Маска лжи. Часть 1

Глава 12

— Это твое окончательное решение, княже? — ровно спросила я, с трудом сдерживая свой норов в рамках этикета.

— Не злись, Яра. Представитель Службы передал мне совмещенные маго-генетические карты — и твою, и Агнии. Вы обе подходите выбранному ллайто, но процент совпадений у тебя все-таки ниже, чем у нее. Конечно, я не стану принуждать сестру, но буду рад, если она станет гарантом договора.

— Я не злюсь. Лишь интересуюсь — это слово владыки или лишь один из возможных вариантов?

— Я еще раздумываю.

— Если так, то откажись от своих планов, Умир. Они не осуществимы.

— Да почему? — вспыхнул брат, не желая прислушиваться к моим словам, хотя прежде всегда принимал во внимание мое мнение. — Агнешка княжна. Любой мужчина, ставший ее супругом, будет считать себя счастливчиком.

— О, конечно, — саркастически ответила я. — Ровно до тех пор, пока не станет понятно, что она не способна стать матерью и подарить своему мужу детей. Как отреагирует на такое нарушение магическая составляющая договора, м? Накажет тебя или Агнию?

— Не будет никаких наказаний! Пройдет время, и наша сестра смирится, примет свое положение, возможно даже полюбит своего супруга. А много лет спустя и вовсе будет с иронией вспоминать о своих опасениях.

Я удивленно воззрилась на брата, как, впрочем, и Светава, и Юрас. Сидела, молча разевала рот, не в силах от возмущения выдавить из себя ни звука. На помощь мне пришла княгиня.

— Любимый, мы точно говорим сейчас о младшей княжне? Ты действительно считаешь, что твоя сестра готова исполнить супружеский долг? Мне кажется ей не по силам будет даже перетерпеть консумацию брака, не говоря уже обо всем остальном… — Светава выразительно кивнула каким-то своим размышлениям. — Она совершенно точно пока не способна разделить ложе с мужчиной. После того, что княжна пережила в ночь покушения она больше напоминает мне наивное дитя, а не женщину, осознающую, что такое плотская страсть. Без сомнения, Агния — прелестна, однако стать чьей-то женой она не сможет.

Умир растерянно переводил напряженный взгляд с меня на жену.

— Сегодня я нашла ее в слезах из-за того, что она думала, как быстро убить себя, когда ее вынудят принять участие в обряде единения! — с закипающей в голосе яростью поддержала я Вету.

— Яра, вы не мещанки из провинции, — холодно выговорил брат. — Вы обе наследные княжны и связаны определенными обязательствами перед своей страной. От вас требуется выполнять свои обязанности, как бы не хотелось от них увильнуть. Так что Агнии придется смириться!

— Да ты, я вижу, стал достойный владыкой. Поздравляю! — едко ответила я, твердо встречая гнев Умира и не собираясь опускать глаза, будто провинившаяся. — Конечно, в силу своего недуга Ния в твоей полной власти, ты вправе распоряжаться ее судьбой, однако я приложу все усилия, чтобы помешать тебе окончательно сломить ее!

— Вот даже как… — напряженно выдохнул мой венценосный брат, мгновенно успокаиваясь и задумчиво покусывая кончик большого пальца. — Значит, вы обе категорически против? Что ж, хорошо! — Умир с силой хлопнул ладонями по краю стола, рывком поднялся и шагнул к стене с огромной и очень подробной политической картой мира. — Взгляните-ка сюда.

Палец его уткнулся в карту княжества западнее Дыя. Белое пятно пролегало от Луцка до самых гор, а размера мужской ладони, попытавшейся закрыть ее на карте, для этого не хватило.

— Когда-то давно здесь были обжитые земли — житница нашего княжества. Затем повсеместно стали появляться трохиды. Чивыркуйский перешеек стал чрезвычайно опасен. Жители тех мест оставляли дома и переселялись. После возведения щитового заслона, плодородную землю того района вновь нужно использовать, однако в княжестве нет таких смельчаков. Отправлять в тот район преступников — значит рано или поздно получить мятеж. Хватает и огненных рудников на границе с Кхаа-Шаргом. Если эта земля по договору отойдет ллайто, у Люты появиться богатая провинция. Империя перестанет считать эти земли своими, а Альянс использовать их в качестве материковой базы для своих пиратских делишек. Но все это возможно только если договор все же вступит в силу. Вы ведь в курсе, что сейчас Люта — крупнейший закупщик зерна и муки? Два последних десятилетия отец попытался уменьшить этот процесс, заменяя пшеницу на кукурузу, но ожидаемых результатов это решение не дало. Вы знаете, что княжество на грани голодного бунта? Еще несколько лет и начнется дефицит хлеба! Представляете, насколько снизятся налоги и цены на зерно, если мы хотя бы частично перейдем на самообеспечение? И если это возможно после согласия моей сестры выйти замуж за указанного в договоре морфа, я костьми лягу, но не дам ей отказаться. Ллайто переселятся сюда.

По моему распоряжению уже выведены сорта пшеницы, которые можно будет выращивать на земле с засушливым и чрезмерно жарким климатом. Исследования и полевые испытания дают благоприятный прогноз — до десяти тонн с гектара поля. Это значительно снизит зависимость государства от импорта продовольствия, выведет сельское хозяйство на гораздо более высокие показатели.

Еще давайте поговорим о Дыйском хребте. Эти горы — кладезь медно-порфировых руд с высоким содержанием молибдена. Уфлейское месторождение золота, серебра, платины было известно за пределами Люты. В Дые добывали магнитные железняки и бокситы, магнезит и доломит, слюду. Про дыйские самоцветы даже не нужно говорить — о них знают даже самые ленивые. Малахит, яшма, топаз, аметист, турмалин, изумруд и александрит — это только короткий список того, что можно там добыть. Номинально горы принадлежат княжеству, но казна не имеет с них ничего, а разработку вообще ведут все, кому не лень! Ллайто семь столетий нарабатывали опыт горных и геологоразведочных работ. Они сумеют взять контроль над месторождениями. Промышленность и экономика Люты нуждается в этом. Вы обе в курсе, что с нашей стороны границы огненные рудники практически исчерпаны? В курсе, что максимум через сотню лет выработки придется закрыть? И что мне предстоит ради предотвращения катастрофы? Превращать Дый во фронтир для ссыльных? Пытаться углубиться на территорию драгов и отнять их часть месторождений? И к чему это приведет? Недовольство Китежа, который считает Кхаа-Шарг своим союзником? Бунты и восстания на богатейшей земле? А в итоге очередная гражданская война, при которой в стороне не останется никто из крупнейших держав? И все это вместо мирного взаимовыгодного соглашения, скрепленного ритуалом единения? И кем я останусь в истории собственной страны?

А Дый может подарить не только содержимое своих недр, но высочайший уровень доходов от туристического бизнеса. Восток княжества — богатейшая земля, окутанная мифами и легендами. Ледяные пещеры Курыма, возраст которых оценивается в пять миллионов лет, считают крупным природным комплексом, пятым в мире по протяженности. Приблизительно четыре тысячи верст, содержащих более пятидесяти гротов, около сотни озер, несчитанное количество переходов или вертикальных природных шахт, ведущих к поверхности. Если оборудовать это для посещения, им цены не будет.

После такой содержательно отповеди пришлось сдуться уже мне. Возразить брату было нечего — он во всем был прав. И имел моральное право принести сестру в жертву. Только в одно ошибся… не ту из нас выбрал!

— Не хочу отрицать очевидного, Умир. Принадлежность к княжескому роду налагает немалую ответственность. Ты прав — у тебя нет иного пути. Временами, князю приходится принимать не самые простые решения, приносить жертвы, чтобы обеспечить процветанию своему народу. Но я не позволю тебе так поступить с Агнией, прости. Она достаточно настрадалась.

— Значит мы в тупике. Какой же выход ты предлагаешь? — брат махнул рукой, устало опускаясь обратно на стул.

— Мне кажется, вариантов не так уж много? — иронично заметила я, вслед за братом на опускаясь на диванчик. — Замуж за ллайто пойду я.

— Что?!! — вырвалось у владыки оборотней. — Но ты же…

— Ты утверждал, что способен пожертвовать чем угодно ради процветания Люты. Кем я буду в собственных глазах, если откажусь последовать за тобой в этом вопросе? К тому же ты сказал, что согласно маго-генетическим картам мы с ллайто достаточно совместимы. В нашем браке даже дети возможны.

— Я хотел отдать ему Агнию именно потому, что она никогда до конца не поймет, на что я ее обрек. Ты — другое дело. Ты готова всю жизнь прожить с тем, к кому не испытываешь сильных чувств? Сама понимаешь, противников объединения наших народов будет очень много. Думаю, и наш родной Совет Родов, и все недовольные главы государств будут пристально наблюдать за вашими семейными отношениями. Поддельного брака не получится…

— Знаю, братец. Но не стоит сокрушаться о моей судьбе и посыпать голову пеплом. Скажу тебе по секрету, мое замужество обречено стать счастливым, не сомневайся. Бунта не будет. Голода тоже. А если Межамир Калита не справится с обеспечением моего благополучия, я найду, как на него повлиять, гарантирую… — вздохнула я притворно-тяжко.

— Погоди-ка, — встретился брат со мной взглядом. — Откуда тебе известно имя кандидата в твои женихи? Даже мне его сообщили лишь сегодня утром.

— М-да? — усмехнулась я уголками губ, переглядываясь со Светавой и чувствуя насмешливый интерес Юраса. — Что же, значит у меня очень хорошая разведка!

Разговор продлился гораздо дольше, чем мы рассчитывали, поэтому я нисколько не удивилась, узнав, что Малый совет в полном составе ожидает только прихода князя. Весть принес усердный, по-своему незаменимый Марун Тилей. К этому юноше многие относились снисходительно, часто припоминая о его магической ущербности. Но молодой оборотень, кажется, вообще не обращал на издевки и высокомерие высшего света. Даже оскорбительный термин — ами[34], который изредка в его сторону я слышала даже из уст ярых моралистов, нисколько Маруна не задевал. Умир ценил секретаря за терпение и почти болезненную преданность. А вместе с ним и все остальные члены нашей семьи относились юноше с теплотой.

Встревоженный задержкой своего кумира, исав Тилей, практически взял штурмом кабинет брата, так что Умиру пришлось прерваться, отложив выяснение моих источников информации на более позднее время. Конечно, лететь, как на пожар никто не собирался. Светава ожидаемо отказалась пропускать предстоящее занимательное зрелище, так что нам всем пришлось идти со скоростью беременной княгини. Юрас, естественно, тоже последовал за подопечной, хотя он и без того был обязан присутствовать на Малом совете. Умир, кажется, решению супруги только обрадовался, как положено, предложил ей руку, заметно расслабившись — в уголках глаз затаил насмешливо-снисходительную улыбку. Именно так мы двинулись в нужном направлении. Князь и княгиня рука об руку, как и положено сплоченной семье— неспешно и величественно. Я чуть позади них. Исав Лугубелирт приотстал, выполняя свой долг и бдительно охраняя членов княжеского рода.

Вообще, Малый совет, в отличие от Совета Родов, собирал только князь и исключительно тогда, когда ему в голову придет эта блажь. Но в целом, правители не злоупотребляли свое властью и не собирали доверенных людей, если левая пятка зачесалась. Тем более, что в Малый совет мог попасть любой подданный, если он был чем-то князю полезен. К примеру брат включил в число членов всех глав министерств, управлений и департаментов столицы. Это было не удивительно. После смерти отца многие руководители важных для государства структур были сняты со своих должностей с пометкой — «недостаточно лоялен». Чаще всего за этой обтекаемой формулировкой скрывались мелкие хищения государственного имущества, наличие родственников, принявших непосредственное участие в заговоре, или открыто высказанные сомнения в том, что у молодого наследника хватит сил удержать на своей голове княжеский венец. Впрочем, все те, кто столь внезапно остался не у дел, собирались в конце каждого сезона на Совете Родов и вполне могли в свое удовольствие перемывать новоявленному князю косточки.

За размышлениями я почти упустила момент, когда мы подошли к высокой двустворчатой двери. Малый совет сколько я себя помню заседал в одном и том же помещении, расположенном на границе между семейным крылом княжеского терема и его административной частью и имеющем два выхода. Этот проходной зал являлся, пожалуй, единственной лазейкой, через которую можно было проникнуть во внутреннюю часть терема, минуя охраняемые пути. В этом тоже был тайный смысл, указывающий на степень княжеского доверия, поскольку никакие иные официальные мероприятия в подобной близости от семейного крыла не проводили.

Брат остановился, придержал Светаву, ожидая пока его помощник распахнет перед ними двери зала.

— Светлейший князь Умир. Великая княгиня Светава, — объявил Марун, отступая с нашего пути. Юрас едва заметно улыбнулся мне и качнул головой в сторону прохода. — Сиятельная княжна Ярогнева.

Я расправила плечи, проходя внутрь. В кабинете у брата ни капельки не волновалась, но стоило перешагнуть порог кабинета, как накатил страх — сумею ли я отстоять принятое решение перед представителем Службы? Испуг этот был неприятен мне самой. Я хорошо знала каждого из приближенных брата и мне не стоило их опасаться. Большинство были настроены ко мне не то что благожелательно, скорее равнодушно, хоть я и имела на брата определенное влияние, в политике не играла никакой роли и не заслужила авторитета. Однако само присутствие на этой встрече враждебно настроенного оборотня внушало некоторые опасения. Мнилось, что я так и не сумела переубедить брата и он не встанет на мою сторону.

Моя привязанность к Агнии во многом отличалась от чувств Умира к младшей сестре. И у этого была вполне резонная причина: отец слишком любил нас обеих, меня и Агнию, слишком баловал, почти ни в чем мы не знали отказа. Однако, я, старшая изначально тянулась к брату, и лишь после полюбила сестру. Между нами было чуть больше восьми лет разницы. Мое рождение Умир успел застать и, по его выражению, привязался к беспомощной малявке. А вот Агнешка родилась в то время, когда его уже отдали на обучение в младший корпус Военной Академии. Впервые самую младшую сестру он увидел лишь спустя шесть лет после ее имянаречения, так что особой теплоты между ними никогда не было. К тому же сестра в детстве отличалась меланхоличным нравом и была слишком замкнутой для маленькой девочки и рассудительной, как старушка. Ее характер нисколько не помогал налаживанию контакта между ними.

В раннем детстве, когда брата — главного объекта моего восхищения — не было рядом, все свои нерастраченные чувства я изливала на Ниточку, повсюду следующую за мной, из-за чего в те годы и появилось это ее прозвище). Мы были практически неразлучны, а с годами разница в возрасте почти перестала нас волновать. В те годы мы все делали вместе — вместе планировали проказы и вместе озорничали. Поодиночке обоим было в тереме скучно, зато вдвоем — невероятно увлекательно.

А потом брат вернулся. Мне едва минуло тринадцать лет, когда я впервые ощутила скрытую его ревность к нашей младшей сестре за то, что она стала занимать так много моего внимания. Мне пришлось приложить неимоверное количество усилий, чтобы примирить двух самых любимых членов своей семьи — брата, которому я подражала во всем и на которого старалась равняться, и любимой сестренки. Теперь — вот ирония судьбы — я собиралась отстаивать дальнейшую судьбу и безмятежно-спокойную жизнь Агнии и перед братом, и перед верхушкой правительства Люты, и перед представителем Службы Генетической чистоты, которая в былые годы ратовала бы за то, чтобы отдать ущербную княжну для служения в храм.

Я не позволила себе ни единого проявления недовольства, лишь с полуулыбкой оглядела кабинет и вставших перед князем членов Малого совета. Брат невозмутимо усадил Светаву не у торца длинного стола, где их ожидали свободные кресла, а немного в стороне, на мягкий диванчик с горкой подушек у стены. Тяжелым красноречивым взглядом обвел всех присутствующих, словно предупреждая возможные возражения, подал мне руку и невозмутимо выдвинул кресло с гербом рода Лютамарехт — извивающимся драконом на изумрудном фоне — на спинке.

— Присаживайся, Яра.

Я не заставила себя ждать. Осторожно подобрала подол сарафана и нижней юбки, молча уселась на законное место княгини, словно не видела в разрешении брата никаких нарушений традиций. Когда Умир столь открыто демонстрировал характер, ему старались не перечить. Стоящие перед ним навытяжку мужчины, некоторые с благородной сединой на висках, вызвали у меня чувство гордости за кумира моего детства. Не смотря на потерю отца, разлуку с матерью и ее нежелание возвращаться в столицу, брат заставил себя уважать, доказал свое право повелевать. Он дождался, пока я умощусь на предложенном кресле, обошел его и уселся справа. Тут же почтенное собрание отмерло и пришло в движение — едва заметно заскрипели отодвигаемые от стулья, зашуршали богатые одежды.

— Что же. Сегодняшнее совещание мы проведем в несколько расширенном составе. Как вы все успели заметить, Малый совет уважили своим присутствием старшая княжна и… представитель Службы по Наследию и Генетической чистоте. — На тонких губах князя на долю секунды появилась и тут же пропала язвительная улыбка, а мне сразу стало ясно, что опасаться не стоит: и брат, и его супруга, и его Тень в этом противостоянии на моей стороне. — Предлагаю начать с тех вопросов, которые наш почтенный гость вынес на обсуждение. С магического договора с ллайто, который более сотни лет назад заключил с их представителем мой покойный батюшка. После рассмотрения этой проблемы, мы отпустим наших гостей и продолжим со всем остальным. Повестка дня сегодня довольно обширная.

Взгляды многих членов совета, оставшихся еще со времен отца, казались мне невозмутимыми, а вот на лицах и в эмоциях более молодых проступало откровенное недоумение, из чего я сделала вывод, что брат еще не делился подробностями разговора с исавом Важдай.

Зал совета тут же наполнился сдавленным перешептыванием, эхо которого завязло в обитых штофом стенах. Плотная ткань выполняла не только декоративную, но и магическую функцию — бесшовное покрытие запитывалось от вмурованных в стену накопителей, на изнанке скрывая шумопоглощающие, защитные и еще невесть какие руны.

Я глубоко вдохнула-выдохнула, загоняя глубоко внутрь неуместное желание рассмеяться в лицо присутствующим. Брат помолчал несколько мгновения, перекатывая между пальцами рашкуль[35], будто позволял членам совета высказаться вслух, затем поднял графитовую палочку и легонько стукнул ее обратной стороной по поверхности стола.

— Судя по всему, возражений нет, — резюмировал брат. — Тогда приступим. Исав Важдай, даю вам слово.

Мужчина сидящий с противоположного торца стола поднялся и уважительно склонил перед Умиром голову.

— Благодарю княже, — пророкотал он густым басом. — Как я уже говорил вам, патриархи Службы по просьбе Володара Гоикениварн долго являлись хранителями магического договора. Однако не так давно с пергаментом, на котором оставили аурные оттиски обе стороны, стали происходить подозрительные изменения.

— Не стесняйтесь, исав Важдай, поведайте все с самого начала. Здесь нет ни лишних ушей, ни болтливых языков, — перебил двуликого Умир.

Мужчина на мгновение замялся, но быстро взял себя в руки и продолжил, как ни в чем не бывало:

— На самом деле изменения происходили и раньше. Самое первое случилось в день появления на свет княжны Ярогневы… — Мал Важдай понимающе кивнул на мой испытующий взгляд. — По краю пергамент стал абсолютно черным, словно обожженным, а футляр, в котором его хранили, пропах гарью. Второе изменение произошло в день нападения на покойного князя — в нижней части пергамента сразу под аурными оттисками проступила неизвестная руна. Никто из Службы так и не смог перевести ее. Более того, возникло ощущение, что этот знак был вырезан чем-то острым, а из прорезанных краев сочилась кровь. Хранители договора взяли на себе смелость и обратились в храм за помощью, но жрецы смогли сказать только, что кровь драконья, советовали не касаться ее, ибо для представителей других рас — это яд. Наконец, третье изменение заставило хранителей принять меры. Именно по этой причине я прибыл на встречу с тобой, княже.

— И что же это было? — напряженно поинтересовался Юрас Лугубелирт. Я совершенно не стала удивляться его бесцеремонности. Главе Управления безопасности княжества этот недостаток, как, впрочем, и крайнее любопытство по должности положены. — А главное, когда произошло?

— На одной из граф пергамента появилось два имени. Одно, как и знак, прорезано и сочится алой драконьей кровью. Другое, как и края пергамента, выжжено черным.

Умир кивнул, подтверждая сказанное представителем Службы.

— Для всех присутствующих могу добавить, что видел все перечисленные исавом Важдай знаки, как и имена, проступившие на договоре со стороны аурного оттиска наших оппонентов. Я считаю, что таким образом нам сообщили имена гарантов договора со стороны ллайто. Оба они потомки рода Берсень. Их имена Зорян Калита и Межамир Калита. В свете последнего у меня имеется к хранителям договора вопрос. — На лице брата все явственнее проступали черты его пернатого хищного тотема. Глаза же почти завершили трансформацию. Нижнее веко то и дело дергалось, словно уже обрело подвижность, а мигательная перепонка время от времени покрывала его глаза. Я перевела взгляд на его ладони расслабленно лежащие на подлокотниках кресла и хмыкнула. В бархатную обивку, оставляя на ней немаленькие разрезы, впились длинные орлиные когти. — Как многоликие смогли изменить договор и внести в него конкретные имена? Хотелось бы повторить эту процедуру.