Мертвый город. Адаптация

Глава 8

Подскочив к продолжающему орать полковнику, я схватил его за голову и, что было сил, впечатал лицом в стол. Раздался громкий хруст, похоже, что я сломал ему нос.

Подобрав с пола контейнер, я сунул его в рюкзак, застегнул и забросил обратно за спину, после чего вновь схватил полковника, прижал пистолет к его виску, встал так, чтобы он закрывал меня.

И как раз вовремя, потому что дверь, ведущая в его «кабинет», распахнулась и внутрь вломились трое парней с автоматами. Это уже явно не сроканы, контрактники, у одного даже сержантские лычки на погонах.

Ну посмотрим теперь, как вы уважаете свое начальство.

— Стоять! — заорал я. — Не дёргаться, мля! Кто лишнее движение сделает — пристрелю урода!

Парни замерли. Полковник полузадушенно хрипел в моих руках, кажется, что слишком сильно передавал его шею локтем. Кровь текла из раны на его плече мне на разгрузку, пачкала почти новую «горку». Но не так сильно, чтобы он истек ей до смерти, долго должен продержаться.

— Стволы на землю! — заорал я. — Стволы на землю, быстро! До трёх считаю! Раз! Два!

Произносить третью цифру не пришлось. Парни побросали автоматы и подняли руки. Поняли, что я не шучу.

Хотя никакого юмора у меня и на уме не было, если бы кто-то из них остался с оружием в руках, тут же получил бы пулю. Ну а хрен ли, не полковника же мне убивать. Он — живой щит, и единственный возможный для меня билет наружу.

Там его придется либо кончить, либо отпустить, одно из двух. И погоня однозначно будет. Причем, это их территория, они все вокруг знают, а соответственно поймать им меня будет гораздо проще. Но я не собирался сдаваться просто так, готовился к борьбе.

С другой стороны, что такое сдаться-то? Пулю в башку себе пустить?

— Опусти ствол! — крикнул один из них. — Опусти и скажи, чего тебе надо здесь вообще?

— Разговоров не будет, парни, — ответил я. — Так, назад в коридор, и чтобы все в одну сторону выходили! И медленно, и печально, словно памятники жертвам Великой Отечественной!

Не знаю, почему мне в голову пришло именно такое сравнение. Памятники-то вроде на месте стоят, и особо никуда не ходят. Но меня, если честно, уже несло по течению и остановиться я не мог.

Парни двинулись назад, я же пошел вперёд, толчками заставляя местного начальника двигаться и продолжая прикрываться его телом. На секунду выгляну — тут же пулю получу.

Снайперы. У них есть снайперы, я даже видел одного на крыше. Вот эти могут меня снять, потому что ничего противопоставить им я не смогу. А это означает, что действовать нужно аккуратнее.

Я вышел в коридор, осторожно глянув налево, туда, где был тупик. Нет, пусто, нет никого.

А вот дальше их больше, ещё двое, и тоже с «калашами».

— Стреляйте! — прохрипел полковник. — Он все равно меня в живых не оставит!

Я долбанул слишком говорливый живой щит рукояткой пистолета в висок, рассек, по седым волосам потекла кровь, и снова ткнул туда трубой глушителя.

— Молчать, тварь! — прошипел я ему на ухо. — Тогда жить будешь! Стволы на землю! Быстро, сука, быстро!

Парни посмотрели друг на друга, и те, что были вооружены, тоже сложили оружие. Твою мать, что-то в прошлый раз мне этот коридор не казался таким длинным. И дверей здесь слишком много. А мне ведь идти вперёд, да ещё и этого утырка держать.

— А теперь назад! — заорал я. — Руки держать над головой и к лестнице! Выпустите — никто не пострадает!

Они послушались, двинулись в сторону лестницы, даже оборачиваться не стали, так и пошли спиной. Я двинулся за ними, продолжая в одной руке держать пистолет, а второй сжимать полковнику горло. Приходилось то целиться в них, то напоминать своему живому щиту его место.

Когда я преодолел примерно половину коридора, одна из рольставен распахнулась, и на меня набросился молодой детина, ростом на голову выше меня. К счастью, он не стал стрелять, а попытался справиться со мной с помощью грубой силы.

И у него бы удалось, если бы не одно но. После инъекции той дряни, которую сделал для меня Профессор, я стал гораздо быстрее. Реакция тоже ускорилась. Пожалуй, это и спасло мне жизнь.

Я сдвинулся чуть в сторону, отмахнулся пистолетом, заехав ему в висок. Тут же прижал ствол к его бедру и нажал на спусковой крючок. Гильза упала на линолеум, послышался громкий вопль. Громила упал, и я ударом ноги в лицо вырубил его, прервав крик. Свалившись лицом в пол, он стал заливать его кровью из разбитого рта.

— Есть ещё кто! — заорал я. — Сразу выходите, чтобы потом так же не валяться! Ну! Живо!

Ещё две рольставни открылись, наружу вышло двое с заспанными рожами. Оба в белье и без оружия, зато гладко выбриты. Они армейский порядок даже в этом соблюдали. Пожалуй, оно обрадовало бы любого инспектора, не не меня. Потому что мне через них теперь пробираться.

Я снова двинулся вперёд, военные же вышли на лестницу. Если я все правильно рассчитал, то именно сейчас они попытаются на меня напасть, тем более, что их там уже почти с десяток накопилось. Навалятся со всех сторон, освободят полковника, отберут оружие и труба.

Нет уж, идти таким макаром до самых ворот — не вариант. Надо придумывать что-то другое.

Я резко толкнул от себя Онорчука, приставил ствол к его затылку и спустил курок. Лицо военного вынесло на кафель кровавой лужей, в которую он свалился через несколько секунд, когда рефлексы, удерживающие его на коленях, перестали работать.

Сам же я рванулся в сторону, как раз в то из помещений, через которое проник в штаб. Труп в майке и трусах так и лежал на диване, окно по-прежнему было открыто. Уже не понимая, что делаю, я сиганул в него, приземлился на бетон, отбив ноги и ладони, после чего с низкого старта побежал вперёд, куда глаза глядят.

За спиной были слышны крики, кто-то раздавал команды, кто-то просто голосил.

И теперь я понимал, что подписал себе смертный приговор. Очевидно, что местного «батю» уж очень сильно уважали, раз до сих пор не развалились на несколько более мелких банд. И они определенно попытаются со мной поквитаться.

Но оставить его в живых я не мог. Военные тиранят все население города, и всем же станет лучше, если их главного не станет. Может быть, тогда все пойдет своим чередом, и их организация развалится?

Черт его знает, это — дело грядущего, а мне сперва нужно разобраться с настоящим. А оно очень и очень хреновое, к тому же ситуация ухудшается с каждой секундой.

Я добежал до забора, который огораживал проход в магазин. Похоже, что жители не особо любили обходить это все, вот кто-то и прорезал сетку-рабицу, организовав себе прямой путь. Да и земля тут было вытоптана до каменной твердости, так что без особых проблем я выскочил в прореху.

Куда дальше? Снова в подземелья? Чтобы меня там зажали?

В автопарк, и попытаться вырваться на машине? Так ключей нет, да и бетонные плиты на месте ворот тоже намекают, что это будет не так уж и просто.

Остаётся просто бежать в надежде, что переполох ещё не на всей базе, и что мне удастся выбраться.

Выстрелов-то пока слышно не было.

Я свернул за угол и нос к носу столкнулся с ещё одним военным, мужиком лет тридцати, достаточно пузатым. Такими обычно в сериалах изображают прапорщиков. Уж не знаю, какой разряд у него был по прапорскому многоборью, но увидев меня, он ошалел.

Я прострелил ему коленную чашечку, а когда он с криком рухнул на асфальт, приставил ствол к башке и спустил курок, после чего побежал дальше.

Не то, чтобы это было необходимо, но, когда пытаешься скрыться, лучше не оставлять тех, кто может рассказать, куда именно ты двинулся.

Перебежав небольшую автомобильную дорогу, которую на картах города наверняка гордо назвали аллеей или бульваром, я рванулся в проезд между домами.

Миновал ещё один магазин, на этот раз совсем маленький. За ним была церковь, но совсем небольшая. Не кафедральный собор, это уж точно.

Пробежав между зданиями, я оказался в следующем дворе и рванулся вперёд напролом. Заметил открывшееся окно слева от себя, вскинул руку с пистолетом, выстрелил. Через подоконник перевалилось мужское тело, одетое в камуфляжной белье, рухнуло в палисадник. Нет, точно труп, живые так не лежат.

Насколько я помнил, я добрался уже до края базы военных, она ж совсем небольшая на самом деле. Вопрос, как выбраться, стоял очень остро.

За спиной застучали выстрелы, со звоном посыпались стекла, меня толкнуло в спину, прямо между лопаток, выбивая дух и придавая дополнительное ускорение. А вот теперь стрельба уже есть, так что сейчас все местные поднимутся в ружье. И будут искать именно меня.

Судорожно втянув в себя воздух, я рванулся к ближайшему входу в дом.

Потянув на себя дверь парадной, я заглянул внутрь, и тут же выстрелил, заметив, как открылась дверь, ведущая в одну из квартир на первом этаже. На кафель упала женщина лет шестидесяти с седыми кудрявыми волосами. Наверное, чья-то мать или жена одного из местных офицеров, тех, что постарше.

Мне аж как-то даже неудобно стало, убил ни в чем не повинного человека. С другой стороны, а какого хрена она вообще наружу полезла, хотела посмотреть, что именно происходит? Ну так на, посмотрела, понравилось ей?

Насколько я помнил, окна первых двух этажей в этом городе почти всегда забраны решетками. Вопрос в том, забили ли щитами окна тех, что выше? По идее, морф мог легко забраться в любое из них. То, что они прекрасно умеют лазать, я уже понял, да и рассказали мне о них немало. Так что я на месте местных забил бы все окна.

С другой стороны, а есть ли в этом смысл? Дома пятиэтажные, невысокие и лучшая тактика защиты от морфов — это поддерживать освещение на критически важных участках, и не шастать по ночам. Собственно говоря, поэтому вокруг штаба все было светло, и они даже позволяли себе окна держать открытыми. Да, на втором этаже, но туда человек влез, чего уж говорить о твари, которая родилась от боевого вируса? На секундочку напомню, с помощью этой заразы собирались суперсолдат делать.

Тем не менее я ломанулся вверх по лестнице. Добежал до второго этажа, подёргал все двери. Они были закрыты.

Черт, неужели тут все квартиры заняты? Да нет, такого быть не может.

Рванул наверх, третий этаж. Дёрнул дверь одной квартиры, второй и остановился возле третьей. Она была деревянной.

Такое-то десять лег назад встретить было трудно, а уж сейчас... Впрочем, стоит помнить, что город, как ни крути, закрытый, и бедняки тут свои имелись. Даже такие, кому не хватало денег, чтобы поменять дверь на более безопасную, металлическую. Впрочем, почему бы и нет, если воровать все равно нечего, верно?

Выбивать? Так она наружу открывается. Но все равно дерево — не металл, и чтобы справиться с ним у меня кое-что имеется.

Я запихнул пистолет в кобуру и стащил с лямок на рюкзаке топор. Ударил по косяку один раз, второй, вырубая его из стены и обнажая запорный механизм. Шумно, и меня очень легко найти, зато быстро. А скорость сейчас очень важна.

После четвертого удара огромный кусок дерева шлепнулся на пол. Я рванул на себя створку, забежал в квартиру и тут же закрыл дверь. Закрыл щеколду сверху. Ну, эта штука надолго их не задержит, но у меня пара минут есть.

Ага, пара минут после того, как я своими же руками загнал себя в ловушку. Принюхался. Пахло сыростью, прогорклой пищей, бухлом. Уксусом не пахло. Это обнадеживало.

Я двинул вперёд, продолжая держать наизготовку топор. Уверен, квартиры в пятом комплексе проверены, ведь время у военных было. А заперли их скажем...

Да потому что порядок такой у военных. Если имеется дверь, то она должна быть заперта. Ну а как иначе?

При этом было видно, что жили тут раньше маргиналы. Бутылки валяются пустые, куча стоптанной обуви, ватник опять же какой-то рваный. Подозреваю, что это был мужик, которому опуститься до состояния бомжа не давало только то, что квартиру в закрытом городе было не так уж и просто продать.

Ну либо хватало остатков ума. В общем-то это меня не интересует.

Вырвавшись на балкон, полный разного хлама, я остановился. Щита не было.

Какой же я идиот! Они специально не занимают квартиры выше второго, потому что на окнах нет решёток. А даже если морф попадет в запертую квартиру, то куда он потом двинет-то? Дверь-то закрыта.

Распахнув деревянную оконную раму, я высунулся наружу, посмотрел вниз. Третий этаж. Нет, мне и со второго-то прыгать было больно, а тут с такой высоты, метро шесть, наверное, а то и больше. Побережемся лучше.

Вытащив рюкзак, я сбросил его в окно. Хрупкого ничего нет, не побьется. Ну банки консервные помнутся, может быть, да и хер с ним. Вылез наружу сам, повис и стал шарить ногами в поисках опоры.

Услышал, как ударили в дверь. Ну да, нашли. Если у них с собой есть топоры, то вскроют меньше чем за минуту. Нужно торопиться, иначе меня примут очередью в спину прямо из окна, через которое я вылез.

Нащупав, наконец, край решетки, я стал осторожно спускаться вниз. Преодолел второй этаж, остановился, посмотрел в окно и увидел кудрявую молодую женщину с ребенком на руках.

Ничего сделать я все равно не мог, да и смысла нет. Полез дальше, спрыгнул, почувствовав, как заболели ноги, подхватил рюкзак, развернулся и побежал в сторону соседнего дома.

Не успел я добраться до арки, как за спиной послышались выстрелы. Пули застучали вокруг, я припустил, что было сил, и скоро скрылся внутри.

Навстречу мне шел зомби. Автомат был за спиной, в руке — рюкзак. Рука сама собой нашарила рукоятку пистолета в кобуре, вскинулась, раздался хлопок, который звонко отразился от стен арки, и тварь завалилась на спину с дыркой в башке.

Так, дальше. Затеряться в городской застройке, спрятаться. Они ведь наверняка организуют что-то вроде перехвата, перекроют выходы. Значит, его надо покидать.

А как? Под землю опять лезть? Да не, не вариант, я же не на проспекте, вход буду искать десять лет. Да и там хрен его знает, удастся ли выбраться куда надо, или заблужусь и буду бродить, пока не упаду от голода и усталости.

Такая смерть меня не устраивала.

Я побежал дальше, навстречу ко мне шли ещё трое зомби. Я снял их пятью выстрелами, дважды промахнулся и мои пули разбили окно дома напротив, которое со звоном осыпалось.

— Стоять, сука! — послышался за спиной злобный окрик.

Кому-то хватило безбашенности повторить мой спуск. Ну да, оно того стоило, я ведь убил минимум троих из них, да ещё и одну гражданскую, наверняка чью-то родственницу. Пусть последнюю и случайно, мне этого не хотелось.

Вытянув руку назад, я трижды спустил курок, стреляя куда-то в сторону кричавшего, свернул и побежал через двор мимо детской площадки. Одна из пуль отрикошетила от качели со звоном, от которого у меня заболела голова.

Я рванул дальше, пригнувшись и молясь чтобы в меня не попали, одним движением забросил за спину рюкзак, сменил магазин в пистолете. Навстречу снова пошел одинокий зомби, пальнул ему в голову. Он упал.

Перебежав через двор, нырнул в очередную прореху в заборе и оказался на территории школы. Небольшой совсем, не тех монструозных зданий на две тысячи учеников, к которым я привык, и в которой учился сам, перед этим проезжая по целому часу от дома. А все потому что ближайшие школы оказались забиты мигрантами и коренному петербуржцу там не нашлось места.

Впрочем, тут весь городок на сто тысяч жителей и мигрантов почти нет. Зачем им большие школы?

Миновал теплицу и коробку для хоккея, поднялся наверх, пробежал через шлагбаум. Шагов за спиной слышно не было, значит, они отстали.

Однако погоня все ещё не закончилась. Это было бы понятно и круглому дураку.