10

Зеленый Дракон приехал без предупреждения. О его прибытии не знали даже находившиеся в Мэноре драконы, пока он не окликнул их из-за границы охранительного заклинания. С ним был Ссарекаи, отчаянно разважничавшийся за последнее время, и шестеро королевских драконов, судя по гребням. Кейб заметил среди них только одного герцога и тут же сообразил, что кто-то должен удерживать бразды правления в отсутствие Короля. Остальные пятеро были боевыми командирами.

Зеленый Дракон задумчиво обвел взглядом стихийно образовавшуюся группу приветствия.

— Ты хотел срочно встретиться со мной — по странному совпадению, я тоже хотел поскорей увидеть тебя. «Звучит настораживающе», — отметил Кейб. Когда следом за Королем в Мэнор въехала его свита, собравшиеся заметили на спине последнего низшего дракона большой тюк, примерно с человека размером, так что не было нужды гадать о его содержимом. Гвен и Кейб обменялись выразительными взглядами. «Определенно настораживающе», — снова подумал Кейб.

Зеленый Дракон спешился и бросил поводья Ссарекаи, низко поклонившемуся — не без труда, поскольку сам он спешиться еще не успел. Король Драконов направился прямо к двум волшебникам, и по его походке было заметно, что он встревожен. Чрезвычайно встревожен.

— Ну, — сказал он, подойдя к ним, — кто начнет первым — вы или я?

— Что это? — нетерпеливо выпалила Гвен.

— Я не знаю. — Судя по его тону, так оно и было. — Могу я просить разрешения немного расширить нашу компанию?

Кейб кивнул.

Зеленый Дракон щелкнул пальцами, и к ним шагнул высокий стройный юноша, которого до сих пор никто не замечал. При взгляде на него Кейб вспомнил того, кто заменил ему отца, — Хаддина, друга Натана, имевшего близкое родство с эльфами. Сейчас перед ним стоял вылитый Хаддин — только этот был чистокровным эльфом.

— Это Хейден, мои… глаза на севере.

Сходство имен вдобавок к внешнему сходству неприятно удивило Кейба; но он подумал, что это чистое совпадение.

Хейден отвесил изящный поклон; Кейб подумал, что этот эльф приятно отличается от тех малорослых вредин, которые здорово насолили ему в прошлом. Молодому волшебнику было отлично известно, что обе ветви лесного народца очень чувствительны в том, что касается различий между ними. Как и многие другие племена, и те и другие находили своих кузенов несносными.

— Янтарная Леди, Кейб Бедлам.

Эльф поклонился и взглянул на них: уважительно — на Гвен, и не без благоговейного страха — на Кейба, возможно, из-за его сходства с Натаном, а может быть, потому, что сегодня все его волосы были серебряными — скорее всего, в результате контакта с мертвым чудовищем. По крайней мере и Гвен, и Кейб усматривали тут определенную связь.

— Я послал соплеменников Хейдена на разведку во владения моего северного брата…

— В, Северные Пустоши? — воскликнул Кейб. Северные Пустоши и их монарх слыли равно путающими и загадочными для обитателей более теплых краев. Никто, кроме Королей-Драконов, не имел дела с северными соседями.

— Да, в Северные Пустоши. — Лорд драконов искоса взглянул на Кейба. — И вот что они нашли там…

Два дракона поднесли загадочный тюк к маленькой группе. Кейб потянулся развязать его, но Гвен предостерегающе подняла руку. Вокруг уже собралась изрядная толпа. Гвен выразительно взглянула на Короля-Дракона.

Зеленый Дракон ответил ей понимающим взглядом:

— Решайте сами. На мой взгляд, все должны знать, чего остерегаться.

Кейб одобрительно кивнул, и Гвен сделала драконам знак развязать сверток.

И почти сразу ей пришлось пожалеть о своем решении. Одного взгляда на мертвое лицо оказалось достаточно, чтобы догадаться, что смерть этого рейдера-волка не была легкой. Хейден, уже видевший застывшую ужасную гримасу, сразу же отвернулся. Собравшиеся зеваки попятились, и в толпе начал нарастать ропот. Зеленый Дракон и Кейб вглядывались в труп очень внимательно. Гвен невольно отвернулась, но потом усилием воли заставила себя посмотреть еще раз.

Помедлив, она протянула к трупу руку:

— Холодный. Очень холодный… и такой… мертвый.

Кейб сразу же понял, что она имеет в виду, — потому что наконец вспомнил: он уже видел такое в другое время, в другом месте…

В образах-воспоминаниях, доставшихся ему по наследству от Натана. Он догадался не сразу, но теперь твердо знал, что рейдера постигла та же участь, что и драконов в Бесплодных Землях.

— Не притрагивайся к нему, — пробормотал Кейб. Гвен и не собиралась делать ничего подобного, но на всякий случай спросила:

— Почему?

— Тебе это не понравится. Это… это как полное отсутствие жизненной силы. Как будто все, включая душу, вытянуто и замещено… ничем. Абсолютно ничем.

Гвен отдернула руку, чтобы нечаянно не задеть труп даже кончиками пальцев.

— Что с ним случилось? И кто он?

— Рейдер-волк. Взгляни на его шлем.

Кейб вспомнил разговор с Грифоном после решающего поединка с Азраном. Птицелев рассказал ему о своей стычке с Черным Драконом и рейдерами-волками и о том, как ощутил связь с народом, живущим за Восточными морями. Он рассказал эту историю остальным.

Зеленый Дракон был заинтересован больше всех:

— До меня доходили кое-какие слухи…

— Кто он был — сейчас для нас неважно, — заметил Кейб, склонившись над трупом. Он не отдавал себе отчета в том, что все больше и больше напоминает Натана Бедлама. — Нас интересует то, что с ним случилось.

— Это произошло, как я уже упоминал, в Северных Пустошах. Хейден?..

— Милорд. — Эльф поклонился. — Мы обнаружили следы по меньшей мере троих всадников. Куда подевались двое других — мы не знаем, потому что нашли только этого. Тот, кто прикончил их, позаботился о двух трупах, а третий попросту не заметил — возможно, потому, что в момент атаки его отбросило на приличное расстояние.

— Отбросило?.. — Гвен заставила себя еще раз взглянуть на труп. Рейдер-волк был крупным мужчиной. — Как… как далеко?

Хейден скорчил гримасу:

— Достаточно далеко. По меньшей мере один из… нападавших должен быть выше деревьев. Кейб не отводил глаз от трупа.

— Почему вы так решили?

— Когда один из нас залез на дерево, чтобы осмотреть окрестности, он нашел клочки шерсти на верхних ветках.

— Какого цвета была шерсть?

— Белого. Мертвенно-белого, как у какой-то нежити. Гвен побледнела и посмотрела назад, туда, где лежала огромная белая тварь.

— Значит, это то же самое животное!.. Кейбу очень хотелось бы сказать что-нибудь вроде: «Ну, этого пока утверждать нельзя», но он понимал, что Гвен права.

— Эти трое — еще не все жертвы, — неохотно добавил эльф.

Кейб и Гвен испуганно уставились на него.

Хейден покосился на своего господина и, получив ободряющий кивок, вздохнул и продолжил:

— В северных землях зима сейчас в самом разгаре.

— Но еще только середина лета! — воскликнула Гвен.

— Тем не менее, Леди, во владениях Железного Дракона горные гномы зарылись поглубже под землю. А сами драконы, спасаясь от невиданного холода, двинулись на юго-восток, чтобы присоединиться к своим родичам в Исиди, где правит пока Бронзовый клан. Много было таких, кто не пережил это путешествие, а некоторые… умерли той же смертью, что и этот рейдер.

— Переполох поднялся еще и потому, что клан потерял Короля, — добавил Зеленый Дракон. — В этих краях Короли-Драконы затеяли немыслимое — подняли мятеж против Императора. Целая армия предателей вместе со своими Королями была истреблена Золотым Драконом.

— А что с людьми? — поспешно спросил Кейб.

Так уж повелось в Драконьем царстве, что во всех бедах винили людей. Может быть, потому, что другие расы ревниво относились к достижениям рода человеческого.

Хейден пожал плечами:

— Во владениях Железного Дракона, на побережье Морей Андромакуса, есть человеческие поселения. — Названные по имени демона, который якобы побудил богов создать мир — по причинам, известным ему одному, — Моря Андромакуса были куда более бурными, чем Восточные. — Не могу сказать, что случилось с ними и другими обитателями северо-востока. Мои братья и сестры говорят, что невиданный холод уже достиг Талака и движется к Адским Равнинам и Ириллиану. За холодом следуют какие-то существа, но никому не удается подобраться к ним поближе.

— О Талаке я не особенно грущу, — холодно заметил Повелитель леса Дагора. — Туда ему и дорога вместе с королем Меликардом; но Адские Равнины?.. Хейден, ты мне об этом еще не говорил.

Эльф пристыженно опустил глаза:

— Прошу прощения, милорд. Я… боюсь, из-за недосыпания я неважно соображаю.

— И сколько ты не спал?

— С тех пор как мы обнаружили это. — Он указал на оледеневший труп. — Я загнал насмерть двух отличных коней, чтобы доставить его сюда как можно быстрей. Мне очень стыдно…

Дракон покачал головой:

— Ты преданный слуга, Хейден. Как только мы тут закончим, ты сразу же пойдешь отдыхать. Боюсь, ты довольно скоро понадобишься мне снова.

Хейден немного успокоился. Глаза Зеленого Дракона полыхнули яростью:

— Странное существо. Гора белой шерсти… Теперь моя очередь знакомиться с вашей находкой. — Он повернулся к драконам, распаковывавшим ужасный сверток, и добавил:

— Заверните это. Никому не подходить без моего разрешения. Незачем этой падали валяться у всех на виду и будить тревожные толки. Хейден, ты будешь сопровождать нас-с-с.

— Милорд…

Вид у эльфа был довольно несчастный — то ли от усталости, то ли из-за всех тех ужасов, с которыми ему пришлось столкнуться в последние дни.

Гвен решительно зашагала к развороченному кургану. Ей страшно не хотелось снова подходить к отвратительному трупу, но Лорд драконов должен был увидеть его своими глазами. Возможно, он узнает это животное и подскажет им, что теперь делать.

Кейб и Король-Дракон шли следом за ней, погрузившись в мрачное молчание; молодого волшебника тревожили воспоминания, не в полной мере ему принадлежавшие, а Лорда драконов — скверные предчувствия. Хейден почтительно держался на расстоянии.

— 3 — знаете, — прошипел Зеленый Дракон, — мороз-з-з, от которого пос-с-страдали мои владения, это только начало. Я уверен, что эти маленькие… очаги з-заморозков — первые приз-з-знаки продвижения холода дальше на юг. Я пытался с-связаться с моим братом на севере. Но он не удос-с-стоил меня ответом. В его глазах я — низ-зкий отс-ступник.

Кейб тактично промолчал.

Подойдя к посту, выставленному около страшной находки, Кейб еще раз с удовлетворением отметил, насколько удачным оказался его выбор. Для этих двоих, изнывающих от любопытства, все старые межрасовые недоразумения были забыты. Дракон первым заметил появление высоких гостей, подтолкнул локтем человека, оборвавшего фразу на половине, и оба застыли в позе почтительного внимания.

Кейб жестом отпустил часовых. Зеленый Дракон обогнал Гвен и приблизился к кургану. Он немного постоял, составляя первое впечатление, потом подошел поближе к огромной туше, опустился на колени и протянул руку к трупу.

— Не надо!.. — завопил Кейб; он решил, что Король хочет потрогать чудовище. Лорд Драконов посмотрел на него и поднял руку в знак того, что не собирается делать ничего подобного.

Волшебники подошли к Зеленому Дракону.

— По-моему, это без-звредная подз-земная тварь. Вероятна, этот вид… был… довольно расспрос-страненным в прежние времена, но стал очень редким.

Гвен не верила своим ушам:

— Это существо — безвредно?!

— Сейчас — в большей степени, чем при жизни. Как вы сами верно заметили, это просто животное. Но животное, исполнявшее чью-то высшую — и злую — волю. Кто-то извратил его сущность. Даже сейчас я чувствую, как оно пытается высосать меня; это действие старого, очень старого заклинания. Я бы сказал, магия искателей в самом худшем проявлении. Просто удивительно, сколько этой дряни обнаружилось вокруг в последнее время. Невольно задумаешься: что на уме у искателей и что они затевают? — Судя по тону Лорда Драконов, эта мысль пришла ему на ум не сию секунду.

— Это было ужасно, — невольно пробормотал Кейб.

— Хм-м? — Зеленый Дракон взглянул на него. Молодой волшебник смущенно моргнул:

— Прошу прощения. Ничего. Дракон встал и посмотрел на него:

— Бесплодные Земли. Ты вспоминаешь Бесплодные Земли.

— Я…

— Ты рассказывал мне о своей мысленной связи с Натаном Бедламом, Кейб. Я знаю, что ты помнишь события, в которых участвовал он, а не ты. Поворотную Войну и уничтожение Бесплодных Земель.

— Они не знали тогда, что за дьявольщину выпускают на свободу!..

Дракон хмуро уставился на Кейба, испытывая самые противоречивые чувства. Наконец он очень по-человечески вздохнул:

— Во время Поворотной Войны произошло много такого, чего следует стыдиться — и людям, и драконам. Мне самому останется только выразить сожаления, если мои предположения о событиях в Северных Пустошах получат подтверждение.

Кейб понимающе кивнул:

— Ледяной Дракон овладел тем же самым заклинанием, которое использовал мой дед. Я тоже так думаю.

Гвен, хорошо помнившая те времена, простонала, приложив пальцы к губам:

— О Риина!..

— От лесной богини толку сейчас мало, — сухо заметил Зеленый Дракон. — И боюсь, Кейб, что моему отмороженному северному братцу подвластна сила даже большая, чем та, которой воспользовались Хозяева Драконов.

— Почему Ты так думаешь?

— Натан Бедлам пустил в ход только фрагмент заклинания. Может, поэтому Хозяева Драконов в конце концов сумели совладать с вызванным нашествием. Дело в том, что я изучал наследие наших предшественников — в особенности искателей — гораздо основательней, чем вы думаете. Я могу сказать это без тени ложной гордости. Поверь мне, Натан знал, что пользуется только частью заклинания, но для достижения цели ему было достаточно и этого.

Глаза Кейба расширились:

— И ты знал тогда?.. Король-Дракон опустил глаза:

— Да. Я просто надеялся, что он не решится зайти так далеко. Но у него в то время просто не было выбора. Волшебники проигрывали войну. Бурый клан стоял насмерть. Такая волна фанатизма смела бы любое волшебство. Когда я узнал, что Натан Бедлам использовал заклинание, я пришел в страшную ярость — главным образом из-за своей пассивности, из-за того, что мы, Короли, вынудили его прибегнуть к подобному средству… Ведь возможность перемирия существовала — но Совет отверг ее. Мы не желали вести переговоры с людьми; с людьми мы только воевали.

— А Ледяной Дракон? Как он отнесся к этому?

— Ты знаешь, что такое Северные Пустоши. — Лорд Драконов бросил на них выразительный взгляд. — Правда, вот чего вы, по всей вероятности, не знаете: из всего наследия искателей, из всех оставшихся от них руин — а оставили они немало — старейшие находятся в горах Северных Пустошей. Понимаете ли, эти края — родина наших крылатых предшественников.

Глаза Гвен пробежали по верхушкам деревьев, словно в поисках крылатых шпионов. Ей все время казалось, что искатели где-то рядом.

— Неужели они способны жить в этих холодных краях? Зеленый Дракон хмыкнул, но в его голосе не слышалось веселья:

— Вы видели, во что превратились Бесплодные Земли. И все это натворил только отрывок заклинания. Мне кажется, Северные Пустоши были когда-то плодородными, полными жизни, как этот лес. Пока искатели не придумали з-за-клинание…

— И тогда холод начал расползаться по Северным Пустошам…

Все замолчали. Представившиеся им картины были достаточно впечатляющими и без слов.

— Хуже того, — после паузы продолжил Зеленый Дракон, и в голосе его прозвучал страх, — и Северные Пустоши — это результат еще не всего заклинания. Я не знаю точного хода событий, но мне совершенно ясно, что искатели предпочли покориться драконам, чем дойти до конца. Они сумели остановить процесс, но слишком поздно — для многих.

— И теперь Ледяной Дракон может попытаться довести дело до конца.

Кейб посмотрел на север, хотя вряд ли мог надеяться увидеть даже край леса Дагора, не говоря уж о Тиберийских Горах или лежащих за ними Северных Пустошах. Где-то на пути к северу находился и скованный морозами Талак.

— Ледяной Дракон ничего не знал о заклинании, пока Натан не пустил его в ход, — неожиданно произнес он подчеркнуто ровно.

Гвен и Зеленый Дракон посмотрели на него, потом Король медленно кивнул:

— Похоже, что так.

— Тогда я… мы… он должен нести ответственность за все последствия.

— Уже поздно.

— Возможно. Возможно, нет. Как бы то ни было, ответственность лежит на нашей семье.

Гвен первой узнала это выражение глаз, потому что оно принадлежало человеку, которого она любила в прошлом. Это было выражение сосредоточенной решимости — решимости шагнуть в пасть Ледяного Дракона, если это поможет восстановить естественный порядок вещей. Она сразу поняла, что у него на уме.

— Кейб, это страшная глупость! Сначала мы должны узнать больше…

— На это нет времени. Поверь мне. Насколько я понимаю, действовать нужно немедленно. Ледяной Дракон готов к наступлению!

Теперь и Король-Дракон понял, что задумал Кейб. Естественно, в отличие от Гвен, он не собирался отговаривать молодого волшебника.

— Хейден будет твоим проводником. Я распоряжусь.

— Мне нужно только, чтобы он довел меня до границы. Эльф нахмурился, но воздержался от возражений.

— Я тоже пойду с тобой!, — неожиданно вмешалась Гвен. Она жестом оборвала протесты Кейба. — За выводком присмотрит кто-нибудь другой, и я надеюсь, что милорд позаботится о безопасности наших людей здесь. Воспоминания Натана — это еще не все; возможно, я окажусь полезней, чем ты думаешь. И вообще, — добавила она с мрачной усмешкой, — никому не удастся разделить нас, если я в состоянии помешать этому! Зеленый Дракон кивнул:

— Не спорь, Бедлам. Пока тебя не будет, я отправлю своих гонцов к человеческим и драконьим правителям повсюду — если потребуется, даже в Талак. Эта угроза важнее всех наших старых раздоров. Сдается мне, братец Ледяной намерен оставить одно государство в Драконьем царстве, где будет править бал он и его мерзлый клан. Другим Королям-Драконам это придется не по вкусу.

— Тогда — за дело, — сказал Кейб, пытаясь изобразить большую уверенность, чем чувствовал на самом деле. Он упрямо нахмурился, вспомнив себя прежнего — робкого мальчишку-слугу из харчевни, предпочитавшего улизнуть от малейшей опасности и предоставить другим управляться с ней. На этот раз Кейб был единственным, кто способен справиться со страшной опасностью.

— Завтра мы отправляемся в Северные Пустоши — к Ледяному Дракону.


Тома закончил заклинание и немного подождал.

Стена перед ним дала трещину — но едва заметную, как будто кто-то плеснул кипятком на лед.

«Моя сила чертовски бесполезна в этих стенах, — констатировал Тома. — Я — пленник безумца».

Его отделили от отца. Ледяной Дракон не удосужился дать какие-либо объяснения, но Тома и так догадывался, что кому-то из них уготовано особое место в его планах. А возможно, и обоим.

— Герцог Тома.

Огненный змей повернулся и увидел одного из своих северных кузенов, с факелом в руке ожидавшего у порога новых «покоев». Увидев существо, находившееся во рву, Тома попытался убедить своих сородичей, что их лорд спятил и толкает весь клан к гибели. Никого это ни капельки не встревожило. Они были такими же бесчувственными, как и их господин.

У него до сих пор стояла перед глазами жуткая картина. Груда… ворох… охапка белой шерсти, непрерывно шевелящейся, переливающейся. Ни лап, ни глаз, ни острых клыков — даже пасти не было у этой твари. И все же она напугала его до смерти. Просто находиться рядом с ней уже означало рисковать жизнью, такие вещи Тома чуял безошибочно. Эта тварь хотела заполучить его — вытянуть, высосать жизнь и отбросить оболочку, каг, пустую яичную скорлупу.

Даже отсюда, издалека, он чувствовал ее голод.

Второй дракон терпеливо ждал у входа. Тома наконец поднял глаза и спросил:

— Что еще от меня требуется?

— Твое присутствие в королевских покоях.

Еще три ледяных дракона, один из них — с факелом, выступили из темноты за его спиной. Как обычно, Томе не оставили выбора.

— Очень хорошо.

Если бы только он мог воспользоваться своей силой!.. Если бы ок смог достучаться до остатков разума этих помешанных!.. Вечная зима означает смерть всего живого, в том числе и их смерть, неужели они не понимают?..

С таким эскортом — двумя охранниками впереди и двумя позади — он был лишен всякой свободы маневра. Покрытые ледяной коркой стены отражали свет проносимых по коридорам факелов. Шаг за шагом они продвигались в глубины ледовых пещер. Тома вдруг подумал, что ни разу не встречал в ледяной цитадели женщин или молодых драконов. Кроме охранников, здесь была только горсточка низших драконов, а уж они могли расплодиться неимоверно, если их численность строго не контролировать…

Он внезапно догадался, в чем заключается «контроль»…

Как выставленный на обозрение труп, Ледяной Дракон снова распростерся на руинах над отверстием, закрыв глаза. В отличие от Томы, он, кажется, черпал силы у существа внизу, у этой твари, которую называл «своей Королевой».

Дракон поднял голову, и все пятеро драконов шагнули вперед. Вокруг ложа монарха с каждой стороны стояли, как ледяные статуи, отвратительные слуги.

— А-а, Тома. Как мило с твоей стороны так быстро откликнуться на мою просьбу.

— Я был просто не в силах задержаться, — сердито буркнул дракон.

Один из ледяных полутрупов потянулся к нему, но Король-Дракон благодушно покачал головой:

— Оставьте его. Несмотря на свои ужасные манеры, он так же предан расовой идее, как и любой из нас. Не так ли, племянник?

«Не сравнивай меня с твоими безмозглыми, сумасшедшими родичами!» — хотелось завопить Тома, но он удержался. Вместо этого он слегка — без подобострастия — поклонился и сказал:

— Величие Королей-Драконов всегда было моей первейшей заботой, милорд.

— И моей тоже. Поэтому я надеюсь, со временем ты простишь меня. Я знаю, в конце концов ты поймешь, что я принял верное решение — единственно возможное решение, — вызванное тревогой о нашей расе. Эта преступная система чередования циклов, когда одна раса вытесняет другую с тем, чтобы в конце концов подчиниться своим собственным угнетателям, должна исчезнуть. Человечество никогда не будет править Драконьим царством; оно не переживет этот год!

В глазах Ледяного Дракона горело воодушевление. Тома был поражен таким сильным проявлением чувств со стороны этого бегемота. Король-Дракон повернул голову к одному из ледяных слуг и кивнул. Двое слуг — этот и стоявший напротив — шагнули навстречу драконам. Тома уже вообразил, что пробил его час и сейчас его скормят ужасной твари. Он про себя проклинал всех, кто оказался причастен к его появлению здесь: Кейба Бедлама, Янтарную Леди, Азрана Бедлама, Грифона, предателей Королей-Драконов — всех, кроме себя. Даже своего отца.

Но, к его удивлению, вместо того чтобы бросать в ров, слуги просто взяли его за руки. Им не стоило утруждать себя и этой мерой предосторожности: Тома был совершенно бессилен здесь без своей магии. Он не мог даже вернуться в свое драконье обличие.

Развитие событий оказалось еще более удивительным. Четыре дракона, составлявших его эскорт, зашагали вперед, по осыпающимся ступенькам разрушенного храма искателей. Когда они приблизились к алтарю, Ледяной Дракон отодвинулся от дыры и устроился сбоку от нее, не отрывая глаз от своей помешанной гвардии. Драконы не смотрели на него; они продолжали маршировать, пока не дошли до самого края провала.

Тома потряс головой. Он не верил своим глазам. Не могут же они…

— Во славу своей расы — вперед, — тихо прошипел Ледяной Дракон, но его слова разнеслись по всему залу.

Один за другим драконы делали шаг вперед и исчезали в провале. Не раздалось даже вскрика… Тома, поежившись, подумал, что это выглядело… как если бы они сделали именно то, что хотели.

Ледяной Дракон обратился к нему:

— Вот она — преданность, Тома. Это святая вера, которая предвещает конец наших предполагаемых притеснителей. Последние четверо из моего клана отдали свою жизнь, чтобы моя сила возросла.

— Последние… четверо? — Огненный дракон выпучил округлившиеся красные глаза и отвесил нижнюю челюсть, обнажив длинные острые клыки, предназначенные рвать и терзать плоть, и нервно подрагивающий раздвоенный язык — Весь твой клан — женщины, воины, подростки — все?..

— Последние низшие драконы отправились вниз не больше часа назад. А эти… это были мои самые достойные воины, все четверо. Они решили уйти последними, чтобы своими глазами увидеть высшее достижение моих изыс-с-сканий; изыс-с-ска-ний, начатых еще в дни Поворотной Войны.

Ледяные пальцы стиснули локти Томы еще крепче, хотя он не шевельнулся.

— Я решил, что пришло время отпустить на свободу моих детей, племянник. Они вытянут жизнь из самой земли и сделают меня еще с-сильней. Мое проклятье уже обрушилось на северных соседей и распространилось дальше на юг, в лесные владения предателя Зеленого. Посылая моих детей, я принесу в эти края зиму, какой еще никто не видел… и которую никто не увидит.

Никто…

Тома нервно зашипел. Никто. Даже клан Ледяного Дракона — который больше не существует. Это не война, не безумный план завоевания. Это — гибель для всего живого. Всего. Если Короли-Драконы не могут больше править, говорит Ледяной Дракон, править не будет никто…

Он должен бежать, должен найти помощь. Все его надежды погибли — и сам он последует за ними, если не найдет могущественных союзников вроде Кейба Бедлама.

Вот что ему нужно сделать первым делом — бежать из ледяной цитадели спятившего Короля-Дракона.

Ледяной Дракон выбрал эту минуту, чтобы выпрямиться во весь свой чудовищный рост. Слуги заставили Тома откинуть голову, так что он вынужден был смотреть в лицо Лорда Северных Пустошей, казавшееся лицом смерти, таким истощенным и безжизненным он выглядел.

Ледяной Дракон прошипел неразборчивое приказание; Тома ничего не понял, хотя зычный голос монарха гулко отдавался под сводами пещеры.

Существо во рву зашевелилось. Тома на мгновение почувствовал прикосновение голодного разума — но кто-то отвлек чудовище. Тома понял, что это хозяин обратился к своей Королеве

Тома застонал, услышав вопли тысяч голодных тварей, разбуженных и освобожденных .. Двое слуг крепко держали его под руки; это было кстати, потому что он едва не терял сознание.

«Слишком поздно, — мелькнуло в его бедной голове, — слишком поздно».

Загрузка...