Месть Проклятых

Глава 2

Айлекс уселся на корточки, подпирая спиной бревенчатую стену. Миг-другой, и он расслабился. Мысленно пробежался по всему телу, проверяя - не осталось ли напряжённых мышц? Чуть подвинулся удобнее - и потёк. Затем пришёл черёд и головы. Постепенно, понемногу очистив разум от посторонних мыслей, он принялся отдыхать - точно так же, как сотни раз делал в лесу, отринув сиюминутное и став единым целым с миром. Видя и слыша мир его глазами, освещаясь его радостями и чуть огорчаясь его бедами. В удачные дни бывало, что он растекался на несколько лиг - и тогда ничто не могло укрыться от его внимания. Ни малое, ни большое не могло подкрасться незамеченным и потревожить его отдых в этом странном даже для него самого полусне-полуяви.

Но здесь это оказалось сделать куда как тяжелее. Хоть вокруг было и вдосталь дерева, но дерево это было неживым - Айлекс отдыхал в бревенчатом прирубе у входа в один из знаменитых монастырей Заозёрья. Чуть ниже по склону раскинулось большое продолговатое озеро, одно из жемчужин в цепочке водоёмов, вытянутых меж двух невысоких горных хребтов. А выше располагался сам монастырь, принадлежащий церкви Хранителя. Не дураки святые братья - место выбрали куда как хорошее. Испоганили маленько слишком усердными молитвами... ну да ничего. Братья и сёстры уйдут во тьму времён, а мир вот он - и он останется, выправится.

Но есть тут одна тонкость - монастырь-то женский.

И потому, сообщив бледной монашке в сером клобуке и с упрямо поджатыми губами о своём прибытии да предъявив родовой знак на плече, Айлекс не отправился в гостевые палаты, чтобы вкусить вполне соответствующего слухам о себе знаменитого монастырского гостеприимства. А уселся тут же, у стены, отрешившись от всех дел и мыслей. Но вообще, над заданием деда надо ещё раз крепко поразмыслить... Граф и раньше не числился среди простых, как орочий след, ребят, а последнее время что-то и вовсе принялся плести кружева интриг. Сопроводить человека откуда-то до самого замка? Что ж, бывало такое и раньше. Женщину? Стерпим как-нибудь. Монашенку из церкви Хранителя? Хм-м... Но провести не по дороге, а лесами, по возможности не спешить и показать по пути что возможно? Вот и думай тут.

Айлекс чуть презрительно фыркнул, когда в его постепенно расширяющееся восприятие ударил грубый, чувственный аромат самок. Сладкий, зовущий и привлекательный. Полюбовавшись на подоткнувшую подолы парочку, трудолюбиво пропалывающую грядки в монастырском саду, он приласкал внутренним взором молодую яблоньку, попросил ветерок стряхнуть несколько гусениц. И злорадно усмехнулся мысленно, когда извивающаяся мохнатая загогулина случайно попала одной монашенке за шиворот, и та с воплями да приплясывыниями принялась стаскивать с себя рясу.

Ого, это ж надо такие мяса понаедать... Впрочем, зрелище это Айлексу удовольствия не доставило. Заскучав, он потянулся мыслью вдоль обвившего стены плюща. Выше, на второй этаж в большое светлое окно... о, а тут цветы в горшках - совсем как в покоях тётушки Эвелин.

Заставив чахлый пыльный росток примулы расцвести, и заглянув в комнату глазами и лепестками цветка, шалун улыбнулся, завидев там нескольких сопливых девчонок, которым тощая издёрганная тётенька втолковывала что-то из святого писания. Что ж, учёба дело хорошее... он оседлал жука-бронзовку и направил того дальше, с любопытством рассматривая быт и житие никогда не виданного женского монастыря.

Сестра Жужу исходила потом. И то дело - притащить из нижней деревни полную корзину зелени, несколько пучков редиса. Да три дюжины крупных яиц, трудолюбиво снесённых рябыми несушками, и впридачу - завёрнутый в тряпицу кусок ветчины. Вот и обед будет девчонкам, сытный, вкусный и в то же время без излишеств. Хотя, хвала Хранителю, не бедствуем...

Войдя в показавшийся тёмным после солнечного полдня бревенчатый сруб у ворот, через который можно было войти в малую калитку - а большие ворота открывали лишь по церковным праздникам да по случаю приезда важных гостей - она огляделась, несколько раз потянув носом воздух. Ах вот оно что, вот откуда лесным духом потянуло - у стены притулился на корточках какой-то пыльно-серый оборванец и дрыхнет себе безмятежно, словно ему тут самое место. Небось, хлебнул бражки и теперь спрятался от сельского старосты, отлынивает в холодке от работ. Или нет - скорее бродяга, выжидает случая чтобы выклянчить милостыню у кого-нибудь из сердобольных и мягкосердечных сестёр во Хранителе. А ещё вернее, утянуть что-нибудь...

Однако, едва монашенка, пылая праведным гневом, ухватилась за оказавшееся словно каменным плечо, намереваясь вышвырнуть проходимца наружу и устроить ему хорошенькую отповедь, как неведомая сила немилосердно толкнула её в грудь и бедро, взметнула в воздух. Перекрутив пару раз, отчего небо и земля поменялись местами самым удивительным и тошнотворным образом, тут же вышвырнула в проём входа.

Проехавшись на животе в мягкой пыли дороги и наглотавшись её вдоволь, сестра Жужу всё же кое-как приподнялась. Проморгалась, размазала грязь по потному лицу. Надо же, как демоны озоруют... придётся пару лишних раз перед сном святую молитву прочесть, а то ещё прицепятся. Да и притвор заново освятить - вона, какие дела.

Но куда больше монашенку огорчил вид сломанной корзины, из которой на дорогу высыпалась зелень. А пуще всего - расплывающаяся в пыли прозрачно-жёлтая жижа с плавающей в ней скорлупой. И извалянный в грязи ломоть ветчины. Что ж, матушке-настоятельнице придётся объявить нынче постный день.

Однако, завидев, что в полутёмном проёме бревенчатого сруба стоит давешний оборванец и люто на неё зыркает, сестра Жужу сообразила, кто именно виной её кувырканиям и полётам - и едва не задохнулась с досады. Ах ты ж, лихоимец! Поднимать руку на святых сестёр? Да статный какой, синеглазый, весь из себя видный - вот от таких и страдают потерявшие голову и всякий стыд девчонки. Ну, сейчас я тебя...

И незадачливая сестра, недолго думая, послала по адресу злодея изощрённое в своей злобной женской прихотливости святое проклятие.

Однако оказалось, что бродяга даже и ухом не повёл. Мало того, позади него объявилась вышедшая в малую калитку мать-настоятельница Маргарита, с неудовольствием взирая на эту сцену.

- Что здесь происходит? - в обычно властном и невозмутимом голосе святой сестры отчётливо прозвучало недовольство.

- Да вот, бродяга приткнулся. Небось, ищет, чего бы утянуть - и даже прогнать не могу, - сестра Жужу огорчённо вздохнула и покосилась на остатки снеди для трапезы. - Без обеда всех сестёр оставил, злодей.

Мать-настоятельница обратила свой задумчивый взор на молодого человека и неодобрительно покачала головой.

- Его сиятельству будет сообщено об этом инциденте.

Айлекс легонько поклонился, приняв то самое, постное выражение лица, которое он так запомнил по незадачливому паладину.

- Вне всяких сомнений, святая сестра. Я тоже расскажу об этом во всех самых душераздирающих подробностях. И о том, что монашенка оскорбила меня своим прикосновением, несомненно имеющим под собой прелюбодейскую основу, равно как и о том, что посланца графа Эверарда подвергли церковному проклятию безо всяких на то оснований.

Настоятельница некоторое время рассматривала молодца с невозмутимым выражением лица. Хорош гусь! Такого на кривой козе не объедешь.

- Сестра Жужу согрешила гневом, за что будет подвергнута епитимье. Но ваш намёк относительно...

- Это не намёк, - Айлекс пожал плечами, неуютно чувствуя себя среди этих чокнутых дамочек. - Я сел у стены передохнуть, пока вы там в монастыре соизволите решить свои дела и прислать ту помощницу проповедника, которую я должен сопроводить в замок. Заметьте, никого и ничего не трогал. И с какой ещё стати монашка, которой нет до меня никакого дела, стала бы ко мне приставать?

Он ещё раз легонько поклонился и сделал прощальный жест.

- О высокомерном и презрительном отношении, об оскорблении своего человека его сиятельство будет осведомлён через седмицу. Всего хорошего, святые сёстры...

Однако тут из-за плеча настоятельницы шагнула ещё одна святая сестра, державшаяся дотоле в тени событий.

- Остановись, воин, сдержи свой гнев. Ты примешь в знак извинения мои слова? - чёрт, а голосок-то просто прелесть!

И обернувшись, Айлекс из-за плеча коротко осмотрел ранее никак не проявившую себя монашенку. Кто её разберёт под этой мешковатой рясой... да и мордаху под капюшоном не видать - как они в таком одеянии по жаре ходят? Мысль о потных женских телесах вызвала отнюдь не лёгкое раздражение, но он старательно его отогнал.

- Лично вы меня ничем не обидели, сестра. Но оскорбление полномочного посланца его сиятельства станет известным во всём приграничье. Лично я как человек стерплю - что с глупой бабы взять. Но я нынче исполняю волю графа. И нанесённая мне обида - это пощёчина его светлости и всем тем, кто с таким трудом держит границу против орков.

Железная позиция, что и говорить. Непрошибаемая. Настолько, что мать-настоятельница забеспокоилась не на шутку. Но и давать в обиду своих сестёр во Хранителе тоже не дело.

Однако молодая монахиня в кратчайший миг испросила разрешения у матери-настоятельницы одним только взглядом. Ещё один миг, пока меж двух святых сестёр состоялся длинный, непонятный непосвящённому разговор движениями ресниц, покачиванием взглядов и прочими непостижимыми женскими способами - и она шагнула вперёд, окончательно перехватывая инициативу на себя.

- Приказ высокопоставленных святых братьев нашей церкви, а также вашего графа должен быть выполнен? Я та монахиня... бывшая монахиня и отныне сестра Мирдль, которую тебе следует сопроводить в замок повелителя Семигорья.

Айлекс куда пристальнее осмотрел бесформенную фигуру под балахоном. Кто их знает... у женщин и так мозги маленько набекрень - эмоции и чувства впереди всего... а тут к тому же и монашка - небось, фанатичка, ещё и донельзя злющая от ихнего воздержания, что твоя мокрая кошка...

А сестра Мирдль, завидя колебания следопыта, мягко стала закреплять первоначальный успех. Неспешно она откинула капюшон, явив миру... ух, а девчонка хороша - уж по крайней мере, мордашкой так точно. И чего подобные дурёхи заточают себя в монастырях, обрекая на пыльное и бесцветное существование? А от её лёгкой улыбки окружающий мир прямо на глазах обрёл смысл существования.

Против воли, Айлекс тоже улыбнулся и даже чуть поклонился. Оттого он и не заметил торжествующих взглядов, коими обменялась русоволосая симпатичная Мирдль и чопорная мать-настоятельница - уж о той непостижимой власти, коею смазливая девица обладает над мужскими сердцами, в монастыре прекрасно знали и при случае отнюдь не мягонько пользовались.

- Претензии и даже наказание сестре Жужу ты можешь вынести лично мне, - мягко и с заставляющей затрепетать естество недоговоренностью сообщила лукавая сестра Мирдль и шагнула ближе. - Я готова отдаться под твоё покровительство и защиту, доблестный воин. И предлагаю в интересах дела забыть недавние разногласия.

И всё же, и всё же. Тётушка Эвелин не раз и не два поправляла своего незаконнорожденного племянника - в словах следует искать не тот смысл, что ты хочешь услышать, отнюдь! Если не хочешь быть обманутым, как последний баран, коего ведут на заклание, то ищи другое. Недоговоренности, уклончивые попытки завуалировать истину, двусмысленности. Оттого-то Айлекс задумался не на шутку, распознав под словами святой сестры нешуточные подводные камни. Но отложив размышления на более удобное время, он сделал глазами знак - дескать, растерянно стоящая сбоку испачканная в пыли сестра Жужу тут лишняя. И едва та испарилась, повинуясь одному только взгляду матери-настоятельницы, как он обратился к ней.

- Сестра Маргарита, мне нужен ваш совет.

Та милостиво соблаговолила обратить на молодого человека взгляд и даже легонько кивнула.

- Их сиятельство приказал провести нужную святую сестру тайными для прочих лесными путями - и показать кое-что из того, чего не видали большинство людей.

По правде говоря, намёк в том числе и на это содержался в послании брата Зенона, и сестра Маргарита долгонько думала - что бы это значило? Потому она вскользь и поинтересовалась у молодого человека, есть ли у того соображения на этот счёт?

- Видите ли, я не столько воин, сколько следопыт и разведчик на службе повелителя Семигорья, - Айлекс вздохнул и легонько покивал. - Многие из населяющих леса и горы существ вовсе не являются врагами рода человеческого. Скажем так - равнодушны. И если я прихожу в их дом, соблюдая что-то вроде правил вежливости, то они меня не трогают, а иногда даже и помогают. Но есть и совсем иные, с коими драка идёт нешуточная.

Мать-настоятельница призадумалась.

- Ты хочешь сказать - не стоит всех скопом считать демонами и пособниками Тьмы?

- Именно так, святая сестра, - Айлекс подпустил в голос немного маслица. - И думаю, что их сиятельство граф пожелали, чтобы сестра Мирдль свежим взглядом посмотрела на обитателей диких мест.

Сестра Маргарита опустила глаза и некоторое время уделила разглядыванию запылённых сапог парня. Возможно, конечно... но всё же, коль велено считать, что потусторонние обитатели чащоб есть исчадия Тьмы, то все остальные мнения - по определению ересь. Но и граф прав, посмотреть свежим взглядом, ещё не закостеневшим в доктринах, дело далеко не последнее.

- Возможно, воин, и так. А в чём совет мой тебе нужен?

С самым простецким и незамысловатым видом Айлекс пожал плечами. И намекнул, чтобы мать-настоятельница повелела младшей сестре Мирдль не громыхать святыми молитвами, без разбору поливая налево-направо, а прислушиваться к мнению проводника, а в иные моменты - и попросту подчиняться.

- Я отнюдь не новичок в дикой местности, и куда лучше знаю, чего стоит бояться, а где можно расслабиться. Кроме того...

И он посоветовал вместо балахона выделить сестре Мирдль иную, более подходящую походную одежду, обувь и прочее. С последним настоятельница даже не стала спорить - лишь посетовала, что мягких и почти без каблука сапожек вроде тех, что обретаются на ногах у воина, в монастыре не имеется - уж больно они специфичны.

Втихомолку подивившись, что святая сестра, по определению не могущая знать иных слов кроме содержащихся в текстах священных писаний, ведает подобные выражения, Айлекс вслух заметил:

- В селе я видел башмачника, вроде неплохой мастер. Пусть к утру пару подготовит.

И уже откланиваясь, заметил, что завтра с первым лучом солнца он будет у монастырских ворот. И лучше бы сестре Мирдль быть там же в полной готовности.

Плотно набитую котомку со священными книгами и свитками этот странный следопыт отказался нести наотрез. Мало того, посоветовал оставить эту придурь в монастыре и с оказией отправить попутным караваном в Семигорье. И досадующая сестра Мирдль едва удержалась, чтобы не объявить парня еретиком и устроить ему хорошую анафему. Но мать-настоятельница согласилась с его доводом, что идти далеко, и лучше взять только необходимое.

- К тому же, представьте, что я притащу в ваш монастырь лесного духа или саженец их священного дерева. Понравится вам такое? Небось, такой хай подымете, что от негодующего визга все уши позакладывает... - Айлекс не выспался толком, полночи ворочаясь на шуршащем и колющемся травинками деревенском сеновале, и скрывать свою ворчливость не счёл нужным. - А вы предлагаете сделать то же самое - притащить в их лес свои священные книги, и чтобы лесные обитатели подняли по этому поводу шум? Очень мудро...

Вот и пришлось сестре Мирдль ограничиться сменой одежды, свёртком со снедью и флягой воды. Да на пояс нацепить короткий рябиновый жезл, освящённый лично сестрой Зеланией, впавшей нынче в транс и творящей чудеса. Хотя на взгляд самого Айлекса, жезл этот вполне можно использовать в качестве лёгкой дубины.

Но один только вид стройной девичьей фигурки в цельном комбинезоне, с подчёркнутой почти осиной талией - белым, вышитым узорами поясом, постепенно привёл его в более доброжелательное расположение духа. Да уж, на такую деваху приятно посмотреть - ноги длинные, мордашка отпад, да и в нужных местах... гм, всё на месте. Пожалуй, лет на пару постарше его... и где ж такие цыпочки берутся? Да уж, новому проповеднику в замке можно только позавидовать - мёрзнуть ночами ему не придётся...

Он так задумался над этими вопросами, что едва не пропустил прощальное благословение матери-настоятельницы. Приложившись к сухощавой, благоухающей ладаном и вербеной ручке, он легонько поклонился. Сделал рукой жест сестре Мирдль - пошли - и молча принялся спускаться в ещё клубящийся над озером туман.

Неслышно прыгая напрямик к переправе по камням и с неудовольствием слыша сзади грохот под ногами святой сестры, он обернулся. Монашка виднелась на фоне утреннего тумана изящным силуэтом, и в ответ на взгляд проводника лишь виновато пожала плечами.

- Не все ж такие бесшумные...

Зато внизу сестра Мирдль не без удовольствия взяла реванш. Оказалось, что паромщик задержался на том берегу. Над водой сюда долетали громыхания его зычного баса, а также непреклонный голос купца, ссылающегося на какие-то там обстоятельства. Судя по всему, склока на той стороне разгорелась нешуточная, а стало быть - бодяга эта надолго. И вглядевшись в белесый туман, который так и хотелось потрогать рукой, святая сестра не удержалась от того, чтобы не поставить на место этого стоящего рядом выскочку. Прикоснувшись к жезлу, она сделалась тихой как пресловутый ягнёнок и прошептала одну хитрую молитву, которую не так давно случайно подглядела в книге, читать кои разрешалось святым сёстрам в ранге не ниже адептки.

Но видимо, Хранитель нынче находился в благодушном настроении, либо и вовсе втихомолку благоволил к сестре Мирдль, ибо девица окуталась неярким сиянием высшего присутствия.

- Дай мне руку, воин, - голос её охрип от волнения.

И едва опасливо поглядывающий на этакие дела Айлекс повиновался и вложил свою кисть в холодные как ледышки девичьи пальчики, та шагнула с дощатой пристани вперёд, увлекая за собой и его...

Они шли по слабо пружинящей и вовсе даже не скользкой поверхности озера точно так же, как и предписывалось святым писанием. Айлекс благоразумно помалкивал, прикидывая что времени сэкономили немало, и в то же время с неудовольствием признавая, что это красивое недоразумение тоже на что-то гораздо.

Мирдль внутренне улыбнулась. Какие же простодушные эти мужчины. Стоит им предъявить соблазнительную фигурку да продемонстрировать пару фокусов поэффектнее...

Но он не стал бухаться в ноги и бить поклоны, славословя Хранителя и его слуг. Лишь когда под подошвами захрустели камушки потивоположного берега, он взглянул в эти сияющие неземным светом глаза. Легонько пожав девичью ладонь, сказал "спасибо". И - пошёл вперёд, равнодушно проигнорировав тропинку и легко взбираясь по каменистой круче. Святой сестре ничего не осталось, как показать спине парня язычок и поспешить следом. Спасибо хоть, отходящие после благости Хранителя ноги дрожали не так уж и сильно.

Айлекс лишь поморщился легонько, заслышав, какой шум и треск производит на всю округу его спутница. Вот уж... с такими друзьями и врагов не надо... он свернул к выворотню, незаметному в подлеске непривычному к лесным делам взгляду. Присел у него на корточки, погладил шершавую кору. И слова, что он прошептал, остались вовсе не слышны в шелесте листвы - но живущий в стволе лесной дух улыбнулся.

И из удивительным образом раскрывшегося в дереве дупла Айлекс деловито забрал свои скудные походные пожитки, которые не стал тащить в монастырь. Заплечная сумка-рюкзак, не мешающая при ходьбе. Особым образом сделанная из коры фляга - замечательная, между прочим вещь! Вода в ней никогда не портится и остаётся холодной даже на самом жарком солнцепёке. И последним парень извлёк длинный лук - подарок старого Тиса, выросший чудесным образом прямо из его ветви. Чаровнику из дальней долины осталось лишь наложить кое-какую волшбу, да Айлекс потом приручил оружие к себе. А уж на тетиву расщедрились феи горных озёр - по серебристому волоску приносила каждая и с озорной песней вплетала часть себя в тугую податливость. Между прочим - не намокает, не растягивается, и даже в огне не горит...

Мирдль смотрела на это диво широко раскрыв глаза. Уж один только полупрозрачный и лохматый лесной дух, выбравшийся из своего жилища посидеть под утренним солнышком, чего стоил! В оружии монашенка разбиралась примерно как Айлекс в женских таинствах - но и она приметила необычную соразмерность и певучую готовность изделия неведомых мастеров. А ещё ревниво углядела колчан стрел, да не каких-нибудь, а неприрученных серооперённых, пользоваться коими умели только лесные воители. И не спрятаться от такой стрелы, выпущенной умелой рукою - они ведь почти живые, и находят указанную цель даже в темноте или если та успела нырнуть за укрытие.

Поблагодарив хозяина, Айлекс лёгким пружинистым шагом-полубегом припустил дальше, нимало не беспокоясь о пыхтящей и сопящей позади женщине. Наоборот, так даже лучше - быстрее дурная вода выйдет...

К тому времени, когда солнце уже сползло с самого верха и уже не так, почти по-летнему припекало макушки, парочка оставила позади озёрные низины и углубилась в дикие места. На взгляд следопыта, ползли улиточным шагом - он сам успел бы отмахать вдвое больше своим вроде и неторопливым, но на самом деле дальноходным шагом. Зато Мирдль, у которой уже темнело в глазах и от пота зудело всё тело, считала, что она набегалась по глухомани больше, чем за всю предыдущую жизнь.

Она остановилась рядом и чуть позади парня, согнувшись пополам и жадно хватая воздух. Хорошее начало - дальше что, скакать по деревьям аки белка? И вообще, упаси Хранитель - потом-то как шибает!..

- Располагайтесь, - коротко скомандовал Айлекс, сбрасывая наземь рюкзак и оружие. И тут же принялся рыться в своей поклаже, что-то выискивая и бормоча при этом что-то уж и вовсе несусветнее.

В глазах у девицы уже немного посветлело. Сбросив по примеру провожатого опостылевшие тяжести с плеч и спины, она обнаружила, что они стоят вовсе не в лесу, а среди каких-то подозрительно туманных скал, а прямо у ног раскинулось крохотное очаровательное озерцо едва ли в пару десятков шагов шириной. Коротко оглядевшись, Мирдль нерешительно вздохнула.

- А почему здесь?

Перспектива спать на этих каменюках у самой воды её ну никак не вдохновляла. То ли дело в своей уютной келье, на набитом душистой травой сеннике...

- А потому, - как-то убедительно объяснил проводник. - Здесь водораздел. Да и к тому же, завтра вашей святости будет не до дурацких вопросов.

Всё же, дела обстояли не настолько плохо. В нескольких шагах от себя Мирдль углядела широкую ровную нишу в скале, почти прикрытую сверху её каменным боком... всё верно - этот бесчувственный чурбан уже тащит сюда охапку еловых лап с несомненным намерением устроить святой сестре весьма уютное гнёздышко. Ан нет - постелил сверху свой плащ, злыдень, примерился широкой спиной. И одобрительно кивнув, отправился за хворостом. Это что же, придётся спать бок-о-бок с этим... а ведь да. К тому же, весьма недвусмысленный приказ матери-настоятельницы надо если не сразу осуществлять, то хотя бы обдумать.

Прикинув сквозь вкрадчиво заползающую во всё тело усталую истому, Мирдль всё же решила, что бездельничать это как-то не то. И принялась кое-как, дрожащими руками, соображать что-то на ужин.

Айлекс принял её помощь как должное. И отвалив от котелка, даже проворчал что-то, при известной фантазии могущее быть воспринятым как одобрение. Вот же ж чурбан бесчувственный... но хоть посуду мыть не заставил... старательно открывая пальцами упрямо слипающиеся глаза, Мирдль следила, как этот непонятный парень попросту сгрёб ложки-тарелки в котелок и отнёс чуть в сторону. Пошептал что-то - и над посудой взвилась лёгкая дымка. Может, комары, а может, ещё какая гадость... но к утру вроде должны вычистить?..

- Эй, долго думаете сидеть на бережку аки святая дева? - насмешливое ворчание вырвало Мирдль из блаженной полудрёмы.

Подхватившись, она обнаружила, что чуть не клюнула носом в прогоревший костёр и вообще - её провожатый уже устроился на лапнике и даже укрылся подбитым тёмным коротким мехом плащом. Он заставил её почти безропотно надеть поверх комбинезона вязаную шерстяную безрукавку. И не стал ворчать, когда Мирдль, покопошившись рядом, наконец угнездилась поудобнее - чувствуя, как в спину пошло ровное тепло большого и сильного тела.

- От меня сильно прёт?

- Для святой сестры в самый раз, - фыркнуло в ушко его дыхание - и это оказалось последнее, что упомянутая святая сестра помнила из этого дня...

Зато утро, поначалу показавшееся просто туманно-холодным, на самом деле оказалось просто кошмарным. Понежившись в тепле под плащом, Мирдль всё-таки сообразила, что свежий воздух, напитанный ароматом чего-то вкусненького, ей всё-таки не снится. Порыв носом, она обнаружила, что осталась под плащом одна. Её живая грелка уже встала и вовсю хозяйничает в маленьком лагере.

Стало быть, пора и нам... ой!

Руки, а пуще всего ноги, спина и пониже отозвались такой ломотой, что девица попросту взвыла. Сразу оставив попытки активных телодвижений, она только жалобно охнула, попытавшись стянуть с лица край плаща.

- Вот-вот, и я о том же, - меховое тепло отъехало в сторону, и в едва успевшие зажмуриться глаза ударили свет и холод.

Хоть бы посочувствовал, болван - знает ведь, что вчера вымотал женщину этими переходами до полного немогу, а теперь ещё и ехидничает... но правда, с ложечки покормил. Хм-м... это даже почти вкусно, хоть и до ужаса непривычно.

- Раздевайтесь, - в его голосе не оказалось даже капли сочувствия.

Мысленно Мирдль воззвала к Хранителю - это что же, ублюдок графского рода возжелал её прямо здесь и сейчас? В беспомощном и потнючем виде? Утащил в глухомань и намерен натешиться вдоволь? Редкостный извращенец... но по крайней мере, накормил. Она кое-как потянулась рукой и нерешительно затеребила поясок.

- В каком смысле - раздеваться?

- В прямом, донага, - коротко усмехнулся этот насквозь непонятный тип, вертя в руках резную деревянную баночку, под крышкой которой обнаружилась странная зеленовато-прозрачная мазь..

Ох, прости мя, Хранитель, за мысли чёрные - намерения у этого... ах да, Айлекса, оказались вовсе не прелюбодейскими. Судя по всему, намазюкает этой дрянью от комаров или чем там ещё... вот уж запашок тогда будет - вообще, просто упасть в корчах и окочуриться! И Мирдль, отбросив мысль попросить его отвернуться, осторожно принялась стаскивать одежду.

Ага, щас же - коротко взвыв, она рухнула обратно, едва попытавшись вытащить руку из рукава. И Айлекс, понимающе кивнув, принялся разоблачать её сам. М-да... без одежды девица оказалась вообще отпад... но отвлекаться не дело. И он сначала осторожно, затем усиливая нажим, принялся разминать каждую мышцу и каждую косточку этого горячего и до одури привлекательного тела.

Мирдль последовательно сначала орала, пронзительно визжала, глухо ругалась, потом просто охала... а затем, когда раз за разом прокатывающаяся горячая волна до онемения напитала теплом её истерзанное тело, только благодарно и с наслаждением застонала. Ох-х, это почти как в парилке, когда святые сёстры растирают друг дружке уставшие от работы или всенощной места - только куда лучше. А руки парня вновь прошлись по ней всей, немыслимым образом разбирая на все составные части и собирая вновь, втирая в кожу жирную мазь, от которой немилосердно несло болотом и какими-то травами. Как хорошо... если б ещё не пронимало до самого донышка женского естества это некстати вспыхнувшее желание - томное, дразнящее и почти нестерпимое... ох, удержи Хранитель, хотя бы на время...

- Хочешь меня? - в её наполненным смутным блаженством голосе прорезалось что-то неистребимо женское. Всё-таки, лучшая защита это нападение.

Айлекс не стал разочаровывать девицу. Хотя на самом деле, куда милее ему были дриады и феи. О да, поначалу они в его объятиях и оказывались прохладными, словно трава под сенью леса. Но потом словно озарялись внутренним огнём - и сильнее от них пахло ароматами луговых цветов, звонче разлетались колокольчики их волнующего смеха. А потом они словно опаляли жаром... кстати, двоюродные братья говорили примерно то же. Нет, лучше о таком не говорить - рановато. Между разговором он ещё раз прошёлся ладонями по раскрасневшимся девичьим икрам. И затем, чтоб уж сильно много эта красивая монашка о себе не возомнила, он вскользь заметил:

- Только вот, я своё мужское достоинство не на свалке нашёл, чтобы во всяких святых сестёр совать... без обид?

- Ну и мерзавец же ты, - коротко и чуть хрипловато Мирдль засмеялась, когда его пальцы сильно и в то же время нежно прошлись по пяточкам. - Не любишь Хранителя?

Как раз Хранителя Айлекс очень даже уважал. Хороший человек был... Но вот насчёт его слуг, возомнивших о себе невесть что, мнения оказался невысокого. Ведь это так просто - объявить себя светочами, а всех остальных по определению слугами падшего. Зато он сам свою житейскую мудрость вынес не из замшелых книг - а из жизни. Оттого и живёт в ладу с природой и самим собой. И со всеми небожителями, кстати, тоже.

Мирдль слушала с лёгкой скептической улыбкой, в то же время наслаждаясь этими прикосновениями, чудным и непостижимым образом вылепившими из ещё недавно беспомощно ойкающей девицы нынешнюю полубогиню.

Легонько шлёпнув разомлевшую монашку по аппетитному месту пониже спины, Айлекс распорядился:

- Так, хватит теологию разводить, святая сестра. Ныряйте в озеро, и плескайтесь пока не замёрзнете. А то если мазь впитается, можете и в нимфу болотную обратиться.

Перевернувшись безо всякого стеснения на спину и отметив при этом, что никакая часть тела не отвалилась и даже не ойкнула, девица с наслаждением потянулась. Здорово-то как! И всё же, она открыла глаза и села, с любопытством заглянув в оказавшееся близко-близко лицо.

- Спасибо, - шепнула Мирдль, ощутив как отчего-то ухнуло вниз сердце. И сообразив, что ещё миг, и она сама не удержится... пришлось для разнообразия плюхнуться в озеро, благо хоть оно выяснилось вполне глубоким.

Вода оказалась почти ледяной, чуть ли не льдинки плавали под утренним солнцем - но это как раз и хорошо, в таком-то состоянии. А мазь с кожи тут же вскипела, обернув всё тело невесомыми щекочущими пузырьками, и от радостного ощущения женщине хотелось смеяться.

- А сам что же? - с затаённой надеждой спросила Мирдль, умывая оставшуюся потной и почти неразмятой мордашку. Да и волосы окунуть стоит - вода прямо волшебная, отчего-то даже петь тянет. И отнюдь не псалмы да хоралы... вынырнув, Мирдль и вовсе засмеялась от избытка радостного ощущения.

- Мне не стоит сюда лезть, - оказывается, парень разлёгся в тенёчке прямо на прибрежных камнях и вознамерился чуть ли не подремать. - Это озеро только для девчонок, и его фея не одобрит меня. Кстати, вот и она... приветствую тебя, Хранительница!

Всё же он встал и на полном серьёзе поклонился - правда, затем развалился опять. Проследив за его взглядом и обернувшись, Мирдль застыла, чувствуя пяткой некстати подвернувшийся под ногу округлый камешек. Ещё только что на противоположном берегу никого не было. И вот над одиноким серым валуном, который она уже мысленно облюбовала, чтобы вылезти-посидеть и погреться на солнышке, сгустился словно прозрачный блестящий туман. Нет, словно из кристально-прозрачнейшей воды соткалась фигурка сидящей... ну, пусть это будет фея горного озера. Потому как диковинное существо закинуло ножку за ножку, опёрлось сзади себя руками и весьма ядовитым голоском осведомилось:

- Привет и тебе, Защитник! Только, что делает в моём озере эта грудастая нахалка? - её голос словно и не слышался. Тёк легчайшим дуновением ветерка, состоял из причудливо совпавшего журчания водяных струй да шелеста травы меж камней.

Женщина смутилась. Стрельнув глазами, обнаружила себя стоящей на дне посреди хрустально-чистого и прозрачнейшего озерца... ну да, видно не хуже, чем на воздухе... спасибо, хоть Айлекс не глазеет, а воспринимает лишь как деталь пейзажа. Бесчувственный! Зато фея... м-да! Именно таких стройных, длинноногих и жутко красивых Мирдль рисовала, а потом и шила из лоскутов в детстве. Хрупкая и изящная как былиночка, с едва наметившейся и всё же несомненной женственностью... правда, из одежды на этой имелись лишь длинные волосы... но смотрится как-то естественно и ничуть не вызывающе... ну да, такого естества стыдиться нечего...

И всё же Мирдль гордо выпрямилась - ей тоже нечего стыдиться! Осторожно ступая по дну, она вышла на тот берег и уже вблизи ещё раз осмотрела фею. М-да, и впрямь дивное создание природы, как пел один полубезумный бард. И точно - пахнет луговыми цветами!

- Ты, вообще-то, живая? - осторожно спросила Мирдль, некстати обнаружив себя от холода всю покрытую пупырышками.

- Да уж живее тебя, смертная! - неизвестно, чем бы ещё фея продолжила столь впечатляющую реплику, но Айлекс с той стороны негромко фыркнул - мол, девчонки, хватит пререкаться и трещать.

- А лучше проведи, Айси, жрицу Хранителя через Зеркало Дев.

Фея посмотрела на парня как-то загадочно, затем внимательнее оглядела чувствующую себя не в своей тарелке Мирдль. И улыбнулась - да так, что женщина не смогла не ответить тем же этому колдовскому взгляду оказавшимися голубыми глаз. "Странно, а у Айлекса синие" - ещё успела удивиться она, когда вдруг почувствовала, что ей совсем не холодно. Наоборот, некое мягкое ощущение тепла обернуло её, странным образом придав бодрости и чувство защищённости.

- Да, ты достойна, - Айси снова посмотрела на парня. - К тому же, я не могу отказать тебе, Защитник.

Фея встала, оказавшись почти одного роста с Мирдль. Встряхнула длинными волосами, словно неким волшебным образом обнимая и лаская ими весь мир. Айси вспыхнула мириадами огоньков - и шагнула сюда из призрачной тени. И прикосновение её оказавшейся вовсе не бесплотной руки не вызвало у зачарованно замершей женщины брезгливости. Холодная, правда... но Мирдль вовремя вспомнила свои пальцы-ледышки во всякую пору кроме знойного лета - и осторожно погладила изящную кисть. Надо же... девчонки в монастыре обзавидуются - если настоятельница прежде анафеме не предаст.

Замершая под солнцем гладь озера вдруг встала косо, вздыбилась. По ней пошла лёгкая рябь и после себя оставила чистую зеркальную поверхность, в которой отражалась всклокоченная и странно знакомая деваха в данной лишь от рождения одежде - но почему-то сейчас это не вызывало ни протеста, ни казалось ненужным. А рядом мягко истекающая легчайшими искорками фея. Ох, защити меня, Хранитель!..

- Да не нужна тебе его защита, - беззаботно хихикнула фея, заблистав в окутавшем остальной мир тумане огоньками голубых глаз. - Пошли?

И взяв взволнованную Мирдль за руку, спокойно шагнула вперёд, прямо в своё отражение...

Когда обе девицы пропали в волшебном сиянии, оставив после себя пустое и спокойное горное озерцо, Айлекс зевнул, уже ничуть не скрываясь. Выспасться толком не удалось - это святое недоразумение... как там её обозвала Айси? Ухохочешься! Эта ... гм, нахалка всю ночь вертелась, пихалась локтями и коленками, а под утро вдруг так откровенно прижалась во сне, что всякое желание спать у парня и вовсе пропало.

А посему он поудобнее улёгся на камнях, ещё в детстве вполне усвоив непростое искусство ложиться именно так, чтобы они не впивались в спину, а наоборот - естественным образом образовывали и повторяли макушками и боками все изгибы тела. И с чистой совестью задремал, прикинув, что Айзи и Мирдль меньше чем за час своё любопытство не удовлетворят. Если ещё дольше тарахтеть не будут - в этом отношении все девицы, пожалуй, одинаковы. Что женщины человеческого рода, что феи, что нимфы, что дриады - и маменька в том числе. А цветочные феечки вообще таки-и-и-ие... ох, балаболки...

Мирдль оказалась на удивление задумчивой. Молча она взяла свою одежду, приподняла бровку, обнаружив её чистой и даже безо всяких запахов. Влезла проворно в свою просторную вторую шкурку и меланхолично затянула поясок, предъявив миру свою талию, почти не уступающую фее. Неодобрительно она покосилась на лениво приоткрывшего один глаз Айлекса и покачала головой.

- Вопросов у меня пока что куда больше, чем ответов...

Тот встал неожиданно легко и почти бесшумно, словно и не спал тут только что, легонько посапывая в своё плечо. Осторожно обнюхал озадаченную святую сестру, улыбнулся.

- Ага, вижу - озёрная фея не отвергла вас, сестра во Хранителе. Жёлтой лилией благоухаете... Ну, и как оно - обнаружить, что мир совсем не таков, как о том говорит святое писание?

Мирдль даже мрачно огрызнулась. И вообще - хватит паясничать!

- Давай на "ты". И не попрекай в лицо моим саном - мне тоже есть чем гордиться, - она вздохнула и отвела взор. - Однако, ты прав - сначала взгляд с той стороны показался мне омерзительным. Затем терпимым - а потом... правильным.

Но нахал, оставив проворно собирать пожитки, совсем уж возмутил её. Воздев глаза кверху, он сложил ладони в комичном подобии молящегося и масленым голоском пропел:

- А как же "да не вводи во искушение малых сих"? Ты так легко меняешь взгляды, сестра - как башмаки?

В потемневших от гнева глазах Мирдль мелькнула молния, да такая, что Айлекс с трудом удержался от соблазна ухватиться за оружие. А святая сестра шагнула к нему, и ледяной голос её не сулил ничего хорошего.

- Не забывайся, ублюдок! Сестра Жужу не отличалась набожностью и способностями, оттого её и определили хозяйствовать. А мне дарована Хранителем кое-какая милость, и уж если прокляну я...

И всё же Айлекс пересилил рефлексы. "За ублюдка ответишь потом - ты, красивая снаружи и уродливая изнутри самка!" Дед намекал познакомить девицу с таинствами природы, да и самому присмотреться к ней - а не шинковать дурёху на тонкие ломтики.

- То что? - он уже вернулся к своей обычной лёгкой насмешливости - так жить и сносить невзгоды куда легче. - А ты взяла на себя труд задуматься - отчего главная фея-хранительница всех рек и озёр назвала меня Защитником? Или почему разрешила лежать в своём присутствии?

Мирдль тоже немного опомнилась, с изрядной досадой укоряя себя за вспышку. И всё же поинтересовалась - да что ей какая-то фея, только и способная на пару-тройку фокусов? Правда, весьма впечатляющих.

- Дура ты, святая сестра. Она ведь не просто фея, - медленно и чётко проговорил похолодевший от обиды за Айси парень. И покачал головой. - Я не удивлюсь, если она и была той самой девой, что принесла Хранителю воды и омыла его раны, когда он изнемог после первой битвы с демонами - помнишь, в пятнадцатой главе писания? Есть на то кое-какие намёки, есть. Только, спрашивать прямо побоялся даже я.

Теперь пришёл черёд женщине удивиться - да так, что она крепко поджала губки, дабы не позволить вырваться первым словам... и вторым тоже... и только на третий раз, после долгих дум Мирдль всё же решилась.

- Умеешь же ты удивить. Ведь вижу - не врёшь, говоришь что думаешь.

И лишь когда продолжившая свой путь в полночную сторону пара стала спускаться со скалистых холмов и по сторонам замелькали медно-рыжие стволы величавых сосен, Мирдль немного оттаяла.

- Ладно, допустим. Но почему тогда...

Айлекс на ходу только страдальчески поморщился. Ну, началось...

Если посмотреть сверху - из очень-очень высокого высока - то обнаружилась бы тонюсенькая ниточка дороги, ведущей от ожерелья голубых озёр на закат. Постепенно путь огибал холмы и леса, в которые ни один человек просто так не сунулся бы в здравом уме, и поворачивал чуть правее. Переваливал через хребет аккурат меж двух напоминающих волнительные женские прелести приметных гор (оттого и проложен был первыми землепроходцами, месяцами не видевших своих подруг, именно здесь). А уж потом, вихляя меж болот и холмов, откровенно направлялся на суровую полночь, где вдалеке надменно вздымались к небесам настоящие великанши горного роду-племени.

И уж вовсе мудрено было бы рассмотреть двоих... гм, людей, упрямыми муравьями идущих напрямик. Под бескрайним зелёным покрывалом древесных крон их если бы и рассмотрел чей-то взгляд, то разве что всевидящих небожителей. Или наш - нельзя ведь надолго оставлять без присмотра эдакую парочку, норовящую то сцепиться в смертельной драке, то вцепиться друг в друга с совсем противоположными намерениями?

- Значит, Защитник? - поинтересовалась однажды ближе к вечеру Мирдль, осторожно и недоверчиво обнюхивая себя после хорошего перехода.

Странно, разило травами, цветами и ещё какой-то растительной дрянью - но никак не привычным запахом отмахавшей хороший переход молодой женщины. Можно подумать, ещё немного, и святая сестра будет принята в семейство этих мало-помалу становящихся привычными лесных обитателей. Во всяком случае, она уже не шарахалась, когда её обретший изумительную остроту взгляд вдруг вычленял в серо-зелёной мешанине теней задумчиво рассматривающего её лесного духа или беспечно скользящую меж стволов дриаду.

- Да. Создания природы весьма миролюбивы, хотя при случае делов могут наделать нешуточных, - Айлекс на ходу пригнулся, ловко сорвал листик пряно пахнущего растения и протянул своей спутнице.

Та возмутилась - да сколько ж можно? Коза она, что ли? То травинку съешь, то веточку пожуй, а то и вовсе какой-то корешок подозрительный. На что последовал всё тот же ответ: молчать и жевать. Мирдль скривилась и покорно забросила в рот листик, для разнообразия оказавшийся морозно-пряным, отчего язычок и нёбо слегка занемели. Это что же - намёк, чтобы молчала? Однако следопыт тоже принюхался к ней и удовлетворённо кивнул:

- Заметила, сестра, что мы топаем с самого утра без остановок и еды, и хоть бы что?

Мрачно кивнув, Мирдль всё же поинтересовалась: она что, скоро совсем бестелесной станет - вроде той нимфы, которая полночи околачивалась вокруг их ночлега? Вон, уже и одежда болтаться начала... И что там с Защитником? Отрицательно покачав в ответ на первый вопрос, Айлекс терпеливо пояснил на второй:

- Против орочьих шаманов или придурков из ваших святых братьев создания природы почти беззащитны. А так... хорошей, опытной фее развалить замок или город не очень-то и трудно. Но из-за одного-двух мерзавцев они делать того не станут. Да и, очень не любят убивать.

А сам шагал всё так же легко и бесшумно, словно вознамерился идти так до заката... кстати, так оно и оказалось. И Мирдль с затаённой гордостью подумала, что она не развалилась на ручки-ножки и прочие части. И пахнет ничуть не хуже вон того куста малины. Жаль, что не пора ещё ягодам...

В это время Айлекс, что самым диковинным образом на ходу собрал приличную по всем меркам охапку сухого хвороста, уже устраивал как обычно бездымный костерок посреди подозрительно круглой поляны. А хорошее место, дышится как-то легко. И словно свет наполняет всё тело... она не заметила, как выразила вслух свой восторг.

- Всё верно, - кивнул её спутник. - Это одно из святых для лесного народца мест.

Мирдль повела глазами вокруг, примечая тут и там выступающие из-под тонкого слоя почвы сегменты каменного круга, кое-где изукрашенные слабо светящимися в сумерках значками. И её тотчас обдало жаром.

- И что же, в этом круге они каждую луну проводят свои мерзкие обряды? И ты предлагаешь устроиться на ночлег здесь?

Однако Айлекс ничуть не разделил её отвращения.

- И здесь тоже. А что до мерзости... - он пожал плечами, сыпанул в закипающий котелок пару горстей сушёного мяса и плодов, добавил щепоть до щекотки в чьём-то носике ароматной приправы.

В одной старой книге, найденной во время полудетской ещё вспышки тяги к познанию, когда он в занесённом сугробами замке не знал, куда себя деть, и вычитал как раз один примечательный случай.

Во времена расцвета Второго Королевства, когда в известных землях царил мир и спокойствие, собрались как-то несколько предприимчивых купцов поискать дальних земель, проторить торговые пути новые. Два корабля наладили, загрузились чем надо и поплыли - аккурат на полудень. Долго мытарствовали, но таки нашли землю неведомую, где люди цветом кожи темны, а нравом и свирепы и ласковы одновременно. Так вот - в тамошних краях зимы не бывает, а круглый год тепло, как у нас летом...

- Вот и нет нужды тамошним жителям одеваться тепло, да и одеваться вообще. Да только, как только наши белокожие на берег спустились... - Айлекс неодобрительно покачал головой. - Ты ведь сама уже почти чувствуешь, что нет в наготе ничего постыдного. Куда больше зависит от того, кто о том судит.

Подавшись вперёд и с наслаждением принюхиваясь к витающим в воздухе ароматам еды, Мирдль почти сразу догадалась.

- Дай, попробую договорить. Купцы, моряки и прочие мужчины взглянули на тамошних женщин с вожделением - они не привыкли к такому, - глаза святой сестры блеснули - может, огонёк костра отразился, а может, и искорка познания залетела. - И вся грязь существовала не в тамошних, а на самом деле в головах наших?

Айлекс кивнул, улыбнувшись скупо, краешком рта. Потянулся за посудой, но довольная своей сообразительностью святая сестра уже нырнула в сумку за принадлежностями, с озабоченностью подумывая - не станет ли чрезмерное чревоугодие наказанием за дневное воздержание? Однако обошлось - и через некоторое время Мирдль с удивлением обнаружила, что она с трудом доела свою порцию. Уловив на себе насмешливый взгляд следопыта, который и в этот раз поклевал кое-как, она смущённо хмыкнула.

- Ну, хоть я и получила второй ранг послушниц, но святым духом сыта быть не могу. А тут... это почему в меня еда не лезет?

- Догадайся сама, коль такая умная, - в лучших традициях огрызнулся Айлекс и беззаботно улёгся прямо на траве.

Забросил руки за голову, посмотрел в уже высыпавшие на небо звёзды. Подумал, что он легко может не есть по несколько дней, всей кожей или чем там ещё впитывая мягкую и почти неощутимую ауру леса. А если потихоньку пить сок из берёз и клёнов, то и вовсе можно обойтись. Однако, когда он в ожидании ответа повернул голову в сторону Мирдль, то обнаружилось, что святая сестра уже спит, раскинувшись безмятежно посреди гигантского алтаря - словно желая обнять его весь.

Ну что ж... здесь и в лютый мороз не замёрзнуть... себе подремать, что ли?.. или внять немому призыву околачивающейся вокруг грустной нимфы?..

Ночь сильнее запахла колдовскими ароматами ночной фиалки и ландыша, расцвела огоньками - может, светлячки водили свои непонятные и таинственные хороводы. А может, и озорные духи, выспавшиеся всласть в своих тайных укрывищах, разводили неведомое чародейство, пробуждая ещё дремлющие соки некоторых деревьев и растений.

Во всяком случае, Мирдль, которую среди ночи разбудила неслышная и всё же приятно пронизывающая всё её существо музыка, сначала только хлопала глазами вокруг, не в силах сообразить - снится ей вся эта мягкая прелесть, или же неописуемое волшебство ночи творится на самом деле. Однако обнаружив, что по кругу алтаря идёт длинный хоровод призрачных, весело приплясывающих существ самого интересного облика и поведения, решительно протёрла глаза - напрочь изгоняя остатки сна.

Тем более что почти в центре, у костра, Айлекс танцевал с юной прелестницей длинный, медленный и томно тягучий танец. И всмотревшись в них чуть внимательнее, Мирдль ощутила вдруг мягкое тепло внизу живота. И тут же сообразила, что её слишком пристальное внимание вполне может оказаться назойливым и даже нежелательным. Тем более, что танцующая парочка, да и она сама не отбрасывают от огромной, на полнеба Селены ровным счётом никакой тени.

Прислушавшись к своим ощущениям и даже потрогав зачем-то серебряный, неотлучно болтающийся на шее знак Хранителя, женщина не ощутила ровным счётом никакого протеста. Выходит, вовсе не тёмные боги подземных глубин правят нынче тут свой бал? Подумав чуть, Мирдль поднялась на ничуть не гудящие от дневного перехода ноги и пошла в ту сторону, где ярче всего светился голубой знак, в темноте выглядящий красивой загогулиной с рожками. Склонившись над ним и сонно прищурившись, она сообразила:

- Борей... а по-нашему Норд, - чистое холодное дуновение северного ветра ласково чмокнуло её и ярче зажло румянец на щеках.

Ага! Обежав стороной группу визжащих и хохочущих молодых духов, Мирдль склонилась над чистым зелёным знаком, ровно горящим в камне. Посмотрела на звёзды - ну да, закатная сторона. И погладив ладонью символ, женщина положилась на своё наитие.

- Зефир? Западный ветер? - у-уй, как же он ласково погладил... Мирдль даже пожалела, что не скинула кажущийся сейчас совсем лишним комбинезон. Улыбнулась, подмигнула ярко вспыхнувшему, лукавому зелёному оку - и заполошной белкой поскакала дальше.

Обойдя все знаки и по наитию распознав и назвав богов по их тайным для людей именам, Мирдль озадаченно почесала в затылке. Губы уже занемели от сладких ласк воздушных струй, а все знаки светились ярким необжигающим светом. И красиво-то как... да ведь это алтарь Всех Ветров, - сообразила она! Ошарашенная догадкой, вовсе не чуждая этому месту жрица обвела взглядом всё огромное сооружение, кое-как спрятанное от нескромных взоров под тонким слоем почвы и трав. И глаз её сам дорисовывал недостающие, скрытые линии. А ведь Хранитель называл ветра своими верными братьями!.. и в это время её ласково затормошили.

- Сестра, иди танцевать с нами... - красивая как детская мечта дриада призывно поманила в круг рукой и тут же унеслась в вихре хоровода.

Мирдль в сомнении посмотрела вослед, отметив для себя попутно, что спать ей и вовсе кажется кощунством - а всё тело так и пронизывают искорки будоражащей радости. И всё же, она пересилила себя. Сначала отнесла за край алтаря посуду - пусть мелкие бестелесные духи полакомятся остатками и вычистят. А вальяжно разлёгшийся на старом кострище дух огня кивнул ей - дескать, я потом пламенем освящу посуду, ступай веселись!

И только потом жрица мягко вплела в венок лесных созданий свой плавный, медленный и красивый танец, подчинив хоровод и поведя за собой. Прислушиваясь не столько к развесёлому пиликанью сверчков и цикад да сопилкам странных ушастых созданий с огромными глазёнками, сколько к своей, сладко кружащей голову и зовущей в туманную даль мелодии.

Хм-м, а ведь это прекрасно...