Любовь на страницах

Глава 10

Хиония проводила Лору в огромный зал. Видимо, когда-то помещение служило тронным залом, но сейчас, главное достоинство — трон, отсутствовало. А вместо него имелось небольшое возвышение, похожее на сцену. По углам пьедестала стояли колонны, на которых держался куполообразный навес. Вокруг собрались практически все обитатели дворца. Чехова осмотрела каждого. Ее пристальный взгляд задержался на Эрмерахе, но тот лишь с негодованием отвернулся.

— И так, — громко начала она. — У меня есть небольшое объявление! Во-первых, хочу спросить, какую роль выполняет во дворце господин Иллио и так ли важна эта роль?

— Миледи, — тихо заговорил один из кентавров. — Господин Иллио выполняет роль дворцового художника и на данный момент он лучший в своем деле….

— Неужели? — прищурилась Лорка. — Вот, — она показала рисунок Хионии. — Это творчество моей служанки. И я не считаю, что она справилась с работой хуже, чем дворцовый художник. Так что господин Иллио, — Чехова не спеша спустилась с пьедестала. — Дворец и я более не нуждаемся в ваших услугах. Следовательно, нет нужды вашего пребывания здесь! Теперь, я назначаю главным художником Хионию!

По залу тут же разнеслось гудение и перешептывание. Кто-то недовольно вздыхал, кто-то просто был удивлен. Лишь Эрмерах остался бесстрастным ко всему происходящему.

Лорка упрямо посмотрела на растерянную Кьяру.

— Теперь, о мадемуазели Кьяре… Какую роль выполняешь тут ты? — бесцеремонно поинтересовалась Чехова. — Подруги? Это вряд ли! Так зачем каждый раз мельтешишь во дворце?

Толпа снова загудела, но тут же притихла, ожидая дальнейшее развитие.

— Ну? — поторопила Лорка с ответом.

— Миледи, — тихо заговорила кентаврийка. — До потери памяти мы крепко дружили…

— Вот как? Сейчас я не заметила особой дружбы по отношению к себе. Ты похожа на паука-тарантула. Плетешь интриги за спиной, словно паутинную сетку. Основательно и скрупулезно. Это же ты постаралась во вчерашнем инциденте?

— Каком? — растерялась Кьяра.

— Ну-ну, не стоит разыгрывать неведение. — Лорка снова поднялась на сцену и так, чтобы ее слышали все, заговорила: — Насколько я понимаю, дворец это мой дом, так? А значит, я имею полное право выгнать неугодных мне личностей из него. В данный момент это вы, господин художник, — она окинула мужчину цепким взглядом. — И ты, дорогая подружайка! Не желаю более видеть вас во дворце! Спасибо за внимание, — закончила Чехова свою речь и, взяв Хионию под локоть, ушла из зала.

Лора быстрым шагом удалялась от зала в сторону спальни. По дороге расспрашивая служанку о каком-нибудь отдаленном месте, о котором никто не знает.

— Такое место есть. Это охотничий домик вашего… короля. Он недалеко от дворца, но в лесу.

— Отлично! Отведешь меня туда? Не хочу никого видеть!

— А как же сэр Эрмерах и церемония?

— Его больше всех не желаю видеть! — фыркнула Лорка. — Допустим, — продолжала она возмущаться. — Он видел, как я целовалась с Иллио…

— Ты целовалась с художником? — воскликнула Хиония. — Как ты могла?!

— Тише! — шикнула на нее Чехова. — Не ори на все Иваново! Да я сглупила, не ожидала, что этот Пикассо с поцелуями полезет, но Эрмерах? Кретин! — пуще прежнего злилась Лора. — Почему не пришел ко мне? Любой нормальный мужик пришел бы с негодованием к своей женщине, набил бы морду оппоненту, в конце концов! А что сделал этот конь педальный? — она остановилась и посмотрела на служанку. — А?!

Хиония пожала плечами.

— Сбежал! Трус! Оставил меня в неведении. А я как идиотка просидела в обеденном зале до самого вечера. Нарядилась, как дура! — тихо всхлипнула она, и тут же смахнула слезы. Больше не желаю видеть засранца!

— А как же церемония? — растерянно поинтересовалась служанка.

— Не волнуйся, — успокоила ее Лора. — К церемонии вернусь. Но знаешь, только потому, что эта дурацкая церемония, мой единственный шанс вернуться домой! Сейчас я соберу кое-какие вещи и выйду, а ты жди меня у ворот. И еще, — она окинула девушку цепким взглядом. — Скажешь хоть что-то Эрмераху, убью!

Шли они и впрямь недолго. Охотничий домик расположился хитро. Вроде почти рядом с дворцом, но в то же время спрятан среди лесной чащи. Небольшой дом из бруса, стоял посреди опушки. Неподалеку от него имелся колодец с водой. Лорка, словно снова оказалась в деревне. Внутри домик оказался ухоженным, но было заметно, что здесь давно никто не жил. В принципе Чеховой все нравилось. Небольшая печка примостилась в углу, которая служила не только для приготовления пищи, но и для отопления. Вместо кровати, у окна стояла деревянная тахта, покрытая тоненьким матрасом и байковым одеялом, а подушкой служил квадратный блок, набитый ватой. Но даже такое ложе Лору устраивало. Единственное, что пугало в этом доме, так это чучела и головы зверей.

Вместе с Хионией они избавились от жутких аксессуаров, подтверждающих статус этого домика «охотничий». Когда Лора расположилась, то решила отпустить служанку во дворец.

— Хиония, ты можешь возвращаться…

— Нет, — возразила она. — Я не могу оставить вас одну!

— Боишься, что сбегу? Не волнуйся, я же обещала. А ты должна вернуться. Я хочу побыть в одиночестве. И помни, ни слова Эрмераху…

— Вы уверены? — осторожно поинтересовалась Хиония.

— В чем?

— В том, что хотите остаться одна?

Лора молча, кивнула.

Эрмерах нервно вышагивал у ворот дворца. Что это значит? Почему Лора выгнала художника, хотя еще вчера эта парочка ворковала, словно голубки? Вопросы, одни вопросы и не одного ответа. Если еще недавно он не желал разговаривать с Избранной, то теперь испытывал острую необходимость в этом разговоре.

Стоило служанке появиться на горизонте, как Эрмерах быстрым шагом направился к ней. Если кто и знает детали, то только она.

— Хиония, — остановил он девушку.

— Сэр Эрмерах, — служанка поклонилась. — Чем обязана? Раз вы лично встречаете меня у ворот, значит, случилось что-то серьезное?

— Да, — кивнул кентавр. — Мне нужна Лора. Я хочу поговорить с ней…

— Прошу прощения, сэр Эрмерах, но я не могу сказать вам о местонахождении госпожи…

— Это приказ! — сурово заявил Эрмерах.

— Я снова прошу прощения… — Хиония низко поклонилась, выказывая уважение жрецу. — Но я подчиняюсь в первую очередь приказам госпожи. И если они не противоречат вашим, то я всегда рада услужить. Но в данном случае, я получила определенные указания. С вашего позволения… — служанка снова поклонилась и направилась вглубь дворца.

Эрмерах остервенело, пнул деревянный косяк. Злился он только на себя. Пока кентавр ждал служанку, то несколько раз прокрутил слова Лоры в зале: «Вот как? Сейчас я не заметила особой дружбы по отношению к себе. Ты похожа на паука-тарантула. Плетешь интриги за спиной, словно паутинную сетку. Основательно и скрупулезно. Это же ты постаралась во вчерашнем инциденте?». А если вспомнить его недавний разговор с Кьярой, то выходит, что кентаврийка и впрямь все подстроила. И весьма удачно подвела Эрмераха к беседке. А он идиот, вместо того, чтобы вмешаться, просто ушел. Наверняка, Лора считает его бесхребетным трусом. И правильно делает. Он в очередной раз пнул ни в чем неповинный косяк и вошел во дворец.

Кьяра спихнула с подоконника цветы. Она не ожидала, что Лора окажется настолько самоуверенной, что выгонит ее, Кьяру. Но больше всего кентаврийка не могла поверить в то, что Избранная выгнала Иллио.

— А девчонка молодец! Лихо она нас с тобой обставила! Дрянь! Мерзавка!

— Кьяра, успокойся. Ты мешаешь мне думать. И вообще, — окинул кентаврийку внимательным взглядом. — Ты уверена, что все мне рассказала? Клара, как будто не Клара. Ее губы, реакция на поцелуй…

— Она ничего не помнит, отсюда и реакция…

— Нет, — художник хлопнул по коленкам и встал. — Ты не понимаешь. Она словно чужая…

— Слушай, — окончательно разозлилась Кьяра. — Что ты от меня хочешь?!

— Да ничего! — в свою очередь разозлился художник. — Меня бесит даже не то что она замуж за этого парнокопытного выходит, — быстрый взгляд на Кьяру. — Извини, ничего личного. А то, что Клара любит его. Прямо так и заявила!

— Знаешь, я хочу побыть одна, — сменила тон Кьяра. — Не мог бы ты покинуть мой дом?

— Без проблем!

Кьяра пробиралась сквозь чащу туда, где начинались горы. Она решила перейти к плану, который держала на крайний случай. До церемонии оставалось неделя и, кентаврийка не желала мириться с ситуацией.

Вокруг был густой лес, небо окрасилось алым закатом, но Кьяра не остановилась. Она знала, на что идет и страх совсем отсутствовал. Ею двигала месть. Теперь, Кьяра ни сколько хотела вернуть Эрмераха, сколько желала ударить побольнее Избранную. А лучше, вообще убить. И Кьяра знала тех, кто еще желает смерти Клариссии. Пусть даже Избранная не была ею, но щерчэлам вряд ли есть до этого дело.

Кьяра так погрузилась в собственные мечты, что и не заметила, как подошла к подножию гор. Даже сейчас, когда в воздухе буквально витал запах опасности, жестокости и смерти, она не остановилась. Уверенно шагая вверх по каменной тропинке к выстроенным из булыжников подобие хижины, Кьяра громко позвала.

— Есть кто?

Слова эхом разнеслись, и это были единственные звуки. В этом гиблом месте отсутствовала всякая живность. Даже птиц вдалеке неслышно. Кьяра повторила свой вопрос, и только теперь в оцепенении замерла. Навстречу ей вышло нечто. Существо сложно было назвать человеком, но и к какому-нибудь зверю определить тоже невозможно. Монстр стоял на двух вполне человеческих ногах, вот только кожа на них была от рептилии. Словно самый обычный человек, он скрестил руки, заканчивающиеся когтями на груди. В ожидании щерчэл размахивал хвостом ящера, испепеляя гостью желтыми глазами. Даже язык цвета сливы вывалил.

— Ну, надо же… — прошипел узник гор. — Кто пожаловал. Неужели совсем не страшно? С какой целью в наши хоромы?

— Знаю, вы хотите уйти отсюда, и самое главное мечтаете отомстить тому, кто вас сюда загнал…

Щерчэл усмехнулся.

— Продолжай.

— Того кто вас сюда изгнал нет в живых. Но, есть его потомок. Дочь. Она сейчас занимает важный пост. Сама Избранная богини Пумииль! Живет во дворце, горя не знает…

— К чему ведешь, красавица? — поинтересовался еще один, собираясь хлопнуть Кьяру по кру́пу. Но она ловко увернулась и лягнула его.

— А ты, я смотрю, необъезженная лошадка… — рассмеялся предводитель всех монстров.

— Я пришла сюда по делу, — процедила Кьяра. — Если не желаете получить вожделенную свободу, то я пошла!

— Хорошо, продолжай! — милостиво разрешил главарь.

— Я помогу вам попасть во дворец. Вы можете творить все что угодно. Можете перегрызть всем глотки. Но не тронете только одного. Эрмераха.

— Хм, маленькая, миленькая лошадка. Если этот Эрмерах, будет активно нам мешать, то за его сохранность поручиться не могу…

— Не будет! Я беру это на себя.

— Ну, хорошо. Как ты собираешься воплотить это в жизнь?

— Очень просто. Хоть эта мерзавка и отдала приказ о том, чтобы меня не пускали на территорию дворца, я все равно вхожа в комплекс. Совру охране. Дальше вообще все просто. Есть у меня травка волшебная и достаточно окурить ею помещение и дворец погрузится в сон. Ну, так как? Вы хотите обрести свободу и отомстить?

Щерчэл рассмеялся. От этого смеха кентаврийка поежилась. Но отступать не собиралась.

— И еще одно…

Внимательный взгляд желтых глаз сверлил ее, словно смотря сквозь нее.

— Я хочу, чтобы Избранная страдала. Умирала долго и мучительно.

— Какая ты кровожадная. Если бы не копыта, я бы решил, что ты моя дочурка, — он демонстративно поклонился. — Будет исполнено. Когда выступаем?

— Я пошлю голубя…