Лось

Глава 4

Первую неделю мне ничего серьезного не доверяли — подай-принеси, пшел вон. Одних инструкций по ТБ перечитал тонну. Всё по-взрослому, со сдачей зачетов и росписью в журналах. Конкретно с монстром, которого, оказывается, звали Ванечкой, мог работать только до злополучной жопы, дальше — работы на высоте, на них отдельное обучение требовалось. Но его пообещали провести потом, когда "у нас встанет". Говоря о своем детище, Иван Дмитриевич, подобно молодым мамочкам, постоянно употреблял "мы", "у нас с Ванечкой", а иногда и вообще полностью отождествлял себя с роботом, что делало его фразы двусмысленными. Но в целом проф мне скорее нравился, чем нет.

— Ваня — это так, для души! — разглагольствовал Иван Дмитриевич, найдя свежие уши. Построить для души и назвать монстра высотой почти в три этажа собственным именем? — это какой же надо иметь маленький… (молчу-молчу!), — У нас с Ванечкой проблема — нет мозгов.

"Так вам прямая дорога к Гудвину!"

— Современная база не позволяет создать компактный носитель для обработки того количества факторов, которое возникает в бою с тварями. Если проще, то он не сможет своевременно реагировать на постоянно изменяющуюся обстановку.

— Так он что, вообще безмозглый? Как так? Ведь есть же… ну, те же процессоры в коммах, там ведь вполне малогабаритные детали?

— В коммах. Увы! Тот процессор, что там использован, нам не подойдет. Быстродействие, Миша! Если вы что-то читаете на комме, прокрутка страницы занимает почти одну секунду, даже для человеческого восприятия это уже заметная величина, а ведь при шаге, который мы совершаем, не задумываясь, в человеческом организме задействовано около двухсот мышц! На стояние — четыреста! Для контроля каждой мышцы робота потребуется собственный процессор, который должен будет не просто управлять соответствующим приводом, а еще коррелировать свою работу с остальными! Так что сейчас мы создаем будущее. Новое поколение вычислительной техники обещают уже в начале следующего века, даст бог, нам подойдет! — он погладил лежащую голову и засюсюкал: — И будем мы с Ванечкой с мозгами! Умные-умные!

Перезнакомился с остальными коллегами. Постоянно здесь работало десять человек, точнее не так — десяткой ограничивался основной интеллектуальный штаб, помимо них трудилось еще около десятка: разнорабочие, техник-чертежник, уборщица-кладовщица и наособицу — особист, куда же без него! Между яйцеголовыми и тупоголовыми, или, если перевести на местные реалии — яйценосцами и сиськообладательницами — шла перманентная война, искры летели во все стороны, а в мои должностные обязанности как раз входило служить между лагерями передаточным звеном.

— Мишаня, ты учти! — учил меня жизни представитель особого отдела Алексей Игоревич — отставной капитан с протезом вместо правой руки, — Димыч может сколько угодно считать, что бабы — дуры. Я с ним даже нередко бываю согласен. Но вот эти дуры — наши дуры! Отборные, выпестованные, проверенные и опробированные!

— Все? — усмехнулся я на последнее утверждение, вспомнив внешность кладовщицы тети Гали.

— Все! — так, похоже и здесь чувство юмора отказывает. Хотя… посмотрел внимательно на седого капитана, на его мужественное волевое лицо… такой, ради дела, мог и сподобиться! — Димычу такое отношение простительно. Не смотри на его заскоки с Ванечкой, так-то он гений. Захотел бы, давно перешел бы в какое-нибудь закрытое КБ, а то и под него создали бы! Не хочет. Но вам, молодым балбесам, до него как до Китая раком, а туда же, губы кривите! Что, не так что ли?! Катьку кто вчера до слез довел, а?

Если по-честному, то я только передал Катерине перечерканные Иваном Дмитриевичем чертежи, где она, по его словам, наделала кучу ошибок. Я даже не стал ей цитировать все эпитеты, которые выслушал от разгневанного начальника, просто попросил исправить. Плакала она уже совершенно самостоятельно, а потом еще в курилке жаловалась коллегам-женщинам на мужское хамство и притеснения.

— Виноват! Не знал, что у Катерины столь тонкая душевная организация! — "О-у-о! Ты снова в армии!"

— Во-о-от! — погрозил пальцем особист, — К нашим женщинам подход нужен! А посочувствовал бы сразу, глядишь, и совсем по-другому бы день закончился! Ты ведь у нас кто? Смазочка между женской и мужской частью коллектива! Предохранительный клапан! — "это он меня сейчас гандоном обозвал?.." — Так прояви гибкость! — "сам гандон!"

Но если со старшей частью коллектива я вынужден был в силу возраста тянуться во фрунт, то с молодой мы быстро сошлись. В конце испытательного срока, когда уже сказали, что с понедельника — на постоянку, ко мне с жизненным вопросом подошел тезка, один из местных инженеров-разработчиков Миша Рыбаков:

— Лось, у тебя с жильем как?

— Никак! — досадливо сморщился. Даже очень скромная ночлежка медленно, но верно съедала прихваченные из дома деньги, а на съемную квартиру, даже комнату, уходила бы вся здешняя зарплата. — Алексей Игоревич пообещал, что по постоянке можно будет в общагу заселиться.

— Можно, но неудобно. Лаба на отшибе, общага на другом конце города. На одну поездку две пересадки делать придется, и по времени около полутора часов выходить будет. Я точно знаю, потому что сам так долгое время жил и ездил.

— Зато по деньгам нормально! — возразил я. Как будто у меня был выбор!

— Я чего спрашиваю-то? Мы с Максом хотим предложить тебе другой вариант. Макс! — позвал он, — Иди к нам!

— Пятница!!! — заорал подлетевший Максим, обнимая за плечи нас обоих, — Развратница!

— Но-но! — проворчал я, отпихиваясь от Мишки, к которому Макс меня плотно прижал, — Я не по этой части!

— А кто по этой части?! — возмутился Макс.

— Да кто вас в вашей крепкой мужской семье знает!

— Это что, Ван-Димыч опять перл выдал? — поржали парни.

— Он самый! — подтвердил я.

— Ты на эти его закидоны не обращай внимания! — отсмеявшись, посоветовал Макс, почти повторив слова Угорина, — Классный он мужик! Одних патентов за тысячу уже взял, вместо обоев стены сортира может дома обклеить. Раз ты с понедельника на постоянке, попроси экскурсию на нижний ярус, посмотришь, чем мы на самом деле занимаемся. Ладно, Мих, ты как насчет третьим быть?

— Всегда готов!

— Ить! — опять расхохотались оба, — Наш человек!

— Лось, — вернулся к начальной теме Мишка, — мы с Максом здесь неподалеку снимаем комнату. Комната большая, на самом деле это отдельный флигель с собственными удобствами и даже отдельным входом. Жратва — за небольшую доплату, готовит хозяйка — пальчики оближешь, по деньгам тоже не так страшно выходит. Одна проблема — у хозяйки аж три дочки и семь племянниц, смекаешь, к чему клоню?

— Нет пока.

— Водить к себе она никого не разрешает! Это даже в договоре съема прописано.

— Сочувствую, гостиницы вам в помощь!

— Лось, ты думаешь, мы Рокфеллеры? — встрял Макс, — С хозяйкиными дочками — тупиковый вариант, там даже не в женитьбе дело — они страшные, как твари. Хуже Чумы, увидишь! Но мы с Мишкой не зря школы на золотые медали окончили — нашли выход. Буквально в квартале от дома есть булочная, Мишка в ней ночным сторожем устроен, дежурим по очереди, а там — вся ночь твоя!

— Нормальный вариант! — одобрил я, все еще не понимая, к чему они ведут.

— Нормальный-то нормальный, но на двоих — тяжеловато, раньше у нас третий был — Сема, но он летом женился, теперь всё! Пропал парень! И с квартиры съехал, и подработку бросил. А ночь через ночь при наличии основной работы не слишком удобно! И если на двоих, то получается, что мы никогда вечером не встречаемся, а иногда и вместе погулеванить охота. Макс вон кричит: пятница-развратница, а мне уже через три часа на смену. Нужен третий! Заодно и плату за квартиру на троих поделим, с зарплатой сторожа совсем копейки получатся. Как тебе?

— Погоди, я только чтобы не ошибиться: вы ищете третьего к себе во флигель, чтобы разделить оплату, так?

— Не просто третьего, а чтоб еще и третьим ночи по булочной взял! — еще раз уточнил Мишка, — Всех забот — закрыть дверь за вечерней сменой да принять спозаранку машину с утренним завозом, и на двенадцать часов в сутки вся площадь магазина в твоем полном распоряжении! Хочешь — спи, хочешь — не спи!

— Но, хочу предупредить тебя, о, наш юный друг! — заёрничал Макс, — В нашем предложении есть существенный минус!

— И какой же? — предварительно я уже согласился, осталось только понять, не расходятся ли наши понятия о "копейках".

— Привыкнув раз в три ночи спать за деньги, ты можешь испортить себе обычный сон! — с преувеличенно грустной моськой продекламировал Макс, — Мы с Мишкой уже нажглись. Прикинь, как обидно!

В тот же вечер осмотрел и предлагаемое жилье, и потенциальную подработку — жить можно. Ударили с парнями по рукам и пошли договариваться с квартирной хозяйкой. Дочки ее с племяшками — девчонки как девчонки, вовсе не уродины, обычные, это просто мужики здесь заелись. Но и не в моем вкусе — слишком молодые. Вот самой хозяйке я бы… мечты прервал звероватого вида мужик — хозяйкин муж, сурово зыркнувший исподлобья. Понял-понял, не дурак!

Субботу посвятил переезду, обустройству и подготовке к подработке. Поскольку ни разу за обе жизни не слышал ни о дерзком ограблении хлебной лавочки, ни о кровавом замесе наркоманов за последний маковый калач, ни о зверском изнасиловании сторожа батонами, подошел к делу охраны вверенного объекта со всей ответственностью — не откладывая в долгий ящик, купил по объявлению б/у-шный спальник, чем ввел своих соседей в ступор — они-то, дежуря, все еще спали на составленных стульях. Эх! Всему-то молодежь учить надо!

Вечером воскресенья парни остались дома, а я радостно пошел сторожить булочную. Радостно, потому что уже забыл, каким выматывающим может оказаться тесное соседство с двумя молодыми, полными сил и гормонов парнями. А тут пришлось вспомнить, вдобавок сам-то я теперь такой же! Разговорчики на тему кто, кого и как, которые раньше я бы без малейших терзаний пропустил мимо ушей, давили на спусковой клапан, так что кроме предвкушения тишины, я еще готовился оценить подработку с совершенно определенной целью — насколько удобно будет привести туда женщину с вполне понятными намерениями.

Кабинет хозяйки магазина и комнатушка отдыха продавцов были закрыты на замки. Не преграда для пытливого ума и очумелых ручек, но лезть туда в первый же день не собирался. Да и вообще не собирался — ну что реально ценное может храниться у рядовых продавщиц? Это если отбросить собственные принципы и забить на здравый смысл — ведь Эльвира Павловна ("Ах, зовите меня просто Эльвира!"), хоть и не оформляла меня официально, но списала и данные моего паспорта, и где я работаю, и даже фотографию сделала — якобы для порядка. Единственный соблазн — в закрытых помещениях имелись продавленные засаленные диванчики, но и они того не стоили, при наличии спальника отлично выспаться можно было на складе или даже прямо в торговом зале. Чем, собственно, осмотрев территорию, и занялся, расстелив свое приобретение — вставать придется рано, а на первую ночь никаких развлечений я не заготовил. Впрочем, веселье нашло меня само.

Несколько раз сквозь сон слышал, как кто-то стучал в окно и дверь, звал Макса или Мишу, но поскольку мы с Мишей сразу, как я устроился к Ван-Димычу, договорились, что он — Миша или Рыба (от фамилии Рыбаков), а я, соответственно, Миха или Лось, а, во-вторых, меня здесь звать пока еще было некому, стук игнорировал, особо настырные отстали после развернутого указания адреса, куда надо пойти, чтобы найти искомых персон.

С мужиком, припершимся в районе часа ночи, уже проверенное поведение не прокатило.

— Сука, открывай! Выходи! — барабанил он в дверь, — Выходи, если ты мужчина! — орал под окнами этот оглашенный, — Выходи! Или зассал один на один?

Желания выходить его выкрики не прибавляли, а если учитывать ведущиеся за дверью шепотом переговоры — и подавно!

— Мотька, дрянь, беременная! — "Очень рад за неизвестную Мотьку", — А как, если я с ней за последний месяц ни разу?!

"Вариант "святым духом" прокатит?"

Чисто по-человечески рогоносца было жалко… первые пять минут. Но чем дольше шел концерт, тем надежнее сочувствие замещалось глухим раздражением: накрывайся капюшоном, ни накрывайся, деваться некуда — зарешеченное стекло отлично пропускало звук, да и мужик глотку не жалел. Уже в скором времени я стал обладателем эксклюзивного пакета данных "Сто фактов о жизни Коли и Моти, которые вы не желали знать, но вам их все равно проорали". А что не узнал из первых рук, то легко додумывалось: кто-то из охламонов на букву "М" (Мишка или Макс, а может и оба — чем черт не шутит?) по ночам привечал некую Матрёну, оказавшуюся замужней дамой. Пока муж-дальнобойщик курсировал по стране, парочка отлично проводила время, в итоге — с последствиями. Со стороны мужчин предохраняться было не принято — особенности местного менталитета, так что одному из моих соседей в скором времени грозило нежданное отцовство.

Нет, я даже согласен, что эта Матрена — сука и тварь подколодная. И с тем, что блядь, тоже согласен, но фигли эта информация мне в два ночи?! А между прочим, уже понедельник, около пяти приедет машина с хлебом, а потом и на основную работу пора, опозданцев на утреннюю планерку шеф не любил. Подремать втихаря в лабе можно, Ван-Димыч, раздав задания, до обеда укатывал в учебный корпус политеха на лекции, но уверенно сойти с рук такое поведение могло только старым проверенным кадрам, к каковым я, только закрывший испытательный срок, точно не относился.

Желание выйти и огреть мужика чем-то тяжелым планомерно нарастало, вот только неясно было, сколько их там на улице. Одному я наваляю без вопросов, но вначале я отчетливо слышал подзуживающий шепот, так что количество дополнительных агрессивных переговорщиков могло варьироваться от одного до трех — вряд ли больше. Тоже, теоретически, не самый страшный расклад, но тут уже больше зависит от наличия таких полезных в хозяйстве предметов, как лом и монтировка. Или огнестрел. Как я понял, особых запретов на его наличие у населения не имелось, так что даже у дальнобойщика и его дружков такой легко мог заваляться, в отличие от бедного беззащитного меня — как сторожу мне ничего не полагалось, а черствая буханка даже за кирпич сойти не могла. Если пораскинуть мозгами, то вообще наличие-отсутствие сторожа в магазине мало что решало, но не мне ломать привычные порядки, а денежка и свободная площадь не лишние.

Упорный рогоносец завывал, угрожал, плакал, но в третьем часу выдохся и заткнулся. Минут пятнадцать не верил счастью, ожидая подлянки, но часики тикали, а новых воплей не доносилось. Радость-то какая! Устроился поудобнее и почти провалился в объятия Морфея, как стук в двери возобновился. А у меня есть особенность — если несколько раз вот так потревожить сон, то больше не усну, сколько ни считай овец. И, кстати, растиражированный прием мне вообще ни разу в жизни не помог: проклятые бараны никогда не желали спокойно пересчитываться — все время норовили разбежаться, нагло блеяли в лицо, в общем, вместо мягкого усыпления выбешивали так, что потом еще приходилось дополнительно успокаиваться. Что ж, хотел встревать — не хотел, а одному паршивому козлу сегодня конкретно не повезло — я разозлился.

Не знаю, что делала на складе обычная деревянная лопата, но схватил ее как родную. Черенок удобно лег в ладонь. Новый настойчивый стук, я открываю, бью наотмашь, и…

Случаются в жизни моменты, про которые сразу понимаешь — наступил полный и окончательный пиздец! Я, может быть, когда-нибудь забуду, как с глухим стуком рухнула женщина в полицейской форме, но вот глаза ее напарницы — никогда. В моем воспоминании они раскрылись настолько широко, что размером могли соперничать с так же широко раскрытым ртом.

— А-а… извините… а где этот?.. — и спрятал лопату за спину. Дурацкие слова, дурацкое поведение, но тут сама ситуация: что ни ляпни — за умного все равно уже не сойдешь.

— Руки вверх!

Пока сидел прикованным к стулу и наблюдал, как две представительницы правоохранительных органов расхаживают по залу и последовательно пробуют вчерашнюю выпечку, меланхолично размышлял: здесь на лопатах экономят или черепа у полиции бронированные? Я, конечно, и бил, чтобы не убить, но в прошлом легкий сотряс противнику был бы гарантирован, а этой — хоть бы хны, разве что шишка на лбу наливается.

Недоразумение разрешилось быстро. Патруль, приехавший на жалобы из соседнего дома, давно уже увез в участок и рогоносца, и его дружков, где им прочистят мозги. Зачем две дамочки постучались напоследок ко мне, науке неизвестно, для порядка, наверное. И, если бы я не выступил в номинации "удар лопатой", давно мог бы спокойно спать, но поскольку, не разобравшись, напал на офицера полиции, участь моя находилась в подвешенном состоянии. Хотя то, что не потащили в околоток следом за скандальной компанией, уже навевало на мысли.

"Девочки хотят компенсации? Их есть у меня!"

— Может, освободите? — бросил пробный шар.

— Зачем? — стукнутая, поигрывая багетом на манер дубинки, подошла к моему местообитанию, — Нападение на сотрудника при исполнении…

— Готов исправиться! — хриплым голосом ответил на претензию. Мой взгляд на не по уставу расстегнутый китель был более чем красноречив.

— И как же? — провела она пальчиком по моей шее.

К стыду своему понял, что данное действо меня завело. Простой перепих превращался в интересную игру: ночь, полумрак торгового зала. Я — скованная наручниками жертва, и она — мучительница. Поправка — две мучительницы. И плевать, что приковали они меня чисто для антуража — пожелай я на самом деле освободиться, это можно было сделать в любой момент, как раз эта несерьезность и настраивала на совсем иной лад. К тому же женщины в форме меня определенно возбуждали, а конкретно эти были очень даже ничего. Жаль, что их форма подразумевала брюки, а не юбки, но это я уже так, чтобы придраться — девчонки были хороши.

— Так как же? — повторила она с новыми интонациями, просовывая руку под футболку.

— Офицер, поищите ниже.

Ослабление ремня принесло ощутимое облегчение. Никогда не думал, что почти кончу от такого простого движения, но последовал короткий "вжик" ширинки и тонкие пальцы начали весьма аккуратно обыскивать трусы. А чего искать, если оружие уже на взводе?

— Сержант! Наш рецидивист сопротивляется? — окрик старшей на секунду прервал приятный процесс "обыска".

— Ни в коем разе! — ответил я, примеряясь, как половчее пристроиться к зазывно маячившей перед лицом груди, — Полностью готов сотрудничать со следствием!

— Какой понятливый юноша!

Новый опыт, когда мучительно хочется дернуться и засадить до гланд, но ни глубину, ни темп ты не контролируешь, выдался занимательным, может, даже когда-нибудь потом захочу повторить. А стоило одной из них увлечься, как вторая звонким шлепком по ягодице или ляжке сбивала ритм и требовала замены. И снова начиналось тягучее издевательство над измученным трехнедельным воздержанием организмом.

В какой момент раздался благословенный щелчок, освободивший руки, уже не помню. С рычанием обхватил партнершу, приставил к прилавку и вышел на долгожданную финишную прямую.

Всё! Вымотали, чертовки! Со стоном отвалился от мягкого тела.

Но уловив легкую тень разочарования на лице старшего сержанта, понял, что никогда себе этого не прощу. Недавно освоенный "бодрячок" (техника мгновенного сброса усталости, использовать не чаще, чем раз в неделю!) и я уже занимаюсь второй девушкой. В конце концов, за прошлую жизнь счеты у меня скопились не только к военным, а когда еще удастся поиметь полицию?

Если бы не рация, сердитым голосом потребовавшая ответа, безумие могло продолжаться еще долго, а так пришлось сворачиваться, когда только вошел во вкус, а в голове даже забрезжила ненужная идея о втором "бодрячке". Но хорошее хорошо в меру, так что не пришлось потом жалеть о глупости — побочные эффекты не из тех, что могут понравиться: молодой и одаренный организм, конечно, справится, но всегда стоит иметь в виду, что в методичке пятый "бодрячок" за одни сутки скромно назван "последним шансом".

Примененной ночью техники хватило до обеда, в который начал клевать носом. Не я один был таким — два моих соседа тоже, похоже, ночью неслабо оторвались, да и остальные коллеги выглядели не сильно свежими. Встряхнуться удалось лишь под конец рабочего дня — пронесшийся по лабе слух о скорой зарплате мигом согнал сонную одурь не хуже, чем магическое воздействие. Весьма актуально — заплатив квартирной хозяйке за полмесяца вперед, даже с учетом будущей трети зарплаты сторожа я верно сел на финансовую мель. Плюс, ежевечерняя стирка единственных сменных трусов и носков порядком поднадоела, да и зима не за горами, а из всей теплой одежды у меня толстовка с ветровкой, не говоря про обувь.

"Денежки, это иногда даже лучше секса!"

Но совсем скоро возник вопрос: "Что за нах?!"

Первая зарплата неприятно поразила. Вроде бы и так не золотые горы обещали, но подъехавшая кассирша и вовсе выдала на руки слезки, даже с учетом испытательного срока.

— Это за что так? В честь чего такие вычеты?

Вместе с деньгами выдали квиток, в котором с ожидаемой выплаты дважды сняли по 20 %.

— Чего стоим, когда водка в магазинах уже портится? — имевший грандиозные планы на вечер после зарплаты Макс нагло выхватил листочек из рук и принялся изучать цифры, — Все правильно! — резюмировал он, впихивая бумажку обратно мне в ладонь, — Пошли уже!

— С какого перепуга правильно? Что за грабительские штрафы?

— А ты что, справку приносил? Тогда надо идти и разбираться. Инка из платежного такая, могла потерять! — подтянулся Михаил, точно так же бесцеремонно ознакомившись с моими доходами.

— Так, давайте по порядку: что это за статьи, и что за справка?

— "202" — налог на бездетность, "207" — налог на холостячность! Или холостяковство? Забыл, как правильно, безбрачие, короче! — внес ясность Рыба.

— "Венец безбрачия" — слышал, "обет безбрачия" — тоже, про "налог безбрачия" — в первый раз!

— Точно! Тебе же только недавно восемнадцать стукнуло!

— И что с того? Я что, должен сразу в восемнадцать бежать жениться и обзаводиться отпрысками?!

— По мнению нашего с тобой родного государства — да!

— Итицкая сила! — выругался я, — Ладно! С этим ничего не поделаешь. А что за справка?

— Если два раза в месяц ходить в банк, то они выдают справку установленного образца. Сдаешь ее в бухгалтерию, двести второй вычет за этот месяц снимают. Главное — не позже двадцать пятого сдать, опоздаешь — только в следующем месяце вернут.

— Банк?..

— Лось, не тупи! Каждый день мимо ходим! — "бездетность" и "банк" наконец-то увязались в смысловую цепочку, и я сообразил, что за банк имеется в виду, — Только совет: в течение месяца лучше в один и тот же ходить — со справкой меньше возни. Если в ближайший, то даже в обед можно сгонять, все наши так делают. Но если стесняешься или что-то еще, то адреса у них в холле указаны, можешь куда-нибудь подальше забраться. Справку потом Алексею Игоревичу отдаешь, он ее куда надо переправит.

Адреса донорских пунктов обычно совпадали с адресами пунктов приема средств воспроизводства, так что их местоположение я и так знал. И, если честно, думал, парни в обед гоняют как я, сдавать кровь, за сперму денег не полагалось, только талон на бесплатный продуктовый набор из шоколадки и сока. Теперь понял почему.

— Ясно, — не самая приятная перспектива, но "погонять лысого" раз в две недели на радость одиноким мамашкам за двадцать процентов зарплаты я, пожалуй, не побрезгую. С рождением ребенка налог снимался, так что даже восхитился вывертом государственной логики: материал для последующих поколений в основном забирался у молодых и здоровых парней, еще не успевших обзавестись вредными привычками и болезнями, а так и не озаботившимся законными детьми старперам проще было откупиться вычетами, чем, роняя достоинство, светиться в подобных местах.

Еще из новенького за ту неделю — меня наконец-то сводили в нижний зал. Круть невъебенная! Даже опытные прототипы экзоскелетов, которыми могли пользоваться обычные люди, а не только одаренные, меркли на фоне новой разработки Ван-Димыча — экза, способного к краткому полету! Пусть пока только для магов вроде меня, то есть в районе полутора сотен искр, и способный лишь на зависание в воздухе или даже скорее на длинные прыжки, но он ведь реально работал! Сразу дошло, почему передвижение профа постоянно контролировали несколько малозаметных личностей — их присутствие засек случайно, получая указания от начальства на пути к машине. Бегом вернувшись, доложил о соглядатаях капитану Угорину, но Алексей Игоревич успокоил — это свои, но за бдительность похвалил.

Вход на нижний ярус был только по особым пропускам, с окончанием испытательного срока у меня тоже такой появился, и я в свободное время частенько зависал у стендов секретной лаборатории, наблюдая за рождением легенды. Как вскоре выяснилось, на окончательное решение о моем приеме повлиял как раз тот самый показатель по искрам — штатная испытательница была всем хороша, но слишком много о себе мнила. Да, двести восемьдесят искр, да, с такими показателями ее с распростертыми объятьями приняли бы в любой клан, но ведь и своим умом думать надо! Что толку в магической силе, если применять ее не умеешь, не знаешь и не хочешь учиться? Ее ЧСВ и мужской шовинизм Ивана Дмитриевича в сумме давали гремучий коктейль взаимной неприязни, поэтому при испытаниях экспериментального образца девушка предпочитала забивать на указания профа, срывая график и портя дорогостоящее оборудование. Я, натасканный по методичке Андрея Валентиновича, хоть и не обладал ее мощью, для подобной работы подходил намного лучше, к тому же был почти в любое время под рукой, тогда как календарь Натальи требовалось согласовывать чуть ли ни на месяц вперед. Что ж, я только за!

Разработка велась втайне от руководства. В секретной лаборатории, курируемой военными, да еще втайне — уже смешно! Как минимум Угорин был в курсе, а, значит, и те, кто свыше, тоже. Но если профу нравилось играть в секретность, то кто мы такие, чтобы мешать гению? Следствием шло то, что в программе лаборатории создание ЭВ-9 (Экзоскелет Воронина, девятая модель) не значилось, отсюда и некоторый недостаток финансирования, и терки с Натальей. Трудности Ван-Димыча только подстегивали, вынуждая изворачиваться, применяя небывалые технические решения, и не удивлюсь, если где-то наверху знали об этой его милой причуде, потому что стоило только работе по-настоящему застопориться из-за нехватки чего-то, как Алексей Игоревич выскакивал чертиком из табакерки и приносил дефицитную деталь или сплав, нередко из тех, что не купишь ни за какие деньги.

Пришлись ко двору и Масюнины танцы, и мои знания рукопашки. Не всегда экзоскелет успевал за рефлексами пилота, но Ван-Димыч упорно и планомерно шлифовал машинку, учитывая мои замечания и собственные наблюдения. Наработанный годами тренировок опыт был не всегда применим — все же тяжеловесом много не попрыгаешь, а будущий мех затачивался в первую очередь на мобильность и быстрые атаки, так что тактике коротких полетов я учился на ходу, вместе с экзом. И да, я не оговорился — именно будущий мех, ни за что не поверю, что следующим шагом не станет обвес броней и оружием.

На моей стороне стояли сотни просмотренных хороших и плохих боевиков, на стороне особиста — знания об ухватках тварей и реальный боевой опыт, шеф охлаждал наши головы регламентом испытаний и опасениями за мою жизнь — все же модель была еще сырая и только шла наработка отказов.

Приятным бонусом шла доплата за обкатку экспериментальной техники. Знал бы проф, что я за такое и сам приплачивать готов, то наверняка с меньшим рвением бился бы с начальством за премии, но само собой, признаваться в своих порывах я не спешил и в обиде не был. В октябре по итоговой сумме я догнал двух "М", а в ноябре надежно спрятал квиток, едва получив на руки, стесняясь признаться, что рулит не ум и талант, а хорошая наследственность. К слову, уже к Новому году в моей крови резвилось сто семьдесят искр, грамотное и планомерное развитие — наше все! Зеркало радовало наметившимся рельефом мышц, личная жизнь тоже не подводила — единение правоохранительных органов с простым народом усиливалось и крепчало, Лиза и Галя, когда позволяло дежурство, частенько составляли мне компанию в ночных бдениях по охране вверенного объекта хлебобулочной торговли. А если графики не совпадали, то я с чистой совестью спал до утра, потому что кроме них существовали еще не знавшие друг о друге Яна и Надя, с которыми периодически чередовал ночевки, появляясь во флигеле лишь один-два раза на неделе. Жизнь, определенно, удалась!

Идиллию портили регулярные авралы — работа испытателя не снимала основных должностных обязанностей, а также перманентная нехватка денег — иметь сразу четыре подружки при моем воспитании было накладно. Даже скромные презенты, умноженные на четыре, съедали львиную долю заработка после обязательных выплат за квартиру и еду. Еще одной статьей расходов стало откладывание денег на учебу, пока что меня все устраивало, но хотелось большего. А вышка во всех вариантах являлась платным мероприятием. Обещанное ходатайство от Ивана Дмитриевича позволит скостить в политехе пятьдесят процентов, но остальную половину — вынь да положь из своего кармана!

Вот где пригодилась бы помощь отца Масюни, но возвращаться домой блудным сыном не стремился. Уверен, батя принял бы и помог, но своим побегом я явно сорвал некоторые его планы, так что, ну его нафиг! Изредка с оказией посылал домой весточки из серии "жив-здоров-все нормально", но этим мои родственные обязанности исчерпывались.