Магнус Чейз и боги Асгарда. Книга 1. Меч Лета

Глава V Я всегда хотел уничтожить мост

– Ты не можешь бросить такую бомбу и просто взять и уйти! – проорал я вслед Рэндольфу, когда он на всех парах попер вдаль.

Несмотря на негнущееся колено и трость, двигался он весьма-таки живенько. Вылитый золотой олимпийский чемпион по скоростной хромающей ходьбе. Короче, пилил он со своим коленом и тростью по круто вздымающемуся тротуару моста Лонгфелло, и мне пришлось так поднажать следом за ним, что ветер свистел в ушах. Те, кто мотаются ежедневно из пригородов на работу в город, ехали как раз из Кембриджа. Мост был запружен множеством машин, которые двигались со скоростью черепах. Зато у нас с дядей Рэндольфом скорость была что надо. По-моему, только полные психи могут бежать без особой надобности по такому мосту при температуре минус два градуса да еще под свистящим ледяным ветром. Но, видимо, в Бостоне психов было достаточно много. Иначе не объяснишь, почему параллельно с нами по тротуару трусили с полдюжины бегунов-любителей в спортивных костюмах из лайкры. Такие, знаете ли, утомленные жизнью тюлени, которым терять уже совершенно нечего. И еще я увидел мамашу с двумя укутанными детьми в коляске. Про нее утверждать не берусь, но юная поросль явно себя ощущала столь же уютно, как я.

Дядя все еще несся впереди меня.

– Рэндольф! – гаркнул я ему вслед. – Я, между прочим, с тобой разговариваю!

– Течение реки… – донеслось до меня его бормотание. – Насыпь на берегах… Если к тому же принять в расчет изменившуюся за две тысячи лет силу прилива…

– Эй! – наконец удалось мне схватить его за рукав кашемирового пальто. – Перекрути вещание на то место, где было про то, что мой отец – древнескандинавский бог.

Рэндольф остановился и начал внимательно озираться по сторонам. Рядом с нами, футов на пятьдесят над нашими головами, вздымалась гранитным конусом одна из главных башен моста. Многие говорят, что эти башни похожи на солонки и перечницы, но мне лично при виде их всегда вспоминаются далеки[4] из сериала «Доктор Кто». Ну да, я тупой. Можете в суд на меня за это подать. А телик, представьте себе, иногда даже бездомные смотрят. В приюте, в комнате отдыха или по компу в общественной библиотеке. Короче, способы знаем.

В ста футах под нами серой сталью поблескивала вода реки Чарльз. Поверхность ее покрывали клочки снега и льда, придавая ей сходство с телом огромного питона.

Рэндольф так сильно перегнулся через парапет, что я занервничал.

– Ирония судьбы, – пробормотал он. – Именно здесь… из всех предполагаемых мест…

– Давай-ка дальше про моего отца, – вновь потребовал я.

Рэндольф схватил меня за плечо.

– Глянь-ка вниз, Магнус. Что ты там видишь?

Я осторожно глянул.

– Ну воду.

– Да нет. Я имею в виду украшения над водой.

Я снова глянул. Внизу, примерно посередине между водой и нами, из каменной стены конусом выступала гранитная каменюга.

– Похоже на нос, – сказал я.

– Нет, это… Ну, в общем, с этого ракурса оно и впрямь несколько смахивает на нос, – согласился Рэндольф. – Но на самом деле это драккары викингов. Видишь, – указал он чуть дальше. – Возле другой колонны еще один такой есть. Поэт Лонгфелло, чьим именем назван мост, был совершенно пленен историей древних скандинавов и посвятил их богам поэму «Скелет в доспехах». Он, подобно Эбену Хорсфорду, верил, что викинги дошли до Бостона. Отсюда и эти носы-орнаменты их кораблей на мосту.

– Тебе бы экскурсии проводить, – нервозно хихикнул я. – Фанаты Лонгфелло наверняка бы отваливали за это хорошие бабки.

– Ты что, не понимаешь? – Пальцы Рэндольфа по-прежнему цеплялись за мое плечо, и это меня совершенно не успокаивало. – Люди множества поколений знали и верили. Интуиция, даже без доказательств, подсказывала им правильное решение. И викинги не просто так дошли до этого места. Оно для них было священно. Прямо под нами, на глубине этих вод, лежат останки их корабля-драккара с грузом немыслимой ценности.

– Ты лучше давай-ка дальше про моего отца, – снова потребовал я.

– Магнус, древние скандинавы пришли сюда в поисках оси миров. Ствола Мирового Дерева. Они его обнаружили…

Глухое «бум!» не дало Рэндольфу договорить. Мост тряхнуло. В миле от нас, среди частокола печных труб и остроконечных крыш Бэк-Бэя, взмыл толстый столб черного дыма и раскрылся грибом в вышине. Я вжался в парапет моста.

– М-м-м. Кажется, это неподалеку от твоего дома, Рэндольф.

Лицо его посуровело. Короткая белая борода поблескивала серебром под солнечными лучами.

– Магнус, время пошло. Протяни немедленно над водой руку. Меч там, внизу. Позови его. Сосредоточься на этом желании, как будто для тебя нет ничего важнее на свете и ты жаждешь этого больше всего.

– Меч? Слушай, Рэндольф, я понимаю: денек для тебя сегодня тяжелый выдался, но…

– Сделай это! – оборвал он меня.

Металл в его голосе поверг меня в дрожь. Он несомненно страдал безумием со всем своим этим навязчивым бредом о древних кораблекрушениях, богах и мечах. Но вот столб дыма-то над Бэк-Бэем был вполне себе настоящим. Вдалеке уже выли сирены пожарных машин. Водители на мосту высовывались из окон поглазеть и поснимать на телефоны.

Вынужден вам признаться: слова Рэндольфа вызвали во мне отклик. И ощущая какой-то частью своей души, что настраиваюсь на совершенно неправильную тональность и веду себя как законченный идиот, я вытянул над рекой руку.

И ничего не произошло.

«Естественно, ничего, – одернул я себя мысленно. – По-другому и быть не может».

Мост тряхнуло сильнее, чем в первый раз. Бегун вдалеке от нас споткнулся. У меня за спиной послышались скрежет и лязг металла. Я обернулся. Одна из машин втесалась в багажник другой. Водилы вдарили по клаксонам. Над крышами Бэк-Бэя взмыл новый столб дыма. Пепел и оранжевые угольки взлетали вверх, словно там извергался вулкан.

– Теперь это гораздо ближе, – отметил я. – Похоже, кто-то нацелился на нас.

Я очень надеялся, что Рэндольф мне возразит: «Перестань пороть чушь. Конечно же, нет!»

Но он вдруг начал стареть у меня на глазах. Морщины сделались четче и потемнели, спина ссутулилась. И, тяжело навалившись всем телом на трость, он с мольбою забормотал:

– Пожалуйста, только не снова. Только не как в прошлый раз.

– В прошлый раз? – вырвалось у меня, но я тут же сообразил, о чем он: шторм среди ясного неба, огонь…

Рэндольф уставился мне в глаза.

– Попытайся еще раз, Магнус. Пожалуйста.

Я протянул руку к реке, весь в мыслях, будто вытягиваю из прошлого маму, чтобы спасти ее от волков и горящей квартиры. В тот момент, когда у меня в голове вдруг забрезжило, почему я лишился ее и жизнь моя с той поры дунула по наклонной плоскости, вода подо мной вдруг вскипела.

Снег растаял. Лед испарился. На его месте образовалось отверстие в форме руки. Моей руки, только раз в двадцать больше. Я понятия не имел, как это у меня вышло. Ровно такое же ощущение я испытывал, когда мама учила меня кататься на велике:

– Не думай о том, что делаешь, Магнус. И не сомневайся. Просто крути педали. Иначе свалишься.

Я подвигал рукой взад-вперед. Ста футами ниже дымящаяся рука в точности повторила мои движения, расчищая поверхность воды ото льда. Я прекратил движение. В середину ладони ударило жаркой волной, будто мне удалось поймать луч солнца.

Там, внизу, из немыслимой глубины и ила, ко мне устремлялся источник тепла.

Я сжал со всей силы пальцы и потянул на себя. На воде, как огромный мыльный пузырь, вздулся купол и лопнул. Вверх взмыло что-то похожее на железную трубу, и миг спустя я держал ее крепко сжатыми пальцами.

Эта штука ничем не напоминала мне меч. Ни эфеса, ни рукояти. Размером она, пожалуй, и впрямь соответствовала клинку, но была так изъедена ржавчиной, облеплена ракушками и покрыта блестевшим на солнце илом, что я даже затруднялся определить, металлическая ли она. А если и так, то пальцы мои сжимали самый жалкий, хлипкий и отвратительный экземпляр металлолома, который мне доводилось когда-нибудь извлекать мистическим способом со дна реки.

– Наконец-то! – выдохнул Рэндольф, воздев глаза к небесам.

У меня возникло сильное подозрение, что, будь у него здоровой нога, он бухнулся бы сейчас на колени, вознося молитву несуществующим древнескандинавским богам.

– Да уж, – потряс я своей добычей в воздухе. – Вот прямо чувствую, как мне теперь безопасно.

– Но ты ведь в силах его обновить, – сказал Рэндольф. – Давай-ка, попробуй.

Я повертел клинок в разные стороны, удивляясь, как он вообще до сих пор еще не рассыпался в моих руках.

– Ну уж не знаю, Рэндольф. По-моему, время, когда эту штуку было возможно хоть как-нибудь подновить, давно позади. Я даже не уверен, что есть смысл пустить ее на переработку.

Нет, я, естественно, сильно был впечатлен и, можно сказать, даже отчасти горд. Способ, которым мне удалось вытянуть из воды довольно тяжеленькую штуковину, привел меня в полное офигение. Мне всегда хотелось иметь хоть какие-то сверхспособности. Только, конечно, до этого дня я думать не думал, что они у меня проявятся таким образом. Ну не входило в мои мечты делать по волшебству уборку мусора из воды. Зато волонтеры-экологи небось станут теперь меня на руках носить.

– Магнус, сосредоточься, – окриком вывел меня из уборочных грез дядя Рэндольф. – Скорее, иначе…

Середина моста извергла столб пламени. Меня прижало ударной волной к парапету. Правая сторона моего лица горела, словно от солнечного ожога. Пешеходы вопили. Водители разворачивались, пытаясь удрать, машины врезались друг в друга.

Я по дурости кинулся к месту взрыва. Ничего поделать с собой не мог. Ноги туда понесли меня против воли. Рэндольф заковылял следом, крича и пытаясь остановить, но голос его долетал до моих ушей будто очень издалека, а слова не имели значения.

Огонь заплясал по крышам машин. Стекла в салонах лопались, усеивая все вокруг кусками стекла. Люди, выпрыгивая из машин, устремлялись в бегство.

Казалось, на мост свалился метеорит. Круг асфальта диаметром в десять футов обуглился и дымил. А в самом центре зоны атаки стояло некое существо размером со взрослого человека, а если точнее – темный мужчина в темном костюме.

Под словом «темный» я подразумевал, что кожа его была самого глубокого, ровного и совершенно черного цвета, какой мне когда-либо приходилось видеть. Чернила каракатицы в темную полночь и то показались бы вам гораздо менее черными, нежели он. Ткань одежды его, того же оттенка и цвета, как кожа, похоже, была изготовлена где-нибудь на нейтронной звезде. Превосходно сшитые пиджак, брюки, накрахмаленная рубашка и идеально завязанный галстук. Черты лица его отличались нечеловеческим совершенством, словно их высекли из обсидиана. Длинные, аккуратно зачесанные назад волосы поблескивали на солнце. Радужка глаз сияла, как кольца застывшей лавы.

Мне невольно пришло на ум: «Явись сейчас Сатана, он, наверное, выглядел бы точно так же». А потом я подумал: «Да нет, Сатана по сравнению с этим парнем смотрелся бы просто пугалом. Он скорее стилист Сатаны».

Взгляд его красных глаз был прикован ко мне.

– Магнус Чейз, – проговорил он низким, глубоким и резонирующим в пространстве голосом. – Ты, я вижу, принес мне подарок?

В английском его ощущался акцент, характерный для немцев и скандинавов.

Между нами стояла брошенная хозяевами «Тойота Королла». Стилист Сатаны шагнул сквозь нее, как сквозь воск, расплавив дорожку ровно посередине корпуса.

«Королла» у него за спиной развалилась на две половинки, колеса ее расплавились, образовав четыре черные лужицы.

– От меня ты тоже получишь подарок. – Черный мужчина простер ко мне руку. Рукав его пиджака и обсидиановые пальцы дымились. – Отдай мне меч, и я сохраню тебе жизнь.