Кровавое наследство

XIII

Жилой комплекс Дикерк

Аутрич, Маршрут Сарна

Федеративное Содружество

17 мая 3051 года

Йодама Шин скользнул в чуть приоткрытую дверь и очутился в небольшой прихожей. Изысканная простота, даже аскетизм обстановки напомнили ему его собственное жилище на далеком Люсьене. Именно простота — не грубоватая, равнодушная бедность, а скромность в совершенном духе дзен... Он сразу почувствовал себя как дома — та же сосредоточенность на главном, та же невозмутимость, неброское радушие. Если к этому прибавить, что здесь проживает сам гайджин... Йодама погрузился в полное благоговение.

Возле двери небольшой прямоугольный коврик, на нем пара уличной обуви и домашние тапочки. Йодама без раздумий разулся, надел мягкие домашние сандалии. Поставил свои ботинки рядом с хозяйскими. Выровнял носки... Затем прошел вперед по полированному деревянному полу и поклонился:

— Коничи-ва[4], майор Келл. Я благодарен вам за приглашение. Очень рад побывать в вашем непритязательном жилище, обители мудреца и воина.

Темноволосый наемник в свою очередь поклонился гостю:

— Спасибо за добрые слова, Йодама-сан.

Он указал ему на гору подушек на полу. Шин обратил внимание, что хозяин, так же как и он сам, был одет в короткое кимоно и обычные холщовые штаны до середины голени. Различие было только в том, что на одежде Келл а не было изображений гербов дома Куриты. У него же они были и на груди, и на спине, и на рукавах — Шин гордился этими знаками отличия. В кругах, близких к Теодору Курите, ходило много слухов о Кристиане Келле.

— Простите мою неделикатность, но я бы хотел сразу начать с того, что вынудило меня искать встречи с вами, — сказал Крис.

В этот момент в маленькой кухоньке одноразово звякнул колокольчик.

— Вот уже и саке согрелось, — улыбнулся хозяин. — Пожалуйста, чувствуйте себя как дома.

Кристиан Келл направился на кухню. Шин принялся рассматривать выполненную на рисовой бумаге картину на стене. Нарисована она была кистью, однако кое-где автор применил перо. Чернила черные... Сюжет прост и странен — небрежно, легкими движениями нарисованный боевой робот защищает коронованную особу. Женщину-змею... Работа была лишена всего постороннего, и в этой простоте теплилось большое чувство.

Неужели сам хозяин нарисовал ее? В таком случае он — серьезный художник. А вот и подпись, вернее, иероглиф. Точно, его работа.

— Вы — прекрасный художник, — обратился он к хозяину, который вкатил в комнату столик на колесах.

— Благодарю.

Крис поставил поднос с фляжкой саке и двумя микроскопическими чашечками, потом устроился на подушках.

— Тяга к искусству у меня в крови, — признался он. Шин тоже разместился на подушках и сказал:

— Если вы унаследовали хотя бы половину таланта, которым обладал ваш отец, тогда я обеими руками за союз с Вульфом. У меня нет никакого желания встречаться с сыном Патрика Келла в бою.

Крис, услышав эти слова, на мгновение замер, глянул на гостя — глаза у него были пронзительные, темно-зеленые. Шин почувствовал, как этот взгляд проникает в его душу. Наконец хозяин улыбнулся и отвесил церемонный поклон:

— Вы очень добры, Йодама-сан. Вы проникли в суть дела, не задавая вопросов, — об этом свидетельствует ваше посещение. Надо было нам устроить встречу пораньше, многое могло бы разрешиться к обоюдному согласию.

Шин посерьезнел.

— Смысл ваших рассуждений ускользнул от меня. Я не собираю сплетен, но кое-что о вас, о вашем образе жизни доходило и до моих ушей. Во время занятий я убедился, что вы прирожденный боец и воспитатель. Поэтому вряд ли будет достойно скрывать, что я не совсем понимаю, что имеет в виду уважаемый сенсей.

— Нет, нет, ваша точка зрения понятна. Искренность вызывает уважение. — Хозяин разлил саке по чашечкам и провозгласил: — За успех наших усилий понять друг друга.

Шин тоже поднял чашку, поприветствовал ею хозяина. Они разом глотнули жгучую теплую жидкость. Вот тяжелая капля докатилась до желудка и словно взорвалась там. Это длилось какое-то мгновение. Следом появилось приятное, придающее бодрость и ясность мыслям тепло, разлилось по телу.

— Хвалю, майор. Температура божественного саке — точка в точку.

— О-о, вот этим умением я действительно горжусь. Мне потребовались годы, чтобы определить количество секунд и температуру — с точностью до десятой градуса, — которые надо выдержать в микроволновой печи.

Они оба рассмеялись и отпили еще понемногу.

— У меня, собственно, было две причины, чтобы пригласить вас сегодня. Первая касается группы обучаемых. Я заметил, что в течение последних недель напряженность, существовавшая между Виктором Дэвионом и Хосиро Куритой, заметно ослабла. Оба теперь заметно благосклонней стали относиться друг к другу. Друзья не друзья, но приятелями их уже можно назвать.

— Хай[5]. Рассказывают, что Кай Аллард как-то поговорил с Хосиро и что Омисама также одобрила дружеские отношения, установившиеся между ее братом и Виктором.

— Я знаю. — Крис улыбнулся, и Шин почувствовал прилив доверия к этому человеку. — Я уже имел разговор с Галеном Коксом по этому поводу — Виктору вполне по душе работать с Хосиро. Он так и выразился! В подобном содружестве он, Виктор, видит большой смысл, широкие перспективы. Я бы хотел попросить вас поговорить о том же самом с Хосиро. Конечно, не надо ему ничего навязывать, просто объяснить ситуацию. Мягко, намеками...

— Обязательно, Крис-сан.

— Домо[6]. Их готовность к сотрудничеству, готовность работать вместе — жизненно важная часть наших усилий. Хочу обратить ваше внимание, что я очень даже разделяю эти понятия. Одно дело готовность к сотрудничеству, другое — способность работать вместе. Если первое в руках Божьих, то во втором — верю и знаю — они могут составить прекрасную пару. Каждый из них лидер, каждый действует наособицу — они бы отлично дополняли друг друга. Весь вопрос — желают ли они... Это самая серьезная проблема. Если бы ее удалось решить, то и армии нам бы удалось в конце концов примирить, а затем, со временем, и подключить к выполнению общей боевой задачи. Я даю себе отчет, что это очень трудное дело, однако тропинка к взаимопониманию — вот она, у нас перед глазами.

— Согласен. Я верю, что расширение круга боевых задач, которые необходимо решать сообща, научит их работать рука об руку. Ведь вы именно такие операции планировали на конец месяца. Если вы не против, я поговорю с Галеном Коксом один на один, и мы тоже начнем координировать наши действия.

— Отлично! — Крис вновь налил саке в обе чашки. — Теперь о второй причине. Это вопрос деликатный, и все равно я бы хотел поговорить с вами на эту тему. Дело в том, что агенты вашей Службы безопасности так и вертятся вокруг меня. Точнее, кишат... Не дают прохода. В конце концов, это начинает надоедать. Лезут в мою личную жизнь, копаются в грязном белье...

— Они никогда не отличались особой щепетильностью.

— Нет, проблема в другом. Некоторые мои коллеги из Драгун рассказывают про меня такие небылицы, что уши вянут. Раздувают из мухи слона... А ваши ребята, словно завороженные, слушают их. Потом сломя голову бросаются на поиск подтверждающих фактов. Йодама— сан , если у вас есть ко мне вопросы, я готов ответить на них.

Шин пожал плечами:

— Майор, побывав в вашей квартире, ближе познакомившись с вами, я осознал, насколько глубоко вы прониклись духом и буквой того образа жизни, который определяет наше умонастроение в Синдикате Драконов. Вы можете быть уверены, что мы уважаем вашу частную жизнь, не делаем попыток насовать повсюду жучков, как то бывает в пошлых детективных голодрамах. Я горд, что для подобного разговора вы выбрали именно меня, однако боюсь, что я ничем не могу помочь. У меня практически нет связей с СБ.

— Я так не думаю. — В глазах Криса мелькнула хитринка. — Что-то здесь не так, не правда ли, Шин Йодама из Курои-Кири? Мне кажется, я могу доверять тем слухам, которые касаются вас.

Сказав это, Крис развязал пояс на кимоно и вытащил свою левую руку из рукава. Левая часть его торса оголилась — там обнаружилась яркая многоцветная татуировка. Рисунок начинался у шеи, затем шел по плечу и спускался почти до локтя. Заметно стилизованное, выполненное необыкновенно искусно изображение представляло схватку узкомордого, сильного волкодава и голубовато-зеленого дракона. Чудовища вцепились друг в друга. Силы их были равны, никто из них не мог одержать победу, и в то же время они были не в состоянии разорвать смертельные объятия. Кровь капала из их ран, стекала вниз и наполняла контур человека, выколотый на руке. Человеческую фигуру окружали звезды. В одной руке у нее был меч, в другой — пистолет.

— Я — Кристиан Келл из Руи-но-ину-гуми, из Мерчисана. Я верю, что, как члены якудзы, мы можем говорить без утайки.

Якудза?! Келл — якудза! Йодама расширившимися от удивления глазами посмотрел на майора, затем опустил глаза.

— Сумимасен[7], Кейру— сан . Прошу простить мне такой неприличный взгляд. Я даже подумать не мог...

— Не стоит извиняться, Йодама— сан . Я ожидал, что это зрелище должно было произвести на вас серьезное впечатление. — Крис широко улыбнулся. — Вы сумели справиться с изумлением намного быстрее, чем мой дядя Морган, когда он впервые увидел эти сакральные знаки десять лет назад.

Шин потряс головой:

— Выходит, слухи, что вы выросли и воспитывались в Синдикате Драконов, верны?

— Более-менее. — Крис отпил саке. — Мой отец — Патрик Келл. Я родился на Мерчисане за шесть месяцев до его гибели. Как я понимаю, он никогда не знал о моем существовании. Моя мать хотела рассказать ему, что ждет ребенка, однако она боялась, что, узнав об этом, он уйдет в отставку и окончательно остепенится. Мама хотела, чтобы он помучился, хотела поиграть у него на нервах и сама попала в ловушку, ею и расставленную. Она никогда не говорила об этом, но я-то знаю.

Моя мать была художницей и имела связи с якудзой на Акимашиме. Когда она отправилась путешествовать по внешним мирам, меня отдали на воспитание в одну из семей, входящих в наше сообщество. Когда я подрос, я стал сопровождать мать в дальних экспедициях, хотя после войны 3039 года мы уже далеко не забирались.

Глаза у Шина сузились.

— Мерчисан как раз и был захвачен войсками Федеративного Содружества в 3039 году.

— Да. Оккупанты расстреляли всех ее родственников, которые не пожелали жить под ярмом. Я не сомневаюсь, что эта атмосфера рабства, страха, ненависти погубила ее. Сразу после захвата планеты она заболела. Мне же пришлось покинуть Мерчисан. По ее воле... Я бы никогда не улетел с родной планеты, но что поделаешь...

Понимаете, мама никогда не говорила мне, кто мой отец. Она простить себе не могла его гибель. Все твердила: если бы она призналась, что ждет ребенка, он бы ушел в отставку и не был бы убит на Стиксе. Когда Мерчисан вошел в Федеративное Содружество, там началась повальная проверка документов. От анализов крови до изучения родословных. Все искали наследников линии Штайнер-Дэвион. Этот факт, а также то обстоятельство, что с годами я все больше становился похож на отца, решили мою судьбу. Она отослала меня с планеты. Сама умерла.

Шин сказал, глядя в подушки:

— Примите мои соболезнования.

— Спасибо. — Крис некоторое время молчал. — Я не осуждаю ее за то, что вынужден был уехать. Ее смерть потрясла меня — что там какие-то обиды. Мне переслали ее вещи, там я наткнулся на дневник, из которого узнал, кто мой отец. Я решил разыскать Моргана Келла. Руи-но-ину-гуми помогли мне. Я нашел дядю на Арборисе, как раз в звездной системе Сарна. Среди вещей моей матери обнаружилось послание к Моргану, где приводились доказательства нашего с ним родства. Дядя немедленно принял меня, оставил на время свой легион и отвез на Аутрич, где я поступил в военную школу. Это случилось в 3042 году.

— Вас, должен заметить, превосходно обучали, — улыбнулся Шин. — В первый раз я услышал имя Кристиана Келла после Алибергристского кризиса в сорок пятом. Ходили слухи, что вы клон Патрика Келла, которого произвел Хэнс Дэвион в своей лаборатории в ИННА. Говорили, что вы ловко расправились с целым батальоном Ляо. Эта победа не прошла незамеченной.

— С тех пор леди Романо волком смотрит на меня. Хотя, конечно, это я должен был смотреть на нее волком. В любом случае ее ненависть — лучшая награда. — Крис отпил саке. — Думаю, я дал вам достаточно информации, чтобы удовлетворить навязчивых молодцов из СБ, которые уже порядком надоели моим Драгунам своими расспросами.

Шин кивнул, соглашаясь.

— Что ж, — прибавил он. — Пусть лучше они займутся секретом богини Кали, которая позволила дочери Романо вынуть свое сердце, а потом вновь вложить его в грудь. И без всяких побочных эффектов.

Теперь засмеялся Крис.

— В культовых церемониях, процветающих в семье Ляо, нет никакого секрета. Психотропные средства так разнообразны, так сильны — они с любым человеком могут сотворить подобную злую шутку. Сначала умертвить, потом воскресить... Все остальное — умело создаваемые миражи. Нет, если этим парням так уж хочется раскрыть какую-нибудь тайну, пусть они займутся Ком-Старом. Вот уж где тайн полный мешок.

— Ком-Стар?

— Да. Регент по военным вопросам Ком-Стара прислал моему дяде послание. Странное, должен заметить, письмецо... Состоит всего из одной строчки, да и та — цитата из Марка Твена. Знаете, это знаменитое — «сообщения о моей смерти следует считать несколько преувеличенными».