Лорд 3

Глава 16

Где нужно искать гнома, когда он срочно нужен? У кого как. А где может пропадать конкретный, мой, так сказать, я могу сказать со стопроцентной точностью. Во потому, как только я прилетел в свой лес, то сразу же направился в Трактир. Вызывать к себе коротышку не стал. Это успеется. А мне хотелось взглянуть на тех, кого он привёл с собой из параллельного мира. Сокол мне сказал, что это девочки, что едва вышли из подросткового возраста. И я тут подумал: это дочери Гая, какие-нибудь иные родственницы, или моего проводника потянула куда-то не туда?

Как и всегда Гай сидел за своим любимым столом, на котором стоял бочонок пива, поднос с закуской и несколько кружек. Напротив него, спиной ко мне, расположились две девушки, если судить по телосложению и длинным волосам, завязанным в тугие пучки на затылках, в которых торчали две тонкие спицы, короткая и длинная. Обе носили короткие простые куртки из кожи с капюшоном из стёганного холста, выкрашенного в ржаво-коричневый цвет, а также сапоги с тупыми носками и длинные юбки из пёстрой плотной ткани.

— Лорд, — Гай вскочил из-за стола и отвесил мне поклон. С небольшой заминкой за ним встали гномки. Взгляды обеих мне не понравились, спесь, стервозность, самомнение так и выплёскивались из них. — Кланяйтесь, дурёхи, это его Цитадель.

Только услышав эти слова, девушки спохватились. До них дошло, кто стоит перед ними.

— Приветствуем, с’шагун, — в один голос сказали они и поклонились ещё ниже, чем гном. — Простите за нашу невежливость и, если невольно оскорбили вас.

— Прощаю. Обращайтесь ко мне лорд, в моём мире так называют создателей Очага, — кивнул я. — А в обычной обстановке, когда не требуется официоз, можете просто звать меня Киррлисом. Это моё имя.

— Да, Лорд, — вновь поклонились те. Спесь из их взглядов пропала, сменившись опаской. Интересно, где их Гай подцепил и зачем? От них же так и тянет — элита. Пусть оделись простенько, спрятали броские и дорогие украшения, но принадлежность к высокому обществу бросается в глаза. Может, и не из правящих клановых семейств, но точно статус у них выше среднего. По человеческим меркам не ниже виконтесс каких-нибудь. Хм, а может, это они подцепили гнома, узнав кое-какие нюансы про него? Жаль, что забраться им в разум не выйдет, так как на гномках огромное количество амулетов, защищающих их почти от всех возможных угроз, в том числе и ментального подчинения.

Кстати, только для неподготовленных и не знакомых с этой расой внешность спутниц Гая может ввести в заблуждение относительно их возраста. Я, даже не глядя на их ауру, мог точно сказать, что обе девчонки точно разменяли четверть века.

«Ладно, если не понравятся по результатам нашего с ними разговора в ближайшее время, то выгоню прочь», — подумал я, после чего посмотрел на гнома. — Гай, нам нужно поговорить. Пошли.

— А…

— Пиво разрешаю взять с собой.

— Иду, Киррлис, — откликнулся он, хватая под мышку бочонок, в руки кружку и тарелку с жареными сосисками. Последние делает на кухне один из немцев, присягнувших мне после «котла». Повар из него явно лучше получается, чем вояка. — Ждите меня здесь, на улицу не выходите и не ссорьтесь. А то тут… в общем, не избегайте ссор. Как освобожусь, то приду. На улицу лучше не выходить, я говорил почему.

Через несколько минут мы с ним вошли ко мне в комнату. Гай немедленно разложил всё своё «имущество» на столе, вопросительно глянул на меня, а получив кивок, снял с полки кружку и поставил рядом со своей, после чего налил обе посудины до краёв пенным напитком. Но пить не стал. Вместо этого расстегнул куртку и достал из внутренних карманов три кожаных тубуса размером с крупный огурец каждый. Он даже не успел открыть рот, а я уже понял, что в них прячется.

— Давай сюда, — излишне резко произнёс я потянулся за тубусами. — Рассказывай.

Внутри каждого лежал крупный вытянутый кристалл, полный энергии. Да что там — с морем энергии! Уже двух таких камней хватит, чтобы за сутки построить любой из доступных мне объектов Очага. Захотелось бросить всё и бежать к дубу, устроиться на троне и «заказать» какой-нибудь объект. И куда только усталость исчезла?

— Тот адамантий так дорого оценили? — поинтересовался я у гнома, когда справился с порывом.

— Очень дорого, — закивал гном.

— Да ты пей, только сильно не отвлекайся от рассказа, — разрешил я, заметив, как собеседник непроизвольно коситься на кружку. — И мне подай.

— Дорого, — повторил Гай, когда посуда нашла своих хозяев. — Но гномы заплатили даже не столько за адамантий, а за возможность регулярных поставок. С Лордом из Шоргуш-Гуа они не смогли договориться. Ну, не того они полёта птицы, чтобы сам с’шагун с ними стал вести дела или кто-то из его подручных.

— Гномы из Шоргуш-Гуа? — уточнил я.

— Нет, из Воскаса. Это на дневной переход на восток от него, рядом с горами. Я решил туда поехать, чтобы не светить адамантием в городе под боком у его Лорда. Уверен, что и так мной заинтересовались его люди, но до поры просто наблюдают. А тут контрабанда такого ценного металла! Могли и в темницу кинуть.

— Молодец, сам я то-то о таком не подумал, — признал я заслуги собеседника.

Тот немедленно надулся от гордости и в несколько глотков опустошил свою кружку. Крякнул, вытер тыльной стороной ладони усы с бородой и взялся за бочонок, чтобы налить новую порцию.

— А эти гномки как к тебе прилипли? — спросил я, когда он вернул бочонок обратно на столешницу.

— Да это… — он смутился, — точно, что прилипли. Отказать не смог, извини, Киррлис.

Гномки в каком-то роде имели схожую судьбу с Гаем. В очень далеком приближении, правда. Если Гай искал место, где его бы приняли, как артефактора, так как он был выброшен своим кланом из-за характера, не принявшего поражение в войне. То гномки хотели показать своему роду, что они могут снискать славу на новом поприще, сойдя с пути, по которому следовали многие поколения их семьи, которая сделала себе имя на торговле. Девушки, кстати, они были сёстрами, тайком несколько лет учились артефакторике, не жалея денег на учителей, инструменты, книги и ингредиенты. Сумели выполнить несколько контрактов, после чего пришли к главе рода и заявили о достижениях. Увы им — патриархальный строй и ортодоксальное мышление их расы едва не поставили крест на их судьбе. Всполошившиеся родичи загорелись желанием поскорее выдать их замуж. И тут появился Гай у старого гнома, почти отошедшего от дел рода и души не чаявшего в девушках, приходившимися ему какими-то там внучками. Насколько смог узнать Гай, дед-гном видел в них свои мечты, которые он побоялся реализовать в молодости. Он также не хотел становиться торговцем, видя только скуку, накапливаемую желчь, зависть и почий негатив. И он до сих пор не мог простить родичам то, что загубили его магический дар, не позволив его развить. Такой же дар пробудился спустя несколько поколений у девушек. Не сильный, но с правильными учителями, занятиями, настойчивостью с желанием и матбазой его удалось поднять на достаточную высоту. Дед тайком помогал девушкам в их обучении, помогая золотом и ингредиентами, а также прикрывая от родичей. Когда к нему пришёл Гай, то он увидел в нём шанс не только для рода, но и для внучек. Лично я понял, что один из кристаллов с маной был своеобразной оплатой за то, чтобы я взял гномок под свою руку и помог им развиваться дальше. Про Зал мастеров те наслышаны, как и значительная часть населения их мира. И они совсем не против стать моими вассалами ради получения Силы через перерождение, про которое им рассказал Красный Обсидиан. Причём Сила их интересует не ради, так сказать, самой силы, а ради знаний, новых свершений, движения вперёд.

— Ещё тот торговец сказал, что через пару недель у него будут ещё такие же кристаллы, — Гай указал кружкой на кожаные тубусы, лежащие на столе передо мной. — Минимум пять. И он их продаст за адамантий.

— Две недели, значит, — произнёс я. — Хороший срок, успею трансфигурировать несколько слитков. Только бы набрать сырья для этого. Блин, ещё этот вольфрам висит, как якорь, — я вздохнул, потом посмотрел на гнома. — Что-то ещё?

— Да вроде бы всё сказал.

— Дроу не отмечались?

Гай нервно передёрнул плечами:

— Не, слава всем подземным богам, ничего такого не заметил.

Что ж, одной проблемой меньше. Правда, не факт, что дроу забыли о плевке им в лицо и сейчас просто не собирают информацию обо мне. Для долгожителей отложить месть на месяц-два или даже год — не срок.

— Допивай своё пиво и пошли к девушкам. Пообщаюсь с ними лично, и если они твёрдо согласны пойти под мою руку, то проверю их в деле, — сказал я Гаю.

Уже скоро я слушал гостий. Их рассказ в целом совпал с тем, что мне поведал Гай. На вассалитет они были согласны, причём, искренне, о чём говорила аура. Правда, был крошечный шанс, что её маскировал какой-нибудь амулет. И тут уже истину покажет только клятва на крови.

Как маги они были слабыми. Тот же Гай на голову их превосходил по размеру внутреннего резерва и развитию сети внутренних энергоканалов. Но потом они показали мне свои инструменты, и я изменил своё мнение о них, как о мастерах (уточню, именно что мастеров, не магов). У каждой был огромный чемодан, почти сундук, полный зачарованных вещей, без которых не обойтись любому уважающему себя артефактору. Звали их Ойри А’Ша и Сата А’Ша, первой исполнилось месяц назад двадцать восемь лет, другая отметила двадцатисемилетие полгода назад.

— Хорошо, раз вы твёрдо хотите служить мне, то для вас есть задача. Нужно зачаровать местное технологическое оружие. Гай скажет, что нужно конкретно, он же выдаст образцы, — сказал я им. — Справитесь так, что мне понравится, то будет вам место в первой десятке тех, кого проведу через Зал мастеров. Нет, значит, нет.

— Вы откажете нам в перерождении, Лорд? — поинтересовалась Сата.

— Не откажу, но случится это уже не сразу.

— Мы всё сделаем, — горячо сказала вторая гномка. — Вы будете довольны, с’ш… Лорд!

— Посмотрим.

На улицу я вышел вместе с Гаем. Там я его проинструктировал и сказал, какое оружие можно выдать из арсенала. Для тренировки и подборки разрешил использовать немецкие карабины, но не более пяти штук. А в качестве итогового экзамена гномки должны будут зачаровать польское противотанковое ружьё. Я дал Гаю добро получить два таких ПТР, не более. Всего у меня чуть менее двух десятков советских, немецких и польских ружей, предназначенных для уничтожения бронетехники. Причём польских больше всего, штук девять или десять. И если Сата с Ойри испортят парочку из них, то как-нибудь переживу эту потерю.

— Они справятся, Киррлис, — заверил меня гном, когда услышал эти мои сомнения.

— Посмотрим, — повторил я.

Несмотря на страшную усталость, которая вновь навалилась на меня, я пошёл не в свою комнату, а к дубу. Там устроился на троне и слился сознанием с Очагом. И тут я вновь провёл внутреннюю борьбу по поводу того, что строить, хотя уже давно решил, что сейчас мне требуется Зал воинов, чтобы защищать Цитадель. Вот только проблемы с исходным сырьём пошатнули уверенность. Захотелось построить Рынок. А Зал потом, когда смогу трансфигурировать ещё адамантия и в обмен на него получить кристаллы с энергией. Либо в Очаг начнёт поступать мана от тех энергоканалов, которые я очистил сравнительно недавно. Пока же энергия от них ещё проходит мимо меня, не притянул к себе Источник-Очаг те потоки. Как решит проблему сырья Рынок? Всё просто. Не знаю, как у прочих Лордов, но у меня есть возможность покупать камень, трансфигурировать тот в золото и купить ещё больше камня. И так повторять операцию раз за разом, получая всё больше и больше золота и исходного сырья, сиречь, камня. А ведь на рынке можно покупать ещё древесину, различные металлы и многое другое из того, что распространено в природе в виде полезных ископаемых. Не знаю, правда, можно ли покупать в достаточных количествах редкие элементы, как тот же вольфрам с кобальтом. Если нет, то невелика потеря. Их я смогу получить из того же камня или чугуна при помощи Древ Трансфигурации. Потеряю только во времени.

Пара минут внутренней борьбы завершилась в пользу Зала воинов. Рынок было решено строить в следующий раз. Место для постройки я выбрал примерно в трёхстах метрах от дуба в самой необжитой части лагеря. Ранее постройки там возводить было нельзя. Но с развитием Очага, увеличением поступаемого потока энергии, увеличился и разрешённый размер застраиваемой площади.

Следующим этапом стало «скармливание» дубу всех трёх кристаллов с маной. Энергии хватило не только на то, чтобы сократить время постройки Зала до десяти часов, но и на ещё одно Древо трансфигурации. Правда, придётся ждать пару дней, пока то «созреет». Закончив с этим, я дошагал до Зала воинов. Сейчас он выглядел, как небольшой холм из камней и земли, покрытый сверху сетью из толстых корневищ.

— А вот теперь можно и баиньки, — тихо сказал я и, не удержавшись, протяжно зевнул.

Четыре часа на сон, потом посещение Ильича и Озара. У одного выменял хориды, у другой на них купил амулетов. После чего полетел в Витебск. Там узнал, что за время моего отсутствия в город сумели прорваться партизаны числом около сотни. И потрёпанный стрелковый батальон РККА в количестве двухсот с небольшим штыков. Вооружение у пополнения было в виде винтовок, небольшого количества автоматов и всего пяти пулемётов, где один станковый. Боеприпасов у пополнения оказалось очень мало. Большую их часть они расстреляли во время прорыва. Единственным плюсом было то, что почти все партизаны пользовались трофейным оружием, к которому патронов в городе хватало.

— Уже завтра придётся половину бойцов вооружать немецкими «маузерами» и «эмгачами», — хмуро сказал Спицын на очередном коротком совещании. — Снаряды к танковым орудиям и «сорокопяткам» почти закончились. Активных штыков вместе с подкреплением сейчас тысяча триста. Ещё двести сорок три легкораненых удерживают те направления, где самая слабая активность у немцев. Также в город то ли просочились мелкие группы диверсантов, то ли вылезли из подвалов фашистские прихлебатели и стреляют в спину бойцам, устраивают поджоги, пытаются навести при помощи ракет вражеские самолёты и артиллерию на наши позиции. Товарищ Киррлис, нам очень бы пригодилась ваша помощь против этих гнид. Сами мы не справляемся.

— Сделаю, — пообещал я. — дадите проводника, чтобы он показал места, где в последний раз видели диверсантов?

— Проводники будут. Пары человек хватит? — он вопросительно посмотрел на меня.

— Даже одного будет достаточно. Воевать ему не придётся.

— Одного точно найдём, — заметно повеселел полковник. Мою эффективность и эффективность моих солдат он уже успел оценить достаточно, чтобы поверить, что для нас нет ничего невыполнимого.

Также на совещании я узнал, что между городом и наступающими с востока частями РККА всего шесть-семь километров по прямой. К сожалению, гитлеровцы сумели укрепить там оборону, уменьшив напор на десант и сосредоточив все силы против советских полков, рвущихся к Витебску.

В свою очередь я довёл до командиров о том, что немцы собирают крупные силы в кулак на западном направлении и северо-западном направлениях, готовясь оттуда нанести мощный удар по нам. Уже сейчас враги сосредоточили в трёх квадратах около полутора тысяч человек с танками и бронетранспортёрами. С минского направления на помощь спешат ещё около четырёх тысяч, среди которых примерно семь сотен кавалеристов. Сейчас, ночью, земля заметно подмёрзла, что сыграло на руку врагам.

Вновь я прошёл под прикрытием отводящего взгляды амулета мимо часовых в подвал, где содержали немецких пленных. Их общее число перевалило за две сотни. Из-за этого пришлось выделить на их охрану отделение красноармейцев с пулемётом. Офицеров держали отдельно. Выбрав в толпе хмурых и подавленных врагов четырёх самых здоровых и молодых, я подчинил их ментальным заклинанием, укрыл амулетами, и вывел наружу. Спустя пять минут я привёл их в пустое одноэтажное здание, до войны бывшее какой-то заготовительной конторой, а во время боёв за город лишившееся крыши и окон, отчего потеряло всякую привлекательность для оккупантов и уцелевших местных жителей. Здесь меня уже ждали сорок семь бывших узников шталага триста тринадцать. Все опытные, с боевым прошлым и страстным желанием поквитаться с гитлеровцами, что чуть не уморили их и не лишили человеческого облика бесчеловечными условиями содержания.

Как и с прошлой группой, я усыпил пациентов, после чего быстро провёл ритуал жертвоприношения, распределив выделившуюся жизненную энергию между всеми. В здоровяков они не превратились. Просто стали выглядеть так, словно месяц лечились и хорошо питались после спасения из концлагеря. Превратив в прах высушенные тела гитлеровцев, я разбудил красноармейцев и лично проводил их к Телегину. Дальше его забота, куда тех направить и чем вооружить.

К сожалению, поставить на поток излечение узников шталага я не мог. Тут и опасность поражения собственных энергоканалов тёмными эманациями ритуала жертвоприношения, и нехватка сил для этого, и нежелание раскрывать перед союзниками данный способ, что неизбежно произойдёт в данном случае. И рассчитывать на целительские амулеты тоже не стоило из-за отсутствия средств для их покупки. Мне не хватает для своих подчинённых!

Семён, Илья и самый молодой волколак, которого все звали Вовчиком, вошли в полуразрушенный двухэтажный барак. Сюда их привёл рядовой, приданный их троице командованием советского десанта. Приказ Лорда был чёток: найти тех, кто обстрелял миномётную батарею, убив пятерых бойцов и ещё столько же ранив. В бараке в двух местах валялись стреляные винтовочные и пистолетные гильзы. Их было сравнительно немного. И судя по их количеству и нанесённому урону миномётной батареи, в группе диверсантов не было желторотых юнцов и каждый отлично управлялся с оружием.

— Ты бы, парень, шёл назад, — посоветовал красноармейцу Семён, старший в тройке оборотней.

— У меня приказ быть с вами, — буркнул тот.

— Как знаешь, но мой тебе совет, — сказал волколак, — не трепись нигде и не с кем о том, что сейчас увидишь. А то мигом попадёшь в руки особистов.

В следующий момент Семён перекинулся в волка, а за ним с секундной задержкой и Вовчик с Ильёй. Проводник побелел, как мел и нервно хватился за винтовку, до этого висевшую на плече на ремне. Он слышал странные истории про бойцов из партизанского отряда, которые вместе с советским десантом захватили Витебск. Но одно делать слышать, и совсем другое лично стать свидетелем. Все странности, виденные им ранее, ещё можно списать на достижения советских учёных. Вот только способна ли советская медицина превратить человека в зверя за секунду? И каким способом такое можно провернуть? Как тут не подумать про колдовство и не вспомнить сказки, что рассказывали бабушки вечерами в его детстве.

«Смотрит так, словно хочет в горло вцепиться, — подумал боец, замерев и боясь лишним движением спровоцировать нападение крупного волка, в которого превратился его недавний собеседник. — И что я не ушёл, когда предлагали?».

Несколько секунд один волк сверлил его внимательным взглядом, пока два его товарища обнюхивали позиции вражеских стрелков. Потом один из них что-то тихо рыкнул, после чего вся троица сорвалась и исчезла из барака, будто их оттуда выдуло ветром.

«Слава тебе, господи», — мысленно произнёс короткую молитву красноармеец, затем оглянулся по сторонам, стянул шапку с головы и торопливо криво перекрестился.

Запах вёл оборотней, как ярким свет маяка в тёмную ночь. Обычные звери давно бы уже потеряли эту путеводную нить в вони сражения, окутавшей город, но только не волколаки. Спустя двадцать минут петляний по городским улочкам и переулкам, среди развалин и пожаров с пожарищами, где часто можно было увидеть свежие трупы (и не только солдат), они вышли к пожарной башне, сложенной из дикого камня ещё при царе. Сейчас верхняя часть строения присутствовала в виде обломков на земле. Но уцелевшая часть могла дать пристанище для целого взвода. Именно оттуда тянуло особенно сильно знакомым запахом.

Семён и Илья притаились в канаве в полусотне метрах от башни. Вовчик же обежал вокруг неё, грамотно прячась за укрытиями и не боясь испачкать шерсть.

«С той стороны есть наблюдатель, спрятался среди камней, сверху накрыл укрытие простыней, у него автомат. Почувствовал всего семерых, двое раненых. Сильно пахнет оружием и стрелковой гарью, а ещё огнём, свечой или лучиной», — молчаливо доложил он командиру тройки.

«Молодец», — взглядом похвалил молодого оборотня Семён.

Спустя десять секунд три зверя ворвались в башню сквозь узкий проход, частично прикрытый дощатым щитом. Внутри тускло горели две свечи, с трудом освещая крошечное пространство вокруг себя. Их свет был так жалок, что обычный человеческий взгляд не смог бы увидеть его с улицы. Для шестерых мужчин в гражданских бушлатах и куртках нападение волколаков стало неожиданностью. Сразу трое из тех, кто сидел или стоял с оружием в руках, либо на плече, почувствовали, как их горло сдавили острые крупные клыки.

Рванув чужую плоть характерным волчьим движением, оборотни выпустили жертв и набросились на следующих, оставив раненых хрипеть и булькать кровью, хлещущей из страшных рваных ран. Эта алая жидкость, кажущаяся в темноте чёрной, как дёготь, пьянила волколаков, как и страх тех, кто вдруг осознал за долю секунды, что жизнь — всё, завершена. Человек ещё пытается вздохнуть, зажать ладонями разорванные сосуды, но вместо воздуха в лёгкие льётся горячая кровь, силы стремительно уходят, а глаза уже не видят огонька свечи.

Наблюдатель умер последним, так и не поняв, что смерть прошла сначала мимо него, а затем вышла из укрытия, которое он охранял.

Покончив с первой группой, оборотни доложили о её уничтожении и получили нового провожатого, проводившего их до точки, откуда в спину красноармейцам ударил другой отряд вражеских диверсантов. Его они нашли ещё быстрее. В этот раз это были немецкие солдаты из егерского батальона. Восемь человек при двух пулемётах и с большим запасом гранат. Их смерть почти ничем не отличалась от смерти предыдущей группы, состоящей из предателей СССР. Никто из немцев даже не успел выстрелить, как всё было закончено.

Всего в Витебске действовали три группы оборотней, сосредоточивших усилия по поиску вражеских диверсантов и недобитков, ловящих удобный момент, чтобы ударить в спину красноармейцам, пристрелить связиста или курьера, расстрелять полевую кухню или подносчиков боеприпасов. До рассвета на их счету значилось почти сто врагов и девять пресечённых нападений и диверсий.