко увёл разговор в сторону, не желая сильно откровенничать среди посторонних, — Правда, и времени это заняло тоже много.

— Я понимаю, — опустив голову, пробормотала Шура. Словно почувствовав, что этот момент будет самым подходящим, я подошёл к ней вплотную и взял её за локоток. Она слегка улыбнулась в шерстяной воротник тулупа, тут же спрятав уголки губ от моих глаз.

— Что случилось, пока меня не было? — спросил я быстро, — У тебя всё в порядке? И где Айгуль?

— Потом расскажу, — шепнула Шура, заметно помрачнев при этом вопросе. Она подняла на меня глаза и осторожно уточнила, — Если ты… не передумал ещё с нами быть, я надеюсь?

— Я не с «вами», а с тобой лично, — усмехнулся я, — Других я пока не знаю. Новичков понабрали, а они не слушаются тебя, поди?

— Совсем от рук отбились! — ободрившись, Шура бросила озорной взгляд на стоящего невдалеке Деда.

— Пфф, — фыркнул тот, не изменившись в лице, — Если вы закончили обжиматься, то давайте выдвигаться в посёлок. Если не закончили — милости прошу, продолжайте. Весь патруль, ёкарный бабай, отложил все дела и смотрит на морозе свежую мелодраму. Пешком-то идти дураков нет, — объяснил он, тонко намекая на обстоятельства приземления «пограничников» нам на головы. Звучало разумно. Будь у меня в наличии телекинетик вместо грузового самолёта, я бы тоже пешком путешествовать не стал.

— Ладно, — уже более собранно отозвалась Шура, и повернулась ко мне, — Виктор, что с этими делаем? Тоже с собой берём?

За ответом я повернулся к стоящему неподалёку Тимофею. Прыщавый терминатор в этот момент искоса разглядывал адскую блондинку, не скрывая опаски. Похоже, он тоже оценивал свои шансы выжить в случае попытки к ней подкатить, как невеликие. Он не сразу осознал, что я жду от него ответа, и встрепенулся лишь спустя секунду.

— А? — удивился он вопросу, — Да забирайте нас хоть к черту на рога. Ну или тепловой кристалл мне верни, Виктор. Мы же без него на морозе подохнем. Чего неясно?

— Забираем их, — решительно повернулся я к Шуре. Та кивнула, напоследок бросив на Тимоху настороженный взгляд. Кажется, каким-то образом ощутила направленный на себя мужской интерес. В том, что она это сделала, для терминатора плюсов было немного, откровенно говоря.

Надо успеть попросить, чтобы она случайно его не уронила по дороге в сугроб. Или хотя бы, делала это не с высоты пятого этажа.