Магия калибра 7.62. Том 2

Глава 25

Вот дуры же? Дуры и есть!

И это при полном уважении к моим девочкам.

Это же надо придумать в ночь перед схваткой завалиться ко мне в комнату (ночевал я ныне у Кареевых), напялив на себя нечто кружевное и прозрачное… Практически НИЧЕГО! Поддержать меня решили, ага. Молодцы, магички, ничего не скажешь. Решили, так сказать, за наши отношения кровью расписаться. На простыне.

Какая романтическая муха их только покусала? Ведь понимают же, что если я завтра проиграю, то у них буду проблемы. Секс без брака уже вполне процветает среди простолюдинов и младших Родов. Но Старшие Семьи, где брак — оружие политическое и нередко используемое, относились к этому… Куда серьезнее и сложнее. Случись что, и Алине придется присоединиться к Изгою в его работе «на дне». Или в штурмовые отряды податься. Вместе с Громовой.

А банальные силы? Да, будет у меня чудесная ночь. Одна. Последняя. А завтра я в каком состоянии встану? Верно, счастливом и расслабленном.

И ведь понимают все Алинка с Наташкой. Сами вон стоят волнуются. И вопрос не в их личном будущем. Просто беспокоятся, а как поддержать не знают.

Пришлось каждую в лобик чмокнуть и… Спать уложить. Рядом. Теперь вопрос: как уснуть семнадцатилетнему парню меж двух сводящих с ума тел… Даже если он знает, что завтра нужно выходить на поединок? Вот и я не знал. К счастью, «старый» выручил. Но даже его техники помогли далеко не сразу. А ведь он с их помощью и во время «прилетов» вражеской артиллерии засыпал бывало.

Глаза я открыл уже ближе к семи утра… И тут же прикрыл. Солнышко задорно проникало сквозь приоткрытое веко, заставляя заслонить лицо рукой.

Невесты уже проснулись. Вот только вставать не спешили. Лежали едва ли не по стойке смирно по обе стороны меня этаким почетным караулом и пялились в потолок.

Моего пробуждения пока не заметили. Не до таких им мелочей сейчас. Стесняяяяяются. Думают тысячу вопросов разом: «А она уже проснулась?», «Что сказать Санни?», «Ой, стыыыыдно!».

Я перевел взгляд вверх. Ничего нового интересного не заметил. А раз так, то:

— Доброе утро! — Сладко потянувшись поприветствовал я слегка смущенную парочку.

Выспался я прекрасно, что мне и хотелось продемонстрировать всему миру. Повезло только магичкам. Им досталось по поцелую в щечку.

Дернулись слегка, но вырываться не спешили. Равно как и задавать извечные вопросы типа «А когда ты на мне женишься?»… Ох, куда меня понесло! Да и девушки могут не волноваться. Женюсь, обязательно женюсь. Вот только переживу сегодняшний день и сразу же.

Девочки пробурчали что-то невнятное. Подумав, я решил, что это пожелание хорошего дня мне любимому.

Обычно я не вылеживал в кровати, но тут решил сделать исключение, «подтянув» невест чуть ближе.

Они не слишком сопротивлялись. Да и вообще как-то странно изображать из себя «нитакусю», когда ты уже лежишь в кровати практически без одежды. А то что на девочках осталось, никаких сомнений во вчерашних намерениях не оставляло. И поздно пытаться прикрыться тонким одеялком. Я же помню вчерашний вечер и две фигуры в полутьме ночника. Зрительная память у меня замечательная. Да и сейчас прекрасно чувствую кто и чем прижимается ко мне с обеих сторон. Пусть и смущенно отворачиваясь от внешних проявлений моего полного ими восхищения.

— На кону твоя жизнь. — Пробормотала мне куда-то в область подмышки Алина. — Тебя это совсем не волнует?

— А что, волнение поможет мне как-то выжить?

Огневка задумалась.

— Нет, не думаю. — Вынуждена была признать она, вновь утыкаясь лбом куда-то в район плеча.

— В таком случае, я пожалуй, продолжу и дальше избегать этой ошибки!

Теперь задумались обе красавицы. Даже Наташа подняла глаза, оторвав взгляд от какой-то, лишь ей одной видимой точки на моей груди.

А красиво смотрятся голубые глаза, сверкающие праведным возмущением из-под слегка спутанных после сна светлых волос.

Мне-то что? Мне и соврать совсем не жалко!

— Так, что у нас с завтраком? — Достаточно бодро интересуюсь я.

Теперь невесты демонстрировали мне уже две удивленных мордашки.

— Ты будешь… Есть? — С удивлением переспросила Алина.

— Естественно! — Слегка даже удивляюсь я. — Что-нибудь легкое.

— Я распоряжусь! — Попыталась выскочить из кровати Кареева, но тут же была возвращена на место.

Вот еще! Когда еще так полежать удастся. Возможно, что уже и никогда, кстати.

О, вот это юмор «старого». И, надо же, бодрит!

— Не дергайся. — Вслух объяснил свои действия я. — С поваром я договорился еще с вечера.

— А как же не наедаться перед боем и все такое прочее?

А чего? Инструктор я или нет? Вот и преподам урок красоткам:

— Так то в бою, где тебе помощь не окажут, а полный желудок — кратчайший путь к перитониту, — спокойно объяснил свою позицию я. — Тут же либо меня быстро откачают целители, если рана будет не смертельная, либо мне будет уже как-то и все равно, поел я там или нет. И к чему тогда терпеть неудобства?

Девушки погрустнели. Эй, красотки, вы и правда не понимали, что это простое убийство?

Хотя… А зачем волновать их еще больше? Вот и довел информацию лишь в части касающейся.

Магички вздохнули.

Я усмехнулся. Мысленно.

Вот что значит бездействие без должного контроля эмоций. Ждать и догонять — нет ничего хуже. То, что ситуация несколько серьезнее, чем им казалось, они уже «догнали». Теперь оставалось только «ждать». Развязки.

— Жаль, что мы тебе помочь не можем… — Пробормотала водница.

— Ну, почему же… — Побормотал я. — Помочь хотите?

Две пары глаз вспыхнули готовностью и решимостью пойти на любые жертвы, лишь бы…

Ну-ну, посмотрим.

— Тогда… Подъем!

Магички слетели с кровати быстрее чем их мозг успел хоть что-ибо понять.

Я с удовольствием обвел обеих невест взглядом. Хорошие наряды, правильные. Почти ничего не скрывающие. Да еще и кое-где слегка задравшиеся.

Красота!

— Саш! — Неуверенно протянула вытянувшаяся в струнку Кареева, даже не пытаясь пока поправить пенюарчик, чтобы он хоть как-то прикрывал хоть и не большую, но очень даже возбуждающую грудь.

«Зараза! Не делаю ли я сейчас очень большую ошибку?», — только и успеваю подумать я, а рот уже выдает:

— Потанцуйте.

— Что?! — Округлила глаза Громова.

А вот Алина лишь достаточно откровенно улыбнулась, вполне себе понимая, что я от них хочу.

Именно она первой скользнула в сторону и… Поцеловала Наташу, втягивая ее в ритм.

Я же закинул руки за голову, приготовившись наблюдать за самым странным в моей жизни танцем.

Мне не нравятся местные маги-погодники. Предсказали «мороз и солнце — день чудесный», значит так оно и будет. Сентябрь для морозов — еще не самое время. Но в остальном их прогноз вышел весьма неплохим. Прекрасный день, солнышко, легкий теплый ветерок. Бесят! Даже легкое раздражение за их счет не сбросишь. Память «старого» услужливо предлагает байку о тех временах, когда неизвестный здесь товарищ Сталин вызвал к себе метеорологов и спросил их о точности прогноза. «Сорок процентов!», — смущенно ответили те. На что вождь Страны Советов мудро хмыкнул: «А вы наоборот предсказывайте и будет шестьдесят!».

Так, стоп шатание и разброд в мыслях!

Сосредоточиться на ощущениях. Аккуратно провожу босой стопой по приятному на ощупь покрытию арены. Сначала левой, затем правой. Порядок! Материал приятный, слегка шершавый…

— Александр Сергеевич! — Неожиданно прервал мои размышления голос Ярослава Дмитриевича.

Долго держались мужики, не желая отвлекать. Молодцы.

Отрицательное покачивание головой вызывает выдох облегчения патриарха… И жест «сам, мол, понимаешь!».

Да понимаю, конечно. Если бы в моем доме ночевал человек, способный угробить репутацию (пра-)внучки, да еще и не хило так плюнуть в сторону чести и планов Рода, я бы тоже не оставил без внимания ночной визит… Иных красавиц.

А вот в комнате средств контроля не было. И на том спасибо. Правда, не знаю кому именно: честности патриархов, либо надежности выданной мне Фрицем сферы.

Легкие кивки подтвердили, что меня поняли.

— Многовато народу, — пробормотал я, оглядывая все больше заполняющиеся трибуны. — Становлюсь популярным, что ли?

— Это вы еще не знаете сколько стоят сейчас билеты.

Знаю, отчего не знать-то! Я вообще любопытный. Даже выяснил, кто здесь руководит тотализатором. И ставочку сделал. На себя, естественно. Как раз сейчас Громова должны была поймать одного хитрого и изворотливого мужичка, сделав ему простое и понятное предложение: знакомство со службой безопасности Громовых либо символический процент и… Большая ставка. Тайная. Чтобы коэффициенты не портить. Очень немногие отчего-то верили в мою победу!

— Ваш соперник, Александр. — Вздохнул старый Кареев. — Удачи вам.

И все, больше ни слова. Оно и правильно.

Все важное уже было сказано заранее. Даже девочки мои ограничились вполне себе целомудренными поцелуями в обе щеки и… Молча отошли в сторону, замерев с совершенно нечитаемыми лицами.

С братаном и «братвой» я попрощался утром. Кто бы их сюда пустил? Хотя от снайпера где-нибудь вооон в том секторе… Стоп!

Слегка помотав головой, я выбросил из головы лишние мысли.

Ни к чему.

Соперник же никак не демонстрировал «радость» от встречи: сух, собран, готов к бою.

Обычный наемный убийца. Он уже не мог относиться ко мне как к «обидчику». Просто цель. За которую заплатили.

Интересно, сколько стоит моя голова? Поинтересоваться при встрече надо обязательно!

Как оказалось, вполне себе профессиональный бретер по молодости и глупости. Это не помешало ему дослужиться до чинов «штабса». А с чего бы, собственно? Подобное решение вопросов здесь вполне в ходу.

Он лишь сухо кивнул мне.

— Охренеть. — Негромко усмехнулся я.

— Издевается, сволочь. — Раздраженно процедила Наташа.

Да нет, красавицы, не издевается.

— Кареева, Громова, — услышав свои фамилии девчонки вздрогнули. — Запоминаем. Не приведи господь когда случится, но ежели чего, чтобы так же на бой выходили. Сухо, четко и без всяких эмоций. Ясно?

Магички молча склонили головы, чтобы не придать моменту совсем уж откровенный привкус «уставщины» и приготовились слушать лекцию по психологической готовности. Долго она не продлилась, так как какой-то седовласый хер особой важности (как выглядел, так и описываю!) не пригласил поединщиков к центру арены.

Два быстрых «мазка» губами по щекам и я делаю первый шаг.

Мещерский шагает одновременно со мной. «Штабс» по случаю поединка вооружившись легкой рапирой против моей более тяжелой шпаги, порадовал меня белоснежной рубашкой и темными брюками из какого-то мягкого даже на вид материала. Обувью он, равно как и я, пренебрег.

Впрочем, мой «костюм» был весьма похож. Разве что я, с сомнением покрутив рубаху в руках, решив отказаться от такого удовольствия. Никто особо настаивать не стал. Хочешь щеголять голым торсом? Да пожалуйста!

Тем более, что иным благородным дамам на трибунах так нравится даже больше.

— Поединок между господином Мещерским, штабс-… - Начал лепетать местный «конферансье».

Я его не слушал. Куда интереснее было понаблюдать за оружием соперника. Рапира — есть облегченная шпага. Ей только колоть. Вообще появилась как элемент одежды для всяких-там придворных вельмож. Не изысканно им, видите ли, тяжелое боевое оружие. Варварство это. Равно как и рубящие «кровавые» удары. Однако и относиться к выбору соперника стоило серьезно. Не смотря на то, что многие украшали рапиры золотом и камнями, мастер легкого клинка наделать дел мог не мало. Да и Константин-Чтоб-Его-Георгиевич вместо всяческих там украшений предпочел искусное металлическое «кружево» защитной чаши… Интересно, просто так или?..

Не смотря на внешнюю простоту, «инструмент» у соперника дорогой, как подогнанная винтовка снайпера. О многом это говорит.

— Угодно ли вам примириться? — Закончил стандартным призывом местный ведущий.

— Нет. — Уверенно склонил голову Мещерский.

— Нет. — Пожал плечами я.

После такого только и оставалось, что встать у своей линии на заботливо нарисованной разметке и ждать сигнала.

Тянуть никто не стал. Легкий взмах руки, и дуэль началась.

Мещерский не стал тратить время на прощупывания обороны, а сделал легкий танцующий шаг вперед.

Я отзеркалил его движение. Затягивать поединок — однозначная смерть.

Закончилось все быстро.

Первый такт я оставил за собой, первым ударив по диагонали в правую ключицу. Без изысков, простым, но многократно отработанным, движением.

Легким почти танцевальным па со смещением «штабс» ушел от просвистевшей практически возле его лица стали.

Финты — не мое. Нет в моих руках такого мастерства, чтобы вовремя расслабиться, «отпуская» удар, а затем нанести его в полную силу уже с другого направления. Звучит просто. А попробуй воплоти!

Четко и ясно я видел, как мой клинок проходит мимо цели. Казалось бы, чуть поправить траекторию и… Но мышцы были не в силах мигом остановить разогнавшуюся сталь. Однако и противник не ответил, позволив мне попробовать нанести еще один удар уже снизу. И нет, не пожалел он меня, равно как бы не стал испытывать сочувствия и я к нему. Просто решил красиво закончить. Реклама, чтоб его, перед будущими нанимателями.

Есть у меня предположение, что не долго будут давить погоны на его плечи. Похоже, придется ему возвращаться к старому ремеслу.

«На контроль» своим клинком соперник принял со свистом рассекающую воздух шпагу где-то на уровне его колена, «сопроводив» ее до пояса. Ни в коем случае не мешая, лишь слегка поправляя траекторию клинка.

Закончилось все молниеносно для зрителей, но я-то успел заметить, как кончик шпаги попал в ловушку «кружева» кистевой защиты. Тут же последовало молниеносное движение, вырывающее оружие у меня из рук. Шпага даже не успела достигнуть верхней точки своего полета, а в меня огненной полосой боли уже вошла сталь противника.

Я даже не смог понять куда именно за время своего падения на подламывающиеся колени.

«Крови немного. Живот что ли?», — успело отметить затухающее сознание. Удивительно, но боль прошла почти сразу. Хотелось улыбнуться, но губы не слушались. Зато прекрасно было видно, как капают капли крови на арену. Красиво.

Мир начал заваливаться, но приказы мозга до мышц уже не доходили.

Последним меня «затухающим экраном» покинуло зрение.

Я даже удивиться не успел, почему вокруг так тихо.

«А, нет, не все!», — с удивлением подумал я, ощущая уже знакомое ощущение пристального взгляда двух пар глаз и еле слышные шепотки-эмоции, которые можно было грубо перевести примерно так:

— Допрыгался… Жаль!

— А какую игру испортил!

— Тебе ли о том жалеть, пернатый?

Наступила небольшая пауза. Зрение ко мне так и не вернулось, а потому разглядеть собеседников я не мог. А если бы и была такая возможность, то не уверен, что и стал бы — не было привычных эмоций и желаний.

Просто какое-то странное «ничто».

*Короткий шепот*

— Не положено!

*Короткий насмешливо-злой шепот*

— Это шантаж! И вообще не я…

*Откровенно насмешливое молчание*

— Хорошо! Но это в последний раз!..

*Удаляющийся смех*

*Усмешка*

— Лопух, прости господи! А ты… Попробуй еще раз повтори!

В тело вдруг ударили током. Сердце «дрогнуло», а легкие с хрипом вогнали в себя воздух.

— Санни, брат, ты где?! — голос Лешки словно продирался сквозь хорошие беруши.

Я еле понимал, что говорит брат.

«Скажи этому дебилу, чтобы трясти не вздумал!», — словно идалека услышал я внутренний голос «старого».

«Хорошо», — ответил ему Александр Коротков.

«Твою же мать», — решил я, Санни.

Но меня не услышали.

— Не трогай… — еле слышно прошептало быстро теряющее кровь тело.

Конец