Глава 12


Храм оправдал мои ожидания, составленные по рассказам Джейн. Он был большим, очень большим. Пожалуй, это был целый комплекс, раскинувшийся на площадь трёх или четырёх кварталов. Зереф показал мне парк и прилегающую к нему ферму, где послушники растили овощи и держали скот. Показал общежитие, правда, только снаружи. Но обещал, что я скоро получу свою комнату и переселюсь туда. В общежитии имелись столовая, небольшая библиотека и зал отдыха. Пока меня держали в госпитальном комплексе. По словам наставника, раньше, когда-то давно, госпиталь работал на полную, предоставляя услуги всем желающим. Сейчас лечением занимаются маги-целители... Если у тебя есть деньги. Про деньги Зереф не говорил, это я знал сам. Поэтому госпиталь храма большую часть времени пустовал, отчего появлялись первые следы покинутости. Показали мне и само святилище. Величественное некогда сооружение, напоминающее помесь пирамид каких-нибудь ацтеков или инков с мечетью. Пирамида с широкой лестницей на входе, но вместо вершины был шарообразный купол. Четыре острые колонны возвышались и над пирамидой, и над прочими постройками. Здесь тоже уже появились первые признаки запустения. Это место посещало явно значительно меньше людей, чем предполагалось при строительстве. Рядом с пирамидой приютилась школа, хотя, по словам наставника, занятия проводились и в библиотеке, и в святилище, и в парке.


— Не устал? — спросил меня Зереф, предложив присесть на скамейку парка.


Особо уставшим себя не чувствовал, но всё же сел. Решил не перенапрягаться после ранения.


— Спасибо. Экскурсия была интересной.


Польстил. Слушал про жизнь храма я без особого интереса, но всё запомнил. Про древние обряды мало что понимал, Зереф выражался довольно туманно и расплывчато, а про жизнь в храме сейчас я уже успел наслушаться от Джейн.


— Ты внимательный слушатель. Думаю, у тебя есть вопросы.


Это он угадал.


— Скажите, а как я здесь очутился? Джейн сказала, что я пришёл сам, но...


Наставник слегка поменялся в лице, едва заметно, но все же его этот вопрос напряг.


— Видишь ли... Могу я попросить тебя отвечать всем, что ты действительно пришёл в храм сам?


Интересное начало, но я кивнул.


— Вы меня выходили, конечно, да. Обещаю больше не задавать таких вопросов.


— Спасибо, — лицо мужчины выразило облегчение. — Дело в том, что на храм наложен ряд запретов. И один из них — помогать только тем, кто пришёл к нам сам.


Вот как. Это кое-что объясняет.


— Я смекнул, спасибо. Я так понимаю, храм переживает не лучшие свои времена? — спросил осторожно.


Зереф рассмеялся:


— Ты проницателен, но немного спешишь с выводами. На самом деле у нас всё хорошо. Да, когда-то Иерархи, как называли глав храмов, имели больше возможностей, чем сейчас. И некоторые ограничения существуют, но не сковывают нас, как показывает твой пример.


Я вздохнул.


— Всё же я очень мало знаю об окружающем мире.


Это заявление вызвало у наставника добродушный смех.


— Ты слишком торопишься, Като. Школа даст тебе всё необходимое. Пока ты видел мир только с одной его стороны, причём далеко не самой приятной. Могу тебя понять, среди послушников много тех, кто пришёл к нам с улицы. Освоившись здесь, отпустив прошлое, они рассказывали о том, как жили раньше. Не думаю, что твоя история сможет удивить меня, или Артура, или других наставников.


Я лишь пожал плечами.


— Может и так. У меня есть ещё вопрос. О посвящённых.


Зереф кивнул:


— Ожидаемый вопрос. Сейчас о нас мало кто знает. Никакого секрета здесь нет, Като. Ты снова спрашиваешь о том, что тебе и так расскажут, но я удовлетворю твоё любопытство. Посвящённые черпают силу у мира, тогда как одарённые используют свой, собственный дар. Мы называемся посвящёнными, потому что в тайны мира нас посвящает наше Божество. Эйн Гров с давних времён вдохновляет людей творить. И мы, верные слуги его, служим проводником его воли и силы.


Он поднял ладонь, чтобы в следующее мгновение на ней появился небольшой огонёк.


— Мы можем лечить, но куда слабее в этом, чем жрицы Яцмау, Матери Мира, — он чуть подумал, добавив: — Когда-то они слыли самыми искусными целительницами. Мы, верные послушники Грова, никогда не выделялись особой силой в каком-либо направлении магии, всё же для нас творить своими руками — высшее проявление нашего покровителя.


— Я правильно понял, что сейчас храмы... Менее популярны?


Зереф кивнул с улыбкой:


— Да, но не совсем. Бытует мнение, что Боги... Умерли. Около трёхсот лет назад. И именно тогда начали появляться одарённые. Якобы боги выполнили своё предназначение и растворились в своих творениях — нас. А их сила стала силой одарённых. Что всё это цикл перерождения, как сменяют друг друга сезоны. Есть пора сажать, и пора собирать урожай. Есть пора, когда природа расцветает, а также когда она умирает. Была пора, когда Боги сеяли свои знания и силу, а теперь время людей. Время, когда мы сами вершим и творим свою судьбу. А когда-нибудь наступит время, когда Боги переродятся.


Он погасил огонёк.


— Но вот она, сила моего покровителя, явленная в тварном мире. Не это ли доказательство, что мой покровитель, мой вдохновитель и мой наставник со мной?


Я мог бы побыть скептиком и сказать, что всё сказанное Зерефом — идеология. Что одарённые вытеснили жрецов, одолели их, и теперь ограничивают. А жрецы выживают как могут. Но в мире, где существует магия, такой прямолинейный скептицизм будет звучать наивно.


— И кто может стать посвящённым? — спросил я.


Зереф одобрительно улыбнулся:


— Кто угодно. Да, нужны терпение, упорство и усердие. Нужен живой ум. И наставник, который укажет путь.


Если бы мог, извинился перед Санни и Витором. Может, их жертвоприношения булочек и прочей пищи и не были такими уж бесполезными?


— Ты тоже сможешь, — продолжил наставник, по-своему восприняв моё молчание. — Если сумел сам научиться читать — с усердием у тебя проблем точно нет. Главное — не торопись.


— Спасибо, наставник.


С этого дня мне разрешили пешие прогулки раз в день. Но если честно, я был полностью поглощён мыслью о возможности получить магию. Пусть и заёмную, какая разница?! Понятно, что у всего есть своя цена, и не просто так, наверное, одарённые желают видеть жрецов запертыми в своих храмах. Но, чёрт подери, да я здесь сам запереться готов! Кормят, обещают учить, дают спокойно жить! Придётся, после выздоровления работать руками? Ой, напугали. Нужно много учиться? Да я самый мотивированный ученик во всём мире, не сомневайтесь.


Я мог получить силу. Силу, благодаря которой больше не буду бесправным люмпеном. Вот уж чего я наелся с запасом, так это бесправия. И бессилия. Я готов сделать всё, чтобы больше не видеть умирающих на моих руках людей, которым я хочу, но не могу помочь.


В очередной день ко мне вновь пришёл Артур.


— Добрый день, Като.


— Здравствуйте, наставник, — кивком поприветствовал я его, откладывая книгу. — Спасибо за книги, я читал с большим удовольствием.


— Очень рад, — улыбнулся Артур. — Переведём тебя в общежитие, сможешь сам свободно брать их из библиотеки.


Я поднялся с кровати:


— Переведём прямо сейчас?


— Да, — обрадовал меня наставник.


Я коротко огляделся, но у меня не было своих вещей, и собирать было нечего.


— Тогда я готов.


Мы двинулись по пустующим коридорам госпиталя.


— Обычно я получаю на этот вопрос примерно один и тот же ответ, но всё равно должен спросить. У тебя есть родители?


Я удивлён, что меня не спросили раньше.


— Да.


— Хочешь отправить им весточку?


Отрицательно качнул головой:


— Нет. Они неплохие люди, но мы мало общались... Последние лет пять. Пусть считают меня пропавшим, так будет лучше и для меня, и для них.


Артур кинул:


— Как я и сказал, ответ примерно одинаковый.


— Предположу, что таких, как Джейн, у вас не слишком много.


Он улыбнулся:


— Она — украшение этого места. Невероятно жизнерадостная девочка.


В другой ситуации я бы заподозрил двусмысленный контекст. Однако после проведённых в храме дней мне, честно говоря, очень сложно поверить, что по ночам в подвалах занимаются распутством и кровавыми оргиями. Я не заметил никакой фальши, никакого напряжения. Наставники свободно ходят среди детей, открыто разговаривают, устраивают занятия прямо в парке на траве — лично присутствовал на двух таких. Это странно, если смотреть на весь предыдущий мой опыт. В это сложно поверить после той крови и грязи, что я видел на улицах.


— Готов подписаться под каждым словом.


Всё было бы отлично, но я никак не мог избавиться от сверлящего затылок ощущения, что всё слишком хорошо. Сначала я искал подвох, но не находил. В то же время я подсознательно жду, что кто-нибудь ворвётся в это райское место и всё здесь сломает. Не могу перебороть это ощущение.


— Она станет отличной наставницей, — продолжал нахваливать девушку Артур. — Когда-нибудь. Когда станет чуточку прилежнее в учёбе.


Я хмыкнул. Джейн не очень любила учиться. Ей было интересно, она с удовольствием ходила на занятия. Но жаловалась на то, что забывает материал, стоит выйти из аудитории.


— Не хочешь стать для неё положительным примером?


Я удивился:


— Каким образом? Я лишь читаю больше неё, но не могу сказать, что её нельзя застать за книгой. Мы даже читали вместе несколько раз. Как я могу быть для неё примером?


Наставник хитро улыбнулся:


— Очень просто. Ты можешь стать посвящённым. Она уже научилась базовым практикам, но без усердной учёбы не может продвинуться дальше. Твои успехи могут её мотивировать.


— При условии, что они будут, — с некоторым скепсисом ответил я.


Мы покинули госпиталь и пошли через парк. Сегодня здесь было не слишком людно. Лёгкая прохлада и ветер не располагали к уличным занятиям.


— Я уверен, у тебя всё получится, — настоял Артур. — Зереф отметил, что ты проявил очень сильный интерес к этой теме. Полагаю, пережитое толкает тебя к этому. Тебе не хватило силы для чего-то важного.


Я помрачнел:


— Меня так легко прочитать?


Наставник рассмеялся:


— Нет, вовсе нет. Просто у нас огромный опыт. Ты сам отметил, что таких, как Джейн, в стенах храма очень мало. И, что немаловажно, мы сами когда-то были детьми. Я, Зереф и половина наставников росли на улицах. Думаешь, мы не понимаем, что вас подталкивает к получению силы?


Мы остановились, и я вопросительно посмотрел на мужчину.


— Разве вы не должны, ну... Отсеивать тех, чьи мотивы далеки от благих?


Он кивнул:


— И мы это делаем. Напомню, что я по-прежнему жду, пока мы с тобой поговорим о том, почему в тебя попала магическая стрела, и почему ты был с ног до головы окровавлен в тот день, когда пришёл к нам.


Я поморщился:


— Может быть, позже.


— Я не тороплю, — Артур потрепал меня по плечу в качестве поддержки. — Идём.


Мы двинулись дальше, и он продолжил свою мысль:


— Отвечая на твой вопрос — нет, не должны. Потому что вы дети. Да, ты и другие, вы все почувствовали холод и злость улиц на себе. Вы обозлились, стали циничными, безразличными к горю чужаков. Но среди вас ещё нет тех, кто испорчен безвозвратно. Точнее, такие тоже бывают, но в вашем возрасте их очень легко отличить. В целом же вы ещё не падаете в пучины порока, по понятным причинам, — он хитро улыбнулся, подмигнув мне, и я готов был признать, что переходный возраст у меня не начался, а потому к противоположному полу я был по большей части безразличен. — Не многие из вас успели попробовать алкоголь или нечто подобное. Вам просто негде и не на что достать такие удовольствия. За это я одарённых готов искренне благодарить, неплохо представляю что такое детский алкоголизм. Среди вас почти никто не развращён алчностью. Вы ещё не вкусили силы денег, чтобы сделать их смыслом жизни.


Мы остановились у входа в общежитие.


— Скажи, попав сюда, разве ты не был ошеломлён?


— Был, — легко признаю я, озвучивая очевидное.


— По твоим рукам я могу сказать, что ты много дрался. Я уже знаю тебя достаточно, чтобы быть уверенным — драться насмерть тебе уже доводилось. На улицах это не такая уж редкость. Но за прошедшие дни ты даже не подумал с кем-то вступить в драку. Полагаю, самой неприятной эмоцией за последние дни было чувство, что всё вокруг тебя нереально.


Да он издевается! Он ведь прав до последнего слова.


— В этом прелесть детства! — не скрывая радости от произведённого эффекта, наставник откровенно лыбился. — Дети редко успевают закоснеть в броне злобы к окружающему миру.


Эх, если бы. Всё же Артур привирает. Если большинство оказались здесь так же, как я, отбраковка у них идёт заранее. Чтобы те, кто успел уже оскотиниться, даже не попадали в храм. Но так да, поёт очень красиво. В общем-то, его обвинить не в чем — в храме почти рай, здесь наставник не врёт.


Мы вошли в общежитие. Здесь было тихо — учебное время. Мы поднялись на второй этаж, и Артур указал мне на одну из дверей.


— Проходи. Это теперь твой дом.


Вошёл я без особых эмоций. Вот уж чего, а смен места жительства в обеих моих жизнях было очень много. Комнатка оказалась ещё меньше палаты, но вполне уютной. Кровать, рабочий стол, шкаф, необходимый минимум, но... Уютно. Не было ощущения казённости. Беглым взглядом я не сумел понять, как именно достигался такой эффект. Поживу — пойму. Но я не чувствовал себя здесь так, будто вселился в номер дешёвой гостиницы, или приехал во второсортный детский лагерь из самых бюджетных.


— А здесь уютно, — озвучил я свои наблюдения.


Наставник удовлетворённо кивнул:


— Хорошо. Группа первогодок уже начала заниматься, но ты их легко нагонишь. Джейн тебе с радостью всё покажет и расскажет, поэтому я самоустраняюсь от этой обязанности, чтобы не портить тебе впечатление.


Я хмыкнул:


— Какая подлость с вашей стороны, наставник!


— Да, и так умеем, — с наигранной гордостью ответило он. — Если захочешь меня найти, это проще всего сделать в учебном корпусе, но я также могу быть в святилище. Вход туда свободный, можешь приходить в любое время. Вроде бы всё. Осваивайся, Като, и добро пожаловать в нашу семью!


Он ушёл, оставив меня в одиночестве. В шкафу нашлись комплекты одежды. Под верхней накидкой «тогой», оказывается, носили майку и шорты. На территории храма было теплее, чем в городе. Не знаю, связано это с божественным провидением или ещё с чем-то, но факт. В столе обнаружились письменные принадлежности. Наставники очень хорошо вкладываются в послушников. Опять же, не могу их винить. Они вкладывают ресурсы и силы в тех, кто должен стать вровень с ними. В своё продолжение.


Переодевшись на местный манер, я рухнул на кровать, обдумывая дальнейшие действия.


Пока никаких признаков того, что меня могут здесь достать, нет. Ключевое слово — пока. Получить силу посвящённого — очень заманчиво. И здесь, на первый взгляд, безопасно. Значит... Остаюсь? Обучаюсь, тренируюсь, а там уже можно будет смотреть. Не так давно я шёл убивать Дэвида, уже мысленно поставив в своей жизни точку. Сейчас у меня есть расплывчатые и зыбкие, но перспективы. Перспективы. В лучшие наши моменты в башне о таких перспективах я и мечтать не мог.


И тут в коридоре раздался шум. Запоздало подумал, что следовало свалить куда-нибудь и затихариться на время, чтобы пересидеть ураган имени одной жизнерадостной особы в каком-нибудь безопасном местечке. Но я опоздал, и вся его мощь теперь грозила обрушиться прямо на меня.


— Като! — дверь резко открылась, и в комнату влетела Джейн. — Тебя, наконец, выпустили!


— Да меня особо и не держали, — вставил я робкую ремарку.


— И поселили на наш этаж! — мои слова были проигнорированы. — Теперь сможем ходить друг к другу в гости! И на занятия! И меняться книгами!


Да, эта девочка действительно неистощимый источник позитива.


— Идём! Я тебя со всеми познакомлю!


Меня потянули с кровати, и девушка оказалась достаточно сильной, что даже сопротивляйся я — вряд ли преуспел бы.


— Эй, народ! Это Като! Он наш новенький!


Я не удержался и улыбнулся. Искренне. Мне здесь нравилось.


Загрузка...