Маг Эдвин и император

Попасть на территорию богатого квартала, где на Лавандовой улице стоял дом Клавдия я теперь не мог. При возникновении любых государственных неурядиц погромы первым делом устраивают именно в домах богачей, поэтому состоятельные люди Регума побеспокоились об этом заранее. Если ранее для поддержания порядка хватало хорошо обученных наемников, то теперь этим дело не ограничилось. К наемникам присоединились маги, создавшие совместными усилиями непреодолимую преграду между богатым кварталом и другими районами города. Предусмотрительно не полагаясь исключительно на магическую поддержку и воинское умение, входы в квартал были забаррикадированы мешками с песком. Богачи желали спать спокойно не взирая на смену власти.

Пробиваться с боем через все эти заслоны в мои намерения не входило, а использовать форму Прозрачного мага после того, что рассказал дух венца Сумерек о неизбежной потере воспоминаний, не хотелось. Вместо того чтобы идти на пролом я решил заручиться дружеской поддержкой. Искать Карела или Фаусмина сейчас было бесполезно, поэтому я решил попытать удачу в месте, где провел немало приятных минут — в университете магии.

Тут мне пришло в голову, что козни Клавдия и его участие в заговоре нельзя считать чем-то необычным. Все-таки этого богача хоть и с большой натяжкой можно считать магом, а в империи сложилась дурная традиция, которая состоит в том, что каждые двести лет появляется маг, одержимый бредовыми идеями и пытается захватить власть. Иногда ему это даже удается. В результате разгорается гражданская война, льются реки крови, империя, раздираемая противоборствующими группировками, трещит по швам, но все же природная лень большинства населения благотворно сказывается на происходящем и жизнь постепенно возвращается в прежнее русло: с новым правителем или наследником старого — не имеет значения.

С прошлого переворота прошло около двухсот лет и именно моя кандидатура многими рассматривалась в качестве того самого рвущегося к власти мага. Все совпадало: мои магические силы были велики, популярность росла как на дрожжах, я слыл избавителем от демонов, повелителем армии умертвий и владельцем очень редких могущественных артефактов. Этого было достаточно, чтобы Драконьи Головы, чувствовали себя нервозно в моем присутствии. Но даже после того, как моя статуя в полный рост была воздвигнута в главном зале университет магии, я не предпринимал никаких попыток изменить привычный образ жизни. Наоборот, всячески избегал славы, интереса к своей скромной персоне и страдал хроническим недугом, столь популярным у людей умственного труда — сильнейшей ленью. Это однозначно говорило в мою пользу.

Теперь же получается, что именно Клавдий, благодаря своему огромному богатству, ограниченности и желанию заполучить бессмертие, стал зачинщиком беспорядков. В глубине души мне очень хотелось верить, что это именно он, потому что если за его спиной стоит еще одна крупная фигура, обладающая достаточным благоразумием, чтобы не показываться на публике раньше времени, то могут возникнуть серьезные проблемы.

Здание университета располагалось на площади Знаний. Эта была большая красивая площадь, очень многолюдная в любое время года. В молодости я любил в погожий денек, сидя на черных мраморных ступенях в компании Невидимых Помощников наблюдать за движением пестрой толпы. Это было одно из мест, которое обязательно посещали провинциалы. С открытыми от удивления ртами они взирали на здание, где готовят дипломированных магов.

Университет, чьи белые мощные колоны стояли на площади словно молчаливые стражи, располагался полукругом. Створки его позолоченных ворот обычно гостеприимно распахнуты и сегодняшний день, несмотря на происходящий хаос, не стал исключением.

Стоило войти в здание, как в лицо подул знакомый теплый ветер, пахнущий пылью и старыми книгами. По привычке я взглянул на фрески, украшающие купол главного зала. Раскрытые книги плавно кружили под потолком. В сторону статуи и батального полотна «Нашествие демонов», изображавшего мои недавние подвиги, я старался не смотреть. И так настроение было неважное.

Мое появление не прошло незамеченным. Обычно в главном зале тесно: волшебники всех возрастов и рангов, а также те, кто только становится ими стать, спешат по своим делам, но сегодня занятия отменили. Студенты и преподаватели сбились в группы по интересам и бурно обсуждали убийство императора. Маги — это сила, с которой нужно считаться, поэтому каждый пожелает заручиться их поддержкой. Они с минуты на минуту ожидали появления посланника из дворца.

Когда вместо него в проеме возник силуэт грязного оборванца, который при более внимательном и пристальном рассмотрении оказался их коллегой, в зале поднялся шум. Ко мне бросились со всех ног. Неудивительно, вид у меня был такой, будто я провел последние сутки на передовой в самой гуще боя. Вопросы посыпались как из рога изобилия.

— Маг Эдвин! Что случилось?!

— Вы были во дворце? Там пожар?

— Император действительно убит?

— Кто сейчас правит?!

— Драконьи Головы свергли императора?

— Нам объявили войну?

Подняв руки, я подождал, пока они успокоятся и сказал:

— Вы хотите получить ответы, которых у меня нет. Знаю только, что был убит не император, а его двойник.

— Ходят упорные слухи, что это вы убили императора, — взволнованно заметил маг в красной мантии, имени которого я не помнил. — Есть свидетели. Я уверен, что это неправда… — добавил он поспешно, видя мои округлившиеся глаза. — Просто хотелось бы знать…

— С ума сошли! Не убивал я никого. Неужели вы еще не поняли, что это были полиморфы?

— Эдвин, друг мой! — кто-то схватил меня сзади и так крепко обнял, что затрещали кости.

Это был Роко, ослепительный блондин, любимец женщин и обладатель старинного проклятья, тяготеющего над его родом. Он был одним из немногих людей, кто с полным правом мог называть себя моим другом. В молодости мы много времени проводили вместе, веселясь от души. Это объясняло тот факт, отчего даже теперь, остепенившись и став влиятельным человеком, Роко не упускал случая ввязаться в авантюру, если в ней участвовал Прозрачный маг Эдвин.

— Рад тебя видеть, — выдохнул я с облегчением. — А вам, — мой угрюмый взгляд задержался на маге в красном, — советую пойти в палату образцов и забрать там все чистое серебро, какое сможете найти. Раздайте его и проверьте друг друга — может среди вас есть полиморфы.

— Не трать время на этих олухов, — активно работая локтями, Роко потянул меня в сторону. — Ты выглядишь ужасно, что с тобой случилось?

— Сделай так, чтобы нас не подслушали, — устало попросил я.

— Может лучше пройти ко мне в кабинет?

— Нет времени, — ноги сами подогнулись и я уселся на холодный каменный пол. — Кстати, ты сам-то не полиморф? А то их много развелось в последнее время.

— Фу, полиморфы мерзкие создания без всякого вкуса. Я не могу быть одним из них, — он отточенным движением пригладил белокурые волосы и улыбнулся белоснежной улыбкой. — К тому же, как ты объяснишь вот это? — Роко сунул мне под нос кольцо-печатку, украшавшую его мизинец. — Чистое серебро.

Требовалось взбодриться. Где-то еще должны были остаться зелья, повышающие жизнерадостность и не дающие уснуть на ходу. Копаясь в глубинах сумки, я пропустил момент, когда Роко совершил административное нарушение, занявшись несанкционированным колдовством под сводами университета. Наступила блаженная тишина. Роко с подозрением взглянул на других магов, не рискнувших перечить, но смотревших на нас с неодобрением, и присел рядом со мной. От него странно пахло каким-то одурманивающим одеколоном, несомненно, очень популярным у женского пола. Тонкая, едва видимая завеса, похожая на обжигающий воздух в пустыне, отделяла нас от людей. Этот прием называют «заглушкой», но если быть точным, то заклинание не глушило звуки, а направляло их в иной мир, совершенно безлюдный и поэтому безопасный.

Пересказывать то, что со мной случилось за последний месяц было утомительно, но я упомянул практически каждую малозначимую деталь, утаив от друга лишь роль «Некроса», а также цель поездки императора и его дальнейшие намерения насчет Рады. Личная жизнь Фаусмина Третьего — это не наше с Роко дело. В процессе повествования друг то и дело эмоционально восклицал, заламывая руки, отчего маги, которые не могли нас слышать, но отлично видели, бледнели и с испугом посматривали на статую, воздвигнутую в мою честь. Если уж знаменитый Прозрачный маг Эдвин принес столь неутешительные новости, то есть все основания для беспокойства и эмиграции в другие страны.

— И что нам теперь делать? — растеряно произнес Роко после завершения рассказа. — Клавдия ты устранил, но ведь Регум на грани краха. Драконьи Головы дискредитированы. Если войска под предводительством Тибальда вздумают войти в город, некому будет их остановить.

— Очень сомневаюсь, что Тибальд и прочие заговорщики пойдут на открытую конфронтацию с императором. Они смелые только до тех пор, пока уверены, что трон пустует. В крайнем случае, сам призову демонов, захвачу власть, буду править железной рукой, — мрачно пошутил я.

— Мне бы не хотелось, чтобы до этого дошло, — серьезно сказал Роко. — Из тебя получится плохой тиран.

— Обещаю прибегнуть к этому в последнюю очередь.

— Сейчас нам больше всего мешают полиморфы, от них необходимо избавиться.

— Поэтому я и вернулся в столицу. Где-то в доме Клавдия есть нечто, управляющее ими. Так мне сказал дух венца. После того как мы это найдем, то свяжемся с императором, а дальше посмотрим по ситуации.

— Ты веришь венцу Сумерек после того, что он с тобой сделал?

— Не особо, но ведь выбора нет. Я даже Мелл вместе с ним отправил.

— Твоя смелость сродни безрассудству.

— Роко, не мучай меня. И так от всего этого тошно.

— Завтра собирают Совет.

— У нас нет времени ждать пока они будут протирать мантиями лавки. Карел один долго не продержится. Нужно прямо сейчас собрать как можно больше магов преданных короне, готовых ввязаться в авантюру с риском для жизни.

— Но тем, на кого мы можем положиться, не сидится в столице. А коллегам из университета я не доверяю, — вздохнул Роко. — Ты же знаешь, что университет похож на гнездо ядовитых змей. Только среди студентов могут найтись светлые головы, но им не достает опыта.

— Никто не будет их заставлять делать что-то особенное. Они нужны больше для моральной поддержки.

— И физической, — заметил мой друг, подавая руку и помогая встать. — Ты что-то совсем раскис. Сколько ты не спал?

Ответить я не успел. В здание ворвался отряд вооруженных людей в доспехах городской стражи. Это было элитное подразделение, имеющее в своем составе не только обычных стражников, но и боевых магов. Один из них поймал за шиворот худосочного ученика в зеленой мантии, что-то спросил у него и тот несмело показал в нашу сторону. Мне это не понравилось.

Стражники строем направились к нам, выдвинув на передний фланг боевых магов. С обеспокоенным видом те следили за моими руками, готовые отреагировать на любое резкое движение. Видя их нервозность, я старался дышать не слишком часто, чтобы не провоцировать. Угрюмого вида мужчина, отмеченный офицерскими нашивками на предплечье, вышел вперед.

— Кто из вас Прозрачный маг Эдвин? — спросил он нас с Роко, держа пальцы на рукояти меча.

— Допустим, я. Что-то случилось?

— Вы обвиняетесь в попытке убийства императора Фаусмина Третьего. Пойдемте со мной.

— Не пойду, так как я не совершал никаких попыток. У вас нет оснований для моего задержания. Кстати, как ваше имя?

— Лейтенант Дерим. У нас есть внушающий доверие свидетель.

Из-за спины лейтенанта показался пожилой маг в синей мантии. Его звали Неберум, он возглавлял кафедру трав. У нас с ним не было конфликтов, то, что я о нем знал, характеризовало его как уважаемого мага, чтящего закон и любящего свое дело.

— Это он? — спросил лейтенант.

— Хм, — Неберум не торопился с ответом, задумчиво пожевывая кончик уса. — Я видел мага Эдвина, несомненно, но тот ли это был маг Эдвин, что стоит передо мной?

— Что вы хотите этим создать? — Дерим раздраженно сверкнул глазами. — Это он или нет?

— Неберум, у нас проблема с полиморфами, — сообщил Роко.

— А вы помолчите! — рявкнул лейтенант. — Вас не спрашивают! Вы же сами уверяли меня, что это был Прозрачный маг Эдвин! — он обвиняющее уставился на Неберума.

— У того человека, которого я видел был гладковыбритый подбородок, а у этого недельная щетина. Случилось это пять часов назад, поэтому не думаю, что это один и тот же человек, — беззлобно ответил маг. — Поддержу версию своего коллеги, — легкий поклон в сторону Роко, — это мог быть полиморф, принявший чужой облик, чтобы обвинить невинного.

Лейтенант тяжело вздохнул. Он попал в незавидную ситуацию. Обвинил невиновного и теперь стоял окруженный плотным кольцом магов от которых, так сложилось исторически, принято ожидать самого худшего.

— А сам император не пострадал?

— Нет, ему больше не угрожает опасность.

— На вашем месте я бы не спускал с него глаз не только по этой причине. Он тоже может оказаться подделкой, — я задумчиво поскреб спасительную щетину. — Фаусмин Третий отдавал распоряжения касательно ваших дальнейших действий?

— Нет, я не имел чести разговаривать с Его Величеством, — смутился лейтенант.

— Ваше служебное рвение весьма похвально и может пригодиться. Будете охранять нас по пути к богатому кварталу.

— По какому праву вы считаете возможным мне приказывать?!

— Вон видишь ту статую, — Роко довольно грубо схватил Дерима за руку и показал на жуткое творение местных скульпторов. — Это ему она посвящена. Избавитель мира от демонов. У него больше прав, чем у всех нас вместе взятых.

— Так это он самый… Но я думал… — лейтенант удивленно взглянул в мою сторону. — Я думал, что у них имена просто похожи.

— Роко, ты ставишь меня в неудобное положение, — сконфужено пробормотал я, чувствуя, что начинают краснеть уши.

Мне и в самом деле было неловко. Хотя в этот раз моя известность дала нам некоторые преимущества. После серьезного разговора лейтенант согласился перейти под наше командование. Маленькая армия, состоящая из меня и Роко, значительно увеличилась. Жаль, что Весельчак этого не видел. Сейчас его привычка обращаться ко мне как к генералу была бы уместной.

На этом дело не закончилось. Роко активно занялся вербовкой среди присутствующих в главном зале магов. Волшебники постарше не горели желанием помогать нам, зная, что Прозрачный маг Эдвин оказывается в эпицентре опасных событий чаще, чем положено уважающему себя магу — то есть больше одного раза. Зато молодежь восприняла его короткую, но пламенную речь с восторгом. Роко заранее объявил, что мы идем выполнять очень важное задание, для которого подойдут далеко не все. В результате не только студенты, но и еще совсем молоденькие ученики рвались под наши знамена. Понятное дело детей мы брать не стали, ограничившись студентами старших курсов, многих из которых Роко знал лично.

Организационные вопросы благодаря природному обаянию друга решались очень быстро. По итогам переговоров под нашим началом оказались двадцать пять магов и отряд, который привел лейтенант Дерим. Сочувствуя моей усталости, Роко взял управление этой армией на себя. Я лишь сидел и с загадочным видом смотрел вдаль, борясь с желанием поспать лишний час. Весть о том, что мы собираемся взять штурмом дом богача Клавдия, который многим успел насолить, была встречена с небывалым энтузиазмом. Я уже и забыл, насколько силен мой авторитет среди студентов. Молодежь пребывала в повышенном расположении духа. Скажи я, что мы идем штурмовать дворец, они бы последовали за мной, не задумываясь. Провожаемые неодобрительными взглядами пожилых магов, мы покинули университет и направились в сторону богатого квартала.

Огромная, вылитая из бронзы крышка люка, на поверхности которой выгравированы замысловатые символы, резко контрастировала с остальным хламом, сложенным в подвале особняка. Старая испорченная мебель, стопки глиняных цветочных горшков с отбитыми краями, ржавый садовый инвентарь, залитые застывшей смолой бочки. Многочисленные магические огни носились вокруг, освещая эти безмолвные свидетельства жадности их владельца.

— Зачем Клавдию с его огромным состоянием весь этот мусор? — задумчиво спросил Роко, ни к кому конкретно не обращаясь.

— А никому неизвестный вход в Подземелье прямо в центре столицы тебя, значит, не удивляет? — проворчал я, возясь с замками.

— От Клавдия я ожидал нечто подобного.

— А я нет. Надо было еще в прошлый раз проверить… Подержи этот рычаг, — попросил я молодого мага, что увязался за нами в подвал.

Остальные спутники заняли выжидательную позицию в особняке. Проникнуть в дом и избавиться от охраны оказалось проще, чем мы думали. Несколько человек удерживали магические щиты, другие практиковались в применении парализующих заклинаний, причем так усердно, что наказания не избежала даже кошка.

Ни на одном этаже не было найдено ничего интересного, но зато в подвале мы были с лихвой вознаграждены за свои усилия. Наличие незаблокированного входа в Подземелье в жилом квартале было уголовно наказуемым преступлением. Уже только за это Клавдия должны были сослать дробить камень лет на десять. Пыль на бронзе была частично стерта, на люке явственно виднелись отпечатки рук, поэтому в том, что им недавно пользовались, сомневаться не приходилось.

С лязганьем замки поддались, я взялся за ручки, чтобы сдвинуть люк с места, но тут на мое плечо легла рука Роко.

— А ты подумал, что делать с тем, что встретиться тебе внизу?

— Нет, но я рассчитываю на самое худшее, поэтому и иду один.

— Это неразумно. Если войдет сразу несколько человек наши шансы справиться с угрозой возрастут.

— Возрастет только количество трупов, — проворчал я. — А если там скопился ядовитый газ? Покинуть быстро Подземелье удастся только мне, а вы останетесь умирать.

— Оптимистичный прогноз от Прозрачного мага Эдвина, — скривился Роко. — Признайся, ты хочешь сделать все сам, чтобы в твою честь возвели еще одну статую.

— Обещаю поделиться славой. Помоги с люком, он весит как страдающий ожирением грифон. Когда я вернусь, обязательно проверьте меня — вдруг к вам вернулся полиморф.

— Хорошо, серебро буду держать наготове. Но ты не геройствуй, — попросил Роко строгим тоном. — Разведай обстановку и сразу же возвращайся.

— Приведу всех чудовищ, каких только смогу, прямо к тебе, — пошутил я, не обращая внимания на побледневшего юношу.

Мой друг почему-то был уверен, что я специально ищу неприятностей. Его вводила в заблуждение моя насыщенная приключениями жизнь, но ведь я всегда избегал встречи с ними. Специально выбрал глухой участок леса вдалеке от дорог, чтобы наслаждаться тихой жизнью отшельника, но у судьбы были другие планы.

Бронзовые петли давно не смазывали, крышка, прикрывающая колодец была очень старой и покрыта патиной. Это наводило на мысль, что она лежала здесь задолго до того, как был построен дом. Каменный колодец, уходивший вниз на два десятка метров, был узким. Из него несло влагой и плесенью. Огонек ринулся вниз, разгоняя тьму, но вскоре исчез из виду в горизонтальном туннеле. Железные скобы, играющие роль лестницы, были очень скользкими. Я едва не сорвался, когда стал на них. Роко в последний момент схватил меня за предплечье и крепко держал, пока я не восстановлю равновесие.

— Здесь есть веревка из нее можно сделать отличную веревочную лестницу, — сказал молодой маг.

Его предложение было разумным, но я уже скрылся в колодце, не намеренный больше ждать ни минуты. Спуск показался вечностью. Осмотреться как следует было нельзя, огоньки только бестолково мельтешили вокруг. Атмосфера в колодце угнетала, все время казалось, что рядом притаился зверь, который только и ждет, чтобы вонзить свои ядовитые клыки мне в ногу. Когда подошвы сапог наконец коснулись твердой поверхности, я облегченно перевел дух.

Из колодца был только один выход — полукруглый горизонтально идущий туннель. Достаточно высокий, чтобы человек моего роста мог идти не сгибаясь. Стенки туннеля когда-то были выложены керамической плиткой, но она почти вся осыпалась, только внизу иногда попадались ровные коричневые квадратики. Вряд ли здесь могли водиться чудовища, все-таки Клавдий был достаточно труслив, чтобы терпеть подобное соседство, но перестраховаться не мешало: окружить себя непроницаемыми щитами, погладить на удачу висящие на груди обереги. На мягком глиняном полу отпечатались многочисленные следы. Клавдий явно не единожды посещал Подземелье. Идти пришлось долго. Туннель был настолько длинным, что выход из него терялся в непроглядной тьме. По моим расчетам я уже должен был покинуть Лавандовую улицу.

Каждый новый шаг давался с трудом, чувствовалось, что воздух становится все более влажным и жарким. Пот лился ручьем, воротник мантии вскоре промок насквозь. Обжигая гортань частыми вдохами, я решил остановиться на минутку. Приглядевшись, заметил, что плитки стали немного темнее и обзавелись зеленоватым отливом. По ним сверху шли какие-то линии, но их осталось слишком мало, чтобы можно было восстановить прежний рисунок. Я потрогал стену — она была теплой словно нагретый летним солнцем камень.

Пол туннеля пошел под уклон, появились ступеньки. Отсутствие свежего воздуха необыкновенно раздражало, но делать было нечего. Вдалеке появилось слабое голубоватое свечение и я приглушил, а потом и вовсе потушил огни, чтобы не выдать своего присутствия. Интенсивность свечения усилилась, вынудив замедлить шаги и продвигаться вперед крадучись. Внезапно послышался тяжелый вздох, переходящий в мучительный стон, заставивший меня насторожиться.

Туннель закончился в большой пещере. Уровень пола в ней был намного ниже и для спуска использовалась примитивная лестница из толстых бронзовых скоб. Однако я все равно не торопился спускаться, потому что в центре зала стояло, а может быть лежало, исполинское существо. Частично оно напоминало дерево, которое пустило корни сразу в двух направлениях. На этом сходство с деревом заканчивалось. Существо не имело коры или листьев. Его плоть была покрыта грубой, потрескавшейся кожей. Наросты на коже столь похожие на корни проникали в толщу камня. Некоторые из них заканчивались хрупкими на вид вздутиями, напоминающими коробочки с семенами. Это они испускали неяркий голубоватый свет. Больше всего в существе привлекало лицо — безобразное и притягательное одновременно. Оно располагалось точно в центре, обрамленное бахромой из многочисленных наростов. Нос заменял глубокий провал, огромные круглые глаза были прикрыты веками без ресниц. Широкий рот неплотно сомкнут.

Существо тягостно вздохнуло, отчего вся масса его тела пришла в движение. Наросты мелко задрожали. Особенно дрожь была заметна в тех местах, где на его плоти виднелись стежки от веревок. За огромным телом мне не было видно выхода из пещеры, но если его не было, неужели передо мной и была та таинственная «Она» о которой вел речь дух венца? Я тогда спросил, искать ли мне женщину, чем вызвал приступ смеха у духа. Глядя на раздутое тело, усыпанное светящимися коробочками, я должен был признать, что у него были причины для извращенного веселья.

Бесшумно спустившись, я осторожно приблизился к существу, стараясь не наступить на его многочисленные наросты. Многие из моих коллег на всякий случай уничтожили бы огнем неизвестное нечто, встреченное в Подземелье, да и еще работающее на врага, но мне подобный образ действий не импонировал. Уничтожать разумное существо, во всяком случае, более разумное, чем плесень или мох на камнях, не попытавшись поговорить с ним было жестоко.

Существо почувствовало мое приближение и открыло глаза. У него были необыкновенно красивые большие синие глаза очень похожие на человеческие. Они смотрели на меня испуганно и с болью.

— Уходи… — гулко простонало существо. — Больше нет места.

— Я не из тех, кто приходил к тебе прежде.

Существо непонимающе смотрело на меня. Конечно, для него все люди были на одно лицо.

— Кто ты?

— Ты не помнишь, кто я? — удивилось существо.

— Я и не могу помнить, потому что впервые тебя вижу. Я пришел узнать, кто управляет полиморфами и только.

— Ты не сделаешь мне больно? — столько скрытого недоверия было в этом вопросе, что мне захотелось устроить Клавдию прогулку в мир демонов. В один конец.

— Нет, не сделаю, — ответил я, постаравшись, чтобы ответ прозвучал как можно мягче. — Если тебе нужна помощь, то я готов оказать ее. Ты сказала, что больше нет места. Для чего?

— Посмотри на мое тело. Оно болит. Разрежь нити, что стягивают раны.

— Ты уверена? — я решил обращаться к ней в женском роде, понадеявшись на просвещенность венца. — Это тебе не повредит?

— Нет, они причиняют мне боль. Тот, кто приходил раньше специально резал меня и вшивал нити, чтобы не дать телу залечить себя.

— Хм… Интересно для чего…

Вооружившись кинжалом, я забрался на один из наростов, аккуратно разрезал веревки и вытащил их из раны. В глубине обнаружился маленький черный камешек чуть крупнее желудя покрытый бесцветной желеобразной слизью. Как только я вынул его из раны, та тотчас затянулась. Существо облегченно выдохнуло.

— Ты знаешь, что это такое? — я раскрыл ладонь.

— Эта вещь мучила меня. Освободи. Пожалуйста.

— Зачем ее вшили в тебя?

Выжидающее молчание было ответом.

— Хорошо, придется помочь.

Слизь вызывала раздражение и жгла кожу, но эту проблему удалось решить с помощью перчаток. Нити поддавались легко, лопаясь, стоило мне только коснуться их лезвием. В каждой ране я находил камешек, который складывал в матерчатый мешок, где раньше хранилась лаванда. Влажный душный воздух, пропитанный испарениями, дурно влиял на мое самочувствие. Пот лил градом, после обработки тридцати ран подряд пальцы мелко подрагивали. Казалось, что это никогда не закончиться. Больше всего на свете я хотел сейчас выбраться наверх, вдохнуть полной грудью и увидеть солнце.

Существо, видя, что ему в самом деле желают добра, постепенно разговорилось. Мы не всегда понимали друга, пришлось задавать множество дополнительных вопросов, пока не вырисовалась более-менее четкая картина. Оказалось, я имею честь разговаривать с самой праматерью полиморфов. У этих существ достаточно сложная система воспроизведения. Смутно я понимал, что они не могут появляться из ниоткуда, поэтому должны как-то размножаться, но прежде полиморфы казались мне бесполыми созданиями без социальной организации. Отчасти так и было. Полиморфы действительно бесполы, потому что не являются конечной ступенью развития. Настоящий полиморф, он же отец и мать в зависимости от циклов — это странное существо, обитающее в Подземелье.

Со временем отростки созревают, лопаются и из них появляются полиморфы, при чем уже такими, какими мы их привыкли видеть. Они ведут примитивный образ жизни, постепенно удаляясь от места рождения все дальше. Многие выходят на поверхность. Полиморфы впитывают знания о мире словно губка благодаря способности копировать любое живое существо. Когда наступает срок, возвращаются обратно в Подземелье. Находят уютную пещеру и если они впитали в себя достаточно, дальше их жизнь почти не отличается от жизни гусеницы в коконе. Разве что в конце появляется не бабочка, а похожее на дерево существо, которое больше никогда не покидает выбранного места.

Неудивительно, что полиморфы не отличаются высоким интеллектом — они всего лишь промежуточное звено. «Пещерная дева» как я мысленно окрестил мать полиморфов, была намного умнее. Иногда она отвечала на вопросы даже раньше, чем они были заданы, отчего я заподозрил у нее способности к чтению мыслей.

Пещерная дева жила здесь уже очень давно. Она рассказала, как сотню циклов назад она встретилась с человеком, но он не причинял ей неудобств. Только иногда расспрашивал, вел записи. Это было редко, потом встречи с ним прекратились и дева почти забыла о том, что неподалеку поселился чужак.

Но пол цикла назад человек снова пришел. В этот раз он больше не беседовал, не делал записей, а сразу же напал. Зашил в плоть маленькие камешки, а чтобы не потерять место, стянул края раны веревкой. Судя по тому, с каким омерзением дева описывала своего мучителя, я не сомневался, что это был Клавдий. Больше узнать мне ничего не удалось, да и не сильно и хотелось. Я был настолько измотан, что валился с ног от усталости. Самое главное, что полиморфы теперь не будут выполнять волю, теперь уже посмертную, Клавдия, а с самим механизмом подчинения можно будет разобраться позже. Наверняка дело было в каком-то сложном колдовстве. Камешки, которых у меня набрался полный мешок, необходимо было отдать видным магам на изучение.

Попрощавшись с пещерной девой, заверив, что отныне своего мучителя она не увидит, я побрел обратно. Пока шел по туннелю слышал ее благодарный шепот. Успокоенная дева впадала в долгожданную спячку, чтобы набраться сил и начать новый цикл.

В колодце было прохладней, воздух суше. Если бы не это, я бы никогда в жизни не смог сам взобраться по ненадежной лестнице из скоб. Мышцы болели, голова кружилась. Возможно испарения были не так безобидны, как мне хотелось считать и я отравился, пока разыгрывал из себя хирурга.

Стоило немного высунуться из колодца, как сильные руки подхватили меня и вытащили в наш мир. Пыльный пол подвала особняка выглядел очень удобным местом для отдыха. Не делая попыток подняться, я помахал Роко.

— Ты нашел что-нибудь важное? У тебя такой вид, будто колодец выбит в толще антимага.

— Может где-то в глубине Подземелья и есть залежи антимага, не знаю. Не нашел пока. У меня хорошие новости — полиморфы больше не опасны, — я с удовлетворенным видом потряс перед ним мешком с камешками.

— Что это? — Роко с осторожностью положил один из них на ладонь.

— Нечто. Посредством этого Клавдий отдавал приказы полиморфам. Чувствуешь магию?

— Что-то есть. Ты собрал их полный мешок?

— Да, надеюсь, что это все. Мне нужно выпить, горло совершено пересохло. Нет, говоря выпить, я не имел в виду спиртное, — укоризненно сказал я, отклоняя фляжку, протянутую молодым магом. — Лучше крепкий чай.

— Тогда пошли на кухню, — Роко помог подняться. — Только не смей от меня ничего утаивать. Что там внутри: сокровища, чудовища в клетках, рабыни?

— Тебе только рабынь подавай…

Роко был как всегда неподражаем в своем неизменном поиске женского общества. По его мнению, вызволить из плена рабыню очень романтично.

Кухня особняка была роскошной. До блеска надраенные котлы, новенькая медная посуда, висящая по стенам, три огромных очага, столы для разделки, множество приправ, развешанных на тонких веревочках под потолком и угрюмый пожилой повар в белоснежном переднике. Он был вооружен поварешкой и разделочным ножом.

— А его как пропустили? — удивился Роко.

— Я спрятался в кладовой, — неохотно ответил повар. — В жертву приносить будете? Живым не дамся.

— Что за ересь?! Не путай нас со своим хозяином. Мы таким не занимаемся.

— А как же они? — он кивнул в сторону мирно лежащей прислуге. — Непохоже, чтоб им ваше колдовство по нраву пришлось.

— Это временная парализация для их же блага. Через пять часов пройдет. Мы сюда вообще чаю попить пришли. Поможешь?

— Хм… — повар опустил нож. — Чаю?

— Только не попытайся нас отравить. Твой хозяин совершил преступления против государства, поэтому сотрудничество в твоих же интересах.

— Так и знал, что он плохо закончит, — хмыкнул повар и бросил нож на стол. — К чаю что-нибудь подать?

— Пирог есть?

— Имеется. С мясом и луком, — он заметно оживился. — Вы, правда, есть будете? Хозяин не любил такого, считал мясо пищей тяжелой и больше овощи парные ел. Я думал все маги такие — не от мира сего.

— Клавдий не маг, а одно название. Настоящие маги едят много и точно не парные овощи.

— Тогда садитесь, пирог вкусный, для себя готовил. Не думайте, что я в восторге был от хозяина. Он мне никогда не нравился, но уж больно кухня здесь славная. Очаг сложил отменный мастер. Не мог я с этим местом так просто расстаться.

Повар двигался очень живо для своих внушительных пропорций. Мы сели на круглые высокие табуретки и заворожено смотрели, как перед нами появляются различные блюда. Возможность нормально поесть за столом необыкновенно воодушевляла. На полочке, где стояли чистые тарелки, я заметил глубокое блюдце, наполовину заполненное свежими сливками. Повар был верен старым традициям и поддерживал хорошие отношения с домовым, поэтому в качестве стряпни можно было не сомневаться.

Пироги с мясом, пирожки с луком и яйцами, грибная запеканка, ватрушки — все сметалось в мгновенье ока. Запах идущий из кухни привлек других магов. Словно невзначай они подсаживались за стол и принимались за еду. Получив столько новых едоков, повар повеселел и принялся болтать, как ни в чем не бывало. В перерывах между едой, я подробно описал, что увидел в Подземелье под особняком. Мой рассказ, как и ожидалось, вызывал бурю удивления. Никто из магов не сталкивался и не читал ни о чем подобным. Кое-кто предложил назвать новооткрытое существо моим именем, но я воспротивился, заявив, что это неэтично. Но что-то мне подсказывало, что в следующем издании «Неведомых существ» появится новая глава «Пещерная дева Эдвина».

— Блаженные минуты отдыха, — Роко с довольным видом вытер губы салфеткой. — Однако расслабляться рано, еще немало предстоит сделать.

— Дай мне пару минут. Не хочу упускать такой шанс.

Я доедал третью ватрушку, когда в кухню вошел лейтенант Дерим, ведя за собой молодого юнца невзрачной наружности. Юнец оказался гонцом и гордо сообщил, что у него есть важное послание для Прозрачного мага Эдвина. Письма при нем не оказалось, сообщение он должен был передать на словах. В начале гонец никак не хотел поверить, что маг Эдвин — это потрепанный, грязный мужчина, поглощающий пироги и запеканки, но совместными усилиями его убедили. Отойдя в сторонку, он быстро зашептал мне на ухо:

— Послание от мастера убийств Дракума. Эдвин, есть важные сведенья. Встретимся на обычном месте.

— Ты точно уверен, что это был именно Дракум?

— Да, господин. — Парень усмехнулся, в тот же миг вся его неловкость исчезла. — Я хорошо знаю мастера Дракума.

— Ты не гонец, верно? Агент гильдии.

Он согласно кивнул и поклонился. Это объясняло, каким образом он умудрился отыскать меня в доме Клавдия. У гильдии везде были глаза и уши. Дракум был разумным человеком, поэтому если он хотел поделиться со мной важными сведениями, то этим пренебрегать не стоило. Когда гонец ушел, я сообщил Роко, что меня ждут.

— Ты собираешься пойти на встречу с убийцей, в то время как наш беззащитный император бродит где-то по улицам? — он возмущенно сложил руки на груди. — Эдвин, у нас есть более важные дела!

— Пф… Беззащитный. Не сказал бы. В любом случае, я всего лишь простой маг из глубинки и устал решать чужие проблемы. У меня тоже есть жизнь, хочется посветить немного времени себе. Может, для тебя это дело еще не потеряло новизны, но мне оно уже вот здесь! — я резко чиркнул по шее. — Последний месяц был очень насыщенный событиями. Мелл путешествует в компании с кровожадным духом, Весельчак тяжело ранен, дом расколочен громилами Клавдия, мой домовой предпринял попытку суицида, а для меня в Подземелье спуститься теперь не сложнее чем в подвал за яблоками! — выпалив эту тираду, я стукнул кулаком по столу. Подождав пару мгновений, перевел дух и спросил спокойным тоном. — Что ты предлагаешь?

— Всего лишь провести обыск в кабинете. Он в жутком состоянии — кто-то до нас побывал там, но Клавдий слыл педантичным человеком, у него должны были остаться записи.

— И зачем мое присутствие? У тебя под началом полно искусных магов. Вот и ищите. А я пока пойду на встречу, после чего присоединюсь к императору. Там и увидимся.

— Эдвин, я за тебя волнуюсь, поэтому и не хочу, чтобы ты встречался с Дракумом, — признался Роко. — Конечно, он твой друг, но сейчас тяжелые времена и нельзя забывать, что Дракум убийца, а их интересуют только деньги.

Это было неожиданно. Служба в университете магии плохо влияла на моего друга. Постоянное сосредоточение талантливых взрослых магов в замкнутом пространстве неизменно приводит к заговорам и предательствам. Видимо Роко слишком сильно проникся университетским духом. Успокаивающе похлопав друга по плечу, я допил свой чай и отставил чашку, показывая, что разговор окончен.

Тайное место для встреч располагалось в подвале одного бедного трактирчика открытого и зимой и летом. Из подвала вело три выхода, поэтому там, между двух потемневших бочек, член гильдии убийц Дракум чувствовал себя достаточно комфортно. Он неспешно потягивал пиво в ожидании и вырезал на бочке какие-то таинственные закорючки.

Как бы мне не хотелось посвятить время решению проблем исключительно личного характера, неумолимая реальность была иного мнения. У Дракума действительно были важные сведения, но касались они не меня, а тщательно планируемого заговора против императора. Он передал мне письмо, написанное на дорогой белоснежной бумаге.

— Береги его, Эдвин. Здесь упомянуты имена многих врагов короны. В заговоре замешаны члены императорского совета.

— Обязательно ознакомлюсь. — Я пробежал глазами письмо и удовлетворенно кивнул. — О, какие люди… Интуиция не обманывала, они всегда вызывали у меня стойкую неприязнь.

— Все они отпетые мерзавцы, не сомневайся, — успокоил Дракум. — Убрать Фаусмина до того, как он оставит наследника советники решили уже давно.

— Откуда тебе все это известно?

— Обычное дело, — пожал плечами Дракум. — Стоит мне появиться рядом с человеком, как у него вдруг развязывается язык. Мне не сиделось на месте с того момента, как я узнал о покушении на тебя. Должен был выяснить, что происходит. Одно к другому, и вот — я уже расследую заговор.

— Представляю, как ты был разочарован. Ведь ты не любишь политику. А что удалось узнать о Клавдии?

— Его втянули, пообещав пост главного мага при императоре. Ты же помнишь историю о маге, который каждые двести лет захватывает власть? Если бы все раскрылось раньше времени, он бы идеально подошел в качестве виновного. Клавдий и его полиморфы были очень полезны. Советники намеревались устранить императора, заменить его двойником, чтобы править за его спиной, а дальше…

— Перегрызлись бы и потравили друг друга в лучших традициях высокородных семей.

— Точно. Не знаю, почему они отступили от первоначального плана.

— А они не отступили — это дело рук Клавдия. Он вел свою игру, хотел обратить всех в мертвецов, а сам заполучить бессмертие. Но его полиморфы теперь для нас не проблема.

— Хорошая новость, — оживился Дракум. — А то я ловил себя на мысли, что не уверен, с тобой ли я разговариваю…

— Больше никаких двойников. Сегодня я обнаружил в Подземелье в особняке Клавдия праматерь полиморфов, с помощью которой они контролировались. В ее тело были зашиты особые камешки. Полагаю, каждый из них отвечал за действия конкретного полиморфа.

— А ты уверен, что праматерь, как ты ее называешь, только одна? Вдруг их десяток?

— Очень надеюсь, что тут ты ошибаешься, — выдохнул я. — Камешки я доставал вручную прямо из ее тела.

— Извини, — смутился Дракум. — Понимаю, не самое лучшее времяпрепровождение. А что делал Клавдий, пока ты хозяйничал в его доме?

— Ах, да, ты же еще не знаешь… Нет больше никакого Клавдия. Тело есть, пока что, а вот самого Клавдия нет.

— Это даже убийством нельзя назвать, — Дракум взглянул на меня с уважением. — Отличная работа.

— Нет-нет, я не поменял специализацию… Это проделки венца Сумерек. Долгая история, расскажу, когда состарюсь, буду больным, немощным магом в отставке с тьмой свободного времени. Ты знаешь, где сейчас Фаусмин?

— Если ты про грязного, злющего мужчину средних лет отдаленно напоминающего императора, то он на подходе к дворцу или уже во дворце. Собирает верных людей под свои знамена. Драконьи Головы получили шанс реабилитироваться.

— Я хочу к нему присоединиться. Ты со мной?

— А мне-то что там делать? — удивился убийца. — Компромат я добыл, на этом все. Эдвин, тебе же известно, что в город уже вступили войска Тибальда? У меня и так работа связана с риском для жизни, не хочу лишний раз подвергать опасности свою шкуру.

— А если бы я призвал армию умертвий, ты бы пошел?

— Только в этом случае. Но ведь ты не можешь этого сделать?

— Не могу, — я вздохнул. — И сейчас даже жалею об этом.

— Береги себя, теперь ты второй человек после императора, которому будут желать смерти.

— Нет, первый, — гордо ответил я и помахал письмом. — Спасибо за ценные сведенья.

Дракум только усмехнулся и, запахнувшись в темно-серый плащ, эффектно удалился. Несмотря на горячие заверения друга о законченных делах, меня не покидала уверенность, что он присмотрит за мной до самого дворца. Я спрятал письмо в сумку и, так как меня снова мучила жажда, нацедил из бочки пару глотков пива.

Путь к императорскому дворцу нельзя было назвать простым. В городе царила паника, весть о смерти императора обрастала новыми подробностями. Народ попроще понимал, что ничем хорошим это не закончится и пытался уехать из города, но войска, которые привел Тибальд, перекрыли все выходы из столицы. Городская стража, будучи не в состоянии навести хотя бы подобие порядка, скрылась в башнях, предпочитая с безопасного расстояния следить за событиями. Они мало что могли противопоставить армии, поэтому их сложно было винить. Поджоги лавок, грабежи, кровавые стычки между людьми Тибальда и бандами, прогнозы близкого конца света от предсказателей — вот что я увидел на пути к дворцу.

Жалкий вид, которым я обзавелся в последнее время, оказал мне хорошую услугу. На меня мало обращали внимания. Для бандитов я был слишком беден, а для вояк выглядел недостаточно агрессивно, поэтому до широких ступеней дворца добрался без приключений. Дворец частично подвергся разграблению, но оттуда успели вынести только самое легкое, поэтому ни каменные амфоры, ни изогнутые в странной позе львы не пострадали. Внешне он выглядел вполне прилично.

Воины Тибальда, сомкнув ряды, насели на императорскую охрану, помалу оттесняя ее от дворцовых ворот, а сам советник, сидя верхом на вороного масти жеребце, наблюдал за ними в отдалении. Они не торопились, мастерство Драконьих Голов было всем известно. Даже будучи в столь малом количестве те представляли нешуточную угрозу. В начале отряд императора был значительно больше, по дороге к дворцу я видел немало мертвых охранников со свежими ранами. Они пожертвовали собой, чтобы дать возможность императору добраться сюда. Попади Фаусмин в родные залы, пропитанные многовековым колдовством, под их защитой он был бы в относительной безопасности.

Друзья не отсиживались за спинами охраны. Рада и Фасмин стояли плечом к плечу, обнажив мечи, Карел держал перед ними магический щит. Весельчак и Венхард тоже были здесь, вооруженные и настроенные очень серьезно. К моему облегчению они не были ранены, хотя их вид нельзя было назвать цветущим. Особенно плох был Карел, его лицо приобрело угрожающий зеленоватый оттенок, который бывает, если злоупотреблять восстанавливающими зельями.

В другое время, я бы растворился в пространстве и незаметно приблизился к друзьям, но форма прозрачного мага мне по-прежнему была неприятна, к тому же было необходимо показать Карелу, что я восстановил утраченное мастерство мага. Поэтому я окружил себя магическими щитами и ничуть не скрываясь, помахал друзьям, привлекая их внимание. Люди Тибальда тоже изумленно посмотрели в мою сторону, не зная, что предпринять.

— Все в порядке! Полиморфы больше не проблема! — выкрикнул я, стараясь, чтобы мой голос звучал весело.

— Эдвин! — Фаусмин и Карел отреагировали одновременно.

— Мой генерал!!! — Весельчак вложил в эти слова столько чувства, что вспугнул голубей, сидевших на карнизе.

— Магию я вернул, Мелл в безопасности. И к нам скоро пребудет значительное подкрепление.

Услышав про подкрепление, воины Тибальда наставили на меня длинные пики, но их лица выражали мучительное сомнение. Одно дело окружать превосходящими силами маленькую уставшую группу, другое дело — нападать на очень самоуверенного мага.

— Не двигайтесь, если хотите жить! Если вы на стороне этих самозванцев… — начал обличительную речь лейтенант, но я грубо его прервал, метнув прямо под ноги огненный шар.

— Повежливее, молодой человек! — самодовольно сказал я, хотя на вид мы с ним были ровесниками. — Перед тобой Прозрачный маг Эдвин, победитель демонов, предводитель армии умертвий и так далее.

Воины, которым не платят за сражение с чудовищами вроде меня, устрашились и отступили на несколько шагов. Лейтенант широко открыл рот как выброшенная на берег рыба, но не мог произнести ни звука. Кончики его сапог устрашающе дымились, а вместе с дымом испарялось и красноречие.

Приняв максимально горделивый вид, я важно пошел вперед, жалея, что не успел переодеться. В новой или хотя бы в чистой и целой мантии горделивый вид получается намного лучше. Мне не чинили никаких препятствий, только стража императора посмотрела с подозрением, но после знака Фаусмина позволила приблизиться к их ненаглядному владыке.

— Ваше Величество!

Почтительное приветствие было прервано самими Фаусмином, который крепко обнял меня, выражая, таким образом, свое отношение. Обнять меня порывался и Весельчак, но от него я сумел отбиться.

— Ты пришел очень вовремя, Эдвин, — сказал Карел. — Сменишь меня?

— Конечно.

Чтобы показать, что Прозрачный маг Эдвин — это действительно сила, с которой нужно считаться, я сделал широкий жест и накрыл щитом всех воинов императора. Они благодарно посмотрели на меня и облегченно опустили оружие.

— Ты что делаешь? — изумленно ахнул Карел.

— Рассчитываешь на затяжную оборону? Я — нет.

— У нас мало людей. До того как прибудут подкрепления необходимо отступить во дворец, — вмешался Фаусмин.

Послышался стук копыт. Три десятка всадников, возглавляемые Тибальдом спешили разобраться в чем дело. За военным советником неотступно следовали два телохранителя: маг и арбалетчик в черном. Если в арсенале арбалетчика есть стрела с антимагом, нам не поздоровится, поэтому было необходимо перехватить инициативу.

— А вот и сам советник Тибальд! — громко крикнул я, вбегая вверх по ступенькам и забираясь на мраморный постамент. — Не расскажите мне, по какому праву вы пытаетесь убить человека, которому присягали на верность?

Для верности я усилил голос, поэтому игнорировать меня было невозможно.

— С кем имею честь говорить? — Тибальд досадливо сморщил нос.

— Мы же с вами уже встречались. Неужели не узнали? Какая досадная забывчивость. А ведь это вы просили перевести умертвий в армию для усиления ее мощи. Хорошо, что я отказался.

— Ах, так это вы… — нехотя кивнул советник. — Извините, маг Эдвин, но узнать вас действительно нелегко. Зачем вы защищаете этих проходимцев, порочащих светлое имя нашего покойного императора?

— Вот как? — я изобразил удивление. — Почему вы уверены, что император мертв?

— Потому что весь совет видел, как его предал начальник охраны. Он убил императора на наших глазах. Но вас там не было, поэтому я понимаю, что вы могли легко сделать ошибку. Если вы отойдете в сторону и не будете нам мешать, то…

— Подождите, минутку! Если император мертв, то кто это? — я драматично ткнул пальцем в Фаусмина.

— Самозванец, который пытается воспользоваться ситуацией и выдать себя за императора. То, что так называемая императорская охрана его поддерживает, служит подтверждением наших худших предположений.

Арбалетчик советника о чем-то живо переговаривался с магом, посматривая в мою сторону. Мне их заинтересованность очень не нравилась. Необходимо было менять тактику.

— Советник Тибальд, вы говорите ужасные вещи. Я и не догадывался об этом. Давайте во избежание недоразумений и лишних смертей сделаем небольшой перерыв и отойдем на прежние позиции. Мне необходимо переговорить с вами лично. Это важно.

— Ничего не имею против, но надеюсь на ваше благоразумие.

— Эдвин, что ты делаешь? — Карел шипел, словно рассерженная змея. — Зачем тебе с ним говорить?

— Доверься мне.

— Ты же не собираешься предать нас? — Фаусмин так сильно сжал рукоять меча, что пальцы побелели от напряжения. — Если ты…

— Ваше Величество, не волнуйтесь. У меня есть план.

Это его не слишком успокоило. Мои друзья, кроме Весельчака, разумеется, смотрели на меня с таким видом, будто бы я их уже предал. Проходя мимо Драконьих Голов, я чувствовал возрастающую неприязнь. Для этих людей маг Эдвин был крысой, бегущей с тонущего корабля. Дабы они не возненавидели меня окончательно и не кинули в спину что-нибудь острое, я, в знак добрых намерений, оставил магический щит.

Спустившись со ступенек, я сразу направился к Тибальду. Для разговора со мной советник соизволил слезть с лошади. Хотя возможно у него просто затекли ноги. Раньше он отличался хорошей физической подготовкой, но годы сделали свое черное дело: военный советник раздался вширь и основательно погрузнел. Меня бросились обыскивать, но советник знаком приказал телохранителям отступить.

— Свое главное оружие маг не носит в ножнах, — сказал он. — Эдвин, почему вы защищаете этих преступников?

— Советник, вам что-нибудь говорит имя Клавдий? Или вот еще другие имена… — Я достал письмо и развернул, чтобы он мог его рассмотреть.

— Что? — он стремительно побледнел. — Откуда это у вас?

— О, долго рассказывать… Занимательное чтение, если оно попадет в нужные руки. Кстати, о Клавдии… Мир его праху. Может, я не так богат как он, но влияния у меня значительно больше. Не хотите мне ничего сказать до того, как содержание этих писем станет известно все правящим домам соседних государств?

Советник, плотно сомкнув губы, обдумывал мои слова. Тибальд так сильно вспотел, что я начал опасаться, как бы он не стал жертвой инсульта. Но не зря он был именно военным советником. Плотно сомкнув губы, Тибальд отвел меня в сторону, приказав своим людям не приближаться. Теперь мы могли поговорить наедине.

— Всегда считал вас опасной фигурой, Эдвин. К сожалению, это не тот случай, когда приятно оказываться правым.

— Это вы снабдили охотников за мной арбалетами с антимагом?

— Да, моя идея. Вы были для нас помехой, но Клавдий по каким-то своим причинам пожелал оставить вам жизнь.

— Ему нужно было кое-что из моих личных вещей, чтобы обратить всех живущих в послушных его воле мертвецов. Без меня он не мог до них добраться.

— Вы сказали, что он мертв?

— Да.

— Я рад. Никогда не любил этого ненормального, — Тибальд скривился. — Я ведь предлагал ему проверенных людей, но он сказал, что справится своими силами и послал к вам вместо профессиональных убийц каких-то недотеп.

— Они были достаточно профессиональны, просто им не повезло, — я пожал плечами. — Было большой ошибкой посвящать Клавдия в свои планы.

— Никто не делал этого специально, он сам узнал. Перекупил наших агентов. Можете мне не верить, но мы не собирались убивать императора… Заточили бы Фаусмина где-нибудь в башне, подальше от столицы и все. Клавдий предложил использовать двойников. В тот момент это показалось хорошей идеей. Император сам виноват в том, что случилось. Зачем он так долго тянул с женитьбой? Ходили слухи, что он не может иметь детей, а это подрывало авторитет империи.

— Это только слухи.

— Но они очень негативно влияли на обстановку в стране.

— Зато ваши действия ее улучшили, — я кивнул в сторону городских кварталов, где поблескивали отсветы пожаров.

— Ситуация немного вышла из-под контроля, — признал советник. — В любом случае теперь дело зашло слишком далеко. Император должен умереть.

— Вы же не дурак, Тибальд. Вы всерьез считаете, что можете убить императора, а вместе с ним и меня?

— У моего телохранителя достаточно наконечников с антимагом, — с суровым видом сказал он.

— Мое тело уязвимо — это так, но я стал тем, кем вы меня знаете не благодаря тому, что могу превратить вас в крысу или в огненный факел. Открою вам тайну, о которой не знает даже император: я не побеждал демонов, как вы, наверное, догадывались. Они ушли совсем по другой причине.

— Что вы имеете в виду? — в глазах Тибальда мелькнул интерес.

— У меня в добровольных заложниках их король. Если со мной что-то случится, он станет свободен и начнет вторжение. И тогда будет совершенно неважно, кто сидит на троне. Демоны всех повесят на Дереве Боли. — На миг в его глазах промелькнул страх, но тотчас угас. — Не верите?

— Вы же маг, все вы постоянно врете, — проворчал советник.

— Я не просто маг… Во всяком случае, у меня мало общего с Клавдием и с тем испуганным мужчиной в мантии, что является вашим телохранителем. Сила не в заклинаниях и способностях, а в умении выбирать себе союзников. У меня много друзей в различных сферах. Наемники, которые посмели напасть на меня были схвачены Невидимыми Помощниками. Те разорвали их на части и скормили волкам. Невидимые Помощники могут быть очень жестоки к тому, кто обижает их друга, — я многозначительно посмотрел на советника и потер ладони. — Их тысячи, они повсюду, но человек не узнает об их присутствии пока маленькие зубы не сомкнуться на его горле.

— Вы привели их с собой? — в голосе Тибальда послышалось беспокойство.

— Ну не прожил бы я так долго, если бы не продумывал всех ходы наперед, — бессовестно соврал я. — Неужели вы не слышите их дыхание?

Разговор у нас был напряженный, поэтому советник теперь наверняка слышал это и многое другое. Возможно, кровожадные помощники ему даже мерещились. На самом деле перед дворцом на каменных изваяниях сидела всего лишь троица горгулий, погруженных в собственные мысли. Помощи от них я бы в любом случае не дождался.

— Теперь мне ясно как к вам попали письма… — протянул Тибальд. — Их украли домовые.

— Может быть. Главное, что о них пока не знает император.

— К чему вы клоните?

— У вас есть выбор: притвориться, что вы были жертвой заговора Клавдия — он все равно мертв, на него можно повесить что угодно. Отозвать войска и как полагается представителю древнего уважаемого рода принять легкую смерть в кругу семьи. В этом случае ваш герб и ваши земли перейдут наследнику. Кстати, все участники заговора должны поступить аналогичным образом. Или вы можете и дальше не признавать императора и продолжить конфронтацию. Тогда независимо от исхода битвы переписка ляжет на стол правителей соседних держав, вы и все ваши родственники умрут — или от рук Невидимых Помощников или от рук убийц, все будет зависеть от того, кто раньше успеет. Но легкой смерти ждать не придется. Земли будут конфискованы в пользу короны. Если я погибну, то хорошего вообще ждать не советую, демоны вторгнуться в наш мир и начнут кровавую жатву.

— И это вы называете выбором? — возмутился Тибальд.

— А чего вы ожидали, затевая государственный переворот? — я пожал плечами. — Будьте благодарны, что я вообще с вами разговариваю.

— Вы вернете мне письма?

— Это исключено. Они останутся у меня.

— Есть встречное предложение: вы признаете, что Фаусмин Третий был убит, забываете о самозванце, становитесь регентом на время чрезвычайного положения, а я обеспечиваю вам военную поддержку.

— У меня уже есть венец Сумерек, зачем мне еще и императорский?

— Подумайте хорошенько, — Тибальд оживился, — это было бы идеальным решением. У нас возник кризис из-за выходок Клавдия, мы не знали, кого ставить во главе государства. Возглавить империю может только известный человек с незапятнанной репутацией — вы полностью подходите.

— А как же кузен Фаусмина? Он же следующий по линии родства.

— Забудьте о нем. Проще простого пустить слух, что у них в семье дурная кровь, все они бесплодны и народ сам не захочет видеть его на престоле.

— Слышали бы вас мои родители, а они, кстати, были простолюдинами, они бы порадовались тому факту, какую головокружительную карьеру сделал их сын. Однако я вынужден отказаться.

— Почему?! — искренне удивился Тибальд. — Так же все делают! Вспомните историю. Вы получаете неограниченную власть…

Можно было рассказать военному советнику о честности, морали, о том, что предавать людей, которые тебе доверяют нельзя, но вряд ли бы он меня понял. Вместо этого я отрицательно покачал головой.

— У меня достаточно власти. Советую последовать моему предложению.

С этими словами я развернулся и пошел обратно, краем глаза следя за телохранителями советника. Развоплотиться, чтобы не дать им успеть выстрелить, было жизненно важно. Но я зря опасался, выстрела так и не последовало. Военный советник Тибальд молча смотрел мне вслед, а затем приказал своим людям отступить.

Больше месяца прошло с того дня, как император Фаусмин Третий восстановил порядок в столице. Как только заговорщики признали свое поражение, город был взят под контроль. Городская стража как ни в чем не бывало покинула башни и активно принялась арестовывать виновных в беспорядках. Фаусмин Третий произнес перед народом пламенную речь с балкона дворца и великодушно даровал пойманным преступникам, за исключением убийц, помилование, чем сразу же повысил свою популярность. Одновременно вместе с этим он объявил о помолвке и назначил день свадьбы. На то, что будущая жена была на голову выше императора и не выпускала из рук меч, никто не обратил особого внимания. После многочисленных двойников, предательств и заговоров это казалось сущей мелочью.

Бывший военный советник Тибальд благоразумно воспользовался моим предложением и, удалившись в родовое поместье, принял яд, предварительно составив завещание. К сожалению, не все заговорщики последовали его примеру. Кое-кто попытался скрыться, но был пойман, другие сделали вид, что они не имели никакого отношения к заговору, но палач императора мог быть очень убедительным. Те, чья вина была косвенной, отделались высылкой и конфискацией.

Уничтожение ордена Рыб несколько затянулось. Только невероятная занятость императора не позволила покончить с ним сразу. Однако желающие выслужиться маги пообещали вплотную заняться этим вопросом, поэтому орден доживал последние дни. Как выяснилось из захваченной мною переписки, сильнейшие медиумы ордена, подстрекаемые Клавдием, организовали тайное святилище возле городка Леском, откуда и управляли полиморфами. Клавдий обманул их, убедив, что таким образом они сами постепенно переймут способность полиморфов к трансформации. В святилище было найдено немало артефактов, считавшихся давно утерянными, которые члены ордена доставали из разбитых кораблей, покоящихся на дне моря.

Мой рассказ о морессах в Подземелье вызвал ажиотаж в научных кругах. Некоторые завистливые кабинетные ученые поспешили объявить город выдумкой, но, получив официальное подтверждение от императора, приуныли. Насколько мне было известно для изучения города и его тайн собирали средства сразу три независимые экспедиции. Истории о сокровищах морессов снова звучали у всех на устах, поэтому их не пугала даже угроза возможного затопления города.

В отличие от предприимчивых коллег я наслаждался заслуженным покоем в своем доме, полностью приведенном в порядок. Домовой из-за всех сил старался реабилитироваться, поэтому он не только собрал и склеил вещи, которые можно было восстановить, но и расставил их в точности как раньше, создав привычный для моих глаз беспорядок. Теперь ничего не напоминало о том погроме, который был прежде.

Мелл, весело напевая, возилась на кухне, находя особое удовольствие в том, чтобы заполнить до верху провизией корзинку для пикников. Венец Сумерек лежал в стеклянном шкафу на своем обычном месте. Когда я приехал в Рамедию, чтобы забрать Мелл, она первым делом протянула мне венец с виноватым видом. По ее рассказу дух сам снял его с головы и передал ей. В тоже мгновенье тело Клавдия упало замертво и больше не подавало признаков жизни. Норман, как и положено священнику, позаботился о погребении, в результате чего владелец огромного состояния и интриган государственного масштаба нашел свой последний приют на тихом кладбище при церкви. Я видел его могилу — на скромной надгробной плите выбито только имя и больше ничего.

Мелл не вдавалась в подробности поездки в компании духа, но тот видимо много говорил с ней о неком Прозрачном маге, потому что позже я нередко ловил ее встревоженный взгляд, обращенный в мою сторону.

Весельчак, полностью оправившись от ранения, с удовольствием нес вахту в гостиной. Он тоже частенько посматривал на меня, но в этом случае в его взгляде читалась беззаветная преданность от которой мне становилось неловко. Прямо сейчас он сидел в глубоком кресле, положив на колени остро отточенный меч, частично вынутый из ножен. В одной руке у него была книга из моих запасов, а в другой большой кусок пирога, который Весельчак аккуратно обкусывал, стараясь не запачкать страницы.

На закрытом банкете по случаю празднования успешного раскрытия заговора мы с Мелл уже побывали, новый, усыпанный драгоценными камнями орден я получил, поэтому считал свой долг перед империей выполненным. Однако оставалась еще одна проблема — грядущая свадьба. Пока что нам не вручили официальные приглашения и это давало некоторую надежду. Свадьба такого масштаба — это грандиозное, выматывающее мероприятие, на котором никому из нас совершенно не хотелось присутствовать. Поэтому я спешно упаковывал разные мелочи, которые мы отобрали с Мелл для дальней поездки в надежде скрыться из дома до приезда гонца. Мантии и штаны я уже сложил в безразмерную сумку, но свою одежду Мелл ей не доверяла и их я упаковывал отдельно. Весельчак уже был готов к дороге: доспех блестел так, что больно было смотреть, а сапоги пропитаны водоотталкивающей жидкостью.

Мне давно хотелось понаблюдать за жизнью зверей и птиц, живущих на болотах, поэтому я связался со знакомым отшельником и он предложил мне в безраздельное пользование хибару прямо посреди непролазных топей. Это было маленькое одноэтажное строение, но там был добротный очаг, кровать и широкая крытая веранда, где мы планировали повесить гамак для Весельчака. Я пытался отговорить его от поездки, все-таки столица с ее соблазнами для молодого мужчины предпочтительнее, чем глухая топь, но Весельчак был непреклонен. Он произнес пространную речь, в которой часто фигурировали слова «долг», «охрана», «мой генерал» и я оставил упрямца в покое.

Поднявшись в кабинет, чтобы взять обереги, я увидел из окна две знакомые фигуры идущие в отдалении. Руки сами опустились, а из груди вырвался вздох. В голове промелькнула шальная мысль о бегстве через окно кухни, но это было несолидно для мага моего возраста. Через пять минут во входную дверь настойчиво постучали, отчего жизнь в доме замерла. Мелл крадучись поднялась по лестнице и столкнулась со мной в дверях кабинета.

— Дорогой, не открывай! — зашептала она горячо. — Все что угодно, только не открывай. Нас нет, мы уехали.

— Мелл, я думал, что ты храбрая женщина.

— Я тоже так думала, но незваные гости обязательно сулят колоссальные проблемы. Если никак нельзя не открыть, хочешь, я выйду и скажу, что зарезала тебя в приступе ревности?

— Тебе не поверят.

— А я возьму нож, он в клюквенном соке и выглядит очень угрожающе.

Не знаю к чему бы мы пришли с таким отношением к данной проблеме, но Весельчак все испортил и открыл дверь. Делать было нечего — пришлось нацепить на себя маску радушного хозяина и спуститься.

— Эдвин, твое кислое выражение лица говорит насколько сильно ты счастлив нас видеть! — весело сказал Фаусмин Третий, появляясь на пороге.

Его будущая жена скромно стояла позади, заслоняя могучей фигурой солнечный свет. Одеты они были без излишеств, густо покрыты дорожной пылью, поэтому я решил, что добирались они сюда в спешке.

— Добрый день, Ваше Величество. А где охрана?

— Все там, — он неопределенно махнул рукой. — Окружили дом на тот случай, если ты вздумаешь удрать через черный ход.

— Что вы… Как можно… — неубедительно пробормотал я. — Прошу вас, проходите, садитесь.

— Спасибо, не стоит. Мы ненадолго приехали. Очень заняты, я показываю Раде владения. Государство большое, везде надо успеть. Вот, держи! — он вытащил из внутреннего кармана белоснежный конверт, тисненный позолотой, и протянул мне. — Приглашаю тебя и твою жену на празднование по поводу бракосочетания некого императора и дамы его сердца.

При этих словах Рада зарделась и неопределенно хмыкнула. Фаусмин, с его значительным опытом в любовных делах, определенно был на верном пути. Глядя на эту пару, я не имел ни малейшего сомнения в том, что брак будет удачным.

Конверт был изрядно помят, но цел. В нем явственно просматривались два пригласительных билета.

— Что такое? Ты не рад? Только не говори, что у тебя были другие планы!

— Вы угадали, Ваше Величество, — осторожно сказал я.

— И что же это? — помрачнел Фаусмин. — Ты собираешься предотвратить вторжение демонов? Не допустить раскола земли и провала столицы в Подземелье? Это должно быть что-то поистине грандиозное, чтобы оправдать твое нежелание ехать на мою свадьбу.

— Нет, я всего лишь хотел понаблюдать за болотным куликом в его естественной среде. Эта такая пестрая птичка, живущая на болотах.

— Спасибо за разъяснение, но я сам догадался, — язвительно заметил Фаусмин и замолчал.

Он нахмурился и молча сложил руки на груди. Я даже немного забеспокоился. Конечно, после нашего путешествия император заметно переменился, стал без предубеждения есть все подряд, больше доверять немногочисленным друзьям и меньше советникам, но он все-таки был неординарным человеком, поэтому от него можно было ожидать чего угодно.

— Ты хочешь променять присутствие на грандиозном празднике, куда тебя приглашает лично император и, — Фаусмин сделал галантный взмах рукой, — будущая императрица, на какие-то глухие болота, полные комаров?! Я правильно понял?!

— Проблему с комарами я надеюсь решить, но в целом вы поняли верно. Не подумайте, что я хочу вас обидеть. Просто меня пугают такие слова как «грандиозный». Хочется тишины, покоя и наблюдения за куликами.

— Он даже вещи собрал, — вставила Рада. — Вон высокие сапоги стоят, как раз для ходьбы по болотам, а в углу сачок с длинной рукоятью… Отпусти его, пусть едет. Ты же обещал Эдвину длительный отпуск.

Фаусмин с сомнением посмотрел на Раду, а потом громко расхохотался и крепко обнял сначала меня, а потом Мелл. Весельчаку досталось дружеское рукопожатие. К моему облегчению из глаз императора исчезла всякая суровость, уступив место насмешливым искоркам. Тут я заметил, что Мелл и Рада украдкой перемигиваются, пряча улыбку. Столь непохожие друг на друга женщины быстро нашли общий язык и теперь меня не покидало чувство, что мы с Фаусмином раскрыли не все заговоры.

— Езжай, если тебе кулики дороже дворцовых забав, — махнул рукой император. — Разве Прозрачного мага Эдвина остановишь? Его не удержат никакие стены.

— Рад, что вы правильно поняли меня, Ваше Величество.

— Только хрустальный шар обязательно возьми. Если случится что-то из ряда вон выходящее, маг Карел с тобой свяжется. По пустякам вызывать не станем, — успокоил император. — Я сам будут в ближайшие два месяца очень занят, — Фаусмин подмигнул Раде, отчего та снова покраснела. — Так что птички и прочие обитатели болот тебе еще успеют надоесть. А приглашения оставь — на память. Хотя, если передумаешь, двери моего дворца для вас всегда открыты.

Тепло попрощавшись, Фаусмин взял Раду за руку и они продолжили свое увлекательное путешествие по окрестностям. Еще до конца не веря, что удалось так легко уладить дело, я крепко обнял Мелл. Мы были свободны и могли, не таясь, отправиться куда угодно.

Неожиданно домовой заиграл на дудочке, что делал, только если прибывал в очень хорошем расположении духа, а такое бывало крайне редко. В этот момент я целиком разделял его настроение. Простая, незатейливая мелодия была очаровательна. Столь проникновенно играть могут исключительно Невидимые Помощники. Звуки музыки наполняют сердце весельем, а на душе становится легко и свободно, как бывает только у тех, кто лишен забот.