Летописец отчуждения

10.

Бывают в Зоне хорошие дни. Мамка это точно знал. И пусть тучи свинцовые, в соседних кустах шебуршится головастик и глючит детектор. Ведь не льет, как из ведра, мутант дрейфит напасть и только слюни пускает, а даже если и нападет, Мамка его ждет. Чего проще попасть в здоровенную башку головастику. Детектор, конечно, проблема, но остались еще болты.

Настроение дарит хабар. Нет, скорее даже предвкушение. Вот вывалит он на стол торговцу три артефакта, а тот поплывет. Растает в жирной улыбке, скосится на свой сейф, словно подсчитывая, сколько готов отвалить, начнет дурацкие вопросы задавать. Мол, где, и как. А Мамка будет молчать и хитро щуриться. Наличность, мол, гони. А потом поломается и выложит, что пробрался к самой станции. Нашел там артефактов невидимо, но ухватить успел только эти. Выброс грянул и пришлось улепетывать. Соврет, конечно, Мамка. Но торговец-то этого не узнает и начнет распускать слухи о его сталкерской удаче. Зона любит удачливых. Вот что значит найти поле. Приходи туда после выброса, и всегда есть чем поживиться.

А потом Мамка заберет деньги и свалит за периметр. Всю наличность заберет. И с последних трех ходок тоже. Купит себе «девятнадцатую», в квартирке ремонт устроит, в банк, конечно, кое-что. Словом заживет по-людски. Не зря же по Зоне два года лазает.

Была у Мамки большая мечта - своя собственная машина. Он с таким упоением наблюдал в детстве, как отец ковыряется в гараже, как любовно перебирает все детали. А потом беда случилась. Заболел отец. Продали и гараж, и машину. Много чего продали, но так и не спасли. Мать тоже долго не протянула. Переживала сильно. И остался Митя-Мамка один в пустой квартире.

Хватит о грустном, ведь какой хабар за спиной! Хорошо, что контейнеры «ботаниковские» приберег. «Свиная тушка» такая крупная, что хоть в теннис играй вместо мяча. А «тьма» какова! Такую даже у ЧАЭС вряд ли найдешь. Третий Мамка определить не смог, значит редкий совсем. На него вся надежда. На него и машину покупать. Зачем Мите какой-то там Монолит, когда и своими руками можно воплотить все желания.

Его отвлек ПДА.

«МАМкА кАк?» - прочитал он и улыбнулся.

Ломоть беспокоится. Хорошо, что он не пошел с Ломтем. Меньше народу, больше толку. Места здесь тихие. Зомбияки у Припяти крутятся, химеры ближе к Чернобылю, изломы у свалки, бюреры… впрочем, туда Мамка даже и не совался. А собак с кабанами везде полно. Главное мозги включить и все будет впоряде.

Как, как…

«НикАк» - коротко отписал Митя. Он любил поскрытничать, повыпендриваться. А потом жах на стол. Вот он, глядите, я какой. Ведь это же непередаваемый кайф.

Митей его звали всегда. И в десять лет, и в пятнадцать, и в двадцать. Ему безумно не нравилось. Детсадовски звучит. А потом привык. Все считали Митю странным, а Митя считал, странными всех остальных. Мамкой же его окрестили в Зоне. Почему - он сам так и не понял.

- Мама… - отшатнулся Мамка, чуть не влетев в «циркулярку». Опасная тварюга. Совсем неприметная. Хорошо хоть ветер листочек гнал. Пополам разрубило, и ойкнуть не успел.

- Наше счастье не рожать, вынул, кинул и бежать, - процитировал сталкер, доставая болт. Митя любил разговаривать сам с собой вслух. Так проще рассуждать, да и время летит незаметно.

Болт упал в траву и застыл. Митя трусцой добрался до него, нашарил между стеблей и запустил дальше.

Все- таки зря детектор сломался. Теперь возись с этими болтами. До завода бы сейчас дотянуть, а там и передохнуть можно. Страшный он только снаружи, а внутри совсем безопасный. Почему-то все твари обходили корпуса стороной. Это было странно, но Мамка там всегда останавливался.

Сталкер осторожно вытащил мокрыми пальцами сигарету, аккуратно прикрыв пачку, засунул в уголок между губами, постоял немного, озираясь по сторонам, и прикурил. Смачно зашипела спичка.

Курить Мамка начал недавно - кровосос напал, да так что еле живым ушел. Щупальца видел в полуметре от лица. Бог не выдаст, свинья не съест, то есть кровосос. Повезло, отбился. Вот тогда и закурил. А ладони у Мити постоянно потели. И в мороз, и в жару. Он все время обтирал их о штаны, от чего те неимоверно воняли.

Интересно, притаился в тех кустах кто, или нет. Датчик движения не реагирует, но это не значит, что так на самом деле и есть. Датчик фиксирует только перемещающиеся объекты. Тварь могла устроить засаду, учуяв близкую человечинку, замереть и выжидать. В Зоне не щелкай, в Зоне надо быть готовым к любым сюрпризам. Капризная она особа, падкая до новых жертв.

Пальнуть? Другие на звук сбегутся. Лишний шум в Зоне, что колокольчик: «здесь я, ваша еда». Как же проверить?

Мамка запустил в кусты болтом. Не было там твари, значит можно идти дальше.

Сталкер пробежал по поляне, углубился в посадки и вышел к входу на территорию завода. Как обычно тихо.

Предприятие казалось Мите огромным. Другие бы с ним поспорили, что «Росток» в три раза больше, но Мамка его не видел. Ему хватало и этого. Он любил чердак наверху самого первого корпуса. Уютная чистая коморка с тремя небольшими окошками, смотрящими в разные стороны. Отличный обзор и дверь крепкая. Все, как полагается. На востоке Мамка обожал смотреть на закат, на севере виднелась ЧАЭС, а на юге - шоссе. Изредка асфальт мяли армейские БТРы или машины группировок. Они так смешно подпрыгивали на ямах, что Мамка просто не мог оторваться.

Сталкер осторожно проверил первый этаж корпуса и поднялся по заваленной штукатуркой и битым кирпичом лестнице к себе в коморку. Там у него было самое настоящее кресло и маленький журнальный столик, который он вытащил из кабинета в одном из цехов. В кабинете наверняка сидел большой советский начальник. Там даже бюст Ленина валялся, но взять гипсовую голову Мамка не решился. Зачем голова без тела?

Мамка увалился в кресло, подхватывая со столика пожелтевшую «Роман-газету». Все никак не дочитает Айтматова. Хороший писатель, про степи красиво рассказывает, про одинокий полустанок и корсака. Душевно. Мите нравилось.

До заката еще далеко. Чтиво быстро утомило. Нет, было интересно, но Мамке не сиделось на месте. Слишком ответственное событие предстояло - покупка автомобиля. А для этого надо еще обойти все аномалии, ускользнуть от голодных тварей, выйти из Зоны, прошмыгнуть мимо военных, словом дел навалом.

Сталкер достал из рюкзака две банки овощей. Все старались запастись тушенкой, а он любил кукурузу и зеленый горошек. Причем ел их Мамка по-особенному. Открывал сразу обе жестянки. Пихал в рот сначала ложку кукурузы, но не жевал. Затем ложку горошка и только тогда начинал молотить. Вот это было вкусно. Самое то.

Поужинав, Митя прильнул к окну на шоссе. Вроде все привычно и даже машин нет. А потом Мамка остолбенел. Недалеко от территории завода суетились люди в камуфляже. Мамка сразу понял, что не военные - слишком пузатые, а один вообще с длинной косичкой. Скорее туристы. Вояки все же присутствовали. Они вывели к вооруженным камуфляжникам несколько связанных человек. Те внимательно их осмотрели, один коротко кивнул. А вон и БТР спрятан в кустах, на котором они с шоссе съехали. И еще один рядом. Боятся вояки Зону, а все равно лезут.

Мамке это не понравилось. Камуфляжники все такие из себя крутые, винтовки наперевес. Неужели русские спецбаты опять колымят на отстреле зэков? Был у них такой прикол. Предлагали богатеньким пострелять по людям, мол, в Зоне законов нет, поэтому вас посадить права не имеют. Туда, конечно, нельзя, но мы за особое вознаграждение проводим, да еще уголовничков наберем или сталкеров-арестантов. Все равно отбросы общества. Никто по ним плакать не будет. Офицеры, естественно, все деньги на карман, но и избранных контрактников подкармливали. Не без этого. Кто же грязную работу делать будет-то?

«Надо быстренько пойти отлить, пока они не начали», - подумал Мамка, - «Вдруг и до завода доберутся со своими забавами. Охоту лучше в убежище пересидеть».

Сталкер скользнул в коридор. Помочиться можно было прямо на стены, все равно грязно, но Мамка не мог. Надо обязательно на улицу или в унитаз. Так научили. По-другому Мамка нервничал и долго ждал, пока желтая струйка соизволит покинуть организм.

Он вихрем слетел вниз, выбежал во двор, сжимая в одной руке автомат, и размашисто расстегнул ширинку.

- Они нас просто так не отпустят, - твердил Саян, - Раз приказ получили, значит до победного тропить будут. Надо бы засаду…

Смертин его не слушал. Надоел уже.

- А ты никогда не думал, что Зона - врата в ад? - спросил он у бредущего рядом Рябого.

- Да все так говорят.

- Ты не понял. На самом деле. Все вокруг - демоническая сущность, созданная Монолитом, которая ведет к Апокалипсису… Реальному… о котором пророчили десятки предсказателей судьбы человечества… Зона - это только… Я понимаю, что звучит бредово, но все же. А мутанты - мелкие слуги… - захватившая голову мысль все никак не отпускала.

Рябой посмотрел на него более чем странно. Впрочем, Алексей другой реакции и не ожидал.

- Знаешь, Пресс, - наконец сказал сталкер, поправляя лямки рюкзака, - Шастал как-то по Зоне один священник. Нотации читал… даже отпевал, если трупы находил… Наш, православный, - Рябой почесал затылок рукояткой пистолета, припоминая, - В глаза его называли все просто Батюшкой, а за спиной - Крест. Он прямо и заявлял, что Зона - исчадие ада и проклятая земля… Библию все цитировал. Записки какого-то святого, кажется. Точно не помню… Но как-то все это не убедительно. Мы же живые, а живым в аду не место.

Святого… Святого…

Откровения Иоанна Богослова! Как же Алексей сразу не вспомнил про главное пророчество о конце света. Читал же по молодости. Где взять? Где?

Смертин был атеистом. Упертым и непоколебимым. И как истинный атеист просто обязан был изучить Библию. Для себя, чтобы аргументировано ответить на самый сложный вопрос: почему не верю. В горячих точках люди частенько впадали в религию. А как же иначе, когда смерть шагает буквально по пятам, когда каждый день может быть последним и душой овладевает дикий ужас от невозможности предотвратить неизбежное. Что потом? Пустота? Быть этого не может! Ведь что-то же должно… а ответ уже нашли другие, вот он - готовенький. Бери и ничего не бойся. Есть будущее, есть лучшее. Всегда. Алексею удалось избежать искушения. С другой стороны, пули-то в основном летели не в него. Хотя всякое бывало.

Некоторые верили или не верили интуитивно. Стрингеру нужны были факты. Для самых больших тайн мироздания неразрешимая, надо сказать, проблема. Либо они канули в дебрях истории и давно превратились в прах, либо их никогда и не было, а все объяснения - лишь плод фантазии заинтересованных людей.

А теперь, вдруг, зацепило. Как кипятком ошпарило. Какие еще факты, когда ад прямо под ногами. Вполне осязаемый. Шаг влево - кислота, шаг вправо - огонь. Впереди - когти и клыки отвратительных бесов. Все вокруг бурлит в непрекращающемся смертельном хороводе.

Ух, как пробрало. Впору хоть креститься и на исповедь бежать.

- Так вот самое интересное… - продолжал Рябой, -…что Крестом его прозвали не случайно. Так и замучили мужика вопросами, мол, чего ты тут забыл, да зачем тебе здесь. Проповедуй, типа, в других местах. Ладно, сталкеры в Зоне ковыряются, жизнью рискуют из-за хабара, да навара. А божьему человеку не место… ну и так далее… На что батюшка всегда отвечал - это мой крест. Короче, пропал таки поп. То ли сожрал кто, то ли в аномалию угодил, а может просто пристрелили. Нашим же по барабану - священник там или монашка… Да хоть Папа Римский! Зашуршал неудачно в кустах и того… Говорили ведь - не лезь. Так вот потом Палец рассказал, что Батюшка раньше отъявленным уголовником был и на его совести тройное убийство. Как уж там из тюряги его отпустили не знаю, только вот он в Зону пришел грехи свои замаливать, крест нести… Вот оно как. Из одной зоны да в другую.

Рябой примолк, наблюдая за реакцией стрингера.

- Шаг в шаг идите, салаги! Жора! Не отставай!

Саян разошелся. Гонит и гонит, будто задницу скипидаром намазали.

- Пресс, если вы и дальше тащиться как черепахи будете, пристрелю обоих! Жора из-за вас совсем в хвосте от группы отстал,- показал зубы бригадир.

А не пошел бы ты…

- А че я, в натуре, им жопы крою. Пусти их вперед Бочки, вдруг кто со спины, - подал голос бугай.

Лысый тащил сразу два ствола - «калаш» Снегиря и «американца» Рябого. Отдать пожадничал и теперь усиленно потел.

- Саян, отдай Рябому винтовку, - попросил Смертин.

- Хватит ему и пистолетов.

- Глупо.

- Глупо приказы не выполнять и вести себя как блядь последняя, - повернулся к Алексею Саян, - Ты еще ему сопли подотри. С тобой идет? Вот и вооружай.

- Полковник распорядился… - попытался возразить стрингер.

- Полковник распорядился довести группу. Понял? - жестко перебил его старший. Спорить с ним было бессмысленно. До сих пор зуб точил на сталкера. И из-за чего? Ведь прав был тогда Рябой в Припяти, хоть и в первую очередь себя прикрывал.

Они вышли к небольшому ручью. Узбек проверил воду датчиком радиации и разрешил наполнить фляжки.

- Давно на очаги крупные не нарывался, - он присел на корточки и самозабвенно начал умываться, громко фыркая и обильно поливая шею.

- А че, хочешь? Мы вон в Припяти в канализации нарвал-и-и-и-ись, - лысый неожиданно поскользнулся. Попытался восстановить равновесие, интенсивно махая руками, но не удержался. Одна нога угодила в ручей, штанина до колена промокла.

- Ну, чтоб тебя!!!

- Зачем туда полезли? - улыбнулся в усы узбек, протягивая руку.

Бочка откровенно захохотал, потешаясь над неуклюжестью Жоры.

- Куда? - не понял лысый.

- Да в канализацию! Не тупи.

- А… ну это… от «брони» валили.

- Быстрей давайте. И че ты выжимаешь? Все равно щас все полезем, - прикрикнул на него Саян, - Бочка, ты не ржи, а посматривай.

- Все тихо, шеф. ПДА молчит. Расслабься.

Он вообще был все время какой-то безмятежный. Каждое мгновение старался тратить в свое удовольствие, хотя группу ориентировал четко, чего уж тут говорить.

Рябой сидел на берегу и задумчиво бросал камешки, наблюдая, как разбегаются круги.

- Медитируешь? - подошел к нему стрингер, набрав воды.

Сталкер размял пальцами комок глины, слепил из него шарик и запустил:

- Я так в детстве любил. В деревне рос. Речка там была красавица. Рыбы - море. Почти каждое утро с удочками бегал, если не в школу. Представляешь, настоящий сазан клевал. Придешь по темну и ждешь, когда поплавок задрожит… А потом в этот чертов город перебрался. Вот бы вернуться туда. Удочки взять… - Рябой вновь ковырнул комок покрупнее, - Этот город - такая мразота. Люди все, словно безумные. Бабки одни на уме. Жрут друг друга, жизни не дают. Злые, как собаки.

- А здесь не злые?

- Знаешь… нет. Здесь каждый сам за себя. И это понятно и предсказуемо. Пытался я сколотить нормальную группу, только вот всегда говно получалось. Кто в лес, кто по дрова… Каждый за себя, - повторил сталкер.

Верно говорит. В самую ту точку. Сначала Смертину казалось, что в Зоне крепко братство сталкеров. Такое неофициальное. Прийти на сигнал о помощи, выручить в трудную минуту, спину прикрыть. Только вот это братство в реальности держалось на общей безопасности его членов. Малейшая угроза - и все сыпалось. Снегиря вон как уделали, спасая свои задницы. Да что Снегирь! Алексей уже и не знал, что дальше ожидать от Саяна и компании. Сектанты, одним словом. Только чем лучше в группе у Рябого? Потапа бросили, даже не проверив, жив или мертв. Видели, что пес на грудь запрыгнул и начал грызть и свалили по-быстренькому, успокаивая себя, что уже ничем не помочь. Наверняка вместе с Вечным и Петро ни один километр по Зоне намотали. Если звенья цепи заржавели, то она может порваться в любую секунду.

А сам Вечный! Только пятки и засверкали. Хотя этот всегда был словно в стороне. Может оно и правильно. Удержаться любым путем. Может, и нужно было, в свое время, Вику от Алексея избавится, как от лишнего балласта. Глядишь, и выжил бы.

В Зоне сложно выбирать. Она не дает права на ошибку.

С одинокой чахлой ивы резко сорвались притихшие до этого вороны. Молча, без обычной суеты и недовольного карканья. Даже вороны в Зоне какие-то контуженные.

Саян насторожился, наблюдая за маневрами птиц.

- Бочка!

- Все тихо, шеф.

- Уходим, - резко приказал бригадир, закидывая рюкзак.

- Куда держим? - спросил для порядка лысый.

- Через ручей, по посадкам и к «Целлюлозе».

Смертин почувствовал спиной движение. Необычное ощущение. С ним такое случилось впервые. Стоишь, глядя на воду и вдруг понимаешь, что сзади кто-то подкрадывается с явно гнусными намерениями. Он развернулся, вскинув дробовик.

Никого.

- Бочка! - заметил беспокойство стрингера Саян.

- Пиндос… - развел тот руками, - Нет движения…

Саян тоже чувствовал. Рябой изготовил пистолеты, озираясь по сторонам. Узбек с непробиваемой физиономией схватился за РПК. Бочка недоуменно смотрел на экран. Все застыли.

Тишина.

Радиация - препоганая штуковина. Она не лупит кулаком наотмашь, не разрывает человека мгновенно на мелкие кусочки, как «мясорубка», не бросает в лицо на огромной скорости маленькие кусочки свинца, не сводит с ума воплями, как вараны. Она безмолвна. Убийственную сущность раскрывают только пощелкивания датчика. Ее нельзя понюхать, потрогать, увидеть. Нельзя пристрелить или вмазать в обратную. Можно только мириться и попытаться обходить стороной. Иногда Зона отнимает такой шанс.

Датчики взорвались треском у всех и одновременно.

- Пятно! - отшатнулся Саян.

Одна из самых опасных аномалий Зоны. «Пятно» нельзя распознать заранее, возмутить болтом, очертив границы, и обойти. Оно может возникнуть где угодно и когда угодно. Среди сталкеров бродит поверье, что это «черная метка», которую посылает Зона особо ретивым. «Пятно» не убивает сразу. Самое худшее - на следующий день начнут клочками выпадать волосы. Но лучевая болезнь коварна. От такой дозы больше года не протягивают, да и это время пройдет в страшных муках.

Алексей ошибся. Не было никакого движения. Он ощутил лишь угрозу. Здесь часто говорят о призрачном «чувстве Зоны», и теперь стрингер был склонен верить, что это не сказки.

Лысый вляпался. Ни он, ни остальные этого так и не поняли. Сорвались как стадо баранов, перебежали через ручей, забрызгивая друг друга, и понеслись к ближайшей посадке. Саян все же догадался не выводить группу на поле. У деревьев старший заставил всех вколоть НАТОвскую гремучую бормотуху, созданную специально для зараженных радиацией зон. Эхо холодной войны как никогда пригодилось в зоне отчуждения. Американцы уже после бомбардировки Японии, воочию насладившись последствиями использования атомного оружия, начали разрабатывать средства индивидуальной защиты. «Советы» тоже не отставали. Так и готовились все потихоньку к глобальному конфликту, муштруя молодежь, копая бункера и объясняя населению, что как только взорвется первая ракета, надо срочно глотать йод и бежать в укрытие. Хотя все прекрасно понимали, что бежать уже будет некому. Теперь вот «Штаты» поставляли российскому контингенту свои пилюли. И они были реально лучше наших аналогов. Русские солдаты ныкали их, а потом сплавляли перекупщикам, потому что на контракте денег много не заработаешь. А сталкеры, наколовшись антишокерами и другой дрянью, сносили слишком любопытные головы «голубых касок». Такой, однако, веселый круговорот. Но это уже совсем другой репортаж…

Собственно, все поняли, что Лысого зацепило, когда смолкли счетчики Гейгера, а у бугая в кармане продолжал тихонечко поскрипывать. Он стоял с выпученными глазами, так до конца и не понимая, что происходит.

- У тебя шмотки фонят, - прервал гнетущее молчание Бочка, - И стволы.

- И че делать? - лысый принялся истерично тереть комбинезон, будто хотел смахнуть пыль.

- А ничего, - спокойно ответил бригадир. Алексею показалось, что после этих слов, тот зайдет Жоре за спину и всадит между лопаток нож. Чтоб патроны не тратить.

На первых парах Смертин думал, что они друзья. Слишком командно работали, слишком многое прощал лысому Саян. И беспросветную тупость и дурацкие вопросы. А потом стрингер понял, что старшему с бугаем просто удобно. Для глуповатого Жоры бригадир был непререкаемым авторитетом и тот беспрекословно выполнял все его приказы. При этом Саян в любой момент имел возможность пустить лысого вперед, чтобы сектант на своей шкуре проверял опасные участки, не подставляя бригадира под аномалии. Что-то вроде отмычки, как называют подобное мясо сталкеры. К тому же, гигант Жорик мог всегда при малейшем ропоте навести шороху в группе с помощью здоровых кулачищ. Вот такой вот ансамбль, вот такая вечная музыка. С Бочкой у Саяна тоже все отлично складывалось, а с узбеком отношения были явно натянутые. Кляп, конечно, исполнял приказы, но с явной ленцой и четко выраженным недовольством сложившегося расклада. Судя по поведению, узбек был крутым парнем. Мог и сам группу вести. Для чего Полковник приписал его под командование бригадира, Алексей так и не понял. Теперь судьба Жоры полностью зависела от бригадира.

- Водки дайте, - растерянно попросил он.

Кляп снял с пояса флягу и метнул бугаю к ногам. Тот поймал на лету, опрокинул и сделал несколько жадных глотков с горла.

- Не хватало еще, чтобы ты надрался, - отнял фляжку Саян, - Не дрейфь, Жора. Тебя легонько подсветило. С Тесака тогда кожа сразу полезла… Ну, чего уселись? Встали все и вперед. А ты, Жора, замыкающим иди. Поодаль держись, а то от тебя фонит, как от станции.

- Саян…

- Чего Саян? Найдем тебе шмотки, тогда и поговорим. Стволы брось.

Лысый обреченно выкинул в траву автомат и винтовку:

- Пистолет хоть можно оставить?

- Оставь. Рюкзак тоже выбрось, жратву мы тебе выделим.

- Я же не виноват…

- Конечно, не виноват. Зона тебя решила пометить. Видно насолил ты ей, Жора. Пойдемте уже.

Минут через десять Смертин увидел разрезавшую поле на две части асфальтированную дорогу, упирающуюся в распахнутые настежь железные ворота с бледно-красными звездами посередине. По одной на каждую створку. Это было странно, поскольку такие звезды при «советах» лепили на ворота военных частей. Кому они понадобились на территории гражданского завода?

Посадки, край которых шла группа, примыкали к комплексу вплотную. Над целехоньким кирпичным забором возвышались три корпуса. Первый - самый низкий и компактный. Остальные - бесформенные и массивные, выше стандартной пятиэтажной хрущевки. Оба оснащены целым арсеналом разнокалиберных труб, жадно тянущихся к небу.

- Что там по датчикам? - коротко спросил Бочку Саян, искоса поглядывающий на бредущего в самом хвосте лысого.

- Рано еще, стены сигнал глушат. Пока никого.

- Здесь всегда тихо, - Кляп поудобнее перехватил пулемет и выровнялся за шагающим впереди снайпером, стараясь идти ровно в трех метрах за его спиной. Шаг в шаг.

- Это точно. Как на кладбище, - кивнул Бочка, - Чья сейчас территория?

- Ничья. «Долговцы» хотели влезть, а потом ушли. Слишком близко к радару, - просветил всех Саян.

- Братаны, меня подождите!

- Ты там как? - оглянулся Бочка, - Волосы еще не лезут? Хотя чему там лезть… На руках зацени или на жопе.

- Пидор ты, толстый, - зло посмотрел на снайпера бугай.

- Вот ты-то точно пидор и еще какой, - ответил тот.

- Заткнитесь вы, - осадил обоих Кляп, не спускающий взгляда с ворот.

Бочка вывел группу к стене и двинулся по краю к воротам. Он остановился у одной из створок, осторожно приседая на корточки:

- Вроде спокойно все, - посмотрел снайпер на ПДА, - Зайдем?

- А зачем? Может сразу к радару? - вопросительно глянул на Саяна узбек.

А действительно зачем? Завод можно пройти стороной, а там через сосновый бор и до антенн радиолокационного комплекса «Дуга» рукой подать. Их и сейчас видно над верхушками деревьев. Километра три, не больше.

Бригадир замялся. Лезть или не лезть? А смысл?

- Лысый, проверь, - решил он, - В любом случае нужно посмотреть.

- А че я? Вы теперь меня везде засылать будете? Да? Чтоб сдох быстрее и не мучился?… Сволочи! - «пятно» подействовало на сектанта отрезвляюще. Теперь ему постоянно будет мерещиться, что все хотят от него избавиться, как от прокаженного. Вполне понятная реакция.

- Тихо ты, - шикнул на него Саян, - Ты не подумал своей радиоактивной башкой, что я тебя могу в любой момент кончить? Ну-ка марш! Еще пока никто из «Монолита» не исключал. Выполнять приказ!

- Понял, - смирился бугай, - Ствол дайте.

Саян вопросительно посмотрел на Алексея. Свой он презентовать даже на время не собирался, как, впрочем, и «Тигра» снайпера и пулемет «Калашникова» Креста. Все равно те ни в какую не расстанутся.

- Даже и не думай, - лаконично бросил Смертин, угадав намерения старшего.

- И че? Так и будем друг на друга пялиться? Так и так там никого нет.

- Вот иди сам и проверь, - отчеканил стрингер, - Если ты помнишь, я пока в «Монолит» не вступал. Вы меня ведете, а не я вас.

- Придется тебе, Жора, пистолетом обойтись, раз эти козлы не хотят помочь, - свалил на всех сразу бригадир.

По посадкам в их сторону начал кто-то ломиться. Отчаянно захрустели ветки.

- Да вы вообще охренели! - возмутился лысый.

- Я пойду, - вызвался узбек, - Пока вы тут разберетесь, нас твари на клочки порвут. Жора, пропусти.

Кляп осторожно выглянул за створку, перекатился, сразу вскинув пулемет. У черного прямоугольника входа в первый корпус мелькнула тень. Узбек начал палить. Раскатистый грохот выстрелов эхом понесся от здания к зданию, наполняя умиротворенную тишину покинутого комплекса зловещим содержанием.

- Мама!… - раздалось откуда-то из глубины.

- Стоять! - не прекращая стрелять короткими очередями, заорал Кляп.

Неизвестный укрылся за кузовом черной «Волги», приткнутой во дворе. На ней, скорее всего, когда-то местное начальство возило в Киев тугие папки отчетов.

РПК смолк.

- Бросай оружие и выходи! - попробовал еще раз узбек, - Щас всю тачку изрешечу! Не жить тебе!

У него за спиной уже стоял на одном колене Бочка, водя плавно стволом карабина от переднего до заднего бампера. Малейшее движение, и снайпер откроет огонь.

Смертин отметил, что ребята работают профессионально. Как заправские спецназовцы. Неплохо их Полковник выдрессировал.

- Не стреляйте! Сдаюсь я!

Сначала над крышей появились руки с широко растопыренными пальцами, а потом и чумазая голова в синей бейсболке «Giants». Наблюдавший через щель в створке ворот Алексей был совсем не уверен, что незнакомец является ярым поклонником этой команды. Клуб давно обанкротился.

- Руки в стороны и на пузо ложись, - приказал Саян, не спуская с пленного винтовку. Он подстраховывал из-за угла Кляпа и Бочку, - Жора! За спину поглядывай… Посадки… Посадки паси.

Незнакомец повиновался. Бригадир жестом показал узбеку, чтобы прикрывал и начал приближаться, не опуская оружия.

- Кто таков?

- Мамка я… А вы чьи? - медленно поднял голову мужик, уставившись на старшего из-под козырька.

- А че, не видно? - Саян, конечно, сглупил. По заляпанному пылью и грязью комбинезону вряд ли что-то можно разобрать. Шеврон с кристаллом он оторвал еще в канализации, зацепившись плечом за решетку коллектора, - Из «Монолита» мы.

Незнакомец как-то сразу сник.

- А че я вам? - спросил он с меркнущей надеждой в глазах.

- А ничо, - старший удостоверился, что тот не опасен и для профилактики вмазал ботинком под ребра.

- У-у-у-у-у… сука…

Мужик тут же получил еще.

- Зачем ты так? - вышел во двор Смертин.

- Не твое дело. Видишь. Теперь у нас есть новая жертва, - Саян прижал носком ботинка ухо, разворачивая Мамку к себе лицом, - Ты из чьих? «Долг»? «Свобода»?

- Сам я по себе…

- Жора, забери автомат. За машиной валяется. И посадки, посадки паси… Бочка, обыщи его, ПДА отними… У тебя здесь нора? - спросил Саян наклоняясь к бедолаге.

- Нет, мимо проходил…

Ответил совсем неуверенно, будто на месте преступления застукали и перед мордой ментовской ксивой махают.

- Не ври, падла… Сейчас все покажешь.

- Покажу, только не бей, - быстро сдался сталкер.

Алексею была до боли знакома эта сцена. Вот так же и его прессовали на НИИ. Было больно и унизительно, что, похоже, доставляло Саяну удовольствие. Сучий садюга, найдется когда-нибудь на него пуля. Не век же Зону топтать.

- Давай, веди, паскуда, - поднял пленника за воротник бригадир, отвешивая пинка для скорости.

Со стороны трассы ветер принес отдаленные хлопки выстрелов. Все напряглись.

- Охота там, - просипел Мамка на ходу.

- Шлепай давай, сучара, - еще раз подтолкнул его бригадир, - Без тебя разберемся.

Сталкер провел их по захламленным лестницам на самый верхний этаж. В конце он прибавил скорости, видно намереваясь скользнуть за железную дверь и закрыться, но Саян замысел разгадал. «Монолитовец» преодолел несколько метров широкими шагами и в самый последний момент вклинился в узкий проем. Мамка отшатнулся и старший, ворвавшись, словно вихрь в небольшую комнатушку, принялся его избивать. Он без всякой жалости молотил прямо по лицу тяжелыми ботинками, рихтуя голову рифлеными подошвами. Бедолага только сжался на бетонном полу в слабой попытке закрыться и пронзительно вскрикивал.

- Ты от меня еще бегать будешь, сволота…

- Хватит уже, - попробовал оттащить его Алексей, протиснувшийся следом, - Никуда он не денется.

- Не лезь, - посмотрел на него Саян красными от злости глазами, - Он враг и как с ним поступить - решу сам. Наш пленник. Понял? Со своими будешь сам разбираться

Старший все же успокоился и отошел к небольшому окошку. Бочка грузно прошлепал за ним. Стрингер оглядел коморку. Совсем маленькая. Они там едва умещались. Все аккуратно прибрано. Даже пыли нет. Старое кресло без ножек, стоящее на кирпичах, покрыто бордовым ковриком, крохотный журнальный столик. В углу - кипа газет и несколько книг. В основном советских. Даже часть собрания работ Ленина имелась, прям как в припятской школе. Рядом с ними рюкзак и сбитая из досок лежанка, застеленная полосатым матрасом.

Лысый сразу полез осматривать чужие вещи.

- Нельзя же… что вы как крысы… Не простит Зона, - попытался остановить его Рябой.

- Не ворую, а забираю трофеи, - отмахнулся от него бугай, принявшись за шнуровку рюкзака.

Узбек внимательно смотрел за мелькающими в реденьком подлеске фигурками людей. Сверху открывался отличный вид. Там на самом деле проходила охота. Один беглец угодил в «электру», еще одного пристрелили преследователи, трое бежали через подлесок в сторону завода. Их фигуры то появлялись на проплешинах между деревьями, то снова исчезали в желтой листве. Охотников Кляп подсчитать так и не смог. Больше десятка - это точно.

Пока «монолитовцы» хозяйничали в тесном укрытии, пленник отполз в угол и затих, растирая по щекам кровь и тихонечко поскуливая. Стрингер присел перед ним на корточки. Глаза, словно у загнанного зверя. Зрачки расширены, в самой глубине переливаются искорки ужаса и шок от пережитой боли. Но одновременно было что-то в них наивно и детское.

- За что… меня так? - обиженно шмыгнул носом Мамка.

- Попал ты, братишка, в самое пекло. Не повезло просто. Ты как?

Сталкер забито посмотрел по сторонам, выискивая среди вольготно расположившихся к комнате сектантов, Саяна.

- Меня нельзя бить. За периметром часто били, поэтому я оттуда ушел. Еще обзывались. Говорили, что я дурак. А Зона приняла. Меня здесь все уважают… А этот… - смерил Мамка ненавидящим взглядом бригадира, - Этот… Даже если из «Монолита» не значит, что бить можно. Ведь так?… Если Зона меня любит, нельзя ему меня лупить… Гад он…

Сталкер ковырнул в носу, подцепил ногтем кровавую «козу» и начал пальцами катать из нее шарик:

- Как больно избил. Совсем до крови.

- Тише, а то опять нарвешься.

Ему было жалко этого беднягу, который волею случая оказался не в том месте и не в то время.

- Чего вы там шушукаетесь? - повернулся к ним Саян, обсуждающий с Бочкой добегут ли пленные до забора завода или их всех постреляют на подходе.

- Не трогай его больше. Даун он, юродивый… Не стоит таких обижать.

И как же он в Зоне еще держится? Такие люди, все равно, что младенцы в оболочке взрослых. У них свои фантазии, свой мир, причем чаще всего незамутненный искушениями реальной жизни. И они совсем беззащитны.

- Ты откуда? Как в Зону попал? - поинтересовался Алексей, чтобы занять Мамку разговором и немного отвлечь. Вдруг что в голову взбредет и набросится на кого-нибудь. Ведь пристрелят сразу. Пусть лучше отойдет, пар выпустит.

- Из Киева я… В Киеве плохо было, - сморщился Мамка то ли от боли, то ли от неприятных воспоминаний, - Меня во дворе не любили, всякие гадости говорили. Работы не найти. Один хозяин ларька взял грузчиком, только обманул. Не заплатил денег. А в Зоне никто не приставал. Смеялись сначала, а когда камни Семипалате принес, сразу зауважали. Торгаш денег дал много. Мне потом Ломоть сказал, что тоже обманул, но не так как тот. Ломоть помогает камни продавать. Хороший человек, совсем не задирается… Дашь закурить?

- Держи, - достал Алексей сигарету.

Он чиркнул зажигалкой. Мамка нервно затянулся, вытерев о рукав кровь.

- Мне государство денег платило через банк. Каждый месяц ходил получать. Но мало совсем… А я машину хочу купить, - доверительно шепотом сообщил сталкер, - Теперь точно куплю. Камни дорогие нашел… В Зоне сначала трудно было. Собаки нападали, кабаны. Один раз даже кровосос. Но меня папка в тир водил, я за себя постоять умею…

- А зачем тебе машина?

- Да ты что! - улыбнулся разбитыми губами пленник, так будто Смертин в этом мире вообще ничего не понимал, - У кого машина - того уважают. У папы была - его уважали. Многие к нему приезжали, шины вулканизировали, отремонтировать просили. Когда папка был жив, все мужики ко мне хорошо относились, здоровались даже.

- А потом? - стрингер тоже закурил. Куда только жизнь людей не заводит и как только раком не ставит.

- И потом тоже уважали. А во дворе издевались… Я книжки люблю читать, а еще в шахматы играть. Я бы с тобой сыграл, только вот доску спрятал в подвале дома на Кордоне. Там сухо и точно никто не найдет, - лопотал Мамка. Видно все же отпустило парня, - Не трогай!!! - вдруг сорвался он, увидев, как Жора достал из рюкзака контейнеры.

- Сиди, - едва успел поймать его стрингер за рукав куртки.

- Это мое! Я на машину собирал! - вытаращил глаза Мамка, пытаясь вырваться.

Саян спокойно подошел и хладнокровно врезал ему сверху вниз по уху:

- Ты что, сука, никак не поймешь, - навис он над съежившимся пленником, - Твоего здесь уже нет. Ты труп, бля. Приткнись тише воды и проживешь на час дольше. Жора! Я бы на твоем месте одежду его забрал. Ты там ныл все…

- А и правда, - догадался бугай, - Раздевайся, давай.

Мамка, похоже, поймал мутняк и ничего не соображал. Только тупо мотал головой из стороны в сторону и постанывал. Не дожидаясь пока пленник очухается, Жора, не церемонясь, снял с него потертые штаны, полосатый толстый свитер и куртку. Дольше всего провозился с пряжкой армейского ремня. Мамка почти не брыкался. Тощее тело теперь прикрывало только черное термобелье.

- Мелковат, - расстроился лысый, примериваясь, но вещи все равно начал напяливать. Комбинезон небрежно бросил сверху на газеты. Бугай помахал перед животом счетчиком Гейгера - потрескивал, но уже не так интенсивно.

- Ну, вот и ладненько, - улыбнулся он, будто выиграл в лотерею тысячу баксов.

Со стороны трассы вновь начали палить. Кто-то протяжно закричал.

- Пулю схлопотал, - прокомментировал не отрывающийся от окна Бочка.

- Саян, - позвал узбек, - Хвост по нашим следам идет. Скоро на территорию зайдут. Кляп был как всегда спокоен, словно танк. Край посадок к заводу выходила группа военных сталкеров. Он успел насчитать двенадцать. А было двадцать пять. Весьма неплохой результат, хоть и Зона вмешалась.

С одной стороны охота, а с другой военные. Сейчас они нарвутся на своих же и начнется потеха. А ведь не пожалеют. Те устав нарушили и еще кучу всяких директив, гражданских за периметр притащили, технику в корыстных целях использовали. Пошинкуют их сейчас сталкеры, и туристов до кучи, а вместе с ними недобитых пленников. А потом полезут в корпуса…

- Уходить надо, - здраво рассудил узбек.

Лысый тем временем пристраивал на пояс вакуумные контейнеры. Одно из самых больших заблуждений сталкеров - что «монолитовцам» камни не нужны. Дескать, их интересует только один - кристалл в ЧАЭС, ради него они горы свернут. Совершеннейшая ложь. Просто сектанты относили их только одному человеку - Магистру. Тот уже сам распоряжался артефактами, как ему вздумается. У него были свои рынки сбыта.