Маски зверя

Четырнадцатая глава

Я проснулась в два ночи и поняла, что следующий час мне предстоит бессонный. Слишком свежей себя чувствовала, выспавшейся. Вспомнила все известные мне приёмы избавления от бессонницы: выпила водички — не вышло, постелила покрывало на полу и полежала минут пять на спине. Увы… Пришлось встать и пойти на кухню. Чай — вещь хорошая во все времена. Я вскипятила воду и заварила ромашку. Унесла добычу в комнату и села за стол с книгой. Час так час. Хоть с пользой проведу.

Угу. С пользой. Светлый круг от настольной лампы мягко лёг на страницы открытой книги, но читать… Я потушила лампу и встала у окна с чашкой чая.

Неясная тревога продолжала грызть меня, хотя всё, кажется, было неплохо. Вроде теперь и с работой я должна быть спокойной, и с небесными птицами тоже, потому как они сейчас отняты у гиен и находятся под охраной миротворцев… Что же беспокоило-то?

Раньше я как-то не очень обращала внимание на упоминания о том, что беспокойство может появиться совсем бессознательно, независимо от понимания человека. Но сейчас испытывало именно это странное впечатление. Я тревожусь. Но почему? Очень хочется позвонить Олегу и узнать, всё ли у них в порядке…

Я вздрогнула.

В дверь поскреблись.

Секунды смотрела на дверь, а потом подошла и, включив верхний свет, открыла.

Димыч. С подушкой в руках и одетый. Пробурчал:

— Я у тебя посплю, а то никак.

И решительно прошагал мимо меня к единственному креслу в комнате, на котором я сама недавно спала, когда в моей комнате пряталась Лена.

— Помочь разложить? — тихонько спросила я.

— Не надо, я так поваляюсь, — снова проворчал он. Покосился на чашку на столе. — Хм, у тебя тоже не получается заснуть?

— Есть немного.

— Лидк, страшно было?

— Димыч, мне как-то страшней, что завтра будет.

— Ух ты!.. У тебя предчувствия, да? — Братишка даже уселся в кресле прямо, таращась на меня спросонок.

— Не знаю… Можно ли такое назвать предчувствием? — вздохнула я. — Может, просто взбудоражена всеми этими… приключениями? А ты-то что?

— Я… — задумался Димка. — Понимаешь, я только начал спать и вдруг до меня дошло. Нет, Лидк, ты сама подумай… Другой мир соприкоснулся с нашим. Нет, ты и правда представь! Мы-то ничего не замечаем, а кто-то из них первый вошёл сюда, пропал в разрыве этих границ и увидел, что здесь по-другому. А в его родном мире кто-то пожаловался, что пропал… ну, житель, и появились миротворцы, чтобы отыскать его.

— У меня полное впечатление, что ты не договариваешь, — насмешливо заметила я.

— Лид, ну вот ты скажи честно: тебе бы хотелось попасть в их мир?

Вопрос озадачил. Я всё-таки не из тех заядлых путешественников, которым хлебом не корми, а только бы путешествовать. В идеале моя жизнь лично мне представлялась так: бесконечная дорога на работу и домой, а по дороге — в магазин. Мне этого достаточно, чтобы сказать, что я и так неплохо путешествую.

Мы снова выключили свет и некоторое время сидели в темноте, тихонько разговаривая о своих впечатлениях от недавних двух дней. Димку больше всего интересовал вопрос о Дире.

— Если он муж Лены, то почему?.. — поражался он.

— Может, позавидовал? — пожимала я плечами. — Он стал приживалой, а она осталась небесной птицей. Он стал способен только на гадство, которое прячется у него в когте. А она продолжает выполнять желания и делать красивые вещи.

— Но как он сумел вернуться в форму небесной птицы? Миротворцы же сказали, что это невозможно! Не понимаю…

— Он шептал про Эрика. Мне кажется, Дир вызывал в себе воспоминание о том времени, когда он любил сына. И вообще… Помнишь, что он потребовал отдать ему Лену? Заметь, они уже знали, что мы нашли Лелля. Но Дир потребовал в первую очередь именно её. Думаю, он до сих пор любит её. На свой лад.

— Псих, — пробормотал Дима в недоумении. — Разве так можно любить? Он же Эрика бил, мучил. Ему было плевать, что жене пришлось представляться женой другого… другой гиены! И это любовь? Неужели… Лид, неужели такое и у людей бывает?

Заснули с приближением рассвета. Первой проснулась я и, не открывая глаз, попыталась вспомнить, что видела в последнем сне — возможно, пророческом. Мелькали смутные тени, в которых изредка пролетали знакомые образы и ситуации, но поймать ни один из них не получилось.

Встали в один момент, и Димка сразу побежал «забивать» первым ванную комнату.

Так вышло, что, не сговариваясь, из дома на работу вышли пораньше. Даже мама удивилась, но похвалила вслед, что так серьёзно относимся к работе, пусть для младшего она и временная. На улице Димка, разгорячённый, даже предложил взять такси, чтобы побыстрей добраться до магазина и перестать психовать, но я покачала головой: пятнадцать-двадцать минут ничего не решают.

Ехали, засев в заднем салоне троллейбуса, причём вскоре я поймала себя на мысли, что мы оба сидим, развернувшись ко всему троллейбусу, чтобы все пассажиры оказались на виду. И каждого входящего что я, что Димыч внимательно осматриваем.

Я ткнула локтем братишку.

— Дим, ты кого ищешь?

— А? — от неожиданности спросил он. А потом виновато усмехнулся, сообразив, что мы делаем. — Я — небесных птиц. А ты?

— Хм. А я — гиен. А почему небесных птиц?

— Ну… Они красивые, как картинки. Всё время хочется смотреть, — смущённо сказал Димка. — А ты — почему гиен?

— Чтоб не пугаться, если резко столкнёмся.

И всё. Улыбнулись друг другу и замолчали до конца поездки. Только гиен я уже не выглядывала, а рассеянно смотрела в окно, раздумывая: «Я ищу гиен, заранее настроившись на опасность. Димка — высматривает небесных птиц, хотя прекрасно знает, что в городе их сейчас нет — все они в квартире Олега. Но высматривает. Я трясусь от страха перед гиенами, получается? А Димка их не боится, потому что вплотную не встречался? Хотя почему — не встречался? Он видел их у старого цеха… Но всё равно. Меня тянет на опасность, а его — на прекрасное. — Я вздохнула. — Стоит ли ему напоминать, что он может напороться на гиен, высматривая своих небесных птиц? Будет жестоко, когда его желание увидеть прекрасное столкнётся с безобразным… Правда, есть обычные гиены, и они не виноваты, что так выглядят…»

Но троллейбус остановился в очередной раз, и мы вышли.

По улице шагали, не сговариваясь, ближе к домам, в тени, чтобы нас не было видно от магазина. Зачем? Я шла и удивлялась: то самое странное впечатление тревоги не собиралось оставлять нас — возможно, поэтому мы прятались? Когда дошли до нашего дома с магазином, Димка спохватился:

— Лид, мы хотели посмотреть тебе мобильный!

— Время раннее, — напомнила я. — Потом посмотрим, в обед, например. Домой неохота, так хоть будет повод погулять.

— Это ты хорошо придумала, — успокоился брат. А когда до двери магазина осталось совсем чуть-чуть, добавил: — Чёрт… Очень хочется позвонить Олегу, чтобы узнать, как у них там. Лида, ты перестала тревожиться?

— Сама не знаю, — пожала плечами я. — Движение, скорее всего, успокоило. Я теперь вообще думаю, что бессонница у меня была, потому что я перенервничала во время всех этих событий.

— Может быть, — с облегчением выдохнул Димыч.

Мы договорились выйти из дома так, чтобы оказаться в магазине ровно без минуты. Переглянулись, когда поняли, что дверь открыта. Неужели небесные птицы своими шалями умеют даже перевоспитывать человека? Стало смешно. И, улыбаясь, я спустилась за братом в помещение.

С порога услышали негромкую песенку и подняли брови при виде Аделии, взявшейся за веник. Она разогнулась, услышав наши шаги.

— О, привет! Вы сегодня поздно!

Мы снова переглянулись, удерживая улыбки: нас ещё и косвенно отругали!

И рабочий день покатился своим чередом. Покупателей было не так много, как тогда, когда в кладовке пряталась Лена, вывязывая свои магически шали, но всё же достаточно, чтобы выручка снова превышала обычные дни — до появления небесных птиц.

Где-то часа через два я велела Аделии не вставать от кассы, а сама подхватила мусорную корзинку и понесла её к контейнеру. Пока шагала до него, порадовалась, что сидим в цокольном помещении: на улице становилось ощутимо жарко, а стоило выйти на солнце — и кожу рук чувствительно припекало, и даже довольно частые облака не спасали положения.

Вернувшись, я вздрогнула от шипящего из-за попытки кричать шёпотом вопля:

— Лида! Быстро!

Аделия сидела за кассой, рядом застыл испуганный Димка, поглядывая на мобильный телефон в её руках, который она держала так, словно вот-вот выбросит.

— Что? — поневоле тоже шёпотом спросила я, подходя.

Зажимая мембрану телефона, Аделия быстро сказала:

— Это с твоего телефона! Они сказали, чтобы я тебя позвала, и тогда, возможно, они вернут твой телефон! Голос такой жуткий.

Интересно, несмотря на закравшийся в сердце страх. Аделия испугана и очень сильно: она редко когда говорила так сумбурно и непоследовательно. «Они сказали», но «голос очень жуткий». Я помедлила и протянула ладонь, куда напарница осторожно вложила своё мобильный.

— Алло, — снова помедлив, сказала я.

От голоса Дира меня аж шатнуло — таким разъярённым он был и в то же время держащим эту ярость под страшным усилием.

— Зрячая… Мы поймали шестерых людей. Они наши заложники. Ясно? Мы привезли их в тот дом, откуда ты похитила моего сына. Мы хотим выменять их на Лену и Эрика. Для переговоров ждём миротворцев.

Чётко и без реверансов.

— А что будет с людьми, если… — медленно начала я, вот теперь точно холодея от ужасающих предчувствий.

— Наш естественный яд неизвестен на Земле, — ухмыльнулся Дир. — Так что никто не заподозрит нас в странной смерти этих шестерых. Да и нет нас здесь, в вашем городе. Не легализованы ещё. И никто не видел, как они были похищены. Звони, Зрячая. Иначе будет поздно! — уже не скрывая угрозы, бросил Дир. — О первом этапе переговоров будем договариваться через твой мобильный!

И отключился.

Я машинально протянула телефон Аделии, которая покорно приняла его.

— Лида, — осторожно позвала она. — Что случилось? Они не хотят отдавать мобильник? Да наплюй на него! Сегодня же заблокируй — мы созвонимся с оператором…

— Да нет, — пробормотала я под пристальным взглядом брата, сама пытаясь соединить мысли в кучку и сообразить, с чего начинать. — Всё нормально.

— Слушайте, — вдруг решительно сказала Аделия. — Что вы от меня скрываете? Вы не молчите. А вдруг и я чем-то смогу помочь?

— Дело очень запутанное, — неопределённо сказала я. — Начать придётся мне — со звонка. Димыч, давай свой мобильный. Пока будем общаться через твой.

Я позвонила Олегу и пересказала угрозы и требования Дира.

— Я ничего не решаю, — напряжённо отозвался Олег. — Пусть с ними и в самом деле говорят миротворцы. У меня есть номер твоего телефона, так что Аскольд будет говорить по нему. Пока в этой ситуации хорошая новость только одна — прибывают первые отделения спецназа. Плохо, что мы почти не знаем расположения того дома в посёлке. Но, думаю, время его изучить будет, пока Ингольф и Аскольд переговариваются с Диром. — Он помолчал, а потом с жаром высказал: — Они там вообще с ума посходили, что ли?! Нашли чем заняться — похищением людей! Интересно, а его хозяин в курсе, что делает его подчинённый?! Лида, ты подожди немного, я сейчас переговорю с миротворцами, а потом снова перезвоню.

Я настроилась терпеливо ждать результатов его переговоров, но позвонил он минут через пять и сообщил, что уже сейчас едет с миротворцами в посёлок. Гиены сказали, что помогут им доехать, объяснив дорогу. Олег добавил, что хотели оставить Ингольфа охранять небесных птиц, но решили, что это в связи с ситуацией необязательно… Я хотела спросить: а он-то зачем едет? И заткнулась, вспомнив что при миротворцах он единственный Зрячий.

Когда мы с Олегом закончили разговор, Аделия, проводившая очередную покупательницу, села на место возле кассы и решительно сказала:

— Давайте, рассказывайте! Моим телефоном попользовались — я же должна знать, что вы в каком-нибудь преступлении не замешаны!

Мы попросили у неё разрешения посовещаться и отошли к двери.

— Она права, — сказал Димыч, косясь на напарницу. — И не в том, что мы сейчас пользовались её телефоном, — это случайно так вышло. Лида, она нам пригодится в следующий раз, когда нам бежать надо будет. Ты же не хочешь работы лишиться? А она — будет всё знать, посидит за нас. Ей же будет любопытно.

Доводы брата мне показались убедительными. Кроме них я присоединила свой довод: если в будущем Земля постепенно станет легальным местом жительства для магических существ, Аделия просто счастлива будет, узнав о них заранее.

Когда мы подошли к ней, я сказала:

— Мне надо позвонить по телефону брата, а Димыч пока тебе начнёт всё рассказывать. Если у тебя останутся вопросы, спросишь меня, ладно?

Она кивнула, явно заворожённая сверхсерьёзным тоном моего голоса, и брат уселся перед ней и негромко заговорил. А я снова отошла к двери, где между лестницей и витриной образован был маленький закуток, спрятаться в котором нельзя, но поговорить так, чтобы не было слышно в магазине, можно. А звонить я собиралась Валере. Не знаю, почему, но тянуло рассказать ему о ненормальной ситуации немедленно. Да и помнила я, что у него третьи сутки отдыха перед дежурством. Так что поболтать можно.

— Добрый день, — поспешно заговорила я, едва он отозвался. — Валера, у нас это… нестандартная ситуация. — И пересказала требования Дира.

— Вот как, — задумчиво сказал Валера, а потом словно запнулся. А потом одно-единственное словечко — да ещё какое! — у него вырвалось, но замолк он конкретно и надолго. Наконец появился — будто выстрелил: — Кто туда едет?

— Олег с миротворцами.

— Уже?

— Уже.

Я не стала спрашивать, что его взволновало до такой степени, что он матюгнулся.

— Ох я и прокололся!.. — с досадой выдохнул он. — Теперь о небесных птицах в городе знаете только вы — ты и твой брат?

— Да, а что?

— С чьего телефона ты звонишь?

— Брата.

— Лида, у тебя есть возможность поехать к дому с небесными птицами и оттуда сообщить мне его адрес? Визуально-то я помню, где они находится, но мне надо будет передать адрес знакомым ребятам из полиции. Не бойся, это будет неофициально, да и я сам через час подъеду.

— У меня есть возможность! — вскрикнула я, болезненно чувствуя своё бунтующее сердце. — Но, Валера, что происходит?!

— Возможно, это последствия моей работы — профдеформация, так сказать, когда подозреваешь всех и во всём… Но увидеть ситуацию со стороны всегда полезно, — пробормотал он, то и дело пропадая — наверное, садился в машину. — Возможно, я преувеличиваю, Лида, но боюсь, вы слишком рано оставили небесных птиц в одиночестве. По мне ситуация выглядит так: я вчера лоханулся и не посмотрел, нет ли за нами «хвоста». А ведь для приживал, как вы их называете, это естественно — проследить, куда повезли их — уф, язык не поворачивается их так назвать! — сородича, то бишь Эрика. Так что хватайте с братом такси и мчитесь к дому, чтобы хотя бы понаблюдать, не случилось ли беды, а то и проследить, куда их повезут, если оправдаются мои дурацкие предположения. А я тем временем пошлю по адресу своих знакомцев. Там и встретитесь. Только прошу, Лида, не лезьте ни во что! Слышишь?! Удачи, Лида!

— Удачи, — пробормотала я растерянно.

Мне показалось, что в маленькую секундочку, пока он отключался, я услышала: «Господи, куда я их посылаю?!»

Я сжала в руках мобильник Димки и постаралась успокоить дыхание. Валера прав. Куда он нас посылает… Но и небесных птиц оставлять без присмотра нельзя. Они беспомощней нашего здесь, на Земле. Закрытые в квартире, не умеющие драться. Да и что они, хрупкие, против гиен с их когтями? Блин, швабру, что ли забрать из магазина?

Но если Валера прав, и миротворцев специально увели от квартиры, то у нас с Димкой есть шанс успеть до приезда гиен и, если не забаррикадироваться, то уж сделать так, чтобы те не прорвались в квартиру.

И я начала думать. Такси у нас останавливается рядом с мебельным, где и все машины, кроме тех, что возят товар по магазинам. Добежать туда — минуты не будет.

— Аделия, — сорвалась я с места и начала кидать в сумку мотки ниток прямо с витрины, — мы потом доскажем, ладно? Лена в опасности! И сосчитай, сколько я беру пряжи — она нам необходима для дела!

— Бегите, конечно! — ужаснулась Аделия, и я схватила брата за руку и потащила к выходу. Ой, как хорошо, что взяла с собой деньги! А для Аделии — будет она или не будет нам в будущем помогать, я ещё одну шаль точно отдам!

На бегу я пересказала сообщение Валеры Димычу, и того здорово проняло.

— Вот блин! — от души выругался братишка. — А мы и не подумали! И знакомых нет таких, чтобы драться умели! Лидка, что будем делать?!

— Посмотрим на месте, — сказала я, задыхаясь от бега и выглядывая свободное такси. — Димыч, вон то, кажется, можно занять!

— Что значит — посмотрим на месте? — недовольно спросил брат.

— Зайдём в подъезд и пойдём по лестнице. Как доберёмся до нужного этажа — выглянем. Если никого нет — можно будет спрятаться в квартире. А потом приедут друзья Валеры — они наверняка быстро подойдут…

— А, это хорошо, — выдохнул брат, открывая мне дверцу, а потом плюхаясь назад.

Привычное положение: когда торопишься — транспорт, как назло, обязательно еле ползёт, тормозит изо всех сил.

По дороге Димыч позвонил Олегу и чувствительно важно сказал:

— Это нетелефонный разговор, поэтому буду говорить кратко! Звонил Валера. Мы едем к тебе. Предупреди Лену, что мы вот-вот появимся. Ну, чтобы не испугалась. Они сумеют нам открыть? Ну и хорошо. Всё.

Въезжали во двор нужного дома — я быстро расплатилась, и мы с Димкой выскочили из машины и сломя голову помчались в подъезд. Лишь разок задрали головы — посмотреть номер дома… Нам не повезло. Домофон не отвечал — или небесные птицы им пользоваться не умели, или боялись подойти без своей охраны. Как попасть в подъезд, когда вот-вот подъедут гиены, а то и уже находятся внутри? Мы перепсиховали изрядно, пока из подъезда не вышла женщина.

Мы даже спрашивать не стали ничего, поднырнули под её руку и бросились вперёд. Надеюсь, не слишком сильно её напугали.

Между лестницей и лифтом остановились в нетерпении.

— По лестницам слишком долго! — быстро сказал Димыч. — Давай на лифте до предпоследнего этажа, а потом спустимся!

— Давай!

Из предосторожности мы поднялись на два этажа выше и затем втихаря спустились, приглядываясь и согнувшись через перила, как там, на нужной нам лестничной площадке. В подъезде светло, хоть солнце не с этой стороны, и пустынно, пахнет сухим бетоном лестниц… И тут на меня нахлынуло то самое чувство, которым Димка поделился со мной среди ночи. Обыкновенный подъезд: лифтовые кабины, лестничные площадки, квартирные двери — и за одной из них пришельцы из иного мира. Подъезд мгновенно стал чужеродным местом…

— Никого! — обрадовался Димка и поскакал по последней лестнице. — Давай быстрей, пока лифт молчит.

— А ты его вызови и заблокируй на время, пока нам дверь не открыли, — всё так же задыхаясь от переполняющих эмоций, посоветовала я.

Пока Дима занимался бытовым хулиганством, я позвонила в дверь Олеговой квартиры. Выждала. Тишина. Через минуту мне поплохело от этой тишины. Неужели Валера оказался прав и гиены уже увезли небесных птиц в своё логово?!

Будто услышав мои панические мысли, Димыч за спиной сказал:

— Гиены не знают номера квартиры! Небесные птицы здесь! — И, сунувшись к косяку со стороны дверной ручки, глухо позвал: — Лена! Лелль! Это мы — Лида и Дима! Пришли посидеть с вами! Откройте!

Едва слышный стук — и дверь открылась.

— Привет! — улыбнулась я и оглянулась на Димку. — Освобождай лифт!

Димыч быстро убрал с порога свою сандалию и бегом влетел в квартиру.

Нас встретили встревоженные Лена и Лелль, а из комнаты выглянул Эрик. При виде меня он обрадовался, но моего брата неожиданно застеснялся и спрятался в комнате, откуда доносилось повизгивание. Заглянув поздороваться с Ариной, мы улыбнулись: она сидела на полу, играя с щенком. Но улыбнулись мы не её игре, а тому, что увидели в ней: маленькая гиена пропала. На нас снова смотрел сияющий ангел!.. Засмущавшись наших взглядов, девочка отвернулась, а мы быстро ушли снова в прихожую.

Для начала мы оглядели квартирную дверь. Она была с двумя замками, но без цепочки или металлической щеколды. Я всё ещё думала, как укрепить дверь, но Дима сразу спросил Лену о другом:

— Как могут вычислить приживалы, где вы живёте? Нам бы продержаться до приезда приятелей Валеры, а для того надо знать о приживалах.

— Они выглядят как звери, — сказала я. — Как у них с обонянием?

— Дир может учуять меня, — тихо сказала Лена. Её нарядили в лёгкое простенькое платьице, и без привычного костюма она выглядела ещё более хрупкой.

Лелль же был одет в то же самое, что я для него купила: джинсы и в футболку — и смотрелся обычным горожанином. Именно он и сказал:

— Обоняние у них не такое, как у собак, о которых рассказал нам Олег, но родных они чуют. Дир может распознать запахи Лены и Эрика. Мой запах для него чужой. И запах Арины — тоже.

— Лифт как уехал, так ещё и не гудел, — заметил Димыч, стоявший у двери. — Может, попробовать диверсию устроить.

— Выбирай слова, — велела я. — Это не диверсия, а маскировка.

— Один фиг, — сказал Димка и бросился в ванную комнату.

— Что ты хочешь сделать?

— Надо найти что-то с острым ароматом, чтобы перебивало запахи.

— Уксус! — сообразила я. — Он должен быть на кухне.

— Ищи уксус, я пока наберу воды. Тряпку уже вижу. О, вот и щётка!

Нашли уксус и влили половину бутылки в тазик с водой.

Стало как-то судорожно весело. Сначала детишки: горящий любопытством Эрик и жутко стесняющаяся Арина — ходили за нами по пятам, таская с собой на поводке такого же любопытного щенка. Потом Димыч осторожно вышел на лестничную площадку и быстро махнул щёткой на длинной ручке, всунув её в таз, а потом щедро проведя уксусную полосу сначала перед нашей квартирой, а потом перед всеми квартирами этажа.

— Вот теперь пусть нюхают! — громко и злорадно проворчал Димыч.

Лелль сторожил возле лифта, прислушиваясь, не поднимается ли он, а Лена сторожила детей, рвущихся посмотреть, что такое интересное мы устраиваем. Под конец Дима встряхнул воду с щётки на одну лестницу, затем — на другую. И бегом кинулся в квартиру, запихивая остальных туда же.

Успели вовремя. Нет, не гиены появились. Зазвонил телефон брата.

— Да? Ага, Валер, мы в квартире. Уже едут? Замечательно! — засиял брат. — Пусть они в квартиру не звонят, ладно? Пусть мне звонят по мобильнику! Адрес им передай.

Мы быстро прибрали пролитую в спешку воду в ванной комнате и в прихожей, после чего положили все инструменты, послужившие делу маскировки, на место. Собрались в комнате, и Дима уже спокойней объяснил, почему устроена такая суматоха.

— А что? — задумчиво сказал Лелль, глядя на сестру. — Приживалы и в древние годы отличались коварством. Возможен и такой вариант: люди и в самом деле похищены, но оставлены связанными в том доме. Не для того, чтобы их выручать, а для того, чтобы с ними миротворцы потеряли время.

Лена как-то сникла и присела к детям, чтобы погладить щенка. Кажется, малыш помогал ей успокоиться. И тут я обратила внимание, что ни Лелль, ни Лена вязанием не занимаются. И нерешительно сказала:

— Лена, я привезла нитки. Зря? Или понадобится?

— Где?! — вскинулась она, а за ней и Лелль, и я побежала за пакетом в прихожую.