Лежебока

Глава 3

— Хороша! — Невольно выдохнул я.

Вслух, кажется. Даже оглянулся. Но никому до меня дела не было. Да и услышали всего пара человек мою реплику.

— О да! — Согласился со мной Вовка Третьяков из параллельного класса.

Кто-то издал восхищенный возглас. Большинство же восторженно молчали, наблюдая явление Королевы в почтительной тишине.

Рита Кареева обставила свое прибытие к первому уроку с помпой. Сначала внимание школьного люда привлек мощный рев мотоциклетного двигателя, и только затем в клубах пыли и ореоле восхищения на площадку влетела сама "всадница". Снизить скорость она и не подумала, а потому харлеевский дорожник затормозил у крыльца под аккомпанемент визга стираемых об асфальт покрышек. Девушка грациозно стянула с себя шлем и откинула назад густые волосы, заставив зрителей затаить дыхание. Парней в восхищении, а кое-кого из девушек и вовсе даже от зависти. Следующим движением она перекинула стройную, туго обтянутую джинсовой тканью ножку через седло. Сердце мое дрогнуло еще раз. И не только оно!

— Во дает! — Третьяков не сдержал эмоций.

Вообще-то отношения у нас натянутые с ним, но сейчас это все как-то отошло на второй план. Неважно стало. Тем более, я был с ним целиком и полностью согласен. Редкий случай.

Красотка, одарив мир слегка насмешливым взглядом теплых карих глаз, с грацией королевы начала подъем по лестницам… Прямо к нам.

— Привет, Рита! — Улыбнулся я словно в тумане, махнув рукой.

Яркая улыбка стала мне ответом. Девушка махнула рукой, и отправилась ко мне. Множество взглядом уперлись в ее… Кхм. Вполне себе повод пожалеть, что мы поторопились подняться на крыльцо гимназии. Ведь настоящий джентльмен всегда пропустит даму вперед, чтобы рассмотреть какая она сзади! Судя по иным лицам — зрелище того стоило!

— Привет! — Преодолела она последние ступеньки и задержалась напротив меня.

Народ заволновался. Многих интересовал вопрос, кто же тот счастливчик, словивший лучик внимания от самой Кареевой. А я просто смотрел на нее сверху вниз. Она всего на пятнадцать сантиметров преодолела полутораметровый рубеж. Однако идеальная осанка и грация создавали ощущение, что она значительно выше.

"И как косуха, джинсы и тяжелые армейские ботинки могут создавать эффект сравнимый с ООООЧЕНЬ фривольным и обтягивающим платьем?", — мелькнула быстрая мысль, но тут же была смыта волной самых разных эмоций и… Девушка потянулась губами ко мне. Еще секунда…

— Отвали!

Удар буквально выбил меня из мира грез в грубую реальность, где Рита Кареева и не вздумала задержаться напротив меня, да и смелости сказать ей "Привет!" кое-кто, не будем показывать пальцем, тоже не набрался. Что ж, а фантазия была красива. И несбыточна. Примерно как о полетах в космос. Есть единичные счастливчики, конечно, но где они и где я?

Вместо того, чтобы проявить вежливость и радушие, она просто бортанула меня плечом, сбивая с о своего пути… Истинного, мда!

Кажется, в этот момент я что-то уронил. Ах да, самооценку. Но она не разбилась вдребезги. Так, помялась чуток. В конце концов, околонулев шансы на ее внимания здесь были далеко не только у меня.

— Ну и видок у тебя, Демка! — Расхохотался Вовка.

Пора возвращаться в реальный мир, а то этот засранец задолбает подкалывать.

— Да пошел ты! — Беззлобно буркнул я.

Терпеть не могу произвольные склонения моего имени. Демид и точка. Все!

Третьяков никак не отреагировал. По фиг ему было и на мои душевные переживания и мнение. Он просто развернулся и пошел в свой класс. Вообще-то в большинстве случаев подобная "прелюдия" для нас становилась лишь поводом плеснуть бензинчику на тлеющие угли нашего бессмысленного, но порой беспощадного конфликта. Однако после такого зрелища настроения собачиться не было абсолютно.

По крайней мере, у нас.

— Не захлебнулся? — Сурово поинтересовалась Катюшка Мещерская, неслышно подошедшая сзади.

На удивленно-вопросительную поднятую бровь она лишь с легким презрением фыркнула:

— Слюной того и гляди брызгать начнешь! — Чуть шире развернула она свое замечание. — Не стыдно? Стоял тут как дебил!

Я вздохнул. Негромко.

— Ну ведь хороша, а?! — Все еще слегка "ушибленно" прокомментировал появление нашей школьной звезды.

— Хороша! — Рассмеялась Мещерская с некой подначкой. — А теперь включаем логику. Какие звезды должны сойтись, чтобы она обратила на тебя внимание?

Тут уж и мне настала очередь рассмеяться. Абсолютно беззлобно. Это уже привычный нам за много лет стиль общения. И менять его мы не собирались.

— Перемещение в параллельную вселенную, не иначе! — Вполне честно озвучил свои мысли я, и тут же патетически возопил. — Ну дай же мне хоть на миг поверить в чудо! А ты чего завелась-то вообще?! Ревнуешь, милая?!

— Ну так какой девушке приятно, когда все смотрят и не на нее?! — Тут же отбрила одноклассница со всей прямотой, на какую решалась лишь в разговоре с Демидом. — Ну а ревновать тебя к ней… Хм, ну нет у нее ни клавиатуры, ни мышки!

Теперь они хохотали уже вдвоем. Друг над другом и над собой.

— Вот вам там как медом намазано! — Отсмеялась Мещерская.

— З-з-з-з-з! — Попытался я в ответ изобразить полет мухи.

— Ты, главное, помни, что мухи не только на сладкое летят! — Наставительно подняла палец она, заставляя меня вновь улыбнуться.

— Да ладно тебе, — отмахнулся от нее. — Ты ж княжна!

Это тоже подкол. Княжна-то, может, и княжна, да только какая в том польза, если род давно потерял влияние, людей и ресурсы. Нет, на более чем достойную жизнь хватало… С точки зрения простолюдинов и молодых дворянчиков. Но училась она, например, в их гимназии. Тоже неплохо, вообще-то, но до специализированных заведений для знати отсюда как до Пекина неудобным ходом!

Кстати, больше так над Китти не решался прикалываться никто. За шуточки над ее нынешним положением можно было и огрести. Лицо расцарапает легко!

"Китти, блин!", — в который раз фыркнул я над ее прозвищем. Котенок, чтоб ее. Царапучий. Ну не нравилось мне ее "погоняло". Я вообще предпочитал обращаться к людям по подаренным родителями именам. Хотя, вынужден признать, что-то от представителя семейства кошачьих в светловолосой девушке было. Во всяком случае едва ли не детская умильная мордашка в сочетании со вполне по-женски развитой фигурой вызывало желание погладить эту киску очень и очень у многих. Но не у меня. Слишком много лет общаемся. Так что воспринимать и Катю иначе как подругу я не могу.

— Ладно! — Махнула рукой девушка. — Будем считать, что сегодня ничья!

Я кивнул, соглашаясь. Ничья. А как же еще? Равно как и вчера, и месяц назад, и год.

Никто и не пытался выиграть. Это нарушило негласный, но от того не менее очевидный нам обоим договор.

День в гимназии пролетел быстро и незаметно.

Наверное потому, что до третьего урока я боролся с голодом, после него, куда менее успешно, со сном, а после пятой перемены таки смог спасти зубы от разгрызания очередного гранита науки и свалил в класс информатики. Компьютеры здесь стояли древние. Не чета пришедшему мне накануне ноутбуку. Но подключение к сети все-таки имелось. А много ли надо для пошаговой текстовой боевки? Да, приходилось подождать до следующего удара или шага до пары минут, ну так и что же? Я в библиотеке еще и книжку взял, а в столовке сосисок в тесте аж шесть штук, ну и чай к тому же.

— Опять с едой! — Михалыч покачал головой.

— Да я ж аккуратно, Игорь Михайлович! — Тут же пообещал я.

Зав местной машинерией только головой покочал.

— Смотри мне, чтобы преподаватели не заметили! — Погрозил узловатым пальцем он, да и махнул рукой.

А то! Я ж ему всю эту машинерию перетаскивать помогал и настраивать. С его стороны было бы верхом свинства не дать мне в ответ кое-каких поблажек!

Так что до конца учебного дня я провел время вполне себе неплохо. А физик отсутствующих не отмечает. Так что можно особо и не переживать. Да я даже от программы не отстану. Все-таки не зря мама столько денег на репетиторов тратит. Так что иду я явно впереди школьной программы. А от занятий с ними, в отличие от преподавателей гимназии, не отмажешься уже никак. Я пытался. Это было глупо. Проблем огреб куда боольше, чем удовольствия от нарушений правил.

После гимназии, привычно проводив Мещерскую до поджидавшего ее не нового, но вполне себе еще солидного "Мерса", я отправился бродить по городу. Домой как-то не хотелось. Вдруг отец, с учетом того, чтовсе выходные он провел в разъездах, уже дома и все так же жаждет со мной пообщаться? Ох, что-то не думаю, что мне понравится подобное внимания родителя. Так что отправился я гулять по улицам, мучительно оттягивая свой конец, как говорил один мой приятель.

Отправился я, естественно, в сторону того самого компьютерного клуба, предварительно спрятав в рюкзак пиджак с эмблемой гимназии и родовым гербом в петлицах. Наверстывать все то, что не успел в кабинете информатики.

— Взнос!

Чертова "таможня"! У них что, совсем других дел нет, кроме как тут штаны протирать?

Впрочем, через секунду я убедился, что есть — прибухнуть посреди бела дня. Нет, конечно все понимаю. Понедельник не входит и в пятерку моих любимых дней, но чтоб так…

— Оплачу админу. — Не стал спорить я.

Тощий прыщавый придурок вполне себе комфортно работал в связке с этими дебилами. Так что можно было просто оставить денег на час игры и не париться. Ну, тут молодцы, что сказать, все для удобства "клиента". В том числе и различные формы оплаты.

— Стой, мля! — Потребовал Шляпа, кладя руку мне на грудь. Вроде как остановить, толкнуть назад.

Я невольно дернулся, отбрасывая ее от себя под хохот его нетрезвых прихлебателей.

— Сиськи как у бабы внатуре! — Больше всех заходился главарь.

Вот нет бы промолчать, но язык у меня частенька срабатывал быстрее мозга.

— Хера ты перепутал! — Деланно удивился я. — Ты попробуй хоть одну бабу потискать! Вдруг да перестанешь мужиков с женщинам путать!

Народ примолк. Мгновенно. На то чтобы осознать сказанное ушло несколько секунд. Больно уж моя фраза близко подходила к самому страшному в их среде оскорблению. А мозгов до конца понять, что именно я имел ввиду, не хватило ни у кого. Да не, по правде, никто и пытаться не стал.

— Ты чо, с*ка, пи***ом меня назвал?! — Страшным шепотом переспросил он.

— Нет… — Попытался отмазаться от конфликта я. — Ты меня не понял!

Да и не стремился никто подумать над конструктивным решением проблемы, если честно. Судя по покрасневшему и искривившемуся в ярости лицу, Шляпе сейчас вообще не до раздумий, а его шобле только и подавай возможность поржать! А что так может поднять настроение ущербного духом, рожей и интеллектом тела, как не развеселая игра "дай звездюлей толстяку".

От первого удара я вполне грамотно ушел. На остатках рефлексов. От второто закрылся локтем. Мотануло в сторону, конечно, но на ногах устоял.

— Ха… Да ты у нас боец! — Остановился главарь, уставившись на мою раскрасневшуюся рожу.

Я сжал кулаки, чувствуя как на спине выступил холодный пот. От страха. Нет, боялся я не этих придурков, а того, что горячая волна ненависти вновь вскалыхнулась в районе груди и только и ждала мига, чтобы рвануть наружу.

Удар ногой сзади в пришелся чуть выше крестца. Меня отбросило на асфальт, и четверо ушлепков стали забивать меня как придется. Не слишком прицельно, но тем опаснее. Лупили-то не рабирая…

… Секунда…

Я стараюсь сдержать слезы злости и рефлексы.

… Четвертая…

Носок чьего-то ботинка прилетает в лицо. Сознание плывет, а перед закрытыми глазами вспыхивают разноцветные пятна.

… Десятая…

Кто-то достает деньги, быстро и вполне сноровисто проверяя карманы.

… Двенадцатая…

— Пацаны! — В голосе Корки столько страха, что придурки замирают.

Открываю с трудом глаза. Этот придурок уже добрался до моего рюкзака и теперь рассматривает эмблему гимназии и герб.

— Мляяяя… — Протягивает какой-то мелкий шкет, выражая общее мнение.

Мне хватает их ступора, чтобы относительно утвердиться на ногах.

"С*ки! Мне ж теперь здесь в жизни не поиграть!", — от обиды на мировую несправедливость я готов был взвыть и… Отвлекся. Потерял концентрацию. А ненависть в груди только и ждала этого момента. Повинуясь моей воле и жестам рук позади меня с клумб взлетели сотни мелких ребристых камешков. Небольших. Я же не хочу убить… Вроде бы.

Резко с хлопком свожу руки перед собой. "Поражающие элементы" рванули вперед со скоростью пуль, буквально картечью проходясь по телам. В сторону брызнули фонтаны крови. Раны был не глубокие, но их было много. От ужаса и боли теперь уже совсем не гордые "подшибатели" катались по земле, оставляя за собой кровавые разводы. Со стороны это смотрелось довольно страшно. По крайней мере, свидетели как знакомые так и случайные, с криками разбегались в стороны.

Действительно, воющие в лужах собственной крови тела зрелищем были… Впечатляющим. Это у меня уже не было ни сил ни желания испытывать какие-то эмоции. Перегорел просто.

С некоторым трудом я дошел до своего рюкзака. Его тоже посекло камнями. Однако телефон оказался цел. Присев на лавочку у той самой клумбы, ставшей источником "поражающих элементов", набрал номер городской полиции. Ну и служб медицинской помощи. Крики "истекающих кровью" придурков в качестве аккомпанемента к разговорам с операторами экстренных служб, наверняка заставит их шевелиться побыстрее.

— Теперь ждем. — Выдохнул я себе под нос.

Для вящей бодрости. Правда, поводов для нее было маловато. Равно как и для оптимизма.

Вечер был оказался долгим. И томным. Во всяком случае, "томился" я. В ожидании пока уедет полиция и настанет время поговорить с отцом.

— Ты все сделал правильно. — Негрмоко выдохнула сетренка.

— Ага! — Радостно ратянул губы брат. — Уработал козлов в колбасу!

С этими словами он вскинул руку вверх в победном жесте.

Пока возраст у него еще не тот, чтобы просчитывать все последствия своих действий. "Уработал" — молодец! Вот и вся нехитрая логика.

— Кирилл, — глухо одернула его Света. — Пошел вон.

От ее глухого голоса, наполнившего столовую чистой Силой, дрогнули стекла и пошли трещинами. Несколько чашек на столе разлетелись на осколки.

— Ладно! Ладно! — Заголосил братец, вскидывая руки, словно бы защищаясь.

Он был не столько напуган, сколько удивлен. Обычно спокойная и рассудительная сестра никогда не позволяла себе таких срывов. Но сейчас каждому в столовой становилось понятно, что она очень-очень зла.

— Сынок, иди в свою комнату, пожалуста. — Негромко и ровно попросила мама.

Будто бы ничего и не заметила необычного. Однако против этой версии явно свидетелеьствовали обломки чашки, которые она по прежнему держала в руке. Ни на миг не теряя странного спокойствия, она сделала пару шагов к буфету и выбрала уцелевшую посуду. Налив себе цай еще раз, она вернулась на свое место.

— Как ты себя чувствуешь, Демид? — Поинтересовалась она.

— Лучше чем… В прошлый раз. — Попытался улыбнуться в ответ я.

Вышло откровенно хреново. Никакого зеркала не надо, чтобы этого понять.

Света положила свою руку на мое предплечье и крепко сжала.

От нашего крыльца отьехала машина без знаков различия. Отчалили следователи. Или кто там допрашивал меня в течение аж полутора часов.

Врать я не стал. Рассказывал как есть. А все это время рядом со мной сидел отец и с каменным лицом выслушивал мои откровения. И отчего-то крпла во мне уверенность, что он ну просто обязательно захочет обсудить их рано или поздно. По мне так лучше поздно. Но кто ж меня спросит?

Отец к нам не присоеденился. Взяв в руки мобильный телефон, он вышел из дома. Можно было не гадать по поводу его собеседников: школа, репетиоры, и, самое неприятное, военное училище, выпускником которого он мечтал видеть меня с самого детства. Когда-то я его желания вполне разделял. Ровно до того момента, пока мне не довелось убить человека.

— Николай сейчас узнает много нового? — Нейтрально поинтересовалась матушка.

— Есть такая вероятность. — Глухо согласился я.

Мама кивнула. Но никак не прокомментировала мой ответ. Сестра лишь крепче сжала предплечье. Мы наслаждались прдгрозовой тишиной. Вот когда отец вернется, тогда игрянет. Никто не сомневался.

Так мы и молчали до того момента, пока вновь не хлопнула входная дверь.

— Демид, — ровно произнес он. — В свою комнату.

Голос его был ровен и сух. Но значило это только одно — он не просто зол до чертиков, а буквально взбешен. Заставлять его ждать в таком настроении не рекомендовалось категорически.

Я и не стал, тут же поднявшись из-за стола и потопав на второй этаж. Отец, что при его габаритах было абсолютно неожиданно, двигался практически бесшумно. Но я был уверен, он следует прямо за мной.

Комната встретила меня легким бардаком. Посреди комнаты ваялась буквально разодранная коробка из-под пришедшего вчера ноутбука. Сам он стоял на слегка расчищенном от шлама рабочем столе.

Отец поморщился. Беспорядок он не терпел органически. Однако на моей территории я был в своем праве. А на общей соблюдал установленные правила поведения.

— Хорошая вещь! — Кивнул он в сторону ноутбука и взял его в руку словно взвешивая. — Красивая…

Я кивнул. Мощный процессор, легкий вес, заряд батареи держит до сорока минут — чудо а не машинка!

— Самое то для учебы, верно? — Негромко поинтересовался он, слегка повертев "игрушку" в руках.

Еще один кивок подтвердил верность его слов. В конце концов, именно под таким предлогом я и попросил его купить мне новый компьютер.

— Да… — Негромко выдохнул "гость" моей вотчины.

Бам!

Я Едва успел отшатнуться! Отец практически без замаха расколошматил ноутбук о стену на над моей кровати. Вздрогнуть мне, конечно, пришлось, но обернуться к месту удара я не посмел. И так было понятно, что ремонту там ничего уже не подлежит.

— Только ты не подал заявление в училище. — Коротко прокомментировал свои действия он все тем же ровным и пугающим тоном. — Верно?

— Да, — глухо выдал я из пересохшего горла. — Не подал. Отец, я… Не хочу быть…

— Хорошо. — Кивнул тот. — Тогда кем хочешь? Куда ты подал документы?

Никуда. Он знал это. Или догадывался. Но совершенно верно.

— Я хотел взять год, чтобы определиться…

Не прокатило.

— Определиться. — В глазах отца мелькало настоящее бешенство. — Это каким таким образом, Демид? ЧТО ты сделал для этого? И как собираешься использовать этот год?

Вопросы били точно в цель. Особых планов не было. Зато откуда-то взялась уверенность, что все само как-то образуется… Правда, отчего-то здесь и сейчас она казалась мне столь эфемерной, что о ней не имело смысла даже упоминать.

— Знаешь, когда полиция мне сегодня сообщила об этих несчастных…

Я опустил взгляд. Да, не выдержал. Да, сорвался.

— Демид, — продолжил отец. — Как ты мог позволить регулярно грабить представителя Алексеевых, а? Месяцами. У тебя были варианты, сын: представиться, драться, убить их всех, в конце концов!

Мое сердце пропустило удар. Второй раз в жизни я узнаю, что…

— Они живы. — Бухнул отец. — Все. Двое в реанимации, но с положительным прогнозом.

Мой выдох не остался незамеченным родителем.

— Рано расслабился, сынок. — Сообщил он. — Завтра об этом станет известно в городе. Какая-та шваль чуть ли не год отнимала у сынка алексеевского деньги! Представитель Алексеевых ПЛАТИЛ ДАНЬ уличной швали… Думаешь, в полиции промолчат? Думаешь, об этом никто не узнает? Скажи, как скоро соберется Совет рода? И что мне на нем сказать в твою защиту?

Молчание не ответ. Это я усвоил давно. Однако сказать мне было и впрямь нечего. До этого момента происходящее виделось в несколько ином свете. Эту сторону вопроса я старательно не замечал. Наверное, не очень-то и хотелось.

Отец прошелся по комнате. Несколько шагов вправо, столько же влево, после чего выдохнул как-то горько. Казалось, что из него вынули какой-то стержень, заставлявший его держать голову прямо там, где другие падали на землю, закрывая голову руками.

— Демид, — наконец произнес он негромко и как-то грустно. — Ты довел ситуацию до той черты, когда я вынужден задать вопрос: насколько тебе важна принадлежность роду?

Я открыл рот. От изумления. И с громким щелчком захлопнул его обратно.

— Нет, — поднял руку отец. — Семья у тебя останется по прежнему. Мы с мамой очень тебя любим. Но род такого не поймет. Итак, насколько тебе важно остаться ее частью?

Оторопь я сбросил с себя с большим трудом. Мне на это понадобилось секунд тридцать. Лишь затем я смог выдавить из себя одно-единственное слово:

— Важно.

Николай Васильевич кивнул каким-то своим мыслям. И помотал головой, словно отгоняя от себя что-то очень-очень неприятное.

— Я готов… В Учебку.

Отец негромко рассмеялся.

— Правда? — Спросил он совсем не весело. — Готов он… Даже если откинуть тот факт, что срок подачи документов уже истек, то подумай вот над чем: какая репутация у тебя там будет? Думаешь, что это происшествие так и останется тайной? Уверяю тебя, что нет. И едва об этом будет известно в училище… Тебе лучше об этом не думать. И учти, что репутация каждого Алексеева — это репутация рода. Да Семейный совет тут же и отзовет твои документы. Вот так вот.

На это мне ответить было нечего.

Как-то не ожидал я, что игра в жизнь, которую я вел на протяжении пары последних лет, придет вот к такому вот финалу. Печальному, да. Конечно, сейчас можно смиренно блеять нечто вроде "И что, ничего нельзя сделать?". Но смысл-то? Если можно, то наверняка сделает. Все что в его силах.

— Николаевская военная академия. — Негромко произнес отец. — Других вариантов я не вижу.

Вот это номер! Я и офицер? Да еще и Генерального штаба! С одной стороны, это будет действительно серьезный довод для Совета. Однако, по-моему, куда проще Карееву под венец подвести, чем исполнить этот безумный план.

Но промолчал. Просто потому, что все что натворить я мог, уже сделано. Теперь нужно исправлять. И самостоятельно это сделать у меня толку не хватит. А Николай Васильевич всегда славился тем, что ничего не говорит просто так. Раз он считает, что шанс есть, значит…

— Что ты знаешь об академии?

— Ее создание положило начало формированию корпус офицеров Генерального штаба, — слова из учебников истории и политологии вспоминались сами собой — память у меня была отличная всегда. — К таковым относятся обер-офицеры в чине не ниже поручика, прослужившие в строю не менее двух лет и окончившие академию или выдержавшие при ней экзамен.

Отец развел руками. Мол, другого варианта я не вижу. Все обычные пути доказать свою пользу роду ты обрубил самостоятельно. Ни одно училище хоть военное, хоть статское тебя не примет.

Это да. Вернее, принять-то примут. Куда денутся. Вот только отношение других дворян ко мне будет таким, какое и простолюдинам в подобных заведениях не снилось.

— Значит, войска. — Негромко повторил я.

— Значит, войска. — Эхом откликнулся отец. — Я еще раз задаю вопрос: насколько тебе важно остаться частью рода Алексеевых?

На этот раз задумался. Не потому что сомневался. Но решения, которые изменят твою жизнь стоит хоть немного обдумать.

— Важно. — Повторил я насколько возможно твердо.

— Я тебя услышал. — Ответил отец и вышел из комнаты оставив меня одного.

Делать ничего не хотелось и я лег спать.

Григорий aka ВороНН Колбин, глава клана Теней

— Ну и где этого носит?! — Лениво поинтересовался Лешка-Штайр.

По иронии судьбы именно этот субтильный юноша в несвежей майке был главным критовиком отряда. То есть, именно в его задачу входило наносить врагам максимальный урон.

Колбин, серьезный молодой человек, так и не вышедший из образа вечного студента, только головой помотал:

— Да хрен его знает. Дела свои благородные решает. Не нам чета!

Внешность обманчива. На деле за довольно безобидным образом скрывалась не самая приятная личность. И Алексеева Григорий не выносил на дух. Однако бойцом тот был неплохим. Да и интернет оплачивал на всех, так что приходилось терпеть.

— На "Мустанге" своем наяривает поди! — Откликнулся с дивана Балу — маг клана.

— В смысле?! — Неприятно поразился глава. — У него "Мустанг" есть?

Ему очень не нравилось, когда у кого-то было что-то лучше чем у него. Да, родители его не бедствовали. Но позволить смогли лишь старую "БМВ". А тут оказывается их поединщик…

— А, забей! — Махнул рукой Штайр. — Этот увалень уж два года как права получить не может. Так что стоит тачка в гараже!

Григорий покачал головой, обведя взглядом собственную комнату, где они, собственно, и собрались.

— Чего удивляешься, Гриш? — Лениво протянул Балу, нагло развалившийся прямо на кровати хозяина дома. — Это ж Алексеевы. Им по хер.

— Так, хватит! — Поднял рукой предводитель компании. — Надо позвонить.

На него тут же уставились две пары глаз.

— На хрена? — Поинтересовался критовик с удивлением.

И нарвался на полное непонимание хозяина дома.

— Леш, а время в сети нам кто оплатит? — Вкрадчиво поинтересовался он. — Может, ты? А!.. Наверное, денег нет? А я за всех платить не буду!

Вообще-то, подобная возможность у "студента" была. Но вот надо ли ему это? Сам для себя он совершенно ясно ответил на этот вопрос.

Никто ничего не возразил. Пожав плечами Колбин вышел из комнаты и направился к телефонному аппарату. По памяти он набрал несложный номер.

— Здравствуйте, могу я услышать Демида? — Поинтересовался он через несколько секунд. — Что? Вот как… Спасибо вам, Светлана.

— Значит, сегодня без игры! — Объявил он через минуту остальным.

— Вот, с*ка! — Был общий вердикт команды.

Что именно случилось у их соклановца никого особо не заинтересовало.