Легенды старого Киева

Роковой медальон

Во второй половине XIX столетия на Нивках процветало известное не только в Киеве увеселительное заведение "Эльдорадо". А невдалеке от него утопала в садах "Заветная хата", или, попросту говоря, тайный игорный притон для состоятельных господ.

По вечерам сюда приезжали богатые помещики, банкиры, фабриканты, купцы. Бывали здесь офицеры и чиновники из знатных аристократических семей.

Неказистое снаружи, внутри строение блистало позолотой, мрамором и хрусталем. Полиция здесь появлялась редко. Не потому, что опасалась недовольства влиятельных посетителей. Стражи порядка не хотели бросать тень на своих осведомителей — владельцев "Заветной хаты".

Кто на самом деле содержал заведение? Об этом не упоминалось даже в полицейских протоколах. В документах стояли имена подставных лиц.

"Заветная хата" не привлекала к себе внимания посторонних — любителей сенсаций. Здесь почти не случалось шумных скандалов. Извозчики, доставлявшие азартных господ, получали особое вознаграждение за молчание. Кого они привезли в "Заветную хату", выпытать было сложно.

Проговорившийся мог лишиться лицензии или вовсе "вылететь" из Киева. Так же не болтала лишнего и прислуга в игорном заведении.

Но однажды традиционный покой "Заветной хаты" все же был нарушен. Как-то под утро, когда часть гостей уже разъезжалась по домам, а другая еще устало завершала игру за карточными столами, раздался отчаянный крик:

— Мой медальон!.. Так и есть!.. Украли "армелис"!..

Все — от хозяев до привратников "Заветной хаты" — всполошились. Такого позора еще не случалось в изысканном заведении. Кинулись к нарушителю спокойствия. Им оказался молоденький подпоручик, сын весьма уважаемого в Киеве генерала.

— Да что вы так волнуетесь? Никуда не пропадет ваша вещица!.. — принялся убеждать офицера один из владельцев "Заветной хаты". — Видимо, вы ее просто обронили… Сей момент, мы ее отыщем…

Но изрядно выпивший молодой человек стоял на своем:

— Ук-крали, шпаки недомордованные, мой "армелис"… Нет теперь у меня сокровенного ключика… Я найду, найду, кто это сделал!.. Ну-ка, признавайтесь, канальи!..

Подпоручик, чуть пошатываясь, принялся обходить комнаты и окидывать бесцеремонным, пронзительным взглядом оторопевших игроков.

Те отставили карты и начали возмущенно перешептываться:

— Где этот юнец так надрался?..

— Главное — с кем? Ведь он здесь один в таком состоянии… Еле на ногах стоит и несет какую-то околесицу!..

— Не стоит задиристых, несдержанных юнцов приглашать в наше общество…

— С таким позора не оберешься…

А подпоручик вдруг зловеще ухмыльнулся и затянул популярную юнкерскую песню:

Воинственное песнопение офицера вконец растревожило "Заветную хату".

— Да как хоть выглядит ваш арме… "армелис", или как там его?.. — подступились с вопросами к подпоручику.

— Золотой медальон с шестью камушками… Сокровенная реликвия тайного ордена карпатских скифов… Он — ключ к несметным сокровищам… — отчаянно пробормотал нарушитель спокойствия. — Я пропал… Мне не простят этого…

— Час от часу не легче!..

— Юнец не просто напился, а, кажется, свихнулся…

— Начитался приключенческих романов, вот и несет ахинею!..

— Какой-то орден тайный упомянул. Скифы… Реликвия… Сокровища…

— Видать, доконали молодца книги… А ведь сын почтенных родителей!.. — тревожно переговаривались игроки.

Тем временем один из владельцев заведения завершил с прислугой безрезультатные поиски.

— Весьма сожалею, господин подпоручик, нигде нет вашей драгоценной вещицы. Может, вы ее дома позабыли? Припомните… Очевидно, вам стоит выйти на воздух — освежиться…

Воинственный задор молодого человека угас. Он обреченно махнул рукой и направился к выходу.

Когда за ним закрылась дверь, игроки снова заговорили. Нашлись и сочувствующие офицеру:

— Господа, а может, у этого юноши и в самом деле пропал ценный медальон?..

— Неужели вы верите в какие-то реликвии неведомого скифского ордена? В Киеве и без того уйма всяких мистических баек и сказочек!..

— Дело не в мистике, а в пропавшей реальной золотой вещице.

— А была ли она у юнца на самом деле? Чего не наговоришь под парами Бахуса!..

Внезапно разговор посетителей "Заветной хаты" оборвался криками:

— На помощь!..

— Он истекает кровью!..

— Убили!..

Завсегдатаи и прислуга заведения ринулись на тревожные вопли к выходу.

Возле крыльца, уткнувшись лицом в траву, неподвижно лежал подпоручик.

В лунном свете отчетливо было видно, как из перерезанной шеи струится кровь. Все медленнее и медленнее… Правая рука молодого человека тянулась к зарослям кустов, словно мертвый указывал, куда скрылся убийца.

— Смерть произошла не больше трех минут назад, — авторитетно заявил один из игроков. — Злодей не успел далеко уйти…

— Так в погоню за ним!..

— Отыщем душегуба!..

— Не дадим скрыться преступнику!.. — раздались разогретые вином голоса.

— Полноте, господа, в такой темноте мы никого не найдем. Давайте-ка лучше решать, что делать с несчастным подпоручиком, — остановил решительных завсегдатаев игорного дома их более рассудительный приятель.

— А что же еще остается делать? Надо посылать за полицией и доктором!..

— Безусловно, мы так и поступим, — вкрадчиво вмешался совладелец "Заветной хаты". — Но прошу об одном, господа: нельзя подставлять под удар заведение. Ведь его тут же прикроют. И негде будет вам коротать вечера и ночи… Да к тому же всех начнет допекать расспросами полиция. Не дай бог и газетчикам на язычок попадемся. А этим щелкоперам дай только покуражиться над добропорядочными людьми. Разнесут сплетни и слухи по всему Киеву!

— И то верно…

— Так что же вы предлагаете?

— Всего лишь маленькую поправку этого несчастного события. Я прикажу перенести тело бедного подпоручика подальше от нашего заведения, поближе к "Эльдорадо". А вы все должны засвидетельствовать, что молодой человек в хорошем расположении духа еще вечером попрощался с нами и отправился гулять в "Эльдорадо". Разумеется, ни о какой пропаже медальона полиции сообщать не стоит. Согласитесь, юноше мы уже ничем не поможем. А маленькая невинная уловка оградит нас от неприятных разбирательств.

Предложение совладельца "Заветной хаты" было принято.

Убийство офицера, сына влиятельного в городе человека, заставило полицию изрядно потрудиться. Стражи порядка сумели быстро провести расследование, не вызывая особых кривотолков и внимания газетных репортеров, что случалось редко в подобных случаях.

Убийцу подпоручика вскоре "нашли". Козлом отпущения оказался потерявший человеческий облик от постоянного употребления опия грабитель. На каких условиях он взял на себя вину, так и осталось тайной. До суда "раскаявшийся убийца" не дожил: удавился в одиночной камере.

"Заветная хата" еще какое-то время продолжала неприметно существовать невдалеке от шумного "Эльдорадо". Завсегдатаи игорного заведения старались не вспоминать о таинственной гибели подпоручика и о пропавшем золотом медальоне.

Но слухи и сплетни рождаются, распространяются и живут по своим правилам, не всегда понятным людям. И молва о загадочной драгоценной вещице, которую покойник почему-то называл реликвией ордена карпатских скифов, разошлась по городу.

Однако о дальнейшей судьбе драгоценного украшения не было никаких известий.

С легендарной чекисткой и разведчицей Марией Александровной Фортус я познакомился в 70-х годах в Киеве. Хотя и она и я жили в то время в Москве, а родом были из одного города — Херсона.

Мария Александровна появилась на свет в 1900 году в семье банковского служащего. Беззаботное детство ее закончилось в тринадцать лет, когда отец оставил семью. Маше пришлось устроиться вышивальщицей в швейную мастерскую. Несмотря на изнурительный десятичасовой день, она решила продолжать учебу и закончить гимназию экстерном.

В пятнадцать лет Мария стала активно помогать херсонским революционерам-подпольщикам. Ей приходилось выполнять немало заданий большевиков и до 1917 года, и во время Гражданской войны. На способную девушку обратили внимание чекисты и предложили работу в своей организации.

Одно из первых заданий молодой чекистки было связано с изъятием ценностей у местной буржуазии.

— Я не только насмотрелась на украшения из золота, бриллиантов, сапфиров и изумрудов, но и стала немного разбираться в них, — вспоминала впоследствии Фортус. — Никогда не думала, что у местных богачей накоплено столько сокровищ. Экспроприация была крайне необходима неокрепшей Советской власти. Шла Гражданская война, не хватало оружия, обмундирования и продовольствия для армии. Голодала и беднейшая часть мирного населения.

Когда в Херсоне началось антибольшевистское восстание, руководство местной Чрезвычайной Комиссии поручило Марии доставить часть изъятых драгоценностей в Киев. Два объемистых портфеля с бриллиантами и золотом она должна была пронести через сотни километров охваченной войной Украины. Опасный путь Фортус проделала со своим коллегой Иваном Багненко.

В ЧК им выдали фальшивые документы. Иван и Мария представлялись мужем и женой, пострадавшими от притеснения большевиков. Реквизированные сокровища Фортус прятала в специально сшитом поясе на животе, прикидываясь беременной.

Несколько раз по дороге в Киев их останавливали, проверяли документы, выспрашивали, откуда и куда держат путь. Удача сопутствовала чекистам. Драгоценности удалось сберечь. Хотя золото и бриллианты весили немало и в кровь растерли ее тело, Мария вытерпела боль, и никто не усомнился в ее беременности.

Задание Фортус и Багненко выполнили. Добрались до Киева и сдали ценный груз лично председателю Всеукраинской Чрезвычайной Комиссии.

Куда потом были отправлены золото, бриллианты, изумруды, сапфиры, доставленные из Херсона, Мария Александровна не знала. Ее это не очень-то и интересовало. Но запомнила она одно украшение: старинный золотой медальон с шестью большими драгоценными камнями. Не склонная к мистике Фортус все же отметила: "было в этом украшении нечто завораживающее".

Еще в Херсоне, когда она составляла опись драгоценностей, не удержалась и открыла медальон. Показалось, будто внутренняя его часть меняет свой цвет: из красноватой постепенно становится фиолетовой.

Юной чекистке стало не по себе. Она закрыла медальон и никому не рассказала о его удивительном свойстве. Попросту говоря, Мария побоялась, что старшие товарищи начнут насмехаться и назовут ее мечтательной выдумщицей.

После передачи драгоценностей во Всеукраинское ЧК Фортус долгие годы не вспоминала о загадочном ювелирном изделии. Ее жизнь и без того была наполнена тайнами и приключениями.

Во время Гражданской войны не раз ее засылали с опасными заданиями во вражеский тыл. В 1930-х годах Фортус была направлена в Испанию, где вместе со своим мужем — генеральным секретарем компартии Каталонии — и с сыном Рамоном она сражалась против фашистов. Муж и сын ее погибли. Мария Александровна вернулась в Советский Союз и одной из первых женщин закончила Военную академию.

В годы Второй мировой войны Фортус возглавляла войсковую разведку знаменитого партизанского соединения под командованием Дмитрия Медведева. Затем служила в разведотделе штаба 3-го Украинского фронта. Выполняла задания командования в гитлеровском тылу.

О жизни и подвигах Марии Фортус в начале 1980-х годов был снят многосерийный художественный фильм "Салют, Мария!". Роль этой легендарной разведчицы исполнила знаменитая украинская актриса Ада Роговцева.

— Сразу после окончания Второй мировой судьба снова свела меня с большим количеством драгоценностей, — рассказывала впоследствии Фортус. — В Вене, где разместился штаб Центральной группы Советских войск, я возглавила спецгруппу по розыску имущества, принадлежавшего гитлеровцам. В первую очередь нас интересовали изделия из драгоценных металлов и камней и художественные произведения.

Вот тогда-то и всплыл в памяти загадочный золотой медальон с шестью бриллиантами.

Однажды Мария Александровна встретилась с бывшим шофером абвера. Фортус запомнила только его имя — Эрик. Еще до окончания войны он был тяжело ранен и остался инвалидом.

Ничего интересного рядовой водитель не рассказал, и лишь одна мистическая история, о которой поведал инвалид, привлекла внимание Марии Александровны.

Но мистика неприемлема в официальных документах, и воспоминания абверовского шофера остались вне протокола.

В составе особой команды Эрик прибыл в Киев в начале 1943 года. Первое время шофер недоумевал: почему ему, сотруднику военной разведки, приходится заниматься перевозкой ящиков, явно не имеющих отношения ни к оружию, ни к армейскому снаряжению?

Спустя некоторое время Эрик из разговоров офицеров узнал, что особая команда абвера разыскивает в Киеве драгоценные изделия и шедевры изобразительного искусства, а затем отправляет их куда-то в Австрию. Там, в горных пещерах, якобы создано по приказу фюрера временное тайное хранилище.

На какой срок и зачем сокровища прятали в подземелья, шофер так и не понял.

В первые дни пребывания в Киеве ему приказали тщательно изучить карту не только города, но и окрестностей, знать назубок и немецкие наименования улиц, площадей, переулков, и названия их до 1941 года.

Во время оккупации украинской столицы гитлеровская администрация изрядно потрудилась с переименованием городских объектов. Крещатик (при советской власти — улица Воровского) превратился в Айхгорнштрас-се; Банковая — в Бисмаркштрассе; Богдана Хмельницкого (при советской власти — улица Ленина) — в Театрштрассе; Энгельса — в Лютерштрассе; Коминтерна — в Банхофштрассе; бульвар Тараса Шевченко — в Ровноверштрассе.

В дни оккупации немало улиц Киева получили имена вождей и известных личностей Третьего рейха.

Абверовский шофер довольно быстро освоился в городе и вскоре знал не только названия, но и историю многих киевских строений. За это Эрика ценили и частенько доверяли ему особые секретные поручения.

Летом 1943 года в Киев прибыл новый офицер абвера. Он пополнил спецкоманду по розыску всевозможных драгоценностей, старинных рукописей и художественных произведений. Но, в отличие от коллег, этот офицер не обследовал подвалы старых домов, не занимался экспроприацией ювелирных изделий, не копался в архивах и запасниках музеев.

Почему-то интересовали его злачные места города, барахолки, притоны. В общем, внедрялся он в "пропащее дно" Киева. Новый служащий абверкоманды свободно говорил по-украински и по-русски, "толковал по фене" и знал множество блатных песен.

Пару недель Эрик был приставлен к нему в качестве своеобразного экскурсовода. Ведь к тому времени шофер уже неплохо ориентировался в Киеве. Потом офицер сменил военную форму с погонами гауптмана на гражданскую одежду и стал действовать самостоятельно.

Один раз Эрик получил приказ увезти гауптмана из городской окраины Шулявки. По-видимому, агент Абвера основательно погулял там в каком-то притоне. Он был пьян и весел. А по дороге в штаб даже слегка разоткровенничался.

Правда, откровенность профессионального разведчика заключалась всего лишь в нескольких фразах:

— А знаешь, старина, я все-таки найду этот, трижды проклятый, "армелис"… Даже если он действительно обладает мистической силой и не всякому дается в руки!.. Так что будет выполнено поручение самого…

На этом признания гауптмана оборвались. Видимо, он понял, что сболтнул лишнее, и сумел взять себя в руки. Весь оставшийся путь офицер не проронил ни слова.

Эрик прекрасно понимал: расспросы могут привести его в лучшем случае на передовую, а скорее всего — навечно в тюремные застенки. Так он и не узнал, чье поручение выполнял гауптман и что это за "трижды проклятый "ар-мелис"".

Но незнакомое словечко навсегда засело в памяти.

Осенью 1943 года команда, в которой служил Эрик, покидала Киев. Накануне отбытия шофер случайно услышал разговор гауптмана с командиром абверовского подразделения.

— Не знаю, сколько мне еще торчать в этом городе… С приходом красных в иных условиях предстоит работать, — посетовал гауптман.

— Неужели все из-за какого-то медальона?.. Стоит ли рисковать высококлассным агентом из-за, пусть и неимоверно дорогого, но всего лишь украшения? — высказал недоумение командир абверкоманды.

— Э… не скажи!.. — гауптман сделал протестующий жест. — Сам по себе древний "армелис" действительно очень дорогая штука… Даже специалисты пока не могут назвать его истинную стоимость. Но ведь главное не цена медальона с шестью бриллиантами…

Собеседник не дал договорить:

— Да брось ты!.. Наслышан я и о мистической силе медальона, и о сокровищах и таинственном оружии ордена карпатских скифов, к которым он может привести… Но мы же с тобой не верим в оккультистские бредни!..

Чем закончился разговор офицеров, Эрик не услышал. О судьбе агента абвера, оставленного в Киеве, он тоже ничего не знал…

Мария Александровна вспомнила о медальоне с шестью драгоценными камнями, который видела в молодости. Она попыталась выяснить, что означает слово "армелис" и попадал ли после освобождения Киева в поле зрения "СМЕРШа" или НКВД загадочный гауптман.

О медальоне узнать ничего не удалось. В освобожденном от гитлеровцев Киеве поймали одного абверовца, но под описание Эрика он совсем не подходил. Другой человек, иное задание…

Наверное, я тоже не вспоминал бы о золотом медальоне с шестью драгоценными камнями. Но через пару дней после знакомства с Марией Александровной Фортус в Киеве произошла неожиданная встреча.

И снова — земляк из Херсона. Саша Коваленко давно покинул родной город и работал на стройках Заполярья. А в Киев наведался повидать своих родственников. Столкнулись мы днем у памятника Тарасу Шевченко, а потом до самой ночи бродили по городу.

Менялись темы разговора, менялись и заведения, где отмечалась радостная встреча. В тот день мы могли себе позволить расслабиться. Относительно свободное время, достаточная сумма в карманах, долгая разлука, а еще — Сашкины приятельские отношения со многими киевскими швейцарами и официантками.

В общем, начали с ресторана "Столичный" на Крещатике. Потом нас занесло в буфет на Труханов остров, а оттуда — в Первомайский парк. Завершился наш поход снова на Крещатике, но уже в ресторане "Абхазия".

Мой земляк с детства собирал газетные сообщения о необычных случаях и явлениях, о загадочных историях прошлого и настоящего. Его родственники и приятели удивлялись, когда Сашка поступил не на журфак, а в строительный институт.

Сам он обычно отвечал на это:

— Ничего… Рано или поздно все же напишу книгу, а может, не одну, о всевозможных тайнах…

Безусловно, такому человеку я не мог не рассказать и о недавнем знакомстве с нашей землячкой Марией Фортус, и о загадочном медальоне.

Услышав слово "армелис", приятель не просто оживился, но даже приподнялся из-за стола:

— Так-так… С этого места — поподробней!..

— Ты чего подскочил? — удивился я. — Как будто услыхал о давно пропавшем друге!..

Сашка загадочно улыбнулся:

— Потом объясню… Давай, продолжай.

Я пересказал услышанное об "армелисе".

— Это существенное дополнение… — важно кивнул приятель.

— Сдается мне, ты тоже кое-что знаешь о сокровенном медальоне таинственного ордена, — заметил я.

— Поднакопил маленько информации… — подтвердил Сашка и снова улыбнулся. — На книгу не наберется, а на газетный очерк — материала достаточно!

— Так в чем же дело? Пиши…

Приятель замотал головой:

— Не напечатают… Слишком много вокруг этого "арме-лиса" мистики, трупов и всяческой чертовщины. Несколько лет назад один венгерский журналист ухватил какую-то нить истории о медальоне. Решил разматывать таинственный клубок. Отправился искать следы скифского ордена в Карпаты. Вот только не знаю, в какой стране… — Сашка развел руками и, делая ударение на каждом слоге, добавил: — И не вер-нул-ся!..

— Пропал без вести?

— Нет… Тело его нашли в пропасти…

— Да мало ли гибнет в горах людей!.. Медальон-то при чем?

Сашка снисходительно взглянул на меня:

— Согласен: в горах нередко погибают… Но куда подевались вещи журналиста и его рукописи?.. А как объяснить странный ожог на его груди, как будто к ней приложили раскаленный медальон с шестью выпуклыми камнями?..

— Ты лично видел этот след? — поинтересовался я.

— Нет… Но информация достоверная.

— Ох уж эти достоверные информации, которые можно обсуждать, но нельзя проверить!.. Не полетишь же ради этого в Венгрию…

Приятель не дал мне договорить.

— Не собираюсь тебя убеждать. Венгрия далеко, а Киев — вот он! — Сашка для убедительности обвел рукой круг, словно хотел рассеять сомнения, в каком городе мы находимся.

— А что, и здесь происходили кровавые истории, связанные с мифическим "армелисом"?

Глаза Сашки округлились: мне даже показалось, что он мгновенно отрезвел.

— В том-то и дело!.. Ведь этот самый медальон находится где-то в Киеве! Его ищут… За ним охотятся…

Может быть, Сашка подумал, что после такого заявления я вскочу от изумления и кинусь на поиски "армелиса".

Но мне совсем не хотелось куда-то мчаться и разыскивать то ли реально существующий, то ли мифический медальон.

Не хотелось и охлаждать романтический пыл приятеля. Уж сколько мне довелось слышать самых невероятных и убедительных историй о кладах, о роковых драгоценностях!..

Мое молчание Сашка истолковал по-своему. Наверное, принял его за колебание — "верить или не верить".

И он снова заговорил.

— Лет десять назад мой двоюродный брат Валерка работал в киевской милиции участковым. На вверенной ему территории располагался Театр имени Ивана Франко. Неподалеку от театра находился заброшенный дом. Жильцов оттуда давно выселили, а его все никак не могли снести. Как водится, подобное строение притягивало к себе пацанов, алкашей, бездомных. Так что Валерке частенько приходилось наносить визиты в это неспокойное место.

Однажды ночью шел он мимо. Торопился домой и вовсе не собирался проверять старую развалину. И вдруг оттуда внезапно — шум, грохот, крик!..

Братуха — за свисток. Думал подать сигнал: вдруг поблизости патруль милицейский. А свисток-то на работе забыл. Решил в одиночку действовать. Ствол-то у него при себе имелся. Правда, не учтенный — когда-то с бандю-гана убитого снял и прикарманил. Вот с этим заныкан-ным оружием и ринулся на свою голову в заброшенный дом.

А там началась буза — покруче шума-гама. Кто-то в кого-то из пистолетов принялся палить. Строение пустое, каждый выстрел, как взрыв "лимонки" грохочет. И это — в центре Киева!.. Валерка думал, менты со всей округи вскоре слетятся!.. Зря надеялся!

Пока размышлял, что делать, лунный свет в окна прорвался. Видит братуха: дедок за печкой притаился, а в него из двух стволов бьют откуда-то из глубины дома. Но и дедок не ангелочком оказался: наганчик допотопный в руке сжимал. В него раза три-четыре пальнут — он одним выстрелом огрызается.

Заметил он Валерку и сразу определил:

— Красноперый?!..

— Ну…

— Чего застыл?!.. Шмаляй по тем ярчукам поганым!.. У меня "маслята" уже на исходе!..

— Да кто ты такой — мне приказывать?! — возмутился Валерка. — С кем перепалку затеял?

А дедок ему спокойненько разъяснил:

— Упустишь этих шмендриков, начальник, — тебя кабинетные лампасы на всю жизнь запакуют в красную зону… Тут, в доме, такая цаца захована, что подороже будет любого ювелирного магазина. За ней шмендры и явились…

— А ты, значит, оберегаешь народное добро?.. — Валерка хотел задать еще вопросы, однако выстрелы прервали содержательный разговор.

— Эй!.. Кончай палить! Дом окружен!.. Всем — на пол, стволы откинуть!.. — заорал Валерка.

А в ответ из темноты — ругань и снова пальба.

Тут уж братуха ответил. Стрелял он будь здоров! Прицелился на вспышки — и попал. Один стрелок затих сразу, другой еще поохал, постонал и тоже умолк.

Лишь когда Валерка подошел к трупам, осознал — в какую передрягу попал. Двое убитых, да еще из прикарманенного ствола!.. И неизвестно, какая "мокрая" история за его заныканным пистолетом тянется… В общем, понял братуха: тюрьмы не миновать.

— Ну, дед, и вляпался я с тобой!.. Сдавай наган и выкладывай, что на самом деле тут произошло, — в отчаянии приказал он.

— Что, совсем худо, красноперый? — участливо спросил старик. — Да уж лампасы кабинетные за этих жмуриков тебя не погладят по головке. А ловко ты их завалил!..

И тут с Валеркой произошло непонятное. Видимо, от безысходности. Взял и ляпнул незнакомцу, что ствол у него прикарманенный. Правда, спохватился, да поздно.

А дед в ответ радостно захихикал:

— В халазии ты, востроглазый, от пят до макушки увяз. Не меньше червонца через испуг тебе уготовано.

Рассвирепел Валерка. И так на душе муторно, а тут еще какой-то старый бандит подначивает!

— А ну, мигом сдавай наган и — руки на стенку! — приказал братуха. — Ты у меня в отделении разучишься язвить!..

— Ой, напугал, чудик красноперый!.. — засмеялся старик. — Не я тебе ствол сдам, а ты мне — свой сейчас отдашь.

— Чего?!.. — Валерка аж оторопел от такой наглости.

Дед снова рассмеялся:

— Ну и времена пошли! Кому рассказать, что Микеланджело жизнь легавому спасает, — от хохота изойдутся!..

— Какой Анджело?.. Ты чего несешь, старый? — Валерка протянул руку за наганом.

— Тебе послышалось… — уже серьезным тоном ответил дед. — А теперь, дурик, слушай и смекай! Эти жмурики — не бакланы с Шулявки. Вмазывать из стволов в войну обучены. Неизвестно, чем закончился бы мой стык с ними. Вот и выходит, что выручил ты меня. Теперь — мой черед на добро ответить. Я сейчас сваливаю. Стволы наши скину в речку. И ты — чист перед начальством! Вали мокруху на меня. Скажешь: двое на двое стрелков было. Задержать никого не смог, так как полез под пули с голыми руками. Уразумел?.. Да не тяни, сдавай ствол, твои ведь в любой момент могут объявиться!..

Понял Валерка: нет для него иного выхода, — и отдал старику пистолет.

А напоследок все же полюбопытствовал:

— Так из-за какой драгоценности пальбу затеяли?

— Не стоит тебе знать… — ответил старик. — Непомерна цена того медальона шестикаменного, но еще непомерней — число проклятий на нем.

— У кого хоть сейчас этот медальон? — не унимался Валерка. Видимо, сказывалась милицейская выучка.

Старик кивнул на убитых:

— Спроси у них… У живых не советую интересоваться шестикаменным медальоном…

Сказал и исчез. И сделал это вовремя.

Вскоре нагрянула милиция. Валерка поступил так, как советовал дед. Начальству про медальон, конечно, не сообщил. Из милиции братухе все же пришлось уйти. Решение он принял сам. Начальство ни в чем его не упрекало, но после того случая как-то настороженно стало относиться…

— История, конечно, захватывающая, — наконец, прервал я Сашку. — Но с чего ты взял, что "шестикаменный медальон", о котором упомянул старик, и есть тот самый "армелис"? Мало ли драгоценностей припрятано в киевских домах и подземельях!..

Приятель упрямо затряс головой:

— О нем… О нем, родимом, говорил таинственный дед моему брату!..

В тот вечер, а вернее, в ту ночь мы остались каждый при своем мнении и больше об "армелисе" не вспоминали.

Много лет я ничего не слышал о Сашке. Может быть, он по-прежнему охотится за тайнами прошлого и по-прежнему не дает ему покоя роковой медальон?..

Что же касается самого "армелиса", то никаких серьезных документов о его запутанной истории, как и о загадочном ордене карпатских скифов, мне отыскать не удалось. Лишь предания и противоречивые слухи изредка напоминают о легендарном медальоне.

Но, как считали алхимики, есть у драгоценностей особые свойства, и заявляют они о себе, лишь когда им самим заблагорассудится.

Вдруг и "армелис" напомнит о своем существовании новыми приключениями, загадочными происшествиями? А может, наконец он раскроет тайну ордена карпатских скифов?

Кто знает!..