Мертвому - смерть [СИ]

Глава 11. Новые дороги

Марка уже который час держали в камере предварительного заключения. Да сколько можно ходить за этой девчонкой? Двадцать минут до Заставы в этом мире, еще столько же — подписать все бумаги, после просто взять ее и привести обратно. Но нет, кажется, конторщики специально оттягивали время. Для них это просто служебные моменты, а он должен страдать от неизвестности.

Нет, Марк точно был уверен, что непричастен ко всему происходящему, наверняка конторщики снова что-то напутали и пошли по пути наименьшего сопротивления: если есть подозрительный тип, замеченный в связях с некросами, то легко можно свалить всю вину на него.

Наконец, дверь открылась, и в нее зашла совсем молоденькая девчушка:

— Добрый день, я — Саша.

Она робко улыбнулась и села на нары напротив Марка. Надо же, не побоялась зайти, а с виду хлипкая такая. Хотя кто их, волков, разберет, может быть, она в рукопашной не слабее Марка.

— Марк, — он поерзал на месте, — мне нужно как-то по-другому сесть? Или встать? Как вам удобнее?

— Да мне, в принципе, все равно. Это только в фильмах телепатам для чтения мыслей нужно человеку руки на виски положить, в жизни все не так. Я вас еще из коридора просматривать начала.

Как такое может быть? Марк думал, что, когда тебе залезают в голову — это больно, неприятно, а на деле он не смог этого даже почувствовать.

— И? — да что же она тянет?

— И теперь готова подтвердить, что лично вы не имеете никакого отношения к некросам.

Отлично! А конторщики ему не верили!

— Только в вашем теле живет сразу две личности. И вторая — тот самый Первый жрец.

Перед глазами все поплыло, и Марка накрыли воспоминания.

… Он убивает нескольких бомжей и притаскивает на заброшенный склад. Помещение уже подготовлено к переносу в мертвые тела новых личностей: стены покрыты специальными узорами, в углу стоит подобие хирургического стола, рядом с которым примостились фляги со смесью. Марк переносит туда один из трупов, вскрывает ему череп и подсаживает в мозг зачатки церебеллума. Несколько минут — и новый некрос начинает свою неправильную жизнь. «Прислужник», примитивное бездушное существо, имеющее только зачатки разума — но на данном этапе такие очень нужны, если Первый жрец хочет наладить выращивание имитаторов и производство смеси в больших объемах. После этого можно будет приступать к созданию полноценных членов сообщества бессмертных.

… Разговор с человеком длился уже второй час. Он никак не желал поверить, что регулярный прием зеленоватой жидкости способен подарить бессмертие. И даже демонстрация возможностей Первого его не убедила. А человек был нужен: именно на его предприятии планировалось развернуть строительство храма. Конечно, потом в тело союзника поселят правильную личность или пустят на смесь, но это произойдет еще нескоро. Пока что нужно добровольное сотрудничество. Всего пара недель приема смеси, и человек не сможет противиться приказам жреца.

… Наконец-то они запустили в работу первые из залов Храма, и ряды бессмертных теперь пополнялись с удесятеренной скоростью. Все, что нужно — несколько дней для подготовки тела и несложный ритуал, выдергивающий из Мира-за-гранью подходящую душу. Местные альтеры наивно разделяют магию и науку, никак не желая принять глубинной связи этих вещей. Наверное, поэтому им так сложно бороться с некросами. Ведь большая часть могущества бессмертных лежит в области, недоступной для их понимания.

… Храм разрушен, но Первый жрец ликует: он почувствовал силу Уводящего, ту самую, что сейчас напитывает их новые храмы, дает силу другим жрецам. Великое равновесие в действии: там, где появляется Уводящий, растут возможности Приводящего. Две стороны одной сущности, разделенной множество веков назад. И кто знает, возможно, сейчас удастся соединить их заново? И тогда бессмертные смогут более не прятаться от вездесущих примов, и в скором времени вся обитаемая вселенная перейдет на новый уровень существования…

Марк тряхнул головой: воспоминания были не его, они принадлежали кому-то другому. Что, если девчонка просто взяла и внушила их? Кто разберет этих волков.

— Сожалею, но это твои воспоминания, точнее — твоей второй половины. Я старалась выбирать не самые отвратительные.

Она наклонилась вперед, упершись руками в колени:

— И это не все. Ты даже не Марк. Глубоко в недрах твоей личности есть воспоминание о смерти этого человека. Ты — новая личность, которую подселили в это тело.

— Я не некрос! Я их ненавижу!

Марк вскочил и набросился на волчицу. Но та ненадолго исчезла из виду, затем появилась чуть в стороне, все такая же невозмутимая. И понятно почему: сейчас вокруг них была не камера, а густой лес, тот самый, где жил Марк. В этом мире не было таких деревьев, такого нежно-бирюзового неба, такого чистого воздуха.

— Как давно я живу в этой иллюзии?

— Несколько минут. Начиная с того момента, как я зашла в твою камеру. Не хотелось бы, чтобы кто-то еще из конторщиков слышал наш разговор, поэтому, уж извини, пришлось пойти на эту уловку. Я верю только троим из этой организации, но никого из них сейчас поблизости нет.

Девчонка преобразилась, теперь она не казалась маленькой и растрепанной, как в реальном мире. Наоборот, она стала выше и серьезнее, настоящая хозяйка лабиринтов разума.

— Мне неприятно, что приходится это говорить, — продолжила она, — но вся твоя личность — не более чем обманка, мастерски состряпанная из воспоминаний настоящего Марка и установок Верховного жреца. Им нужен был именно такой лазутчик, чтобы пробиться в этот мир.

Все — ложь… Он так долго мечтал отомстить мертвякам, и теперь такой шанс представился: можно убить самого себя, и на одну тварь станет меньше. Но этого мало, как же мало! Мертвяки должны ответить за все сполна.

— А ты сможешь заблокировать эту личность, но дать мне доступ к ее воспоминаниям?

Бессмертные ждут своего Первого жреца и, видят все боги разом, он идет к своей пастве.

Данила и Вадим устроили Кису на кровати в спальне и вернулись на кухню — выпить чаю и заодно немного передохнуть. Довезти бессознательного парня до Ольгиной дачи оказалось не то чтобы сложно, скорее — нервно. В конце концов, не каждый день Данила оказывается рядом с аватаром иномирного бога, чертовски сильным аватаром, надо признать. И Данила сильно сомневался, что, если Киса решит напасть, то они с Вадимом смогут отбиться. Но пока что можно было не волноваться: Петр Петрович обещал, что воздействие Профессора продержится еще несколько часов. А к тому времени можно что-нибудь придумать.

Пару месяцев назад они всей бригадой, вместе с Арсеном, уже гостили у Ольги. Надо сказать, дача у нее была расположена в отличном месте: домик на отшибе, чуть в стороне от деревни, так что газ и электричество здесь были, а вот внимательные соседи уже не заглядывали. Рядом с небольшим, всего-то три комнаты, домиком был лес и быстрая речка. Вода в ней даже в самую жару оставалась ледяной из-за бьющий родников. «Черновушка» — так называли ее местные. В ней часто ловили рыбу, но никто не купался — боялись омутов, водоворотов и придонных коряг.

Но разве такие мелочи могут остановить бравых сотрудников конторы? Тогда они славно повеселились, даже данила пару раз прыгнул с тарзанки.

Вадим пока хозяйничал на кухне: поставил чайник и теперь сооружал бутерброды из колбасы, сыра и толстых кусков батона: почему-то Скворцов решительно не признавал тонкой нарезки хлеба. Данила по-хозяйски порылся в кладовке и вытащил оттуда банку абрикосового варенья. Ольга, при всех сложностях своего характера, не была жадной и совершенно спокойно относилась к такому самоуправству. Поэтому можно было немного попользоваться ее добротой. Тем более такого ароматного, вкусного, прозрачно-янтарного варенья, как готовила Ольга, Данила больше нигде не пробовал.

Он открутил крышку у банки, вылил примерно половину варенья в пиалу и не смог удержаться от того, чтобы не съесть ложечку. Вадим хмыкнул и сжевал кусок колбасы. Чайник весело засвистел, и Данила налил горячей воды в заварочный чайник. Теперь нужно подождать пару минут, пока чай заварится, и можно будет слегка подкрепиться.

Необъяснимое беспокойство кольнуло Данилу, и он решил сходить проведать Кису. И не зря: комната пустовала. Их «гость» даже складочки на покрывале поправил, словно здесь никого и не было. А в следующую секунду Данила потерял сознание.

Очнулся он, лежа на кухне рядом с Вадимом. Киса оказался настолько великодушен, что разложил для них диван и отодвинул стол. Но связывать своих пленников не стал. Это было ни к чему: Данила и так не мог пошевелиться, кроме как отрыть и закрыть глаза, и слегка повернуть голову. А еще он не чувствовал свою Силу. Голова гудела и раскалывалась на части от боли, но сколько Данила ни пытался, сдвинуть даже крошечный предмет не мог. Ужас потихоньку пробирался в его сознание, нашептывая всякие неприятные вещи.

Что Данила лежит сейчас совершенно беспомощный и, случись что, он даже обороняться не сможет.

Что рядом с ними бродит человек, о котором они ничего не знают и, возможно, жить Даниле осталось всего пару минут.

Что Сила, вероятно, покинула его навсегда, и, при самом благоприятном исходе, ему придется полностью перекраивать свою жизнь.

Что никто не знает, куда они с Вадимом уехали и не будет искать.

Что…

Этих «что» было еще великое множество, но Данила знал: поддаваться страху — все равно что хоронить себя заживо. Пока он жив и относительно здоров, остается еще шанс на благополучное завершение всего этого. В конце концов, Ольга должна догадаться, куда они уехали, а Кровавая Смерть — не пушистый зайчик, она сможет потягаться с Кисой, пускай и не на равных, но разделаться с ней будет не так просто, как с обычными конторщиками.

Где-то на заднем плане шумела вода, и Данила мог поклясться, что слышит тихое насвистывание незатейливой мелодии. И это не лезло ни в какие рамки! Чем больше он узнает паранормов с высоким УДЕ, тем сильнее разрушаются иллюзии, с ними связанные. Раньше он представлял их этакими сверхлюдьми, рыцарями без страха и упрека, а на деле… Одна печет пирожки, второй насвистывает в душе; бывший начальник, Ставр, обожает рыбалку. Кажется, будь его воля, бросил бы Надзор и поселился на берегу озера. Однако они могут себе позволить и не такие чудачества. Даже насвистывать, моясь ледяной водой из ковшика, потому как водопровода на Ольгиной даче не было.

Затем насвистывание переместилось куда-то в район спальни, оттуда же донесся скрип дверей шкафа. Да сколько можно прихорашиваться! Он там что, на свидание собирается? У Данилы уже руки затекли, и от Вадима ничего не слышно, как он там?

— В порядке, — Киса неспешно зашел на кухню. Одет он был в джинсы, майку и шерстяную кофту, кажется, вещи Лучика. Влажные волосы рассыпались по плечам. — Теперь можем поговорить.

В мыслях у Данилы промелькнуло сразу множество вопросов, от «Что будет со мной и Вадимом?» и «Как можно разговаривать, если и пошевелиться не можешь» до «Насколько двинутым метросексуалом надо быть, чтобы мыть волосы в ледяной воде?»

Киса склонил голову набок, словно к чему-то прислушиваясь, затем улыбнулся одной стороной рта и проговорил:

— Не люблю ходить грязным, это отвратительно. Особенно — волосы.

Акцента у него почти не было, только что-то едва уловимое и совершенно нераспознаваемое, неужели они ошиблись и он — никакой не пришелец из другого мира, а обычный волк?

— Нет, я издалека. Все правда. Я весьма способный к языкам, поэтому учусь так быстро. Почему вы здесь лежите? Хм… Скажем так, у меня нет причин доверять вам.

Как будто у них есть!

— Я же вас не убил. Это — причина. А вот вы наверняка хотите меня для чего-то использовать. Вопрос — для чего? И как вы собирались меня заставить?

Данила попытался мысленно выстроить несколько связных предложений, в которых подробно описывал их планы, но вместо этого вышел какой-то поток гнева, обиды и недовольства. Киса снова склонил голову набок и даже прикрыл глаза, словно смакуя эмоции Данилы, затем подошел к дивану и наклонился:

— Переговоры? Я уважаю переговоры. Но их можно вести всего с двух позиций: силы и взаимной выгоды. Мне нечего предложить вам. Поэтому, очень надеюсь, вы с товарищем усвоили, на чьей стороне сила. В другой раз я не оставлю вас в живых.

В другой раз они тоже не будут настолько наивны и зафиксируют одного особенно умного волка всеми доступными средствами, и плевать, чей он там аватар. Киса хмыкнул, после чего легко перевернул Данилу на живот и надавил на несколько точек на спине. Сердце сразу же застучало сильнее, разнося кровь по застоявшимся мышцам, в голове зашумело, и перед глазами поплыли разноцветные мушки. Но Данила все равно был счастлив: он снова чувствовал свою Силу. Можно попытаться…

— Я бы не советовал. Учти, попытка переговоров у нас только одна. Но, возможно, в благодарность за помощь тогда, во время облавы, я вас не убью, а просто покалечу.

Данила сжал кулаки и медленно встал. Злость кипела внутри, но сейчас действительно не самое лучшее время для выяснения отношений. Рядом безостановочно матерился Вадим, желая Кисе разнообразных приключений сексуального характера. Тот же снова задумчиво склонил голову набок и мечтательно улыбнулся.

— Какой у вас язык — песня. Столько разных определений для одного и того же. Надо будет запомнить и рассказать Кейташи, за эти годы он здорово исчерпал запас слов для выражения своих чувств ко мне.

Интересно, насколько он вообще нормальный? Возможно, они серьезно поторопились, когда решили, что с Кисой можно будет договориться. Но ведь Ольга одобрила такой вариант. А где тогда она сама?

— Исчадие? Она не придет, Хаос меня не любит, — ответил Киса на мысли Данилы.

— Я себя полным дебилом чувствую, — Вадим подошел к столу и сделал большой глоток воды, — вы бы говорили вслух.

— Твой господин…. Нет, неверное слово… гм…

— Начальник, — подсказал Скворцов. После чего заново включил чайник. Похоже, без сознания они провалялись достаточно долго.

— Твой начальник серьезно усомнился в моей гм… способности мыслить из-за неправильной реакции на ругательства. А еще он нервничает, что здесь нет вашей девушки, той, что продалась Хаосу. Хочет свалить на нее все проблемы. Точнее — меня. Но не очень верное решение, я — хороший человек.

Данила зашел в кладовку, чтобы никто не заметил его пылающие щеки. Ничего он не хотел спихивать на Ольгу, с проблемами должен разбираться тот, у кого это выходит.

— Не надо стесняться своих недостатков, признание их — ключ к успеху.

Тысяча демонов! Он знает этого человека меньше часа, а уже мечтает прибить. Откуда только берутся все эти менталисты на его голову? Данила, не глядя, схватил одну из банок варенья и вернулся на кухню.

— Вы с Ольгой поладите! — Вадим похлопал Кису по плечу и разлил чай по чашкам.

— С исчадием? Скорее — не станем нападать друг на друга. И, думаю, самое время начать переговоры. Что вы хотели мне предложить?

Он пару секунд разглядывал Данилу, после чего и взял со стола одну из чашек. И снова это дурацкое чувство, словно находишься на приеме у английской королевы, даже сесть за стол стыдно. Но Данила взял себя в руки, подтащил табуретку и все же занял место рядом с Вадимом. Удивительно, но на Скворцова давящая аура Кисы как будто совсем не действовала.

— У нас есть план как переправить… — Данила замялся на секунду, подбирая обращение. «Вы» — слишком официально, «ты» — слишком панибратски.

— Можно без церемоний, они меня на работе утомляют, — Киса хитро улыбнулся и пододвинул к себе пиалу с вареньем. Еще и сладости любит! Да есть в этом человеке хоть что-то героическое? Нет, все же восхищаться врагами и кумирами нужно исключительно издали.

— А можно не читать постоянно мысли? — Данила набрался смелости и вернул варенье на свое законное место.

Киса пожал плечами:

— Я это не контролирую. Думай не так громко, и никто ничего не узнает.

— Так вот, — продолжил Данила, — мы переправим тебя через Рубеж, но дальше Заставы пройти не сможем.

— Это другой мир?

— Другой, скорее всего, он так или иначе соприкасается с твоим. Но точно мы не знаем.

— Мы вообще ни хрена не знаем про твой мир, чего уж тут выделываться, — добавил Вадим.

— Не проблема, мне нужно выбраться отсюда, из-под контроля примов. Дальше уже разберусь.

— Кто такие примы?

— Забыл, что вы о них не слышали. Как объяснить… первые из людей. Совершенство, как они считают.

— Типа тебя, — Скворцов хмыкнул и налил себе вторую кружку чая.

— Нет, некоторые хуже. Самодовольные и зацикленные на своем величии. Таких, как я, создавали по образу примов, только слегка улучшили и сделали послушными.

— Вас таких много?

Данила не выдержал и согнул в руках ложку. Они всей конторой ловили одного такого волка, а их оказывается, множество. И еще, дери их демоны, примы. Вот так и разбиваются иллюзии о собственном величии.

— Точно таких не много. Не могу сказать цифру, но гораздо меньше, чем жителей в этом городе. У нас строго контролируют рождаемость. Но есть и другие имусы, послабее, или просто созданные для других целей. Не понимаете? — Киса говорил не спеша, словно бы подбирал слова и постоянно следил за реакцией Данилы и Вадима. — Вы — альтеры, потомки примов. Но вы очень слабые, у нас альтеры намного сильнее и живут дольше. Вы совершенно не умеете пользоваться внутренней энергией. А имусы появились в лабораториях примов, когда у первых появилась нужда в слугах и солдатах. Имусов не уважают, у них нет таких прав, как у примов или альтеров. Мне дико, что у вас урожденные альтеры пьют гм… не знаю слова, становясь имусами.

— У нас нет никаких примов, — покачал головой Данила, — есть очень сильные паранормы.

— Пфф… наивный какой.

Если бы Киса сейчас начал возражать, переубеждать Данилу, рассказывать о теории всемирного правительства, веры ему бы не было. А после такой реакции почему-то появилось стойкое ощущение, что все сказанное этим странным парнем — чистейшая правда. Да и зачем ему выдумывать? Обмануть Данилу и Вадима? Он знает их всего ничего и, если все сложится удачно, скоро они расстанутся навсегда.

С другой стороны, при таком раскладе все выглядит весьма и весьма логичным: есть кто-то выше Надзора, придумывающий все эти зверские правила и законы, придумавший отбор, в конце концов.

— Значит, — Данила, наконец, смог правильно сформулировать свою мысль, — эти твои примы, чисто в теории, могут сами защитить наш мир или искусственно создать толпу таких же, как ты и сделать из них свою армию?

Киса на минуту замолчал, выстраивая свою речь, затем все же ответил:

— В одиночку защитить не смогут, их мало, гм… — он с минуту подбирал слова, задумчиво глядя на свои руки, словно решая сложную арифметическую задачу. Затем показал Даниле пять пальцев. — Вот столько. Одного я убил во время побега. Поэтому им нужна армия. Имусы сильнее и послушнее альтеров, но наводнить весь мир такими — потерять престиж среди других примов. На моей родине много имусов, очень много, но ее не уважает никто, у нас нет своих примов.

— И вы без этого так страдаете? — Вадим так и излучал скепсис.

— Когда нет своих примов, всегда могут прийти чужие и нагадить по своему усмотрению. Нас бережет только то, что на Атроксе ценностей мало, зато живности — много. И еще у нас… тоже не знаю слова… не работает техника.

— Чем больше узнаю о мире, тем сильнее хочется вернуться в то время, когда я не знал ничего.

Вадим обхватил голову руками, посидел так с минуту, затем подошел к одному из кухонных шкафчиков и вытащил оттуда бутылку водки. Данила хотел было отругать Скворцова, но потом поймал себя на мысли, что тоже не прочь выпить пятьдесят грамм. Но только в этот раз и никогда более. Нужно завязывать с релаксацией по методу пятой бригады.

Киса по-звериному втянул носом воздух, после чего встал, подошел к Вадиму и выудил из того же шкафа бутылку «Ирландских сливок». Определенно, они со Скворцовым решили испытать Ольгину щедрость, хотя, насколько успел заметить Данила, к выпивке Волкова была равнодушна и держала запас только для гостей.

Их «гость» несколько секунд присматривался и принюхивался к бутылке, затем открутил пробку, налил пару глотков в одну из кружек, выпил, поморщился, налил снова и добавил до верха водкой.

— Все равно девчачий ликер, — Вадим тем временем наполнил две рюмки, одну из которых протянул Даниле.

Киса снова задумался, склонив голову набок, затем пожал плечами и сделал несколько аристократичных глотков своего коктейля.

— Не чувствую, чтобы грудь начала расти.

— Тебя чем-нибудь прошибить можно?

— Если вы с начальником поцелуетесь, я очень удивлюсь. Возможно.

Скворцов закашлялся от возмущения, Данила же только усмехнулся: как-то не верилось, что этого парня вообще можно смутить. Хотел бы он сам уметь так же отвечать на все подковырки.

— Кстати, у нас, перед тем как выпить, обычно чокаются и произносят тост, — все же выдавил Вадим. Киса несколько раз пошевелил губами, словно пробуя незнакомое слово на вкус, затем ответил:

— Чтобы побеждать, нужно быть хитрее врага, мудрее женщины и сильнее самого себя, так давайте поднимем наши… чашки за стремление к победе!

— Сильно! — Вадим чокнулся с ним и одним махом выпил свою порцию, Киса же продолжил неспешно смаковать напиток, отрешенно разглядывая что-то на стене.

Данила же только сейчас заметил, что так и продолжает сжимать в руках наполненную чашку. Странно, но пить перехотелось совершенно.

— Какой у вас план? — Киса заново соорудил свой коктейль и притянул к себе один из бутербродов.

— Идиотский.

— План довольно-таки рисковый, но другого у нас нет, — пессимизм Скворцова Данила не разделял, но и особенной уверенности в успехе у него тоже не было. — На завтра назначена переправка одного из волков на Рубеж.

— Хотите поменять нас местами? Есть его изображение?

Положа руку на сердце, сейчас эта идея казалась Даниле донельзя глупой и наивной, хотя вначале его переполняла гордость за такой план. С одной стороны, малолетний волк, который чисто по глупости попал под каток надзорского правосудия, с другой — аватар бога смерти, соблазняющий слишком многих воспользоваться его силой. Отпустить одного, чтобы выпроводить из мира другого — чем не отличная идея? Однако имелся в этом всем один серьезный изъян: оба волка имели весьма и весьма отдаленное сходство, разве что цвет волос и черты лица…

О чем он только думал? Их обоих Данила видел только мельком, да и то не в лучшем виде, плюс зрение у него далеко не идеальное. Но… тысяча демонов! Не смогут они выдать Кису за того юного паркурщика, ну никак.

Данила вытащил из кармана фотографию волка и протянул Кисе, тот пару минут внимательно ее рассматривал, затем перевернул вверх ногами и положил на стол.

— Хм… не самый идиотский план, я опасался худшего. В принципе, мы похожи, должно сработать.

— С этим задохликом? — Вадим по-прежнему воплощал собой скепсис, но сейчас он озвучил и Данилины опасения тоже.

— Изображение плохое, с ним можно многих соотнести, черты же в общем схожи. Охрана всегда невнимательна к документам, а я хороший актер. Опасно, когда вокруг приборы, людей всегда можно обмануть.

— Просто скромник года.

— Скромник? Это тот, кто стыдится, если в чем-то хорош? Нет, точно не про меня.

Вадим расхохотался, после чего легко толкнул Данилу в плечо:

— Данила Сергеевич, вы бы поучились у товарища Кисы.

— Да, вот именно такого начальника и не хватает пятой бригаде. Он бы вас научил нормально относиться к работе.

— Мы к ней хорошо относимся, — Вадим насупился.

— Бригада — это когда мало людей, да?

— Шестеро, — уточнил Данила.

Так вот озвучишь цифру и сразу чувствуешь себя полнейшим и беспросветным неудачником. Всего шестеро подчиненных, а он не может нормально ими управлять. Хотя, к чему сейчас это самокопание? Его отстранили, и теперь пусть Илья сам разбирается с этими раздолбаями. И Волковой. Волкова одна стоит целой бригады.

— Не понимаю цифр, — пожал плечами Киса.

А Данила всю жизнь стеснялся того, что носит очки! Киса словно бы ходячее несовершенство, но ведет себя, как наследный аристократ в любой ситуации. Укуси его лисица, но Данила и вправду хотел бы хоть немного походить на этого человека.

— А на поверку ты не такой уж и крутой перец, — заметил Вадим. Наверное, стоит отобрать у него бутылку, а то что-то осмелел младший сотрудник, как будто и не пытался остановить Кису пару дней назад.

— И это один из самых безобидных слухов обо мне, — хмыкнул их гость. — Из лучшего: трус, убийца, псих, насильник, импотент, совратитель девственниц, гей, педофил, идиот, переодетая женщина и искусственно созданная игрушка примов. Последнее появилось не так давно, но быстро завоевывает позиции, скоро гея обойдет.

Данила с сомнением посмотрел на Кису: довольно резкие черты лица, широкие плечи, мышцы на которых бугрились даже под одеждой, и руки с массивными костяшками. Чтобы принять его за женщину, нужно обладать богатой фантазией.

Тысяча демонов, да он сам бы и половины слухов не пережил! Кажется, честному воину при первом же подобном заявлении стоит либо вызвать клеветника на дуэль, либо пустить себе пулю в лоб.

— И как ты с этим справляешься?

— Слушаю, коллекционирую, запоминаю, пересказываю Кейташи. Но только до тех пор, пока шепчутся за спиной. В лицо мне редко осмеливаются такое говорить.

— Ха! Я же сказал!

Данила все же не выдержал и отобрал бутылку у Скворцова. Тот и так слишком много болтает.

— Поверь, если бы это было всерьез, ты бы уже об этом пожалел, — Киса улыбнулся, притянул к себе бутылку «Сливок» и продолжил пить прямо из горлышка. — Как-то мои подчиненные решили, что я слишком засиделся на своем месте, и вообще, они такие крутые мужики, а я как девица, и принялись распускать слухи. Ну вот кто в этом случае больше на женщин похож? Пока они между собой болтали, мне было все равно, но как-то раз во время совещания один из этих идиотов встает и говорит, что не собирается слушать приказы гея. Остальные тоже сложили руки и уставились на меня.

Данила внутренне содрогнулся от такого рассказа. Сам он ни разу не сталкивался с таким вопиющим неповиновением, но чувства Кисы представлял очень хорошо. В пятой бригаде тоже всякое бывало, но там подчиненные хотя бы знали меру.

— Я тогда тоже встал, похлопал его по плечу, затем выкрутил руку и потащил на выход. Пообещал вернуть его через два часа в относительной целостности. И добавил, что раз уж они теперь все обо мне знают, то больше можно не скрываться и предаться пороку с каждым, кто эту мысль озвучит. А по нашим законам я, как бы сказать, имею на это право. Вы бы слышали, как он извинялся, ммм… песня. И остальные тоже. В общем, отличный выдался день.

— Да ты псих! — Вадим произнес это настолько восхищенно, что Данила даже растерялся, — а если бы они поняли, что ты не всерьез это делаешь?

— Почему не всерьез? Никогда нельзя угрожать тем, что не выполнишь. Но, скажем так, я надеялся, что до этого не дойдет.

— А если бы дошло? — Данила сам не понял, как у него вырвался этот вопрос. Неудобно вышло, но теперь уже ничего не поделаешь. И к чему лукавить: ответ его весьма и весьма интересовал.

Киса же флегматично сделал еще несколько глотков, затем поставил бутылку на стол, и все с тем же непрошибаемым выражением лица, словно бы они говорили о погоде, ответил:

— Это был бы не самый неприятный момент в моей жизни. Правда, потом секретарь мне сказал, что два часа это достаточно долго, поэтому все так переполошились. Я-то во времени почти не ориентируюсь. Зато как на меня все смотрели… ммм… Ужас, пренебрежение, восхищение, зависть. В этот день родилось еще несколько страшных историй о моей гм…

— Низменной, падшей, греховной, — подсказал Данила.

— Да, именно такой натуре.

— А ты точно не гей?

Данила не выдержал и пнул Скворцова под столом. Что с ним такое? Вроде раньше был нормальным человеком. Киса же только хмыкнул:

— Добровольно — нет, мне женщин хватает. И будь уверен, если я решу метнуться в противоположный лагерь, твоя задница заинтересует меня в последнюю очередь.

Вадим с минуту таращился на него, затем заново разлил водку по кружкам, чокнулся с Кисой и озвучил тост:

— За нас, мужиков!

Тот коротко кивнул и выпил все залпом, а после — снова взялся за ликер.

— Вкусный напиток. Приеду домой, заставлю своих бездельников делать такой же. И, кстати, меня веселит данное вами прозвище «Киса», но собственное имя люблю больше, поэтому зовите меня Анрир. Ваши имена я и так знаю, можете не трудиться.

Данила уныло поболтал водку в чашке, затем поставил ее на стол. Кажется, в этом царстве безумия хоть кто-то должен оставаться трезвым. И готовиться к завтрашнему дню. А до этого у них оставалось еще одно незавершенное дело.

— Анрир, насчет нашего плана, — тот слегка повернул голову, обозначая свое внимание. Заметно было, что Киса редко смотрел собеседнику в глаза, и Данила был ему за это весьма и весьма признателен: от такого взгляда хотелось бежать, прятаться, по-звериному упасть на землю и оголить брюхо, лишь бы тебя не растерзал этот хищник. — Самое слабое место в этой затее — твоя внешность. В общем, мы с Вадимом подумали и решили тебя побрить. Налысо.

— Все призывники на одно лицо, — кивнул Вадим.

— Отвратительная идея. Я не стригу волосы короче определенной длины, к тому же, они ужасно медленно растут.

— Что, боишься, как Самсон, силу потерять? Патлы, как способ связи с космосом и все такое.

Анрир задумчиво посмотрел на Вадима, отчего тот смутился, поежился и пошел к холодильнику за новыми бутербродами. Да и сам Данила с удовольствием бы сейчас куда-нибудь вышел. Он ожидал разных неприятностей: споров, недоверия, драки с Кисой, но никак не того, что они споткнутся на вопросе о волосах. Сам Данила уже много лет ходил с вполне классической короткой стрижкой и ни разу не думал сменить ее.

— Патлы — как способ прикрыть уши.

Он криво улыбнулся, запустил пальцы в волосы и поднял несколько прядей справа.

Да он просто над ними издевается! Обычные уши, возможно, немного оттопырены и слегка великоваты, особенно — верхняя часть, но разводить из-за этого такую трагедию…

— Нет никакой трагедии, просто это неприятно. У вас есть какая-нибудь шапка?

Вадим кивнул и пошел в спальню — порыться в вещах Лучика, затем вернулся с тонкой черной шапкой — «чулком» и машинкой для стрижки волос.

— Ну что, пока в крови еще держится градус смелости, сбреем нахрен эту гриву?

Анрир еще раз провел пальцами по волосам, затем хмуро кивнул и вытащил свой стул на середину комнаты.

Елисей нервно нарезал круги рядом с дверью камеры Марка. Саша там уже больше часа торчит. Что можно делать столько времени?

Больная фантазия сразу же нарисовала варианты на тему «что» и «как», пришлось даже призвать на помощь систему и слегка просканировать помещение. Ничего такого там не обнаружилось: только два человека, сидящие на разных нарах. Они даже не разговаривали.

Раньше он и не знал, насколько ослепляющей и неприятной может быть ревность. Или злость на обстоятельства: ведь Сашу отпустили всего на несколько часов, и на это время у него были совсем иные планы.

— Думаю, они там предаются разврату в особо изощренной форме.

Волкову он почувствовал еще за несколько десятков метров, но до последнего надеялся, что она пройдет мимо. Не было никакого желания с ней разговаривать. Особенно — на такие темы.

— У тебя все мысли об одном. Найди себе мужика и отвянь от остальных.

— Не все так просто! — Ольга горестно вздохнула, вытащила сигарету из пачки, полюбовалась на нее с минуту, затем — запихнула обратно. — У меня тут юбилей наклевывается: пятисотый мужчина. Сам понимаешь, кого попало не возьмешь на эту должность.

Елисей закатил глаза и скептически покачал головой: у Ольги все шутки странные. Пятьсот мужчин, кому она рассказывает…

Хотя сам-то еще несколько месяцев назад только об этом и думал, и еще до ее «преображения» — все же есть в этой женщине что-то магнетическое.

— Брось клич в соцсетях: «Объявляется кастинг на почетное, пятисотое место в постели потрясающей Ольги В.! Требования к кандидатам: рост не менее метра восьмидесяти, развитая мускулатура, черные волосы и смазливая внешность». Кстати! Если наши все-таки отыщут того волка, то, в принципе, он подходит по многим параметрам. Согласись, редкий гад и…

— Зачем же нам ждать? Возможно, ты сам хочешь на это место?

Ольга сделала пару шагов и погладила Елисея по волосам. Простой жест, а у него сердце застучало в два раза быстрее и дыхание сперло. С такой притягательностью ей никакая другая Сила не нужна, можно и так вить веревки из всех встречных мужчин.

Только не из него, у Елисея есть Саша. Тоже та еще ведьма. Настоящая Моргана.

— Да брось, пока она трахает мозг Марку, мы можем заняться тем же самым, только в более классической форме.

— Ольга, не смешно! — Елисей через силу отпихнул ее и отошел на пару шагов в сторону.

— Ладно, Ромео, карауль свою Джульетту, а у меня важные дела. Неделя без секса, а достойных кандидатов на юбилейного партнера все нет.

Елисей театрально сделал «фейспалм» и покачал головой, Волкова же впихнула ему в руки связку ключей.

— Это от моей квартиры на Рубеже. Надо брать от жизни все, пока есть возможность.

— И зачем они мне?

— Окна с Сашей помоете, если на большее фантазии не хватает. И можешь считать, что на завтра у тебя выходной в конторе.

Затем она послала воздушный поцелуй и ушла. Елисей же задумчиво подкинул связку ключей. Что за необъяснимая забота об их с Сашей отношениях?

Или дело в чем-то другом?

Девчонка-менталист проторчала в его камере очень долго. Марк не мог сказать точное время, большая часть их разговора прошла в его подсознании, чтобы избежать лишней огласки. Бесстыжие камеры беспрестанно писали свой отчет для дознавателей и бульдогов.

Первый жрец не хотел делиться своими воспоминаниями, их приходилось выдирать по одному, тщательно очищать от личностных переживаний этой твари и переносить в сознание Марка. Хрупкая Саша в его воображении превратилась в чудовищную смесь девушки и паука, которая из тонких прядей сознания двух личностей ткала нечто новое, не задуманное природой.

Новые знания текли в голову Марка, буквально разрывая ее на части. Хотя, имеет ли он право носить это имя? Так звали давно погибшего мужчину из захваченного некросами мира. Его душа уже много лет как соединилась с вселенским разумом и готовилась к новому перерождению.

Но и другого имени у него не было. У него вообще ничего своего не было. Глупая поделка некросов, которую готовили только для одной цели: усыпить бдительность конторщиков, подсунуть им под нос непримиримого борца с мертвяками, в то время как другая сторона его личности будет строить храмы.

Он видел не свое прошлое и старался запомнить все, что мог. Это пригодится. Пусть только дадут возможность выбраться отсюда.

Храмов было три, точнее — уже два, один конторщики все же смогли разрушить. Невероятно много, но он чувствовал ликование Верховного, созревшего в третьем, само большом из прибежищ. Потусторонняя сила, когда-то давшая ложную жизнь некросам сейчас была рядом, она буквально пропитывала все, помогала быстрее готовить смесь, ускоряла созревание жрецов и помогала держать открытыми Ворота.

Марк был поверхностно знаком с основами местной религии и научными достижениями, а также с тем, что в этом мире не принято было их смешивать. Но некросы и были тем самым смешением религии и науки.

Физика, биология и химия помогали им подготовить тела, идеальные ячейки для нового члена идеального общества неживых. Наука делала это тело сильным и практически бессмертным. Религия же, точнее, оставшийся где-то осколок древнего артефакта, к которому взывали жрецы, давал этой болванке жизнь. Он выхватывал из хранилища подходящую душу, более прочих пригодную к служению Тринадцати Первых и подселял ее в тело, уже имеющее запас необходимых воспоминаний, навыков, и личностных установок.

Недаром мертвяки считают себя идеалом: человеческому ребенку нужны долгие годы, чтобы созреть, приспособиться к жизни в обществе и сформировать характер, только после этого он начинает приносить пользу обществу. Некрос же с момента рождения готов к исполнению своей миссии в этом мире. Он не стареет, не болеет, почти не устает, не испытывает глупых привязанностей и физического влечения. Питается только смесью и ничем более. У мертвяков лишь один недостаток — они нуждаются в чужих телах для воспроизводства.

В более развитых мирах научились выращивать готовые бездушные болванки, но подготовка мозга к выращиванию в нем церебеллума отнимала слишком много ресурсов, поэтому, для большей части неживых тела по старинке выращивали на фермах.

Марк не выдержал и сплюнул на пол: видят все высшие силы, но он приложит все силы к уничтожению этих тварей.

— Это все, — Саша приняла свой привычный облик и уселась на нары напротив. Только плакат с девушкой на стене напоминал, что они по-прежнему находятся внутри иллюзии.

— Мне хватило. Твари, ненавижу их! — Марк с силой саданул кулаком по стене. И надо сказать, боль его была вполне настоящей.

— Я не смогу скрыть твое участие во всем этом от конторщиков. Уж прости.

— Я на это и не рассчитывал, — Марк посмотрел на разбитые костяшки. — Спасибо за воспоминания, дальше постараюсь сам со всем разобраться. Оставь меня в этом месте на какое-то время.

— Только недолго. Не больше пятнадцати минут твоего личного времени. Запомни, пока на стене висит плакат, ты в иллюзии.

Он кивнул, Саша же встала и вышла из камеры.

Марк еще раз задумчиво посмотрел на кровоточащие костяшки. Затем встал и, сдирая остатки кожи, нарисовал на полу птицу с расправленными крыльями. Получилась убого. Но это и не важно, важно лишь то, сработает она или нет.

После чего встал рядом с рисунком и заговорил:

— Не знаю, как положено тебе молиться. Даже имени твоего точного не знаю. Но если ты, Уводящий, слышишь меня, то отзовись. Делай что угодно, но дай мне возможность уложить перед смертью нескольких мертвяков. Это же и твой косяк, что они появились на свет.

Уводящий так и не откликнулся. Ни через минуту, ни через десять. А после со стены исчез плакат, как и рисунок с пола. Марк выругался сквозь зубы и лег на нары.

А чего он ожидал? Что древнее божество победит к нему с могущественным артефактом в руках? Глупо. С проблемами нужно справляться самому. Только самому.

Все же иногда в голову приходят весьма глупые затеи. В этом Данила убедился еще пять минут назад, ровно в тот момент, когда Анрир лениво, почти не напрягаясь, отправил его в долгий и красочный полет через половину Ольгиного двора. Приземлился Данила удачно: на сплетенную из ментальных щупалец подушку. Но вот его собственной заслуги в этом почти не было. Думается, Анрир специально все так рассчитал, чтобы ненароком не покалечить своего противника.

Что его вообще подтолкнуло вызвать Анрира на спарринг? Раненое самолюбие? Неудовлетворенное тщеславие? Все же выпитые пятьдесят грамм водки? Хотелось бы думать, что — тяга к совершенству и поиск путей для саморазвития, но это было бы полным самообманом. Когда внутри клокочет обида и злость, не стоит искать для них красивые маски.

Надо было бы сдаться, уйти, признать свое поражение, но почему-то Данила не мог. Он раз за разом пытался напасть, нащупать-таки уязвимое место у этой машины смерти. Ничего не выходило. Только Даниле начинало казаться, что вот оно, получается, еще немного, и победа, как Анрир полностью менял свою технику и отправлял соперника в полет. Легко, играючи, словно бы огромный хищник неразумного котенка.

— Не надоело? — он ехидно улыбнулся, сделал несколько шагов в сторону, поднял с земли яблоко, вымыл его в стоящем на крыльце ведре с водой, после чего вытер и с удовольствием вгрызся.

За это время Данила попытался атаковать Анрира четыре раза! Четыре! А этот нелюдь не то чтобы не напрягся, даже не отвлекся от яблока. Он с одинаковой легкостью отбивал и обычные атаки и попытки захватить его в ментальные щупальца. В последний раз волк поймал эти сгустки энергии и снова запустил Данилу в полет.

Как? Как можно такое делать? Да ни один из известных паранормов, включая Ольгу, не может повторить такой фокус. Данила отряхнулся и сел на одно из разбросанных по двору бревен, чтобы перевести дыхания, а заодно и подумать над дальнейшей стратегией. Должно же быть и у Анрира уязвимое место, какая-то бреешь в обороне, малейший изъян, за который можно зацепиться и победить.

— Лучше бы ты не швырял Данилу Сергеевича, а помог нам с некросами!

Сидящий на крыльце Вадим сделал большой глоток чая и довольно зажмурился. После чего медленно пододвинул к себе тарелку с бутербродами и взял один из них в руку. Изящный такой, с тонкими ломтиками хлеба, прозрачной колбасой и веточкой петрушки. Кажется, присутствие Анрира заставляло не только Данилу тянуться к самосовершенствованию.

Киса же пожал плечами и прислонился плечом к одному из столбов, что поддерживали крышу над крыльцом, после чего продолжил есть свое яблоко.

— Я уже говорил этим умникам, примам, повторю еще раз: некросы не та проблема, с которой вы не сможете справиться сами. Нужно просто попытаться. И сделать это всем вместе, а не искать помощи у сил, с которыми не знаете, как правильно обращаться.

— Ты ведь понимаешь, что станется с городом, если его захватят некросы? — Данила все же встал и подошел поближе к Анриру, неудобно разговаривать через половину двора. — Нет, мы не отказываемся от своих обещаний, но если в твоих силах помочь нам, хоть чем-нибудь, сделай это.

— Я могу убить некросов… не знаю… больше чем людей в твоей бригаде. Но это мелочь, по сравнению с их общим числом. Нужен другой подход. Подумайте, и решение придет. А у меня есть и свои дела, и для меня они важнее ваших.

— Ну ты же, епть, Бог смерти! Яви нам чудо! — Вадим отставил еду и сложил руки на груди.

Анрир молча доел яблоко, затем неспешно отнес огрызок в дом, наверняка, чтобы выкинуть в мусорное ведро, вернулся на улицу, прошелся по двору, взял в руки стоявший возле двери топор, повертел его и протянул Вадиму:

— Держи благословенное самим Уводящим Во Тьму оружие. Истинно верующий сможет косить им некросов, словно бы прошлогоднюю траву.

— Ты издеваешься?

Скворцов недоверчиво покрутил в руках топор. Старый, сохранившийся не иначе как со времен СССР, с потемневшим засаленным топорищем и следами ржавчины на лезвии. Добротный, проверенный годами инструмент, переколовший немало дров на своем веку. Только как он может помочь против некросов?

— Чудес не бывает. Все, что происходит в мире, есть результат чьих-то усилий. Вы просили помощи? Я пошел навстречу и дал вам оружие, как распорядиться им — уже ваши проблемы.

— Это обычный топор, — Данила отобрал у Скворцова «благословенное оружие» и поправил очки, чтобы получше все рассмотреть. — И хочу заметить, драться им неудобно. Гораздо лучше — меч или копье.

— Голова! И готовность делать что-то самому, а не ждать божественной милости, вот, что лучше!

Данила, как и Вадим, замерл на месте, не в силах ответить или прост отвести взгляд от Анрира. Речь того вливалась прямо в мозг, намертво отпечатываясь там и побуждая склониться, сжаться, уползти подальше от говорившего. Что угодно, только бы снова не прогневить господина. Данила понял, что стоит только Анриру приказать, и они сделают все, что тот захочет.

Но приказов не было. Киса забрал у них топор и без замаха всадил в один из столбов. Лезвие утонуло в нем полностью, даже не расколов, а словно бы расплавив древесину. Пару мгновений ничего не происходило, затем же из безжизненной части давно погибшей сосны полезли ветки и корни, дерево по-хозяйски ломало крыльцо и крышу, освобождаясь от их гнета, набирало высоту и толщину ствола.

— Убедились? Я не давал вам пустышку, но, чтобы им воспользоваться, нужно верить. По-настоящему. Или же пойти другим путем, научиться владеть своим телом и разумом, думать шире, чем привык, учитывая все варианты развития событий. Тогда ты сможешь сотворить чудо сам.

Анрир замолчал, после чего подпрыгнул, вытащил из дерева топор и небрежно отбросил его в сторону. Данила же потряс головой, прогоняя оцепенение.

— Ни хрена себе! Мы ж в жизни не починим это до приезда Ольги! — Вадим потер затылок и отошел на пару метров, чтобы получше рассмотреть разрушения. — Все ж говорили, что ты своей силой не можешь пользоваться.

— Я и не могу. Считай это подарком от Уводящего. Он иногда хочет собрать себе новую паству, а то за прошедшее время многие забыли о своем боге.

Киса блеснул глазами, и на краткий миг его место заняла закутанная в черное фигура с крыльями. Полетевшие доски вернулись на свое место, приросли к сосне, став ее новыми ветками. Крыльцо починилось само, только вид теперь имело весьма своеобразный. Впрочем, Данила не сомневался, что Ольге это понравится.

Вадим же перекрестился и зашептал слова какой-то молитвы.

— Похоже, чудеса все-таки случаются.

Данила подошел к дереву и потрогал шершавую, чуть смолянистую кору. До последнего момента его не отпускало ощущение, что все это не более чем галлюцинация, проделки одного из сбежавших учеников профессора Николаева или какого-то злобного духа. А может быть — шуточки давно отпущенной на свободу Лисицы? Но нет, все было взаправду: и дерево, и новое крыльцо, сплетенное из веток и корней и даже круг пожелтевшей травы под ногами у улыбающегося Анира.

— Послушай, если каждый раз, когда тебе нужно починить крыльцо, ты будешь ждать явления древнего бога смерти из другого мира, то никогда ничего не добьешься в этой жизни. Делай все своими руками, не бойся просить о помощи и тогда сам станешь легендой.

Данила постарался придать лицу достаточно почтительное выражение, но как же его задолбали эти откровения в духе статусов из соцсетей! Ольга, и та адекватнее. Легко всех поучать, когда ты — аватар того самого бога, да еще и сидящий в теле генномодифицированного бойца.

— Да брось! Я в детстве ужасным хиляком был. Намного слабее тебя. Все, что есть сейчас, — Анрир похлопал Данилу по плечу, — результат долгих тренировок. Уводящий мне помогает только тогда, когда пресекаются наши интересы. А это бывает редко. Ну ладно, расскажу одну историю. После очередной безуспешной попытки меня убить, Совет Семнадцати решил построить особую темницу, такую, из которой нельзя сбежать. Они несколько лет рыли ее в твердой скальной породе, покрывали изнутри особо прочными материалами, тренировали охранников, и так далее. Затем, все же поймали меня и запихнули туда. Ровно на один день. Собственно, после этого они и решили в следующий раз меня продать.

— И как же ты сбежал? — поинтересовался Вадим.

— О, это было элементарно. Такую масштабную стройку не так просто утаить. А местные люди живут очень бедно. Дальнейшее додумай сам.

— … и что, они не догадались, как ты сбежал?

— Догадались. Только вот признаться в этом публично у них не хватило духу. Проще было списать все на очередные проделки моей божественной половины.

— Ладно, не кисни, — после минутного молчания Анрир поманил Данилу на середину двора. — Я дам тебе пару уроков, из легкого, такому у нас детишек учат, пока еще есть время до моего ухода.