Кузнецов в стране аниме

Глава 5. Где же ты, Энн?!!

Армия Оды быстро отступила. Можно сказать, что минут за двадцать её и след простыл. «Как интересно, — задумался я. — Когда подходили, то за час видно было, тут 20 минут и фить! Как не было!»

— Не удивительно, — сказала Энн. — Как ты заметил, Ода тот еще слащавый позёр. Ты пока про своих тараканов думал, он шёл со скоростью 2 километра в час! Быстрее-то не может, его в карете укачивает!

— Не заметил…

— Это тоже не удивительно, — засмеялась хранительница.

Я пристально посмотрел на Энн и попытался прочитать её мысли. Ничего не получилось, а она только рассмеялась.

— Почему не выходит-то? — произнес я, роясь в памяти и пытаясь вспомнить как читать мысли. Ведь если Энн имеет те же способности, что и я, то нужно просто вспомнить как Ренджи читал мысли.

— Хорошая попытка, но ничего не выйдет. Ренджи телепатией не владел. А я это могу, как твой хранитель. — Ответила Энн на мой немой вопрос.

— Ну вот, — поник я. А так хотелось узнать, что она обо мне думает.

— Я тебе и так скажу, Кузнецов. Ты дурак, но забавный.

— Это одобрение?

— Можно и так сказать, — Энн улыбнулась приятной улыбкой.

А потом был пир! Мы праздновали победу над Одой. Я стоял на краю обеденного зала, оглядываясь вокруг, и не мог сдержать улыбки. У меня только что слюни не текли. Хотя может и текли. Тут я за себя не отвечаю. Никто бы не сдержался. Судите сами!

Столы буквально ломились под тяжестью яств, которые будто сошли со страниц древних легенд. Золотистые румяные пироги с мясом и рыбой, дымящиеся миски с наваристыми похлебками, горы свежих овощей и фруктов, сочащихся соком. А в центре всего этого великолепия возвышался огромный запеченный кабан, украшенный яблоками и зеленью, будто сам король пира.

Повар превзошел самого себя. Я подошел к столу, взял в руки кубок с вином и поднял его в сторону кухни, где повар, уставший, но довольный, стоял в дверном проеме. Его лицо светилось гордостью, и я знал, что этот пир запомнится всем надолго.

Потом в центр зала вышел Джин. Парни зашептались: «сейчас опять речь толкать будет!»

— Глава клана Саката Ренджи-сама, — начинает он, и его слова звучат, как гром среди ясного неба. Я чуть не захихикал, еле сдержался. — Сегодня я стою перед тобой не просто как воин, не просто как человек, который видел сотни битв и тысячи смертей. Я стою перед тобой как тот, кто знает, что такое истинная сила. И сегодня я увидел её в тебе.

Джин делает паузу, его взгляд скользит по собравшимся, а затем снова возвращается ко мне. Лишь бы не заржать.

— Ты не просто победил. Ты не просто сокрушил врага. Ты показал, что сила — это не только в мускулах и мечах. Сила — это в духе. В том как ты идешь вперёд, не зная страха. Ты — не просто воин. Ты — лидер. Ты — пример.

— Не это ли ты желал слышать, когда говорил про серьёзные битвы, а, Кузнецов? А теперь ржешь.

— Я видел, как ты сражался. — продолжал Джин. — И знаешь, что самое важное? Ты не просто победил врага. Ты заслужил уважение. Не только своих людей, но и тех, кто стоял по другую сторону. Даже твой противник, поверженный, знает, что был побеждён достойным.

«Ой, не всё ты видел, Джин» — захихикал я про себя.

— Сегодня ты не просто глава клана. Сегодня ты — легенда. Ты — тот, о ком будут слагать песни. Тот, чьё имя будут произносить с трепетом и уважением. И я, старый воин, который видел многое, говорю тебе: ты достоин этого. Ты заслужил эту победу. И я горжусь тем, что могу стоять здесь, перед тобой, и говорить эти слова.

Джин глубоко поклонился.

— Пусть твоя слава будет вечной, а твой клан Саката — непобедимым. Ты доказал, что достоин быть вождём. И я верю, что впереди у тебя ещё много великих дел. Слава тебе, глава клана. Слава победителю!

Раздались аплодисменты и все выпили за меня. Это такое чувство потрясающее. Все смотрят на меня, у всех глаза полны восхищения. Было ли у меня такое когда-то?

Знаете, когда на меня смотрели с восхищением последний раз? Два года назад. Когда у меня появилась новая соседка. Вы её уже знаете — это моя бывшая Аня.

Сижу, отдыхаю после работы. Вдруг звонок в дверь. Открываю. Там симпатичная девушка:

— Я ваша новая соседка. Не могли бы вы помочь мне починить полку? А то мне сдали квартиру со сломанной полкой.

— С радостью! — ответил я и пошел помогать.

Сделал все идеально: полка стоит ровно, крепко, и даже кажется, что она теперь выглядит лучше, чем до поломки. Аня сначала в восторге:

— Ты просто мастер на все руки! Спасибо огромное! — восклицает она, улыбаясь и переходя на «ты».

Я, довольный собой, уже собираюсь уходить, как вдруг начинается.

— Подожди, подожди, — говорит она, прищурившись и обходя полку со всех сторон. — Мне кажется, она теперь чуть-чуть наклонена влево. Или это мне кажется? Нет, точно наклонена!

Я проверяю уровнем, все идеально ровно. Но Анна не унимается:

— Ну, может, и ровно, но… она теперь как-то слишком высоко. Раньше она была ниже, мне так удобнее было. И вообще, этот цвет… Ты не думаешь, что она теперь слишком выделяется на фоне стены?

Я-то как на ее цвет повлиял?

— Как ты с такой дурой-то сошелся? — насмешливо спрашивает Энн, прерывая мои воспоминания.

— А, ну это из-за моих слабостей.

— Расскажи подробнее, — просит Энн.

Надо же, её впервые интересуют мои россказни.

— Да там ничего интересного на самом деле. Однажды утром, когда я пошел на работу, она зашла в лифт вместе со мной. И он застрял. Она сразу начала паниковать, истерить, требовать, чтобы я «что-то сделал», и жаловаться, что опаздывает на важную встречу. Её истерики начинают меня раздражать. И я предлагаю сыграть в игру: кто дольше продержится, не говоря ни слова. Она соглашается, но через пять минут не выдерживает и начинает болтать.

Рассказывает, что у нее клаустрофобия, ей становиться тяжело дышать, её сильно трясёт. А я не могу просто мимо пройти, если кто-то в беде.

— Ну из лифта, если бы и хотел, уйти не смог бы, — заметила Энн.

— В общем, я стал думать как ей помочь, — продолжил я. — И придумал, что надо перевести её внимание на что-то другое. Смотрю, а она уже бледная вся, того и гляди коньки отбросит. Ну я взял, и поцеловал ее. Сработало. Она начала орать, но уже не задыхаясь, и бледной быть перестала. Что она так орала? Сейчас вспомню:

«Ну конечно, что ещё от вас ожидать? Мужики, они все одинаковые! Только и думают, что о своём… этом самом! Голова занята одним, и это явно не высокие материи! Кобели, одним словом! Вот встретишь такого, улыбается, цветы дарит, а в глазах уже видно — мысли где-то далеко, и явно не о романтике!

И ведь даже не скрывают! Сидят, пялятся на каждую юбку, а потом ещё и оправдываются: «Это инстинкты, мы такие от природы!» Да какие инстинкты?! У вас что, мозг отключен? Неужели нельзя хотя бы час продержаться, чтобы не думать о…

И самое обидное, что даже если ты умная, красивая, интересная, им всё равно! Ну что за дикари, а? Я вот, например, хочу, чтобы со мной говорили, чтобы меня слушали, чтобы… чтобы цветы дарили не потому, что «ну надо», а потому, что хотят сделать приятно! Но нет, вам это всё чуждо! Кобели, кобели, кобели!»

Пока она орала двери открылись. Ремонтники посмотрели на меня с сочувствием. А они даже не знали, что мы почти не знакомы.

— Так как вы встречаться начали-то?

— В тот же день. Вечером сижу, аниме смотрю. Звонок. Приходит Анна. Бухая в дрезину и сообщает, что рассталась с парнем. Так что теперь она встречается со мной.

— И ты воспользовался тем, что она в дрезину?

— Нет, она пришла, заблевала мне диван и уснула. Я со спящими сексом не занимаюсь. К тому же она бы тогда думала, что я Лёшка-пончик. Я так сильно еще не пал. Лёшку-пончика, кстати, Надежда Васильевна любила больше меня.

— Как плохо, — изображая противный голос бабки, проговорил я. — что Анечка с Лёшенькой рассталась. Такой мальчик был! А какой красавец! Просто богатырь.

— Подозреваю, что Лёшка-пончик весил килограмм 300, тогда понятно откуда такие восторги, — захихикала Энн.

— В яблочко, — подтвердил я.

— Так ты так и не сказал, когда ТЫ с ней стал встречаться, а не она с тобой.

— Утром она проснулась в слезах, извинялась, хотела почистить диван, на что я сказал, чтобы она не волновалась, все равно химчистку пора было делать. Наврал, конечно, он был почти новым. Предложил позавтракать, она согласилась.

— Яичницу будешь? — спросил я.

Она кивнула.

— Сколько яиц?

Аня задумалась, помялась и наконец сказала: «два». Я кивнул и пошел готовить. Приношу тарелки на стол. Перед ней ставлю яичницу из двух яиц, себе яичницу из четырех яиц.

Она смотрит на свою тарелку, потом на мою, потом снова на свою и начинает дуться. Я поменял наши тарелки местами, она заулыбалась и начала уплетать мою яичницу.

— Что за маразматичка, — подумала Энн…. Подумала Энн. Так. Так. Так. Подумала Энн?! Я посмотрел хранительнице в глаза и шокировано произнес:

— Я услышал твои мысли!

— Я знаю, Кузнецов. И теперь у нас проблемы. Возможно, большие.

Ни с того, ни с него её скайер замигал, начал издавать странные звуки и Энн пропала. Не растворилась, а именно пропала. Сидела рядом, а в следующую секунду её нет. Так нет, как будто никогда и не было.

Парни этого не заметили потому, что большинство уже были в дрезину, а вот сидящие неподалеку Мика — брюнетка с буферами и Ника — девчонка, которая может менять внешность, это видели.

— Ренджи, что случилось? Куда пропала Энн? — заволновалась Мика.

— Я сам не знаю, — смятенно пробормотал я.

Ника предложила пойти ее искать. Я чувствовал, что найти мы её не сможем т. к. в этом измерении её больше нет. Но я не мог такое сказать девчонкам, и, к тому же, хотелось надеяться, что она сразу найдется и все будет как раньше.

Я знаю, что это не рационально, но надежда часто не отличается логикой или рациональностью. И я отправился её искать по всему замку. Мика и Ника исследовали город. Все тщетно…

Прошла неделя. Энн нигде не было. Я лежал на кровати и размышлял: «Увижу ли я её когда-нибудь? Она же мой хранитель. Она должна вернуться. Хмм. Энн пропала сразу после того, как я услышал ее мысли… Почему это проблема? И встречусь ли я с ней, если завершу свои мечты?»

***

Наступил май. Ну как наступил. На календаре. К нам он прийти забыл или по дороге заблудился. Днем температура едва превышала десять градусов, хотя в этой местности в это время должно быть двадцать.

— Господин! Что делать? Из-за ночных заморозков погибает урожай! Фермеры не знают, что делать!

«Да, это большая проблема, — подумал я. — Голод я не переживу».

— Поехали, посмотрим как обстоят дела!

А дела обстояли не очень. Сегодня утром земля покрылась инеем, словно седым покровом. Фермеры, сгорбленные над своими участками, с тревогой смотрели на почерневшие листья риса и увядающие побеги овощей. Их лица были искажены отчаянием.

Холод проникал повсюду, высасывая жизнь из земли. Я видел, как женщины, закутанные в тонкие кимоно, пытались прикрыть растения руками. Дети бегали с кувшинами ледяной воды, чтобы полить посевы, даже не подозревая, что это только усугубляет ситуацию.

Теплиц не было. Мульчирование тоже не было распространено.

Я вспомнил, что где-то читал, что в 17 веке в Японии стали строить теплицы из промасленной бумаги. Она пропускала свет и сохраняла тепло. Окей, решено, построим теплицы.

Так, что можно сделать еще? Поливать ледяной водой итак замерзающие растения не кажется хорошей идеей. Перегреть тоже нельзя, иначе можно повредить растения.

Надо спасать урожай. Без еды будет не смешно. Когда я голодный, я сам не свой. Из-за того, что Энн пропала, я не закончил свой рассказ. А он как раз про мою слабость — голод.

Съев на завтрак только два яйца вместо привычных четырех, я пошел на работу. К обеду я был голоден, хотел бы я сказать как зверь, но не могу. Когда я голодный, я не зверь, а хилая зверюшка.

Со слегка кружащейся головой, я вышел из офиса и пошел в привычный ресторан на бизнес-ланч. Вот только дойти не смог и по дороге упал без сил на скамейку. Если я голоден, я не способен ни на что.

Вдруг я вижу перед моими глазами плавает в воздухе сосиска в тесте. «Ничего себе мерещится», думаю я. Но сосиска не пропадает. Слышу женский голос: «на, поешь».

Я уплетаю сосиску, с голодухи она кажется просто божественной. В голове все катается, но в животе появляется приятное чувство…

— Так ты согласен или нет? — я слышу голос моей спасительницы.

— За эту сосиску я на все согласен! — пробормотал я. В конце концов меня спасли от голодной смерти.

— Отлично! — радостно сказала девушка в которой я начал узнавать Аню. — Завтра мы пойдем знакомиться с моей мамой!

Тогда я еще не знал на что подписался. В общем голода допустить нельзя! А то может тут придется с какими-то мамами знакомиться.

Я собрал старейшин и фермеров. Их глаза, полные надежды, смотрели на меня, но я видел и тень сомнения. Кто я такой, чтобы учить их, поколениями возделывавших эту землю? — наверное думали они.

— Мы построим теплицы, — сказал я.

— Теплицы? — переспросил один из старейшин, хмуря седые брови.

— Да. Укрытия, которые будут сохранять тепло. Мы используем дерево и бумагу.

— Бумагу? — кто-то засмеялся. — Она порвется от первого же ветра.

— Мы промаслим ее, — ответил я. — Она станет прочнее.

Я объяснил, как мульчирование поможет сохранить тепло в почве, как теплая вода оживит корни растений, как высокие заборы защитят от ветра. Они слушали молча, но я видел, как в их глазах загорались искры интереса.

Работа закипела. Мы строили теплицы из бамбука и промасленной бумаги. Они выглядели хрупкими, но хотя бы внутри было тепло. Фермеры, сначала скептически относившиеся к этой затее, теперь с удивлением замечали, что растения внутри теплиц зеленели и тянулись к свету.

Мы покрыли поля слоем соломы и сухих листьев. Земля, укутанная в это одеяло, перестала терять тепло. По утрам, когда иней покрывал все вокруг, почва под мульчей оставалась мягкой и живой.

Воду для полива мы нагревали в больших глиняных сосудах. Фермеры, привыкшие к ледяной воде из рек, сначала не понимали, зачем это нужно. Но когда они увидели, как растения оживают после полива теплой водой, их сомнения рассеялись.

Через несколько недель стало ясно, что наши усилия не прошли даром. Урожай, который казался обреченным, начал восстанавливаться. Фермеры, которые сначала смотрели на мои идеи с недоверием, теперь с уважением называли меня «мудрым главой».

А я ведь не только спас урожай, но и улучшил методы ведения сельского хозяйства. Да я крут! Не успел я насладиться своими достижениями, как проблемы продолжились:

— Глава! Глава! Началось извержение вулкана! Только он странный. Поехали, посмотрите.

Вулкан действительно извергался странно. Лава была не оранжево-красная как обычно, а какая-то розовая.

Вспомнив хранительницу, я подумал, что Энн бы сказала:

— МАДЖЕНТОВАЯ!

В моей голове прозвучали хором два голоса. Один был мой, второй… Энн?!

— Кузнецов! Тебе грозит опасность! — Прокричала Энн. — Будь очень осторожен.

Голос пропал.

— Энн! Энн! — позвал я. Но ответом мне была лишь тишина… Я был рад, что Энн связалась со мной, но меня не покидало неприятное предчувствие насчет произошедшего. Почему связь оборвалась и почему она не может вернуться?

Я перевел взгляд на вулкан. Он извергал розовую лаву. А застывая, эта лава становилась сине-фиолетовой. Мы взяли немного застывшей лавы и вернулись в замок. Эта лава казалась мне очень подозрительной, от нее исходил противно сладковатый запах.

— Хорошая вещь не может пахнуть, как средство от тараканов, — подумал я вслух.

Один не очень умный солдат понюхал лаву, потом свой тапок и сказал, что думает что они пахнут совсем по-разному.