Леди Ванесса. Часть 3 "Отрочество"

Глава 98 ок

Простому человеку всегда хочется стабильности: приятно думать, что завтра будет, как минимум, немножко лучше, чем сегодня. Алиса была простым человеком и умела ценить то время, когда ничего не происходит. После прошедших событий Ванесса сумела завязать с разгульным образом жизни, но, на взгляд Алисы, стала какой-то пришибленной, что ли. Она была не очень болтливой, задумчивой, подолгу сидела и смотрела в окно. У Алисы складывалось ощущение, что Ванесса переосмысливала свою жизнь. Она стала помогать Шакалу в лаборатории. Научившись использовать свой новый орган в левой руке, она сцеживала из себя небольшие порции регенерина. На основе этой уникальной жидкости Шакал изготавливал целительные мази и прочие лекарства. Также Ванесса помогала Алисе с её работой: даже когда она просто находилась рядом с ней на ресепшене, это привлекало очень много внимания и клиентов. Видя, что рабочих рук у них прибавилось, Шакал предложил, чтобы их ресепшен работал 24 часа в сутки. Поскольку у них на складе образовался небольшой профицит, он тоже будет работать на ресепшене. От такого предложения девчонки позеленели: ну зачем им СТОЛЬКО денег? И это они производили всякую мелочёвку — от клея до зубной пасты. Правда, иногда Шакал выдавал такие сокровища, что официально их продать они не могли, и приходилось сбывать их через чёрный рынок, а так они рисковали привлечь внимание организованной преступности. В общем, решительное Ванессино «НЕТ» задушило эту инициативу. Вечера они проводили все вместе, развлекая друг друга разговорами. Шакал знал фантастически большое количество историй, легенд и событий, происходящих в каких-то других странах. Когда они не говорили о разных байках, Шакал делился с ними знаниями, точнее — знаниями он делился в первую очередь с Алисой. Из того, что он рассказывал в области анатомии, алхимии и прочем, Ванесса многое знала. Алиса слушала его, раскрывая от удивления рот, — так он интересно рассказывал о тайнах науки. Как-то раз Ванесса принесла на их вечерние посиделки гитару, и теперь их досуг разбавлялся музицированием. Спустя какое-то время он заставил Алису выучить нотную грамоту и освоить дудочку для начала, а также научиться играть на гитаре. Было нелегко, но Шакал оказался опытным и эффективным учителем. Действуя методом кнута и пряника, он стимулировал работу мозга Алисы на обучение. Кнутом были физические наказания — Шакал не гнушался шлёпать Алису по мягкому месту. Поначалу Алиса подумала, что он так к ней пристаёт, и в душе подхихикивала над ним, а потом поняла: не пристаёт. Зад БОЛЕЛ. Иногда доходило до того, что пряник — а это были очередные интересные истории из жизни чудного сыщика по имени Шерлок Холмс — Алиса слушала стоя и с заплаканными глазами. Как-то незаметно и просто Алиса очень сильно привязалась к Шакалу. Его начитанность и интеллигентность притягивали её к нему, правда, иногда её пугала его запредельная безжалостность и прагматизм. Она помнила своего отца: он был сыщиком, как пресловутый Шерлок Холмс из историй, которые рассказывал Шакал. В своих фантазиях ей очень нравилось сравнивать отца с Шерлоком. Наверно, поэтому она так любила эти истории. Отчим тоже был хорошим человеком — правда, очень набожным, так что каждые выходные они проводили в храмах. Мать прониклась религией, а Алиса нет. Когда в Ритании появилась новая религия и церковь Истинного Бога, всё стало намного хуже. Каждый день, всё свободное время они были там, и в выходные по полдня. Алиса терпела, пока не началась регистрация. Магия для мага — это его душа, и тут даже Алиса не выдержала. Приносить свою душу в жертву богу, каким бы хорошим он ни был, безумцев нет. Алиса иногда задумывалась над тем, как она относится к Шакалу. Любит ли она его? Наверно, любит. Хочет ли она его? Нет, не хочет. Может, если бы он был лет на двадцать помоложе и сам сделал первый шаг, то она бы не устояла. Но он не делал. Алиса приучила себя думать о Шакале, как о новом отце, именно отце, а не отчиме. Отец — это что-то близкое и родное, а отчим — что-то далёкое и холодное, даже на звук.

На третий месяц работы «АлхимикФАРМа» к ним пожаловал ревизионный инспектор. Шакал, недолго думая, дал взятку, и инспектор признал, что «АлхимикФАРМ» соответствует высочайшим санитарным стандартам.

Шакал сразу подумал, что это Ж-Ж-Ж — неспроста, и на всякий случай послал коробочку с выдранными зубами молодчиков в дирекцию банка, а ещё в коробочку положил маленькую записку: «Тут ещё так много места». В банке правильно поняли намёк, и процент по кредиту упал до нуля. Но ещё ровно через две недели к ним пожаловала госпожа финансовый инспектор, и Шакал понял, что на этот раз банк здесь ни при чём. Их контора слишком успешная, они теснили конкурентов дешевизной и качеством своей продукции. Если бы конкуренты объединились в большой кооператив, они бы легко задавили «АлхимикФАРМ». Но это была долгая, бюрократическая, логистическая и административная процедура, требующая большой консолидации предприятий. В общем — непосильная.

Шакал задарил госпожу финансового инспектора подарками: очень ценным мылом, не будем говорить из чего, и эксклюзивными духами. Госпожа финансовый инспектор растаяла — женщина всегда остаётся женщиной, каким бы чиновником она ни была. Решив, что человечка надо дожимать, а на деньгах нужно экономить, Шакал трахнул сотрудницу ревизионного департамента прямо на алхимическом столе.

На Алису было страшно смотреть. Та порывалась ворваться в лабораторию и повыдирать все патлы госпоже финансовой бляди. Ванесса еле удержала подругу — так уж ей хотелось устроить скандал за учинённый беспредел и насилие над безобидными предпринимателями.

Алиса привыкала, что Шакал живёт как монах: никаких пороков у него не было, алкоголем он не злоупотреблял, по женщинам не ходил, азартными играми не увлекался, он постоянно трудился, а всё свободное время уделял им двоим. А тут, понимаешь, приходит какая-то тётка и… на их родное позарилась! Крики и стоны были слышны аж до первого этажа. В общем, финансовая проверка прошла успешно, только инспектору за большие деньги пришлось вызывать карету. У неё не сходились ноги, и самостоятельно идти она не могла.