Мертвому - смерть. Книга 2

Глава 7. Испытание борьбой

Обычно утро Данилы начиналось с чашки чая и пары страниц хорошей книги. Но сегодня что-то совершенно необъяснимое подтолкнуло его сварить кофе и включить телевизор. Хотя нет, вполне объяснимое, просто вчера Илья все же затащил его в бар и бессовестно напоил, в знак примирения. В который раз пообещав себе больше не пить, по крайней мере в этом месяце, Данила сел на диван и щелкнул пультом.

С экрана ему улыбались сразу две обворожительные девушки, державшие в руках по здоровенной банке с зеленоватый коктейлем. Кажется, он вчера здорово перебрал и щелкнул на городской канал. Данила сразу же переключился, но там показывали то же самое, как и по десяти другим каналам. В конце концов он плюнул и решил послушать, что там рекламируют. Наверняка это короткий ролик, скоро закончится и все вернется к обычному режиму вещания.

«… представляем наш новый витаминный коктейль — «Здоровье». Всего лишь одна порция в день, и вы забудете о болезнях и усталости!»

Бодрый мужчина в деловом костюме вещал с середины площадки, по очереди оборачиваясь то к одной, то к другой девице. Вроде бы таких роликов уже много сотен вышло, но именно в этом чувствовался какой-то подвох.

«… старость отступит, а на ее место придут женская привлекательность и мужская сила! Только сегодня и только в наших офисах можно взять пробную порцию коктейля абсолютно бесплатно! Более того, для тех, кто обратится в первые два часа, у нас заготовлен специальный подарок. Если по каким-то причинам вы не можете посетить офис — просто позвоните по номеру на ваших экранах и ждите приезда курьера с пробной порцией. Торопитесь! Коктейль «Здоровье» — ваш шанс на долгую и счастливую жизнь!»

Ведущий радостно отпил из одного стакана и отсалютовал им зрителям. Девушки повторили его действия, с видимым удовольствием потягивая зеленоватую жидкость, похожую на кисель, подозрительно похожую на…

Смесь! Как он сразу не догадался? Данила поперхнулся кофе и никак не мог прокашляться. Но как они дошли до такого: среди белого дня рекламируют средство по превращению людей в некросов. И никто ничего не делает. Или это означает, что власть уже сменилась и поздно пытаться что-то сделать?

Сейчас Данила даже порадовался, что из Солежа нельзя выбраться. По крайней мере это остановит распространение заразы дальше. Почти одновременно с этим ему пришло сообщение от Елисея: «Проверь мыло». Учитывая тяжелое состояние Волконского это само по себе было странным событием, но когда загрузился ноутбук, Данила удивился еще сильнее: там была целая куча файлов, в том числе — карта города и области, с обозначенным на нем значком храма некросов.

Нормально выспаться Елисею так и не дали: за пару часов до рассвета его разбудили незнакомые люди в темных спецовках, представились сотрудниками центра реабилитации инвалидов, затем, не спрашивая согласия, погрузили на каталку и споро потащили вниз. Никого из обитателей дома им на пути не встретилось, и Елисей даже боялся предположить, что случилось с его родными. Хотелось верить, что они хотя бы живы, в отличие от медсестрички, чье обгоревшее тело покоилось рядом с порогом. Что ж, возможно его «похитители» и не связаны с некросами. Но Елисей все равно не стал ничего менять в алгоритме связи системы с удаленным хранилищем файлов. Излишнюю активность могут заметить, а ему все еще нужно поделиться с кем-то раздобытой информацией.

В машине скорой помощи ему вкололи неизвестный препарат, якобы успокоительное, после чего Елисей сразу же заснул. Снотворное несколько раз вводили повторно, стоило ему только начать приходить в себя. В краткие мгновения бодрствования Елисей злился на собственную беспомощность, но и попыток сбежать не делал: сейчас он ничего не мог противопоставить группе вооруженных людей, только выставил бы себя шутом. Да и по большому счету ему нечего было терять и нечего бояться, смерти в том числе.

Несмотря на препараты, время чувствовалось. Елисей готов был поспорить, что везли его не меньше шести-семи часов. В какой-то момент каталку переправили в самолет, где уже стоял целый ряд таких же каталок с другим пациентами. Вдоль стен сидели мужчины и женщины, как Елисей успел заметить, почти все они потеряли ту или другую конечность. Обидно, что все остальные находились в сознании, только его раз за разом накалывали снотворным. Связаться с системой тоже не выходило, и все, что ему оставалось — ждать, чем все это закончится, и верить, что Данила или Ольга все же получат его сообщение и поверят вложенной в него информации.

Наконец, они все же прибыли на место, точнее сказать — Елисей на деялся на это, от постоянной тряски его тошнило даже сквозь лекарственный дурман. После самолета был автобус, затем каталку просто везли по ухабистой дороге к неизвестному заводу, украшенному иероглифами. Внутри же люди уже начали выстраиваться вокруг до боли знакомых серебристых кабин.

Кибернизаторы. С одной стороны — повод порадоваться, что его похитители — точно не некросы, с другой — Елисей слишком хорошо знал, какие ощущения испытывает человек, находящийся внутри этой штуки. Впрочем, другие собравшиеся страха не выказывали и охотно двинулись к кабинам, когда лаборанты в синих робах пригласили добровольцев первыми испытать устройства. Теперь понятно почему его постоянно держали без сознания: организаторам этого мероприятия не нужен был человек, способный разболтать о прелестях «улучшения».

Еще среди лаборантов крутился один парень, вроде бы ничем не выделявшийся, но Елисей и без системы чувствовал — перед ним не человек. Слишком быстрый, ловкий, уверенный, со взглядом, которого не бывает у простого смертного. Волк? Некрос? Или кто-то из тех, о ком не положено знать простым людям.

Но долго ломать голову Елисею не пришлось: через пару минут после того, как первую партию подопытных загрузили в кибернизаторы, к нему подошел еще один не-человек, уже знакомый по недавнему визиту с Ольгой. Кажется, тогда он представился как Лев Фарин.

Он взял каталку и отвез ее в сторону, после чего дождался, пока «парень» скроется из виду и заговорил:

— С пробуждением! Не люблю долгих вступлений, поэтому скажу сразу: тебя запихнут в кибернизатор и отрастят новые руки, но только при одном условии — ты убьешь Джая.

В голове у Елисея сразу же появилось изображение того самого парня и краткая схема его предполагаемого убийства: выпрыгнуть из кабины, ударить одного из охранников и отобрать у того оружие. Дальше — серия выстрелов, пока голова жертвы не превратиться в кашу, и бежать. Как можно быстрее выбраться из завода, сесть в машину, которая и увезет его прямо в аэропорт.

Отличный план, если не учитывать одну крохотную деталь: собственное здоровье и силу ему предлагали заполучить ценой чужой жизни. Пускай совершенно посторонней ему жизни, но все же.

— Думай быстрее, у меня есть и другие кандидаты, — Лев говорил так, словно бы был уверен в согласии Елисея. Ну как будто бы у него был выбор. — А если откажешься, то есть шанс, что кибернизацию ты не переживешь

Очень мило. Не переживет. Значит, либо он, либо незнакомый человек.

— Да иди ты на хрен, Лев Фарин.

Данила несколько раз перечитал письмо Елисея, затем сверился с картой и с сожалением обвел по кругу целое садоводческое товарищество. В котором как раз и скрывались родственники Маши. Точнее — некросы, занявшие их тела. Кошмарные, но вполне логичные выводы: такие товарищества часто представляют собой довольно замкнутые и уединенные сообщества, влиться в которые новичку очень сложно, но так же сложно вынести информацию за его пределы. А учитывая, что многие из дачников весь летний сезон проводят на своих участках, лишь изредка созваниваясь с родственниками, лучшего места для основания храма и постепенной замены людей мертвяками и не придумаешь.

А сам-то он давно звонил маме? Стерва-память подсунула двадцатое число прошлого месяца, тогда они с Олей собирались в кино, но в последний момент у той нашлись неотложные дела и на весь вечер Данила остался один. Кажется, тогда они проговорили не больше пяти минут, слишком быстро Данила устал от жалоб мамы на его отсутствие и неправильную работу. Она знала о Надзоре, это было как-то связано с таинственным отцом Данилы, поэтому и призывала его бросить службу, после двух обязательных лет. Но тогда Надзор казался всесильной и загадочной конторой, дарующей своим сотрудникам шанс пользоваться Силой, чувствовать себя чуть больше, чем человеком. Сейчас же иллюзии исчезли, а мысли, как жить на гражданке, так и не появились. Потому и продолжалась служба, а вместе с ней — мамины упреки.

Данила набрал номер и теперь слушал песню Стаса Михайлова, стоявшую вместо гудков. Это не походило на маму, почти так же, как сделанная татуировка на самого Данилу. Неплохо они изменились за то время, что живут отдельно друг от друга.

— Слушаю, — мама всегда отвечала лаконично и никогда не здоровалась.

— Доброе утро, — Данила же не мог подобрать слов, да и не знал он, зачем позвонил. Скорее — просто услышать мамин голос.

— Данила, что у тебя случилось?

— Ничего, решил позвонить и поинтересоваться, как у тебя дела, здоровье.

— Пфф! — судя по тону, мама не на шутку разозлилась. — Ты же знаешь, что как только я почувствую себя плохо — немедленно свяжусь с тобой. К чему эти нежности? А скука не к лицу интеллигенции.

— Хорошо, тогда позвоню тебе позже, — о чем еще можно говорить, Данила не представлял, и некогда уже: пора собираться в контору.

— Договорились, — мама замолчала, словно бы подбирала слова для прощания. — Данила, береги себя.

— Постараюсь.

— Постарается он! Подлец! — голос мамы неожиданно сорвался на крик. — Как будто бы я не знаю, с чем связаны такие внезапные вспышки интереса к здоровью никому не нужной матери! Завтра же позвонишь мне. Живой и здоровый!

После чего она сбросила вызов, так и не дав Даниле возможности ответить.

— Я, правда, буду стараться, мам. Очень стараться.

Хотя то, что он замыслил, не слишком соответствовало данному обещанию.

Эффективность исчадия неприятно поразила: не прошло и двух часов с момента их разговора, а ему уже сообщили о смерти собрата. Лефф никогда в таких случаях не верил на слово, поэтому предпочел лично отправиться на место происшествия и посмотреть на труп, потому и приказал ничего не трогать до его приезда.

Обезображенное тело Мора нашли в заброшенном складе, не так далеко от завода с кибернизаторы. Лефф шел по месту преступления и не мог отделать от чувства, что уже видел все это, чуть более полугода назад, когда решил осмотреть место гибели Геллан. Настолько же искореженный, но вполне узнаваемый труп, валяющийся рядом подавитель и надпись на стене.

«Забирая чужие жизни, будь готов, что однажды придут за твоей».

Откуда бы исчадию так хорошо знать подробности смерти Геллан? Сам Лефф ничего не рассказывал об этом, хотя соблазн подделать убийство собрата под то преступление был. Или обоих примов отправил на тот свет один человек? Она ведь сама призналась, что не испытывает к ним теплых чувств. Лефф невольно оглянулся, словно бы опасаясь увидеть исчадие за своей спиной. Ведь она ненавидит всех примов, до последнего, наверное, поэтому и согласилась убить Мора.

Какой же он идиот! Помог своему врагу уничтожить собрата! Своими руками сделал их слабее, беззащитнее, и в следующий раз исчадие может прийти за самим Леффом. Но вначале пусть попробует прорваться через его охрану. Хватит с него глупых игр в альтера: больше никаких одиночных прогулок по городу и рукопашных схваток с некросами. В ближайшие несколько часов он создаст армию, разберется с врагами и будет и дальше править миром в тишине и покое защищенной резиденции.

— Ты! — Джай влетел на склад отпихивая зазевавшихся альтеров. — Ты один желал смерти Мору. Так и не смог простить, что мы привезли кибернизаторы, не спросив твоего мнения. Завистливый урод!

Лефф поморщился от тупости Джая: устроил скандал заведомо более сильному противнику, посреди людного места, после чего поднял собрата в воздух заклинанием и швырнул об стену.

— Закрой рот. На нас охотятся, так что лучше вернись в резиденцию и отсидись там.

— Никуда я не пойду! Нашел психа! Теперь точно буду сам за всем присматривать!

Лефф пожал плечами и отпустил Джая. Этот малец сам нарвался. Незаметно убрать Мора было сложно, а с этим не возникнет никаких проблем, главное — найти достаточно тупого исполнителя. И один такой уже был у Леффа на примете. Забавно, исчадие так пеклась об этом парне, а Лефф хочет отправить его за пределы Глории. Конечно, он, как честный прим-лорд, выполнит свое обещание и восстановит здоровье и систему инвалида, но порадоваться этому исчадие не сможет. И ей даже придраться будет не к чему: убивший прима должен понести заслуженное наказание. А в том, что альтер согласится, у Леффа сомнений не было.

Но тот отказался. Наплевал на возможное выздоровление, угрозы, самого Леффа и просто отказался. Хотелось выполнить угрозу и все-таки прибить альтера во время кибернизации, но данное исчадию обещание жгло не хуже раскаленного железа. Слышащий Каждого не простил бы приму такого проступка. Как и прим-леди Айвен. Лефф не верил, что они еще когда-нибудь встретятся с бывшим командиром, но если это случится, Лефф не хотел отягощать свою совесть еще одним преступлением. Поэтому придется проглотить эту обиду и искать другого исполнителя, хотя удержаться от небольшой мести он не сможет.

Ждать своей очереди пришлось недолго. После того, как разозленный Лев Фарин отошел от Елисея, к нему подошли двое в такой же синей униформе и покатили к одному из кибернизаторов. Страх нашептывал, что нужно попытаться бежать, но куда? Пешком через границу? Он и сотню метру не одолеет. Оставалось верить, что эти ученые побоятся убивать одного из первых добровольцев и его кибернизация пройдет более или менее успешно.

Эти кабины были меньше и аккуратнее той, в которой Елисей бывал раньше. Наверное, более новая модель. Точнее — он на это очень сильно надеялся, как и на то, что в этой будет лучше с анестезией.

Ловкие парни открыли переднюю дверь, раздели Елисея, помогли ему забраться внутрь и надежно зафиксировали в подвешенном состоянии. После чего подключили сразу две капельницы и закрыли прозрачную дверцу снаружи. Те «счастливчики», чья очередь еще не подошла, столпились с той стороны и внимательно рассматривали Елисея, словно бы студенты-медики больного на операции, с тем же бесстыжим любопытством, что превращает постороннего человека, даже противоположного пола, в простой объект наблюдения.

Из стен выступили многочисленные манипуляторы с иглами, почти одновременно с этим кабину заволокло голубоватым газом. Боль ушла, а настроение поползло вверх, поэтому, когда первая из иголок впилась в кожу, Елисей этого даже не почувствовал. Дальше он просто отстраненно наблюдал за инструментами, разрезающими кожу, за иголками, накачивающими кровь и мышцы новыми имплантатами, за манипуляторами, копошившимися вокруг культей. Это ему еще повезло, что армирование кожи никуда не делось, и заново это делать не придется.

Время как будто исчезло, Елисей не мог понять, как долго он находится внутри. Манипуляторы все продолжали свою работу, зеваки уходили и собирались снова, их лица менялись, одновременно сливаясь в одно серое пятно. Один раз мимо прошел Лев, бросивший злой взгляд на Елисея. Жаль, что даже рожу скорчить нельзя — мышцы от газа стали совершенно непослушными. Что ж, если его собрались убить, то воспрепятствовать этому не выйдет.

В какой-то момент все всполошились и попадали на пол, прячась от выстрелов. Звуки почти не долетали внутрь кабины, так что Елисей мог только наблюдать разворачивающуюся панику. Люди метались и прятались, никто даже не попытался вырвать автомат из рук взбесившегося киборга, пробежавшего мимо кабины Елисея. Он же мысленно усмехнулся: Лев все-таки нашел другого исполнителя, более сговорчивого, а значит незнакомого парня больше нет.

Жаль ли? Скорее — нет. Елисей его совершенно не знал, да и успел привыкнуть к смертям вокруг. Скорее — злило, что Лев так и останется безнаказанным, несмотря на то, что спланировал и организовал убийство.

Через бесконечно долгие часы или минуты дверца кабины открылась и Елисей почти выпал на руки двум лаборантам. Те переложили его на кушетку и отошли в сторону. Почти одновременно с этим перед глазами замельтешили бесконечные полосы загрузки и обновлений системы. Мышцы задергались, как всегда бывало при проверке работоспособности имплантатов. Но это продлилось недолго: система резко свернула все окна, привычно просканировала пространство, обведя всех присутствующих разноцветными контурами, обозначавшими их потенциальную угрозу, затем высветила сообщение:

«Готовность к работе 100 %. Доступные физические мощности — 96 %».

Елисей сел и, преодолев страх, посмотрел на свои руки. На месте кистей были два металлических протеза. Он попробовал пошевелить пальцами и искусственные руки сразу же послушались. Елисей улыбнулся и с наслаждением поскреб металлические ладони пальцами другой руки, прикосновений он не чувствовал, зато какое же наслаждение было хотя бы иллюзорно, но унять это зуд.

Между тем все остальные «счастливчики», прошедшие кибернизацию, уже начали собираться возле дальней стены, где им выдавали легкую броню и оружие. Киборга и так непросто уничтожить, местное же руководство точно решило свести и этот риск к минимуму. Елисей не стал отсиживаться в стороне: подошел к одному из выдававших оружие и одежду лаборантов и споро натянул ее на себя.

— Куда нас? — спросил он у стоявшей рядом женщины с точно таким же металлическим протезом руки, только шедшим от самого плеча.

— Не знаю, — пожала она плечами. Сказали только, что будем штурмовать храм некросов.

В конторе по-прежнему царили суета и неразбериха. Но не та, что бывает перед сражением, а обычная, повседневная, вызванная тем, что старое руководство уже ушло, а новое еще не решило, какого курса следует придерживаться, а где-то сверху еще решили организовать проверку.

Данила всматривался в коллег, тех, кого знал хорошо или всего лишь видел несколько раз в коридорах и на собраниях, и не мог отделаться от чувства, что все они — мертвяки. Пустые оболочки, которыми управляет другой разум. Не может же столько человек не догадаться о том, какое именно средство рекламировали сегодня по телевизору. А делали это все утро, с редким перерывом на новостные выпуски и куски сериалов. Та же самая информационная атака прошлась и по соцсетям. Как можно все это проигнорировать? Как одержимый Данила сжимал в руках потрепанный листок с изображением птицы, пообещав себе прислонять его к каждому, кто попытается с ним заговорит.

— Данька! Ты, гляжу, вчера здорово перебрал! — Илья похлопал его по плечу и обогнал.

— Не я один. Ты видел сегодняшнюю рекламу?

— Видел. Многие видели, теперь ждем решение руководства. Мужики ропщут, но сверху, — он показал пальцем на потолок, — пришло распоряжение ничего не предпринимать до вечера. Вроде как потом придет подмога.

— Какая? — Даниле не хотелось думать, что кто-то смог снова поймать Кису и притащить его сюда. А другого эффективного средства борьбы с некросами он придумать не мог.

— Да хрен знает.

Илья открыл дверь кабинета, зашвырнул бумаги на стол, включил спртанный в углу чайник и достал две чашки.

— Я тут подумал, выживу — заполню все эти листки, а нет — так пусть другой начальник возится. Что-то не тянет в последние часы жизни возиться с бюрократией.

Данила кивнул, хотя сам он, напротив, предпочел разобраться со всеми делами заранее, если уж и переходить черту, то без незавершенных дел.

— Ты хоть представляешь, скольких людей они напоят смесью до вечера? Даже если победим, большую часть жителей придется переправить в спецотряды на Рубеж, под постоянное наблюдение, а то и вовсе уничтожат. Солеж превратится в город-призрак.

— Как будто от нас что-то зависит! — Илья навел кофе и отдал одну кружку Даниле. — Сам бешусь, но вдвоем мы ничего не сделаем целому храму некросов! И вся контора — тоже.

— Я знаю того, кто сможет.

— Марк? — кофе кипел в руках Ильи, исходя паром и брызгая каплями. Через мгновение чашка лопнула, окатив друга кипятком, но тот не обращал внимания на коричневое пятно, расползшееся по брюкам. — Не настолько он крут, чтобы в одиночку завалить всех мертвяков. Он и с теми-то еле справился.

— Помнишь того волка, которому мы с Вадимом помогли сбежать? Он оставил нам оружие, специально созданное для уничтожения некросов.

Данила, как всегда в тяжелые моменты, снял очки, вынул из кармана салфетку и взялся за полировку стекол.

— Я не сразу понял, почему — топор? — продолжил он, больше разговаривая сам с собой. Чем с Ильей. — Не вилы, не коса, не ножи или пистолет, а топор. Только потом вспомнил, что Марк — бывший лесоруб. Это оружие изначально предназначалось не нам с Вадимом, а Марку. И сейчас он — наша единственная надежда.

— Конечно, сейчас мы попросим, и его так просто возьмут и отпустят. И руководство — тоже не дураки, если знают о способностях Марка, почему не используют?

— Им плевать. На тебя, меня, Марка и весь город. Подумаешь, миллионом людей меньше, в мире еще достаточно пешек. Так что либо мы попытаемся что-то сделать, либо просто будем смотреть на смерть города.

— Пойдем против конторы? Надо же, а Папа-Ставр всегда говорил, что это я на тебя плохо влияю. Не знал он, что за демоны сидят и тишайшем Даниле Горецком.

Через несколько минут они уже вышли из конторы, и на пороге столкнулись с мрачным Вадимом:

— Собрались куда-то? Я с вами.

— Уверен? Нам с Ильей терять нечего, — Данила остановился и пристально посмотрел на Скворцова. Тот же демонстративно застегнул куртку, развернулся и пошел к машине, даже не сомневаясь, что коллеги не отстанут.

— У меня дочки за сто километров отсюда. И жена. Когда есть, что терять, сомневаешься еще меньше, — он сел в машину и завел двигатель. Данила и Илья тоже устроились внутри салона, здесь хотя бы можно поговорить спокойно. — Какой план?

— Нужно как-то вытащить Марка из Березовой рощи.

— Вытащим. Дальше-то что?

— Вытащим? — руки у Ильи начали дымиться и Вадим слегка приоткрыл окно, после чего кивнул, не потрудившись ничего объяснять. У самого Данилы подобной уверенности не было, все же Роща — самое слабое место их плана. Даже с тем, что в самом храме конторщиков скорее всего уничтожат, было легче смириться, чем с мыслью, что их могут остановить свои же, в паре метров от цели.

— Пока что только у друга нашего Кисы получилось преодолеть Стазис, — заметил Вадим, — но он и от «подберезовиков» сбежал. И сам затухни чутка, все уже дымом провонял, хуже Волковой, чес слово.

— Привет мальчики! — пока они болтали, к окну подошла Оля. Все такая же красивая, но уже не родная, или…

— Привет, — поздоровался Данила, отгоняя воспоминания, — извини, мы спешим.

— Куда? — уходить она точно не собиралась. И откуда только взялась во дворе конторы? Хотя, зная Олю, наверняка только приехала на рабочее место.

— Волкова попросила ей помочь перенести шкаф, — Илья опередил Данилу, — все, Хейфец, иди, нужно за конторой присматривать.

— Ольги в городе нет. Она только вчера позвонила мне и предупредила, что на несколько дней уезжает.

— А она вчера и нам позвонила, и ключи оставила.

— Неет, мальчики, так дело не пойдет. Или вы мне все рассказываете, или я иду к Арсену.

— Оля, извини, но это не твое дело, — Данила вылез из машины и подошел к Хейфец. Глупо выходит: спрятались в машине от одной хрупкой женщины.

— Вы, Данила Сергеевич, уж определитесь, кто я вам: коллега или бывшая любовница. Потому что с коллегой бы не грех и поделиться проблемами, а бывшая любовница, конечно, стерпит молчание, но от обиды таки настучит начальству.

— Мы едем в Березовую Рощу, Оль. И как только пересечем эти ворота, мы больше не конторщики, а стая волков. А теперь сама решай, кто ты мне и кем хочешь быть дальше. Уж прости, но твои угрозы меня не остановят.

Все же Волкова была тысячу раз права со своим правилом не заводить отношений на работе. Насколько все было бы сейчас проще.

— Решать нечего, я еду с вами, она ухватилась за ручку и попыталась открыть дверь, но Данила ее остановил.

— Нет. И это даже не обсуждается. Можешь прямо сейчас идти жаловаться Арсену.

— Таки вы мой папа или начальник, Данила Сергеевич?

— Зато я — начальник. Все, Оль, иди, ты реально нас задерживаешь, — Илья тоже вышел, поднял Ольгу над землей и донес до крыльца конторы, не слушая ее ругань.

Затем они с Данилой сели в машину, Вадим же быстро выехал за ворота, пока они еще кого-нибудь не встретили. Все, первая черта пройдена.

Вторую и последнюю они прошли, когда въехали во двор Березовой рощи. Документы проверяли тщательно, но подписанные начальником пятой бригады и составленные лично Данилой приказы ни у кого не вызвали беспокойства, так что их тщательно обыскали и пустили внутрь.

Вадим припарковал машину на стоянке, затем передал ключ Илье и вышел из машины. Рыжий переместился за руль, а Данила поспешил за Скворцовым. За время пути они успели обсудить все детали: Вадим погрузит все здание вместе с людьми в Стазис меньше чем на минуту, после у него просто закончатся силы, Данила же за это время должен добраться до камеры Марка, открыть ее и вывести жреца наружу.

— Эй, я таки с ними! — Данила дернулся, услышав знакомый голос, и обернулся. Возле ворот притормозила ярко-алая машина Оли, а сама она спорила с охраной.

Откуда она здесь взялась? Не могла же следить за ними? Мучимый недобрыми подозрениями Данила несколько раз оглядывался назад, но никого не видел. Затем он мысленно отвесил себе подзатыльник: наверняка Оля воспользовалась поиском через мобильный телефон, или еще чем. Да и какая разница? Главное — ее появление здесь и сейчас совершенно не к месту. И что ему делать? Притвориться, что не знает Олю и спровоцировать новый скандал? Помочь ей зайти внутрь и… Да не знает он, что «и». Они с Ильей и Вадимом в деталях обговорили все, что собираются сделать, каждый из них понимал: вполне вероятно, кого-то из них вынесут из Береховой рощи в плотной черном мешке. А зачем сюда притащилась Оля?

Один из охранников все же дошел до Данилы, ведя Олю под руку, та метала глазами молнии, ругалась, пыталась вырваться, и казалось, что даже каблуки ее чокали по асфальту на редкость недовольно. Впрочем, и невозмутимый Вадим сжал кулаки и скрипнул зубами, затем едва слышно произнес:

— Заморозим и ее. Вот же баба-дура! Готовься, сейчас они подойдут поближе и начнем.

Данила кивнул и как можно приветливее улыбнулся охраннику. Оля же наконец вырвалась у того из рук и замерла напротив Данилы.

— Таки мы работаем вместе, а вы бросили меня в конторе, как простую секретаршу!

Она в возмущении подняла руки, охранник потянулся к оружию, ветер взметнул с асфальта обсыпавшиеся листья — и все застыло. Данила словно бы оказался внутри какого-нибудь блокбастера с навороченными спецэффектами, но любоваться на это чудо времени не было, нужно бежать за Марком.

Не обменявшись с Вадимом ни единым словом, Данила побежал к зданию. Если в окружении вырвавшегося Хаоса тело казалось пластичным и словно бы текучим, то сейчас мышцы как будто заменили на булыжники. Он с трудом продвигался вперед, буквально прорываясь через плотный воздух. Меньше минуты на то, чтобы найти Марка и вытащить его из камеры, а он только прошел через главную дверь.

Данила пробежал по коридору мимо застывших «подберезовиков», один из которых, видимо, почувствовал неладное и потянулся к оружию, но не успел до прихода Стазиса, так и застыв в нелепой позе. Затем Данила пронесся по лестнице вниз, туда, где были камеры. Даже если не успеет вывести Марка, нужно открыть его камеру, рассказать о том, где искать топор и надеяться, что жрец и оставшиеся снаружи друзья все же смогут выбраться отсюда.

Но не успел Данила спуститься и два пролета, как наткнулся на Марка, все такого же бледного и излучающего холод, как и при их последней встрече.

— Когда время исчезло, я понял, что Уводящий посылает мне знак!

— И на том ему спасибо, идем.

Надо думать, что в предыдущие дни, когда мертвяки метр за метром захватывали город, никаких знаков от божества не было. Впрочем, сейчас не время выражать свое недовольство Уводящему: помог Марку выбраться из камеры — уже молодец. Данила поспешил обратно, постепенно чувствуя, как дышать становится легче, а давящая тяжесть исчезает. Это было плохо, очень плохо: еще несколько секунд и Стазис исчезнет, и он окажется один на один с толпой вооруженных людей. На Марка надежды не было: он и раньше был парень со странностями, теперь же, после обретения божественного покровителя, двинулся окончательно.

Стазис исчез, когда они уже выбежали во двор. Вадим вытирал текущую из носа кровь, охранники резко всполошились, вскинули оружие и начали палить по ним. Данила расшвырял нескольких, других «заморозил» Вадим. Можно было бы действовать и жестче, но это же его коллеги! Честные и законопослушные, те, кто не пошел против конторы ради призрачной надежды уничтожить мертвяков. Нормальные люди, в отличие от них самих.

Выстрелы и крики раздавались со всех сторон, Данила уже не верил, что они смогут выбраться отсюда, но и рассказать Марку о топоре не успевал: нужно было хоть как-то прикрывать своих от пуль. Дери демоны всех этих божеств с их причудами! Мог бы и помочь посущественнее, чем подсунутый топор и вылезший из камеры Марк!

Машина с Ильей внутри была уже достаточно близко, Данила видел, как Вадим забирается внутрь, заталкивая вперед Олю, но в тот же момент рядом с ними вспыхнул асфальт. Не стоило забывать, что они трое здесь не единственные паранормы. Огонь сразу же потух, не справившись с Силой Вадима, но охранники уже догоняли их, продолжая палить.

Несмотря на шум, Данилу услышал эту пулю. Она прилетела издалека, наверное, с крыши или одной из сторожевых вышек, он так и не смог ее увидеть и предугадать траекторию. Пуля пробила боковое стекло в машине, и задела кого-то внутри. Судя по тонкому крику — Олю.

— Стоять! Стоять! — вопили со всех сторон, но Данила больше и не мог двигаться: Олю ранили, но если они сдадутся, есть шанс, что ей окажут помощь.

Он поднял руки вверх и опустился на колени. Следом из машины медленно вышли Вадим и Илья. Марк остался сидеть внутри, рядом с водительским сиденьем, так же невозмутимо таращась в пустоту.

— Проверьте бабу! — рявкнул один из охранников, Данила пару раз пересекался с ним на заданиях, но по имени не запомнил.

Двое «подберезовиков» вытащили Олю наружу и положили прямо на асфальт, другие подбежали к ней, или названивали в местный медпункт. Но Данила уже понимал: все бесполезно. Слишком стремительно кровь текла по асфальту, да и сама рана находилась очень близко к сердцу.

Внезапно Оля дернулась и прежде, чем кто-то из «подберезовиков» успел среагировать, дернула одно из них за руку и повалила на землю, вскочила на ноги и набросилась на другого охранника. Даже видевшие если не все, то многие, паранормы растерялись после атаки практически мертвой женщины. Данила тоже застыл на месте, не зная, что делать.

Охранники пытались оттолкнуть Олю, стреляли нее, но разбушевавшийся берсерк словно бы не замечал их попыток, разбрасывая их по сторонам ничуть не хуже некроса.

Илья же не стал терять и впрыгнул в машину, затем Вадим ухватил Данилу за руку и потащил внутрь, бесцеремонно пихнув на заднее сидение. Как только дверь за ними закрылась, Илья тронулся с места, неприятно взвизгнув шинами. Данила же чисто автоматически пытался закрыть машину от пуль, слушая, как глухо они стучат о ментальный барьер. Сил почти не осталось, только какое-то отупение.

— Вот и еще одна душа ушла к Уводящему, — через пару минут произнес Марк.

— А что ж ты не вмешался, хренов мрачный жрец? — Вадим говорил спокойно, только Данила видел, как сжимаются его кулаки.

— Женщина все равно бы погибла, не сейчас, так чуть позже. Голос крови толкал ее к смерти. А так она ушла достойно. Не мешайте мне, хочу сопроводить ее душу молитвой.

— Царство ей небесное, — буркнул Вадим.

— Царство небесное всем нам, — нервно проговорил Илья. — Мы зашли слишком далеко, чтобы выжить.

На какое-то время им удалось оторваться от «подберезовиков», но Данила все равно чувствовал: это ненадолго. Не стоило рассчитывать, что их так просто отпустят после всего этого. Хотя, лучше бы отпустили: сейчас коллеги спешили прямо к своей смерти. Данила отправил несколько сообщений начальству и знакомым «подберезовикам», но ему вполне ожидаемо никто не ответил. Что ж, по крайней мере он попытался их предупредить.

— А откуда вы знаете, где расположен Храм? — Илья то и дело оглядывался назад, словно бы боялся увидеть там машины «подберезовиков». — Не, я, конечно, верю тебе, Дань, но это капец как странно: вся контора уже которую неделю ищет убежище мертвяков, а тут вдруг ты приходишь и говоришь, что точно знаешь его адрес.

— Моей заслуги здесь нет, — честно признался Данила, — всю информацию раскопал Елисей и выслал мне по почте.

— Елисей? Наш? Тот который остался без обеих рук? Он раскопал информацию и прислал тебе по почте? Сам-то понял, что сказал? А если тебя банально дезинформировали?

— Вряд ли. Я все перепроверил несколько раз. В том числе — через соцсети. И ни одного опровержения. До сих пор удивляюсь, почему мы раньше не сообразили там искать? Место неожиданное, но вполне логичное. И родственники Маши, той девушки, что сделала мне татуировку, — уточнил Данила, — уехали туда же, поближе к храму.

— Мы приближаемся, я это чувствую, — проговорил Марк, поглаживая топор. — Наконец-то я смогу уничтожить достаточное количество этих тварей!

— Все равно не понимаю, как он мог вычислить некросов.

— В некотором роде, я его подтолкнул в правильную сторону, — Данила снял очки и снова протер их, все же истинному воину стоит встречать смерть без страха в сердце. И в чистых очках. — После того, как к нам обратился Савва, я понял, что если в городе действительно есть мертвяки, то они каким-то образом связаны с местной верхушкой, или просто имеют информатора в этой среде. Потому и отправил Елисея присмотреться к друзьям и родственникам. А после взрыва в конторе времени для этого у него появилось предостаточно. Я не знаю, как именно он выходил в интернет, но в остальном Елисей добывал информацию очень толково. В его письме сказано, что первые подозрения у него возникли после того, как родные рассказали ему о смерти собаки. А некросы всегда первым делом избавляются от домашних питомцев: те чуют, что с хозяевами что-то не так. Следующей зацепкой стала собака его прабабки, которую система Елисея обозвала «объектом повышенной угрозы». А это йокширский терьер. Дальше же он начал собирать все финансовые документы приюта, и тогда выяснилось, что на содержание десяти собак тратятся просто фантастические суммы.

Данила на секунду замолчал, выравнивая дыхание, затем продолжил, тем более что слушали его очень внимательно:

— Я, признаться, до сих пор не могу поверить, что большую часть из финансовых влияний в храм обеспечивали сердобольные пользователи соцсетей. И ведь никто и них даже не потрудился проверить, куда на самом деле идут деньги, и как живут те самые собаки. Но иотец Елисея поступал точно так же: спонсировал хобби своей бабушки и ни разу не поинтересовался, что там происходит на самом деле. Впрочем, Елисей считает, что в приюте остались только выставочные образцы — особи некросов в собачьем теле, точно как псина его бабушки.

— Но все равно остается первый жрец, — вклинился Илья, — бабка-то точно не была им.

— Первый жрец не переживет сегодняшний день, это я могу гарантировать, — Марк снова погладил топор, отчего тот начал едва заметно светиться.

— Сегодняшний день мало кто переживет, — поддакнул Илья.

— Можем тебя прямо здесь высадить, — Даниле уже надоел пессимистический настрой друга. Правильный и реалистичный, конечно, но сейчас от этого не легче. Выбитое окно и пятно крови на светлой обивке сидения и так слишком красноречиво напоминали, что на одну фотографию на траурной доске сегодня станет больше.

— Нет уж. Я с вами до конца. Всегда мечтал героически сдохнуть, прихватив с собой несколько десятков врагов!

— Не дело хоронить себя до начала бойни, — Вадим вытащил из чехла ружье и положил к себе на колени. — Но есть момент, который неплохо бы обговорить: наш друг Марк уже труп, без обид!

Жрец только кивнул, так и не оторвав взгляд от топора.

— Илья сгорит, у меня тоже есть, чем удивить мертвяков…

— Остаюсь только я, понял уже, — за новичка его принимают? Данила нахмурился и перевел взгляд на пейзаж за окном. — Если меня ранят — уничтожьте тело или прострелите голову. Без вопросов и раздумий.

Вадим кивнул, Илья на секунду обернулся назад, Марк вяло отсалютовал топором. А Данила предпочел даже не задумываться над тем, кому же выпадет такое «счастье». Одно утешало — ему уже будет все равно. Главное — не остаться последним выжившим, второй раз он через такое не хотел проходить.

Дальше они ехали молча, только изредка кто-нибудь оглядывался назад, чтобы проверить не преследуют ли их. На горизонте мелькала подозрительная иномарка, то догонявшая их, то снова уходившая в отрыв, но понять, едут ли в ней «подберезовики» или же простые люди — было невозможно.

Прямо к воротам они решили не подбираться: остановили машину за пару сотен метров до приюта, в небольшой роще.

— Они уже здесь. Ждут нас. Благодарю, что помогли добраться до этого места, дальше я справлюсь сам. А вам лучше попытаться сбежать, договорив, Марк растекся по сидению синим туманом, просочился наружу и исчез.

— Черт бы побрал всех этих богов и их жрецов! — Вадим снял ружье с предохранителя и прицелился во что-то за окном. Но сейчас, кроме того самого тумана там ничего не было видно.

Данила же на мгновение растерялся: все же в его планах они доблестно врывались в храм с Марком, в качестве вундерваффе, а оказалось, что никому они трое уже не нужны. Конечно, можно было бы рвануть вслед за жрецом, но … глупо. Они трое не могли сделать некросам ровным счетом ничего, даже оттянуть на какое-то время массовое обращение людей в мертвяков. Затаиться где-нибудь, дождаться вечера и тогда уже присоединиться к общей атаке на храм.

— Разворачивайся, — произнес он. Илья же с радостью поспешил выполнить это распоряжение: машина резво сдала назад, затем развернулась и покатила по грунтовке к выезду из рощи.

Из выбитого окна тянуло холодом, да и синий туман не смешил рассеиваться. Несколько десятков метров они вполне мирно ехали, пока машину не подкинуло на чем-то, отчего та сразу же заглохла. Илья пару раз попытался ее завести, затем плюнул и выскочил наружу, Данила и Вадим отправился сразу за ним. Врага лучше встречать там, где есть хоть какая-то свобода маневра, а внутри салона они в западне.

Туман постепенно сползал, оставляя после себя застывших вокруг мертвяков. Собранные, внимательные, готовые в любой момент броситься на конторщиков, они совсем не походили на тупых зомби из фильмов.

— Сдавайтесь, — вперед вышел бледный мужчина в костюме врача. — Самым разумным для вас будет с достоинством принять свое перевоплощение и получить новую жизнь в нашем обществе. Надеяться на вашего друга с частичкой силы Уводящего — глупо. Он не сможет в одиночку разгромить весь храм.

— Весь и не нужно, — ответил Данила, пытаясь хотя бы примерно сосчитать количество противников и соотнести с количеством их УДЕ, — достаточно будет уничтожить Верховного жреца и еще нескольких из вашей верхушки. А без возможности вселяться в новые тела — вы обычные противники, пусть и невероятно сильные.

Натянутая улыбка переговорщика вдруг стал больше походить на оскал, обнажавший длинные белоснежные зубы, пальцы на руках вытянулись и обзавелись когтями, спина же ссутулилась под тяжестью все сильнее разрастающейся челюсти. Остальные его собратья, еще мгновение назад казавшиеся людьми, теперь превратились в таких же монстров, готовящихся к атаке.

Данила не стал ждать, когда на них бросятся и попросту швырнул машину в самое большое скопление мертвяков, их было слишком много, чтобы все успели отскочить, потому несколько так и остались погребенными под грудой железа. Вряд ли мертвы, но хотя бы временно нейтрализованы. Громыхали выстрелы, первых из подбежавших мертвяков остановила стена огня, но все равно это было временной отсрочкой. Противников несколько десятков, а их всего трое. И из этой троицы Данила — самый бесполезный, только и может, что отбрасывать мертвяков подальше от Ильи и Вадима.

— Нам нужно туда, — Вадим махнул рукой в сторону опушки и обездвижил нескольких мертвяков. Те, как и Киса, попытались сбросить с себя Стазис, но Скворцов просто увеличил нажим, и их расплющило по земле. Таких фокусов он раньше не показывал. Точно как и «заморозки» огромной площади, подобной зданию с «подберезовиками».

Но и спрашивать, зачем им нужно именно «туда», Данила не стал. Какая сейчас разница, лишь бы была цель! Несколько минут, часов или секунд, — времени сейчас как будто не существовало, — они довольно успешно отбивались от мертвяков, даже появилась надежда, что «туда» можно добраться и «там» будет ждать не меньше чем сам Уводящий, готовый одним мановением руки упокоить всех некросов. Но вместо этого мертвяки просто обрушились на них со всех сторон, повалив Илью. Рыжий превратился в подобие горящего факела, но все равно не мог подняться с земли. Данила же собрался с силами и расшвырял всех напавших на друга мертвяков, но следом и его самого повалили, мастерски выламывая руки и нанося удары по голове, чтобы не получилось применить Силу. В какой-то момент он услышал хруст в шее, за которым последовала дикая боль и слабость в руках и ногах. После преспокойно оставили на том же месте. Уже зная, что он не поднимется.

А дальше был звук еще одного выстрела и темнота.

Пару недель спустя…

Сегодня Данилу обещали перевести из реанимации в обычную палату. С одной стороны — следовало бы радоваться, какой-никакой, но шаг к выздоровлению. С другой же — слабость и постоянное головокружение не давали ему нормально передвигаться, несколько метров до туалета и обратно — не в счет. Потому и страшно было менять уютную реанимацию с внимательными медсестрами на общую палату, где таких, как он, будет еще минимум пять человек. А еще в общей палате его непременно навестят особисты, разговор с которыми хотелось бы отложить на как можно более поздний срок.

Впрочем, с чего бы его мечтам начать сбываться? Поспорив о чем-то с медсестрами, в палату зашел сотрудник собственной безопасности в кое-как накинутом на плечи белом халате. Профессия его настолько явно читалась на лице, что даже развернутое удостоверение оказалось лишним.

— Добрый день, Данила Сергеевич! Старший сотрудник шестой специальной бригады, Николай Осокин. Вы можете прочитать надписи или подать очки?

— Нет, спасибо, все хорошо различимо.

Удивительно, но после того, как очнулся, Данила действительно стал видеть лучше. Как и слышать. Не хотелось думать, что это последствия медленно растущей в голове опухоли или кровоизлияния.

— Тогда расскажите мне о событиях вашего последнего рабочего дня.

— А меня уже списали со службы? Надеялся, хотя бы бумаги перебирать оставят.

На Рубеже, как преступника. Но об этом Данила решил лишний раз не вспоминать.

— Вопрос о вашей дальнейшей судьбе еще остается открытым, — почти дружелюбно улыбнулся Николай. Знал бы он, насколько Данила не любил Николаев, после той истории с профессором, — так что в ваших же интересах рассказать все как можно подробнее.

— Проснулся, сварил кофе, включил телевизор, там еще шла реклама смеси. Затем приехал в контору, там была какая-то суета, толчея. Затем помню момент, как пристрелили Олю Хейфец, мертвяков, еще выстрел и темноту. Это все.

— Не слишком-то подробно.

— А что вы хотите? Шесть дней комы и дырка в голове, которая никогда не зарастет. Врачи удивляются, что я вообще что-то помню.

Как назло, помнил он абсолютно все, но изо всех сил надеялся, что хотя бы часть этого окажется плодом его воображения. Коллег сюда не пускали, даже вездесущая Волкова и та не просочилась в палату, только каждый день исправно передавала горячие обеды. Столько дней изоляции и неизвестности, что впору уже обрадоваться появлению особиста.

— Ну да, ну да. Но я надеялся на более плодотворное сотрудничество, как с вашим бывшим начальником, Самойловым.

— Илья жив? А Вадим?

— Более чем, — Николай быстро облизал губы, посматривая на стоявшую на тумбочке бутылку сока, и Данила предложил тому угоститься. Благо у него этого сока было еще литра четыре. — Спрятался на Рубеже, заручился покровительством генерал-майора Волкова и уже оттуда прислал свои признательные показания. Он чистосердечно покаялся, что в обход приказа начальства, воспользовавшись своими полномочиями, втянул вас с младшим сотрудником Скворцовым во все это мероприятие. Участие Ольги Хейфец и ее гибель признаны роковым стечением обстоятельств. Новый глава нашей конторы даже подписал указ о присвоении ей звания «Почетный сотрудник Надзора», посмертно. Новостей о Вадиме Скворцове у нас нет. Последний раз его видели в этой больнице, когда он привез вас. Тогда была такая толчея, из-за наплыва раненых, что у него просто не догадались проверить документы. А через несколько часов он уже исчез, прихватив с собой жену, дочерей и тещу. Скворцова разыскивают, но пока безуспешно.

Данила же искренне надеялся, что никогда не найдут, и что Вадим наконец-то нашел место, в котором сможет жить спокойно вместе со своей семьей. Выйдет отсюда, расспросит Волкову, та уж точно должна все знать.

— Мне, надо думать, тоже прямая дорога на Рубеж?

— Кто знает, — пожал плечами особист. — Доверия ваш рассказ не вызывает, но и заслуги перед городом тоже будут приняты во внимание. Выпущенный вами Марк Чайлдман в одиночку уничтожил всю жреческую верхушку храма, подоспевшим сотрудникам из свежесформированной седьмой бригады осталось только разобраться с оставшимися мертвяками. Жаль, что покончив с ними Марк исчез вместе со своим оружием.

— Действительно жаль. Но Марк всегда мечтал уничтожить как можно больше мертвяков, так что в некотором роде его мечта исполнилась.

— Вы правы, Данила Сергеевич, Марк только об этом и говорил. Что ж, — он встал со стула и направился к выходу, — выздоравливайте, набирайтесь сил для дальнейшего разговора. Я на днях вернусь. И да, — обернулся он уже стоя в дверях, — вы не знаете, кто ваш отец?

— Скотина, ублюдок, потаскун. Все, что рассказывала мне мама, — вяло улыбнулся Данила. — Изо всех сил стараюсь не быть на него похожим.