Магический укус (ЛП)

Глава 9

Я сидела на крыльце, наслаждаясь ночной тишиной, и выбирала, с какой из двух бутылок мне начать. Ветер стих: ничто не тревожило тёмные листья на ветвях тополя.

Я сделала глоток сангрии, а потом, немного подумав, отхлебнула алко-лимонад своей любимой марки. До смерти напиваться не планировала, но чертовски хотела захмелеть, чтобы тело страдало так же, как мучился разум. Жаль, под рукой не было пива, я бы запила им вино. Верный способ быстро опьянеть.

Я так и не продвинулась в своем расследовании. Молодец, нечего сказать. Провалила поиски убийцы Грега: этот выродок продолжал убивать молодых женщин, оборотней, а я даже не знала, где его искать. На помощь Стаи больше рассчитывать не приходилось. Да и на Орден надежды не было. А ведь у меня только-только начали складываться отношения с хорошим парнем! Конечно, идеальными их трудно было назвать, но он полюбил меня! И очень пытался мне понравиться. Нормальный, порядочный мужчина. А я сломала нашу и без того хрупкую связь безвозвратно. Он не был частью моего мира, но я втянула его туда. На своих условиях.

Запрокинув одну из бутылок, я начала жадно пить, не чувствуя при этом никакого вкуса. Подавилась и от злости выкинула эту дурацкую склянку в деревья. Отличная работа.

Деревья не отреагировали. Помотав головой, я потянулась за вторым напитком.

И в этот момент увидела монстра в своём дворе.

Он сидел на корточках и принюхивался. Огромная сволочь: не меньше ста шестидесяти футов. Сероватая шерсть клоками росла на его тощем теле. Местами проглядывали бледные и морщинистые лысины. Особенно заметные на животе, который покрывали неровные шрамы. Из спины чудовища выступал горб, заросший длинными и жесткими волосами, образовавшими ярко-рыжую спутанную гриву. Ко всему прочему, из головы уродца торчали человеческие уши.

Задние лапы монстра были очень мускулистыми и напоминали собачьи, только с более длинными пальцами. Передние были меньше и скорей походили на человеческие руки, схватившие что-то тёмное. Я взглянула на добычу — белка. Существо обнюхало её длинной морщинистой мордой и впилось в бедное животное массивной челюстью. Ночную тишину нарушил хруст костей.

Оно жевало с удовольствием, крепко сжимая окровавленную тушку, и вдруг уставилось на меня. Небольшие, налитые кровью глаза без сомнения были человеческими: взгляд оборотня — взгляд монстра, пытающегося выбраться наружу. Когда я посмотрела в глаза этой твари, то увидела искру понимания, которая отражала зачатки интеллекта, грусть и страдание.

Чудовище задрало мерзкую морду к небу и издало жуткий, долгий звук, словно десятки голосов одновременно повторяли одну и ту же фразу на разных языках. А после продолжило поедать белку.

Шорох, который я услышала за спиной, заставил оглянуться. Большие и маленькие фигуры вылезали из тёмных углов двора. Они забирались на перила, крались около ступенек крыльца, принюхивались и окружали меня.

Поднеся бутылку ко рту, я начала пить. Монстры подходили всё ближе.

— Бедный Крэст, — прошептал бархатный голос, — я живу вот уже три сотни лет и никогда ещё не смеялся так сильно.

Я не спеша оторвалась от напитка и обернулась на голос.

— А, это ты, — сказала я. — Вот дерьмо! Никогда бы и не подумала.

Боно улыбнулся, обнажая белые, нечеловечески острые клуки. Их было слишком много. Странно: раньше я никогда этого не замечала.

Чёрные, короткие, щедро намазанные гелем, волосы исчезли. Теперь вместо них на плечи мужчины спадали длинные, гладкие, но несколько посеревшие от грязи, пряди. Его кожа была бледной. Я достаточно на неё насмотрелась: Боно появился практически обнажённым, напялив что-то отдаленно напоминающее килт, который свисал с его бёдер, еле-еле прикрывая плоть.

Вдруг всё начало плыть у меня перед глазами, и я потёрла лоб. Выпитый алкоголь давал о себе знать.

Боно соскользнул с перил, на которых сидел. Он плавно прошёлся по крыльцу и устроился возле меня.

Что-то неземное было в том, как он двигался, сидел, смотрел на меня полными ненависти взглядом. Исходящая от него энергии напрочь вырубала мой мозг. Единственное, чего хотелось — кричать.

Но я заставила себя сидеть смирно. От напряжения алкоголь немного выветрился из головы, и всё стало менее расплывчатым.

Во дворе несколько маленьких существ нетерпеливо ждали, пока самое большое чудовище закончит пожирать белку.

— Трудновато для тебя, не так ли? — снисходительно спросил упырь. — Тяжело вот так сидеть рядом со мной. Хочется закричать и убежать без оглядки, унести ноги, как можно дальше. В глубине души ты знаешь, что не сможешь спастись, но всё равно продолжаешь бежать, потому что лучше умереть ко мне спиной, чем лицом. Не догадываешься, почему ты это чувствуешь? Все просто. Твоё тело понимает: ты еда.

Я поднесла бутылку к губам и сделала небольшой глоток.

— Сколько дурацких романов ты прочитал, прежде чем такое пришло тебе в голову?

Он лёг на бок, подпирая голову рукой.

— Смейся сколько угодно, Кейт. Это твоя последняя возможность.

Я пожала плечами. Во дворе охотник за белками сильно ударил маленькое, страшное существо, которое попыталось укусить его за лапу. Мелкое чудовище завизжало, готовясь к следующему удару, но вдруг застыло, придавленное невидимой силой. Оно стояло неподвижно, только шея слегка подрагивала. Фантомная рука сжала виновника в последний раз и отпустила его. Он дёрнулся и рухнул на землю. В страхе существо отступило, тихо поскуливая и поджимая хвост.

— Дети иногда плохо себя ведут, — сказал Боно, — Их нужно наказывать. Если тебе интересно, с женщинами я поступаю также.

Он взглянул на большое существо, и оно, повинуясь его зову, подошло к нам.

— Думаю, мы можем обойтись без прелюдии, — продолжил упырь, — это мой старший сын. Я зову его Арагом. Араг, познакомься, это будущий обед. Будущий обед, это Араг.

Глубоко посаженные в деформированном черепе человеческие глаза Арага прослезились.

— Что за хрень ты…

— Павиан, — упырь покачал головой, — сильный, жестокий, агрессивный. К сожалению, он больше похож на меня, чем на мать. Знаешь, он умеет говорить. Скажи что-нибудь Кейт, Араг.

Монстр опустил глаза. Неуверенно переминаясь с лапы на лапу, он издал омерзительный звук, похожий на царапанье ногтями по доске.

— Кро-о-о-овь.

— Грустно, не правда ли? — Боно печально улыбнулся. — И это существо ходит по Земле. Жалкое, несчастное создание, которое произносит слова как попало, страстно желает того, что его скудный ум не может понять, и ненавидит всех и вся. Я как-то пытался вырвать его голосовые связки, но эти дебильные штуки всё время вырастали снова.

— Кровь, — вздохнул Араг.

Упырь дал сыну знак.

— Можешь идти.

Араг вернулся на своё место во дворе, а мой незваный гость тяжело вздохнул.

— Я подумываю убить его, когда мы всё здесь закончим. Думаешь, стоит?

Я глотнула немного вина.

— Не поможет, — продолжил Боно.

Я пожала плечами и выпила ещё.

— Зачем тебе понадобилось сотрудничество с Олейт?

— А почему бы и нет? План был отличный. Рано или поздно полукровки и колдуны начали бы воевать, а Олейт возглавила бы Братство. Тогда у меня появилось бы достаточно мяса, чтобы насытится до отвала. Вампирская плоть — самая лучшая, Кейт. Ей много лет и она так же ароматна, как хорошее вино.

— Но ты ведь и оборотнями не брезговал.

— Их магия придаёт мне сил, но на вкус — дерьмо.

Он коснулся моих волос и, взяв одну прядь, поднёс к носу.

— Бьюсь об заклад, сначала ты хотел переспать с Олейт.

Он обнажил зубы.

— Эта сучка оказалась бесплодной, представляешь?

Он накрутил несколько моих прядей на пальцы и посмотрел через них на луну. Я отстранилась — волосы соскользнули с его руки.

— Но потом я наткнулся на тебя. Кейт, с тобой таких проблем не будет.

— Почему я?

Он придвинулся ближе.

— Мне многое про тебя известно. Я специально поднялся на гору и исследовал могилу того гниющего мешка костей, которого ты назвала отцом. Учуяв вонь, исходившую от него, я понял: не его кровь течёт в твоих жилах. Но я догадался, чьей она могла быть. Оказывается, вся сила твоего настоящего папани была спрятана в маленькую, сладкую упаковочку. Скажи, ты знала, что он охотился на нас еще тысячи лет назад? Твой ничтожный, маленький ум никогда не сможет понять всю силу моей ненависти. Ты родишь мне сына, Кейт. И тогда вся сила твоих предков станет моей.

Он засмеялся, а я с трудом подавила в себе крик.

— Зачем ты убил Грега?

— Он слишком близко ко мне подобрался. Даже уловка Олейт его не одурачила. Я знал: рано или поздно придется избавиться от Фельдмана. Это была небольшая хитрость, чтобы выманить тебя из дома: ты пошла искать убийцу.

— Ты ведь намеренно хотел, чтобы я столкнулась с Олейт. Узнал, чья кровь сильнее, не так ли?

— Да. Тебе потребовалось много времени, чтобы это выяснить. А ведь я составил для тебя идеальный план. Всё, что было нужно — просто следовать ему. Но нет, ты даже этого не смогла! Обезьяны и то догадливее. Хотя, ты немногим превосходишь их в развитие.

Он облизал мою щёку.

— Твоя магия сегодня не так сильна, а я проголодался. Дома меня ждет свеженький труп, и на этом я не остановлюсь. Среди Братства много колдунов, которые хотят служить мне, а не этому дураку на позолоченном троне. Давай покончим со всем этим, что скажешь?

Я не ответила.

— Ни одного остроумного замечания? Неужели ты напугана?

Его голос понизился до шёпота, но произносимые слова были наполнены невероятной силой.

— Estenealeerahesaad de virenaneda. Ты навеки моя.

О Боже. Он как будто умел управлять древней магией с рождения. Она захватила меня, подчиняя себе мозг. Я прикусила язык и тут же почувствовала вкус собственной крови. Однако что-то яростное и непокорное росло внутри меня, кричало. Ослепленная светом, я всё же произнесла одно единственное слово.

— Dair.

Отпустило.

Сияние потускнело, и я увидела Боно. Незнакомые слова приходили в голову сами собой, всплывая из подсознания.

— At nertervanestene. Сначала я убью тебя.

Я разбила бутылку о ступени. Мелкие осколки посыпались на бетон, а в руке осталось заостренное горлышко, которое я вонзила в горло Боно.

— Ud. Умри.

Земля задрожала от силы, которую я вложила в это слово. Упырь свалился на пол, истекая кровью. Я бросилась к двери и проскользнула в дом. Магический щит сомкнулся, оберегая меня.

Монстр, оставшийся на крыльце, начал издавать странный булькающий звук. Они исходили из раненого горла. Боно очнулся и потянулся к бутылке. Сжав пальцами окровавленное стекло, надавил и, аккуратно вытащив его из шеи, бросил на землю.

Булькающий звук усиливался, а кровь ручьём стекала по горлу, особенно когда Боно кашлял. Осколки стекла входили из раны вместе с багровым потоком. Кто-то из детей упыря сполз с веранды, чтобы обнюхать окровавленную бутылку. Боно схватил его одной рукой и перебросил через перила, словно котёнка.

Он едва заметно коснулся пореза, вытирая кровь. Рана затягивалась на глазах. Когда она исчезла окончательно, булькающий звук стал еще громче, и я поняла: Боно смеялся.

— Хорошая попытка, — сказал он, демонстрируя невредимую шею, — теперь моя очередь.

Он прыгнул к двери. Защита вспыхнула малиновым светом и отбросила этого выродка назад.

Упырь перевернулся и закрутился. Серебро потекло из его глаз на щёки, оставляя металлический отблеск. В эту минуту в нём не было ничего человеческого.

Боно прыгнул снова и увидел острые угловатые вампирские кости, защищающие дверной проём изнутри.

— Сука!

— Камень, дерево и кость, — медленно проговорила я, — твоя защита только усиливает мою.

Он взревел так, что оконные стекла задребезжали. Я закрыла уши руками. В гневе Боно ударил кулаками по полу веранды: тот взлетел в воздух.

— Это не поможет, — продолжила я, — ты можешь сравнять с землей весь дом, но защита всё равно не исчезнет.

Он уставился на меня. Слезы до сих пор стекали по его лицу, оставляя следы в виде серебряных полос. Араг задрожал и прижался к земле.

— Это ещё не конец, — прорычал упырь, — я убью всё, что даёт тебе защиту. Я прикончу того кота, а потом сожру. Его сила станет моей, и я вернусь. И тогда никакая защита тебя не спасёт!

Он спрыгнул с веранды и растворился в ночи. Весь выводок последовал за ним.

Я прислонилась к стене. Из-за спиртного тяжело было думать. Он не умер. Честно говоря, я ожидала подобного исхода. Тот, кто уверенно соединял древние, чудовищно сильные слова в предложения, не умрёт от одного простенького словечка.

Кота? Боно сказал, что убьёт кота. Неужели он говорил о Джиме? Нет, Подмастерье точно имел в виду Каррана. Мой друг не был настолько сильным, чтобы угрожать падению моей защиты, а вот Повелитель Оборотней – да. Врожденная устойчивость к защитным чарам. У Каррана она сильнейшая. Нужно предупредить Джима, на всякий случай.

Только кто мне поверит?

— А мужчины моё предсказание высмеяли, — пробормотала я, опускаясь на колени.

Я всё-таки позвонила Джиму. Он не ответил, а автоответчик не работал.

ЗВУК ЛОМАЮЩЕЙСЯ ЗАЩИТЫ ворвался в мой мозг. Голова взорвалась болью, а сон мгновенно улетучился.

Кто-то проник в дом.

Я скользнула рукой под подушку, нашла рукоять метательного кинжала, и, потянув, выпустила лезвие, приводя оружие в боевую готовность.

Я лежала и прислушивалась. Тишина и темнота наполняли комнаты. Выходить нужды не было. Кто бы это ни был, он сам найдет меня.

Тень, похожая на внушительных размеров мужчину, появилась в коридоре. Я с трудом могла видеть ее из-за тьмы, окутавшей все вокруг. Секунду поколебавшись, некто начал приближаться. Я закрыла глаза, наблюдая за ним сквозь ресницы.

Шесть ярдов. Глубокий вдох.

Пять.

Четыре. Достаточно близко.

Я метнула кинжал. Черное лезвие перевернулось в воздухе и ударило тень в плечо. Черт. Промазала.

Незнакомец устремился ко мне. Я ринулась в сторону Убийцы, но ублюдок был слишком быстр. Я с силой лягнула его обеими ногами. Но он отбил мой удар и схватил за правое запястье. Стальные пальцы сжались — рука начала неметь. Левой рукой я ударила его в горло, стараясь попасть в кадык. Нападавший зарычал, сильнее стискивая пальцы и притягивая к себе. Я встретилась взглядом с желтым глазами.

— Отпусти мою руку, козел!

Карран отпустил, и я потерла запястье.

— Черт возьми, ты что разговаривать не умеешь?

Он непонимающе уставился на меня. Я хотела включить лампу, но вспомнила, что активировала магию, и, вместо этого, достала свечку из ночного столика. Чиркнула спичкой. Пламя вспыхнуло. Карран стоял передо мной, не моргая, с широко распахнутыми глазами. Крошечные красные отметины покрывали его лицо и руки. Потянувшись, я коснулась его ладони. Магия, переполнявшая гостя, ужалила кончики пальцев. Кровь. Оборотень был покрыт кровью с ног до головы. Он прорвался через мою защиту, и теперь расплачивался за это.

— Карран?

Он не подавал признаков того, что услышал меня. Должно быть, отдача от заклинания оглушила его.

Головная боль, отдавалась в черепе, словно меня били молотком. Поднявшись на ноги, я взяла Каррана за руку и проводила в ванную, чтобы потом затолкать под душ. Включив холодную воду, позволила ледяному водопаду обрушиться ему на лицо.

Опустив крышку унитаза, я села и положила голову на руки. Сейчас я была готова убить за аспирин.

Карран резко и шумно втянул воздух, затем выдохнул. Наконец пришел в себя.

— Холодно, — сказал Повелитель Оборотней. Задрожав, он выключил воду и встряхнулся. Капли потушили свечу, и тьма поглотила нас.

Я нащупала полотенце и швырнула ему. Потом, нашла дверь и, покинув ванную, направилась на кухню. Пока я шла по коридору, мне на голову что-то упало. Я отскочила в сторону, поймав падающий предмет; пальцы сжимали ветку.

— Какого черта?

Я взглянула наверх и увидела ночное небо. В крыше зияла огромная дыра. Оборотень выбрал наиболее высокую точку дома: место самой слабой защиты. Он разрушил ее, а заодно и кровлю.

Мена распирало от злости. Дойдя до кухни, я нашла магический светильник. Включила его. Немного помигав, он все-таки заработал. Мягкое голубое пламя нежным сиянием озарило помещение. В дверном проеме появился Карран.

— Ты сломал крышу, — возмутилась я.

— Так было проще, — объяснил он. — Я стучал в дверь, но ты не ответила.

Я потерла виски. Отныне никакого вина.

Что-то звякнуло. Я посмотрела вверх. Карран положил мой кинжал на стол.

— Как твое плечо?

— Болит, — коротко ответил он.

Лучше не рассказывать ему, что целилась я в горло.

— Ты была права, — продолжил он. — Всё только начинается.

— Я знаю, — мягко сказала я.

— Там упырь.

— Знаю.

— У него Дерек.

Я уставилась на него.

— Я послал Дерека и Корвина в Лес, — сказал Карран. — Он напал на них в точке высадки и забрал Дерека. Последнее, что помнит Корвин: у парня была сломана нога, но он был жив.

— Что насчет Корвина?

— Ранен, — ответил Карран.

— И сильно?

— Он умирает.

— ТРЕТЬЕ ДЕРЕВО СЛЕВА, — СКАЗАЛ КАРРАН.

Мы стояли на крыльце, плечом к плечу, окутанные ночной мглой.

— Я вижу его. — Похожая на рептилию тварь припала к ветвям тополя, а ее длинный чешуйчатый хвост обвился вокруг ветви. Наблюдатель, которого Боно оставил приглядывать за мной. — Мы не можем его убить. Боно думает, что я буду отсиживаться в доме, укрывшись за защитным барьером. Если мы избавимся от его прислужника, он узнает: они связаны телепатически.

Широко шагая, Карран направился к дереву. Тварь наблюдала за ним огромными круглыми глазами. Повелитель подпрыгнул, зацепился за нижнюю ветку и подтянулся на ней. Монстр зашипел. Я прошла в сарай и вернулась назад с катушкой кабельного провода. Карран схватил тварь за шею. Она завизжала и разжала лапы. Он бросил ее вниз, и я, наступив на нее, обвязала проводом шею. Кожа монстра была полупрозрачной, светло-оливкового цвета. Чешуйки переливались в лунном свете. Карран спрыгнул вниз, и мы привязали другой конец ловушки к дереву.

А потом пошли к лей-линии.

МЫ СИДЕЛИ НА УЗКОЙ ДЕРЕВЯННОЙ ПЛАТФОРМЕ, только и успевая, что уворачиваться от летящих в нас кусков хлама. Это были лей-такси — дешевые деревянные конструкции, которые грудой лежали рядом с любой лей-точкой. Никто не мог передвигаться по лей-линии без опоры. Все знали: ступишь туда и магический поток изрубит ноги, как минимум, до колена. Глупцов, желающих попробовать, не было.

Мы двигались на север, в сторону Атланты, со скоростью почти девяносто миль в час. Магия удерживала такси в практически неподвижном состоянии, насколько это было возможно, если учесть, что мы находились на висящей в воздухе шероховатой деревянной платформе, а мимо живо проносилась земля.

— Объясни мне еще раз про костяную защиту, — тихо попросил Карран.

— Убивая вампиров, он питался ими. Кровь, которую Боно поглотил, создала связь между костями тех, кого он убил и им самим. Прикрепив останки к каменному полу и стенам, я вынудила его бороться против самого себя. Подобного рода защиту практически невозможно разрушить. Для надежности я разложила охранные метки по всему двору, поэтому ему пришлось расчищать проход к моему крыльцу. Он был слишком счастлив, увидев меня, и не заметил ловушки.

— Ты его приманила?

— Да.

— Значит, костяную защиту можно обернуть против тебя, но кровавый щит может преодолеть человек с равной по силе кровью?

— Яблоки и апельсины, — пояснила я вяло. Меня одолевали одновременно и усталость, и тревога. — Защита кровью получает силу напрямую из крови, в то время как защита Камень-Дерево-Кость — из окружающей среды. Она забирает силу из самой магии. Наличие кости лишь очерчивает ее, как линза, что пропускает свет определенного спектра. Он не может войти в мой дом в период наплыва магии. А учитывая, что он сам магия, то его сила должна быть практически на нуле, чтобы проникнуть внутрь, когда активны технологии.

Я наблюдала, как вращается планета: затопленные тьмой долины и холмы проносились по обе стороны от нас. Бедный Дерек. Я стиснула зубы.

— Не надо, — сказал Карран.

— Мне следовало найти кого-то более послушного. — Мы не смотрели друг на друга, предпочитая видеть лик ночи.

— Ничего бы не изменилось, — возразил Карран. — Я все равно отослал бы их в лес. Там самое безопасное место.

— Оглядываясь назад, все сходится. — Мой голос стал резче. — Он был подмастерьем Гастека в разведывательной группе Братства. Знал, когда вампиры выходят и куда направляются. Был в курсе, каким маршрутом твои люди возвращаются в город из Крепости. И проводил все свободное время, цепляя женщин в баре. — Я откинулась назад. У меня было преимущество — видения Анны, и все же я его упустила. — Так глупо.

Карран промолчал.

Звезды сияли ярко, смеясь над двумя людьми, сидевшими на куске старья. Я закрыла глаза, но сон отказывался приходить.

— Я засунула ему в глотку разбитую бутылку, — сказала я.

— Ага, я видел окровавленное стекло.

— Он засмеялся. Бутылка торчала у него из шеи. Он истекал кровью и смеялся надо мной.

— Когда я найду Боно, ему станет не до смеха. — Он произнес это без бравады, ровно, так большинство людей обещают захватить буханку хлеба по пути домой.

Альманах гласил: упырь невосприимчив к металлу, дереву, камню, зубам и когтям. Как, черт возьми, мы собираемся его убить?

Карран потянулся ко мне. Его теплая рука мимолетно коснулась моего плеча и тут же исчезла. По какой-то неведомой причине я почувствовала себя лучше. Прикрыв глаза, я положила голову на пахнущие свалкой доски и уснула.

ЛЕГКОЕ ПРИКОСНОВЕНИЕ К ПЛЕЧУ РАЗБУДИЛО МЕНЯ.

— ЛЕЙ-точка, — сказал Карран. Приподнявшись, я увидела впереди разрыв лей-линии, где в искаженном виде представал нормальный мир. Нас ожидало несколько высоких фигур.

— Друзья или враги?

— Друзья, — ответил оборотень.

Платформа прогнулась. Старые доски заскрипели, туго натянулись и намокли, будто сырая древесина исторгала влагу. Линия задрожала от похожего на спазм удара и выплюнула нас к дюжине оборотней. Когтистые лапы протянулись ко мне, помогая спуститься с платформы. Но я самостоятельно встала на ноги.

— Как много народу пропало? — спросил Карран главную женщину.

Она зарычала. Ее челюсть щёлкнула, и вперед выступил оборотень в человеческой форме.

— Две группы, Повелитель, — ответил он. — Небольшая семья из Уэйнсвилла и девять человек из Эшвилла. Там был необычный оползень, и им пришлось прокапываться сквозь грязь, чтобы добраться до места.

Карран кивнул и широким шагом направился по грязной дороге, прикрытой по бокам густой лесной чащей. Несмотря на далеко расстояние я отлично слышала ужасный рёв переоборудованного автомобиля, мчащегося к нам.

— Лошадь была бы тише, — заметила я.

— Не люблю лошадей, — ответил Карран.

Лес наполняли грациозные фигуры, появляющиеся то тут, то там. Сверкающие глаза наблюдали, запоминая каждый момент. Стая мобилизовалась, стягиваясь в Крепость. Ни один оборотень не останется за пределами стен. И пока последний из их не пересечет черту форта, дороги, ведущие к нему, останутся укрепленными.

— Никому всегда быть в полной боевой готовности, — сказал Карран, будто отвечая на мои мысли. — После того, как мы убили Олаф, я их отпустил.

Ничего ещё не кончено.

Рев работающей на воде машины стал слишком громким, чтобы продолжать разговор. Мы повернули, и я увидела переделанный Jeep, который охраняли три волка. Оборотни подошли. Поприветствовали Повелителя, после чего мы забрались внутрь, и Карран повез нас в Крепость.

Тяжелое дыхание Корвина, похожее на звон траурного колокола, эхом разносилось по всем углам палаты. Уродливое лицо больного осунулось, а кожа стала серой и дряблой. Лихорадочный взгляд был устремлен на меня.

— Лес зовет, — прохрипел он.

Надеясь успокоить Корвина, я коснулась его руки. Острые когти мгновенно впились в мою кожу, раня ее.

— Хорошей охоты, — сказал оборотень.

— Он не знает, кто ты, — сзади послышался голос Дулиттла. — Долго это не продлится.

Осторожно высвободив руку, я погладила пушистую шею и почувствовала, как по ней прошла вибрация:

— Мне больно.

Я посмотрела на Дулиттла, но он лишь покачал головой:

— Я ничего не могу сделать, чтобы хоть как-то облегчить его боль.

— Он был прикован к сломанному фонарному столбу, когда мы нашли его, — осторожно вклинился в разговор Карран.

Корвин попытался приподняться, ухватившись массивными руками за мои плечи. Его зеленые глаза блестели.

— Я умираю.

— Да, — подтвердила я, однако Дулиттл в то же мгновение сказал обратное:

— Нет.

Оборотень-рысь вцепился в меня настолько сильно, насколько позволяло его состояние.

— Ты никогда не была в лесу, — он не спрашивал, скорее утверждал, поэтому я не ответила, продолжая нежно придерживать его. Грудь Корвина дрожала от нестерпимой боли. — Это очень плохо.

Кот обмяк в моих руках, и я уложила его обратно на подушку. Он весь трясся. Кровь била фонтаном, заливая простыни и повязки. Мех спутался и слипся.

— Черт! — выругался Дулиттл, отталкивая меня в сторону, хватаясь за шприц.

Карран развернул меня лицом к кровати, стоявшей у противоположной стороны.

— Я хочу, чтобы ты для меня кое-что сделала.

На кровати лежал мужчина, укрытый по самый подбородок. Было что-то неестественное в его позе. Карран оттянул одеяло в сторону, показывая, что человек привязан. Убрав грязные пряди, я увидела лицо с грубыми чертами. Оно показалось очень знакомым. Точно видела его прежде! Вдруг веки пленника открылись, и я отшатнулась, мгновенно разглядев обещание в бледных глазах. Бродяга из офиса Тэда. Части пазла начали складываться в единую картину.

Как глупо с моей стороны.

— Мы нашли его без сознания сразу после Корвина, — пояснил Карран. — Очевидно, он полез в драку, чтобы заступиться за Дерека, однако своего поведения не объяснил.

— Развяжите его.

Карран с сомнением посмотрел на меня:

— У него проблемы с самоконтролем.

— Развяжите его, — повторила я. — Вы не должны держать связанным крестоносца Ордена.

Корвин заскулил хрипло, болезненно. На мгновение мне показалось, что Повелитель Оборотней разнесет стену кулаком, но тот лишь перевел дыхание. Выражения его лица снова стало спокойным.

— Заставь его нормально себя вести, и я сделаю это.

Я присела рядом с пленником. Его взгляд был полон безумия. Все Крестоносцы немного сумасшедшие — профессиональная черта. Бьюсь об заклад, если бы он мог освободиться от своих пут, то тотчас попытался бы убить всех присутствующих в комнате.

— Я знаю, кто упырь, — обратилась я к мужчине. — И знаю, чего он хочет.

Взгляд Крестоносца полностью сфокусировался на мне. Бывает так, что кажется, будто кто-то смотрит тебе в самую душу, и ты начинаешь потеть, напрягатся и понимать, что есть только два варианта: бежать или сражаться. Но на меня морально не давили, только слушали.

— Упырь не сможет остаться в стороне. Вскоре он явится сюда, тогда я сражусь с ним. Он тоже, — продолжала я, кивая в сторону Каррана. — И пока мы будем бороться и истекать кровью, кое-кто останется лежать здесь, привязанный к кровати, потому что он, видите ли, не склонен к компромиссам в силу своего упрямства.

Крестоносец задумался и, наконец, сказал:

— Они забрали мое оружие.

Карран кивнул, подтверждая его слова.

— Он может вернуть его, если пообещает не нападать больше на моих людей. И остаться в башне. Я не могу позволить ему сбежать, когда вокруг твориться полное дерьмо. Либо сотрудничество, либо плен.

Безумие вспыхнуло во взгляде Крестоносца и тут же исчезло.

— Согласен.

Я достала из-за пояса нож и перерезала веревки. Крестоносец сел, потер запястья, потом взял нож из моих рук и освободил лодыжки.

— Как тебя зовут?

— Ник.

Мужчина носил типичную для здешних обитателей одежду и пах свежестью.

— Карран, ты заставил его помыться? — удивилась я.

— Мы вымыли его. У него были вши.

— Это мое оружие.

Карран жестом позвал нас; мы последовали за ним и вышли из палаты. Пройдя вниз по коридору, остановились возле маленькой комнаты.

— Я должен идти, — обратился оборотень ко мне, держа руку на дверной ручке. — А вы оставайтесь в помещении.

— Он останется, — заверила я.

Карран обернулся к Нику. Двое мужчин посмотрели друг на друга пристально и оценивающе. Они оба знали, что хоть Крестоносцы и были ненормальны, однако как стражи порядка держали обещания.

Карран распахнул дверь, приглашая нас пройти внутрь, а сам ушел прочь.

Комната, в которую мы с Ником вошли, выглядела аскетично: одинокая кровать возле стены, пустой комод и стол, заваленный грудой металла. Никаких признаков жизни: ни личных вещей, ни разбросанной одежды, только боксерская груша, свисающая с потолка. Интересно, это стандартная обстановка для комнат сторожевой башни?

Я уселась на кровать, а Ник подошел к столу, где лежала вся экипировка. Когда оборотни связали его, он был хорошо вооружен: боевой пояс с дюжиной острых зубов акулы; задние ножны; комплект первой медицинской помощи и бинты; девятимиллиметровый пистолет Sig Sauer а 22; ружье; скрепки и длинная серебряная цепь; несколько коробок боеприпасов и другие необходимые для защиты вещи. Все это теперь лежало перед крестоносцем. Ника больше всего заинтересовал меч — короткий, серповидный гладиус с зазубренным лезвием, позволявшим быстро обезглавливать, — который находился в стороне между несколькими кортиками и гарротой, состоящей из спутанных веревок и деревянных наконечников.

Ник разделся до пояса, демонстрируя мускулистое, покрытое шрамами тело. Левое плечо было перевязано. Крестоносец снял бинты, скрывавшие рваную рану, и взял свежие марлевые салфетки со стола. Я встала позади, чтобы помочь наложить повязку. Мы работали в тишине. Когда все было закончено, мужчина вновь надел рубашку и повязал боевой пояс вокруг талии.

— Как долго ты следил за ним?

Ник не смотрел на меня — его занимал металл на столе.

— Четыре года, — мужчина прошелся пальцами по нарукавникам из акульих зубов. — Сначала Квебек, затем Сиэтл. Тулса.

Я нависла над столом и критически осмотрела оружие.

— Ничего из этого не убьет его.

Крестоносец молча сунул гладиус за пояс. Мои слова не имели значения. Он все равно попытается.

— Как ты узнал о том, что упырь напал на ребенка?

— Он был связан с тобой. Ты — настоящая мишень.

— Лучшая мишень.

— Но ты нужна ему живой. Для размножения, — Ник шагнул ко мне и коснулся руки. Бледное свечение замерцало на его пальцах, но быстро погасло. — Сила манит к себе.

Не было нужды демонстрировать силу в бою, для кестоносца хватало одного прикосновения. Я пыталась вспомнить, касался ли он меня в офисе Тэда. Точно, мы столкнулись в коридоре.

— Ты взяла на себя ответственность за ребенка. Ты позволила этому случиться.

Ник был прав.

— И это я слышу от человека, позволившего Стае схватить себя и привязать к кровати, которая ничего не весит? Я тебе скажу кое-что: возвращайся ко мне с головой упыря и только потом суди.

У крестоносца лицо приняло каменное выражение.

— Справедливло.

Мы среагировали быстро: около моего лица оказался пистолет, а острие Убийцы коснулось шеи Ника. Я не понимала, как предугадала его движения.

Дверь медленно открылась, но никто из нас так и не решился отвести взгляд. Спустя некоторое время новоприбывший решил удалиться, о чем говорил скрип поворачиваемой дверной ручки.

Я состроила гримасу:

— Если собираешься что-то сделать, делай. Или я могу просто перерезать твою глотку и двинуться дальше.

Ник отвел пистолет вверх, а потом спрятал обратно в кобуру, при этом не забыв поставить тот на предохранитель.

— Не сейчас.

Я кивнула и убрала меч в ножны.

Послышался стук. Приходивший, вероятно, решил показать манеры.

— Войдите, ¬— отозвалась я.

На пороге появилась женщина-оборотень. Она сделала едва заметный жест в мою сторону:

— Карран ждет тебя.

Женщина привела нас в зал совета. На полу лежала мертвая девочка лет четырнадцати. Её ноги были до неприличия раздвинуты, а руки раскинуты в стороны. Голова, вывернутая под неестественным углом, выглядела пугающе из-за застывших голубых глаз, уставившихся в потолок. Кто-то сломал ей шею. Быстро. Чисто. Одним резким движением. Через влажную футболку, порванную и в пятнах, просвечивало украшение — сердечко на золотой цепочке. Такое не дарят. Такое покупают сами себе в знак утешения.

Пол украшали длинные глубокие царапины, что доказывало, что девочка должна была изменить форму, прежде чем умерла. Сцена насилия ясно представала перед глазами. Работал упырь, это очевидно.

Карран мрачно рассматривал труп.

— Этот подонок оставил номер своего телефона, — сказал он, расслабив кулак. Из ладони на пол скользнул мятый лист бумаги.

Я не стала спрашивать, где на ее теле нашли записку.

Махон, до этого сидевший у стены и с силой теревший лоб, подошел к девочке. Его огромные руки схватили её тельце, одним резким движением переломили хрупкие кости. Инстинкт. Девочка изменила облик и, когда Махон ее отпустил, упала, стукнувшись головой о доски.

— Ты собираешься ему звонить? — спросила я.

— Да, — ответил Повелитель Оборотней. — Есть другие предложения?

— Он теряет самообладание, когда что-то выходит из-под контроля. И в этот момент думает своим членом, — пояснила я Нику.

Карран набрал номер и включил громкую связь. Послышались монотонные гудки: первый, второй... Щелчок оповестил всех о том, что трубку подняли.

Раздался взволнованный голос Боно:

— Я вижу, ты получил мое сообщение. Девочка лежит там на полу, а ты смотришь на нее с наслаждением. Было бы неплохо её трахнуть, верно? Я могу помочь тебе с этим. Она была милой. Неуклюжей тупицей, но милой. Немного сухой, но кровь все исправила. Так сказать, альтернатива.

Карран оставался расслабленным и почти спокойным. Правда, молчал.

— Твоя подружка там с тобой? — продолжал болтать Боно. — Высокая, темноволосая, с острым языком. Я искал её, но она пропала. И поэтому я взял человеческую блондинку, которая была у тебя до нее. Я собираюсь отведать её за ланчем. Трюк со свежим мясом — мягчайшим, заметь — должен задобрить меня. Мои дети сделают из твоей девочки филе. Ты бы хотел услышать её крик?

Последовал звук открывающейся двери.

— Пожалуйста, нет! Нет! Прошу… А! — нечеловеческим голосом взвыла женщина. Судя по шорохам и какому-то грохоту, там происходила борьба.

Я задрожала. На ее месте должна была быть я. Что делать? Что? Слушать. Только это пока возможно.

Лицо Каррана оставалось спокойным; он просто поднял в воздух металлический стул и согнул его пополам.

Внезапно женщина закашлялась, а потом застонала. Её всхлипы заполнили зал. Когда я готова была уже заткнуть себе уши, все оборвалось.

Боно громко прорычал:

— Идиот!

Кто-то невнятно огрызнулся ему в ответ. Скорее всего это был Араг.

— Он проколол ей артерию, ¬— голос Боно зазвучал вновь. — Это ведь так просто: порезать живот и вытащить кишки. Но нет, он вцепился когтями в артерию. Теперь мне все отмывать. Я убью его в конце концов.

Хныкающие звуки стали тише, словно отдаляясь.

— Итак, скажи мне, это звучало так же, как когда ты трахал ее? Лично для меня она не кричала, только рыдала. Реальное разочарование... Эй, ты там, полукровка?

— Я здесь. И у меня тоже есть кое-что для тебя. Готов послушать? Скажи приветик, Кейт.

— Привет, — холодно сказала я.

На той стороне повисло молчание — он не верил.

— Это не она. Она все еще у себя дома.

— Как шея? Все еще плюешься стеклом? — продолжила я разговор.

— Кейт здесь, — подтвердил Карран. — Со мной. И сегодня вечером, в то время как ты будешь ждать, пока приготовится твое мясо, думай обо мне и о ней. Думай о том, как она будет умолять меня.

— В конце концов она станет моей, — голос Боно был натянут, словно струна, готовая вот-вот лопнуть.

Карран лишь глубоко вздохнул.

— Как сентиментально…

Он не мог не иронизировать. Боно бросил трубку.

Я повернулась и вышла из зала.

***

Я блуждала по коридорам, пока не набрела на комнату, где некоторое время назад мы с Крестоносцем без лишних сантиментов обменивались мнениями. Ник ушел. Надеюсь, у него достаточно ума, чтобы остаться в команде. К тому же поведение Каррана в сложившейся ситуации — чистое самоубийство.

Я закрыла дверь и подошла к окну. Небо было непроглядно серым от кочковатых туч, шел дождь. Уличная темень просочилась в комнату, сделав её еще более неуютной. В конечном счете дождь закончится, трава и листья деревьев станут вновь яркими и свежими. Как странно: что-то настолько бесцветное, как вода, способно омолодить мир.

В небольшом прикроватном комоде лежала только пара серых треников, больше ничего. Я положила ножны с клинком на голубое одеяло и переоделась в штаны. Стоило сначала разогреться, попрыгав так, будто в руках скакалка, прежде чем избивать грушу.

Не могу точно сказать, сколько времени прошло. От пота одежда на спине прилипла. Почти закончив тренировку, я услышала стук в дверь и, прежде чем разрешить кому-то войти, снова пнула грушу.

Кто бы сомневался, это был Карран. Я вытерла пот со лба и сделала растяжку. Оборотень сел на стул, облокотившись о колени, — ждал, пока я закончу.

— Он перезвонил.

— Что сказал?

— Нес всякий бред. Обещал убить меня. Но он не станет нападать на сторожевую башню.

— Ты этого ждал?

— Нет, просто надеялся.

Я села на кровать. Упырь не будет играть по нашим правилам. Боно не поддастся на провокации и не совершит опрометчивых поступков, после которых козыри будут у Стаи.

В этом новом веке бой между избранными решал судьбы многих.

Боно бросил вызов Каррану . Это было неизбежно. Ведь Повелитель Оборотней — серьезная угроза. Он не будет прятаться, а сам лично ответит на удар — да что там на удар, на любое предложенное испытание. Альфа-самец, не имеющий права на такую роскошь, как отступление.

— Твоя... — я замолчала, пытаясь подобрать подходящее слово; «подруга» казалось несоответствующим, а «женщина» — слишком безличным. — Твоя дама, она в безопасности?

— Да, она здесь.

Я кивнула. Крики другой женщины до сих стояли у меня в ушах. Сейчас Карран выглядел старше своего возраста из-за навалившихся забот. Значит, крики были свежи и в его памяти.

— Не то чтобы меня это не волнует, — продолжил он, — но я не могу позволить ему запугать меня.

— Знаю.

— Извини.

Я не была точно уверена, за что именно он извинился.

Когда Карран ушел, я задумалась. У всех есть свои слабости. Таков закон природы. Для каждого это что-то свое: опасный хищник, болезнь, страх, — это заложено от рождения. Значит, у упыря они тоже должны быть. Об этом не пишут в книгах — иначе бы крестоносец уже знал. Я размышляла обо всем, что произошло после смерти Грэга, тщательно перебирая события и пытаясь не упустить ни единой детали. Думала о Боно и местах, где он побывал, о людях, которых видел, о действиях, которые совершил.

Дождь стал барабанить сильнее. Залитая потом одежда холодила спину.

В моей комнате не было телефона, отчего я пошла искать его в других ниже по коридору. Мне повезло: нашла один аппарат. Плотно прикрыв за собой дверь, я набрала номер.

— Здравствуйте, — мужской голос звучал заученно учтиво. — Вы дозвонились до офиса Братства. Чем могу вам помочь?

— Мне необходимо поговорить с Гастеком.

— Господин Гастек сейчас занят.

— Соедините меня с ним, сейчас же!

Судя по пыхтению, мужчине не понравился мой тон, тем не менее он перенаправил меня на нужную линию. Вместе с щелчком в трубке появился голос Гастека и шум на заднем фоне, говорившим, что он был не один.

— Привет. Ты должен был знать, — начала я, — он был твоим подмастерьем в течение двух лет.

— Я не понимаю...

— И не пытайся, — я зарычала настолько яростно, что Гастек заткнулся. — Скажи мне, Гастек, скажи, что знаешь.

— Нет.

Я закрыла глаза и попыталась мыслить здраво. Можно было пойти вниз и разнести все на своем пути: неплохая отдушина. К тому времени, когда бы они меня остановили, кровь лилась бы рекой. Я могла это сделать. И очень сильно хотела. Увы, но это не решало проблему.

— Он придет за тобой. Он испытывает отвращение к вам. И как только подберется, убьет всех, кого ненавидит. А потом найдет тебя, и все, что ты сможешь сделать, — растить вампиров для него и его выводка. Будешь ему лично доставлять еду быстрого приготовления.

— Ты думаешь, я не размышлял над этим? — свирепо прошептал Гастек.

— Тогда скажи мне, что ты знаешь. Скажи мне!

— Мне нечего тебе сказать, ¬— и с этими словами Гастек отключился.

Я боролась с желанием запустить телефон в стену.

— Спрашивать у Братства информацию глупо. Пустая трата времени, — сказал Ник, оказавшийся позади меня. — Они даже не продут тебе свободного зонта в чертов шторм.

Я обернулась. Волосы Ника, казавшиеся на два тона светлее, чем прежде, были зачесаны в конский хвост. Щетина исчезла, оставив жесткое, но приятное лицо. Крестоносец пересек комнату так, как это сделал бы зрелый мастер боевых искусств, абсолютно уверенный в своих навыках, правда при этом слишком молодой и на грани появления брюшка сенсея. Ник был проворным и натренированным, таким, чтобы противостоять ударам без перерыва или размышлений. Он остановился достаточно далеко, но я все равно почувствовала запах ирландского весеннего мыла, исходивший от него.

Это тот Ник, которого я знала? На секунду я засомневалась, но, встретившись с ним глазами, убедилась — это он. Знакомое желание отступить вернулось.

— И почему ты стал таким очаровательным? — спросила я, стараясь не разрушить момент нервным смешком. — Оказывается, все, что тебе было нужно — одна из тех маленьких сережек в ухе.

Крестоносец не ответил, только нахмурился.

— Мне просто любопытно. Когда ты то же самое делаешь с людьми, они обычно падают на землю и дрожат от страха?

— Обычно они смертельно удивляются, — парировал он.

— Похоже, на упыре не сработало. — Заметив, как Ник поправляет большой ранец за плечом, я изумилась: — Собрался куда-то?

Наша реакция была одинакова, а расстояние, разделявшее нас, — приличным. Так что попробуй он что-нибудь сотворить, у меня было бы время, чтобы уклониться.

— Да.

— И как же ты планируешь уйти, минуя часовых стаи?

— Я планировал, что ты вытащишь меня отсюда. Они забрали у меня аконитовое зелье, но я знаю, что у тебя есть немного.

Я потерла лицо руками, признавая его правоту. Надо быть полной идиоткой, чтобы, находясь на территории стаи, не иметь аконит при себе. Возможно, мне тоже следовало принять зелье.

— Почему я должна тебе помогать? Ты имеешь хоть малейшее представление о том, каким злым будет Карран? С тем же успехом я могла бы сразу перерезать себе вены.

— Принимая во внимание тот факт, что именно это упырь и планирует проделать с тобой, весьма неплохая идея.

Ник медленно приблизился и небрежно провел светящимися пальцами по моей руке. От магического покалывания кожа покрылась мурашками. Я дернулась.

— Ты когдa-нибудь прекратишь это делать?

— Кто ты? Откуда появилась?

— Я точно уверена, что появилась от мамы и папы. Ну, знаешь, как обычно бывает: мужчина встречает женщину...

— Я знаю, как убить его, — перебил меня Ник и присел рядом. — Возвращаясь в Вашингтон, я разыскал упыря в святилище Горгоны. Он спас себя, зарезав жриц и священников. Однако, прежде чем святой архиерей умер, он рассказал мне, как убить Боно.

— Почему бы не рассказать об этом Каррану?

Мужчина потряс головой:

— Царь зверей не будет слушать. У него довольно узкая специальность: защита Стаи от опасностей. Он не отпустит меня.

— Тогда рассказывай мне.

— Ты поможешь мне?

— Сначала выложи все, что выяснил, а после я приложу все усилия: либо чтобы помочь тебе, либо чтобы унять тебя.

— Кость жертвы, — наклонился Ник к моему уху, — Ты можешь убить его костью.

— Я помогу. Но сделай одолжение — принеси мне подарок, Ник.

***

Карран смотрел на меня. Нет, не сверлил взглядом, а как обычно не проявлял эмоций.

— Где Крестоносец?

— Он нужен мне на некоторое время, — ответила я. — Могу ошибаться, но не уверена, что он командный игрок.

Нику необходимо было что-то вроде отвлекающего маневра, пока он, подобно гигантской летучей мыши, сбегал на одной из лошадей стаи. Я обеспечила ему этот маневр. Устроила Джиму и его отряду нытиков-оборотней веселую погоню по сельской местности.

Нас было семеро в комнате: я, Карран, Джим в облике ягуара, Махон, двое часовых волков и смотритель. Трое последних явно чувствовали себя некомфортно: их глаза все еще слезились от аконита. У часового, что находился слева, в полной мере проявилась аллергическая реакция в виде красной сыпи и насморка. Он отчаянно нуждался в салфетке, но присутствие вожака заставляло его стоять по стойке смирно. Поэтому с кончика его носа капало. Кап, кап, кап… Капли впитывались в ткань на груди. Там уже образовалось обширное пятно.

Мне бы такое самообладание пригодилось сейчас, когда Карран изображал отравленную формалином муху. Он излишне невозмутим, на мой взгляд. На его месте давно бы уже взорвалась.

Я слегка согнула кисти в запястьях и почувствовала, как зашевелились серебряные иглы на нарукавниках. Махон любезно предложил подержать мой клинок, пока Карран и я должны были беседовать. Не скажу, что я могла бы убить Каррана прямо сейчас и что это вообще необходимо. Я всегда могу попытаться. Но позже.

Глава стаи скрестил руки на груди. Затишье перед бурей... Ягуар у моих ног напрягся и съежился, пытаясь казаться меньше.

— Точно так же, как и мы, — сказал Карран. — Ты же понимаешь, я не хотел, чтобы ты или крестоносец покидали сторожевую башню?

— Да.

— Так я и думал.

Он схватил меня за горло и припечатал к стене. Мои ноги повисли над полом. Я сжала руку Каррана и всадила длинную серебряную иглу между указательным и большим пальцами. Боль исчезла. Я осела на пол и, не давая себе времени толком вздохнуть, со всей силы ударила оборотня по ногам. Он упал в опасной близости.

Я откатилась и встала на ноги. С противоположной стороны комнаты Карран сверкнул золотыми глазами. Битва была слишком быстрой, чтобы кто-то еще из присутствующих успел среагировать.

Карран вынул иглу из руки и бросил ее на пол, не отрывая взгляда от меня.

— Все в порядке, — сказала я ему. — У меня есть еще.

Он напал с низкого старта. Я помчалась навстречу, стремясь воткнуть вторую иглу ему в живот.

И мы дружно врезались в Махона.

— Нет, — проревел медведь.

Я отскочила от его ноги и плюхнулась на пол, тупо моргая. Махон удерживал Каррана за плечи изо всех сил. Огромные мышцы на его плечах и руках вздулись, разрывая швы рукавов.

— Не сейчас.

Его реплика не возымела никакого эффекта. Карран уперся. Я приметила начало дзюдо, однако повелитель вместо этого воспользовался грубой силой. Лицо Махона стало фиолетовым от напряжения. Его ноги скользили. Пусть Махону было трудно, но и Карран в свою очередь побледнел. Медведь против льва. Воздух в комнате настолько переполнился тестостероном, что его можно было есть ложками. Я посмотрела на часовых:

— Вы с Джимом можете идти.

Младший оборотень ощетинился:

— Мы не выполняем приказов...

Старший мужчина одернул его на полуслове и потянул за собой. Следом отправился ягуар.

Я подошла к сцепившимся мужчинам и как можно мягче взяла Каррана за запястье.

— Пойдем Карран. Пожалуйста, пойдем. Ты зол на меня, а не на него. Пойдем.

Злость нехотя покидала его вместе с золотым блеском глаз. Пальцы расслабились, и двое мужчин отошли друг от друга.

Махон дышал словно загнанная лошадь.

— Похоже, ты дурно влияешь на мое давление, — обратился он ко мне.

Я пожала плечами и указала на Каррана:

— На него еще хуже.

— Ты отпустила его. Ты знала, что это было чертовски важно, но все же сделала это!

— Ник знает, как убить упыря. Ему нужно оружие, а ты не выпускал его.

— А если упырь поймает тебя? — мягко вмешался Махон. — Что тогда будешь делать?

Я достала из кармана металлический шарик размером с грецкий орех, который дал мне Ник. Идеальное оружие, прячущееся в ладони. Я слегка сжала шарик двумя пальцами, и из него выстрелили три шипа, смоченные жидкостью.

— Цианид.

— Ты убьешь его этим? — сморщился Карран.

— Это не для него. А для меня.

Мужчины непонимающе переглянулись.

— Люди умерли, — сказала я. — Он потешался, а все что я могла сделать — смирно сидеть в безопасности.

Карран зарычал:

— Ты думаешь, мне легко?

— Нет. Поэтому тоже можешь его использовать. Более того, у тебя уже есть опыт выбирать за других жизнь или смерть. У меня его нет. Я не хочу, чтобы кто-то еще умер из-за меня. Уже локти в крови, пора их помыть.

— Мне придется отправить три патруля, — сказал Карран. — Из-за тебя. Никто из них не умрет. И все это только из-за того, что ты и минуты не можешь прожить, чтобы не быть в центре внимания.

— Ты кретин.

— Пошла к черту.

Я фыркнула:

— Ох черт, чем тут смердит? Ой, погоди-ка, так это же ты. Ты, вонючка, пообедал на помойке или это твой природный аромат?

— Достаточно, — рявкнул Махон, отчего мы оба подпрыгнули и замолчали. — Вы ведете себя как дети. Карран, ты пропустил время своей медитации. Кейт, в твоей комнате есть боксерская груша. Потренируйся на ней.

— Какого черта я должна дубасить грушу, а он медитировать? — пробормотала я, направляясь к выходу.

— Потому что когда их ласкает он, они рвутся.

Я уже практически дошла до своей комнаты, когда осознала, что послушалась Махона без вопросов и колебаний. В нем было что-то напоминающее отца, которому удавалось охлаждать мой пыл. От него не было шанса защититься, или я просто не знала как. Махон не использовал свое влияние тогда, когда боролся с Карраном. Я пыталась понять, почему, при это послушно избивая грушу. Удары получались довольно жалкими. Я выдохлась спустя всего двадцать минут.

Сдалась, приняла душ и рухнула на кровать, так и не найдя ответа.