Ледяная страна

Признания

Сон окутал меня, успокаивая и лаская, направил в прекрасные края забвения, позволяя померкнуть событиям прошлой ночи.

Когда я на следующий день проснулась рано утром, тёмные тени траура не исчезли, но стали немного слабее и более терпимыми.

Я выжила, и это единственное, что имело значение. Даже если я зарекалась не верить в то, что Бальтазар исчез из этого мира, всё же как проснулась, я поймала себя именно на этой мысли. Также и другая мысль посещала меня всё чаще. Бальтазар не нашёл Лидию и Леандро. Они ещё живы и прячутся где-то в этом мире, и я отправлюсь на их поиски.

Мысль о бабушке заставляла меня волноваться гораздо больше. Вчера мы часами обсуждали и вспоминали события. Я рассказала каждую деталь, комбинируя ее с воспоминаниями бабушки.

Таким образом мы проследили истории Арпади и Бальтазара до тех пор, как они встретили маму, и в конце концов оказались в Антарктике.

Бабушка была вчера спокойной и выслушала все, не теряя самообладания. Однако я не знала, что сотворят с ней воспоминания, сможет ли она спать и вообще успокоиться ли когда-нибудь.

Я пошла в душ и лила горячую воду на голову и спину так долго, пока мне не стало так жарко, что мысли об Антарктике больше не вызывали холодка на коже.

Затем я прошла на кухню и с беспокойством отметила, что бабушки здесь нет. Ну ладно, я бросила взгляд на часы. Было начало девятого, может ей просто хотелось поспать подольше.

Но когда я обернулась и обнаружила на кофеварке небольшое письмо, у меня закрались опасения, что она ушла, что информация о судьбе нашей семьи заставила ее вернуться в Темаллин, где она может все забыть. И я даже не могла упрекнуть ее в этом.

Тихий звонок прервал мои мрачные раздумья о том, стоит ли мне открывать письмо или нет. Я выбежала в коридор и уже по теплому покалыванию в животе поняла, кто стоит за дверью. Было так прекрасно и упоительно снова иметь это ощущение.

Но теперь настал момент выложить все карты на стол. У нас еще не было времени поговорить, но я должна наконец признаться Адаму, что Скара шантажировала меня и я вписала ее имя в заявление о намерении вступить в брак, и что он женится на ней, а не на мне.

Я медленно открыла дверь и в последний раз обрадовалась его сводящей с ума улыбке. Как только Адам узнает, что я сделала, он перестанет улыбаться. Такое большое предательство невозможно простить.

Адам выглядел отдохнувшим, его черные волосы слегка кучерявились на затылке. Мой взгляд скользнул по плавному изгибу его носа и губ. У него видимо не было времени побриться, но с трехдневной щетиной он выглядел даже привлекательнее.

Я вздохнула, когда мои глаза встретились с его синими глазами, смотревшими на меня с легкой иронией.

- Доброе утро, Сельма, не хочешь пригласить меня войти? - улыбнувшись спросил он.

- Да, конечно,- запинаясь сказала я.

С каких пор я снова вела себя как влюбленный подросток? Мы уже почти полтора года были парой и знали друг друга лучше, чем кого-либо другого в этом мире.

- Почему ты заходишь с главного входа? У нас что получилось, и Объединенный Магический Союз отменил разделение на патрициев и плебеев?

В моем вопросе сквозили издевательские нотки, но, когда Адам прошел в коридор и заключил меня в объятия, во мне окончательно укрепилось неприятное ощущение, что между нами скоро все будет кончено.

- Что с тобой? - нахмурившись спросил Адам, заметив мое напряжение. - Произошли ужасные вещи, но к моему собственному удивлению, мы еще живы. Одно это уже является достаточным поводом для безграничной радости. Однако ты не рада, тебя что-то тяготит. В твоих прекрасных, зеленых глазах я вижу не радость жизни, а панику.

Я закрыла глаза и вздохнула. Он настолько хорошо меня знал, что видел, как я себя чувствую еще до того, как я сама это понимала.

- Я должна поговорить с тобой, - тихо сказала я, открыла глаза и высвободилась из его объятий.

Больше не было никаких причин переносить наш разговор. Я не смогла убедить Виллибальда Вернера отменить заявление о намерении вступить в брак, так же как не смогла вернуть ему дочь, потому что не знала, где Бальтазар прячет девушек. На этот счет он был не особо разговорчив.

Глаза Адама сузились до поблескивающих щелок, когда она заметил мою сдержанность, тем не менее он не сопротивляясь проследовал за мной на кухню, где я дрожащими руками наполнила кофеварку.

- О чем ты хочешь поговорить? - холодно и нетерпеливо спросил он, словно догадывался, что у меня были плохие новости. - У меня тоже есть кое-какие новости, которые я хочу обсудить с тобой.

Я села напротив Адама, пока кофе уютно булькал и шипел в кофеварке.

- Я не буду ходить вокруг да около, - сказала я, уставившись на столешницу. Не было смысла и дальше тянуть. Я уже давно должна была все рассказать Адаму. - Скара шантажировала меня, что выдаст нас всех, если я не впишу ее имя в твое заявление о намерении вступить в брак.

Я набрала в рот воздуха, чтобы выплеснуть последние слова.

- Я это сделала. У меня не было выбора. Я не смогла убедить Виллибальда Вернера отменить заявление о намерении вступить в брак, его дочь я тоже не нашла, хотя узнала, что она еще жива. Таким образом заявление вступило в силу, и ты должен жениться на Скаре, - я помолчала секунду, после того как выдавила из себя эти ужасные слова. - Прости, но видимо мы не сможем быть вместе, потому что скоро ты станешь мужем Скары.

Мой голос дрогнул, когда я произносила последние слова, а из горла вырвались рыдания. Я не могла иначе и закрыла лицо руками, потому что не хотела видеть, как он уходит, бросая меня.

- Эй, - мягко сказал он. - Посмотри на меня!

Мои рыдания постепенно затихли, когда я почувствовала, что он не вскочил сразу и не ушёл. Только теперь я осмелилась поднять взгляд. Выражение лица Адама совершенно сбило меня с толку. Он не выглядел сердитым, как я этого ожидала, просто скептично смотрел на меня.

- И? - спросила я смущённо.

- Это довольно жестокий удар, - нерешительно ответил он. - И хорошо, что я узнал об этом только сейчас.

- Почему? - осторожно спросила я.

- Я желаю жениться на тебе, а не на Скаре, - подчеркнул Адам.

- Но мы живём в стране, где это запрещено, - напомнила я. - Скара угрожала выдать нас Чёрной гвардии, и не стала бы колебаться, - я зашла из далека и рассказала Адаму, как пыталась перехитрить Скару с помощью Дульсы, и как всё пошло прахом. - В этот момент я не могла сделать ничего другого, как спасти твою жизнь.

- Я не виню тебя, Сельма, - Адам встал и подошёл ко мне. - На твоём месте я, вероятно, поступил бы также. Но ещё ты должна согласиться, что я сам принимаю решения, потому что действительно отвечаю за свои действия, со всеми вытекающими последствиями. Ты показала мне, что нужно бороться за невозможное, и я не хочу жить в постоянном страхе. Я люблю тебя и хочу, чтобы об этом узнал весь мир. Я даю тебе слово, что если мы умрём, то умрём вместе, а до тех пор будем бороться за наши права изо всех сил. Если кто и может изменить что-нибудь в этом обществе, то мы. Я, пока я ещё патриций, и ты, с непревзойдённым талантом появляться всегда не в том месте и в неподходящее время и всё-таки в последнюю секунду ускользать от хаоса. Моим родителям тоже придётся жить с этим решением, а если они не смогут, тогда пришло время идти разными путями. Тебя же, я больше никогда не отпущу.

- Но таким образом мы пробиваем билет прямо в Хаебрам, а туда я точно не хочу попасть, - сказала я, больше не в силах сдерживать страх в голосе.

- В этом я не был бы настолько уверен, - сказал Адам и вытащил из кармана брюк «Хронику короны». - Пока ты высыпалась, в политике произошло несколько серьёзных изменений.

- В самом деле? - с удивлением спросила я.

- Заявление о намерение вступить в барк было отменено, - настойчиво сказал Адам и взял меня за руку.

- Правда? - спросила я, потому что никак не могла поверить в добрые вести.

- И не только это, есть ещё больше хороших новостей, - он указал головой на газету, лежащую на столе.

Но как раз, когда я хотела заглянуть в газету, снова зазвонил звонок.

Я поспешила к двери и с нетерпением её открыла и, когда увидела за ней Лоренца, Лиану и Ширли, я, смеясь, бросилась им на шею.

- Я принёс с собой свежие булочки, - сказал Лоренц, поднимая вверх пакет. - Ведь у твоей бабушки есть этот ужасно вкусный клубничный джем.

- Несколько банок ещё осталось, - ответила я. – Но, кажется, нового нам не видать. Думаю, моя бабушка снова исчезла.

- Что? - спросил Лоренц и протиснулся мимо меня в коридор. - Ах, тёмный герой тоже уже здесь, - промурлыкал он, когда обнаружил Адама на кухне, и поправил свою рубашку. - Когда-нибудь я заманю его на свою сторону.

- С прекрасным принцем ничего не получилось? - спросила я, следую за Лоренцем, который быстро шмыгнул на кухню.

- А кому вообще нужен прекрасный принц, - вздохнул Лоренц. - Я хочу что-то более приземлённое.

- Тогда найди себе дерево, - невозмутимо ответил Адам.

- Зануда! - прорычал Лоренц, бросая пакет с булочками на кухонный стол. Потом он целеустремлённо направился к кофеварке. - Дорогуша, ты должна всё мне рассказать. Я понятия не имею, что случилось с тех пор, как ты исчезла.

- Именно, - подтвердила Лиана и достала из кухонного шкафа тарелки и чашки.

- С удовольствием, - ответила я, и когда стол был накрыт, да к тому же я обнаружила ещё две банки клубничного джема, я начала рассказывать: об Арпади, о Бальтазаре, о снежном гноме и граале патрициев. Когда я заговорила о маме и дедушке, Лоренц затаил дыхание.

В конце концов я добралась до того места, когда в Антарктике появился Адам, в сопровождении Дульсы и Сесилии. Когда я рассказывала о битве, которую нам пришлось пережить, Лоренц вздохнул, а Лиана вцепилась в край стола.

- А потом Дульса и Сесилия вывели Бальтазара из строя гигантским огненным потоком, - подойдя к концу, сказала я. - Но своим последним огненным шаром Балтазар попал в Сесилию. Она погибла на месте, - последние слова я прошептала шёпотом, и после этого все в комнате замерли.

- Её будут хоронить сегодня после обеда, - сказал Адам. - Но семья не хочет, чтобы присутствовал кто-то ещё. К сожалению, мы не сможем с ней попрощаться.

- А Бальтазар? - спросил Лоренц скрипучим голосом.

- Его утащил огромный, чёрный дракон. Мы не знаем, жив ли он ещё или умер.

- Ничего себе! - заметила Ширли. - Это просто нечто. Теперь всё изменится.

- Почему? - спросила я. - Что случилось в Акканке, после того, как я исчезла?

- Это было невероятно, - радостно сказал Лоренц. - Все бросились к драконьем пещерам, полный хаос. Репортёры подрались с силами безопасности, а Грегор Кёниг провозгласил чрезвычайное положение и вызвал Чёрную гвардию. Акканку эвакуировали, и это заняло несколько часов.

- Мне так жаль, но я не могла исчезнуть по-другому. Хотя Виллибальд Вернер признался, что его дочь похитили и что его шантажируют, но я была не в силах выполнить условия, при которых он был готов отменить своё решение. Арпади застряли в Акканке, и это был мой шанс, подобраться к граалю патрициев и положить всему конец.

- И это сработало, - сказал Лоренц. - С ума сойти, какое Энакин устроил здесь представление, и всё только для того, чтобы заманить тебя в Антарктику.

- А теперь всё вернулось к прежнему? - разочарованно спросила я. - Всё, что мы предприняли, чтобы хоть что-то изменить, не принесло никаких результатов?

- Нет, - сказал Адам, указывая на «Хронику короны», которая всё ещё лежала на столе.

- Адмирал наконец предпринял необходимые меры. Заклинание, которое вы где-то установили, громко и ясно объявило, что за исчезновение девушек ответственен Бальтазар, и кроме того, кто-то ещё добавил имя Кассандры Вернер. К тому же примус сам объявил, что выполняет ещё только волю величайшего преступника в истории. Адмиралу пришлось действовать, ведь в итоге даже погибла студентка.

Я бросила взгляд на передовую статью газеты:

Было образованно временное правительство

Виллибальд Вернер был отстранён от должности единогласным решением сенаторов, после того, как Чёрная гвардия в скрупулёзном расследование выяснила, что бывший сенатор по вопросам национальной безопасности, Хеландер Бальтазар, шантажировал примуса и заставил его произвести обширные изменения в законодательстве.

Хеландер Бальтазар несёт также ответственность за исчезновение похищенных Морлемами девушек, в том числе и Кассандры Вернер. Как изложил адмирал в интервью, правительство, которое подвергается шантажу, не приемлемо для либерального общества. Являясь ответственным за армию, адмирал занял во временном правительстве пост председателя и уверил, что обеспечит скорейшую организацию новых выборов.

Под влиянием Хеландера Бальтазара, кажется, также находилась семья Арпади, которой теперь запрещён въезд в Объединённый Магический Союз. В столицу Шёнефельде нельзя входить ни им, ни Хеландеру Бальтазару. Общепринятое заклинание изгнания было произнесено Жоржеттой фон Норденах.

Далее целительница нашего народа заверила, что сделает всё от неё зависящие, чтобы такие инциденты больше не повторились.

Кроме того, она активно прилагает усилия, чтобы последние, произведённые Виллибальдом Вернером изменения в законодательстве, были незамедлительно отменены. Также аннулирован запрет на творения Константина Кронворта. В литературном разделе газеты вы найдёте опубликованным его актуальное творение «Королевская кровь», за которое он, в облике героя Красного Мстителя, требовал признания.

Как он уверил нас в интервью, он чувствует себя как отверженный деятель искусств, втиснутый в позицию, критикующую общество и будет прилагать все усилия, чтобы свободу слова никогда больше не подавляли.

- Поразительно, - сказала я.

- Да, и в этот момент либерального умонастроения нужно совершить что-нибудь, что воздействует на общественное мнение, - ухмыльнулся Адам.

- А что для этого подходит лучше, чем любовь?

- Определённо, - ответил Лоренц, откусив от своей булочки с джемом. - Но растения мы на всякий случай оставим. Никогда не знаешь, кто ещё захочет нам навредить.

- Как удобно, что Красного Мстителя мы знаем теперь лично и сможем регулярно напоминать ему о том, за что он хотел бороться, - вставила Ширли.

- Если бы кто-нибудь сказал мне это год назад, я бы посчитал его сумасшедшим, - сказал Лоренц, широко улыбаясь. - Надеюсь Константин Кронворт не забудет, что мы помогли ему.

- Если забудет, мы охотно ему напомним, - сказала я и направилась к кофеварке.

Я некоторое время размышляла, но потом открыла конверт бабушки.

Действительно, подумала я, когда прочла, что она ушла на заседание городского совета. Она всерьез намеревается остаться здесь и бороться. Но подспудно я все равно была готова к тому, что у нее снова появятся сомнения и она захочет уединиться.

- Ты знаешь другие атрибуты власти? - спросил Лоренц, когда я вернулась с кофейником к столу, накрытому для завтрака.

- Нет, - сказала я. - Еще нет, но если Бальтазар когда-нибудь встанет на ноги, то я теперь знаю, что он тоже ищет атрибуты власти. Я должна опередить его. Только так я смогу помешать ему вернуться к власти, и не дать патрициям забыть, что они члены либерального общества.

- Ты имеешь в виду, что мы не дадим забыть, - напомнил Адам и подозвал меня к себе.

- Именно это я и имела в виду, - ответила я, улыбаясь и охотно поддалась, когда он притянул меня к себе и усадил на колени.

Вечером я уединилась в саду и зажгла огонь. Адам хотел позже присоединиться ко мне, а пока я наслаждалась моментом тишины, после того как Лоренц, Лиана и Ширли провели весь день у меня. Они собирались отпраздновать большой успех нашего мероприятия в «Гостиной Шенефельде» с Кимом Гёрнером. Лоренц даже расчитывал встретиться с Константином Кронвортом, но я горячо надеялась, что он всю ночь будет заниматься новым обликом Тенненбоде. Кроме того, я не чувствовала себя нстолько хорошо, чтобы идти развлекаться.

Завтра утром нужно будет снова рано вставать. Из-за политических беспорядков лекции сегодня отменили, но завтра снова всё пойдёт по нормальному руслу, ну, не совсем.

Адам хотел осуществить свои намерения и объявить всему миру о том, что мы пара, а я всё ещё не знала, действительно ли должна это приветствовать. Может быть я смогу убедить его отложить ещё ненадолго это публичное признание.

В этот момент я услышала тихий шелест в саду.

- Не пугайся,- тихо прошептал тоненький голосок.

- Дульса? - удивленно спросила я.

- Да, - робко ответила она, словно извиняясь за свое появление.

- Я рада, что ты здесь, - сказала я. - Садись рядом со мной! - я ещё хотела спросить, как она себя чувствует, но почему-то вопрос застрял в горле. Как же ей себя чувствовать? Два дня назад она потеряла сестру.

- Дома сейчас просто невыносимо. Я рада, что завтра в Теннебоде снова начнутся лекции. Скорее всего, я вообще перееду в Акканку.

- Что случилось? - спросила я.

- Моей маме нехорошо, она убита горем. Всё ещё намного хуже, чем обычно. Отец и я решили сегодня, что дадим ей клубневые ягоды. Иначе она не вынесет больше ни дня. Мы боимся, что она совершит самоубийство, - Дульса положила подбородок на колени. - Твоя бабушка сейчас как раз у нас и всё подготавливает.

- Мм, - ответила я.

Я не знала, как на это смотреть, приветствовать или нет, ведь я не могла судить, насколько действительно плохо чувствует себя мать Дульсы.

- Собственно, почему Сесилия никогда не разговаривала? - спросила я, после того, как мы какое-то время сидели молча.

Дульса сжала губы, уставившись в мерцающее пламя небольшого костра перед нами.

- Мы были не просто двойняшками, Сельма, - в конце концов тихо сказала она, когда я уже думала, что она не ответит.

- Я знаю, вы были магической парой, - осторожно произнесла я.

- Я не это имею ввиду. Мы были тройняшками.

Это слово какое-то время висело между нами, пока до меня дошло.

- Тройняшками? - недоверчиво повторила я.

- Именно. У нас была сестра. Её звали Джулия. Её похитили Морлемы.

- Девушки ещё живы, - выдохнула я. - Бальтазар похитил их и держит в плену. Он стёр их воспоминания и использует в качестве рабов.

- Откуда ты это знаешь? - недоверчиво спросила она, и я не могла винить её за сомнения.

- Очень просто, он сам рассказал мне, - ответила я.

- Это значит, что Джулия ещё жива? - Дульса твёрдо посмотрела на меня, в её глазах пылал невероятно интенсивный огонь.

- Скорее всего, - ответила я. - Не важно, чего это будет стоить, Дульса. Я помогу тебе найти её.

Я просто пообещала ей это, потому что думала, что смогу таким образом компенсировать потерю, которую перенесла Дульса.

- Всё не так просто, - к моему удивлению ответила Дульса.

- Я не понимаю, - растерянно ответила я.

- Ты и не сможешь, потому что ничего не знаешь о бремени нашей семьи. Наша сестра Джулия была не простым ребёнком, в ней было что-то плохое, даже если нельзя так думать и говорить. Она убивала животных ради забавы, не понимая, что в этом ужасного. Насколько я себя помню, она мучила Сесилию и меня и неоднократно причиняла нам боль во время игры. Скоро она поняла, что ей просто нужно сказать, что это случилось нечаянно, и моя мать её прощала. Тогда я ненавидела её за это, но теперь начинаю постепенно понимать, что матери ничего другого не оставалось. Ведь Джулия её дочь, точно так же, как Сесилия и я. Она не могла её ненавидеть, поэтому всегда прощала. С каждым годом становилось всё хуже, а её злые поступки всё более нелепыми. Мы не могли спокойно спать, потому что всегда боялись, что она придёт ночью в нашу комнату и подожжёт нам волосы. Незадолго до нашего шестнадцатилетия её похитили Морлемы. Для меня это было освобождением, но мама и Сесилия не смогли с этим справиться. Моя мама впала в депрессию и утянула за собой Сесилию. Однажды она поведала мне, как сильно ей стыдно за то, что она радуется, что Джулия исчезла. С того дня Сесиля больше не разговаривала. Внезапно она стала намного ближе к матери, чем ко мне. В глубине души я думаю, что Сисилию мучило то же чувство вины, та же противоречивость чувств между радостью и стыдом. Она вместе с мамой замкнулась в себе, провалившись в депрессию, и спираль с каждой годовщиной, проходившей с исчезновения Джулии, опускалась для обоих всё ниже.

- Господи, - сказала я.

- Я знаю, - сказала Дульса. - Моя бабушка была единственная, кто говорил об этом вслух. Но с тех пор как она умерла, все стало намного, намного хуже.

- Мне очень жаль, - ответила я.

- Не нужно нас жалеть, ты же не виновата, никто не виноват.

- Будет лучше, если вы дадите матери клубневых ягод, чтобы она успокоилась.

В ее случае, наверное, действительно лучше просто все забыть.

- Да, - сказала Дульса, растягивая слова. - Я еще должна извиниться перед тобой.

- За что?

Я удивленно взглянула на нее.

- Это я подсунула вам гройзель-крыс в жилую башню.

- Ты?

Я в ужасе посмотрела на нее, вдруг вспомнив все неприятности со Скарой, всеобщее волнение и страх, что за нами следит палата сенаторов.

- Прости. Я заметила в какой эйфории пребывал Адам, а если боец Черной Гвардии так реагирует, значит ты должна была передать ему ключ к абсолютному успеху в битве. Но ты не хотела ничего рассказывать, а я не хотела настаивать. Гройзель-крысы сообщили мне о твоих заметках.

- Поэтому ты могла так необыкновенно хорошо сражаться, - заключила я тонким голосом.

Но могла ли я упрекать Дульсу?

- Ничего страшного, - вздохнула я. - Благодаря тебе наша жилая башня стала одной из самых хорошо защищенных от прослушивания комнат в Тенненбоде.

Дульса улыбнулась, и мы ещё только молча смотрели на пламя небольшого костра.