Магистр дьявольского культа (Mo Dao Zu Shi)

Глава 27. Злость. Часть пятая

Лишь после этих слов Лань Ван Цзи вновь повернулся к Вэй У Сяню, но все же не осмеливался посмотреть тому в глаза. От такого зрелища Вэй У Сянь заморгал, и знакомое желание озорства зародилось в его душе. Но стоило ему открыть рот с намерением подразнить Лань Ван Цзи, как внезапно со стороны стола раздался дребезжащий звук.

Оба мужчины тут же встали. Чайные чашки и заварной чайник оказались на полу разбитыми вдребезги, а посреди осколков белого фарфора и чайных лужиц лежал мешочек Цянькунь, поверхность которого то вздымалась, то опускалась, словно то, что было заключено внутри, отчаянно рвалось на волю.

Несмотря на то, что мешочек Цянькунь едва ли превосходил размером ладонь, он предназначался специально для хранения различных магических предметов, поэтому изнутри и снаружи был прострочен сложными заклинаниями. Днем Лань Ван Цзи запечатал руку в этом мешочке и положил на стол, придавив для верности чайной чашкой. Сейчас же, увидев, как она бесновалась, Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи, наконец, вспомнили, что пора исполнять «Покой». Как ни мощна была подавляющая способность мешочка Цянькунь, все же одной лишь ее было недостаточно для сдерживания призрачной руки, поэтому вечерами они играли умиротворяющий «Покой».

Вэй У Сянь потянулся за бамбуковой флейтой, которая по обыкновению находилась у него за поясом, но на этот раз ничего не обнаружил. Обернувшись, он увидел свой инструмент в руках Лань Ван Цзи. Тот стоял со слегка опущенной головой и аккуратно обтачивал флейту, полностью поглощенный этим занятием. Спустя некоторое время Лань Ван Цзи вернул инструмент его владельцу, и Вэй У Сянь заметил, что после обработки даже самые мелкие детали, такие, как прорези для пальцев, приняли куда более изящную форму.

Лань Ван Цзи сказал: «Играй как положено».

Вспомнив, как ужасно они исполняли мелодии дуэтом в минши, настолько отвратительно, что Лань Ци Жэнь вышел из состояния глубокого обморока, чтобы побраниться, а затем вновь впасть в беспамятство, Вэй У Сянь захохотал так громко, что едва не распластался по полу. В голове у него пронеслось: «Бедный Лань Чжань столько дней был вынужден терпеть мою игру». Он прекратил дурачиться и с надлежащей серьезностью поднес флейту к губам. Однако, услышав всего несколько нот, мешочек Цянькунь внезапно в несколько раз увеличился в размерах и одним махом встал на землю!

Одна из нот сорвалась на оглушительный треск. Вэй У Сянь заметил: «Неужели наш дражайший друг уже привык к какофонии? Сейчас я играю как положено, но он все равно недоволен».

Будто в ответ на его слова мешочек Цянькунь подлетел к Вэй У Сяню. Тон мелодии Лань Ван Цзи тут же резко изменился, и неуловимым движением руки все семь струн одновременно затрепетали, издав яростный звук, сравнимый с внезапным горным обвалом. Мешочек Цянькунь мгновенно рухнул обратно на землю. Вэй У Сянь как ни в чем не бывало продолжил играть, а Лань Ван Цзи расслабил запястье. Вернувшись к кроткому мотиву «Покоя», мелодия гуциня мало-помалу успокоилась и мягко слилась с мелодией флейты.

Вскоре песнь подошла к концу, и мешочек Цянькунь, наконец, съежился до своего привычного размера и затих. Вэй У Сянь заткнул флейту обратно за пояс и сказал: «За все эти дни он впервые так разволновался. Похоже, что-то вызвало у него особое раздражение».

Лань Ван Цзи кивнул и обернулся к нему: «Верно, и это «что-то» находится на тебе».

Вэй У Сянь немедленно глянул на свои ноги. Со вчерашнего дня изменилось лишь одно – на его теле появилась проклятая метка, перенесенная с голени Цзинь Лина.

Цзинь Лин получил свою метку, когда был замурован в стену в каменной крепости на хребте Синлу. И, судя по реакции призрачной руки, возможно, что…

Вэй У Сянь поинтересовался: «Ты намекаешь на то, что еще одна часть тела нашего дражайшего друга захоронена в стенах крепости-некрополя Ордена Цин Хэ Не?»

На следующее утро мужчины вновь направились на хребет Синлу.

Вчера Не Хуай Сана прижали к стенке и вынудили во всем сознаться. За ночь он успел созвать наиболее надежных адептов своего Ордена, чтобы разобраться со всем тем хаосом, учиненным незваными гостями. Когда Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи добрались до места, кусок стены, из которого Вэй У Сянь извлек Цзинь Лина, уже был заложен камнями, а внутри покоился свежий труп. Наблюдая, как белые кирпичи ровными рядами укладываются друг на друга, Не Хуай Сан смахнул пот со лба. Но тут вдруг он заметил приближающихся мужчин, и ноги его подкосились, а на лице заиграла угодливая улыбка: «Хань Гуан Цзюнь… и вы…»

Вэй У Сянь с улыбкой помахал ему в знак приветствия: «Глава Ордена Не, вы латаете стену?»

Не Хуай Сан платком промокнул испарину, так усердно втираясь в кожу, что почти содрал ее верхний слой: «Да, да…»

Вэй У Сянь с искренним сочувствием и легкой ноткой сконфуженности произнес: «Мне так неловко вас просить… Не хотелось бы вновь затруднять вас, но, боюсь, скоро вам опять придется заделывать в стене дыру».

Не Хуай Сан согласно закивал: «Да, да… Погодите, что?!»

Не успел он закончить фразу, как Би Чэнь обнажился. Не Хуай Сан стоял столбом и ошалело взирал, как кирпичная стена, что он отстроил заново каких-то несколько минут назад, пошла трещиной.

Воистину ломать – не строить. Вэй У Сянь вынимал камни с изумительной быстротой, никак не сравнимой со скоростью, с которой адепты Ордена Цин Хэ Не еще совсем недавно скрупулезно укладывали их. От такой несправедливости Не Хуай Сан, подрагивая всем телом, отчаянно вцепился в веер и едва удерживался от того, чтобы разразиться слезами. Но Хань Гуан Цзюнь молчаливо стоял в стороне, поэтому Не Хуай Сан тоже не осмелился ничего сказать. Когда же Лань Ван Цзи, наконец, лаконично объяснил, в чем дело, он тут же поклялся перед Землей и Небесами: «Не может быть! Этого просто не может быть! Все трупы, захороненные в крепости, целые, и все их конечности на месте. Там нет ни одного безрукого мужчины. Если же вы сомневаетесь в моих словах, то я готов самолично снести эту стену и доказать свою порядочность. Но после вы должны будете вернуть все на место, без малейшего промедления. В конце концов, это все-таки родовой некрополь моего клана…»

Присутствующие адепты Ордена Цин Хэ Не присоединились к ним. Теперь разрушением стены занимались уже несколько человек, и Вэй У Сянь отошел в сторону, ожидая окончания работы. Спустя полчаса кирпичная кладка той части форта, в которой погребли Цзинь Лина, была почти полностью разобрана. Некоторые из адептов надели на лицо тканевые повязки, другие же приняли по красной пилюле, чтобы их дыхание и энергия живых не вызвали преображение трупов. Постепенно из черного илистого грунта на поверхность начали проступать то мертвенно-серая рука, то опухшая нога с просвечивающейся сеточкой вен, то спутанные и запачканные землей волосы. Трупы мужчин, всех до единого, наспех очистили и стройными рядами уложили на землю.

Мертвецы оказались на любой вкус и цвет: нашлись среди них и совершенные скелеты, и полусгнившие останки, и почти нетронутые тлением тела. Однако все их конечности были на месте, ни одного трупа без левой руки обнаружить не удалось.

Не Хуай Сан осторожно заметил: «Снести одну стену ведь достаточно, правда? Нам же не придется рушить всю крепость? Право же, не стоит…»

Одной стены действительно хватило. Проклятая метка на теле Цзинь Лина была насыщенного темного цвета, а значит, тварь, ее оставившая, находилась очень близко к нему, не далее, чем на расстоянии, равном протяженности стены. Вэй У Сянь присел на корточки рядом с трупами, немного подумал и обернулся к Лань Ван Цзи: «Думаешь, стоит достать мешочек Цянькунь?»

Вынуть левую руку из мешочка Цянькунь и позволить ей самой обнаружить свое тело было не такой уж и плохой идеей. Но существовала опасность, что чрезмерное сближение руки с остальными частями тела может вызвать еще большее ее возмущение и привести к плачевным последствиям. К тому же, это место насквозь пропиталось темной энергией, оттого вероятность печального исхода многократно возрастала. Именно по этой причине мужчины предусмотрительно пришли сюда днем. Вэй У Сянь досадливо покачивал головой и размышлял про себя: «Неужели рука на самом деле принадлежит женщине, а не мужчине? Нет, невозможно… Уж отличить женскую кисть от мужской я способен с первого взгляда… Но не мог же наш дражайший друг был трехруким?!»

Едва он собрался расхохотаться нал своими мыслями, как Лань Ван Цзи вдруг сказал: «Ноги».

Подобное напоминание заставило его вспомнить, почему они здесь: Вэй У Сянь совсем упустил тот факт, что проклятая метка поразила только ноги Цзинь Лина, и ничего более. Он тут же выкрикнул: «Снимайте штаны! Снимайте с них штаны!»

Не Хуай Сан пришел в совершеннейший ужас: «Как вы смеете произносить столь постыдные вещи в присутствии Хань Гуан Цзюня!»

Вэй У Сянь ответил: «Что здесь такого постыдного? В конце концов, мы все здесь мужчины. Помогите мне стащить с трупов штаны. Только с мужчин! Женщины нам не нужны». С этими словами он потянулся к поясу ближайшего мертвеца. Несчастный Не Хуай Сан сам себе не завидовал. Даже в своих самых страшных кошмарах он и представить не мог, что сначала ему придется раскрыть вековую тайну своего клана, а на следующий день - раздевать трупы прямо перед родовой крепостью-некрополем. Более того, надругательству подвергались трупы мужчин. Заливаясь горючими слезами, он подумал, что наверняка после его смерти каждый предок Ордена Цин Хэ Не влепит ему такую пощечину, что и в своей следующей жизни он переродится калекой. Но, к счастью, действия Вэй У Сяня прервал Лань Ван Цзи. Не Хуай Сан только открыл рот, намереваясь вознести ему хвалы за то, что он воистину достоин титула Хань Гуан Цзюня, как услышал его слова: «Я сам».

Вэй У Сянь сказал: «Ты? Ты и вправду способен на подобное?»

Казалось, брови Лань Ван Цзи слегка дрогнули, словно он что-то недоговаривал. Тем не менее, он повторил: «Стой на месте. Я сам».

Из всего того, что Не Хуай Сану пришлось пережить за сегодня, это показалось ему самым ужасным.

Конечно же, Лань Ван Цзи не стал руками стаскивать с трупов штаны. Вместо этого он воспользовался Би Чэнем и аккуратно рассекал одежду на мертвецах, обнажая их кожу, при этом оставляя без внимания некоторые тела, поскольку их костюмы уже довольно обветшали. Через некоторое время он сказал: «Нашел».

Все немедленно посмотрели в его сторону. Подле белоснежных сапог Лань Ван Цзи лежал труп мужчины, чьи бедра опоясывали расплывчатые линии, по одной на каждой ноге. При ближайшем рассмотрении это оказались стежки, туго наложенные нитками телесного цвета. Между оттенками кожи ниже и выше швов наблюдалась небольшая разница: очевидно, ноги и верхняя часть туловища принадлежали разным людям.

Эту пару ног пришили к другому человеку!

Не Хуай Сан выпучил глаза от изумления и окончательно лишился дара речи. Вэй У Сянь спросил: «Кто выбирает трупы, которые хоронят в вашей крепости-некрополе?»

Не Хуай Сан с остекленевшим взглядом ответил: «Обычно прошлые главы заранее готовились к своей кончине и подыскивали себе мертвецов еще при жизни. Однако мой брат скончался скоропостижно и не успел скопить для себя достаточно трупов, поэтому основную их часть доставлял я… Я абсолютно уверен, что среди моих находок не было ни одного с недостающими частями тела. А больше я ничего не знаю…»

Попытаться вытащить из него еще хоть какую-то информацию, например, личность того, кто же все-таки мог бы прокрасться внутрь и спрятать там тело, было сродни ловле рыбы в мутной воде. Среди же тех, кто обеспечивал Орден Цин Хэ Не трупами, нашлись бы тысячи и тысячи подозреваемых. Похоже, что разгадать эту тайну удастся только после того, как они найдут все части тела покойника и соберут его душу и тело воедино.

Вэй У Сянь, с большим трудом, но все же справился с отделением ног от туловища и поместил их в новый мешочек Цянькунь, сказав Лань Ван Цзи: «Выходит, нашего дражайшего друга четвертовали, более того, части его тела разбросали по всем городам и весям, кусок там, кусок сям. Должно быть, убийца до безумия ненавидел его. Что ж, нам остается только надеяться, что он не покромсал его в пыль».

На прощание Не Хуай Сан сказал им: «До встречи!» Однако, судя по его искаженному ужасом и тревогой лицу, он бы предпочел не видеться с ними до самой гробовой доски. Мужчины же покинули хребет Синлу и вернулись на постоялый двор. Прибыв в безопасное место, они вынули из мешочков все три конечности и тщательно осмотрели. И в самом деле, обнаруженная сегодня пара ног имела такой же цвет кожи, что и отсеченная рука. К тому же, стоило положить части тела рядом, как они тут же яро реагировали и начинали беспрерывно дрожать, пульсировать и дребезжать, словно жаждая воссоединиться. Но все их попытки не могли увенчаться успехом, поскольку между ними отсутствовал еще один кусок. Тем не менее, все три конечности определенно принадлежали одному человеку.

Пока о загадочном трупе они знали лишь то, что при жизни он был высоким, мускулистым мужчиной крепкого телосложения, с длинными конечностями и высоким уровнем духовных сил. К счастью, вскоре призрачная рука указала новое направление, в котором им следует двигаться, – юго-запад.

Следуя ее руководству, Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи отправились в Юэ Ян.