Ловец снов

Глава 6

ГЛАВА 6

Ледяное дыхание смерти

Артём не помнил момента, когда провалился в томительный сон. Страсть Евы отняла последние силы. Уходящее чувство теплоты ещё какое-то время одаривало своим нежным поглаживанием. Вскоре на смену ему пришёл лёгкий озноб. Натянуть одеяло, сплетённое из шкур диких зверей, почему-то не удавалось. Озноб с каждой секундой усиливался. Пронзающий холод понемногу отвоёвывал и поглощал оставшиеся частички тепла. Артём попытался повернуться на бок и обнять Еву в надежде согреться. Вместо этого он почувствовал, как в рот попало нечто холодное и мгновенно растаяло на языке. Громко закашляв, инстинктивно Артём попытался выплюнуть непонятную субстанцию. Открыть глаза оказалось непросто. Они слезились, не в силах поднять налитые тяжестью веки. Дотянуться рукой до лица получилось спустя несколько долгих минут. Все движения были скованны невидимыми нитями гигантской паутины, удерживающей своего пленника до прихода плотоядного насекомого. Протерев ладонью обмороженное лицо, ему всё же удалось открыть глаза и осмотреться. Всё вокруг отливало тёмно-синим свечением. Кто-то незримый украл все остальные краски и погрузил мир в очередную пучину темноты и забвения. Артём будто оказался в тёмном подъезде своей старой квартиры. Он действительно хотел бы там оказаться и забыть всё, что творилось с ним за последнее время. К сожалению, мечты не всегда соответствуют реальности, а порой и сама реальность утопает в нескончаемых грёзах.

То пространство, в котором оказался Артём, а точнее та ловушка, в которую он угодил, являлась до жути узким и крайне неудобным местом. Это не был очередной тоннель или вообще хоть что-нибудь его напоминающее. Скорее, оно походило на могилу. От нахлынувшего страха темноты и жутких мыслей у Артёма ещё сильнее забилось сердце.

– Нет, этого не может со мной случиться! Нет!

Он старался изо всех сил шевелить конечностями для того, чтобы хоть немного ослабить невидимые путы. Спустя ещё невообразимо долгую минуту ему это удалось.

– Да, да, да, – истошно шептал сам себе. – Я не сдамся, нет…

Каждое новое движение забирало всё больше сил и давалось с огромным трудом. Конечности плохо слушались из-за начавшегося обморожения.

– Что за глупая смерть? – спрашивал себя Артём, но несмотря ни на что продолжал отчаянные попытки выбраться из плена.

Вновь что-то холодное и влажное оказалось у него во рту и мгновенно растаяло, превратившись в каплю чистой воды. Не нужно было быть великим учёным, чтобы понять, что это не что иное, как снег. Да, самый обычный снег, который преследует нас на протяжении нескольких месяцев в году. Тот, что усеивает дороги и газоны родных городов. Тот, которым он в детстве кидался в друзей и получал от них такие же слепленные ладонями комочки. А вот чтобы понять каким образом он оказался в этом снежном плену, пожалуй, без пары учёных желательно с лопатой и минимум одной докторской диссертацией не обойтись.

– Аааа! – закричал Артём. – Помогите мне, я тут!

Конечно же, он хотел поверить, что его кто-нибудь услышит. С другой стороны, его могли услышать и те, кто утроил эту подлую западню. В любом случае выбора особо не оставалось, и чем скорее удастся выбраться, тем быстрее получится понять суть свалившихся проблем.

Спустя ещё какое-то время удалось освободить ноги. Точно отслеживать проведённые в этом месте минуты не представлялось возможным. К удивлению, Артём поймал себя на мысли, что он прекрасно помнит ночь, проведённую с Евой. Странный город, заточённый в огромной пещере, тоже никуда не делся. Даже путешествие по поверхности луны и то заиграло в памяти ещё непотускневшими красками. Весь калейдоскоп образов, миров и событий проносились в его мозгу столь же стремительно, сколь он двигал уставшими руками, пробираясь сквозь нескончаемую толщину снежного покрова. С каждым вздохом дышать становилось тяжелее. Лёгкие буквально горели, перерабатывая остатки кислорода. Причиной банально могло послужить переутомление и переизбыток углекислого газа.

– Не потеряй сознание, нет. Соберись! Раз, два, три, – повторял Артём и копал, просто копал заледенелыми пальцами в сторону тусклого свечения.

Когда он уже хотел сдаться, рука, наконец, смогла пробиться сквозь заледенелую корку. Ещё пара движений и голова оказалась на поверхности. Ледяной воздух ворвался в его лёгкие, одновременно обжигая и принося облегчение.

– Ааааа… – закричал он не то от радости, не то просто высвобождая воздух.

Его радость длилась недолго. Опасность оказаться заживо погребённым в могиле из снега отступила, однако на смену ей пришла другая. Пронизывающий ветер пробирал до костей. С неба сыпались крупные белые хлопья. Они застилали собой хмурое небо, покрытое низкими угрюмыми облаками. С первого взгляда в этом не было ничего сверхъестественного. Суровая зима являлась обычным делом в его родном городе. Тёплая одежда, горячий чай неплохо помогали пережить те долгие месяцы.

К огромному сожалению, сейчас у него не было ни тёплой одежды, ни горячего чая. Всё вокруг напоминало набитый белыми блёстками детский шарик, в котором ютился крошечный город. Хорошенько встряхнув игрушку, можно было создать долго оседающий вихрь из блёсток, похожих на хлопья снега. Они медленно кружили свой танец, ложась поверх малюсеньких домиков.

Сердце готово было вырваться из груди, предвещая радость от возвращения домой. Но чем больше Артём всматривался в окружение, тем мрачнее становился взор. Это был не тот мир, о котором он помнил. Серые здания виднелись на горизонте. Их окружали укутанные в белые одеяла поля. Повсюду царило запустение. Можно обмануть глаза, можно обмануть обоняние, но очень трудно обмануть сердце.

Так или иначе, оставаться на месте грозило смертью от переохлаждения. Бесспорно, по сравнению с удушением в космосе или перспективой оказаться растерзанным в тёмных тоннелях, такая участь казалась наиболее предпочтительной, но не желанной.

На долю секунды Артёму показалось, будто он заметил несколько силуэтов на вершине небольшого холма, тянущегося вдоль борозды, оставленной неизвестным механизмом.

– Эй вы, я здесь! – закричал он и стал яростно размахивать руками, в надежде обратить на себя внимание, а заодно и согреться.

Они стояли неподвижно. Определить с такого расстояния, куда направлен их взгляд было невозможно. Артём продолжал неистово кричать, пока у него не сел голос. Ни одна из фигур не отреагировала, а вскоре поднялся снежный вихрь, и видимость упала почти вполовину.

– Чёрт, чёрт, чёрт, – выругался он. – Да как же так, Господи, за что мне это?

Ответа он не услышал. Завывания ветра ещё больше усилились, заглушая остальные звуки.

– Ну, и пошёл ты, – с ненавистью рявкнул Артём, подняв взгляд к свинцовому небу. – Я ненавижу тебя, раз ты допускаешь такое. Что я тебе сделал?

Буря усиливалась. Тёплой одежды у Артёма не было. Даже глупый мешковатый балахон и резиновые сапоги жителей Каппадокия сейчас оказались бы как нельзя, кстати, не говоря уже о его собственной зимней куртке, болтающейся в прихожей тёплого и уютного дома. Оставалось одно – попытаться как можно скорее добраться до города и найти там убежище, а лучше - людей. Он был уверен, что они наверняка смогут помочь, да и к тому же у них может быть огонь.

Осторожными шагами, прощупывая проваливающиеся сугробы, он побрёл в сторону города. Идти пришлось очень долго. Руки и ноги немели от холода. Промокшая от снега майка совершенно не удерживала тепло. Зубы стучали так сильно, что порой казалось, что они вот-вот расколются друг об друга.

Чем ближе к городу приближался Артём, тем яснее становилась картина общей разрухи. Те здания, которые вначале показались просто серыми многоэтажками, вблизи предстали полуразрушенными остовами, озирающими ледяной мир разбитыми окнами. Один из громадных объектов совершенно не походил под очертания дома. Скорее, напоминал огромную машину, навсегда вмёрзшую в лёд. Подобравшись ближе, Артём смог оценить истинные размеры странного объекта. Верхняя точка с лихвой превышала пятиэтажный дом. Вид машины был удручающим. Несмотря на это, внутри ещё могла остаться какая-нибудь одежда или что-то наподобие радио, на худой конец какая-либо карта, по которой можно будет определить местонахождение и решить, куда двигать дальше.

Артём кое-как смог вскарабкаться на одно из пяти колёс. С них ему удалось дотянуться до вертикальной ржавой лестницы, ведущей наверх к кабине. Пройдя две трети пути, он чуть было не сорвался вниз, так как обмёрзшие пальцы не хотели слушаться своего хозяина. В небе промелькнула чёрная птица. Она громко каркнула и скрылась за свинцовыми облаками.

– Ну, по меньшей мере, тут есть жизнь, – устало выдохнул Артём, набираясь сил для преодоления очередной ступени.

Остаток пути дался немыслимым трудом. Миновав последнюю ступень, Артём перевалился через ограждение и оказался на вершине, прямо у приоткрытой металлической двери, с виду напоминающей корабельную переборку.

– После такого можно и в скалолазы. Да что там скалолазы, вот покорить Эверест - это плёвое дело, – устало пробормотал он и слегка улыбнулся.

С такой высоты осматривать окрестности оказалось намного удобнее, однако сильное обморожение заставило сразу же направиться внутрь. Слегка заржавевшая дверь поддалась с третьей попытки. Громкий скрежет пронёсся по всей машине, уходя глубоко в её мёртвое тело. Артём прислушался. Внутри ничего не происходило. Ни единого шороха.

Ветер заметно усиливался, поднимая вверх густые столбы снежных вихрей. Осторожный шаг внутрь передался гулким эхом по ржавому корпусу. Никакой ответной реакции не последовало. Всё вокруг было мертво.

Закрыв за собой переборку, Артём двинулся дальше внутрь странного механизма. «Рубка управления» красовалась пожелтевшая от времени надпись на покосившейся деревянной табличке. И правда, помещение, в котором он оказался, скорее походило на корабельную рубку, нежели на кабину грузовика или самолёта. Вместо руля и педалей был установлен самый настоящий штурвал. Естественно, не тот, который Артём встречал в фильмах про пиратов и им подобным, а больше напоминающий набор рычагов, изогнутых в два полукруга. В середине рубки находился большой металлический стол, на котором из-под толстого слоя наледи проступали остатки потрёпанной карты.

– Да уж… – разочаровано выдохнул Артём, оглядывая захламлённое помещение. – По меньшей мере, ветра тут нет.

Разобрать, что бы то ни было, небрежно накарябанное на пожелтевшей карте так и не удалось. Корявый почерк, наряду с заляпанными красными пятнами, обрывками бумаги не нёс в себе никакой информации, кроме направления сторон света. Повсюду валялся разного рода хлам. Начиная от разбитых вдребезги ламповых телевизоров, подозрительно похожих на тот, который не так давно Артём приобрёл на одном из замызганных радиорынков, заканчивая железной трубой телескопа с выломанными окулярами. Здоровенная панель, истыканная разноцветными лампочками, спала мёртвым сном без всякого желания вновь озариться светом. Пытаться разобраться во всех этих приборах и переключателях не имело ни малейшего смысла.

Следующее помещение располагалось за очередной переборкой, полностью покрытой белёсой изморосью и ржавчиной. Скорее всего, оно служило камбузом или чем-то очень схожим по назначению.

– Раз уж эта громадина больше похожа на сухопутный корабль, то и называть тут всё, наверное, нужно по-морскому, – решил для себя Артём и продолжил исследование.

Столы для разделки мяса, а, судя по оставшимся на них гнилым кускам замёрзшей плоти, это были именно они, стояли вдоль боковых стен. Вместо пола зияло отверстие. Заглянув вниз, Артём увидел, что оно проходит несколько уровней вплоть до самой нижней палубы, на которой до сих пор покоится некий подъёмный механизм. К его основанию крепились с десяток металлических крюков. На одном до сих пор болталась обглоданная туша какого-то животного или крупной рыбины. Присмотревшись, Артём похолодел. Судя по виду, туша принадлежала вовсе не животному, а человеку, на крайний случай, существу очень похожему строением костей на человека.

– Неужели несчастный член экипажа? – подумалось Артёму, прилагающего неимоверные усилия, дабы не смотреть в сторону жуткой находки.

Ничего хорошего эта картина не предвещала сразу по двум причинам. Первая заключалась в том, что живых людей тут не было и похоже довольно давно. Вторая явно свидетельствовала о недружелюбности местных нравов, кому бы эти самые нравы ни принадлежали. Для собственного успокоения и придания уверенности, Артём схватил дюжий кухонный нож, небрежно воткнутый в одну из стен прямо над разделочным столом. Какой-никакой вес металла в крепко сжимаемой кисти придавал решительности. На улице продолжала бушевать вьюга.

Следующим помещением оказалась относительно просторная каюта.

– Скорее всего, капитанская, – решил для себя Артём, нервно постукивая пальцами о рукоять ножа.

Как и ожидалось, каюта была абсолютно пустой. Ни единого признака присутствия человека. Ничего не свидетельствовало о том, что тут в ближайшее время были люди. Постепенно Артём успокоился и продолжил изучать пугающее и одновременно притягивающее место. На стене каюты красовался портрет неизвестного мужчины, облачённого в форму не то моряка, не то шахтёра, ну или пожарного. Грузный металлический шлем с поднятым забралом венчал улыбающееся бородатое лицо. В правой руке человек держал убитое животное, а в левой сжимал длинный стальной гарпун, очень схожий с тем, что используют китобои на своих судах. Сколько бы не всматривался, Артём так и не смог определить, что за зверь пал поражённый от рук того человека.

Самой ценной находкой оказалась пара тёплых вещей, раскиданных по углам каюты. Невзирая на их состояние, он натянул на голову вязаную шапку, а поверх промёрзшей футболки накинул тёплый меховой тулуп с разорванным рукавом. На ноги идеально подошли истоптанные мохнатые ботинки наподобие зауральских унтов из оленьей шерсти.

– Как минимум, в этом я не замёрзну, – констатировал Артём, замеряя пальцами рваную дырку от пули или клыка дикого зверя на левой стороне тулупа.

Спускаться на нижние ярусы совершенно не хотелось. Смрадный запах и так неприятно разносился по узким помещениям, не давая нормально сделать вдох. Да и оставаться в этой штуковине, в надежде не пойми на что, тоже было сомнительно. Поэтому, взяв с собой нож и найденный в одном из шкафов коробок охотничьих спичек, Артём направился к выходу.

Едва не сорвавшись с лестницы, ему удалось ступить на хрустящий снежный покров. Ветер заметно усилился, хотя видимость ещё оставалась приемлемой. Шаг за шагом Артём ступал в направлении разрушенного города.

Пустые улицы представлял собой почти непроходимые сугробы. Всё вокруг утопало в белоснежной дымке. Остовы типичной советской застройки ютились по краям дороги и, насколько хватало взгляда, уходили далеко вперёд. Древние кирпичные пятиэтажки, с гордыми лозунгами на фасадах «Вперёд, КПСС!» или «Победа коммунизма неизбежна!» сменялись невзрачными девятиэтажными панельками. За ними торчала из снега заржавевшая крыша синего ларька, на вывеске которого едва просвечивали бледные буквы «Хлеб и печенье».

– Кусок свежего хлеба сейчас был бы определённо не лишним, – горестно подумалось Артёму, отчего рот наполнился слюной.

Громко заурчал живот. Желудок не двусмысленно намекал, что после того, как правдами-неправдами удалось согреться, не мешало бы ещё поискать пищу.

– Да знаю я, знаю, – сам себе заявил Артём. – Вот только где её найти-то? Не подскажешь? – словно обращаясь к своему желудку, насмешливо спросил он. – Нет? Ну, тогда помалкивай, а не то…

Его взгляд упал на почти оторванную ветром табличку, украшавшую край ближайшего дома. Улица «Проспект Славы» дом № 3.

– Что за чёрт? – прошептал Артём, бросая взгляд на почти знакомые места.

Они были знакомыми именно со словом «почти». Всё было иным. Не такой Артём помнил эту улицу ещё с тех времён, когда жил в этих местах. Да и в этих ли? Или это опять проделки воспалённого воображения?

– Погодите-ка, каких ещё «тех времён»? – он поймал себя на ускользающей мысли.

Обрывки воспоминаний пытались запутаться и перемешаться между собой, создав непонятную субстанцию. Артём старался не упустить нить сознания и ещё раз с ненавистью и злобой прокричал вслух свой же вопрос:

– Каких ещё «тех времён»? Что тут происходит? Ответьте мне, сволочи!

Вместо ответа протяжно завыл ветер. Он будто оправдывался, а может и наоборот, стебался над безысходностью затерявшегося в грёзах человека. Ледяной порыв как будто подталкивал, указывая невидимым пальцем на путь в неизвестность. Артём помнил эту улицу. Именно она шла вдоль тополиной аллеи и упиралась в здание дворца культуры. По левую сторону находился небольшой скверик, в нём, укрывшись под кроной одного из деревьев, они вместе со школьными друзьями прятались от полуденного солнца.

То, что было сейчас перед глазами пугало настолько, насколько вообще можно испытывать страх, блуждая по закоулкам мёртвого мира. Никакого сквера в том месте не было. Бесчисленные сугробы, поверх которых пробивались скрюченные и иссохшие ветви чёрного дерева. Подобно рукам старухи они раскачивались и манили, приглашая в свои мертвенные объятия. Яркая вспышка молнии пронеслась по свинцовому небу, расчерчивая его белыми линиями. Вслед за ней раздался оглушающий гром.

– Молнии зимой? Да что же тут произошло? – заиндевевшими губами пробормотал Артём, пытаясь понять, в каком направлении двигаться дальше.

Он хотел развернуться и уйти прочь в надежде отыскать тёплый кров и живых людей. Это наверняка был лучший, а, может быть, и единственно правильный вариант. Другого просто не дано и задерживаться тут сродни самоубийству.

– Один шаг и всё, – убеждал себя Артём, – просто развернуться, и дело сделано. Очевидно, это не приведёт меня к цели, но так я могу надеяться, что где-то там есть живые люди, а уж с ними у меня появится шанс… Да, шанс. Шанс на что, чёрт подери?

Заветный шаг он так и не сделал. Его манило совершенно в другую сторону. Там было то, что он хотел и одновременно боялся больше всего. Вдоль занесённой дороги стояли несколько накренившихся столбов освещения. Очевидно, что никакого света от них не исходило. Толстые лианы проводов безвольно раскачивались в такт снежным вихрям. Скопившиеся по краям крыш сосульки напоминали зубастую пасть снежного хищника, навсегда замершего в прыжке к своей жертве.

Шаг за шагом Артём пробирался сквозь снежную бурю. То и дело, по пояс проваливаясь в рыхлый снег. Если бы не тёплая одежда, его замёрзшее тело наверняка осталось бы в одном из этих сугробах. Нашёл бы его кто-нибудь с приходом весны? Да и наступит ли в этом мире весна, оставалось загадкой, не требующей ответа.

– Да какая разница? Не всё ли равно как и, главное, когда меня найдут, если к тому времени я буду уже мёртв? – бурчал Артём, упорно делая всё новые и новые шаги.

По левую сторону показалось двухэтажное здание школы. Это была та самая школа, где он провёл лучшие годы своей жизни.

– Странно прожить всю жизнь на одном месте, – подумалось в тот момент. – Что это? Пресловутая зона комфорта, о которой так любят говорить в народе? Нет. Конечно же, нет. Это не что иное, как страх. Да, именно он всю жизнь сдерживал от маломальских поступков. Я боялся сделать тот самый шаг из своей клетки…

Вновь раскатистый гром и животный вой пронёсся сквозь бурю. То были волки, оборотни, вурдалаки – да кто угодно. Чем дольше Артём пытался разобраться в происходящем, тем сильнее оно расплывалось по подобию миража. Миновав очередную улицу, он оказался у кирпичной многоэтажки. Она смотрела на него пустыми, налитыми болью глазами. Именно глазами. Разбитые окна вглядывались в самую душу. Вместо жёлтой скамейки, на которой когда-то сидели соседские бабушки, из снега торчали проржавевшие прутья арматуры. Висевшая на почти оторванной петле деревянная дверь тоскливо поскрипывала, как бы предупреждая о неминуемом горе. Внутри лестничной клетки всё казалось спокойным. Сюда практически не проникал пронзающий ветер. Снежная слепота постепенно отступила, позволив осмотреться по сторонам. Всё те же электрощиты с замершими внутри счётчиками, точно такие же двери, ведущие в обиталища соседских квартир. В углу возле самой первой квартиры виднелся небольшой бугорок, намертво примёрзший к ледяному бетону. Вначале показалось, что это просто кучка наметённого снега, но внимательно присмотревшись, Артём понял, что это тот самый кот, что пытался убежать от него в ночной темноте. Противная дрожь прокатилась по всему телу.

– Да уж, – произнёс он, стараясь не думать о том, какие ещё жуткие картины уготованы судьбой.

Не останавливаясь, он пошёл вверх по лестнице. Местами на ступенях образовалась тонкая наледь. Если бы не перила, Артём кубарем скатился вниз, поскользнувшись на одном из пролётов. Поднявшись на нужный этаж, он остановился перед дверью своей квартиры. Она была точь-в-точь такой же, какой он её помнил. Всё та же кнопка звонка, оплавленная местными хулиганами. На ощупь знакомая потёртая ручка. Даже запах, и тот был до боли знакомым. Артём протянул руку, но на секунду остановился. Уж больно противоречивые чувства овладевали им, пугая до полусмерти и при этом, взывая получить ответы. Он прошёл долгий путь, и остановиться сейчас было просто нелепо.

Со скрипом дверь распахнулась. Нет, оттуда не донёсся запах свежеиспечённых блинов с клиновым сиропом, которые так любила готовить его супруга. Не послышался детский смех, о котором он практически перестал вспоминать. Сердце больно сжалось, стараясь не пустить внутрь давно забытые кошмары.

– Нет, нет, нет! – не говорил, а кричал сам себе, дабы подавить мучительные воспоминания.

В унисон доносился приглушённый гул ветра и больше ничего. Артём сделал неуверенный шаг внутрь. Под ботинком скрипнула доска.

– Чёрт, – еле слышно чертыхнулся Артём и заглянул в гостиную.

Как и ожидалось, она была абсолютно пуста. Сквозь разбитые стёкла прямо на истлевший ковёр наметался белоснежный покров. Артём мог поклясться, что это был именно тот самый ковёр, что он купил несколько лет назад. В углу стояло его любимое кресло, а прямо перед ним разбитый кинескоп телевизора. Трещины расходились во все стороны схоже лапам паука. Под властью неконтролируемой стихии и общего запустения, обои на стенах местами приобрели довольно замысловатый оттенок, выражающий не то радость, не то безраздельную печаль. Артём никогда не был приверженцем абстракционизма, поэтому долго рассматривать их не стал и сразу же направился в спальню. Больше всего на свете он боялся обнаружить очередную кучку снега, припорошившую бугорок на хозяйской кровати, где ещё совсем недавно была семейная обитель и последний островок счастья в пучине отчаяния и страданий.

С размаху распахнув дверь, Артём поднял облако белоснежной пыли перемешанной с частичками снега. Кровать оказалась совершенно пуста. Она всё так же стояла в окружении двух полуразвалившихся тумбочек, но на ней не было ничего. Даже матрас и тот, скорее всего, приглянулся какому-то воришке.

Глубокий выдох. Сердце постепенно начало успокаиваться.

– Это просто сон, ничего больше, – пробормотал Артём и на всякий случай ещё раз внимательно осмотрел спальню. – Мало ли чего может присниться, а ты уже повесил нос. Ничего-ничего, скоро всё закончится, нужно просто не поддаваться панике и найти выход из этих чёртовых грёз.

Артём уже готов был покинуть квартиру, но на кухне послышался шум.