Мечник, Вернувшийся 1000 лет спустя. Том 3

Глава 4 Мертвые тоже говорят

Тоннель Векселя схлопнулся за нашими спинами с характерным хлопком, словно лопнул огромный мыльный пузырь. Я огляделся вокруг, пытаясь понять, куда нас забросило на этот раз. «Серые Пустоши» оправдывали свое название с удручающей точностью.

Мы стояли на краю бескрайней равнины, покрытой пеплом и обломками. Небо над головой было затянуто свинцовыми тучами, сквозь которые едва пробивался тусклый свет. Воздух пах гарью и чем-то кислым, что заставляло щипать глаза. Вдалеке виднелись черные холмы, а между ними возвышались остовы каких-то построек — то ли древних башен, то ли заводских труб.

— Весело тут, — пробормотал я, втягивая ноздрями спертый воздух. — Прямо курорт.

Голдльюис достал бинокль и принялся изучать местность. Его лицо выражало профессиональную сосредоточенность — старые привычки снайпера брали верх.

— Согласно маячку, группа должна была войти где-то в километре к северу, — сказал он, не отрывая взгляда от окуляров. — Они должны двигаться к центру Разлома.

Тень принюхался и недовольно фыркнул. Видимо, местные ароматы не произвели на него впечатления. Впрочем, я его понимал — пахло здесь как в морге после пожара.

— Тогда пошли, — решил я, направляясь в сторону ближайшего холма. — Чем быстрее мы их найдем, тем скорее сможем убраться отсюда. А то у меня от этого запаха аппетит на ближайшую неделю пропадет.

Мы не прошли и сотни метров, как из-за обломка стены выползло нечто, что когда-то могло быть человеком. Ключевое слово — «когда-то». Сейчас это была ходячая груда разложившейся плоти, обтянутой серой кожей. Глазницы пустовали, а изо рта торчали обломки зубов. Руки заканчивались костяными когтями, а от всей фигуры исходил тошнотворный запах.

— Мертвяк, — констатировал Голдльюис без особого энтузиазма. — Как оригинально.

— А я надеялся на что-то более творческое, — вздохнул я, доставая меч. — Ну хотя бы на скелетов с луками или призраков в доспехах.

Тварь заметила нас и издала хриплый стон, который должен был, видимо, нас напугать. Вместо этого звук получился, скорее, жалобным, как у простуженного кота.

— Даже рычать толком не умеет, — покачал головой я. — Деградация, куда ни глянь. И вот с таким мы должны сражаться…

Существо ринулось на нас с такой скоростью, что я едва не зевнул от скуки. Одним движением я отсек ему голову, которая покатилась по пеплу, оставляя за собой темный след. Тело еще несколько секунд дергалось, а потом рухнуло.

— Один, — подсчитал Голдльюис. — Держу пари, будет еще.

Как в воду глядел. Из-за ближайших развалин начали выползать новые мертвецы. Десятка полтора, не больше. Все в разной степени разложения — от свежих трупов до почти скелетов, обтянутых кожей.

— Местный комитет приветствия, — усмехнулся я, переходя к стойке Лунного Серпа. — Надо быть вежливым с хозяевами и показать, как мы им рады.

Мой напарник поднял винтовку, но я остановил его жестом.

— Не стоит. Шум привлечет внимание не только монстров, но и тех, за кем мы следим. Лучше сделаем это тихо.

Снайпер кивнул и убрал оружие. Тень тем временем начал расти, принимая боевую форму. Его размеры увеличились, а из шеи показались дополнительные головы. Глаза всех трех голов горели голодным огнем.

Мертвецы атаковали неорганизованно, полагаясь только на инстинкт. Одни ковыляли прямо на нас, другие пытались зайти с флангов, но все двигались слишком медленно и предсказуемо.

Мой меч превратился в размытое пятно, рассекающее воздух с такой скоростью, что создавалась иллюзия множественных клинков. Головы отлетали одна за другой, а тела тварей рушились в пыль.

Тень действовал не менее эффективно. Его три головы работали синхронно — одна кусала, другая трясла добычу, третья уже подыскивала новую цель. Размер и сила позволяли ему буквально разрывать мертвецов на части.

Через минуту от всей стаи осталось одно название.

— Разминка закончена, — сказал я, встряхивая меч и убирая его в ножны. — Можно двигаться дальше.

Тень сжался до обычных размеров и довольно тявкнул, сплевывая то, что недавно жевал. Голдльюис снова поднял бинокль и принялся сканировать окрестности, будто ни в чем не бывало, вот что значит опытный воин.

— Вижу дым на северо-востоке, — доложил он через несколько минут. — Похоже на костер. Может, это наши цели?

— Либо они, либо еще кто-то решил устроить пикник в этом прелестном месте, — кивнул я. — Идем проверим.

Мы двинулись в указанном направлении, стараясь держаться в тени развалин. «Серые Пустоши» оказались именно тем, чем казались — мертвой землей, где когда-то происходило что-то ужасное. Повсюду валялись обломки зданий, покореженный металл и кости. Много костей. Слишком много, чтобы это были останки монстров.

— Что здесь произошло? — тихо спросил Голдльюис, перешагивая через очередной череп.

— Что-то плохое, — ответил я, не снижая темпа. — И довольно давно. Все никак в голову не возьму, что же такое эти Разломы.

— Никто доподлинно не знает. Сколько ни изучали. Как будто просто карманные пространства со своей экосистемой и кучей монстроты, которая то и дело рвется наружу.

Мы продвигались около получаса, пока не добрались до возвышенности, с которой открывался хороший обзор на местность. Голдльюис лег на живот и навел бинокль на источник дыма.

— Нашел их, — прошептал он. — Шесть человек, пятеро почему-то в масках.

Я улегся рядом и прищурился, вглядываясь вдаль. Действительно, в километре от нас группа людей устроила привал возле небольшого строения. Даже на таком расстоянии было видно, что это далеко не обычные Охотники.

Голдльюис достал телефон и включил камеру с максимальным увеличением.

— Буду документировать, — сказал он. — Крестон хочет иметь доказательства.

Я кивнул и продолжил наблюдение. Группа явно отдыхала после боя — вокруг них валялись трупы каких-то монстров. Но что меня насторожило, так это их поведение. Даже во время отдыха они двигались слишком резко, нервно. Один из Охотников без причины ударил ногой по камню, другой продолжал размахивать оружием.

— Странные они какие-то, — пробормотал Голдльюис, фокусируя камеру. — Слишком… возбужденные?

— Не возбужденные, — поправил я, вспоминая кое-что из прошлого. — Это что-то другое.

Через несколько минут группа снялась с места и двинулась дальше. Мы последовали за ними, соблюдая дистанцию. Вскоре представилась возможность увидеть их в действии.

Из-за развалин на Охотников напала стая каких-то тварей — нечто среднее между крысами и собаками, только размером с теленка. Серая шерсть, красные глаза, пасти, полные игольчатых зубов. Обычные для Разлома монстры, не особенно опасные для подготовленной группы.

Но то, как с ними расправились замаскированные Охотники, заставило меня нахмуриться.

Они не просто убивали монстров — они их резали и рвали. Буквально. Один из них продолжал наносить удары по уже мертвой твари, разрубая ее на куски. Другой схватил крысособаку за хвост и разорвал пополам голыми руками, хотя его оружие было на поясе. Третий просто топтал труп, смеясь при этом каким-то нездоровым смехом.

— О боги, — прошептал Голдльюис, продолжая снимать. — Это же садизм в чистом виде. Они конечно монстры, но это… за гранью.

Но меня поразило не это. Я видел садистов и раньше. Меня поразила та животная ярость, с которой они действовали. Полная потеря контроля, граничащая с безумием. И в то же время — идеальная координация в бою.

— Берсерки, — тихо сказал я.

— Что?

— Они сражаются как берсерки, — пояснил я. — Воины с северных земель. Они впадали в боевое безумие, теряли человечность, но становились невероятно сильными и быстрыми. Только берсерки умели контролировать свое состояние и специально тренировались, чтобы, в том числе не нападать на своих. А эти, видимо, только тренируются.

Голдльюис опустил телефон.

— Так мы ничего не узнаем, — сказал он. — Они просто зачищают Разлом. Пусть и делают это жестоко, но к монстрам понятие жестокости не применимо. Этого недостаточно.

— Согласен, — кивнул я. — Нужен другой подход.

— Что предлагаешь?

Я подумал несколько секунд.

— Нужно поймать одного, когда тот будет вдали от группы, и забрать на допрос. Делов-то.

Голдльюис скептически посмотрел на меня.

— И как ты собираешься это сделать? Они держатся вместе.

— Не всегда, — ответил я, указывая на группу. — Смотри. Видишь того, что слева? Он постоянно отходит в сторону. Либо разведка, либо собирает что-то. В любом случае, рано или поздно он отделится от остальных достаточно далеко.

Мы продолжили наблюдение. Действительно, один из замаскированных Охотников периодически отходил от группы на несколько сотен метров. Судя по его движениям, он искал что-то среди развалин.

— Материалы, — догадался Голдльюис. — Наверное, собирает ресурсы для чего-то.

— Тем лучше, — усмехнулся я. — Увлеченного добычей поймать проще. Вот только стрелять из винтовки не стоит.

— Тогда как?

Я оглядел местность. Развалины создавали множество укрытий, а серый пепел заглушал звуки шагов.

— Просто. Ты остаешься здесь, на прикрытии. Если что-то пойдет не так, отвлекаешь остальных. А я подберусь к нашему собирателю и возьму его тихо.

Голдльюис кивнул.

— И как мы выволочем тело?

— Какое тело? — невинно спросил я. — Мне нужен живой источник информации, а не труп.

— Ладно, — снайпер занял удобную позицию. — Буду ждать твоего сигнала.

Я спустился с возвышенности и начал аккуратно пробираться через развалины. Тень последовал за мной, ступая совершенно бесшумно. Навыки охоты у него были отличные.

Охотник-собиратель, действительно, увлекся своим делом. Он копался в обломках какого-то здания, вытаскивая оттуда металлические фрагменты. На нем была такая же маска, как и у остальных — простая черная, с прорезями для носа и глаз, скрывающая лицо. Оружие — два кинжала на поясе и какой-то артефакт на груди.

Я подкрался на расстояние броска, спрятавшись за обломком стены. Охотник находился метрах в двадцати, спиной ко мне. Идеальная позиция для захвата.

Переходя к стойке Рассеивающегося Тумана, я бесшумно покинул укрытие. Несколько быстрых шагов — и я был уже у него за спиной, готовый схватить за горло.

Но Охотник оказался не так прост.

В последний момент он развернулся, словно почувствовал мое приближение. Его движения были невероятно быстрыми — кинжалы оказались в руках мгновенно, а глаза за маской горели каким-то нездоровым блеском.

— Крыса, — прошипел он голосом, в котором чувствовалось удовлетворение. — А я уж думал, заскучаю.

И он атаковал.

Скорость была впечатляющей. Кинжалы резали воздух с такой частотой, что создавалась иллюзия металлической сети. Но техника хромала.

Я отступил, парируя наиболее опасные выпады. Охотник дрался как бешеный зверь, не чувствуя усталости или боли. Когда я случайно задел его руку, он даже не заметил пореза.

— Кровь, — рычал он, продолжая атаковать. — Мне нужна твоя кровь!

В какой-то момент в воздухе вокруг него начали появляться красные сгустки энергии. Магия крови. Сгустки превратились во что-то вроде красных лезвий, которые летели на меня со всех сторон.

Пришлось перейти к более серьезной технике. Используя стиль «Изгиб Реки», я начал перенаправлять его атаки против него самого. Кинжалы, нацеленные в меня, поворачивались и целились в него. Красные лезвия разворачивались и летели обратно.

Но Охотник словно не чувствовал боли. Даже когда его собственный кинжал распорол ему грудь, он продолжал атаковать с тем же безумным рвением.

— Думаешь, твоих сил хватит, чтобы убить меня! — вопил он, размахивая оружием. — Чертовы крысы, так и прут в чужие Разломы!

Я решил поменять тактику и выбил у него кинжалы из рук одним точным ударом. Оружие отлетело метров на десять, звеня о камни.

Подумал, что теперь его будет проще взять живым. Но ошибся.

Охотник вытянул руки, и в его ладонях начала формироваться какая-то черная субстанция. Темная, маслянистая масса, которая шевелилась, словно живая. Из нее стали формироваться новые кинжалы — такие же острые, как настоящие, но состоящие из этого странного вещества.

И тут я понял, на что это похоже.

Я видел эту субстанцию раньше. В «Забытых Глубинах». Шоггот состоял из точно такой же массы. Черной, переливающейся, отвратительно живой. Только в этот раз она была менее концентрированной, будто подобие того, что я видел раньше.

— Да уж, если воин и должен умереть в бою, то точно не с таким оружием, — пробормотал я, уклоняясь от нового удара. — Позор какой-то.

Черные кинжалы оказались не хуже стальных. Более того, они могли менять форму прямо во время атаки — то удлиняясь, то изгибаясь под невозможными углами. Сражаться с таким противником было крайне неудобно.

Но я видел главное — Охотник все больше входил в боевой раж. В его движениях появлялось все больше животной ярости и жажда убийства. Одновременно с этим все меньше тактики и разума.

В какой-то момент мое чутье взвыло от опасности, я пригнулся. В воздухе появился огромный кровавый клинок, который просвистел над головой, но это было не все, пришлось прыгнуть, чтобы не попасть под второй, который следом прошил место, где я был еще секунду назад.

— В воздухе ты уязвим! — гоготнул Охотник, и тут же ринулся на меня. Это и было его ошибкой.

В полете я перешел к стойке «Одного Удара», сконцентрировался, ударил. Черный клинок прошел сквозь его оружие из черной субстанции и сквозь ребра, поразив сердце

Охотник застыл, глядя на торчащий из груди клинок. Красный свет в его глазах медленно угас, а черная масса рассыпалась.

— Я надеялся взять тебя живым. Жаль, что ты оказался не очень сговорчив.

В этот момент до меня донесся встревоженный окрик Голдльюиса.

— Дарион! На шум идут остальные! Надо убираться!

Я быстро поднял труп Охотника на плечо. Тень тем временем уже бежал к нашему укрытию. Мы добрались до Голдльюиса как раз в тот момент, когда вдали показались остальные члены группы.

— Они его ищут, — сказал снайпер, наблюдая через бинокль. — И ведут себя очень агрессивно.

Действительно, замаскированные Охотники рыскали среди развалин, словно хищные звери, потерявшие добычу.

— Время сваливать, — решил я. — Тащи свое барахло, идем к выходу.

Мы быстро покинули зону поиска и направились обратно к тому месту, где Вексель должен был открыть для нас тоннель.

Воронка появилась в воздухе, мерцая тускло-фиолетовым светом. Мы шагнули в нее и через мгновение оказались на улице возле заброшенного завода.

— Наконец-то! — воскликнул Вексель, увидев нас. — Я уже думал, что вас там сожрали!

Голдльюис выругался, как только мы вышли.

— Черт, мы ничего не узнали! Один дохлый сумасшедший — это не те доказательства, которые нужны Крестону!

— Это не так, — возразил я. — Мы узнали многое. К тому же, порой мертвые тоже могут многое рассказать.

Забавно, но на этих словах Вексель очень уж сильно побледнел. И чего это он?

Небольшой дом, который арендовал Крестон, находился в тихом районе на окраине столицы. Ничем не примечательное двухэтажное здание с небольшим садом — идеальное место, если надо залечь на дно.

Инспектор встретил нас в подвале, который был переоборудован под импровизированную лабораторию. Там, кроме него, нас ждали двое ученых из Гильдии: пожилой мужчина с седой бородой и молодая женщина в очках.

— Что это? — спросил Крестон, когда я опустил труп на стол.

— Один из группы, которую вы отслеживали, — ответил я. — И кое-что интересное в нагрузку.

Я рассказал о черной субстанции, которую использовал Охотник, и о том, что она напоминала мне материал Шоггота из «Забытых Глубин». Крестон нахмурился и кивнул ученым.

— Начинайте исследование, — приказал он. — Хочу знать все — состав крови, уровень магической энергии, следы воздействия артефактов. Все, что только можно получить из этого тела.

В этот момент в подвал спустился еще один человек. Леон Монтильяр выглядел усталым и встревоженным. Он направился к нам, но, увидев лежащего на столе мертвеца, резко остановился.

Лицо молодого аристократа исказилось от шока.

— Это… это Солас, — прошептал он дрожащим голосом. — Солас Кимел. Один из моих людей, которые погибли в «Серебряных Катакомбах».

Повисла тишина. Крестон медленно повернулся к Леону.

— Ты уверен?

— Абсолютно, — кивнул Леон. — Я знаю его уже пять лет. Он служил в нашем клане, был предан семье Монтильяр. Но Риверс сказал, что он мертв! Что они все погибли от ран! Как же так?..

Голос молодого человека становился все более высоким от волнения.

— Они же были преданы клану! Они не стали бы работать на Риверса, ведь он покинул семью!

— Если они работают на него добровольно, — мрачно заметил Крестон.

В этот момент пожилой ученый поднял голову от микроскопа.

— Господин инспектор, — сказал он встревоженно. — У меня есть предварительные результаты.

— Докладывайте.

— Это, действительно, Солас Кимел, как показала база данных. Магическая сила этого человека на порядок выше той, что была зарегистрирована за ним в Гильдии. Кроме того, кровь… она почерневшая. Я такого никогда не видел. В ней есть что-то еще.

— В образцах крови присутствуют неизвестные микроорганизмы, — подхватила женщина. — Они не похожи ни на что из наших каталогов. Словно… словно это вообще не биология нашего мира.

Я почувствовал, как внутри поднимается холодная волна воспоминаний. То, что я подозревал, начинало подтверждаться.

Когда мир атаковали демоны, те давали свою кровь людям, которые были готовы им служить. Кровь демона делала человека в разы сильнее, но извращала его сознание, ломала и подчиняла, да еще так, что принявший кровь даже сам не осознавал изменений, происходящих с ним.

Они становились рабами этих ублюдков. И здесь… точно такая же схема.

— Есть предположения, что это может быть? — вопрос Крестона повис в тишине. Никто не знал, что ответить.

— Они заражены чем-то нечеловеческим, — сказал я. — И это превращает их в послушных марионеток.

Инспектор тяжело опустился в кресло.

— Если ты прав, то Риверс не просто убийца. Он предатель всего человеческого рода.

— Валериус, — обратился я к нему. — Есть ли в городе какой-то архив с самыми древними документами?

— Есть секретные документы Гильдии с высшим уровнем доступа, — ответил инспектор. — У меня такой есть.

— Советую внимательно посмотреть документы тысячелетней давности, еще до появления Разломов, — сказал я. — Возможно, там ты найдешь нужные ответы о том, с чем мы имеем дело.

Крестон некоторое время смотрел на меня, но так и не спросил, почему я так решил. Мне же нужно было посетить «Арканум Нокс», возможно, Аркариус оставил хоть какие-то записи о демонах. Это могло помочь.

Чем бы ни была эта дрянь, я не буду сидеть сложа руки и ждать очередного нападения демонов. Или чего-то еще — мы столько сил потратили, чтобы выбить эту заразу из нашего мира, что сейчас я просто не мог допустить повторения тех событий.

В роскошном кабинете Риверса Монтильяра царила напряженная атмосфера. Селина Карр стояла перед массивным столом, держа в руках планшет с отчетами. Ее обычная невозмутимость дала трещину — в глазах читалась тревога.

— Господин Монтильяр, — начала она осторожно. — У меня неприятные новости.

Риверс не поднимал глаз от документов, которые изучал.

— Слушаю.

— Один из группы в «Серых Пустошах» пропал. Сначала я подумала, что это обычная потеря в Разломе, но потом заметила кое-что интересное.

Она активировала планшет, и протянула Риверсу.

— Это запись с одной из камер старого завода, что в километре от входа в Разлом. Они все еще работают, так что я решила просмотреть записи. Обратите внимание на временную метку — за час до исчезновения нашего человека.

На записи было видно, как знакомая фигура в потрепанной куртке ждет кого-то. Голдльюис Диккенс был хорошо узнаваем даже на нечеткой записи. Этот высокоранговый Охотник даже не думал как-то скрываться.

Риверс наконец поднял голову.

— Диккенс, — произнес он тихо. — Значит, Крестон копает глубже, чем я думал.

— Что прикажете предпринять? — спросила Селина.

Риверс постукивал пальцами по столу, обдумывая свое решение.

— Пригласи ко мне Демоса, — приказал он, не оборачиваясь.

Селина кивнула и быстро покинула кабинет. Через несколько минут дверь открылась снова, и в комнату вошел высокий мужчина в темной одежде.

— Господин Риверс? — спросил он голосом, лишенным эмоций.

— У меня есть задание, — сказал Риверс, все еще глядя в окно. — Нужно закончить одно дело. Наш господин инспектор стал слишком любопытным. И слишком эффективным. Больше ждать не вижу смысла.

Демос молча ждал продолжения.

— Он должен умереть, — произнес Риверс холодно. — Плевать как.

— Понял, — кивнул убийца. — Когда?

— Как можно скорее. Каждый день промедления увеличивает риск разоблачения.

Демос растворился в тенях так же внезапно, как и появился. Он был самым опытным среди оставшихся Теневых Клинков, что присягнули на верность Риверсу. Убийство — его второе естество. Тут он не должен провалиться.