МЭЛИС КРЭШ И НЕВЕСТА ДЬЯВОЛА

–Он – идейный самоубийца в состоянии фрустрации, – а это намного хуже. – Этот Илсинг его мог привлечь не тем, о чем ты думала. Полагаю, они посидели, поболтали на тему нужды мира в изменениях, вредной природы линейной истории и гадской сути Лайтина...

–Если так все и было, я его прощу, – хмуро отозвалась Ангмарская. – Эту тварь убить мало...

–Ага. Эту тварь надо вручить жене и дочери в подарочной упаковке, – поддержала я. – Так вот, есть мнение, что так все и было. Осталось примотать к версии Дэз...

«Она – идейный вдохновитель», – шепнули мне в левое ухо. Ведь не спрашивала же... Камень послушно заткнулся.

–А что мотать-то? – Сулмор слегка удивилась. – Думаешь, ей Лайтин не нагадил?

–Да куда ни плюнь, попадешь в того, кому он нагадил, – слегка покривила я отсутствующей душой. Среди материала сознательных жертв линейной истории было обидно мало. – Важно то, чей он отец... Сильвер вполне может это знать.

–И что, летим стучать Дестре? – практического мышления у принцессы не отнять. – Только сначала надо Рингила эвакуировать...

–Ну, опыт у меня есть, – по эвакуации полосатых проблем из эпицентра событий. Не совсем отрицательный. Без летальных исходов среди объектов эвакуации. – И насчет Дестры я бы не торопилась...

С Дестрой я в теории могу управиться одной правой (я левша). Но лучше не доводить до конфликта. Что-то не помню я среди достоинств первого кошмара мягкого отношения к знакомым и родственникам проблем, встающих на пути. Отсутствие исторических фактов крупномасштабной мести непричастным свидетельствует лишь о том, что причастным сбегать не удавалось...

–Да я так предложила, – Сулмор усмехнулась. Ну, подловила... Один-ноль. – Как вариант. И вообще, ты первая про Дестру сказала.

–Я сказала про Лайтина, не передергивай, – и, кстати, вопрос – а Лоренсу ли будет логично мстить за все хорошее с точки зрения самодеятельных апологетов изменения линейной истории? Не факт, что их точка совпадает с нашей, не говоря уже о логике. – Это не случай «говорим–подразумеваем»...

–Неважно, – отрезала принцесса. – Я все равно о другом. Мэл, если ты мне все-таки развешиваешь макароны по ушам, а я права...

–Понимаю, мне не жить, – но за мою молодую жизнь, дорогую как память, можно не опасаться. Если бы Сулмор не заблуждалась, то и Сильвер в истории не было бы. А Лайтин совершенно уверен, что она есть. Плохо другое...

Я решила, что Сила, чье вмешательство не имеет значения, это Вечная. А если я? Рингилу хоть кол на голове теши, когда вопрос встает... В смысле, вопрос о геройской смерти. Вряд ли память о Норе хейтера еще держит. Хотя, если подумать, могу ли я быть уверена в том, что Рингил рванул именно помирать? Просто лишний подвиг в копилку...

–Ангмарская, – начала я, собираясь рассказать свою самую свежую версию, но договорить не удалось.

Дневник Алары. День 71 год 12.

Начальник – сволочь. Причем сволочь, ознакомленная с некоторыми аспектами веры хейтеров. К сожалению, исключительно самоубийц – лет пятнадцать назад с кем-то из них работал. В результате по сценарию убивают меня.

Пошла морально готовиться. Плюс ситуации несомненен – еще и отпустят раньше.

А то что-то у меня нехорошее предчувствие...

Рингил не смог разубедить чокнувшегося Илсинга. Ничего не действовало – даже дополнительное воздействие (в облике Мэл) привело лишь к некрасивой сцене. Обливающийся слезами Гэбриел так долго умолял хейтера не умирать, что Рингил поневоле восхитился. Оставить после себя такого эмоционального демона – это же просто подвиг на ниве родной религии... Хотя, конечно, для одного носителя эльфийских генов слишком мелкий.

Отцепив от себя липкого будущего помнящего и ненавидящего, хейтер рванул к Дэз. За спасением. Понадеялся, что Илсинга она сможет разубедить... Вышло иначе.

–Не отговоришь ты его... А жаль, – спокойно сидевшая до изложения дела Сильвер немедленно встала и принялась сканировать комнату на предмет поиска чего-то. Судя по напряженности – оружия для себя. – Придется нам вдвоем идти, вероятный праправнучек...

–Сильвер, – Рингил подумал, что немедленно Илсинг Мэлис не найдет, даже если уже рванул на поиски. – Я хочу передать тебе одну тайну...

–Еще не время, – Дэз приобняла хейтера. – Подожди немного...

Окружающая среда замелькала калейдоскопом, и Рингил успел подумать, что нужно рассказать коллеге о том, что хейтеры в принципе не одобряют мгновенных переносов. А запутать следы можно и другим способом...

–Теперь можно? – спросил Рингил, когда пейзаж наконец-то устаканился. Сильвер притащила хейтера в реальность, координат которой он до сих пор не знал. Здесь было красиво. Будущие самоубийцы стояли в центре чашеобразно поднимающегося к небу золотисто-рыжего поля. Вдоль большей части горизонта небо горело алым, остаток темнел бешеным сиреневым цветом. Хейтер вспомнил крышу непредельского здания, откуда закат выглядел почти так же впечатляюще. По сердцу прополз холодок. Юный самоубийца сел на неожиданно мягкую рыжую траву, обхватил колени руками и подумал, что ему очень повезло со стилем одежды Мэл. Носи она короткие юбки, как Велка, и пришлось бы садиться на воздух, в очередной раз злоупотребляя силой.

–Рассказывай, – разрешила Дэз, усаживаясь рядом. Похоже, ей было все равно, как потом будет выглядеть ее серебристое платье. Надламываясь, рыжие стебли пачкали одежду, оставляли яркие следы даже на черном.

Да, здесь можно было говорить о Норе. Рингил вздохнул, перевел взгляд с расцвеченной майки на лицо Сильвер. Оно изображало неподдельный интерес.

–У меня была... Нора, – так и не сумев классифицировать мертвую коллегу, начал хейтер. Рассказ получился совсем недолгим. Слишком часто в последнее время Рингил проговаривал про себя эту историю.

–Я сохраню память о ней, – правильно ответила Дэз, выслушав историю. – Сказала бы, что твоя Нора совершила подвиг. Она позволила тебе дожить до дня, когда твоя сила стала нужной...

–Я и сам так думаю, – мрачно согласился Рингил. – Спасу мир, изменю мир... Сильвер, скажи честно – неужели у власти всегда будут стоять такие лживые твари, как Вечная?

–Полагаю, новой шефиней станет твоя... Мэлис, – на лице Дэз можно было прочесть «хотел честности? На, подавись!». – Райя не рискнет замыкать круг. А Вечной Силе наследует Вторая, сколько бы лет ей ни было... Насчет лжи у Мэл полный порядок, даже меня обманула, а вот насколько она сволочь, не знаю. Забавно получается, Рингил.

–История все равно пойдет, как предначертано, – и, значит, Илсинг был неправ. Что ж, есть куда более веская причина уничтожить Крэш Вечную, чем какое-то влияние на историю. Беспредельщики не должны получить права на родную реальность Рингила Джайниса. Хейтеров не предадут в руки экспериментаторов. – Чуть-чуть споткнется...

–Спотыкалась она не раз, – со знанием дела подтвердила Сильвер. – Все всегда идет по плану Лайтина, хоть и по самому краю этого плана. Хотя не факт, что такое сокращение сроков не отразится на нашей линейной истории более глубоко, чем обычно. С другой стороны, этот козел писал, что правление Вечной назовут веком, сколько бы оно ни продлилось... Мне Дестра рассказывала, – пояснила Дэз. – Лайтин вообще каламбуры любил. Ну что, родное сердце, будем действовать? А то, насколько я знаю Мэлис, если Илсинг ее найдет, все сильно осложнится...

–Почему сильно? – уточнил Рингил, вставая. Потемневшее небо над головой начинали засыпать слишком частые и бойкие звездочки. Возникло подозрение, что это и не звезды вовсе.

–Потому что Мэлис предана Вечной, – просто ответила Сильвер. – Не знал? Зато я знаю. Даже если я покажу ей этот договор, она предпочтет убить меня и наплевать на хейтеров. Ты многого не слышал о своей... Мэл, мальчик. А я знаю ее, как себя. Сомневаюсь, что за эти годы она сменила мнение касательно шефини.

–Моя тьма говорила, что Мэл совершает подвиг за подвигом, – теперь слова Сулмор обрели определенную окраску. Если Мэлис правда так относится к Вечной... можно ли ее разубедить? Нет, идеальная хейтерша не лишена логики, конечно. Возле такой властительницы поводов для славы предостаточно. Можно выбирать.

–И ей неизменно везет, – добавила Дэз, завершая цитату. Наверное, стоит опять прикрыть мысли... Рингил вернул на место щит, обвел на прощание взглядом рыжую траву (почему-то начавшую укладываться вокруг спиралью), списал странности на самовыражение Сильвер и перенесся вместе с последней.

Туда, где предстояло совершиться запланированному событию. Впрочем, запланировано оно было на более позднее время и в несколько ином составе... но над Илсингом плакать было совершенно незачем.

Порывшись в сознании, Рингил не обнаружил там никаких особых чувств к Гэбриелу. Разве что облегчение – оттого, что в эту историю он так и не замешается. Зато с Аларой у них теперь точно ничего не сложится, тоже плюс... После такой-то обработки!

–Неправильно улыбаешься, – немедленно отреагировала Дэз. Больше вокруг никого не было – для появления был выбран тихий закуток какого-то коридора. До ближайшей двери – пара метров, под дверью темно... Дальше по коридору попадались освещенные проемы, но было их мало.

–Некому улыбаться, – стараясь копировать интонации Мэлис, отрезал Рингил. – А как надо?

–Чтобы по ближайшему зеркалу, не считая меня, трещина прошла, – пояснила Сильвер. – Тебе нужно подобраться к Вечной на расстояние активации программы... Знаешь, что делать?

–Ну... зрительный контакт нужен, – промямлил не имевший практического опыта хейтер и тут же одернул себя: – Знаю! Под предлогом сообщения важных новостей...

–Все. Иди... а, ты же не знаешь, куда, – Дэз сплюнула. – Провожу. Пошли.

–А ты маскироваться не будешь? – поддел Рингил «вероятную прапрабабушку».

–Зачем? – Сильвер усмехнулась. – Все равно никто не поверит, что это я.

Дневник Алары. День 72 год 12.

Миром правит один закон. Подлости. Пора было в моем возрасте уже это запомнить, зарубить на носу и вырезать алмазным резаком между извилинами. Если повезло хотя бы в мелочи, от отката станет нереально плохо.

Жизнь хорошо заботится о том, чтобы у хейтеров все было в порядке с балансом.

Нужно было вовремя вспомнить об этом. И, может быть, чуть меньше радоваться в глубине отсутствующей души, когда над «моим» телом клялись отомстить. Видно же было, что этих клятв на ключевом – выше крыши Департамента.

И домой не нужно было так торопиться, все равно уже слишком поздно...

Я очень надеюсь, что речь идет об очередном поворотном моменте в истории. Иначе у меня скоро будет на одного брата меньше. И это изменение количества родственников я произведу лично.

Прости, Мэлис...

–И что дальше? – ситуация меня начала забавлять в тот момент, когда я пришла в себя. Похоже, мое чувство юмора было единственным настолько извращенным. Ангмарская, зафиксированная на стуле при помощи нескольких силовых линий, вообще не тратила время на эмоции и вопросы, а просто пыталась освободиться. – Остальные где?

Я же не могла не обратить внимания на иронию судьбы. Меня оглушили выстрелом из моего собственного КС–13. Который я подарила Рингилу. И если КСка сейчас в лапках этого... жениха Алары... В общем, значит, что предмет нашего поиска где-то поблизости.

–Мэлис, – матерь Контера вместе с мамой моего аватара... и об Дельтийский барьер! Если и это в меня влюбилось (судя по интонации, так оно и есть), мне пора заказывать паранджу. – Послушай... Их здесь нет. Уже нет. Они хотят завершить план...

–Они – так понимаю, что Рингил и Дэз, – в точку. В десяточку. Но влюбленное выражение на морде Илсинга осталось. Я скорчила вампирскую рожу. Это беспардонно пялящегося светлого проняло – отшатнулся, словно... Ну, словно вампира увидел, иначе и не скажешь. – А насчет плана поподробнее. Каким образом вы намеревались испортить последствия от действий Лайтина?

Моя не слишком изящная формулировка все же не представляла собой препятствия для понимания сути вопроса. Но Илсинг, тщательно глядя в сторону, отвечать по существу не торопился.

–Давай колись, – поддержала меня Сулмор. – Куда ты дел мою тьму, а? Ты мозгами вообще пользоваться умеешь?

–Рингил тоже в этом сомневался, – вздохнул Илсинг. – И не зря... Мэлис, скажи, ты ведь согласилась бы мне помочь?

Не могу долго задерживать на лице «вампирскую» улыбочку. Кожа не выдерживает.

–Смотря в чем, – уклончиво ответила я, памятуя, что так и не получила информации.

–Мне не кажется, что тебе нравится линейность истории, – в принципе так оно и есть. Но эту Лайтинову линейку мне нужно пока что защищать... Пока она не кончилась. – Я выяснил, как изменить ее течение...

–А если не уберешь руки с моих ног, то выяснишь, что находится у тебя в заднице. Увидишь своими глазами, – совершенно спокойно заметила я. – К Рингилу ты так же приставал?

Илсинг покосился на Ангмарскую и промолчал. Лучше бы он что-нибудь соврал, потому что именно этого Сулмор и не хватало.

Принцесса с рыком встала. На ее лице проступили темные вены.

–Если ты, подонок, – начала она, но я остановила ее жестом. Меня, кстати, даже не связывали...

–Я убью его, Ангмарская, потом, если ты захочешь. Но сейчас мы хотим кое-что узнать. Что ты хотел изменить в истории?

–Вычеркнуть из нее наименее достойную своего места личность, – наконец-то что-то похожее на ответ! – Крэш Вечную.

–Что? – неоригинально, конечно... И какой баран покусал этого парня? – Ты хотел убить Крэш?

–Она не заслуживает своего места, – зачастил Илсинг. – За время ее правления я успел убедиться, что она не лучше Феникс. Ты можешь не помнить, Мэлис, ты была ребенком...

Уел. Я действительно не помню начала своей жизни.

–Знаешь, если не думать, так действительно может показаться, – и кто из нас злой агент, Сулмор? – Но Вечная – это лучшее из того, что нам могло достаться.

–Не защищайте ее, – Илсинг улыбнулся, словно получил преимущество. Я просканировала окружающее пространство. Никого потенциально опасного не обнаружилось. – Она заключила с непредельщиками договор, в котором отдавала всех хейтеров им в качестве подопытных. Договор начнет действовать очень скоро...

–Правда? – глаза Ангмарской сощурились.

–Беспардонное вранье, – парировала я. – Вечная не заключала договоров с беспредельщиками.

–Вам-то откуда знать? – вот как я не люблю это выражение «я вас умнее, потому что старше»...

–Да будет тебе известно, – и тут я подумала, что раскрываться перед этим отребьем не стоит. Но демон предполагает, а закон подлости располагает.

–Совершенная? – конечно, Галиара я автоматически не посчитала источником угрозы.

–Да, – отступать некуда, позади Ангмарская. – Эанис позови... Скажи, что проблема с бумагами...

Галиар понимающе кивнул и испарился. Я плюхнулась обратно на стул, заложила ногу за ногу в лучшем стиле Вечной, глубоко вдохнула...

–Она – предводительница непредельщиков, – сволочь ты, Сулмор. Да, он не хейтер, и светит ему по минимуму Хаос... Но я могу и сама представиться! – Уже три года. Если бы договор существовал...

–Я бы знала, – все же перехватила инициативу я. – Но перепроверить не мешает. Бабуля?

Эанис уже прибыла. Да, проще поручать поиск бабушки тому, кто ее местонахождение чувствует. Это не метафора, а реально появляющаяся связь между близкими демонами. В определенном смысле близкими.

Я мысленно изложила бабушке суть дела, но меня прервали на середине. Похоже, Эанис смогла получить картинку напрямую из мозга Илсинга. Меня от этого практичного шага удерживало вполне понятное соображение. Ну, не хотела я продираться сквозь наверняка кишащие в этой светлой голове грязные мысли.

Момент... Светлая голова, бывший темный, отвращение по отношению к вампирам мейплифского и близких типов... Интересно, с Аларой он притворялся?

–Дэвил Илсинг, Дэз тебя обманула, – выдохнула я. – Ты зря изображал страсть к ненавидимому тобой существу. Никакого договора нет...

–И быть не может, – поддержала меня бабушка. – Кроме одного маленького соглашения... Это ведь смертник, да, Мэл?

–Я не сторонница самосуда, но не думаю, что Вечная помилует того, кто намеревался покуситься на ее жизнь, – я изучающе посмотрела на Илсинга. Так вот как выглядит чмо, выпертое в «Путь» за помощь светлым... По морде и не скажешь. – Вот народ... Кристалкой не пои, дай все свои личные проблемы списать на вселенский порядок вещей[ 15 ]!

Порядком я, конечно, обозвала линейку Лайтина. Заслуживает.

–Это тут причем? – возмутился Илсинг. – Я же не просил Рингила убить моего сводного брата! Я правда думал, что Крэш – тварь последняя... И если она меня определит в Хаос...

Похоже, эта возможность демона пугала не слишком. Ну да, если он уже уяснил себе, что существует конечная смерть...

–Может и не определить, в принципе, – прошипела Сулмор. – Не доживешь...

–Да, ты попал, – подытожила я. Провоцировать Рингила на подобные действия... Приставать ко мне... Вечная и впрямь может подождать. Или не может? – Эанис, ты не в курсе, где сейчас Вечная?

–Случайно в курсе, что ее опять нет на месте, – вот почему я и не дергаюсь, собственно. Интуитивно чувствую, что цели ничего не угрожает. А, соответственно, и Рингилу. Логические задачи по имеющимся известным я научилась решать давно. – А теперь у меня будет один маленький вопрос к Галиару...

Спустя несколько минут я поняла, что большей идиотки, чем лично я, мир не знал уже очень давно. Наверное, с того дня, когда Кэрин приняла решение обратить Лайтина. Но она не знала, чем обернется ее решение. А я была в курсе относительно связей Галиара.

–Нет, она меня не запугивала, – по тому, как морщилась Эанис от интонации расспрашиваемого, я поняла, что он напоминает ей Пейнджела. – Просто попросила об услуге. Я слишком хорошо знаю Сильвер, чтобы отказывать ей...

–И мое решение об ее исключении из наших рядов ты счел ошибкой? – я не смогла не влезть в беседу.

–Нет, Совершенная, – Галиар усмехнулся. – Сильвер не место среди нас. Ей нужно быть там, где мечтают о правителе, а не там, где уже есть олицетворение власти, – он указал глазами то ли на меня, то ли на бабулю. Стояли мы рядом. – Но она решила умереть, и я проявил понимание. Я помог ей в последний раз, если хотите меня за это наказать – пожалуйста...

–Обойдешься, – отмахнулась Эанис. – Мэл, прости дурня.

–Не вопрос, – если он переживет сцену ревности в исполнении моей бабушки, то любое наказание после этого покажется отдыхом. Или я плохо знаю свою бабушку. – Только ответь, где сейчас Дэз...

–В Департаменте, – чуть помедлив, ответил Галиар. – Сейчас – точно...

«Мэлис, ты ведь и сама справишься?»

«Да, бабушка...»

«Тогда мы уходим...»

Я говорила, что хорошо знаю свою бабушку... Кроме того, она первой почувствовала, что к нам приближается Алара. Быстро сделав расчет приоритетов, я схватила одной рукой Ангмарскую, а другой – Илсинга. Больше никого это дело коснуться не должно было.

Дневник Алары. День 72 год 12. (вечер)

Я позволяю истории вычеркивать меня из себя, и, наверное, это правильно. Кому нужны такие герои, как я? У мира уже есть Мэлис.

А еще есть мой брат. И пусть он живет дальше, надеюсь, что ему не повредят мои проклятия, ведь я не знала, что на самом деле происходило...

Кажется, я слишком хорошо умею прощать. Но это скорее достоинство, правда? Кодекс гласит: прощайте мир за ту боль, которую он вам приносит. Прощайте не в мыслях, а действием и бездействием. Бессилие порождает ненависть. Прощение – лучший путь к потере силы.

Силы у меня никогда особо и не было. Нечего терять.

Я прощаю тебя, Гэбриел Илсинг.

Ты не заслужил, но это ничего не значит. Я все-таки хейтер.

Дорогу до кабинета Вечной Сильвер знала явно по чужим словам. В результате они так и не дошли до пункта назначения, когда появилась действительно непреодолимая преграда. Рингила это обстоятельство разозлило. Особенно если учесть, кто именно перехватил несостоявшихся героических личностей на полдороги от подвига. Точнее, убийства.

–Мэлис! – первый раз в жизни хейтер не был рад видеть этого демона. Она появилась в сопровождении Илсинга. Значит... Неужели? – Ты хочешь отнять у меня мой смысл жизни?

–Это не смысл жизни, – Мэл хмуро улыбнулась. – Это просто ошибка, которой я не дам совершиться.

–Ты просто не знаешь, на что способна твоя Вечная! – выкрикнул Рингил, ни на что уже не надеясь. Но хейтеры не сдаются. – Она не годится в минимально ненавидимые даже с натяжкой!

–Я знаю, на что она способна, – не стала отрицать. Почему? Рингил покосился на Дэз. Та стояла с растерянным выражением на лице, совершенно не готовая прорываться...

–Илсинг рассказал? Или... подожди, – хейтер подумал, что мог неверно расставить акценты, – ты считаешь, что я ошибаюсь, желая завершить свою жизнь ради спасения своего мира?

–Да, – ответил Гэбриел, но Мэл жестом заставила его замолчать.

–Ты ошибаешься, думая, что смерть Крэш что-то решит, – просто сказала идеальная хейтерша. – Судьбы мира меняют не так.

–А как? Или я не имею на это права? В конце концов, я хочу, – окончанием фразы Рингил подавился. Из-за спины Илсинга вышла тьма. – Сулмор?

–Но Лайтин все-таки дебил неграмотный, – ни к кому не обращаясь, пробормотала Мэлис. – «Присутствие», а не «вмешательство»... Ангмарская, действуй...

–Рингил, зачем? – голос Сулмор затронул какие-то струны в отсутствующей душе хейтера. Живая тьма могла куда больше, чем потертый образ, хранившийся в памяти. Одна за другой надломились опоры решимости, казавшейся алмазной по твердости. – Тебя обманули. Не время проявлять упорство в заблуждении, все очень серьезно... Зачем ты пошел с ней, скажи?

–Она стала одной из нас, – тьма должна понять. И о каком обмане речь? Договор был подлинным... Сильвер не возражала, она так и стояла за спиной Рингила, рассеянно глядя – кажется, на Мэлис. – Я принял ее, тьма моя. Я пустил ее на путь. Я имею право на это, ты знаешь... И она не лгала мне.

–Может быть, – прошептала Дэз. – Я не помню своих слов. Может быть, я была честна, когда ступала на этот путь... Но я не могу его завершить...

Сильвер рванулась к Мэлис и в полушаге от цели наткнулась на щит. Прошла секунда – и Мэл, словно решив в пользу безразличия, сняла защиту.

–Отражай, – скомандовала идеальная хейтерша, зло усмехнувшись. – Тебе ведь этого не хватает, правильно?

–Ты позволяешь? – неверяще спросила Дэз. Она, казалось, готова была упасть на колени. Рингил непонимающе смотрел на происходящее. Он не заметил, как Ангмарская подошла к нему и обняла за плечи. Лишь ощутил нечто вроде поддержки, направленной не на намерения, но на саму суть демона.

–Я хочу соединиться кое с кем в отражении, – Мэлис словно стала выше ростом. – Не знаю, что из этого выйдет, Сильвер, но попробовать можно...

Дрожащие ладони Дэз легли на запястья Мэл, судорожно сжались, как будто бывшая беспредельщица хваталась за соломинку. На мгновение Рингилу показалось, что он видит на месте Сильвер незнакомую демонессу – очень похожую на Мэлис, отличающуюся лишь цветом волос, но другую. Потом он понял, что инаковость эта иллюзорна. Отражение может отличаться от оригинала, если с зеркалом проблемы. Отражение остается всего лишь отражением, если не становится новым оригиналом... Отражению не обязательно занимать место оригинала...

Рингил не сразу понял, что говорит вслух. В воздухе темного коридора слышался тихий хруст, словно кто-то шел по снегу. Дэз разжала руки и шагнула назад, теряя равновесие.

–Не получилось, – грустно заключила Мэлис. – Мои ошибки все-таки неисправимы... Контерова инерция...

–Инерция – явление временное, – сообщила висящая на воздухе Сильвер. Держал ее, похоже, Илсинг. Таки проявил себя не деталью обстановки. – Просто один шанс из учетной единицы срабатывает не всегда, правильно?

–Решаю я или не решаю, итог один, – Мэл махнула рукой. – Сволочь Лайтин ошибался редко... хоть и дебил неграмотный.

–Самоучка, – хмыкнула Дэз. – А промахнуться на миллиметр, когда пишешь больше часа подряд, может кто угодно. Это была не его ошибка. Ты знаешь, чья.

–Теперь моя, – на лице Мэл появилась странная улыбка. – Сколько еще таких изменений?

–Достаточно, – Сильвер закрыла глаза. – Теперь ты это знаешь. И я знаю...

–Может, и ты все же вернешься? – этот вопрос остался без ответа. Дэз отключилась. Мэл вздохнула. Неестественное напряжение рассеялось, Рингил почувствовал, что у него явственно дрожат колени. Он совсем недавно готов был уничтожить Вечную ценой собственной жизни... Поверил бумажке, написанной Контер знает кем! Да, бывает время, когда нужно упорствовать в заблуждениях, но оно еще не наступило...

–Пси большое, Мэлис, – выдохнула рядом с ухом Рингила Сулмор. – Пси, что спросила...

–Я помню, – Мэл вытерла лоб тыльной стороной ладони. – Я все помню... Рингил, что у тебя за озарение было такое?

–Какое озарение? – это она про те слова насчет отражения? Или о чем? – В смысле?

–В дизайнерском! Какого Контера ты под меня закосить решил? – похоже, задавать вопрос Мэл передумала. – Себя как в зеркале я вижу, только зеркало это мне льстит. Причем беспардонно. Ты на порядок красивее...

–Сейчас, – Рингил смутился. На то была причина. Он снова забыл заслонить мир от своей Контеровой внешности. За короткое время общения с Дэз можно было легко отвыкнуть и от необходимости прятать глаза. Хейтер сосредоточился, развеивая иллюзию. Мэл немедленно прыснула, адекватно реагируя на зрелище идейного самоубийцы в женской обуви. Рингил наклонился, нарочито неспешно расстегнул ремешки и швырнул босоножки к ближайшей двери. После чего начал тщательно вытирать руки о стену.

Хейтеру было очень стыдно. Показывать это иначе он не собирался.

–Лично мне лишние титулы вписывать некуда, – тем временем высказывала свои соображения Мэлис. – Ангмарская?

–Аналогично, – ответила Сулмор.

–Значит, сейчас мы отсюда валим... А Вечной знать совсем не обязательно, – Мэл говорила серьезно. Даже если судить только по интонации. И Рингил был с ней согласен. Он понимал, что огласка происшествия повредит в первую очередь хейтерам. Рингил допускал возможность вторжения Вечной в его реальность. Даже если договор – подделка, где гарантия, что Крэш не знает координат? Хейтеров слишком много, чтобы беречь тайну...

–Вместе с этим? – Сулмор покосилась на Дэз.

–Она – хейтер, пусть даже и недостойный, – Мэл вздохнула. – И в любом случае это уже не совсем Сильвер.

Дневник Алары. День 180 год 9.

Прилично ли хейтерше петь о любви? Искренность исполнения точно пострадает, если я не буду вспоминать Лайла. А если вспомню, пострадает как минимум качество. Не говоря уже о моих нервах. Впрочем, о них можно не вспоминать, мне как раз неплохо было бы слегка подкорректировать баланс.

На меня ставят. Уже ставят, как бы смешно это ни звучало. Опять ставят.

Не я первая отметила, что свет излишне самонадеян. Добро, кстати, тоже.

Не мне это исправлять.

Меня обвинить не в чем. Я просто выбрала тот выход из ситуации, который не сулил неприятностей Рингилу. Остальные обстоятельства меня уже волновали постольку поскольку.

За язык Илсинга я не волновалась. У меня на него был куда более весомый компромат, притом снабженный какими-никакими доказательствами. Алара скорее поверила бы моим словам – судя по тенденции...

Собственно, иначе как законом подлости нельзя объяснить то, что именно на Алару мы и напоролись. Пиарщик из меня аховый, могу только основную идею давать. Зато Дэвил разошелся не на шутку (имя его я вспомнила легко, достаточно было сопоставить любимые матюги Дагора). Выгораживал он, ясен дуб, себя, но за компанию обелил репутацию нам всем. Я в очередной раз оказалась героиней без страха, упрека и прочих сопутствующих мозгам качеств. Рингил – невинной жертвой (на эпитете я чуть не ухихикалась), досталось определений превосходной степени и Ангмарской. Кстати, принцесса от своего хейтера не отходила, что вкупе со словоизлияниями убедило Алару в нашей версии событий.

Я говорила мало, в основном подтверждая слова Илсинга. Ну, еще объясняла, почему Дэз теперь относительно безопасна... Это ложью не было, к слову говоря. Правда, само объяснение имело мало общего с истиной.

Я всего лишь решила исполнить пророчество – так, как сама его поняла. Отразившись в Дэз, я вызвала к жизни бледное подобие Миры. Но услышать то, что было сказано, я не ожидала. В книге Лайтина – в той версии, которую воссоздала Мира, – все же есть ошибки. И, поскольку мы с Мирой навсегда одно, эти ошибки впечатаны в ткань мироздания.

Собственно, в умозаключениях Лоренса и раньше находилось немало натяжек, откровенных ляпов и пренебрежения фактами в угоду заранее придуманной версии. Другое дело, что в глазах большинства ляпов не было. Искажение информации, неизбежное в любых обстоятельствах, превращало пророчества в точное отражение событий, стоило последним произойти. Точное отражение в мыслях большинства. А мнения непосредственных участников не спрашивали, хотя неточности затрагивали именно и только их.

В любом случае, что бы там ни изменилось в грядущем, линейка пострадала не сильно. В отличие от Сильвер. Отразив меня в полном объеме, она не могла не сдвинуться. Да еще и Рингил сверху... Мы представляем собой идеальную пару, если нужно поставить все с ног на голову силой двух демонов. Причем собственно силой нам пользоваться не обязательно. Достаточно позволить окружающим попробовать самоубийственную тактику под названием «используй Джайнис в своих целях». Результат ошеломляет в любом случае. В основном окружающих. У нас же все в относительном шоколаде. Хотя бы с точки зрения цвета.

Одно мне не очень понравилось – отношение Алары к Илсингу ощутимо потеплело. Герой, как-никак. Да еще и скромный, как настоящий хейтер. Не удивлюсь, если вскорости дело закончится чем-нибудь вроде свадьбы. Хейтеры, конечно, женятся в редчайших стечениях обстоятельств. Когда в межреальности дохнет очередной чокам[ 16 ]. Но при всей моей нулевой осведомленности в вопросах психологии демонов невооруженным взглядом видно, что дело клонится в запредельную серьезность.

Конечно, можно было сказать Илсингу, что проброс Алары для него закончится нехорошо, но не озвученная угроза всегда понятнее. Интуитивно. Да и потом меня будет совершенно не в чем упрекнуть. Алара – это наказание, по сравнению с которым Хаос бледнеет на корню. Так считает Рингил. И я в принципе согласна.

–Ты понимаешь, когда она сказала про договор, у меня в голове все критическое мышление полетело к Контеру, – а это Рингил объясняет Ангмарской свои заморочки по делу. В который раз. Интересно, на каком круге Сулмор поверит? Кивает уже, вообще-то...

Насчет Илсинга и Алары полосатик не возражает. В смысле, ругается, конечно. На тему того, что теперь к сестре зайти нельзя будет. Потому как от вида этого Илсинга несчастного хейтера теперь просто тошнит. Полагаю, что от разочарования, но вслух я не уточняла. Рингилу и так хреново. Настолько, что Дэз он понимает.

А Сильвер... Вот она, сидит. Думать о ней мне не хочется, а надо. Потому что умом я понимаю, что это качественно иной демон, и говорить об этом могу, а в отсутствующей душе таки отторжение. Легкое. Даже знай я, что в этой оболочке живет Мира, и то не смогла бы сдержаться... А Миры там нет. Там ненадолго существовало ее отражение, мертвое и бесполезное. Возможно, мне по силам пробудить ее еще раз. Дэз выдержит, хуже ей уже не сделаешь. Но Мира не воскреснет. Шанс был, просто он не сработал. А может, его и не было. Или не было особого желания... Нет. Желание не при чем. Ведь у меня достаточно силы, чтобы менять историю, я только свои ошибки исправить не в состоянии.

К сожалению, Мира – это я. Все-таки я. Изначально...

Я прикоснулась к тыльной стороне ладони Сильвер. Демонесса не отреагировала, продолжая изображать сломанную куклу со сдохшей программой. Интересно, у Дэз даже кожа серебристая – если присмотреться вблизи. Или этот эффект дают волоски?

Сильвер может быть моим предком. В той же степени, что и Контер. Я могу узнать точно, у меня есть возможность, но я не хочу. Вероятность – это интересно. Определенность скучна. Определенность налагает ограничения.

Каково жить, лишь отражая окружающих? Что нужно отразить, чтобы отражение заполнило оправу зеркала без остатка, изменив суть, превратив амальгаму в фотобумагу?

Возможно, для этого достаточно меня.

–Сильвер, – я говорила негромко. Увлеченные друг другом хейтеры меня не слышали. Могли бы видеть, конечно, но им было не до того. – Мира...

–Я все же вернусь, – произнесла она, и я почувствовала, как по спине замаршировали мурашки. Не меньше дивизии. – Когда ты окажешься на моем изначальном месте. Тогда я займу твое. Но это буду не я. Скорее ты. До встречи, Мэлис...

Сильвер моргнула, и ее глаза вновь засияли серебром. А может, ртутью. С мелкими безумными искрами.

–Я становлюсь тобой, – она совершенно по-старому хмыкнула. Я вдруг поняла, что заставляло ее цепляться за эту крошечную черточку – желание сохранить хоть что-то индивидуальное. – Надо признать, ты приятнее, чем Контер... Ты разная.

–А кто меня такой сделал? – поинтересовалась я. Дэз я нисколько не боялась. Она не собиралась ни сбегать, ни нападать.

–Ты сама, – чуть помедлив, ответила Сильвер. – Мэлис, я уже упала. Ты дашь мне полежать и отдохнуть? Я не хочу возвращаться.

–В смысле, возвращаться подопытной крысой? – уточнила я.

–В смысле – совсем, – чуть жестче отрезала бывшая непредельщица. – Я хочу даже не начать сначала... Мне нечего начинать.

–Разочаровалась? – судя по всему, я нашла верное слово. Дэз кивнула. Потом мотнула головой.

–Хуже. Передумала. Там, где я была раньше, предполагалось, что я стану именно такой тварью. Там любая стала бы... кроме тебя, может быть.

–Я тоже, – если можно верить видениям о несбывшемся. – Теперь кое-что изменилось.

–Я всегда знала, что Эанис хочет от меня избавиться, – хмыкнула Сильвер. – Мы стали соперницами, как только она получила власть. В любом деле она старалась превзойти меня. Я отражала ее раз за разом, просто чтобы удержаться на одном с ней уровне. Отражение зашло слишком глубоко, настоящая заноза... сейчас ее нет. Все это время я ошибалась.

–Эанис была не такой, какой ты ее считала? – я понимала Сильвер с полуслова.

–Все это время я отражала не ту грань, – уверенный смешок. – Я не понимала, что привлекло к ней Галиара. Знаешь, он такой смешной... Он говорил мне, что мечтает увидеть светлую версию нашей организации. Где не нужно из кожи вон лезть, чтобы превзойти Дестру в глазах окружающих, а в остальном все то же самое...

–Вот и дождался, – усмехнулась я. – Сильвер, я не заставляю тебя возвращаться. Ты хейтер, к тому же самоубийца. Но если хочешь – можешь приходить. Твои знания остались при тебе, если захочешь их кому-то передать...

–Амалия, – мгновенно ответила Дэз. – Амалия Литтон. Глава третьего центра. Надеюсь, не испорчу демону жизнь, ее дочке чуть больше года... Мэлис, нужно, чтобы это был твой приказ.

–Она не секондалистка случайно? – возраст дочки наводил на размышления.

–В некотором роде, – хмыкнула Дэз. – Полагаю, для нее это был очередной эксперимент.

Дневник Алары. День 73 год 12.

Мне на роду написано влюбляться в героев. Это наследственность. Моя бабушка родила от демона, пришедшего в ее мир на стабилизацию. Моя мать выбрала единственного мужчину, сумевшего стать символом и знаменем хейтеризма. Не ее вина, кем он стал потом. Героем Пейнджел быть не перестал. Теперь моя очередь. Лайл, Ник, Мэл... Это не любовь, это восхищение. Любить надо реальных. Папа тоже был героем не сам по себе. И Гэбриел оказался в нужном месте в нужное время.

Героев делает время и память. Самоубийцы правы в этом. Каждый из нас там, где мы работали – либо герой, либо тварь типа Контера.

Я – светлая, он – светлый... Гэбриел станет хейтером, я уверена.

И он от меня не уйдет.

Папа как-то говорил, что нужно чем-то заслонять пустоту. Знать, что она есть, но не смотреть все время. Что-то должно быть. У него были мы, у меня будет Гэбриел.

Алара Илсинг. Звучит.

–Наваждение. Ты не знаешь, как это бывает, – они все никак не могли наговориться. Никак не удавалось подобрать слова, чтоб сказать все раз и навсегда. Наверное, потому, что Рингил все-таки не мог открыться до конца. И Сулмор... Нельзя сказать, что между ними не было секретов. Были. Какие-то были...

–Знаю, – наверное, это тоже неправда. Не может тьма знать, каково это – восхититься придуманным образом, позволить повести себя на последний бой, а потом жестоко отравиться. Неужели любовь всегда заканчивается предательством? Но он – хейтер, он выживет... И Алара наконец успокоится. Ей такой нужен – обманщик в мишуре.

–И Сильвер... Он и ее обманул... Или она – нас обоих, я так и не понял...

–Ты сам себя обманул, – почему-то это звучит, как правда. – Ты хотел обмануться. Хотел уйти. Зачем, Рингил? Зачем так быстро?

–Время ничего не значит, – прописная истина. – Когда оно подворачивается... Ты все знаешь, Сулмор.

–Да, – она никогда не плачет. По ее глазам невозможно понять. А слезы легко дематериализовать. – Ты устал, да?

–Круг жизни замкнулся[ 17 ], – и мечты посыпались прахом. Она живая. Она будет жить и ненавидеть. А он не может ни ползти, ни лететь. Это пройдет... Здесь нет звезд, их не видно, и не видно солнца, не понять, день над головой или ночь... как же надоел этот город... Алара нарисовала свой собственный портрет в архитектуре, она угадала все черты. – Тьма моя, давай унесемся отсюда. Я сейчас готов плюнуть на принципы.

–Предлагаешь полетать? – ни тени отторжения. – Может, тебе и станет легче. Полетели. Мэл есть с кем поболтать...

–Может, она поймет больше, – Мэлис всегда понимает... Не для галочки, по-настоящему...

–Вернись. Тебе не идет эта депрессия, – кого-то волнует, что идет одному абсолютно привлекательному хейтеру... Но и впрямь стоит вернуться. Впереди лишь ад... к счастью, не бескрайний. Да что это из памяти ассоциации лезут одной направленности?

Есть одна песня про кумира. Правда, про девушку и ее идола, но примерно о том же самом. Игра, использование... И до финала – никаких критических мыслей. Одно и то же... Кто осудит[ 18 ]? А кто расскажет все как было? Эй, принцесса, не слушай того, кто назвал тебя своей тьмой... Он такой же лжец, как и ты.

«Тьма моя, как мне объяснить тебе, что случилось со мной? Все началось раньше. До смерти Норы я еще считал, что мой мир – рай. Теперь я еще не готов потерять весь мир ради какой-то цели, но близок к этому. Подобие мечты, подсластившее ложь Илсинга, было почти лишним. Я хочу уйти и хочу быть с тобой... С тобой, тьма моя, с Мэлис, с Велкой, с Норой... Тьма моя, если я и жалю, то не потому, что не люблю. Я люблю. Но это не изменит того, что я хейтер. Это не влияет на мою цель. В моих снах есть лишь одна фея – ненависть... Без нее мир становится пустым, и его не заполнит ни одна любовь. Ты прекрасно знаешь это, мы с тобой на одной стороне... Тьма моя, как мне признаться в моих сомнениях? Когда ты рядом, я не сомневаюсь в своей цели... Когда ты рядом, я путаю правду и ложь...»

–Я здесь, – и что я делаю здесь? Здесь, в этом всеми забытом месте? Забытом согласно договору... на время.

Они пересекли границу поля, и Рингил ощутил кожей разницу температур – здесь воздух почти горел.

–Жарковато, – заметила Сулмор, укорачивая свой наряд. – Ничего, чем выше – тем прохладнее. Просто летать будем или с крыльями?

–Я не позер, – легкая интонация не получилась. Произнесенное звучало скорее обиженно.

Рингил оторвался от земли родного мира и понесся к прозрачно-синему небу. Хейтер не чувствовал ничего особенного. То, что приходило тогда, с Мэлис, не вернулось. Неосознанно Рингил потянулся к парящей рядом Ангмарской, похожей на клочок ночной темноты, забытый в сердцевине дня. Контакта ладоней было определенно недостаточно. Хейтер потянул тьму к себе, намереваясь прижать – как в танце, хоть танцевать он никогда по-настоящему не умел. Сулмор вздрогнула, словно ей предложили как минимум слияние. Сквозь щиты просочилась мысль, больше похожая на просьбу-эмоцию...

Не предавай меня...

Это было не воздействие положенной ступени, а крик отсутствующей души демонессы. Крик, который и слышать не полагалось. Эмоция, надломившая без того нестойкое сознание Рингила.

Он закрыл глаза и обнял Ангмарскую так, как его отец обнимал мать. Так смешно... Хейтер всегда был уверен, что для этого маленькие, плохо знающие кодекс дети обнимают игрушки – чтобы почувствовать себя сильными, заботясь о ком-то. Почувствовать силу, которой нет. Почувствовать суть в бездушном, лишенном сознания существе... Понятия одного рода.

Рингил помнил, что потом этих игрушек уничтожали их собственные владельцы. Сжигали, хоронили, резали на куски... своего рода шаг к ненависти, превращенный в обязательство по личному решению демона.

У него самого никогда не было игрушек.

–Странный дар и наказанье – быть к любви приговоренным... Я клянусь – нет большей казни, чем[ 19 ]... – пение Ангмарской, очень тихое, дошло до сознания не сразу. Хейтерша явно воспринимала это объятие как танец и, похоже, наконец-то смирилась с этим фактом. Танцевать полагается под музыку...

–Сулмор, – тихо произнес Рингил, обрывая песню.

–Да? – так же негромко отозвалась она.

–Я не предам тебя. Если будут варианты – я вспомню о тебе. Ты хочешь этой клятвы?

–Поклянись себе, – она опустила голову на его плечо. – Ты все равно преступишь.

«Наверное, она так и не смогла похоронить свои игрушки. И я стану первым, от кого она избавится, пусть и не по своей воле...»

–Тьма моя, – голос стал чуть жестче. – Не отнимай точку опоры у падающего.

–Рингил, – Сулмор вздохнула. – Падающих подталкивают. Я не хочу обольщаться. Просто пообещай, что будешь думать, за что отдаешь жизнь. Раньше ты был не таким доверчивым.

–Это не все, – недосказанность висела в воздухе совсем рядом, жарясь на том же солнце.

–Если ты считаешь этот мир редкостно хреновым местом для жизни, то ты очень обижаешь меня. Я надеялась, что хоть частично скрашу твое безрадостное существование, – а это уже вторая ступень. Значит, Сулмор сейчас в порядке. Хотя бы относительно.

–Когда ты рядом, – он осекся, не желая лгать. Пусть додумает сама. Пусть придумает завершение, полностью обратное истине.

–Я не могу все время быть рядом, – она это сделала. Можно выдохнуть. Мысленно.

–В одиночестве приходят странные мысли, – это правда. Пока не расшифровываешь значение. – Я все же хочу обещать. А цену клятве ты назначишь сама.

–У тебя неограниченный кредит доверия, тьма моя, – кожа плеча ощутила влагу. Рингил не стал смотреть на Сулмор, понимая, что ей не хотелось бы этого сейчас. Если она действительно почти в порядке. – Не проси объяснять, почему...

Дневник Алары. День 212 год 9.

Я не умею писать стихи. Это минус, наверное... Но в этом вопросе можно обойтись без меня. Хейтеру не обязательно НЕ уметь этого, правда, просто большинство не может...

Я хотела бы, чтобы мне посвящали стихи. Это очень неправильно. Такое желание определенно противно кодексу.

К счастью, желание так и останется всего лишь неосуществимой мечтой.

Хотя иногда мне и хочется вот так сдвинуть баланс. Чтобы потом долго восстанавливать...

В такой форме желание уже не выглядит слишком кощунственным. Надеюсь.

Мы идем к провалу. Я абсолютно уверена. Поэтому и думаю о чепухе.

Впереди – прекрасный повод сдвинуть баланс сразу по двум позициям. Я буду просто купаться в ненависти.

Время подготовиться.

Ах да... Среди темных команд есть одна, в которой солисткой заявлена Мэл.

Поэтому я больше не сомневаюсь.

Мы идем к провалу.

–Все непредельщики считают своих детей объектами эксперимента? – с некоторым сарказмом произнесла я. Рингил и Сулмор уже очистили плацдарм – я совершенно за них не беспокоилась. По одной простой причине – если кто и хочет полосатику долгой и счастливой жизни сильнее, чем я, то это Ангмарская. За исключением моментов, когда ей вполне закономерно хочется его прикончить. Мне и самой хотелось.

–За всех не скажу, – Сильвер уставилась куда-то в стену. – Алана не была экспериментом, это точно. Я любила... я люблю свою дочь. А твой отец не был мне сыном, только воспитанником.

–Мой отец? – Дэз говорила о том, что мне не хотелось бы обсуждать, но остановить ее я все равно не смогла бы. Даже самый риторический вопрос мог запустить цепную реакцию. Как, собственно, и произошло. Соображений, заставлявших Сильвер скрывать какую-то информацию, больше не существовало.

–Я нашла его, он был последним истинным, – я догадывалась, что в этом особой ошибки не было. – Обычной чистой матрицей Хаоса, я даже не вскрыла его сути[ 20 ]. Может, ее и не было. Но учился он быстро, причем на редкость, простой истинный акселерат к девятнадцати годам не достигает даже твоего уровня, а твой отец уже вырос. Думаю, Хаос одобрял мою идею, – на сей раз она рискнула посмотреть мне в глаза. Ждала возражений? Интересно все же, сколько в ней осталось от предыдущей формы... Не больше доли процента. А может, это проявление уже моего отражения...

–Хаос хотел создать меня, – не стала отрицать я. – Цена воплощения его желания несущественна. Мой отец вполне мог быть создан специально для вас. Но, с другой стороны, и вся ваша организация служила только этой цели.

–Это твоя организация, – мягко поправила Сильвер. – Твое тело. Там не должно быть подобных мне раковых клеток.

–Скорее ты похожа на серебряную пулю в теле вампира, – усмехнулась я. – Неактивную до времени. И да, я не из любителей щекотать нервы. Дэз...

–Да, Совершенная? – на секунду мне почудилось, что из ее тела на меня смотрит Галиар.

–Каникулы у меня все-таки ограничены по времени. Поэтому я тебя сейчас лично отведу к этой Амалии, и... и потом уже будем что-то решать насчет тебя. Или ты считаешь, что уживешься с хейтерами? Не до такой степени они простые, Сильвер...

–Я могу умереть, – заметила Дэз.

–Не сможешь, – я намеренно скопировала ее обычный смешок. Сильвер передернуло. – Не хватит решимости. Ты брала ее у Рингила, полагаю...

К слову говоря, в то, что полосатик сможет умереть по своей воле, а не по аналогичной дурости, я не верила. Даже если его уже с таким трудом держит память о фиктивно убиенной Норе, есть еще вполне живая Ангмарская принцесса. И есть моя психика, которая может круто пострадать. Не знаю, компенсирует ли это в сумме вышеуказанную дурость...

–Я хочу отразить тебя еще раз, – угу, теперь оно со всеми затруднениями в жизни будет так справляться... Я послушно протянула руки. Предкиня все же вероятная. К тому же, раз она воспитывала моего отца, то это считается за дополнительную связь. Вот, например, взять мою Великую наполовину тезку. Воспитателем у нее была Дестра. Результат обучения смог войти в историю двумя ногами... Правда, не слишком прилично получилось.

Закончив копировать очередную грань меня ненормальной, Дэз согласилась даже на встречу с Эанис. При условии, что я буду стоять рядом. Убедившись, что моя подруга плотно занята своей личной жизнью, я перенеслась к бабуле. Естественно, не одна.

Бабуля, похоже, была морально готова к моему появлению. И даже ждала. Сильвер она приветственно кивнула, как подруге. Дэз отвечать не стала – наоборот, демонстративно отвернулась.

–В общем, она теперь хейтер, – озвучила я очевидную истину. – Согласно закону...

–Самое место, – хищно улыбнулась Эанис. Я ее понимала – Дэз серьезно потрепала бабулины нервы. – Он нее любое общество аналогично стонет... Сильвер, я тебе больше ничем не угрожаю, почему ты так некультурно себя ведешь?

–Я не хочу отражать тебя, – без интонации сообщила Дэз.

–Рингил? – поинтересовалась моя бабушка с улыбкой. – Ты бы еще его отца отразила. Близкий опыт-то есть...

–Неужели тебя до сих пор волнует Пейнджел? – Сильвер хмыкнула. – Эанис, где в твоей матрице вписано это стремление к инцесту?

–Рот закрой, хейтерша поганая, – что самое интересное, Дэз и правда заткнулась. Наверное, поняла, что злить Эанис Джайнис дальше уже опасно для жизни. Боюсь, к отцу Рингила моя бабуля и впрямь несколько неравнодушна. Интересно, в тот раз, когда он полгода торчал у непредельщиков в подвале (позапрошлым летом было дело, освобождали), она своего добилась? Сильно подозреваю, что нет. – Мэл, Амалия сейчас появится.

–Злая, наверное, – раз от семьи отрываем... Отпуск по воспитанию детей – это святое. Но, похоже, не у непредельщиков. Искомая личность влетела в кабинет как на крыльях и почти с порога бросилась на колени. Хорошо еще, босоножки целовать не полезла. – Встать...

–Так точно, Совершенная! – демонесса вскочила на ноги. Я поимела удовольствие лицезреть обладательницу несколько гипертрофированной красоты, способной вызвать рефлекторное слюнотечение у среднего представителя слабого мужского пола. – Амалия Литтон по вашему приказанию прибыла!

–Без церемоний, – сквозь зубы выдавила я. Ну не люблю я этих внешних проявлений. – Разрешаю неформальное обращение.

–Как скажете, – непредельщица мгновенно превратилась из экзальтированной личности в нормального работника. – Какую цель поставить хотите?

–Дэз видите? Пусть сольет вам всю информацию, касающуюся времени, потраченного на цели нашей организации. Там секретные сведения есть? Нежелательные для узнавания хейтерами...

–Можете стереть, – Сильвер пожала плечами. – Доверяю тебе.

–В общем, схема ясна, – я дала отмашку и повернулась к бабуле. Та пребывала в каком-то странном настроении. Неужели ее так задели слова Дэз?

«Что не так?» – мысленно поинтересовалась я.

«Да как подумаю, что она тебе наговорить могла... И вообще, не бережешь ты себя, внученька. Все сама да сама...»

«Дурная привычка, – покаялась я. – Да ничего она не говорила. Тебя ругала, понятное дело, но это же святое – противника заочно обгадить. У самой типа высокие моральные принципы – ты бы видела, как она Рингила обрабатывала... Сама я не видела, но Илсинг рассказывал».

«И ты ей простила?» – удивилась бабуля.

«Он все-таки парень моей лучшей подруги. Ангмарская простила... В смысле, ей Дэвил не рассказывал, я попросила».

«Я не о ней спрашиваю, а о тебе. Ты привязана к Рингилу, Мэл. Не лги себе».

«Я стараюсь осторожно относиться к подобным привязанностям, – незачем кривить отсутствующей душой. Если цепляться за каждого, кто по моей милости или просто в моей компании влипает в историю, можно элементарно доиграться. Вот привяжусь, допустим, к Нику, чтоб он сдох... И будет явление народу маленькой полярной лисички. – И я уже говорила насчет Ангмарской. На ее собственность я не посягаю».

«Твое дело», – я ощутила грусть бабушки, почему-то убежденной, что лучшей пары, чем Рингил, мне не найти. Не то чтобы я была не согласна... Но мне моя психика дорога как память. И предавать Сулмор – последнее дело, даже если это может осчастливить бабулю. Добиться ее радости можно и иначе.

«Да, именно мое. Даже если я ошибаюсь, то вот эту ошибку совершу с особой радостью. Бабуля, ну не могу я любить демона, от которого нужно скрывать девяносто девять процентов моей жизни. Только на расстоянии».

Дневник Алары. Год 9, без даты (на месте номера дня – большая, тщательно вырисованная клякса. При желании может быть прочитана как мыслеобраз «откровение» с определениями «великое» и «требующее сокрытия от власть имеющих»).

Анька достала книгу Лайтина. Носится, как с писаной торбой, потребовала от всех устроить режим секретности – мол, если кто узнает, особенно из преподов, то нам всем каюк. На всякий случай зарисовываю дату – дневник я веду нерегулярно, сказываются общественные нагрузки, так хоть не вычислят... Саму книгу я в глаза не видела. Синтегисты из первой линии взяли и читают. Впрочем, они обычно читают всякую дрянь. Например, Джоза Чанга – как-то пролистала один романчик, случайно... Издевательство какое-то, так мне баланс править не надо.

В общем, сижу, балду гоняю, распеваюсь... Народ уже решил, что кавер пою я. До сих пор считают, что нас засудили... Ну, оно понятно, из-за сцены так слышно не было, а я в зале сидела. Мэлис в плане исполнения – высшее существо. До сих пор не могу спокойно смотреть на Илсинга.

А то, как над нами издевались темные – закономерно. За наши выкрутасы на соревнованиях лично я отомстила бы аналогично. Полагаю, этим дело не ограничится – эскалация ненависти, как в кодексе написано... Прекрасная вещь, просто я ее не увижу. А жаль.

Чувствую себя, как Рейнард Малдрейк в том самом романчике. Действительно, надо меньше синтегизмом интересоваться. Особенно первой линией. Если уж и сходить с ума, то в нужную сторону.

–...Доктор, в приемном покое сидит человек с бейсбольной битой, утверждает, что он – агент ФБР, а его сестру похитили инопланетяне! Ну, доктор, естественно, советует отправить его к психиатру...

–А ему объясняют, что в травматологии сидит группа зверски избитых пришельцев и просит передать, что они согласны вернуть сестру. Знаю я этот анекдот, Гэбриел. Братишка, опять ты? Что, податься больше некуда? – Алара суженными глазами смерила обоих визитеров. Рингил, честно пришедший попрощаться, почувствовал себя неловко. Словно вломился во время слияния в активной фазе. Хотя сестренка и Илсинг всего лишь занимались банальными, человеческими даже действиями – пили какую-то дрянь, от которой совершенно не пахло кристалкой, курили и травили анекдоты.

Возможно, это была разновидность общности, доступная лишь ортодоксам. Да и шокеров иногда можно было застать за подобным времяпровождением. В основном взрослых мужчин.

–Нет, мы уходим, – постарался успокоить сестренку Рингил. Алара сняла было со стола обтянутые джинсой ноги, но немедленно вернула их обратно, явно сочтя, что лично провожать брата – это уже перебор. – Наверное, в девяностый...

–Как жаль, что вы наконец-то уходите, – поддержал Илсинг. Рингил постарался смерить его точно тем же взглядом, которым воспользовалась сестра. Бравада Гэбриела немедленно увяла и засохла на корню. Хейтер понял: этот демон никогда не излечится. Но будет, возможно, держать свои чувства при себе. Или искать точки для их приложения на Аларе, благо они там есть. На деле их с сестрой семейное сходство вполне очевидно. Просто Рингил не доживет до того дня, когда его можно будет спутать с Аларой. Она уже остановилась, и больше меняться не станет... Но он все равно не доживет.

Я ни за что не стану старше тебя...

Повеяло холодом – то ли сквозняк, то ли просто память о песнях, которые в таком множестве знал Славик, далекий друг отца. Бывший беспредельщик. Ученик Мэлис. Человек по сути, почти ставший демоном и в этом плане... Единственный, кто не смотрел мутными глазами.

–Тебе жаль? – Алара повернулась к Илсингу. Другого момента могло не представиться. Сулмор и Рингил вылетели из ближайшего окна, оставив взрослых демонов наедине. Ответа юные хейтеры уже не уловили.

–Твоя сестра знает много синтегийских анекдотов, – Сулмор намекала на все, что удалось услышать, прежде чем развлекавшаяся Алара соизволила обратить внимание на вошедших через окно хейтеров. – Причем по первой линии. У нее что, знакомые есть?

–А ты откуда знаешь? – вяло отбил подачу Рингил. Религиозное содержание бывших и настоящих знакомых Алары представляло для мальчика загадку. В смысле, специально он уточнял редко.

–Да так, у нас от этой первой линии не продохнуть... Просто удивилась, что среди них и светлые есть, – Рингил не мог сказать ничего определенного, поэтому пропустил паузу. – Все-таки странно, что хейтер...

–Алара ими, кажется, интересовалась вообще, – наконец родил требуемую реплику мальчик. – Вот этот анекдот она мне пару лет назад объясняла, сейчас вспомнилось... Нет, бывает же такое – что-то зачем-то узнаешь, а потом из памяти вылезает в неподходящий момент...

–Бывает, с языка снял, – Ангмарская уставилась вниз. – Это не та линия, которая к девяностому приходу ведет?

–Уже почти долетели? – Рингил тоже принялся осматриваться. – Быстро мы...

–Приятно иногда плевать на условности, – Сулмор усмехнулась. На ее лице улыбка смотрелась странно – словно эмоции проявляла фарфоровая кукла. – Чем мы последний час и занимаемся.

I was born to love you

With every single...

Песня доносилась откуда-то сбоку. Судя по всему, кто-то слушал запись, и это вряд ли были хейтеры. Рингил хотел было ускорить ход (демоны то были или люди, все равно в окрестностях девяностого прихода посторонние являли собой потенциальную опасность, а злить свою тьму хейтер не собирался), но натолкнулся на противостояние. Похоже, желание хейтерши поплевать в традиции проявилось в полном объеме.

Мысленно пожав плечами (делать в воздухе этот жест смешновато), Рингил принял предложение очередного танца.

So hard to believe this happens to me…

Под этими словами он подписался бы и сам. Рингил не думал, что его тьма именно так будет менять ему отношение к жизни в неожиданно позитивную сторону. Но факт остается фактом, а желание тьмы – желанием тьмы...

...of my heart,

I was born to take care of you

Every single day of my life![ 21 ]

Ближе к середине песни хейтер и сам увлекся – настолько, что не сразу заметил кардинального изменения самочувствия. Полет по направлению к земле он провел уже в бессознательном состоянии.

Сулмор тоже осознала произошедшее с опозданием. Но с чуть меньшим – разгадка ситуации посетила ее за секунду до того, как импульс КСки пронизал тела мелких хейтеров.

В конце концов, Ангмарская принцесса прекрасно помнила тот приборчик, который в свое время сконструировала Велка для переубеждения Мэлис. К кому могло попасть подобное устройство, зачем его применили на мирно пролетающих хейтерах и почему в них еще и стреляли – это додумать не удалось. Но предварительный вывод успел запечатлеться на фоне боли очень четко, ибо состоял из одного слова, синонимичного и рифмующегося со словом «конец». Относилось это слово к результату действий по охране любимого хейтера, обстоятельствам нападения и к ситуации в целом.

Дневник Алары. День 300 год 9.

Вот и круглая дата[ 22 ], до дня Феникс два месяца... До нашего провала, яснее говоря. И так понятно, что первые три места за «Вратами».

Начинаю чувствовать себя ясновидящей.

Собственно, после того, что выдали мы, сомневаться было глупо. Я все понимаю, конечно, порядок вещей и все такое... Я честно выложилась. Насколько нервов хватило.

До сих пор вот сижу и про синтегистов читаю, настолько я ненавижу все «Врата» за вычетом Мэлис. Ее я ненавижу правильно, а этих всех... В общем, если бы не всякая фигня, выкинутая соседом справа из комнаты соседа слева (за присвоение меня хорошо так ненавидят с обеих сторон, приятно даже), я бы сейчас рылась в сером курсе и искала проклятие поувесистей. Проклинать я умею... за папу до сих пор стыдно. Столько лет прошло, а сейчас вспомнила и стало очень стыдно...

Казалось бы, давно все за меня решено. А тут просто череда событий... Да и представление мы собираемся устроить какое-то несуразное. Так перелопатить классику надо уметь, от сюжета один огузок остался, и результат очень мне что-то напоминает...

В любом случае, главная роль у меня. И не одна, у нас ведь недобор кадров. Главная женская, правда. Злобная. Мол, мне положено... Любят у нас угадывать, не у одной меня с ясновидением что-то. Наверное, временной сдвиг подталкивает.

И вообще, с этим мне повезло. Если учесть, что ставит наш полуэльфийский коллектив... Вот там на главной роли можно застрелиться и не жить. А текст! У нас все еще относительно исполнимо.

Дэз я все-таки отпустила, и наконец-то смогла вздохнуть свободно. Такая, как есть, – с полустертой памятью, моим четким отпечатком на личности (поневоле просилась ассоциация со следом ботинка в грязи) и статусом хейтера, – она больше не представляла особой угрозы. Но я на всякий пожарный повесила на нее маячок, доверив слежение Нейрии. Мало ли – вдруг семья заинтересуется. Или произойдет нечто непредвиденное. Лучше следить, а то опять стукнет несчастной в голову какая-нибудь фигня. Нет уж, пусть Сильвер среди хейтеров сидит. От них она ничего вредного не наберется. Правильная ненависть совершенно никому не вредит. Проверено поколениями.

Я легла на кровать и посмотрела в чистое небо. Удивительно чистое – здесь реальность хоть и не стерилизовали до конца, но красоту навели. Смог не образуется, свету отражаться не от чего. Звезды такие яркие... И мысли приходят правильные, затекают в голову...

Между Сулмор и Рингилом я лезть не стану. Пусть отдыхают от меня подальше. А я покручусь немножко здесь, попробую испытать удовольствия по предлагаемому перечню. Может, опять концерт пусть устроят, хоть это и извращение – юзать живых там, где можно обойтись плейлистом. С другой стороны, говорят, что натуральные вещи никому не нужны, можно ведь все сотворить с заданными свойствами. И все равно все стараются хоть одну готовую штучку найти.

Я превратила потолок в слегка увеличивающее зеркало, повинуясь собственному желанию выяснить – неужели я действительно такая, как изображал Рингил? Отражение, положив руки за голову, тупо смотрело на меня, не понимая, чего от него хотят. Какое есть, такое есть. Девчонка обыкновенная, хулиганистая, возраст на грани подросткового, ниже пояса излишне широко, выше – ничего особо существенного... Хорошо еще, веснушек на лице не наблюдается, не закладывали в программу, а могли. И пришлось бы таки влезать в дефолтную матрицу, править нафиг... А еще у меня кончик носа какой-то странный, непонятно куда торчит. Ресницы... ну, тут жаловаться не на что, эанитские гены работают. Остальное же без абсолютной привлекательности Контерового разлива – оторви и брось...

Я села и убрала зеркало подальше. Мне очень хотелось заняться чем-то конструктивным. На вдохновение это походило исключительно отдаленно, скорее на банальную чесотку в кончиках пальцев. Я поочередно коснулась ногтями каждой подушечки. Где-то я про эту технологию самоуспокоения слышала, но не помню, где. Главное – работает. Зуд проходит, нервы звенеть перестают.

Конечно, можно позвать кого-нибудь, потребовать предоставления... Ну, допустим, компьютера с установленным «Креатором». Чтобы посидеть, помедитировать над клавиатурой и успокоиться. В любом случае, мои проблемы закончились...

Я вызвала камни. Хватит мучиться неизвестностью, в самом деле. Моего ясновидения здесь мало, оно может сейчас только порождать неясный вой в ощутимом диапазоне, расшифровать я уже ничего не в состоянии.

Взгляд скользнул по обложке закрытой «Книги Лайтина». На морде украшавшего ее кота отображалось редкостное неудовольствие ситуацией в целом.

«Твоих проблем сейчас не наблюдается, – сообщил правый камень, не дожидаясь вопроса. – Только не твои проблемы...»

«И вообще не проблемы, – закончила я фразу. – Можно расслабиться?»

«Как знаешь, – ехидно шепнули в левое ухо. – Решать тебе».

Решать мне, значит... Брысь с ушей, советчики. Пользы от вас... Ладно, если это такой намек, то поймем как намек...

«Я знаю лишь, что фигуры этой партии еще не выточены... Тьма силы и сила тьмы, что за образ скрывается за этими словами? Я чувствую ее величие, но не вижу, как врисовать в картину, не зная оттенка ненависти, любви и могущества. В этой партии она как минимум ладья, ферзь же – Сила, но короля я не могу разглядеть. И почему-то мне кажется, что он не того цвета...»

Шахматист хренов. С уклоном в поэтику и романтизм боевикового уровня. Впереди нас все рыдает, позади нас все горит... Ты ж, гад, историю Департамента писал, а не приключенческий бестселлер! Нет, мне не компьютер нужен, мне нужен Лайтин Ридл – просто посмотреть в глаза, а дальше по обстоятельствам. Гроб приложить к комплекту.

Король... Фигура слабая, но в направлении движения не ограниченная. При желании бьет всех. Рингил, мать его ненормальную... допустим, чтоб ей выздороветь побыстрее. Тоже вариант. Итак, партия налицо, но она уже завершилась победой черных. Я о себе. Илсинг, как ни крути, последние годы считается светлым, да и Дэз на темную не тянет. Ну, надо же было придумать – договор между Вечной и непредельщиками! Да его в письменном виде и не могло существовать... Но есть устная договоренность со мной лично. И хорошо, что эта информация не всплыла куда не надо.

В любом случае, хейтерам ничего не угрожает, так что Илсинг злился зря. Хотя, конечно, это очень смело – убить Вечную... Дэз подсказала, сто процентов. Парень хотел получить цель, и его желание исполнилось. Сильвер ничего уже не расскажет, даже если я с ней поговорю. Нет, она наверняка помнит, что говорила и делала, но я и так это знаю. И даже больше... Нового узнать не получится. Ну, все хорошо, что хорошо кончается... хотя это дело завершилось, как обычная шахматная партия. Матом. А предмет атаки так ничего и не узнает...

Нет, я была права. Вечная и без того понимает, у скольких демонов одновременно торчит костью в горле. Не говоря уже о других неаппетитных образах и местах.

В окно заглянула золотистая летняя луна, похожая на мятую крышку от консервной банки, выброшенной каким-то местным представителем материала. О да, чего тут нереально много – так это разных классов подопытных. Интересно, что за эксперименты...

Мысль я не додумала. Было странно, что она вообще зашла в мою голову. Лунный свет подействовал? Или сознание наконец-то переварило непривычную мысль о слишком быстром окончании очередного подвига Мэлис Крэш? Ладно, коллективного подвига Мэлис Крэш и ее друзей. Пора бы перестать относиться к себе с нездоровым эгоизмом... Да что это со мной? Старая установка восстановилась? Посторонних в голове вроде не наблюдается, кроме Миры – но это уже прах, причем неговорящий...

Может, просто лечь спать? Утро вечера... ну, в моем случае не бодунее, так что можно послать все лесом. Я раздвинула окно и немного подвинула кровать, чтобы оказаться точно в центре квадрата лунного света. Если он приносит мне странные мысли, то пусть они придут во сне. Так станет хотя бы понятнее, что именно я хочу. Может, и правда поэкспериментировать лично. Никогда не думала, что буду скучать по рабочей обстановке непредельщиков, но Контер меня знает в этом смысле. Правильно, Контер знает, а вот я сама уже давно переломала все конечности, пытаясь что-то понять. В лунном свете мне показалось, что мои руки залиты кровью – лучи теперь падали под углом, вызывающим то самое известное преломление в поле защиты.

Какая это все же чушь... Моя жизнь всегда была верхом ненормального...

Я не заметила, как уснула. В приложении ко мне это значило, что я продолжала считать себя неспящей. Кровавый свет ласкал кожу – едва ощутимо, но рождая приятное ощущение. Эта реальность тоже любит меня...

Дневник Алары. День 74 год 12.

Иногда мне кажется, что Гэбриел думает в моем присутствии о чем-то постороннем. Словно он не со мной, а где-то еще, причем как минимум управляет армией на «паутине»... А когда он со мной, то все время говорит о Мэлис.

Нет, я не обижаюсь. Мне нравится рассказывать о том, как она побеждала своих врагов, хоть меня и не было рядом... Может быть, я все же расскажу и о том, что видела сама. Никак не могу решиться, хотя давно хочу. Илсинг поймет.

Он все-таки похож на Лайла, хоть сравнение здесь и получается смешным. У Лайла были его идеи и его боль. У Гэбриела тоже есть идея, но он обжегся на ней куда субъективнее. А жаль... Возможно, тогда он излечился бы. Хотя бы с помощью черных кристаллов...

Нет, так нельзя думать. Кодекс не против, против я сама. Гэбриел не заслужил того, через что прошел Лайл – и вообще, Мейлстром все же был пофигистом. До всего... И если уже использовал свой дар, то явно не парился перед этим.

Кроме того, Гэбриел прав. Наша система выгодна только хейтерам. Ее очень легко ненавидеть. А тех, кто поддерживает систему, нужно просто убивать. Жаль, мне это недоступно. Вдвойне жаль, что я знаю двоих, кто спокойно может это делать.

Выкопала очередную запись. На сей раз свою. Где я пела о своем отце... и совсем не важно, что эту песню писали не о нем.

Мой отец – беспечный ангел. Мой будущий муж – беспечный дьявол. Красивая симметрия. Даже если говорить только про имена.

Интересно, как скоро я услышу то, что уже больше суток висит в воздухе?

Ангмарская принцесса оторвала голову от земли и поняла, что сделала это зря. Не то чтобы в Сулмор никогда не стреляли из КСки... Просто импульсов такой силы она еще не ловила. Ну вот, в этом плане Мэл теперь нечем хвастаться. Вот же сволочи эти неопознанные личности, могли же поставить просто на оглушение...

Хейтерша провела по лицу рукой. На пальцах осталась кровь. Приехали. Даже это отключилось, ничего себе встряска для организма... Валарская мать! Сила-то где? Какая тварь навесила барьер на порядочного шокера?

К счастью, природное зрение никуда не делось – даже в окружающей темноте можно было легко рассмотреть контуры предметов. Один предмет к тому же ощутимо излучал тепло – градусов так на десять выше общего фона... Рингил! Мэл же рассказывала, что ему КСки противопоказаны!

Все оказалось еще хуже, чем могла подумать Сулмор. Бледное до ультрафиолета лицо полосатика казалось практически мертвым. Тело даже не думало воспроизводить основные жизненные процессы. Было очевидно только одно – Рингил еще в какой-то степени здесь. И степень эта падает.

Сулмор встала на ноги, зацепившись за всплывшую в сознании ненависть – слабый источник энергии, но на жизнь хватит. От этого хейтера нельзя отрезать, что бы ни применили неведомые валарские сволочи. Внутренний ресурс – только в таких необычных обстоятельствах он будет куда разрушительнее... а, плевать. Полосатика нужно вытащить отсюда, и немедленно. Желательно доставить к непредельщикам, причем туда, где обретается Мэлис – надежнее будет... Пока проблемы на первом этапе.

Итак, окружающая обстановка ясна как... внутреннее пространство уха харадримца. Помещение представляет собой половину сильно помятой сферы. Подземное, выкопанное. Скорее всего, вручную. Если бы его продавили силой, было бы ровнее... Пол земляной, влажный. Вокруг всякие Контеровы ящики... принцесса зашипела, зацепив один из предметов обстановки по дороге к стене. Выход прощупывался с трудом – роль двери играл спил какого-то очень крупного дерева. Годичных колец на нем нельзя было бы рассмотреть даже при идеальном освещении – грязь, грязь в самом чистом виде.

Сулмор собрала все свои силы, включая источники типа головной боли и непередаваемых ощущений в сломанном мизинце. Эту «дверь» надо было открыть. И срочно.

Спустя пять минут бесплодных попыток хейтерша злобно плюнула и вернулась к валяющемуся тушкой Рингилу. Тушка от чучела отличалась слабо, но все еще жила. Ангмарская с некоторым отстранением подумала, что планы придется менять. Нет, дверь-то она вскроет, но доживет ли любимый полосатик... Меньше нужно было спать на занятиях по первой помощи – а, там все равно не учили, как обходиться без силы...

Сулмор посмотрела на свои грязные руки, которыми совершенно ничего не могла сделать. Но хотя бы на идею навели... Что Мэл говорила о вампирах с высоким процентом?

Разодрать запястье о металлическую оковку ящика – дело отнюдь не минутное. И, кстати, болезненное – но ничего, боль – это даже хорошо...

Теплые капли размеренно падали на губы. Странный какой-то дождь... вернее, вовсе не дождь. Рингил облизнулся – рефлекторно, детские привычки не забываются, – и попытался потянуться к источнику силы. Кто бы ни решил таким образом помочь несчастному хейтеру (судя по тому, что болело абсолютно все, несчастья только начинались), делал он это с умом. И желание постарался предупредить. Сделав с десяток глотков, Рингил понял, что может по крайней мере общаться. Правда, только вербально. Ощущение могущества, привычное и родное, пропало – в принципе, не впервые. Значит, плен. Мэл где-то просчиталась, или беспредельщики в плане терпения раздвижением лимитов не интересуются...

–Жить будешь, но плохо, – прокомментировали сверху незабываемым голосом. Сулмор...

–И не факт, что буду, – простонал Рингил. – Меня на части не разбирали?

–Нет, один выстрел из КСки плюс падение на сухую почву метров так с... тридцати, – послышался глухой стук. Похоже, кто-то ударил по чему-то деревянному кулаком. – Они нас полностью заблокировали. Я даже не знала, что это можно...

–Беспредельщики, – и этим все сказано. Хотя наверняка у Ангмарской другое мнение – на правду таким присвистом не реагируют. Или у нее свои причины с шумом втягивать воздух?

–Как рабочая версия сойдет, – наконец ответила Сулмор. – Ты как кровь останавливаешь, а? Мне что-то еще не приходилось...

После недлинной, но исчерпывающей инструкции принцесса занялась, судя по звукам, решительным укорачиванием собственного платья с целью применить полученные знания на практике. Получалось у нее, опять же судя по воспринимаемой ушами части происходящего, не очень.

Открывать глаза хейтер не рисковал. Равно как и пытаться что-то еще сделать. Силы хватало в обрез на то, чтобы думать. Рингил попытался пережечь в силу испытываемые ощущения, но ни Контера не вышло.

«Я слишком неправильный хейтер, – заключил он, понимая, что ничего и не могло получиться. За всю свою жизнь он слишком мало тренировался в этой технике. – К счастью, продлится это недолго...»

–Ну вот, перестало... Искренне сочувствую Мэлис... И тебе особенно, – Ангмарская справилась.

«Извини, что не аплодирую...»

–Я, кажется, сейчас опять отключусь, – честно признался Рингил. – Очень прошу не дергаться и не оживлять...

–Нагло пользуешься тем, что тебя бить нельзя, – мгновенно отозвалась Сулмор. – В смысле, куда уж больше...

–Так страшно выгляжу? – здесь была бы уместна улыбка. Если бы попытка изменить выражение лица не была чревата чем-нибудь неприятным.

–Ну, видела я на занятиях по некромантии материал посимпатичней, – очень искренний ответ. По интонации чувствуется. – И более здоровый на вид.

–Так я и думал, – а поняла ли она, что ее никто не пугал? Рингил знал, что вряд ли способен остановить или хотя бы замедлить идущие в оболочке деструктивные процессы. – Тьма моя, я все-таки серьезно...

Сулмор не поможет. Ей и своих проблем хватает. Нет, если она продолжит развлекаться донорством, то результат ясен. Один хейтер останется здесь в относительно живом состоянии (может, регенерация таки пойдет, гены пальцем не размажешь), а вторая... Ну, выход из оболочки, оно же профилактическая смерть – это не страшно. Ангмарской уже почти тринадцать, побочных эффектов не будет.

Интересно, думает ли она сама о таком варианте? Предлагать он не рискнет, это совершенно ясно. Вполне возможно, что сейчас их слушают и придумают, какие принять меры по недопуску побега. Если уже не приняли...

Понятно, почему Ангмарская смущена. Вполне возможно, что ее падение смягчил именно он, и она это осознает. Такое впечатление, что их практически не ловили. Хотели причинить побольше вреда? С этих станется... хуже людей, честное слово. Вернее, от людей Рингил вообще вреда не видел, просто все остальными ими исключительно ругаются, даже отец...

–Сулмор, – шепнул Рингил, торопясь высказать пришедшую на ум мысль, – у меня где-то на шнурке с пропуском должна такая штука болтаться...

–Пропуски с нас сняли, – ну все, значит, на папу рассчитывать глупо. Хотя в минуту реальной опасности на кого только ни положишься... Впрочем, он всегда полагается на кого попало, исключений мало. – Ты бы еще свою КСку вспомнил. Я все же попробую открыть эту валарскую дверь. Если почувствуешь себя хуже – крикни, что ли...

Дневник Алары. День 75 год 12.

Он все еще молчит. В смысле, не говорит того, чего я хочу. Так от него можно наслушаться чего угодно. Он знает сотни доказательств того, что система – это худшее из зол. Он травит анекдоты – и один я точно услышала впервые. Про «кто бросил скафандр на пульт?». Боюсь, это все же переделка нашего «кто протирал клавиатуру?», про миротворцов...

Кстати, им тоже досталось. За тупость, минимальное разнообразие и то, что и в их ряды не приняли Гэбриела Илсинга. Интересно, есть в этом мире хоть одна неформальная организация, которая ему не отказала? Или хейтеры будут первыми?

Я очень хотела хотя бы этим отличиться от матери. Но, похоже, перемена полярности на результате не отражается, и в любом случае женщине приходится брать инициативу на меня.

Ненавижу этот мир. Зато мой баланс практически идеален... Пси большое, Дэвил.

Нет, сначала я все-таки расскажу ему все.

Решить легко, решиться сложно...

То, что мне снилось, было достойно занесения на жесткий диск, но я была абсолютно уверена, что где-то это уже читала. На истории, вероятнее всего. Беспокойство, которое я испытывала, с пробуждением вернулось в очень ослабленной форме, поэтому я решила прибегнуть к испытанной временем методике. Давным-давно один умный синтегист сказал мне, что ничто так не поднимает настроения, как духовные искания.

Методика была проверена временем, но меня на проверку не приглашали. Я в принципе не очень любила наши синтегийские дискуссии. У них все равно была одна цель – высказать вслух все имеющиеся мнения и остаться каждый при своем. Соответственно, я никогда к ним не готовилась и просто слушала, сберегая в памяти все противоречивые версии. Простая логика могла подсказать происхождение девяноста процентов оных. Как-никак, база священных источников информации – это нечто похуже моей памяти. Ощутимо меньше объемом, а мусора, таковым в реале не являющегося, не меньше.

Мне нужно было чем-то загрузить мозги. Чем-то синтегийским. И расчет внутреннего строения источенной части моей синтегии вполне подходил для этого. Им можно было обойтись.

Как выяснилось, среди непредельщиков все же были представители первой линии – правда, темной стороны, но источники у всех одни и те же. Поэтому нужную для успокаивающего духовного труда развернутую хронологическую таблицу я получила очень быстро.

Спустя четыре минуты я уже увлеченно рисовала раскладку событий на две реальности (можно и на одну вжать, но это высший пилотаж и требует большего умения впихивать невпихуемое и натягивать неэластичное). Конечно, это уже почти каждый синтегист делал не один раз. Но у каждого есть шанс найти связь, которой раньше не замечали. Или хотя бы построить гипотезу, достойную проверки. Причем полевой[ 23 ] проверки... Написать апокриф без погружения не так уж и сложно, конечно. И где-то он непременно окажется правдой от первого до последнего слова. Такова уж природа реальностей, что все вероятности равны. Канон и альтернативы – это лишь названия, избираемые почти произвольно. То есть, принцип-то есть... Но он используется лишь один раз.

Закончив один этап, я посмотрела на исчерканный лист и довольно улыбнулась. Далеко не все учитывают священный книжный канон и расхождения, вызванные разными переводами канона серий. А ведь разночтения между ними достаточно серьезны... Если текст строен ввиду искусственного приглаживания фактов и включения пропущенных сцен, то достраивать базовый канон каждому дано согласно с собственными представлениями.

У меня представлений не было. Я осознала это именно сейчас. Мне не требовалось подстраивать мою веру под мою жизнь. Тот, кому нечего оправдывать синтегией, может пользоваться чистой логикой.

Жирной чертой я обвела финальный результат. Да, эти события прекрасно помещались в две реальности, если не искажать канон... Я прислушалась к себе, но не обнаружила ничего похожего на беспокойство. Сжимавшая сердце ладонь куда-то определенно исчезла. Возможно, взяла отпуск...

Зато появилось ощущение, которое у меня было почему-то плотно связано с покоем. Давление на запястьях, как от туго затянутых браслетов – или же очень сильных пальцев. Я посмотрела на украшающие правую руку шрамы – ощущение гнездилось ниже их, захватывая низ ладони. Я подумала, что эту причинно-следственную связь не грех использовать – повязать ленту, надеть напульсник или часы, чтобы это чувство не проходило...

Для проверки я использовала то, что оказалось под рукой – я спала в коротком синем халате из чего-то идентичного шелку, и у халата был пояс. Тонкая двойная лента... Я намотала на правую руку несколько тугих витков, затем решительно завязала узел. Затянула, пробуждая боль где-то между лучами кости.

Да! Это маленький ключик ко мне самой, но он работает. Осталось придумать рабочую методику реализации, и можно включать режим максимальной уверенности по желанию.

Я подумала – «уверенности»? А ведь и правда, именно уверенность во мне сейчас и проснулась. Ходит с дурной головой, ни Контера не соображая, но больше не спит в шапку. Я могу действовать...

Я решительно перечеркнула ошибочную связь и передвинула два события из одной начерченной последовательности в другую. После чего развернула таблицу на второй части.

Я сделаю это, потому что эта работа сейчас угодна мне самой. А если у меня будут веские причины делать что-то еще – я это сделаю, не теряя времени на пререкания с собой.

Если мне пришлось взять в плен собственную сущность, то значит – это было нужно. Острое ощущение правильности – словно чертящие на коже узоры когти...

Я отодвинула стул и пошла к стене – в моей комнате они были белыми, но не крашеными и не плиточными, кто-то решил в качестве элемента дизайна обтянуть все тканью. И на этой ткани моя перетянутая рука сейчас рисовала – так профессионально, как я никогда не могла сама. Рисунок изображал какую-то сцену из разряда тех, что украшали во множестве стены нашего административного корпуса – эпической силы событие на вечную тему борьбы сил добра с силами разума. Или наоборот... Причем в качестве представителей двух сил сразу оказалась я. И в роли отличника некромансерской подготовки, бодро заканчивающего некий качественно описанный в учебной литературе ритуал, и в роли рвущего цепи неизлечимого героя, явно настроенного против всего, чему может научить леди Аданель, наш невыразимый препод по всякой мерзости. Над сценой красиво горела звезда, вокруг которой я обвела спираль, и на этом полет вдохновения оборвался.

Ну вот, стенки я пачкать все-таки умею, причем не хуже всяких Рингилов. Чтоб ему там, где он сейчас с Ангмарской, икнулось поприятнее. Теперь вот этот шедевр стоит хотя бы рамой окружить, для голой видимости... Раму я по наитию тоже сделала темно-синей. Композиция обрела законченность, но смысл приходить не торопился. Пентаграмма в спирали... восьмерки на боку не хватает. Символы непредельщиков, а в целом – беспредельности силы и познания. А сама сцена...

Ну, если учесть, что сильнее некромантии я ненавижу только систему Лайтина, то аллегория получается прозрачная. Ибо я четко знаю, что с линейкой сражаться не то чтобы нельзя, но определенно рано...

А когда будет уже не рано? Когда «правление возьмет в свои руки Вторая Сила, и наступят такие времена, что по Пламенному начнут скучать»? Или когда Лайтин вернется, чтобы закончить свою книгу?

Так, стоп. Откуда эта фраза была? Я притянула тетрадь, открыла предпоследний лист... и обнаружила именно то, что и следовало доказать. Благодарю за доверие, товарищ Лайтин. Спасибо вам за мое счастливое детство и аналогичное будущее Департамента. В худшем смысле этого пожелания[ 24 ]... А то я и раньше не знала, что от меня на шефском кресле пользы, как от молитвы незарегистрированному аватару[ 25 ].

Я с сожалением развязала узел, повесила пояс на спинку стула и вернулась за работу. Конечно, применить полученную модель на практике я смогу еще нескоро, но так хочется хоть раз прийти к единоверцам не с пустыми руками! Система собственной синтегии – это хорошо, но ей не похвастаешься. А вот такой схемой – можно, по умолчанию считается, что единоверцев она интересует. Мне еще аватаром становиться в следующем году. А репутация в нравственном аспекте – ниже плинтуса. Нет, конечно, героям позволено с некоторым пренебрежением относиться к религии, хотя бы частично. Но это было бы справедливо, занимайся я подвигами во имя истины, а не линейной истории. Хоть приписывай себе восстановление Книги Лайтина, пусть поддержка этого слуха мне больше даст по самолюбию, чем чего-то хорошего.

Я отшвырнула тетрадку в угол, и сейчас она лежала там, печально шурша страницами, отвлекая от работы... Отослать туда, где взяла? Ага, можно еще с автографом, чтобы не обиделись... Нет, мир далек от идеала, и приближать его я не стану без нужды. Хай валяется. Не дефицитная вещь.

Дневник Алары. День 76 год 12.

Свершилось. Достал он меня все-таки своим «поворотом винта истории». Я рассказала и о позапрошлом дне Феникс, и о том, что видела в пять лет. Больше всего боялась, что он меня к Лайлу приревнует. Оказывается, в этом плане у Илсинга с головой все стабильно. Или, может, просто не понял, что это такое – в семь лет испытать то, что открылось мне.

Я и не думала, что это окажется так легко – нет, у всех демонов память, как правило, фотографическая (хотя я лично знаю нескольких с натуральным дуршлагом в голове), но я запомнила больше, чем думала. Не только слова и жесты, не только события, но и свои чувства.

Единственное, что меня расстроило – так это то, что Илсинг обозвал Мэлис после моего рассказа якорем мироздания. В плохом смысле – мол, вся ненавидимая Гэбриелом система опирается на таких, как она, потому что сама по себе существовать не может. В чем и заключается доказательство ее порочности. Интересно, когда на стабилизациях проверяют генетический бассейн и закладывают повышенную вероятность рождения будущих реальностников, способных поднять без помощи извне собственный мир еще на виток-два, это нормально и созданную систему называют самоподдерживающейся. Или когда заносят в ноосферу идеи определенного толка... А когда у нас то же самое само происходит – это уже не то и не так...

Вот написала и смотрю – а он прав! Ведь у нас это происходит тоже не само собой. У нас есть Хаос как мерило. И именно он создает, прямо или косвенно, тех, кому предстоит спасать нас. И тех, от кого спасать надо, тоже. Потому как мир и отсутствие конфликтов – это прямой путь в болото, а энтропия – движущая сила прогресса. Вот мне один из шефов рассказывал, как они эту идею подарили какой-то расе интересной вместе с пачкой технологий, так там сейчас такая букетина реальностей... В песочнице он, кстати, по личным убеждениям, а не из-за той истории.

Смешно. Как будто этот дневник кто-то читать будет. Я его и завела потому, что хотелось чем-то заполнить пустоту, оставшуюся после Лайла. Как сейчас помню – шел третий год правления Вечной, папочка шлялся по реальностям, Флаина в очередной раз оставили на второй год – даже искать первую тетрадь не надо, и так помню. У меня очень хорошая память, наверняка лет до миллиона такой останется. Если не позже. Просто одновременно буду помнить меньше.

Наверное, я пишу это для тех, кого еще нет. Как там у Лайтина – «фигуры еще не выточены». Сейчас время меняется очень быстро, и те, кто родится лет через миллион, при новом шефе, будут просить объяснить – а что это такое творилось в начале правления Вечной?

Итак, Илсинг и его идеи в приложении к моей жизни. Я по его определению никоим образом не якорь. Я – щепка. Это не обидно, да и папа на этот счет высказывался, что, мол, все мы щепки, просто кто-то в ручье, а кто-то в океане.

Интересно, можно ли объяснить Мэлис, что на этом пути она не найдет себе достойной цели? Боюсь опозориться. Что, если Мэл намеренно следует линейной истории, потому что четко наметила себе именно в этом будущем последний подвиг? Илсингу этого не объяснить. Как вообще можно рассказать о том, сути чего сама не понимаешь? Нет, кодекс я читала, об умножении ненависти знаю, особенно насчет ненависти к мечте, понимаю, что значит «уйти не прощаясь»[ 26 ], но объяснить не могу. Не мое. Да и разные они, эти самоубийцы. Вот подружка Рингила эта, которая в Хранители подалась... Мол, бесконечную жизнь положить на бесконечное дело – это то же самоубийство, да еще и растянутое. Да, хорошую вещь на дело не кладут, но с другой стороны – это же почти ортодоксальный хейтеризм! Рингил... Ну, я писала, и не раз уже, у него в голове половины деталей не хватает на первый взгляд, только с первого взгляда этого никто не заметит, потому что не на то смотреть будет. А Мэлис больше на синтегистку похожа, то ли первой линии, то ли десятой... но она наша. И как можно объяснить не-хейтеру такие нюансы?

После нескольких бесплодных попыток Сулмор окончательно поняла, что не к той точке прикладывает силу. Кругляш нужно было то ли откатывать в сторону (маловероятно, пазов не обнаруживалось), то ли тянуть на себя, но было просто не за что зацепиться. В пользу второй версии говорило свободное пространство перед так называемой дверью. Измазавшись окончательно и приведя одну руку в состояние, непригодное для совершения физической работы, Ангмарская принцесса вернулась к валявшемуся хейтеру. Тот опять отключился, и на просьбу перед этим явно решил наплевать. И что теперь?

Если хотя бы узнать тип и принцип блокатора... Это почти то же самое, что и отковырять дверь, и даже больше... Хейтерша прикрыла глаза, пытаясь вспомнить уроки демонической магии – но в голову упорно лезло не то. Все же на этих занятиях в основном происходило нечто необусловленное программой... Вел их все тот же общий маг, который год безуспешно рвущийся в историки. А то как же, даст ему первая любовь Сериами влезть на монополизированную своей... своими ногами ступеньку!

Сериами вполз в память по наитию. Секс-символ «Врат» (теперь это место заслуженно займет, похоже, Стан – бедный ментал!), регулярно отличавшийся на каникулах в отдельно взятой реальности и не стеснявшийся потом описывать свои подвиги в поэтичной и крайне двусмысленной форме, стал в свое время первой симпатией принцессы и оставил на ее сердце шрам особо крупного размера. Шрам был совсем свежим – неудивительно, что так мешал.

Собственно, именно Сериами Ангмарская и не хотела вводить в предметы разговора, но слишком уж эта паскуда отметилась. Вот и получалось какое-то идиотское молчание, дикое по сути поведение – никакой возможности требовать хоть что-нибудь от любимого без задней мысли – а право ты на это имеешь? Можно тебе, предательница? А не слишком ли жирно, лгунья?

Вот из этого берутся и подвиги во имя любви, и бесконечные кредиты доверия. Кто-то из теоретиков хейтеризма в свое время написал: «Тот, кто считает себя сволочью, свободнее в деле сотворения добра – его действие ничего не изменит в целом и оттого поступки могут быть и величайшим одолжением миру, и неожиданной прихотью, но по внешне видимой сути они – подарки судьбы для тех, кого касаются. От доброго же ждут добра, и потому он старается совершить как можно больше, только вот благодарности не дождется, ведь никто не благодарит за естественное. Хуже всего тому, кто сам себя считает сволочью, но нормой полагает добро и слывет притом добрым – он лезет вон из кожи, стараясь искупить вину, о существовании которой знает он один, гнобит себя и часто поступает так же с миром вокруг. Нет ничего страшнее того, кто пытается превратиться в собственное отражение, увиденное чужими глазами». Дальше, конечно, были точные расчеты о приложении вопроса к ортодоксальному хейтеризму.

Сулмор осторожно погладила тонкую, хрупкую кисть Рингила – одним пальцем, легко-легко, словно трогала хрупкую стеклянную вещицу. Ангмарская знала, какое невероятное напряжение живет под этой тонкой кожей. Знала и принимала, понимала и чувствовала. Нормальный кошмар. Сущность перекаленного стекла, готового взорваться просто от прикосновения. Сущность хейтера-самоубийцы.

Понимать и принимать вот это можно только в режиме любви. А Сериами... «Взирай со мной, возлюбленный, как демоны снимают гроздья с лозы... Золотое пламя повенчано с тьмой...» Можно быть одновременно поэтом и сволочью. Можно смотреть сапфировыми глазами так, что декоративно бьющийся в груди орган забывает о своей декоративной миссии и позорно замирает. Можно бегать за преподавателем, который ученикам своего имени из принципа не называет, и в конце концов на глазах у многочисленных свидетелей, приперев несчастного к стенке, торжественно поцеловать. Можно пригласить на танец хейтершу четырьмя годами младше по возрасту и потом сказать ей прямым текстом: «Я некромант, а не некрофил – и с нежитью работаю, а не...»

Сулмор резко вскинула голову. Послышавшийся шум оказался реальным – кто-то открывал ту самую дверь. Итак, процесс пошел, события совершаются – хватит размазывать мысли по древу...

Деревянный круг с глухим стуком упал на пол. Глаза Ангмарской обожгло светом фонарей, которые несли вошедшие – их было много, штук шесть. Пришлось зажмуриваться – под веками зеленоватые огоньки продолжили свою пляску. Но такая мелочь не способна была отвлечь от дела.

–И какого Контера вам от нас надо было? – поинтересовалась Сулмор, для уверенности не разрывавшая контакта с Рингилом. Почувствуй она сейчас, что непоправимое свершилось... О таком даже думать не хотелось. Но о том, чтобы упустить этот момент, если он все же произойдет – тем более.

–Будет, – поправил один из светящих. Принцесса приоткрыла глаза – нет, ничего не рассмотреть, видно только, что все шестеро – вроде бы мужчины. Кто-то из фонареносителей прошипел нечто вроде «ночное племя», но кто именно – Сулмор не уловила. – Надо будет. И не нам. Мы – только исполнители, и сеанса разоблачения планов здесь не произойдет.

–Тогда вы идиоты, – хейтерша пожала плечами. Злить «исполнителей» она не боялась. Что они вообще могут сделать? – Еще немного, и у вас будет два трупа. Если ваш заказчик – некрофил, можете его обрадовать.

Слово-то какое подобралось... Ангмарская перевела дыхание, уставилась в сторону от раздражающе ярких лучей.

–Из оболочек вам вырваться не удастся, – говорил с хейтершей все время только один из гадов. И еще один продолжал комментировать на заднем плане, объясняя кому-то молчащему, что Рингил – определенно вампир, а такой кошмар, как Сулмор, комментатор где-то определенно видел. Имен ксенофобская личность не называла, употребляла выражения «парень» и «девка». Второе принцессе сильно не понравилось.

Если их действительно захватили по чьему-то приказу, то этой личности вряд ли нужна рядовая хейтерша. Разве что как рычаг давления на Рингила, если тот выживет. Что можно сделать с рычагом? Конечно, фиг что получится, даже без силы хейтер способен сопротивляться практически бесконечно. С другой стороны, если они решат использовать систему «противовес»... Во многом знании многая печаль, зачем надо было так прилежно учиться?

Начинаешь радоваться тому, что в глазах окружающих слабо отличаешься от слизняка. Интересно, где неведомый заказчик набрал этих... исполнителей?

–А мы специально и не будем, – Ангмарская продемонстрировала повязку на запястье. – Само собой произойдет. Вам не объяснили, что он – смертный? То, что я могу дать ему сейчас – это такой паллиатив... Даже если он меня досуха выпьет...

–Детка, мы твои слова передадим кому надо, только не надо тут спектакли устраивать. Вам здесь не год сидеть, – интересно, а что это остальные молчат? И говорливая личность приумолкла что-то. – Свет оставить?

–Да, – не то чтобы надо... Но не помешает. От лишнего предмета инвентори не треснет, как поговаривают любители поиграться на компе.

–Когда буду выходить, – гад махнул фонарем. Сулмор снова зажмурилась. – Понимаю твое желание выбраться отсюда, попутно напав на нас, но могу огорчить – блок ты так не снимешь. И на нас его нет...

–Плохо вы обо мне думаете, – Ангмарская усмехнулась. – Может, мне интересно, что дальше будет... Да и его я на вас не оставлю и тем более с собой не потащу.

–Ничего личного, – исполнитель посерьезнел, по тону чувствовалось. – Лично мне претит издевательство над детьми. Кем бы эти дети ни были. Но касательно вас у меня инструкция.

Еще раз полоснув темноту фонарями, гад с группой поддержки (неужели и правда думал, что Сулмор рванет на выход? Идиот...) покинул помещение. Фонарь таки оставил – правда, сперва погасил, явно из вредности.

Круг они поднимали силой – это хейтерша рассмотрела прекрасно. Значит, не врали – что-то повешено на них с Рингилом. Помещение не при чем, все из гадской натуры и для верности.

И действительно никаких конкретных сведений – но богатейшая почва для догадок... Что это за демоны? Все ли они демоны, а то слишком уж комментарии напоминали человеческие?.. Кто дал им инструкции – и кто достал сенгарийский прибор, настроенный на демонов? Кто выследил двух хейтеров и следили ли за ними вообще? И главное – зачем вообще кому-то нужны именно они? Точнее, для чего именно?

Ангмарская прикусила губу. Происходящее ей страшно не нравилось. Не в последнюю очередь тем, что она ничего не могла изменить. Не было такой возможности...

ЧАСТЬ 3. ОСИНОЙ В ГРУДЬ, ИЛИ ОДНА БОЛЬШАЯ ВАМПИРСКАЯ СВАДЬБА

Нет, все-таки духовное совершенствование – вещь архиполезнейшая. А то совсем уже довела себя до непотребства... Я не о том клипе, за который мне в принципе не стыдно. Своего аватара каждый имеет право любить как хочет. Я о том, что совсем уже забросила тонкие материи. Конечно, жизнь не дает голову поднять, что уж тут думать о высоком (метр восемьдесят три[ 27 ])... Но это оправдание уже исчерпано.

Я с гордостью провела рукой по стопке исписанных листов. Конечно, это первый шаг. Нужно замахнуться на что-то большее. Значительно большее. И, может быть... может быть, перейти в темную часть линии. По должности ближе, когнитивного диссонанса не будет...

Гром не грянул, летающая тарелка в окно не влетела. На всякий случай я даже убрала стекло. Нет, только ветер. Прохладный, как и положено летним вечером. Уже вечер? Ну, теперь я точно знаю, чем заниматься на особо скучных уроках, если в будущем году у меня такие будут. Время просто-таки летит[ 28 ]... Хм, как много в нашей жизни от синтегии первой линии. Надо будет об этом поговорить с народом.

Кстати о народе, – надо быть к своим поближе. Наверное, многие хотят со мной пообщаться, увидеть, что я вникаю в дела организации, вот и Нейрия намекала, что надо бы... Решено, идем посмотрим...

«Бабуля, не отвлекаю?»

«Не особенно, – Эанис отозвалась спустя секунду. – Что-то нужно срочно?»

«Да я тут думала... Если мне хочется по лабораториям пройтись, что лучше надеть?»

«А что это тебе вдруг захотелось? – неподдельный интерес бабули ощущался на каждой мысленной волне. – Может, я лучше кину объяву по народу, чтобы подготовили презентацию? А то народ работает, и тут ты без предупреждения...»

«Во-первых, предупреждать не запрещаю. Я даже спросить хотела, где не сильно помешаю. Но надо же народу показать, что я не просто так здесь болтаюсь. Я же Совершенная, а не украшение стола[ 29 ]...»

«А во-вторых? – мое замечание бабуля, похоже, приняла к сведению. – Очень надеюсь, что тебе правда интересно, и ты это не для галочки хочешь...»

«Скорее да, чем нет, – неопределенность ответа могла показаться невежливой, но четко сформулировать я не могла физически. – А что, есть какие-то сложности?»

«Мэл, это тебе не экскурсия по официальному центру типа второго, – бабушка мысленно усмехнулась. – Я сама тебя провожу. Подожди немного. И ты там насчет формы спрашивала – мантия подойдет. Я распоряжусь, чтобы принесли».

«Не обязательно ты, можно и Нейрию со мной отправить, – я вспомнила, что обещала непредельщице поставить ее в известность. Ну, тогда мне было чем заняться. И в голове другое копошилось. – Или она еще сильнее занята?»

«Ладно, – я уловила кусок «тихой» мысли, что-то вроде «хай жрет свою кашу», если расшифровывать чисто эмоциональную составляющую мыслеобразов. – Нейрия так Нейрия. Заодно и презентацию тебе устроит. У меня и правда тут дела...»

Бабуля переключилась на кого-то из близнаходящихся личностей. Я успела расслышать несколько распоряжений, отданных на рабочем жаргоне, и связь немедленно оборвалась. На всякий случай я запомнила коды, хотя без документов в них явно было мало смысла. Ну, например, «переводим объект номер такой-то на э-15» – это о чем? О новой методике воздействия, передаче материала в другую лабораторию или переводе лаборатории на новое направление? У бабули там, судя по фоновому эху, совещание какое-то было...

Долго ждать не пришлось – Нейрия с совершенно непроницаемым лицом и черной мантией в руках появилась в комнате. Даже не открывая дверь. Похоже, она была не слишком довольна тем, что я выполнила свое обещание и решила удовлетворить ее собственную просьбу. Да, не понять этих истинных ни умом, ни...

–Мэлис, – я как раз застегивала мантию, с удовольствием отмечая, что размер ее подобран правильно, когда Нейрия обратилась ко мне. Я кивнула, позволяя продолжать. – Ты намеренно?

–Наверное, – а что «намеренно»? Я не нарочно, я специально... Как говорится. – В смысле, я подумала и решила, что ты должна точно знать, какие задачи срочно требуют моего внимания. Раз уж завела об этом разговор...

–Хоть что-то ты понимаешь, – Нейрия почему-то уставилась на продукт моего творческого бешенства, испоганивший стенку. – Но, как всегда, не то. Впрочем, Совершенная, это ваше личное дело – что понимать и на что в упор не смотреть...

–И в какую категорию входит «э-15»? – пробный шар, да и интуиция у меня молчит в холст сегодня. Но не люблю я этого покровительственного отношения. Кто-то всегда думает, что знает лучше меня. Кто-то всегда знает, что я делаю не так. Но у меня получается. А тот, кто много думает и понимает, приходит ко мне за помощью. И совсем не важно, кто мне там потом спас жизнь. Этот долг закрыт.

–Так ты в курсе? – Нейрия уставилась на меня существенно расширившимися глазами. – Вечно я о демонах не то думаю, – истинная нервно рассмеялась и полезла за чем-то в карман. – Не по тому впечатлению...

Я прочла ее мысли как-то машинально, хотя в целом этому демону доверяла. Но это стоило, наверное, прочесть. Сложноассоциативные мысли были у Нейрии, похоже, все-таки передаются по наследству такие вещи... Почти что книга дочери Эйнара...

«Из уродливой куколки может вылупиться прекрасная бабочка, из проеденного червем бутона никогда не получится ни цвета, ни плода. С первого взгляда кажется – видишь бутон, потом смотришь – куколка... Но до конца не рассмотреть, так ничего и не поймешь, пока не пройдет время...»

–Нейрия, тебе в Департамент надо, – вполголоса прокомментировала я расслышанное. – Подальше от сельхозассоциаций, как говорил кто-то неглупый после общения со Скитальцами. И творчеством заняться.

Истинная вспыхнула. И немедленно выронила на пол нечто напоминающее сигарету. Только не делают их из металла и камнями не инкрустируют.

–Я и сама не знаю, что из меня получится, – пояснила я. – Идиот Лайтин говорит, что власть мне давать нельзя. Но на то он и идиот, чтобы попадать пальцем в небо. Во «Вратах» не учат повелевать, да и вообще этому не учат, наверное.

–Хамить у вас там учат и авторитетов на дартс цеплять, – вот не надо, на испоганенной лично истинной доске у нас вроде определенных авторитетов не висело... Или она абстрактно? – Что ты оттуда ценного вынесешь, так это чувство собственной значимости. Будешь на всех и каждого плевать походя только потому, что они требуют твоей помощи, а значит – уже расписались в своей неполноценности...

–Куда ты клонишь? – малость недопоняла я. В целом-то правильно, конечно. Те, кто не в состоянии обойтись собственными силами, как-никак, к высшему сорту по определению не относятся. Даже если искренне считают, будто просто отдают приказы. Есть такое мнение, не только мое. Но есть при этом разные обстоятельства. И почти всегда можно понять, когда тебе приказывает ничтожество, случайно оказавшееся на высоком посту и плохо знающее, с кем имеет дело. – Если ты о том своем случае, так с твоей стороны долг уплачен. В этом году мне уже не нужно. А если в теории, то тут имеются нюансы, конечно, но в целом именно так. Тот, кто может сделать, всегда в моральном плане выше того, кто может только приказать или на крайний случай попросить. Только про субординацию мне тут рассказывать не надо, ибо в этом плане выше все-таки я...

–Потому что приказов не отдаешь? – почему не отдаю? Тут намного важнее – как...

–Без крайней необходимости вас порадовать, – дополнила я, постаравшись добавить в слова побольше веса. – Есть приказы, которые... да ты и сама должна знать. Пошли смотреть все-таки. А то мне расхочется, ты мне так и не покажешь, что хотела...

–Да, конечно, – Нейрия покрутила в руках свою непонятную штуковину, и до меня дошло, что это такое. Нечто вроде пропуска, объединенного с перемещателем. Там внутри наверняка список фиксированных адресов и автоматические ключи для них. Я уже грешным делом подумала, что кто-то с собой кристалл в такой оригинальной оправе носит. – Но раз уж пятнадцатый вариант одобрен...

Я кивнула. Потом у бабушки спрошу, перед ней не страшно... Хотя уже сейчас могу сказать кое-что. Например, примерно очертить круг экспериментов, тематика которых может так возмущать истинную и дочь первого. Естественно, лишь очень узкий сектор этого круга совпадет с той областью, которая содержит неприемлемые для меня вещи. Их вообще мало, неприемлемых. Раньше было больше. Теперь я понимаю и принимаю, когда режут материал для учебных или научных целей. Понимаю даже, если экспериментируют на демонах. Когда они добровольцы, понятное дело. Но и против воли, наверное, тоже можно, если это действительно для великой цели. Вот Вечная... Я вспомнила четвертый центр и ряды нормализаторов. И то, что успела увидеть в программе одного из них. Вряд ли эти дети давали согласие. Даже если они обращенные – они все равно демоны. Но этот проект имеет идейную поддержку в лице Вечной.

Если я поддерживаю Крэш – то почему я не имею права соглашаться с политикой моей собственной организации? Они столь же невинны.

Логика – вещь беспощадная. А установки, позволяющие надежно держать совесть в коматозном состоянии, – вещь полезная. Страшное я существо. Двенадцать лет, две с половиной жизни, и только в одной задумываюсь об этом. Ни Мэлис-легенда «Врат», ни Мэлис-хейтерша не страшны так, как Мэлис-непредельщица. Я могла отказаться. Но отказываться было нельзя. Предложение Эанис не было искушением наподобие той иллюзии, которую отец моего аватара предложил ему самому. Это была ответственность, которую кто-то должен был взять. И это была власть, с которой я до сих пор не пойму, что делать. Что ж, будем понимать. И будем смотреть на то, из чего моя совесть будет мастрячить себе зубные протезы.

Может быть, мне придется выковывать себе спасение именно из этой силы. И тогда уже поздно будет думать о чистоте рук. Лучше знать заранее. Испортим себе сюрприз, что ли...

Аватары мои, мне всего двенадцать лет. Но я знаю смысл моей жизни. Так какие, к Контеру, могут еще быть сюрпризы?

Дневник Алары. День 76 год 12 (продолжение, дописано вечером).

Хаос Илсинг не оспаривает. В смысле, как руководящую и направляющую силу, святее которой быть не может. Но как он формулирует! Гений, подлинный гений! Стоило отойти от темы Мэлис и начать обсуждать нашу жизнь в целом, как сразу закончилась вся чушь и начались здравые речи.

Не зря во многих реальностях нас символизируют большой кучей разных стрел, летящих из одной точки. Точка эта – непостижимый замысел Хаоса, и высказать словами, чего он хочет, нельзя. Можно лишь ощутить в конкретной ситуации, что нужно делать. Всем мы связаны с Хаосом от момента зачатия, все мы – его мысли, даже те, что рождены не им. Истины прописные, но стоит лишь копнуть чуть глубже...

У Хаоса нет противников. Но развитие возможно лишь в конфликте. И потому Хаос дает существовать всему. А если где-то что-то идет неправильно, кто-то из нас чувствует это. И ему дается сила, чтобы исправить неверное направление.

Только вот мы глохнем. Перестаем чувствовать подлинные желания Хаоса, выдаем за них свои – в этом нет ничего страшного, сильно они не расходятся. А если расходятся достаточно, то происходит столкновение интересов и выход на новый виток. Для того нам и бессмертие дано было – чтобы количество прирастало до перехода в качество. Демонографический взрыв свершился. И Хаос исполнил мечту своих мыслей о смерти, но доверил ее хейтерам. Это доказывает, что за генеральную линию выступаем мы. Типа как знамение.

Ну, это еще папа говорил до того, как с ума сошел. В смысле, что мы воплощаем Хаос в чистом виде. Потому везде и всегда победа исключительно за нами. Нам бы только цели научиться ставить. Ну, это папина была заморочка, с целями и задачами. Илсинг уверен, что хейтеры все чувствуют интуитивно. Прямая у нас связь.

Я просто бухнула на диван кодекс. Гэбриел читал, как пьют люди с похмела. Сравнение грубое, зато точное.

Ну, я и думала, что он станет одним из нас. Вот так это и происходит...

Темнота и одиночество. Пытка для демона с богатым воображением. А наличие в пределах прямой досягаемости фонаря и бесчувственного предмета для размышлений – это просто усугубление издевательства.

Попытка расковырять хотя бы один ящик ничего не дала. Похоже, от несанкционированного доступа стояла защита – или просто ногтей здесь было мало. Так что делать было совершенно нечего. Разве что считать, столько еще продержится Рингил. Об остальном думать было просто бессовестно, но совесть воздушно-капельным и бытовым путем не передается. Поэтому Ангмарская легко заставила себя переключиться на построение логичной конструкции, которая в итоге должна была совпасть с реальностью.

Получалось, с учетом мелких допущений, весьма интересное дело. Особенно интересными выходили именно допущения. Первая версия, естественно, коснулась беспредельщиков. Сулмор не верила, что все они так уж безоговорочно подчинены Мэлис. Наверняка есть демоны, способные вести свою собственную игру. И они, раз есть, не могут не есть... то есть не вести. Логично. Такая группировка вполне могла восхотеть заполучить в свои ручки плохо действующую модель идеала. Принцессу же загребли за компанию, как свидетеля и возможный рычаг давления. Этот вариант не мог оказаться близким к реальности по нескольким причинам. Во-первых, ни один непредельщик при всей своей гнусности не бросит уникальную модель помирать. Сулмор не сказала бы с уверенностью, откуда именно происходит ее знание, но внутренне хейтерша была убеждена, что соседи и противники ее единоверцев так сволочиться не станут. У них материал располагается где надо без особого удобства, но хотя бы в чистоте. И должном состоянии здоровья. Да и народа столько, что «исполнителей» со стороны брать нет никакой надобности. Всегда свои найдутся.