Макс Лазарь

Глава 19

— М-да, — протянул я, продолжая осматривать укрытое высокими деревьями плато через прицел.

Его я уже и не ставил на оружие, приспособив только вместо бинокля. Мира мне примочек для снайперской винтовки наштамповала с запасом. Потому в моём костюме имеется специальный кармашек для прицела.

— А чего ты ожидал? — хмыкнула сидящая на соседней ветке блондинка. — Мы стольких подчинённых Селиванова перебили, он обязан был повысить боеготовность собственной базы. В конце концов, он же не настолько глуп, чтобы не догадываться, что за него взялись всерьёз.

Та система, которая была описана Коршуновым, к моменту нашего прибытия была дополнена десятками бойцов в броне, какой в Долине могли похвастаться только кланы. Ну и я, конечно же. Но не думал, что Орсини передадут свои доспехи — их отличала весьма заметная скруглённая форма. Или же у Селиванова в цеху не только артефактные рации делают, и он сам их себе наклепал так же, как и мою броню мне Мира сделала.

Но главное — не увеличенный контингент охраны, а те самые блокираторы магии Предтеч, которыми утыкал серпантин Селиванов. Так что про заклинания можно забывать, а огневой мощи и ловушек Михаилу хватит, чтобы сровнять с землёй небольшую армию.

— Что будем делать? — спросила ассистентка, вынимая красное яблоко из воздуха.

Потерев плод об рукав, она впилась в него зубами. Сок брызнул во все стороны, но растворился в полёте. При этом лицо у блондинки оставалось совершенно сухим, и не потому, что она недоработала иллюзию, а ради того, чтобы не пачкаться.

Я же, бросив на неё взгляд, снова посмотрел сквозь прицел на фазенду. Если бы не знал, где именно находится жилое здание, никогда бы его не нашёл за переплетением крон.

— Будем наблюдать, — ответил я. — Нужно понять движение патрулей, расписание смен. А потом уже разрабатывать план. Каким бы хитрым Селиванов ни был, он не способен предусмотреть абсолютно всё. А люди — самое слабое место в любой системе.

Спускаться с дерева, на котором мы сидели, я не стал — ветви удобно расположены, а после машины Предтеч я особых трудностей с тем, чтобы на нём устроиться, не испытывал. Так что до наступления темноты, вёл наблюдение, пока Мира по моему приказу формировала карту маршрутов и смен дежурных.

Всего мы насчитали пятьдесят человек. Я так и не смог понять, каким образом искусственный разум отличала их друг от друга, но доверился блондинке — до сих пор она меня ни в чём не подводила.

А уже ночью, потратив время на ужин сразу из двух рационов, я начертил в виртуальном окне карту с пометками всей системы охраны плато. Мира внесла правки, отмечая самые опасные места, и в итоге получилась любопытная картинка.

— Хм, — рассматривая результат, произнёс я.

Единственное место, которое позволяло пробраться на плато — практически отвесная скала. Пройти там для обычного человека просто нереально, а если начнёшь вбивать клинья, чтобы подняться — тебя непременно услышат. И именно благодаря недоступности это был единственный маршрут, который не охватывали автоматизированные системы обороны Селиванова.

— Ты хочешь попробовать здесь вскарабкаться, — видя выражение моего лица, кивнула Мира. — Лазарь, ты ведь понимаешь, что если сорвёшься хоть раз, даже твоё доведённое до пика человеческих возможностей тело превратится в фарш с костями?

Вместо ответа я стал собираться. Когда ещё штурмовать скалу, как не ночью? Да, без страховки, с одним ножом в качестве оружия. Можно было взять хотя бы пистолет, но от тогда появится соблазн выстрелить, а это будет провалом всей операции. Какое бы я на себе оружие ни протащил, а пятьдесят охранников в клановой броне расстреляют меня, не моргнув глазом. Просто за счёт превосходства в огневой мощи.

— Ты псих, Лазарь, — заявила Мира.

Я же продолжил собираться. Конечно, вбивать клинья не получится, но это не значит, что не найдётся камня или выступа, на который можно обвязать верёвку. Ножи, разумеется, не метательные, но дополнительная пятёрка, чтобы в случае необходимости швырнуть — пусть и для отвлечения внимания, тоже пригодится. Броня у меня и так выкрашена в камуфляж, подходящий для здешних лесов, да в ночи никто смотреть туда, где я полезу, не станет — за весь день наблюдений никому это в голову не пришло.

А всё остальное я возьму у охраны.

Развесив всё так, чтобы нигде не мешалось и при этом не создавало шума, я кивнул Мире. Блондинка села за руль броневика и осторожно поехала вперёд. Расстояние, на которое видит система обороны плато, нам известно, так что пару километров можно будет проехать совершенно спокойно. Другое дело, что тут дороги нет, и запросто можно в какой-нибудь овраг упасть, и там носом воткнуться.

А вот за километр до назначенного мной начала подъёма машину уже пришлось оставить.

Ночной лес не пустовал, я прекрасно слышал трели здешних птиц, мелькали насекомые. Один жук даже влетел в забрало шлема, и я пару секунд разглядывал существо, и близко не похожее на своих земных собратьев. Потом, конечно, согнал и продолжил путь.

Под ногами захлюпала влага — мы приближались к будущей речке, которая скапливалась из множества протекающих здесь ручьёв. Хорошо, что у меня сапоги не промокают и глубина тут небольшая.

Наконец, и это препятствие осталось позади, а Мира подсветила мне звериную тропу с продавленными во влажной земле следами разных лап. Очевидно, что зверьё ходило по этой дорожке на водопой.

— Ночных хищников среди них нет, — озвучила результаты анализов блондинка. — А вот дневных хватает.

Кивнув, я продолжил путь, пока не упёрся в основание скалы. Недолго думая, прошёлся из стороны в сторону, выбирая наиболее удачный маршрут. Местами камень покрывали мох и даже клочки кустарников, но располагались они так, что добраться до них не выйдет.

— Как думаешь, если просто подождать, насколько хватит бдительности Селиванова? — спросил я, разминая шею.

— Люди быстро начнут терять бдительность, — ответила Мира. — Но к тому моменту он наверняка придумает что-то ещё, раз за такое короткое время сумел усилить оборону. Так что выигрыш для тебя будет несущественен.

— Вот и я так думаю.

И, больше ни слова не говоря, я полез вверх.

Подъём с самого начала лёгким не был. Не будь у меня искусственного разума в голове, я бы сорвался метров через пять после начала восхождения. Но Мира подсвечивала мне точки, на которые можно было опереться, оценивала расстояние. А если бы я не решился залезть в машину Предтеч, у меня бы отвалились руки удерживать собственный вес на кончиках пальцев, не имея при этом иной опоры под ногами.

Добравшись на отметку метров в двадцать, я обнаружил, что пути дальше нет. Следующая удобная точка, за которую я мог зацепиться — трещина в пяти метрах левее. И сейчас, без страховки, мне нужно было прыгнуть.

— Ты безумец, Лазарь, — вздохнула Мира. — Ты же понимаешь, что если у тебя не получится, я окажусь внизу, где есть только звери. И пока твоё тело не сгниёт в этой броне, мой модуль останется на твоей руке?

— Ты сказала «если», — облизнув пересохшие губы, ответил я.

И прыгнул, вытянув руку в нужную сторону. Пальцы впились в трещину, свободная рука в перчатке заскребла по камню, рефлекторно пытаясь в неё вцепиться, под ногами оказалась пропасть. Подо мной хватало выступов, упав на которые я гарантированно переломаю себе все кости.

Но страха я не чувствовал. Если так разобраться, то я уже дважды умирал — как наёмник Максим, отдавший концы на Земле без магии, и как Алексей, который сдох от вколотых ему веществ во время перемещения через портал. Иллюзий я на этот счёт не строил, это было единственное логичное объяснение, почему Максима вообще затянуло в тело Алексея — хозяина там уже не было.

Левая нога нащупала опору, и я тут же оттолкнулся, перехватываясь правой рукой за очередной выступ. Адреналин плескался в крови, и дальше я полез бодрее, не столько ориентируясь на проложенный Мирой маршрут, сколько передвигаясь на голых инстинктах. По спине струился пот, мышцы дрожали, но я упорно продолжал карабкаться наверх.

Мне потребовался час, чтобы влезть на край плато и, улёгшись на спину, раскинуть руки в безопасности. И ещё минут пятнадцать я смотрел в небо, переводя дыхание и успокаивая разбушевавшееся сердце.

В кронах тех самых высоких деревьев, рассаженных по периметру плато, стрекотали насекомые. Чуть вдалеке пела ночная птица. Я вдыхал аромат зелени, отгоняя от своего воображения видения того, сколько раз я мог тупо свалиться в пропасть и остаться там, у подножия скалы, живым, но не способным даже пошевелиться.

— Ты сумасшедший, — склоняясь надо мной, произнесла Мира. — Никогда так больше не делай. Я тебя очень прошу.

Уже восстановив дыхание и чувствуя, что вновь полон сил, я облизнул пересохшие губы.

— Не могу ничего обещать, — ответил я, прежде чем начать подниматься на ноги.

Итак, периметр.

В этой части плато размещался сарай, в котором спали рабы, и сейчас я смотрел на его заднюю стену. И судя по её виду, о том, чтобы лезть на крышу этого строения, лучше даже не думать. Дендрофекальное строительство в самом чистом виде. Как оно непогоду выдерживает — загадка, а уж с человеческим весом точно не справится.

Пройдя по кромке плато и не касаясь находящегося под напряжением забора, я добрался до свободного пространства сбоку от сарая для рабов. Не могло быт и речи о том, чтобы перепрыгнуть забор или залезть на него. Но хорошо хоть патруль отсюда слишком далеко, и мне никто не помешает.

— И что ты планируешь делать дальше? — спросила Мира.

Вместо ответа я взял в руки два ножа. Рукояти у них резиновые, так что должны выдержать. Блондинка уставилась на меня, как на конченого психопата, впрочем, останавливать не стала. Устало вздохнув, чтобы я понял, какого она обо мне мнения, Мира взмахом руки показала мне места, где будет лучше всего перерезать забор.

Электрический хлопок ударил по ушам, сверкнула вспышка, сразу же включилась сирена, зажужжали, приходя в действие, турели, но страдать от ослепления было некогда. Так что я быстро обрезал ещё два куска проволоки и, отодвинув их скрещёнными ножами, проскользнул внутрь.

Сирена не смолкала, в мою сторону спешила охрана. Быстро сориентировавшись с помощью ассистентки, я нырнул в темноту за вторым сараем, прежде чем на дыру в заборе упал луч света из прожектора, установленного на плато.

— Он здесь, ищите его! — отдал приказ мужской голос из громкоговорителя.

Сирена смолкла, выполнив свою задачу.

Из особняка Селиванова охрана не показалась, зато я услышал, как громко лязгнули стальные плиты, перекрывая вход в дом. Луч света шарил по плато, освещая самые тёмные участки, в которых я мог бы спрятаться.

Добежав до края плато, не снижая скорости, я промчался до теплиц, в которых выращивали урожай рабы, и нырнул в третью от забора. Сигнализации здесь установлено не было, внутри никого не находилось, так что играть в прятки можно было достаточно долго.

— Я думала, ты хочешь пробраться незаметно, — проворчала Мира, внимательно осматривая красные плоды на ветках. — Интересно, какие они на вкус?

— Зелёные, — машинально ответил я. — Этот урожай ещё не созрел.

Прожектор принялся обшаривать теплицы, и я упал на землю, чтобы слиться с ней. Свет прошёлся по моему укрытию, но двинулся дальше, не задерживаясь на мне. Снаружи раздавались недовольные команды.

— Рассредоточиться, — услышал я главное и усмехнулся.

Вот теперь и начнётся игра.

Пару ножей, которыми я взрезал забор, оставил на месте — они всё равно расплавились. Но у меня с собой было ещё несколько. Вытащив первый из запасных, я встал на четвереньки и двинулся к выходу.

Несмотря на команду, охрана ходила не по одному, а парами. И одна из таких двигалась между теплицами. Они не спешили, смотрели внимательно, и сразу в две стороны. Параллельно им шагали ещё несколько таких же пар, которые я разглядел через стеклянные стены своего укрытия.

Дождавшись, когда бойцы пройдут мимо, я приоткрыл дверь и выскользнул за ними. Двигаясь им вслед шаг в шаг, чтобы не создавать лишнего шума, я выбрал момент, когда оба охранника, добравшись до края теплицы, смотрят в разные стороны.

Рванув к врагам, я схватил левого за шлем и, задрав ему голову, вскрыл горло. Его напарник дёрнулся ко мне, но опоздал всего на секунду — лезвие покинуло тело его коллеги и вошло под подбородок. Удержать два массивных тела в руках, чтобы они упали не слишком громко, было крайне сложно — не предназначены они для такой транспортировки. Так что оба рухнули почти одновременно. Я же быстро отобрал боевой дробовик у правого и несколько магазинов к нему у левого.

— Вас там режут, как свиней! — раздался раздражённый голос, и теперь я уже не сомневался, что он принадлежит Михаилу. — За что я вам плачу, уроды⁈ Убейте его немедленно!

Судя по тому, как решительно ко мне побежали оставшиеся охранники, способ не только определить гибель своих людей, но и указать место, где это произошло, у Селиванова имелся. О том, чтобы убежать и спрятаться, речи уже не шло — просто некуда было.

Ближайшая пара, недолго думая, открыла огонь сквозь теплицы. Грохот выстрелов смешался с треском лопающегося на осколки стекла, но пули просвистели у меня над головой. Перебирая локтями, я ползком метнулся назад, к третьей группе охранников, пока вторая продолжала разрушать теплицы.

— Я не могу взломать их связь, — растерянно поделилась Мира. — Не понимаю…

Зато я всё прекрасно понял.

И даже то, почему меня не может напрямую обнаружить Селиванов.

Вскинув оружие, я замер, дожидаясь, когда пара охранников приблизится, и надавил на спуск. Первый выстрел ударил под подбородок одного, а я уже перевёл ствол на другого, успевшего изменить положение тела. А потому пуля вместо того, чтобы убить на месте, долбанула по шлему, опрокинув бойца на спину.

Вскочив на ноги, я подбежал к нему и, ударив прикладом по голове, приставил ствол под шлем. Пуля вошла в тело, на меня брызнуло кровью, и я тут же залёг на труп. Над головой затрещали выстрелы.

Разлетающиеся осколки стекла засыпали всё пространство вокруг, превратив проходы между теплицами в сплошное месиво. Стоило мне пошевелиться, как под ногами захрустело, и охрана открыла огонь вновь — на звук.

— Убейте его немедленно! — раздался крик Селиванова, и я на четвереньках побежал прочь.

В левую руку, попав между пластинами, воткнулся кусочек стекла, и я поморщился от резкой боли, но движения не прекратил. Надо мной свистели пули, врубаясь в остатки теплиц, я слышал крики охранников.

— Их система слишком защищена, — произнесла Мира. — Я слепну, Макс. Тебя скоро найдут. Это…

Последнее слово было сказано так, что я ощутил шок, в котором находился искусственным разум.

Рванув в сторону особняка, я на бегу выстрелил в ближайшего врага, заставив его рухнуть на спину, однако его напарник выстрелил навскидку мне по ногам, и первым же попаданием заставил меня зашипеть сквозь зубы. Даже усиленная Предтечами броня не защитила от удара.

Сорвав с ремня запасной нож, я швырнул его в сторону противника, и клинок вошёл ему в сочленение брони — между грудью и бедром. Заорав от боли, враг прекратил огонь, склонившись к ране, и я добежал до него, чтобы опрокинуть.

В бок ударило несколько пуль, и мне послышался хруст рёбер, но времени не было. Так что я оскалился и, вырвав из раны нож, вонзил его в шею врага. Поверженный напарник навёл свой ствол на мой шлем.

— Сдохни, ублюдок, — пафосно выдал он и нажал на спуск.

Но пуля ударила в затылок подыхающего охранника, которым я в последний момент успел укрыться, завалив умирающее тело набок вместе с собой. Боец продолжил палить, посылая пулю за пулей, но шлем клановых доспехов Орсини держал урон.

Я же выхватил из кобуры мертвеца пистолет и расстрелял весь боезапас по врагу. Он откинулся на спину и затих. А я сорвал с них магазины и, рассовав их по карманам разгрузки, побежал в сторону особняка, петляя из стороны в сторону — огонь по мне продолжали вести.

— Турель! — вскрикнула Мира, но было слишком поздно.

Выстрел буквально смёл меня, завалив на бок, а последующие пули, раскалывая броню, отталкивали всё дальше — под перекрёстный огонь остальных пулемётов. Я едва не ослеп от боли, но огонь прекратился.

— Взять эту тварь, — услышал я приказ Селиванова. — Связать и доставить ко мне. Этот дебил здесь один.

Я не мог пошевелиться, согнувшись в позе эмбриона. Болело всё тело, но я был всё ещё жив, хотя от доспеха, собранного в лаборатории Предтеч, остались целыми только ремни. Левая рука висела плетью, и я её даже не чувствовал.

— Макс! — напряжённым голосом позвала меня Мира. — Макс! Вставай! Тебя же сейчас убьют!

От брони отвалились какие-то осколки, которые остались лежать на земле там, где меня тащило от мощных ударов крупнокалиберных турелей. Я был ещё жив только по той причине, что меня не стали добивать.

— Вставай, Макс!

Я улыбнулся в ответ и закрыл глаза. Правда, улыбку пришлось убрать сразу же, чтобы охранники не заметили. А то мало ли, у них рука дрогнет, и решат добить от греха подальше, несмотря на приказ.

Не прошло и минуты, как меня подхватили под руки. Максимально расслабившись, я изобразил из себя бессознательное тело, но мощный удар в живот заставил меня застонать от боли. А следом вспыхнули звёзды в глазах, когда чей-то кулак прилетел мне в подбородок.

— Сука, — прошипел охранник. — Вяжите его, быстро.

Мне скрутили руки, защёлкнули наручники и, подхватив под руки, поволокли по земле, не забывая ударить то прикладом, то. Перед глазами всё расплывалось, но я всё ещё оставался в сознании. Молча проклиная машину Предтеч, которая превратила меня в настолько крепкого человека.

Миру я больше не слышал, зато почувствовал, как меня швырнули на железный стул. Такой прохладный, что это было даже чертовски приятно. В лицо ударил свет, под нос сунули дурно пахнущую дрянь, и я дёрнул головой.

— Просыпайся, Алёшенька, — ласковым тоном проговорил Селиванов, а потом дал мне пощёчину, приводя в сознание. — Просыпайся, урод!

Разлепив веки, я посмотрел на возвышающегося надо мной мужчину. Михаил был одновременно и похож на своего папашу, и в то же время напоминал его лишь отдалённо. Выбритая голова, суровый взгляд, широкие плечи с накачанными мышцами.

Одет хозяин фазенды был в дорогой чёрный костюм, на левой руке красовался ремешок, который я легко опознал. Впрочем, почему я не слышу Миру, тоже было понятно. С меня сняли вообще всё, и холодный стул я чувствовал голым задом.

Мы находились в тёмной комнате, над нами светилась одинокая лампа дневного света. По стенам, которых я не видел, наверняка расставлены охранники, готовые меня всё-таки пристрелить, стоит Михаилу лишь пальцами щёлкнуть. На его месте я бы так и сделал, но Селиванов хотел поглумиться, почувствовать власть.

— Давненько я ждал нашей встречи, — заговорил он, снимая пиджак.

Его он бросил в темноту, и судя по тому, как его поймали, с охраной я угадал. Затем Селиванов расстегнул манжеты рубашки, стал закатывать рукава.

— Я тебе даже специально людей послал, — закончив с левой рукой, продолжил говорить он. — Чтобы тебя ко мне доставили сразу же, как ты в портал попал. А ты вместо этого начал проблемы мне устраивать. Вот скажи, Алексей, что ж ты за тварь-то такая, а?

И, не закончив с правым рукавом, он снова ударил меня по лицу наотмашь.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы унять головокружение. Удар был чертовски силён, по ощущениям ничуть не уступая крупнокалиберной пуле. Но долго плавать мне не дали — чья-то рука схватила за волосы, заставляя смотреть в глаза преступного босса.

— Знаешь, я ведь хотел всё сделать быстро, — продолжил Селиванов, вернувшись к закатыванию рукава. — Поставил бы камеру, усадил тебя перед ней и зарезал своими руками. Вскрыл бы глотку, посмотрел, как ты истекаешь кровью, а потом переслал бы запись обратно на Землю.

Я улыбнулся и сплюнул кровь на пол.

— Отличный план, надёжный, как швейцарские часы, — хриплым голосом ответил я. — Но что-то пошло не так, да?

Селиванов усмехнулся и дал знак своему человеку за пределами круга света. Ему подали кастет, и Михаил демонстративно стал медленно вставлять в него пальцы.

— Ты, Вранов, живучая сволочь, — проговорил он. — Я отдаю должно твоим успехам. Ты столько людей моих угрохал, лагерей уничтожил. Подставил моего партнёра Луиджи. Тот ещё ублюдок был, но мне будет его не хватать. Знаешь, как тяжело найти человека среди клановых уродов, который согласится сотрудничать на добровольных началах?

— Моретти, что ли? — усмехнулся в ответ я, глядя в глаза Селиванова. — Так он сам виноват, кто же так к собственной безопасности беспечно относится, что его прямо под камерами Комендариев замочить сумели?

Михаил кивнул и хрустнул шеей.

— Я смотрю, ты нашёл такую же игрушку, как я, — произнёс он, проведя пальцем по модулю искусственного разума на своём левом запястье. — Это тебе очень повезло. Я сам таким разжился совершенно случайно, очень мощная штука, дающая настоящую власть в Долине, и я смог воспользоваться этим потенциалом. Ты тоже что-то нашёл в руинах Предтеч, да, Алексей?

Не дожидаясь ответа, он ударил меня в живот. Я успел напрячь мышцы, но всё равно удар вышел чертовски мощным. Я чуть не расстался с ужином, но удержался. А меня опять дёрнули за волосы, заставляя выпрямиться на стуле.

— Вон ты как удары держишь, — указал рукой мне на живот Селиванов. — Магия здесь не работает, я же не такой тупой, как Моретти. Артефактов Предтеч на тебе теперь нет. А значит, вывод может быть только один — ты что-то нашёл в руинах, что-то с собой сделал. Человек не может выжить после расстрела из тех турелей, какой бы крепкой его броня ни была.

— Просто у меня, в отличие от вашей семейки, стальные яйца, — с самой мерзкой ухмылкой, на которую был способен, ответил я.

Он кивнул и дал знак своим людям. Я по-прежнему их не видел, зато слышал, как стучат их ботинки по металлическому полу. И как они закрывают явно тяжёлую дверь.

— Теперь нас никто не услышит, Алексей Николаевич, — произнёс Селиванов. — Так что твой секрет будет надёжно спрятан вот здесь.

Он постучал пальцем по голове.

— Твой модуль искусственного разума мне не подчиняется, — сообщил он. — И мой не способен его взломать, к сожалению. Но мне очень интересно, где ты был и что с собой сотворил. А ответы выбивать я умею, так что мы с тобой задержимся столько, сколько потребуется. И не волнуйся, легко ты это время не переживёшь. Я сделаю тебе очень больно, и боль эта будет длиться столько, что тебе покажется вечностью. Так что можешь начинать бояться и рассказывать.

Я снова улыбнулся.

— С чего ты взял, что я вообще тебя боюсь? — спросил я. — Я ровно там, где и хотел оказаться.

Рванув руками в стороны, я скривился от мимолётной боли. Но цепь наручников лопнула, звенья застучали по металлическому полу. Я увидел, как расширяются глаза Селиванова, а в следующую секунду уже повалил его на спину и принялся бить.

Он был здоровым, как бык, пытался скинуть меня, бить кастетом, но я не прекращал лупить его по лицу. Не обращая внимания на боль, на вспышки от ударов и расплывающийся мир перед глазами.

Я выплёскивал всё, что чувствовал Алексей Николаевич, которого заставляли смотреть, как умирают его родные. И с каждым ударом я чувствовал, как тяжесть пережитого спадает с моих плеч. Каждый новый вдох, несмотря на явно треснувшие рёбра, чувствовался всё прекраснее.

Остановился я только тогда, когда тело подо мной уже перестало брыкаться и дышать. Мои кисти нещадно болели, руки тряслись, по лицу тёк пот вперемешку с кровью — бровь мне Селиванов всё же рассадил.

Не сразу мне удалось подняться на ноги. Меня шатало из стороны в сторону, и я присел на стул. Вот и всё.

Немного подумав, я оторвал у него кусок рубашки, чтобы вытереть лицо, и снял модуль Предтеч с запястья. Нацепив его на свою руку, я подождал активации, но ничего так и не произошло. Впрочем, с этим разберёмся позднее.

Сняв с руки мертвеца кастет, я отдышался несколько секунд и улыбнулся.

Теперь пора выбираться отсюда. Где-то там в доме лежат мои вещи и моя Мира. У меня же есть лишь кастет против бронированных ублюдков, чьего босса я только что завалил.

Что ж, время веселиться.