Глава 21 Свидание на рассвете

Гот уже знал, что украсть одеяние будет нетрудно. Куда сложнее решить, у кого его украсть. Платье должно сидеть так, словно сшито по мерке – женщины мгновенно замечают такие вещи. Может быть, Ее величество не обратит внимания на то, как одета одна из ее служанок, а вот эта дрянь Хела… Она совершенно не боялась Гота, и он ненавидел ее за это – а еще больше за высокомерие. Еще бы: любимая служанка королевы, можно сказать, наперсница… Глаз у Хелы был острый. Если кто и сможет разоблачить его, то это она. Бывший Инквизитор сидел во дворе и делал вид, что читает. Со стороны могло показаться, что он задумался над книгой.

На самом деле чтение занимало его куда меньше, чем многочисленные слуги, которые сновали по двору, исчезали в одних дверях, появлялись из других. Как и предполагал Гот, обоз отправлялся в зимнюю резиденцию завтра, скорее всего – около полудня. У Инквизитора оставалось меньше суток, а он так и не выбрал себе жертву.

– Интересная книга? – спросил пожилой кипреанец, один из приближенных королевы.

Гот едва удержался, чтобы не подскочить. В этот миг он пристально следил за служанкой, которая только что вошла во дворец. Слишком высокая… Подол будет волочиться по земле.

– Э-э-э… – протянул Инквизитор. – Очень. Не оторваться.

– Похоже, приятно погреть спину на нашем солнышке? После ваших-то холодов…

Похоже, этот убеленный сединами старец никуда не торопится, уныло подумал Гот. Он догадывался, как выглядит его улыбка, но заставил себя улыбнуться.

– Совершенно верно. А вы не собираетесь отправиться в Ним, следом за Ее величеством?

– На это раз нет, – весело ответил старик. – Кажется, Ее величеству хочется немного отдохнуть от дел. У меня сложилось впечатление, что она ищет уединения.

И он подмигнул Готу, словно они оба знали какой-то большой секрет. Инквизитор с трудом справился с желанием стереть с его лица эту ухмылку.

– Едва ли ей это удастся. Последнее время я не видел, чтобы она выходила без этого… как его… Торкина Гинта.

– Вот-вот, – на этот раз он не стал подмигивать: намеки были излишни. – Я думал, вы тоже поедете…

– Меня никто не приглашал, – ответил Гот. Старик задал свой вопрос как нельзя более кстати. Самое время позаботиться о свидетелях. – И я, по правде говоря, только рад. Пожить во дворце, насладиться тишиной… Погреть спину на солнышке, как вы изволили заметить… И побольше узнать о Кипресе.

– Прекрасно, – докучливый старец наконец-то понял, что его собеседник по-настоящему ищет уединения. – Значит, увидимся за ужином.

«А вот это вряд ли, старый болван».

– До встречи, – сказал он.

Провожая старика взглядом, Гот внезапно заметил женщину, которая нагнулась, чтобы поднять одну из корзин с фруктами – их только что доставили. Корзина была тяжелой, однако служанка поставила ее на одно плечо и легко выпрямилась. О да! Гот смотрел, как она поворачивается. Кажется, женщина такого же роста, как он сам. Широкоплеча… Значит, платье подойдет.

Инквизитор сунул книгу в карман, последовал за своей будущей жертвой и нагнал ее, когда она свернула за угол. Женщина направлялась к большой двери, за которой находился ледник.

– Добрый день, – вежливо поздоровался Гот, примеряясь к ее шагу.

– Здравствуйте, – донесся из-под вуалей певучий голос.

– Вы позволите украсть у вас один апельсин? Мне так хочется пить…

Какая жалость, что его лицо не назовешь привлекательным. Женщины больше любят смазливых мальчишек вроде Торкина Гинта или прайм-офицера Кита Кайруса, которые даже представить себе не могут, сколь многим обязаны своей красоте. А может быть, они считают, что так и должно быть. Сквозь ткань сверкнули глаза, и Гот почувствовал, что у него дергается щека. На его вопрос служанка так и не ответила.

– Простите… – Гот старался оставаться любезным и даже остановился, чтобы отвесить легкий поклон. – Меня зовут Элмид Гот, я советник королевы. Я недавно прибыл на Кипрес, поэтому почти никого не знаю.

Он попытался улыбнуться, зная почти наверняка, что улыбка на его искореженном, подергивающемся лице может вызвать лишь испуг или отвращение.

– По правде говоря, мне скучно и одиноко, – добавил он, надеясь, что горечь в его голосе растопит это ледяное сердце.

Кажется, она улыбнулась?.. Понятно, что вуаль не позволяла понять, так это или нет, но Готу почудилось, что темные глаза смотрят на него уже не столь настороженно. Он призвал все свое обаяние.

– Вижу, у вас очень тяжелая корзина. Вы позволите? – И с облегчением услышал тихий смешок.

– Это моя работа. Я каждый день ношу такие корзины.

– Я приехал из Таллинора. У нас при дворе женщинам не разрешают поднимать тяжести.

– Может, ваши женщины не так сильны, как кипреанки? – она усмехнулась, однако опустила корзину на землю. – Держите.

Готу не хотелось апельсинов. Он вообще терпеть их не мог – после той истории в Илдагарте. Тогда Инквизитор собственными руками убил девчонку, которая имела несчастье предложить ему апельсин. Непонятно почему он принял ее за Тора. Склонившись над корзиной, Гот замер. Он как наяву видел раздавленные апельсины, сок которых растекался по мостовой вперемешку с кровью девочки.

Приписав это нерешительности, служанка сама выбрала апельсин. Принимая плод из гладкой, загорелой руки кипреанки, Инквизитор кивком поблагодарил ее, еще раз отметив, что рост у женщины и в самом деле подходящий. Значит, и платье подойдет.

– А меня зовут Элма.

Ее голос был глубоким и как будто надтреснутым.

– Спасибо, Элма, – проговорил Гот, взвешивая апельсин в руке. – Ты уверена, что обойдешься без моей помощи?

Элма тихо рассмеялась и снова вскинула корзину на плечо.

– Я справлюсь. Может, увидимся за ужином?

Вот так неожиданность!

– Почему бы и нет, – отозвался он и сам себе удивился.

Он заигрывает с женщиной!

Обычно Гот относил ужин к себе в комнату, но на этот раз спустился в трапезную для слуг, чтобы разыскать Элму. Однако Элмы там не оказалось. Чтобы задержаться подольше, Гот медленно пережевывал кусок за куском, потом поболтал со стариком, который докучал ему во дворе… За разговором он пристально осматривал трапезную. Тщетно.

Наконец, он извинился, покинул старика и отправился на поиски. Но ни одна из женщин, к которым он обращался с расспросами, не могла ему ничего ответить. Многие из них даже не представляли, кто такая Элма и как она выглядит. Гот почувствовал, как раздражение переходит в настоящую ярость. Может быть, поискать Элму в той части дворца, где живут слуги? Кому-то это может не понравиться, но у него больше нет сил притворяться любезным. Времени остается совсем немного. Если для того, чтобы получить одежду Элмы, ему придется войти в ее комнату и отнять у нее платье… Нет, конечно, лучше не рисковать. Изначально он собирался действовать тоньше и обойтись малой кровью.

Гот уже покидал трапезную, когда кто-то дернул его за рубашку. Этого еще не хватало! Он резко обернулся и увидел девушку.

– Это вы Элмид Гот? – робко спросила девушка.

Кажется, лицо Инквизитора привело ее в настоящий ужас.

– И что с того? – раздраженно ответил он.

– Я – подруга Элмы, – девушку трудно было назвать красавицей, однако улыбалась она очень мило. – Она попросила меня спросить у вас, если я вас встречу, понравился ли вам апельсин.

– Где она? – перебил Гот – слишком поспешно, потому что его собеседница испуганно попятилась. Ей немного нездоровится, сударь.

– А…

В самом деле, не следует горячиться.

– Мне очень жаль. Передай: мне очень жаль, что нам не удалось поужинать вместе. Надеюсь, к утру ей станет лучше.

Девушка кивнула и снова улыбнулась.

– Конечно, сударь. Она будет рада.

Служанка уже собиралась уходить, но Гот схватил ее за руку и почувствовал, как она невольно попыталась высвободиться. Конечно! Ей не хватает вежливости, чтобы вытерпеть прикосновения такого урода.

– Простите? – в ее голосе звучал настоящий ужас.

– Я подумал… Ты не передашь Элме еще кое-что? – спросил он почти с мольбой.

– Конечно.

– Только мне надо чуть-чуть подготовиться… Пойдем со мной… пожалуйста.

Удивительно, но девушка послушно пошла за ним в сад, а потом в комнату. В саду Инквизитор сорвал чайную розу, еще не раскрывшуюся, а в комнате нашел клочок пергамента и написал на ней несколько слов.

– Вы такой заботливый, сударь… Элма будет тронута.

Неожиданно Гота осенило.

– А она умеет читать?

– Нет, сударь, – вежливо ответила девушка. – И я не умею.

Гот с трудом сдержался. Влепить бы ей такую пощечину, чтобы она на ногах не удержалась! Все старания пошли прахом! Но сейчас не время давать волю ярости. Он попытался улыбнуться, хотя мог лишь надеяться, что эту жуткую гримасу можно принять за улыбку. Девушка снова отпрянула, но это было уже неважно.

– Тогда просто передай мое послание. Вместе с розой.

– Обязательно.

– Спасибо. Пожалуйста, скажи Элме, что для меня будет большой честью, если она согласиться выпить со мной сладкого вина.

Глаза у девушки расширились. Потом она хихикнула и тут же осеклась.

– Почему ты смеешься?

– У Элмы странные вкусы, – ответила она и тут же поняла, что задела его еще сильнее, чем своим смехом. Однако Гот сделал вид, что совершенно не обижен.

– Я одинок, а Элма была так добра ко мне… А за доброту надо воздавать. Еще один друг при дворе ей не помешает, – объяснил он и едва не подавился. Это надо было такое сказать! Однако девчонка приняла его слова за чистую монету. Она была от души рада за свою подругу.

– Когда?

– А что если завтра, с утра пораньше? Мы можем вместе посмотреть, как встает солнце. Девушка нахмурилась.

– Так рано… Думаю, одна она никуда не пойдет, сударь.

Конечно. На такое и рассчитывать не стоило. Однако Готу не понадобилось долго ломать голову.

– Тогда приходи вместе с ней. Будем вместе любоваться рассветом, как старые друзья.

Во мне умирает поэт, уныло подумал Гот.

– Хорошо, – кивнула девушка. – Увидимся после Второго колокола.

– Очень рад, – сказал Гот. – Предлагаю встретиться у старого колодца… у восточного крыла.

Он уже осмотрел окрестности дворца и решил, что лучше места не найти. Из этого колодца давно не берут воду, стража там даже днем появляется редко… а в такую рань и подавно.

– Только постарайтесь никому не попасться на глаза, – добавил он. – Если нас застанут, ничего хорошего из этого не выйдет. Пусть это будет тайное свидание.

Девушка снова улыбнулась.

– Мы оденемся так, словно собираемся в город. Под вуалью нас никто не узнает.

Именно это Гот и хотел услышать.

– Тогда – до завтра, – сказал он и удалился.


Девушки появились точно в назначенное время, когда вокруг еще царила предрассветная полумгла. Они держались за руки, ступали осторожно и почти бесшумно, лишь иногда тишину нарушал чуть слышный смешок. Понятно, над кем они смеются, подумал Гот, следя за ними. Жаль, не всегда можно убить двух птиц одной стрелой.

Он прятался среди низкорослых плодовых деревьев и ждал. Подруги должны были пройти как раз мимо его укрытия. Пора… Он сделал глубокий вдох, шагнул вперед, и на голову одной из девушек – той, что была ниже ростом, – опустился тяжелый кузнечный молот. Служанка осела на землю, не издав ни звука.

Элма порывисто обернулась. Полупрозрачная ткань не позволяла увидеть ужас на ее лице, но Гот не мог позволить ей поднять шум. Метнувшись к девушке и зажав ей рот, он толкнул ее к колодцу, навалился сзади всем телом и, торжествуя, сорвал с нее вуаль. Наконец-то он получит то, что ему нужно.

– Если закричишь или издашь хоть один звук, убью. Поняла?

Служанка тупо кивнула, но Гот не спешил убрать ладонь. Свободной рукой он вытащил из кармана шарф и завязал ей рот. Элма сдержала слово: она даже не застонала. Вот это выдержка… Затянув узел у нее на затылке, Гот развернул девушку. Так вот почему смеялась ее подружка! Даже слепой не назвал бы эту девушку красавицей: она была на редкость непривлекательна. Но это уже не важно, подумал Гот. Меньше всего его занимала красота жертвы.

– А теперь сделай одолжение, разденься.

Сквозь страх, наполняющий ее глаза, проступило недоумение.

– Поторопись, будь добра, – добавил Гот. К счастью, Элма тут же потянулась к застежке, стягивающей платье на спине.

Вскоре одеяние уже лежало у ее ног. Девушка стояла нагая, но это не волновало Гота – равно как и то, что она была очень неплохо сложена.

– Пожалуйста, дай мне платье.

Элма подчинилась. Гот заметил, что ее кожа уже покрылась пупырышками. Да, раннее зимнее утро – не лучшее время для прогулок нагишом. Ничего, скоро она вообще ничего не будет чувствовать.

Он взял у нее платье и бросил на землю поверх смятых вуалей. Теперь ему есть что надеть. Остается только замести следы.

Короткое, сильное движение – и Элма, которая уже не знала, чего ожидать, снова оказалась у него в руках. Инквизитор подтащил ее к колодцу и надавил ей на плечи, заставив согнуться над водой. Наверно, она вся исцарапалась… но это это уже не страшно. Он схватил ее за волосы, попутно порадовавшись, что кипреанский обычай велит женщинам носить длинную косу – ее так удобно наматывать на руку…

Элма не видела, как он выхватил кинжал, но захныкала. Теперь Гот не испытывал к ней ничего, кроме презрения.

Когда его губы коснулись ее уха, всхлипы перешли в рыдания. Пора от нее избавиться.

– Наверно, я обещал не убивать тебя, если ты будешь послушной. Прости, Элма, но я лжец.

Гот дернул ее за волосы, заставляя женщину запрокинуть голову, и быстро полоснул ее кинжалом по горлу.

Из раны хлынула кровь. В этом было что-то завораживающее. Гот любил смотреть, как тело теряет эту багровую жидкость, а вместе с ней уходит жизнь. Он немного отстранился, чтобы ненароком не испачкать одежду, полюбовался маленьким пульсирующим водопадом, низвергающимся в колодец… а потом столкнул тело в воду.

Однако время было дорого. Гот услышал за спиной тихие всхлипы. Подружка Элмы все-таки очнулась. Значит, он просто оглушил ее. Такая небрежность недопустима. Перевернув лежащую ничком девушку, Инквизитор точным ударом вонзил нож ей в сердце. Теперь она была мертва, и ее тело полетело в колодец вслед за телом подруги. Вонь разлагающейся плоти скоро кого-нибудь заинтересует, но к тому времени он будет уже далеко.

Инквизитор подобрал платье, вуали и исчез в тусклом сиянии рассвета – точно со вторым ударом городского колокола.

Загрузка...