Кукловод (СИ)

Глава 6

— Письмо с приложенной фотографией было отправлено с мобильного телефона Раевской, — рассказывал Алексею в своем кабинете на следующий день Леонченко. — Кстати, мэйловская папка девушки в браузере телефона без пароля. Если это вообще что-то значит... А что думаешь на счет первого в космосе под восьмым порядковым номером? Если мне память не изменяет, этой строчкой убийца дает что-то типа наводки, как его найти.

— На чай он дает, — грустно пошутил Клест. — Текст письма является либо ересью, либо, действительно, зашифрованным посланием от настоящего убийцы. И, знаешь, я почему-то склоняюсь к последнему.

— Гляди-ка, прямо Дэн Браун какой-то, «Код да Винчи», — пробормотал следователь, раздавливая в пепельнице очередной «бычок». — И что, предлагаешь искать во всем этом скрытый смысл? Ну первая часть послания, скорее всего, касалась Гагарина, других вариантов у меня нет. И вообще мне кажется, что ты себе напридумывал, а убийца — Раевская. И пусть с ее провалами в памяти разбираются психиатры. Отправим в институт Сербского, там спецы собаку на этом съели.

— Да отправляйте хоть к черту на кулички, хотя я сильно не уверен, что они скажут что-то новое... Не знаю, как еще тебя убедить, но в том, что некто затеял со мной смертельную игру — я не сомневаюсь. Как бы там ни было, я считаю Раевскую жертвой. Да, ее руки обагрены кровью бизнесмена, но она ни в чем не виновата. Ее руками двигал настоящий убийца, скорее всего, сильный гипнотизер, которого нам придется искать. Пока, не дай бог, он еще кого-нибудь не использовал подобным образом.

— О-хо-хо, Алексей, Алексей... Хотел бы я, чтобы твои слова были бредом. Но мнится мне, что ты, чертяка, говоришь правду. Хотя, признаться, поверить в это очень, очень трудно. С другой стороны, сам факт наличия твоих паранормальных способностей может убедить в чем угодно...

— Может, пока все-таки попробуем покумекать над загадочным посланием?

— Для меня пока эта фраза представляется полной бессмыслицей.

— Для меня тоже, Витя. Но ты же сыщик, у тебя должен быть аналитический склад ума. Ну, напряги извилины...

— Напряги... И так уже который день напрягаю.

Леонченко бросил в давно немытую чашку ложечку растворимого кофе, залил все это кипятком и помешал.

— Первым в космос полетел Юрии Гагарин, это даже школьнику известно, — сказал следователь, осторожно глотнув обжигающего кофе. — А что значит номер восемь? Вообще какая-то белиберда получается.

В это мгновение мысль Клеста сделала некий пируэт, который выдал на гора свежую идею.

— Витя, а если это адрес?! Скажем, улица Гагарина, дом номер восемь! Есть же ведь такая улица. Только с номером квартиры остается вопрос. Хотя, не исключено, что это частный дом с одной-единственной квартирой. Как тебе такой вариант?

— А что, в этом что-то есть. Вдруг и вправду настоящий преступник дал зашифрованный адрес, где его искать. Думал, у нас не хватит соображалки... Ну что, поедем проверим?

По указанному адресу они прибыли через тридцать минут. Вышли из «Рено» следователя и разочарованно замерли перед зданием станции техобслуживания. Пара угрюмых мужиков в промасленных спецовках копались в помещении, меняя колеса на старенькой иномарке. Наконец один из них заметил гостей.

— Что у вас? Если что-то серьезное, то можете оставить машину, мы через час закрываемся. Займемся вами завтра с утра.

— С машиной все в порядке, — сказал Леонченко, доставая «корочки». — Можно посмотреть ваши документы и вашего товарища?

— А что случилось, где мы накосячили?..

Не успел он договорить, как остававшийся в ангаре напарник сорвался с места и кинулся в вглубь помещения. Леонченко на глазах второго, замершего в изумлении механика, метнулся за ним с места, словно разжавшаяся пружина. С опозданием в секунду стартанул и Клест.

Впрочем, его помощь не понадобилась. Виктор догнал беглеца на заднем дворе станции, когда тот собирался форсировать двухметровой высоты забор. Подсечка, заломленные назад руки, щелчок «браслетов» — и вот уже следователь гордо возвышается над распластавшимся на земле задержанным, вызывая по телефону наряд полиции. Для полного сходства с голливудским боевиком не хватало коронной фразы: «Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете — может быть использовано против вас!»

Беглец, которого, как выяснилось, звали Григорием Першем, раскололся через три минуты после начал допроса. 35-летний автомеханик признался, что обворовал клиента. Тот оставил машину на техосмотр, и в бардачке забыл барсетку. В сумочке лежали документы и пять сотен американских баксов. Барсетку с документами Григорий вернул на место, а вот наличность попросту прикарманил. Естественно, не известив об этом даже напарника. Целую неделю воришка трясся от страха, ожидая, что заявится владелец барсетки и устроит им допрос. Однако вместо ограбленного автолюбителя появился следователь из прокуратуры, и тут-то нервы у Перша и не выдержали...

— И это все, в чем ты хочешь признаться? — с плохо скрываемым разочарованием в голосе спросил Леонченко.

— В-в-все..., — заикаясь, пролепетал перепуганный насмерть мужчина, жалкий вид которого никак не вязался с его недавней брутальностью.

— А убийство бизнесмена Рогозина? Кто руководил несчастной девчонкой?

— Какого бизнесмена? Какой девчонкой? Вы че мне лепите-то?! У меня был привод по малолетке за хулиганку, и больше ничего такого...

— Так ты еще и рецидивист! Придется тобой заняться вплотную...

Спустя сорок минут, когда задержанного увели в КПЗ, Алексей и взмокший после допроса Леонченко наконец остались наедине и смогли привести свои мысли в порядок.

— Не сходится что-то, — сказал ясновидящий. — Мнится мне, что мы не того взяли. Ну не похож он на человека, способного на жестокое убийство и тем более на изощренный гипноз. Чует мое сердце, не того...

— Мне тоже так показалось. Может, его напарником заняться? Он сейчас как раз дает показания как свидетель.

— Там тоже, скорее всего, пустой номер... Слушай, устал я что-то, поеду домой. Нужно еще работу дописывать, я обещал заказчику на этой неделе управиться.

— Ну езжай, рисуй, а я тут еще посижу.

За работой у мольберта незаметно пролетел вечер. Приняв прохладный душ, Алексей прилег на диван с томиком Ремарка. Все никак не мог дочитать «Трех товарищей». Вот и на этот раз его незаметно сморил сон. А среди ночи он вскочил и уставился в сумрак комнаты, который безуспешно пытался разогнать желтоватый свет уличного фонаря.

Затем включил компьютер, и войдя в почту, открыл письмо от убийцы. Несколько минут глядел на короткий текст, после чего схватил мобильный и набрал номер Леонченко.

— Леха, че ж тебе не спится? Я час назад только домой пришел, думал, отлежусь малость, а тут ты со своим звонком. Что случилось-то?

— Озарило меня среди ночи, извини, не смог удержаться от звонка тебе. В общем, я подумал, что может быть, мы не так поняли первую часть послания? «Первый в космосе» — понятно, сразу в голову приходит имя Гагарина. А может быть имелся в виду человек, первым вышедший в открытый космос? Может, нам надо было искать на улице Леонова?

Секунд десять на том конце провода царила тишина, после чего раздался взволнованный голос Леонченко:

— А ведь вполне может быть, что ты и прав! И как же я сам не догадался... Короче, сейчас нет смысла дергаться. Если эта гнида там, то пара-тройка часов ничего не решают. Давай-ка доспим эту ночь, а в девять утра я за тобой заеду.

На том и порешили. Ровно в девять под окнами квартиры Алексея раздался гудок клаксона. Сначала заехали в райотдел полиции, где Леонченко выцыганил наряд ОМОН для задержания особо опасного преступника. После чего процессия из «Рено» и «ГАЗели» отправилась на улицу имени космонавта Алексея Леонова — 8.

Это и впрямь оказался частный дом, неизвестно каким образом сохранившийся в окружении пятиэтажек. К дому примыкал огород в пять соток, обнесенный редким частоколом.

Четверо омоновцев выгрузились из оперативной «ГАЗели» во дворе соседней пятиэтажки. Леонченко и Клест подъехали вплотную к ограде. Сначала просмотрели все подходы к дому. Вроде бы ничего подозрительного. Затем Виктор вразвалочку направился к калитке и нажал на звонок.

В течение последующих нескольких минут ничего не происходило. Следователь уже вознамерился давать команду на штурм хлипкого забора, когда неожиданно дверь наконец распахнулась, и на крыльце появилась похожая на колобок бабка в застиранном переднике.

— Что ж вам, иродам, все неймется! — завопила она, размахивая зажатой в руке половой тряпкой. — Третий раз приходите, ну никак я вас не отважу. Не продам я дом, так и передайте этому татарину, который вас послал...

— Простите, — вежливо перебил расходившуюся пенсионерку Леонченко, — вы, наверное, меня не за того принимаете. Я всего-навсего хотел поинтересоваться, нельзя ли снять у вас комнату? Сам я из Саратова, а устроился на работу здесь неподалеку, на частную фирму, и стал искать, где можно снять жилье. Вот добрые люди и подсказали, что можно к вам обратиться.

К счастью, заранее заготовленная версия прокатила. Бабка мигом утратила воинственный вид, и на ее круглом, смахивающим на печеное яблоко лице расплылась добродушная улыбка.

— Ой, а я думала, опять от этого, как уж там его... от Ахметова пришли. Ему, паразиту, этот участок приглянулся. Хочет тут какой-то торговый центр строить, а мне предлагает переехать в однокомнатную со всеми удобствами. Только я лучше по нужде, как и всю жизнь, буду на улицу ходить, но свой дом не отдам. Тут я сорок лет живу, детей вырастила, старика своего схоронила... А вам повезло. У меня жилец как раз вчера вечером съехал, хотя оплатил жилье до конца месяца, и комната освободилась. И беру я недорого, всего пятьсот рубликов.

— А что за жилец-то? — вроде бы равнодушно поинтересовался Леонченко.

— Да обычный жилец, тихий, целыми днями где-то пропадал, бывало, что и ночью тоже не приходил. Но пьяным никогда я его не видела. И девок он не водил... Вы-то сами холостой? Вижу, кольца нет на пальце. А ведь годков-то не двадцать уже, пора бы остепениться. Хотите, познакомлю вас с племянницей, она у меня...

— Спасибо, с личной жизнью я уж сам как-нибудь разберусь, — вежливо остановил раздухарившуюся бабулю следователь. — Вы мне лучше скажите, жилец точно от вас съехал?

— Да точно, говорю, точно. Собрал вещички, сказал, спасибо, мать, за то, что приютила, бывай здорова... Да, вот еще что!

Старушка подняла взгляд вверх и пожевала нижнюю губу, вспоминая.

— Ванька — жилец то бишь — велел передать кое-что, — она назидательно подняла палец. — Мол, если придут и будут про него спрашивать, передать следующее: «Первый ход я сделал, ждите второй. На очереди еще один ребус». Я, сынок, не поняла, к чему это он, но передать пообещала. Вы спросили про него — я и сказала.

Леонченко многозначительно глянул на стоявшего поодаль Алексея и достал удостоверение:

— Спасибо, мамаша, все правильно сделали. А теперь давайте я пройду, и мы поподробнее побеседуем о вашем жильце.