Ловцы кошмаров

Глава тринадцатая

Гиви Гаидзе примчался по известному адресу на арендованной им на время машине «скорой помощи» очень быстро. Он так волновался своей премьерой в роли врача, что чуть было не завалил все дело. Во-первых, Гиви, привыкнув постоянно ходить в головном уборе, и на этот раз напялил на голову милицейскую фуражку. Поймав на себе сердитый и укоряющий взгляд Васильцова, он понял в чем дело и, быстро стянув фуражку с головы, подал ее старлею.

– Возьмите, товарищ старший лейтенант, она ваша! Вы оставили ее после нашей последней встречи.

– Спасибо, док. А теперь займитесь раненым.

Гиви подошел к постели Савелия Кошкина и уселся на услужливо подставленный Игорем Степановичем стул.

– Кажется, он жив? – с надеждой посмотрел Гиви на окружающих.

– Жив, но он ранен! – твердо сказал Васильцов. И добавил: – Нужно обработать рану и перевязать голову бинтом. И ни в коем случае не трогать больного с места в течение нескольких часов!

– До завтрашнего утра – ни-ни! – вспомнил основную задачу новоиспеченный лекарь. – Малейшее движение – и возможно кровоизлияние в мозг!

– У вас есть чем обработать рану? – снова подсказал Васильцов.

– Конечно, есть! – улыбнулся Гаидзе и показал всем любопытствующим докторский чемоданчик, который он держал в руках.

– Так действуйте, док! – рявкнул, теряя терпение, Арсений.

Лекарь испуганно распахнул чемоданчик и тут, чуть было, не влип во второй раз. Вместо привычных медицинских принадлежностей вроде бинтов, ножниц, скальпелей и разных лекарств он стал извлекать на свет божий пистолетные обоймы, ножи, отмычки и даже одну настоящую гранату. Он, может быть, достал бы из чемоданчика и целый станковый пулемет, если бы его не остановил взволнованный возглас тещи Игоря Степановича:

– Господи! Неужели этим тоже лечат?!

Гиви мгновенно осознал свой промах и, широко улыбаясь, сделал попытку выкрутиться:

– Иногда приходится самому открывать двери. Одинокие старики не в состоянии подойти к ним, так что эта штука, – тут он повертел на пальце связку отмычек, – очень порой помогает. А это, – он кивнул на гранату и обоймы, – для личной безопасности. И среди сердечников встречаются психи.

– И вы в них стреляете?! – ужаснулась супруга Игоря Степановича.

– Конечно, нет! Только в воздух!

Считая свое объяснение вполне убедительным и законченным, лекарь перешел к процедуре врачевания. Протерев ваткой, смоченной в спирте, раны на голове Савелия Кошкина, Гиви приступил к бинтованию. Ссадин на лице бедняги было много, и новоиспеченный доктор старательно обмотал бинтами всю его израненную голову. Даже рот и нос скрылись под белой повязкой, но правда, ненадолго. Уже через полминуты Кошкин начал задыхаться, и его тело судорожно забилось в конвульсиях.

– Кажется, он приходит в себя, – попробовал установить диагноз Гаидзе.

– А по-моему, он отдает концы! – рявкнул Васильцов и принялся срывать бинты с Савелия Кошкина.

Сообразительность и быстрота реакции старлея спасли жизнь несчастному Кошкину. Широко раскрывая рот, Савелий сделал несколько глубоких вдохов и выдохов и умиротворенный упал на подушку.

– Спокойно, больной, вам нельзя шевелиться! – предупредил его Гиви.

– Больше не буду, – ответил Кошкин и, обведя любопытным взглядом окружающих, спросил: – Где я?

– Вы в доме Игоря Степановича Ласточкина, – объяснил ему Васильцов. – Вы попали в аварию, но все обошлось…

– Я вспомнил! – обрадованно воскликнул раненый и похлопал Арсения ладонью по руке. – Я все вспомнил!

– Ну и чудесно, – буркнул довольный Васильцов. – Если бы вы ехали чуть-чуть помедленнее, то и вспоминать бы ничего не пришлось.

– Какое лекарство давать больному? – поинтересовалась Марина Анатольевна – супруга Игоря Степановича. – Вы, наверное, выпишите рецепт?

И она посмотрела с легкой неприязнью на неумеху-врача.

– Обойдемся без рецептов, – бесшабашно заявил Гаидзе. – Дайте ему таблетку аспирина и хороший бифштекс для поправки сил. Здоровый организм сам справится с болезнью.

– И ни в коем случае не трогайте раненого! – добавил поспешно Васильцов. – Пусть до утра отлеживается у вас, а завтра мы его заберем.

Арсений и Гиви попрощались с Кошкиным и пошли в сопровождении четы Ласточкиных вниз. Уже в дверях, собираясь выйти из дома, они столкнулись с их сынишкой Петей.

– Привет! – сказал мальчишка. – У нас гости?

– Нет, они уже уезжают. А в комнате дедушки лежит раненный дядечка. Ты уж не тревожь его, сынок… – робко попросил Игорь Степанович.

– О чем речь, папа! – улыбнулся Петя. – Я к нему даже и заглядывать не буду!

И посторонившись, он пропустил мимо себя спешивших уехать Васильцова и Гаидзе.