Кузнецов в стране аниме

Глава 7. Здесь водится маньяк!

Я быстро полетел домой. Дорога заняла менее получаса, и я понял, что становлюсь все быстрее и быстрее. Есть еще куда развиваться!

Первым я встретил Тоджиро и он был в полной норме.

— Глава! Я не знаю, что на меня нашло! Мне казались странные вещи!

— Не волнуйся, это был просто морок и теперь он отступил. Надо привести в себя всех! Помоги мне с этим, объясняй тем, кого встретишь, что все, что им казалось, просто бред.

— Слушаюсь! — бодро сказал повар и куда-то убежал.

Потом я увидел Мику и Нику. Они все еще сидели в библиотеке, их лица были распухшими от слез. Я уже хотел было пойти с ними поговорить, как услышал следующий диалог:

— Мика! Я не смогу с этим жить. Наши дети мертвы. Я отправлюсь за ними, прости меня.

— Я тоже. — девушки начали опять рыдать. — Но ты не думаешь, что мы должны отомстить за наших детей? Вдумайся в это! Этот изверг убил своих детей! Наших детей! Такие не достойны жить!

— Я согласна с этим. — ответила Ника. — Но что ты предлагаешь?

— Он скоро вернется. Я уверена в этом. А если и нет, то мы его найдем и убьем. Вдвоем справимся! Ты сменишь внешность. Этот кобель точно поведется. Он переспал со всеми женами своих солдат и генералов! Даже с госпожой Мичико, а ведь ей уже 72 года! В общем, усыпишь его бдительность, а я подойду сзади и зарублю его.

— Отличный план! — просияла Ника. — Расквитаемся с ублюдком, а потом убьем себя.

Мне этот план не показался отличным. Услышав его, я слинял.

Большинство ребят был в смятенных чувствах и не пытались напасть на меня. Объяснить им все было не трудно. Чего не скажешь о Джине. Когда я его увидел, он говорил со своей женой. Чуть не заржал, когда услышал их диалог:

— Ты умерла. — со скорбной физиономией сказал генерал.

— Джин, я стою перед тобой и разговариваю! — вздохнула женщина средних лет.

— А не должна, ведь ты умерла.

В это время они заметили меня, все же захихикал наверное.

— Глава! Я все же не смогу вас простить за убийство моей жены! Примите мою отставку!

— Меня никто не убивал! — еще раз повторила женщина.

Джин с серьезной рожей посмотрел на жену, подумал, потряс головой и изрек:

— Я уверен, что видел, как глава убивал тебя! Ты меня не обманешь, женщина! Я все видел!

— Глава, просто подождите пару дней, до него дойдет. Он всегда такой упертый как баран. Если во что-то поверил, то разубедить очень трудно.

Я кивнул.

— Понимаю. Как вас зовут?

— Сакура.

— А я Ренджи. Можете звать по имени. Вы знакомы с Микой и Никой?

— Конечно. Они часто к нам на обед приходят. А еще Ника наша с Джином дочь.

Я чуть не поперхнулся. Джин никогда не говорил, что Ника его дочь. А Ника всегда звала Джина по имени.

— Из-за этого тумана они убеждены, что я убил их детей.

— Как нелепо. — пробормотала женщина. — У них же даже не было детей.

— То-то и оно. Но у них, возможно, больше общего с Джином, чем кажется.

Женщина рассмеялась:

Я поняла. Поговорю с ними. Не волнуйтесь. — сказав это, она потянула Джина за рукав. Он было пошел за ней, как вдруг остановился и спросил.

— Глава. Почему вы не знали как зовут мою жену?

— Потому что ты никогда о ней не говорил.

— Значит вы с ней переспали даже не узнав имени?

— Идиот! Я не спала с главой! Я с ним сейчас впервые встретилась!

Джин нахмурился как будто до него что-то стало доходить.

— Глава! Так вы не спали с моей женой?

— Естественно! Ты хоть подумай, ну зачем мне это делать?

Джин задумался, посмотрел на жену и сказал:

— И в правду. Зачем? Она у меня уже старая.

Все-таки генерал у меня тупой.

Его жена, кстати, разрулила проблему с Микой и Никой. В общем, к концу дня проблема была исчерпана.

Через пару дней пришли солдаты Оды и попросились к нам в клан. Ода не вернулся, а они больше не хотели жить под правлением этого самодура. Так все владения Оды перешли ко мне без боя.

Немногочисленные жители земель Судзуки тоже были рады вступить в клан Саката. Правда их земли были отделены от Саката Казамой и Санадой. Но я не видел в этом проблемы. В конце концов у России тоже есть Калининградская область.

Теперь у клана Саката была самая большая земля и огромная армия. Акияма, Казама и Санада присягнули мне, когда я спас их от Оды. Мне уже казалось, что я объединил Японию, когда начало происходить что-то странное.

— Глава Саката! Глава Саката! Вас просят посетить место преступления!

— А что там такое? — удивился я. У нас в стране все относительно мирно и спокойно. Конечно, преступления случаются. Но я наладил прекрасную работу полиции, никакой коррупции и детективами могут стать только действительно умные и справедливые люди.

А вы думали, что я только развлекаюсь и тренируюсь? Ха! Я весьма преуспел в государственных вопросах.

— Ты? — спросил насмешливый голос в моей голове. — А я думала, что это я составила все законы и подобрала правильных людей. Потому что кое-кто сказал: ну мне лень, тут столько бумажек, голова пухнет. Я не мечтал работать, разберись сама — процитировала хранительница меня моим же голосом.

— Энн, ты же понимаешь, что без печати с моим именем ничего не вышло бы? А ты издала столько законов и указов, что пока их всех одобришь утомишься. Очень тяжелая работа. И опасная. А ты не смейся, так работая можно до тендовагинита допрыгаться.

— Не волнуйся, Кузнецов. Однажды ты его точно заработаешь.

— С чего вдруг?

— Ну, ты же мечтал рок-звездой стать? На гитаре пилить быстрее Мальмстина раз в сто? Александр Кузнецов современный Паганини с электрогитарой. — продекламировала она и добавила, смеясь:

— Ладно. Я сейчас говорить не могу, но сдержаться было трудно. Пока. — сказала Энн и пропала.

Пока я говорил с хранительницей в голове, пацан рассказывал о том, что у нас завелся серийник, который оставляет тела обескровленными.

Хммм. Откуда здесь вампир? — подумал я. — В тегах «вампиры» вроде не было.

На месте преступления меня ждал детектив Цуда. Он одет в традиционное кимоно темных тонов. На поясе, естественно, висит катана. Одежда практичная, но не лишена некоторой изысканности, подчеркивающей его положение.

Подчеркивать положение здесь очень любят. Даже дома! Вообще не умеют люди расслабляться. Вот я парень простой, люблю обычные футболки и треники, но здесь их нет, точнее не было. Заказал швее сшить мне парочку. Так, когда я их ношу, а меня кто-то видит, то смотрят как на умалишенного.

А ведь я всем подарить хотел. Парни должны были оценить удобство, но даже Джин отказался.

Спросил у Мики, да что не так? Почему всем они так не нравятся? Так она выдала:

Эти твои футболки и треники… Как же удручающе банально и безвкусно! Они — воплощение примитивизма, где удобство превознесено над красотой.

Футболка — это просто кусок ткани, безликий и бездушный, лишенный изысканных деталей, которые могли бы говорить о вкусе своего владельца. Никакого кроя, никакого намека на искусство портного. А треники! О, это вообще вершина безвкусицы (тут она схватилась за голову) — мешковатые, бесформенные, они словно нарочно созданы, чтобы скрыть любое подобие изящества.

Где здесь место для благородных тканей, для тончайшего шитья, для изысканных аксессуаров? Где драматургия линий, где игра текстур, где та самая магия, которая превращает одежду в искусство?

Она еще полчаса толкала что-то про стремление к прекрасному, серую массу, какое-то сияние. Но я уже не помню… Парни, вы наверно знаете это странное состояние, когда звуки, еще недавно такие четкие и понятные, вдруг начинают терять свои границы. Почему-то это только при разговоре с женщинами так бывает.

Сначала ты слушаешь, или хотя бы пытаешься слушать, улавливаешь каждое слово, вникаешь в смысл, или пытаешься его найти, но потом что-то меняется. Слова будто начинают плыть, сливаться в одно непрерывное течение, как река, которая теряет свои берега. Голоса превращаются в фон, в монотонный гул, где уже невозможно различить, где заканчивается одно предложение и начинается другое.

Ты пытаешься сосредоточиться, поймать смысл, но он ускользает, как песок сквозь пальцы. Звуки становятся абстрактными, словно чужими, и ты чувствуешь, как будто находишься снаружи, наблюдая за всем со стороны. Это похоже на то, как если бы язык, который ты знал с детства, вдруг стал незнакомым, чужим, и ты больше не можешь расшифровать его.

Наверное, это имели ввиду, говоря что женщины с другой планеты. Переходят на свой язык не замечая, а потом ты виноват, что не слушал! И не докажешь ведь, что слушал! Я пытался, не выходит.

«Если ты слушал, то почему ничего не понял!»

— Ну ты же сама говорила, что я дурак. — пытался оправдаться. — вот и не понимаю.

— Александр, не прикидывайся дураком!

— Так я дурак или только прикидываюсь? — уточнил я.

Зря уточнял. Бррр, страшное воспоминание. Так вот про Цуду.

Ему хоть и около пятидесяти, но он мужик подтянутый. Лицо — с четкими, суровыми чертами — как будто высечено из камня. Вот у Джина лицо тоже суровое, но кирпичом, а тут совершенно другое.

Как-то он на меня сейчас сурово посмотрел. Его взгляд — это отдельная история. Он смотрит на меня с холодной проницательностью, будто уже знает все, что я хочу скрыть. Пробирает.

Голос низкий, спокойный, жесткий. Каждое слово взвешено, каждое замечание — как удар кинжалом, точный и безжалостный. Он не тратит времени на пустые разговоры, и это заставляет меня чувствовать себя немного неуютно. Все-таки он моя противоположность. Я-то поболтать люблю, а с ним даже начинать смысла нет.

— Глава Саката, прошу вашего внимания! — строго сказал Цуда. — Обратите внимание на эти капли крови.

Он указал на ворот жертвы. На нем было буквально пара капель крови.

— Эта вся кровь. Тело полностью обескровлено. Я попросил вас прийти, т. к. это не первое подобное дело.

Я склонился над телом, пытаясь найти следы укуса.

— Там ничего нет. На теле нет никаких повреждений. Мы не представляем как его обескровили. Нет ни дыр, ни разрезов, ничего. Еще важный момент: преступника ни разу не видели.

— Мне сказали это серийник? Сколько всего жертв?

— Этот восемнадцатый, — нахмурился Цуда.

— А когда появилась первая жертва?

— Вчера.

Я чуть не поперхнулся. Такая скорость поражала. Надо было срочно что-то делать. Если тут серийники орудуют с такой скоростью, то мне скоро объединять нечего будет.

— Первая жертва, — продолжил свой рассказ Цуда. — Генерал Томоюки.

— Чтоооо??? — я был в шоке. Из глаз покатились слезы, я не мог поверить своим ушам!

С генералом Томоюки я общался не меньше, чем с Джином. А то и больше, потому что Томоюки был таким же обжорой, как и я. Мы прекрасно понимали друг друга. Наши разговоры, с чего бы они не начинались: с обсуждения стратегий и тактик, обсуждения груди Мики, красивых ног Ники или удобства повозок, неизбежно сводились к главному — еде.

Однажды, во время важного совещания, Томоюки вдруг прервал доклад о дислокации войск и спросил: «А ты пробовал новые моти с зеленым чаем из чайной у храма?» Я, конечно, тут же забыл про все карты и доклады и начал с энтузиазмом рассказывать о том, как на прошлой неделе объелся рамена в той забегаловке за углом. Мы сидели, увлеченно обсуждая, где лучше соус для удона, а наши подчиненные смотрели на нас, как на сумасшедших. Но кто их будет слушать? Они же даже не понимают, что настоящая стратегия — это знать, где подают самые сочные гёдза.

К сожалению, так хорошо совещания проходили только если на них не присутствовали зануды вроде Джина. Он только о деле говорил, а вот с Томоюки было классно!

Наши встречи часто заканчивались тем, что мы отправлялись в какой-нибудь ресторанчик, о котором Томоюки слышал от своего повара. И вот мы сидим, едим, обсуждаем, как бы нам организовать доставку суши прямо на поле боя. «Представь, — говорил он, — солдаты идут в атаку, а у них в сумках — бенто с тунцом и васаби! Мотивация сразу возрастет!»

А однажды мы даже устроили соревнование: кто больше съест тарелок суши за час. Закончилось это, конечно, тем, что мы оба еле доползли до дома, но зато поняли, что настоящая дружба измеряется не годами, а количеством съеденных вместе калорий.

Так что, если вы вдруг увидите двух серьезных мужчин, которые с важным видом обсуждают, где лучше темпура, знайте — это не просто обжоры. Это стратеги, которые знают, что настоящая победа начинается с сытого желудка.

— Первая жертва — генерал Томоюки. — повторил Цуда.

— Но почему я об этом не знал?! Почему мне не доложили? — я сорвался на крик.

— Успокойтесь, глава Саката. Я сам об этом узнал только пару часов назад, когда обнаружили тело генерала. По заключению лекаря его убили вчера около 23 часов вечера. Вы желаете осмотреть тело? Его еще не убирали.

— Да, пойдемте.

Мы пришли домой к Томоюки. Его убили в его кабинете, тело лежало на полу, вся его одежда была в крови.

— Почему вы считаете, что это тот же убийца, тут же так много крови?

— Вы правы. Крови очень много, но она вся на одежде. Внутри тела ее больше нет. Оно полностью обескровлено. Но на генерале, как и на другой жертве нет никаких повреждений.

Судя по тому, как испачкана его одежда, ему перерезали горло. Но посмотрите на него, оно цело. В этом и проблема. Я пока не успел посетить все места преступления, их 18, но уже получал данные от других детективов.

Все 18 тел…

— Детектив! — нас прервал молодой парень, помощник детектива Цуды. — Появились новые жертвы, их еще 25!

— Что за чертовщина? — воскликнул я.

— Глава! Мы должны поторопиться. Все 18 тел обескровлены, на первом теле было очень много крови; на последующих намного меньше.

Мое предварительное заключение: он собирает кровь. Не хочет потерять ни капли. Зачем ему нужна кровь пока не известно. Проанализировав информацию о других телах, я пришел к выводу: он готовиться к нападению на кого-то могущественного. Поэтому я хотел ввести вас в курс дела.

— Почему вы так решили, детектив Цуда. — спросил я.

— Первая жертва — генерал Томоюки, — начал объяснять Цуда. — Он действительно силен. При его убийстве было потеряно много крови. Но на одежде генерала не вся его кровь. Значит преступник забрал ту кровь, которая не выплеснулась.

Следующая жертва — слабая женщина, жена министра финансов. Там все чисто. Ни капли крови не осталось.

Потом преступник стал выбирать более сильных жертв. Иногда оставались капли крови. Тогда он продолжал повышать свое мастерство, выбирая жертв того же уровня силы. Когда получалось чисто, он продвигался дальше.

Я не знаю с какой целью он это делает, но целит явно на какого-то сильного. Притом на кого-то определенного.

— Почему вы так подумали? Может ему просто надо много крови? — спросил помощник детектива.

— Он явно тренируется не потерять ни капли крови. Это важно. Не знаю, что он задумал, но уверен, что для этого нужна абсолютно вся кровь до последней капли какого-то конкретного человека. Возможно нескольких.

Глава, посмотрите сюда! — Цуда показал мне карту на которой был наш город и ближайшие деревни. На ней было 18 пронумерованных крестов.

Это места преступления. Как видите, все они находятся рядом друг с другом. Тот, на кого он охотится, точно в нашем городе, даже в нашем районе. Притом, скорее всего ему нужны вы.

Моя голова загудела. Я вдруг вспомнил, что если умру тут, то это будет насовсем.

— Детектив Цуда! Важные новости! Напали на Генерала Кимуру!

— Что? — проорал я. — На Джина?!

— Так точно! Но не переживайте, генерал жив!

От сердца отлегло.

— Детектив Цуда, нам нужно спешить у Джину. Он должен что-то знать.

Мы с огромной скоростью дошли, почти добежали до дома Джина. Он рассказал нам, что вдруг почувствовал на шее рану и что из нее как будто медленно выкачивают кровь. Что-то держало его. Но он смог вырваться. Когда он вырвался, рана на шее исчезла.

— Понятно. — подал голос Цуда. — очевидно, что преступник владеет исключительно сильной энергией и совершает убийства с ее помощью.

— Да, — подтвердил Джин и обратился ко мне. — Ренджи, я уверен, это Судзуки!