Менестрель идёт по свету (СИ)

Глава 18.

Карусель сделать всё же не удалось: не хватило технических возможностей стаи. Зато мужчины-оборотни смогли обстругать и отшлифовать доску, которую установили поперёк бревна, чтобы получились качели-балансир. Не создало труда повесить и несколько верёвочных качелей. Балансиров тоже планировалось несколько - всё-таки детей было не так уж и мало - но их мужчины стаи сделают уже потом. Ксан же было важно выполнить своё обещание, а потому она подробно рассказала собравшейся малышне, что такое карусели и качели, и чем они отличаются. Разумеется, все дети тут же захотели карусели, но и от качелей они оказались в восторге. Пока мужчины доделывали свою работу, дети уже занимали очередь, решая, кто первый и на каком виде качелей будет кататься.

Кинрас пребывал в смешанных чувствах: то, что подходящая ему пара подумала о том, чтобы организовать досуг детей стаи, тогда как он, альфа, об этом даже не задумался, говорило о том, что она станет хорошей матерью волчатам. Но её хрупкое телосложение говорило о том, что она, скорее всего, не переживёт подобной попытки. А потому, по-хорошему, надо выполнить своё обещание и отпустить девчонку, пока всё не зашло слишком далеко, пока ещё действует зелье ведьмы и запах пары не сводит его с ума. Пока он ещё в состоянии её отпустить.

Сама же Ксан с увлечением рисовала на земле и объясняла оборотням устройство каруселей, а потом активно обсуждала с ними то, как можно сделать их подручными средствами.

- Я куплю всё недостающее, и у стаи будут карусели, - неожиданно для себя сказал альфа.

Ксан обернулась к нему, улыбнулась и кивнула. К вечеру к качелям добавились турники и верёвочные лестницы, а также странные деревянные кольца на верёвках. По словам девушки, это была тренировочная площадка для самых младших членов стаи. Кинрас с одобрением осматривал получившуюся площадку, понимая, что волчатам на такой будет безопаснее, чем на взрослом тренировочном полигоне.

Саша же, оглядывая площадку, испытывала чувство удовлетворения от проделанной работы и одновременно чувство удивления от того, насколько близко приняла к сердцу проблемы стаи, насколько ей вдруг захотелось что-то сделать для неё. Откуда это чувство в ней? У эльфов она жила несколько месяцев, но не прониклась настолько к этому народу, а тут рекорды ставит: к ведьмам привязалась за неделю, а к оборотням - вообще за пару дней!

Наверное, все дело в том, что и те и другие приняли её, сочли своей - хоть и не сразу. А эльфы всегда давали понять, что она - лишь человек, и им не чета. А может, её покорили взаимоотношения между старшим и младшим поколением оборотней? И вообще, отношения внутри стаи? Или своей свободой, которую девушка и сама ценила больше всего на свете? Сложно сказать, одно ясно наверняка: оборотни Саше понравились. Но тем не менее она ясно осознавала, что её место не здесь. И потому, когда Кинрас вечером позвал её прогуляться, девушка согласилась. Пора им, наконец, поговорить начистоту.

Они медленно шли в сгущающихся сумерках по краю поселения, когда Саша первой нарушила молчание:

- Завтра с утра я ухожу.

Кинрас остановился, вынуждая девушку обернуться и тоже застыть на месте. Оборотень не ожидал, что разговор начнёт Ксан, да ещё и с самого главного.

- И я никак не смогу убедить тебя остаться?

- Нет, - твёрдо ответила Саша, глядя волку прямо в глаза. Девушка интуитивно чувствовала, что её "нет" сказанное любым другим образом - может быть воспринято оборотнем, как кокетство.

- Почему? - с глухим отчаянием, вдруг прорвавшимся сквозь невозмутимую маску главы стаи, спросил волк. - Откуда это упрямство? Мы могли бы хоть попробовать... Я же вижу, что не противен тебе. И наша совместимость... она обоюдная, знаешь ли.

- Я понимаю, - всё так же твёрдо ответила девушка, - но это - не то, что мне надо в жизни. Прости.

- Я могу приказать охранникам стаи удержать тебя - таким образом, формально я не нарушу клятву.

- И зачем? Я всё равно не смирюсь с той ролью, которую ты мне готовил. Я прекрасно осведомлена о том, что матерью твоих детей мне не быть. Мне терять нечего: попробуешь удержать - обретёшь врага в моём лице.

- Я могу тебя соблазнить, и ты забудешь о своей угрозе. От ненависти до любви, знаешь ли...

- Не забуду, - покачала головой девушка. - Для меня нет ничего дороже свободы, и я просто не смогу любить того, кто захотел у меня её забрать. Да и потом, ты встретишь будущую мать своих детей, и я стану не нужна. Неужели ты думаешь, что найдётся хоть одна женщина в такой ситуации, которая не отомстит тебе после этого? Особенно учитывая, что ты сломал её жизнь ради своей прихоти, а когда она стала ненужной, выкинул?

Кинрас отметил, что девушка не сомневается в том, что он сможет при желании её соблазнить - и это странным образом польстило оборотню. Однако он не мог не признать правоту её слов: оставлять внутри стаи своего личного врага - не слишком разумный поступок. Ещё менее разумно давать врагу доступ к своему телу. Ксан права, говоря, что женщины коварны, а потому не стоит их недооценивать.

- Что ж, - произнёс Кинрас после раздумий, - тогда собери свои вещи, волчица Ксан. Утром тебя проводят до границы стаи и укажут, как выйти на тракт. После того как перешагнёшь границу - ты больше не будешь волчицей. И я бы мог послать за тобой охрану, поскольку клятва будет выполнена, но я не стану этого делать. Ты сможешь покинуть стаю, не опасаясь преследования. Но у тебя есть время и возможность передумать. Если решишь задержаться, я расценю это как согласие на моё предложение.

С этими словами оборотень развернулся и ушёл, не намереваясь продлевать эту пытку. Утром девчонку выведут за границу стаи - и она исчезнет из его жизни. Выбор сделан - теперь остаётся ему следовать.

***

Ксан огляделась, пытаясь понять, ничего ли не забыла. Связка бесполезных ныне амулетов болталась на шее, сумка с вещами была уже заброшена на плечо, но чувство, что она что-то упустила, не сделала, сохранялось. Присев на обработанный пень, служивший в качестве стула, девушка вздохнула, собираясь с мыслями. "Присесть на дорожку" - традиционный ритуал, которому её научили родители, но последнее время для неё вся жизнь - дорога, и про этот ритуал она благополучно забыла. А теперь вот что-то вспомнила.

Наконец, поняв, что дальше сидеть нет смысла - да и просто опасно, учитывая угрозу Кинраса, Ксан встала и вышла из хижины, что служила ей домом на время пребывания в стае. Было настолько раннее утро, что лучи солнца ещё только пробивались сквозь деревья на горизонте, а само солнце ещё даже не взошло над лесом. Шагая по деревне, девушка видела любопытно выглядывающие мордашки малышей, которые вставали куда раньше родителей - просто потому что детям скучно тратить время на сон. Хотя и взрослые тоже уже начинали потихоньку свою утреннюю деятельность. Помахав рукой детям, девушка уже почти вышла за пределы деревни, как её нагнала Рандора.

- Я провожу тебя, - сказала волчица, и Ксан порадовалась, что именно сестра Кинраса стала её сопровождающей. Оборотница её нравилась.

- Значит, решила уйти, - Рандора вроде бы и спрашивала - и в то же время вопросительными её слова не были. Да и смысл спрашивать об очевидном? Ксан, тем не менее ответила:

- Да.

- Это из-за того, что я рассказала? - напряжённо спросила волчица.

Ксан задумалась. Осталась бы она у оборотней, не зная о том, что их возможные отношения с Кинрасом не имеют будущего? И отчетливо поняла: нет, не осталась бы. Возможно, жалела бы впоследствии о своём решении, но не осталась бы. Она чувствовала, что путь её должен окончиться не здесь.

- Нет, - ответила Саша честно, - не из-за этого. Но спасибо тебе.

Рандора выдохнула с облегчением и улыбнулась.

- Знаешь, я была бы не против такой сестры, как ты, - сказала волчица задорно, - или хотя бы подруги. Но, боюсь, тебе теперь сюда хода нет - альфа не простит. Разве что через много лет, когда он обретёт свою несту. Однако я хочу тебе кое-что подарить.

С этими словами девушка сняла с головы шнурок, на котором был клык.

- Это мой, - ухмыльнулась Рандора в ответ на вопросительный взгляд Саши, - молочный клык моей волчицы. С ним у оборотней к тебе не будет претензий - где бы ты не находилась. Такие подарки дарят лишь самым близким, так что любой оборотень поймёт, что ты под защитой. Волки тоже тебя не тронут.

- Спасибо, - сглотнув внезапно образовавшийся в горле комок, тихо сказала Ксан, - это много для меня значит. К сожалению, мне нечего подарить в ответ...

- Сыграй мне, - тихо попросила девушка, - это и будет твоим ответным подарком.

- Хорошо, только давай выйдем за пределы стаи. Не хотелось бы, чтобы сюда прискакал твой брат и утащил меня обратно из-за того, что я задержалась.

Рандора рассмеялась, и девушки продолжили путь.

Получив от Рандоры информацию о том, как выйти на тракт, и сыграв ей на прощание несколько песен, Ксан отправилась дальше. Как она поняла, тракт, на который ей предстоит выйти - тот самый, по которому она когда-то попала к эльфам.

***

Ксан уже было порадовалась, что засветло успеет добраться до тракта, где надеялась тормознуть какую-нибудь телегу. До дороги, по её прикидкам, оставалось примерно два лошадиных пути, когда тропу ей заступили два неопрятных крепких парня, ощеривших в ухмылке гнилые зубы.

- Слышь, пацан, скидай сумку, - процедил один ухмыляясь.

- Верно, нам она нужнее, - поддакнул его товарищ.

Ксан, верно оценив ситуацию, медленно сняла с плеча свой рюкзак, рассудив, что жизнь дороже.

- И бренчалку свою гони, - скомандовал первый.

Стиснув зубы, Ксан сняла и верную укулеле, с которой не расставалась с тех пор, как попала в этот мир. Она уговаривала себя, что это только инструмент, пусть он и был ей бесконечно дорог, как память. Но в данной ситуации она не могла ничего поделать. Раньше у неё хотя бы был амулет для отвода глаз, благодаря которому удавалось избежать подобных неприятностей. Но амулеты давно разряжены, а до академии и Ксанти, который мог бы их зарядить, топать ещё прилично. Остаётся только подчиниться грубой силе и позволить себя ограбить, в надежде, что её саму не тронут. Всё же хорошо, что местные в большинстве своём видят в ней парня, не предполагая, что женщина может ходить в штанах.

Грабители подхватили скромные пожитки Ксан и стали в них копаться.

- Зачем тебе бабское платье, пацан? - заржал один из громил.

- Сестрёнке в подарок купил, - постаравшись сымитировать хриплый ломающийся голос подростка, ответила Ксан.

- Купил? - заинтересовался первый, который, судя по всему, был главным в этой парочке. - А деньги остались?

- Н-нет, - дрогнувшим голосом отозвалась Ксан, понимая, что грабители теперь точно не отстанут, пока не обыщут её. А в процессе обыска поймут, что она - не парень. Девушка быстро огляделась по сторонам, намечая пути отступления.

- А ну-ка, поди сюда, пацанчик, - поманил её пальцем главарь, - дай-ка взглянуть, что у тебя на шее такое болтается?

Ксан инстинктивным жестом схватилась за связку амулетов на шее. Нельзя, чтобы те достались грабителям! Без гитары девушка еще выжила бы, а вот без амулетов - вряд ли.

Резко рванув в сторону, девушка бросилась наутёк через кусты, за ней с треском продирались грабители. Их крики слышались совсем близко:

- Держи его!

- Справа заходи!

Выскочив на какую-то тропинку, девушка припустила что есть силы. Она маленькая, лёгкая, а грабители здоровые и неповоротливые, да ещё с добычей. Она сумеет убежать...

Вот только грабители кинули свою ношу там же, где стояли, и налегке вполне выдерживали заданный темп. Тем не менее Саше, скорее всего, удалось бы убежать, если бы впереди её не поджидали ещё двое. Эти были не такие крепкие, но Ксан не тешила себя надеждой, что сумеет справиться с двумя мужиками. Будь она и вправду парнем - ещё была бы надежда, а так...

Резко развернувшись, девушка прижалась спиной к стволу дерева, держа в поле зрения всех четверых бандитов.

- Зачем же ты бегаешь, дружок, - отдышавшись, сказал один из преследователей - тот, которого Ксан определила, как главаря. Судя по тому, как вели себя оставшиеся трое - она не ошиблась. Главарь продолжал:

- Знаешь, как мы не любим жадин? Поделился бы с нами тем, что прячешь за пазухой, мы бы тебя не тронули. А так, придётся тебя проучить.

Один из грабителей, осклабившись, достал нож.

- Давай, дружок, подцепи-ка тот шнурок, что у тебя на шее, да кинь нам. Авось не будем сильно тебя кромсать за это.

Ксан медленно достала связку амулетов. Один из грабителей присвистнул:

- Гляньте, это ж амулеты!

- А пацан не так прост, как выглядит. Может, за него и выкуп дадут? - задумчиво проговорил главарь. - Что скажешь, дружок, есть кому выкуп за тебя дать?

Саша лихорадочно искала выход из ситуации, перебирая бесполезные ныне амулеты. Тут же, на шнурке болтался подаренный Рандорой клык, который мог защитить девушку от оборотней, но не от алчных, скатившихся до разбоя, людей. Здесь же была деревянная свистулька, подаренная Ксантариэлем... А что, если?..

Не раздумывая ни секунды над мелькнувшей в голове мыслью, девушка схватила свистульку и дунула в неё. Тихий свист разнёсся над лесом. Грабители сразу насторожились и несколько секунд нервно оглядывались, ожидая нападения.

Но время шло, а из чащи никто на них не выскакивал, никто не спешил на помощь пойманному ими путнику. И бандиты расслабились.

- Ну вот что, пацан, шутки кончились, - сплюнул на землю главарь, - гони амулетики и кошель с деньгами, живо.

Ксан дёрнулась в сторону, собравшись снова сбежать, но тот, что с ножом, прикрикнул:

- Побежишь - получишь нож в спину. С трупа снимать ценности гораздо легче.

"Ну вот и всё, добегалась" - думала Ксан, дрожащими пальцами снимая с себя связку амулетов и отцепляя с пояса кошель, а затем перекидывая своё добро главарю. Тот первым делом развязал кошель, присвистнул, найдя расписки в эльфийский банк, а затем стал внимательно рассматривать амулеты.

- Гляньте, парни, какой улов, - радостно сообщил он своим подельникам. - Пацан точно не простой, странно, что без охраны. Но нам же и лучше.

На этих словах грабители рассмеялись, и в ту же минуту с правой стороны на полянку выскочил всклокоченный эльф с безумными глазами, в котором Ксан едва узнала Ксантариэля, а с левой стороны выпрыгнул огромный волк, повалив главаря на землю, отчего тот выронил связку амулетов и рассыпал деньги.