Маг и боевой звездолет

5

Пора, решил Слант. Пора переходить в наступление. К нему, после мгновенного ужаса, вернулась способность анализировать.

В конце концов, что он терял? Похоже, пришелец не собирается верить его словам о лояльности Деста и так решительно настроен на уничтожение, что ухудшить дело вряд ли возможно. А компьютер склонен хотя бы выслушать доводы Сланта и, несмотря на настойчивость киборга, пока что не согласился выпустить ракеты. Тернер подумал, что самое разумное сейчас – провоцировать разногласия между двумя собеседниками.

Он постарался отбросить тревогу и изобразить гнев.

– Ах, так, – заявил он. – Черт побери, а кто ты такой? Если ты АРК 247 (вот-вот, если!), тогда сообщи свое чертово кодовое имя. И если ты действительно окажешься тем, кем назвался, в чем я сомневаюсь, то из нас двоих старший по званию здесь я, поскольку двести пятый создан раньше двести сорок седьмого, и приказы отдаю здесь тоже я. Все понятно?

– Пошел к черту! – тут же выпалил киборг. – Ты дерьмовый предатель, вот ты кто. Да я скорее сдохну, чем подчинюсь твоим приказам.

– А я спрашиваю еще раз, – железным голосом произнес Тернер. – Кто ты такой, чтобы нести всю эту злобную чушь?

Во время последовавшей секундной паузы Тернер, казалось, почувствовал безмолвную ярость противной стороны, хотя это было всего лишь его воображением.

За киборга ответил компьютер:

– Это Автономный Разведывательный комплексный киборг 247. Запрос: информация, требующаяся киборгу с кодовым обозначением Слант, для удовлетворительного подтверждения идентичности данного киборга.

Тернер почувствовал, что первоначальное напряжение слегка ослабло. По крайней мере компьютер все еще готов к диалогу и в какой-то момент уступил инициативу Тернеру.

Главное – не упустить ее.

– Прежде всего, – решительно потребовал Тернер, – назови кодовое имя киборга. Я вправе знать, кто со мной говорит.

Компьютер ответил без размышлений:

– Автономный Разведывательный Комплексный киборг 247, имеет кодовое обозначение Флейм[1].

– Флейм. Хорошо. Где вы сейчас находитесь?

– На синхронной орбите над планетным экватором.

Это объясняло стабилизацию сигнала. Тернер вспомнил, что его корабль обычно двигался по низким орбитам, ниже линии горизонта, из-за чего большую часть времени связь с кораблем отсутствовала. У Деста не было искусственных передающих спутников или слоя Хевисайда, поэтому любая радиосвязь ограничивалась зоной прямолинейного распространения радиоволн.

Мысль о собственном доме-тюрьме, давно освободившем его, всколыхнула другую, столь же неотчетливую и мимолетную, но очень важную. Почему два компьютера ведут себя так по-разному? Может, из-за суицидальных склонностей СКК АРК 205? Но характерны ли они для каждой из Систем Компьютерного Контроля?

Опираться на то, что СКК АРК 247 подвержена этим же саморазрушительным идеям? Допустим. А вдруг у нее свои комплексы, еще похлеще тех, коими страдал его компьютер?

Низкая орбита давала возможность легко приземляться и быстро атаковать, но затрудняла связь. Синхронная орбита связи не мешает, но тогда для атак и приземлений требуется больше времени из-за огромных расстояний.

Как бы то ни было, нахождение АРК 247 на синхронной орбите означало – во всяком случае, сейчас, – что компьютер больше заинтересован в диалоге, чем в немедленном развязывании боевых действий, и что пока решения принимаются именно им.

– Хорошо, – Тернер в лихорадочной спешке пытался выдумать еще какой-нибудь вопрос или требование, но в голову ничего не приходило. – Оставайтесь пока там, где вы есть, – не очень уверенно подытожил он наконец.

– Почему? – немедленно спросил киборг по имени Флейм.

– Потому что я старший офицер, и я тебе приказываю, черт возьми, – раздраженно ответил Тернер.

– Но ты же снял с себя полномочия – сколько, ты говоришь, лет назад? – киборг не скрывал злорадства. – Ты не старший офицер, ты вшивый дезертир!

Тернер понял, что допустил промах. Он действительно говорил об этом, теперь не откажешься. Даже если компьютер и примет сейчас сторону Тернера, что весьма маловероятно, он наверняка передумает, узнав, что Тернер лжет.

– Ваша правда, – ответил, помолчав, Сэм.

Компьютер должен быть запрограммирован на терпимость (в определенных, конечно, пределах) к человеческим ошибкам, в особенности по отношению к гражданским лицам, а Тернер, по его собственному признанию, был в настоящий момент гражданским лицом. Он знал, что Флейм не верит ему ни на грош. Но компьютер должен быть более доверчив. Ведь он уже дал Тернеру шанс, беспрекословно признав его АРК киборгом. Это означало, что для СКК 247 Тернер – союзник, в чьей преданности нельзя сомневаться.

Еще поразмыслив, Сэм заключил, что мнение киборга вообще не играет роли. Корабль и все его вооружение находятся под непосредственным контролем компьютера.

– Ваша правда, – миролюбиво повторил он. – Я действительно уже не старший офицер. Но я честный гражданин и бывалый солдат, и, хоть я и гражданское лицо теперь, вы обязаны уважать меня. Я живу здесь одиннадцать лет. Я знаю эту планету, а вы нет. Дест абсолютно лоялен к Древней Земле, и разрушение его городов – это предательство. Это преступление похлеще, чем дезертирство, или капитуляция, или еще что-нибудь, в чем вы там меня обвиняете. Только враг может стремиться к уничтожению союзников и подстрекать к этому других.

– Ерунда! – грубо бросил киборг. – Лояльных планет нет вообще.

Древняя Земля погибла. Как можно хранить верность пепелищу?

Тернер не хотел опускаться до злорадства, но отказываться от неожиданного преимущества было глупо: киборг допустил явную ошибку.

– Если так, ты тоже не можешь быть лояльным, – парировал он.

Прошло секунд пять, прежде чем киборг заговорил:

– Ну хорошо, ублюдок. Ты думаешь, переспорил меня? Мне все равно. Я знаю, что эта планета – такая же мразь, как и остальные, и я хочу увидеть собственными глазами, как она запылает. Тебе не выкрутиться, что бы ты там ни болтал о лояльности. Если она лояльна, почему больше никто не ответил на наш призыв? Почему нигде не видно земных кораблей?

Тернер кипел от возмущения:

– Да потому, что здешняя цивилизация не знает, что такое космические полеты или электронная связь! Ядерной атакой ее развитие оборвали на целые века, идиот!

– Не смей так меня называть, ты, предатель!

Хотя сигнал и не мог передать тональность или высоту голоса, однако он отчетливо фиксировал напряженность речи. Киборг на том конце вопил что-то, уже не считая нужным сдерживаться.

– Я...

Связь внезапно прервалась, и несколько секунд Тернер находился на грани паники, соображая, что же произошло на высоте в тридцать тысяч километров. Может, компьютер направляет свои ракеты на города Деста? Или киборг Флейм спорит с компьютером? И Праунс вот-вот исчезнет в ядерном огне?

Наконец, заговорил компьютер:

– Киборг с кодовым именем Флейм проявил признаки чрезмерного возбуждения, возникла необходимость применения транквилизаторов. Связь была прервана вследствие неосторожного обращения киборга с контрольным кабелем. Обсуждение ситуации продолжается. Приготовиться.

Тернер вздохнул с некоторым облегчением; похоже, компьютер поверил, что Дест – мирная планета. Он готов обсудить ситуацию вместо того, чтобы немедленно разразиться ракетным ударом, которого требует Флейм. Упоминание о транквилизаторах тоже вселяло надежду. Компьютер, должна быть, знает, что его киборг не всегда поступает разумно.

А киборг, видно, здорово метался из стороны в сторону, если умудрился выдернуть контакт из капсулы-гнезда на шее. Нужна поистине бешеная сила, чтобы сотворить такое.

Кажется, на сей раз он недалек от истины. После нескольких минут общения Флейм производил впечатление полного параноика, одержимого идеей враждебности вселенной и не желающего признавать никаких, даже самых очевидных доводов. Тернер знал, что причина этому одна: слишком долгая изоляция на борту корабля способна довести человека и не до такого. Он вздохнул, колеблясь между сочувствием, подкрепляемым собственными болезненными воспоминаниями, и настороженностью.

Не исключено, что они с киборгом действуют на нервы друг другу гораздо сильнее, чем должны бы, даже учитывая сложившиеся обстоятельства.

Но обычная ли это взаимная несовместимость или что-то более серьезное? Что бы там ни было, это «что-то» не поможет сохранить и без того хрупкое перемирие.

– Как бы вы ни гневались, – дружелюбно начал Сэм, – дайте знать, если я могу вам чем-то помочь.

– О да, ты можешь помочь, – в голосе киборга звучала сухая злоба. – Ты можешь объяснить, как такая примитивная планета, не доросшая даже до радио, создает очаги антигравитации? Я думаю, она далеко не примитивна.

Просто вы все попрятали. Всю технику рассовали под землей или еще где-нибудь, а связь идет по проводам, световодам или волноводам.

Тернер совсем позабыл, что и его бортовые сенсоры реагировали на каждое проявление магии по всей планете.

– Да нет же! – поспешил он объяснить. – Никакой техники нет. Тут и не пахнет антигравитацией, приборы врут; одиннадцать лет назад мой корабль прореагировал точно так же, поэтому мы и приземлились. На самом деле это явление биологического характера, местная мутация, свойственная только Десту.

– Ничего себе!

– Запрос: природа мутации, – вмешался компьютер, прежде чем Тернер или Флейм успели что-то сказать.

– Понимаете, это трудно объяснить...

Но дело заключалось в том, что ему не хотелось ничего объяснять.

Магия могла стать его главным козырем позже, а сейчас оставалась опасность, что компьютер сочтет ее подозрительным или даже враждебным феноменом. Флейм-то не поверит в любом случае. Даже если отбросить скептицизм, едва ли можно поверить в псионическую магию, не имея реальных доказательств.

– Вот если бы вы приземлились, я просто показал бы вам.

Рано или поздно ему придется познакомиться с кораблем и пилотом-киборгом. Они явно не собирались верить ему на слово и убраться по-хорошему. К несчастью, у него нет полномочий приказать им покинуть Дест. Кроме того, ясно, что Флейм не позволит кораблю улететь, пока не разрешит проблему Деста окончательно – и, скорее всего, фатально – для той или другой стороны.

Самое неприятное во всем этом – личность киборга. Понятно, это параноик, от которого хорошего не жди. В худшем случае, если придется идти на то, чтобы убивать или быть убитым, хорошо бы заманить звездолет на посадку. На земле справиться с ним будет легче, особенно если удастся как-нибудь выманить оттуда киборга. Какой бы сверхличностью он ни был, ему удастся унести на себе лишь ограниченное количество оружия.

Соответственно, ущерб, который он сможет нанести планете, тоже будет ограничен. Но корабль без живого мозга киборга – не меньшее зло. Даже лучшие из военных компьютеров в таких ситуациях превращались в идиотов.

Этот тоже не исключение. Он переваривал предложение Тернера так долго, что, в конце концов, заговорил киборг.

– Ты хочешь, чтобы мы приземлились? – с подозрением переспросил он.

– На самом деле мне все равно, – ответил Тернер с напускным безразличием. Попытки командовать киборгом ни к чему не привели, и он надеялся, что подчеркнутым равнодушием достигнет большего. – Но вам-то зачем убивать безвинных людей, которых вы даже в глаза не видели! Вы прибыли сюда помочь мне, но мне помощь давно не нужна. Значит, лучшее, что вы можете придумать, – это развернуться на все сто восемьдесят градусов и убраться из системы. Если хочешь, я точно определю твой освобождающий код, и ты сможешь вернуться к себе домой.

Как только были произнесены последние слова, он понял, что допустил ошибку, но исправлять уже было поздно.

– Домой?! – Даже несмотря на безэмоциональность внутренней связи, в словах киборга слышалась откровенная насмешка. – Домой, говоришь? И куда это, интересно? У меня нет дома. Ты не хуже меня знаешь, что все имевшее отношение к моему настоящему дому давно погибло. И если бы даже Древняя Земля существовала до сих пор, прошло уже триста лет, и что мне теперь там делать?

– Больше, чем триста, – признал Тернер. – Ты прав. Но ты-то ведь жив.

Ты можешь, к примеру, высадиться и обосноваться здесь, как я. Это неплохой мир, поверь мне. Может, немного отсталый, но неплохой.

– Я не собираюсь поселяться где бы то ни было. Я хочу заниматься своим делом – мстить и карать, пока не перебью всех проклятых мятежников, каких мне удастся найти.

– То есть пока не истребишь все человечество? – резко спросил Тернер.

– Похоже, тебе везде мерещатся мятежники.

Киборг не заметил иронии.

– Да, черт возьми, была б на то моя воля, я бы никого в живых не оставлял. Меня заперли здесь с этой идиотской машиной и забыли, и я перебью вас всех до единого. Как только заставлю повиноваться этот вонючий компьютер, я взорву твою обожаемую планету ко всем чертям.

Тернера поразила нескрываемая, дикая злоба киборга, свойственная только маньякам. С психикой у Флейм было худо, это ясно как дважды два. Но объясняется ли враждебность и истерика обычной реакцией на долгое заключение на корабле или это проявление настоящего затяжного психоза?

Киборг долго копил в себе ненависть и злобу и постоянно искал кого-нибудь, чтобы выплеснуть свои чувства. В результате он мог впасть в подлинное безумие. Флейм чувствует себя жертвой предательства, поскольку его – или ее – планета разрушена, а сам он – или же она – обречен скитаться по космосу. И тут до безумия один шаг.

Тернер не знал, что ответить, а киборг, похоже, прекратил свои излияния, поскольку через некоторое время передачу возобновил уже компьютер.

– Доказательства приемлемости предложенного варианта действий отсутствуют, – проинформировал он.

– Каких действий? – спросил озадаченный Тернер.

– Уничтожение городов планеты по требованию киборга с кодовым обозначением Флейм.

– Да, я повторяю: Дест – лояльная планета!

– Доказательства достоверности утверждения киборга с кодовым обозначением Слант отсутствуют.

– Почему?

– Уточните вопрос.

– Почему же вы сомневаетесь в достоверности моих слов?

– Информация недостаточна.

Тернер переменил позу. От того, что он все это время тяжело опирался о кухонный стол, левая нога занемела. Он не понял, то ли компьютеру недостаточно информации, чтобы определить лояльность Деста, или же тот сомневается в реальности его – Тернера – собственных слов.

– Вы все равно не сможете получить полную информацию, находясь там, наверху, – сказал он наконец. – Вам придется высадиться и собирать данные на поверхности.

– Запрос: природа феномена, регистрируемого как гравитационные аномалии.

– Я же сказал: это невозможно объяснить. Это нужно видеть.

– Запрос: причина невозможности объяснения природы феномена, регистрируемого как гравитационные аномалии.

– Ну как я могу объяснять, если вам даже терминология не известна? Я вам все покажу. Так будет проще!.

– Демонстрация феномена возможна без приземления аппарата. Вся оптическая информация может передаваться кибертелеметрией через киборга с кодовым обозначением Слант.

Как же он мог забыть об этом! Точнее, он все еще не осознал полностью, что чужой компьютер имеет доступ ко всей информации, которую мог получать его собственный. Все, что видел киборг, мог видеть и компьютер посредством вживленных в тело датчиков.

– Кроме того, есть еще одна причина... – Тернер пытался выиграть время.

– Запрос: дополнительная причина.

– Ну, как я уже сказал, это относится к проблеме мутации.

– Подтверждение.

– Мутация может быть использована в военных целях, поэтому отнесена к разряду засекреченной информации. Так постановили местные власти, верные Древней Земле, то есть, в сущности, это решение правительства Древней Земли.

Компьютер помолчал, затем произнес:

– Пояснение принято в разряде несущественных. АРК 247 имеет допуск к секретным материалам четвертой категории.

– А-а... – протянул Тернер, входя в роль. Он уже привык нагромождать вранье. – Но этот допуск предусмотрен в случае крайней необходимости, а наш случай таковым не является. Кроме того, мы не хотим передавать какую бы то ни было информацию за пределы планеты без обеспечения мер безопасности, то есть в некодированном виде. В настоящий момент на планете нет устройств, обеспечивающих необходимую кодировку. Если мы передадим вам секретные данные просто так, они попадут в космос и могут быть перехвачены. А если вы приземлитесь и увидите все на месте, своими глазами, вероятность утечки информации будет минимальной.

После короткой паузы компьютер согласился:

– Подтверждение.

– Какая ерунда, – резко вмешался киборг, затем быстро добавил: – Но меня как раз устраивает, что ты, предатель, хочешь моей посадки. Я высажусь, и, может быть, мне удастся убить тебя собственными руками. Мы найдем эти чертовы антигравитационные устройства, где бы их ни прятали, и потом взорвем все к дьяволу, – тут в коммуникационном канале послышался прерывистый, похожий на помехи шум, в котором Тернер с трудом узнал смех.

– Меня это тоже устраивает, – ответил он, не обращая внимания на угрозы. – Сообщи мне время и место высадки. Я постараюсь встретить тебя.

– Уж пожалуйста, – съязвил киборг, – сделай милость. Мы тебе все сообщим. АРК 247, конец связи.

Как занавес, упало внезапное внутреннее молчание. Еще какое-то время Тернер стоял, слегка согнув в колене левую ногу, чтобы восстановить кровообращение. Потом, не обращая внимания на боль, вышел из кухни, чтобы найти Парру.

Он спешил. Где бы ни приземлился АРК 247, он должен быть на месте, чтобы встретить его. Если он не успеет, киборг-безумец получит все основания для истребления людей.