Ловушка времени

Глава 1. Зеленые монолиты

КЕНТ МЭЙСОН забрался на вершину хребта и осмотрелся слезящимися от солнца глазами. Когда он увидел бескрайнюю каменную равнину, смертельную ловушку Аравийской пустыни, затуманенную хлынувшим ледяным дождем, его потрескавшиеся губы искривились. В долине под ним торчали две огромные каменные глыбы, и, когда Мэйсон пристально посмотрел на них, его обожженное солнцем лицо выразило живейшее любопытство. Он узнал эти громадные обелиски, и это значило, что его поиски и жизнь закончатся почти одновременно. Поскольку перед ним находились легендарные башни-близнецы затерянного города Аль Бекра, древней столицы утраченной мудрости, Города Науки!

Два месяца назад экспедиция стартовала из порта Мербат, чтобы начать поиски Аль-Бекра, и два месяца она тщетно бродила по засушливым землям, которые арабы называют Руб эль Хали. Старый доктор Корделл, глава экспедиции, надеялся на легенды, на смутные намеки в осколках древних находок – но, по большей части, на дощечку, которую недавно нашли на раскопках первобытного Ура. Важность находки состояла в том, что она говорила о выдающемся уровне развития цивилизации, существовавшей в «Запретном городе». Если верить надписи, Аль Бекр являлся всего лишь редко посещаемым городом Великой Пустыни, пока там, внезапно и необъяснимо, не начали процветать удивительно развитые науки и искусство. Но эти совершенные науки умерли почти так же быстро, как и родились по то ли неизвестной, то ли забытой причине, и великие дни Аль Бекра оказались сочтены. Вообще, все это было сжатой версией легенд об Атлантиде – развитой, научной культуре, разрушенной загадочным катаклизмом.

Мэйсон, археолог экспедиции, был самым молодым ее членом. Теперь, благодаря иронии судьбы, он, никем не направляемый и потерявшийся, добился того, к чему его коллеги уже отчаялись стремиться. Доктор Корделл решил бросить поиски и вернуться в Мербат, и, когда Мэйсон, твердо нацелившийся обследовать малоизвестную горную цепь неподалеку, настоял на последней попытке, Корделл ему отказал.

Тем утром Мэйсон выскользнул из лагеря и, взяв быстрого верблюда, подумал, что сможет добраться до гор и снова присоединиться к медленно идущей группе в худшем случае через день-другой. Но его планам не суждено было сбыться. Упав, верблюд сломал ногу. Компас разбился, и Мэйсон три дня блуждал по опустошенному, высушенному солнцем аду. Воды бы не хватило надолго. Он пристрелил стервятника и заставил себя съесть жесткое, волокнистое мясо, а затем, во время почти бессознательных скитаний, Мэйсон потерял револьвер. И теперь, истощенный и со впалыми глазами, он увидел внизу Аль Бекр, Город Науки!

Столетия мало что оставили от легендарного города. Из песка торчали два огромные обелиска, повсюду валялись расколотые каменные блоки. Вот и все. Мрачная и замершая под проливным дождем, долина внизу казалась безжизненной и тихой. Тем не менее, там можно было найти убежище, потому что буря с каждой секундой становилась сильнее. Ураганы в Руб эль Хали редки, но сила их чудовищна. Вокруг Мэйсона уже сверкали молнии.

ШАТАЯСЬ от усталости, он начал спускаться по склону. Раскрошенные фрагменты каменной кладки увеличивались в размерах, по мере того, как он подходил ближе. В пору своего расцвета, город, наверное, был повергающим в трепет зрелищем.

За холмами гремел гром. Обелиски стояли почти вплотную друг к другу и предоставляли некоторое убежище. Мэйсон плюхнулся рядом с одним из них и прижался спиной. Облегченно выдохнув, он позволил нестерпимо болевшим мышцам расслабиться. Затем его узкое лицо внезапно вспыхнуло интересом. Поверхность монолита, к которому он прислонился, была не каменной. Твердой, потертой, объеденной зубами веков, – да, но, тем не менее, не могло быть никаких ошибок в том, что это металл!

Но какая человеческая раса могла поднять вертикально эти громадные шпили почти пятнадцатиметровой высоты?

Это было невозможно. Мэйсон пощупал металл и нахмурился. Он не смог его опознать. Твердый и шероховатый, со странным зеленоватым оттенком, это, видимо, был какой-то незнакомый сплав.

Над головой зловеще прогремел гром. Затем, без предупреждения, ударила молния. Словно раскаленный добела меч, упавший с небес и окутавший обелиски ослепляющим светом. Мэйсон почувствовал, как его подняло и отбросило в сторону. Он успел заметить пелену ревущего пламени, играющего между металлическими колоннами. Настал миг невыносимого напряжения, будто сам воздух зарядился электричеством. Затем Мэйсона охватила ужасная боль, разрывающая тело на части, такая боль, что он закричал, и тут же понял, что с парализованного языка не слетело ни единого звука. Он ощутил волну невероятно быстрого движения. Темнота поглотила его, темнота и головокружение. А затем тьма начала отступать и вскоре исчезла. В глаза ударил ослепительный свет.

Пустынная долина Аль Бекра… исчезла! Исчез проливной дождь, гремящий гром и мокрый песок под его телом! Мэйсон лежал на спине, с удивлением глядя на невообразимо высокую крышу, освещенную странным зеленоватым сиянием. И вели к этой арочной крыше… два обелиска!

Те же два монолита – но изменившиеся! Ни шрамов, ни выбоин от многих веков эрозии. Их гладкая поверхность поблескивала зеленоватым отливом, а за ними ряд за рядом маршировали удивительные машины, ослепительно блестящие в необычном свете. Мэйсон никогда не видел подобных механизмов и мог только догадываться о предназначении поршней, колес и трубок неописуемых форм. Помещение оказалось широким, круглым, мощеным белым камнем, таким же, из которого были сделаны стены. В них, через равные промежутки, были установлены стержни с какой-то зеленоватой субстанцией, сиявшей холодным пламенем.

Вытянув руку, Мэйсон дотронулся до гладкой поверхности монолита рядом с собой. Прикосновение успокоило его. Он не сошел с ума, как ему показалось в отчаянии. Удар молнии, наверное, выпустил какие-то немыслимые силы таинственных башен, вызвав перемены, смысл которых Мэйсон еще не смог понять. Он медленно поднялся на ноги, ожидая, что невероятная сцена сменится, вернувшись к проливному дождю и пустынной долине.

Низкий голос за ним что-то рявкнул вопросительным тоном.

Мэйсон резко обернулся. Позади стоял человек, смуглая, крепкая фигура в набедренной повязке и сандалиях, поразительно голубые глаза на суровом, обветренном, морщинистом лице пристально глядели на него. Длинный крючковатый нос торчал над тонкими губами. Человек снова прорычал вопрос.

Безумие! Потому что он говорил на древнем, забытом семитском языке, чистейшем виде первоначальной формы арабского, на котором, кроме ученых, никто не разговаривал уже почти четыре тысячи лет! Слабое подозрение о том, что происходит, заставило кровь отхлынуть от лица Мэйсона. Он взял себя в руки и тщательно обыскал все закоулки памяти. Он ведь знал этот язык…

– Я прибыл… из далекой страны, – медленно сказал Мэйсон, не отрывая взгляда от длинного ятагана, что носил с собой воин.

– Никому не разрешается входить в этот город, – сверкая дикими глазами, ответил человек. – Владыка никого не пускает в Аль Бекр. И не выпускает!

Аль Бекр! Мэйсон быстро посмотрел по сторонам. В конце концов, было время, когда наука о таком и подумать не могла! Неужели его отбросило назад, в невероятно далекое прошлое, при помощи какой-то странной силы, заключенной в расколотых молнией монолитах? Тем не менее, эти механизмы, и даже камни под ногами говорили не о прошлом, а о возможностях далекого будущего.

МЭЙСОН ВЗГЛЯНУЛ на воина и почувствовал, как в его голове что-то щелкнуло, и он вспомнил еще кое-что.

– Аль Бекр – не твой дом, – сказал он.

– Чтобы это понять, магия не нужна. Я – шумер, – проворчал человек.

У Мэйсона отвалилась челюсть. Шумер! Это загадочные древние люди, чья цивилизация существовала в долинах между Евфратом и Тигром задолго до того, как семиты пришли завоевывать здешние земли. Внезапно почувствовав подозрение, воин кошачьим шагом двинулся вперед, ятаган угрожающе поблескивал.

– Я не желаю никому зла. Именем Эль-лил – клянусь! – быстро сказал Мэйсон.

Глаза шумера расширились, он уставился на Мэйсона.

– Эль-лил? Ты клянешься…

Мэйсон кивнул. Он читал книгу, в которой упоминалось имя верховного бога шумеров.

– Я не хочу быть твоим врагом, – добавил Мэйсон.

Его охватила волна слабости, результат трех дней и ночей, проведенных в ужасных условиях Руб эль Хали. Мэйсон ощутил, как его мышцы теряют силу, и, когда на него начала опускаться пелена темноты, тщетно попытался сохранить равновесие.

Шумер подскочил к Мэйсону и, чтобы тот не упал, поддержал его огромной рукой. Воин сунул ятаган в ножны и поднял археолога на руки, словно тот был ребенком.

– Именем Баала и других северных богов молока и воды, – прокричал клятву Шумер и добавил, – я не стану сражаться с тем, кто клянется именем Эль-лил!

Мэйсон смутно осознавал, что его перекинули через мускулистое плечо и понесли по бесконечным коридорам, залитым зеленым светом. Он был слишком слаб, чтобы сопротивляться. В конце концов, его аккуратно положили на кучу мехов. Мэйсон почувствовал, как между губами течет жидкость, вцепился во фляжку, которую держал воин, и поднял ее. Вода… нет, не вода, хотя жидкость была и безвкусной, и очень холодной. Казалось, вместе с жидкостью, в каждую клеточку измученного тела Мэйсона вливалась энергия. Допив содержимое фляжки, он убрал ее в сторону.

Слабость исчезла. Сев, он оглядел комнату: пустая, с каменными стенами, покрытыми меховыми коврами. Шумер убрал фляжку с печальным, жаждущим взглядом.

– Теперь рассказывай, кто ты такой – проворчал он. – Никто в этой проклятой земле не слышал об Эль-лил. К тому же, ты не шумер.

Мэйсон осторожно подбирал слова.

– Я прибыл из далекой страны, – сказал он. – Земли далеко к западу, куда дошла слава Эль-лил. Даже не знаю, как я попал сюда.

– Владыка разберется. Как тебя зовут?

– Мэйсон.

– Мэй-жон. – Он прокрутил звуки во рту, придавая им любопытное гортанное звучание. – А я… ну, зови меня Эрих. Я родился в городе Эрих, а иногда не очень разумно давать людям собственные имена. Если я когда-нибудь покину город, людям не понравится, что я служил Греддару Клону. – Суровое лицо шумера потемнело, и он бросил на Мэйсона подозрительный взгляд. – Ты знаешь Владыку?

Прежде чем Мэйсон успел открыть рот, из-за двери донесся топот. Археолога напугало выражение, которое промелькнуло на лице Эриха, – страх, удивительным образом смешанный с негодованием. Дверь открылась.

За ней стоял… металлический человек! Больше двух метров ростом, с телом, похожим на бочку, с тремя сочлененными ногами из серебристого металла, оканчивающимися широкими металлическими пластинами, существо стояло… и смотрело!

Гибкие, похожие на щупальца руки свободно свисали, голова была металлической сферой, несообразно маленькой по сравнению с громоздким телом, и не имела никаких черт лица, за исключением фасеточного глаза. Робот продолжал смотреть.

Шумер не двигался. Мэйсон увидел, как под кожей его правой руки шевелятся сухожилия. Незаметно, рука стала двигаться к ятагану.

– ВЛАДЫКА ЗОВЕТ ТЕБЯ. Приходи немедленно, – проговорил робот ровным, невыразительным голосом.

Повернувшись, он ушел. Дверь беззвучно закрылась. Тихо выругавшись, Эрих уселся на меха.

– Что… что это было? – чувствуя, как внутри него зарождается безымянный ужас, спросил Мэйсон.

Металлическое создание казалось живым!

– Один из слуг Владыки, – вставая на ноги, ответил шумер. – Одно из его созданий. Владыка могущественный! – В его тоне сквозила ирония. – Ну, мне нужно идти, – продолжал он. – Ты жди здесь. Я вернусь, как только смогу.

– Неужели робот не видел меня? – встревоженно спросил Мэйсон.

Эрих пожал плечами.

– Эль-лил его знает! Иногда они ничего не видят, иногда – все. Я скоро вернусь, и мы подыщем тебе укрытие. Пока на это нет времени.

Он поспешно ушел, и Мэйсон стал смотреть на закрытую дверь, пытаясь сложить общую картину происходящего. Последнюю четверть часа он бессознательно старался себя убедить, что все это сон, галлюцинация, родившаяся в бреду. Но уже знал, что это не так. В реальности этого удивительного города сомневаться не приходилось, а Мэйсон был достаточно молод, чтобы понять, насколько гибки границы известной науки. Время не являлось чем-то постоянным или неизменным. Теоретически, путешествия в будущее или прошлое должны быть возможны. И если они возможны в теории, – то почему не на практике?

Удивительно – да, невероятно и обескураживающе – да, но не невозможно. Мэйсон украдкой провел рукой по гладкой поверхности металлической стены перед ним и по мехам, на которых сидел. Он ощутил отчаянное желание закурить.

Тут было столько всего, что нельзя объяснить! Фантастический город, управляемый загадочным Владыкой, которого шумер, кажется, побаивался. Это укладывалось в известные легенды, но объясняло удручающе мало. И это не говорило Мэйсону то, что он хотел знать больше всего: оказался ли он среди друзей или врагов.

Шум в коридоре поднял Мэйсона на ноги. Какой-то неясный импульс заставил его открыть дверь и выглянуть. Находясь уже в каких-то десяти метрах, по коридору в его сторону шел робот. Мэйсон быстро закрыл дверь и прижался к стене рядом с ней. Создание могло пройти мимо, но нельзя быть в этом уверенным.

Шаги прекратились. Под давлением металлического щупальца, дверь открылась. Прижавшись к стене, Мэйсон краешком глаза увидел, что чудовищная фигура робота движется вперед. Создание пока не заметило его.

Зайдя внутрь, оно резко остановилось, словно догадываясь, что Мэйсон где-то рядом. Но человек уже выскочил из укрытия и, толкнув робота плечом, попытался протиснуться вперед. Он не осознал пугающей силы создания.

Даже потеряв равновесие, робот был очень силен. Он отшатнулся назад, а руки-щупальца схватили Мэйсона и оттащили его назад. Археолог тщетно попробовал высвободиться.

Создание держало его безо всяких усилий, а одно извивающееся щупальце вытянулось, чтобы закрыть дверь. Сделав это, робот с топотом вошел в комнату, таща Мэйсона за собой и не обращая внимания на жалкие попытки человека выбраться из его объятий. Фасеточный глаз бесстрастно смотрел вниз.

Затем Мэйсон заметил опустошенную им фляжку, которую шумер беспечно отбросил в сторону. Фляжка лежала в пределах досягаемости, и археолог, сделав резкий выпад, подобрал ее, обхватив пальцами горлышко. Глаз робота был совсем невысоко… и рука Мэйсона, быстро описав дугу, ударила бутылкой по нему.

Осколки стекла больно брызнули в лицо человека. Мэйсон вложил все силы в отчаянную попытку высвободиться и сумел сбросить с себя щупальце, державшее его за талию. Мэйсон увидел, что глаз создания был разбит. Оно ослепло.

АРХЕОЛОГ быстро добрался до двери и выскользнул в коридор. За ним послышался ужасный грохот, когда робот принялся носиться по комнате, круша все на своем пути. Мэйсон осмотрелся. Коридор был пуст. Он не мог ждать тут Эриха, – но, если послали одного робота, значит, будут и другие.

Выбрав направление наугад, Мэйсон осторожно пошел влево. Через одинаковые промежутки в стенах коридора были двери, но он их не трогал, боясь потревожить какого-нибудь здешнего обитателя.

Однако, иного выбора не оставалось. Отдаленный топот механических ног быстро становился громче, и Мэйсон догадался, что это приближается подкрепление. Изгиб коридора скрывал их из виду. Мэйсон замешкался. Возможно, правитель Аль Бекра, – кто бы ни управлял металлическими людьми, – не был врагом. Вообще-то, робот не нападал на него, – всего лишь пытался подавить сопротивление и схватить. Если бы он пошел с ним добровольно…

Но, когда поспешный топот ног стал еще громче, Мэйсона накрыла волна холодного ужаса, и в порыве страха он открыл ближайшую дверь, протиснулся внутрь и захлопнул ее за собой. Услышав, как роботы прошли мимо, он осмотрел комнату. И чуть было не вскрикнул от удивления, когда впервые увидел женщину, которую звали Нирвор – Серебряная Жрица!