Кровавое лето

Глава 7

Я прихожу в себя от боли в горле и жуткого запаха. Воздуха отчаянно не хватает. Под ногами нет опоры.

Картинка вдруг обретает четкость — меня держит здоровенный зомби, обхватив шею своей лапищей. Какая же гадость!

Мужик, лишенный правой половины челюсти, притягивает меня ближе, хрипя и скалясь остатками зубов. В лицо летят брызги слюны.

Меня накрывает пеленой ярости. Так глупо попасться! Какому-то недотрупу!

Мои пальцы обхватывают его кисть и пронзают податливую плоть. Сил хватает, чтобы смять кости в мелкое крошево.

Падаю, больно ударяясь задницей о землю.

Ищу глазами Игоря — он забрался на лестницу и смотрит на меня с высоты второго этажа. Он в порядке!

Теперь можно сосредоточиться на мертвяке. Рюкзак все еще на мне, а это значит, моя любимая бита под рукой. Вытаскиваю ее и начинаю сыпать ударами.

Зомби долго не сдается. Он не чувствует боли, лишь медленнее идет и продолжает тянуть ко мне сломанные конечности. Соображаю, что нужно врезать по ногам.

Через полминуты мужик перестал дергаться — в его черепе появилась основательная вмятина.

Слышу дробный топот — Игорь слетел с лестницы и подбежал ко мне.

— Ты в порядке?

— Да, — тихо говорю я, вытирая биту о куртку зомби. — У этих нет искорок, иначе я бы его заметила. Буду осторожнее. Ты как?

— Немного испугался. У тебя силы остались?

Прислушалась к своим ощущениям. Пустяковая драка, конечно, не пробудила жажду, но испугалась я конкретно. Энергия бы мне сейчас не помешала. Но вслух говорю:

— Немного осталось, но надолго не хватит. Но мы что-нибудь придумаем, да?

Он дергает уголком губ, жалкий намек на улыбку.

— Давай, я дам тебе немного.

Непонимающе смотрю на него.

— Чего?

— Крови.

— С ума сошел?! — кричу, но оглядываюсь и тише продолжаю. — А если я не смогу остановиться? Я хочу спасти тебя, а не убить.

— Кусай не в шею, а в руку. Будет как донорство, — он абсолютно серьезен и даже пугает меня.

Игорь бросает сумку на землю, снимает куртку и закатывает рукав свитера. Его огоньки медленно пульсируют под кожей. Он не волнуется. Он твердо намерен поделиться со мной драгоценной жидкостью!

Мы отходим от останков зомби под лестницу и садимся в тень, на холодный камень бордюра. Желтые фонари совсем не разгоняют ранние сумерки.

— Я не знаю, больно ли это, — извиняющимся голосом произношу я.

— Потерплю, — торопливо говорит он. — Давай! Моего мужества надолго не хватит.

Я не заставляю его ждать. Отросшие клыки мягко пронзают кожу, там где пульсирует плечевая артерия. Игорь ойкает. Горячая кровь быстро наполняет рот.

Меня захлестывает восторг. Стараюсь держать себя в руках, но жажда алой волной накрывает сознание. Я наслаждаюсь каждой каплей. Безумная эйфория рождается где-то в центре меня и сверкает сотнями огоньков.

И тут получаю звонкий удар по уху. Этого достаточно, чтобы на мгновение оторваться от Игоря и вернуться в реальность.

— Хватит, — устало говорит он и отползает.

Меня накрывает яростью. Я хочу еще! Но смотрю Игоря, на его бледное лицо, запавшие глаза и взъерошенные темные волосы.

— Прости! Прости! Ты как? — опускаюсь перед ним на колени, растерянная и перемазанная кровью.

— В порядке, — бурчит он зажимая рану. — Сумка. Боковой карман. Аптечка.

Пока я ищу, Игорь сидит, привалившись к арматуре ступенек.

— Давай, я осмотрю тебя. Белый, как полотно!

Он убирает пальцы с места укуса. Но там уже ничего нет. Только розовые следы зубов.

— Ты посмотри! Все затянулось! — я обалдело разглядываю его руку. — Вот это регенерация!

— Скорее всего не у меня, а у тебя. Ты не хотела причинить вред. Видимо, сработало что-то заживляющее в твоей слюне.

Я роюсь в своем рюкзаке. Газировка! Достаю, откручиваю крышку.

— Держи, тебе нужен сахар и жидкость.

— Это же вредно, — вяло протестует он, но делает несколько больших глотков.

— Легче? — я забираю у него бутылку и сажусь рядом.

— Ага. А почему он на тебя напал? Я же живой!

— Наверное, я первая попалась под руку, стояла ведь на самом видном месте, — пожимаю плечами. — Ты идти сможешь?

Он кивает, встает и делает неловкий шаг, немного заваливаясь в сторону сумки, которую он уже держит в руке.

— Нет, так дело не пойдет.

Забираю у него ношу и перебрасываю лямку через плечо, поверх рюкзака. Сила бурлит во мне. Подпрыгиваю пару раз, чтобы проверить не мешает ли чего.

Оборачиваюсь на Игоря и протягиваю ему руку.

Он странно на меня смотрит и спрашивает:

— Ты чего замерла? Почувствовала что-то?

Звук голоса становится все тише. Лицо Игоря отдаляется, размазывается в разноцветное пятно.

Внутри свиваются в ком ледяные змеи страха.

Вампир!

Напрягаю все силы, но не могу пошевелить даже пальцем. В голове ощущаю чужое присутствие. Оно давит, пытается сломить меня. Мысленно стискиваю зубы.

Мне не справиться! Он намного сильнее!

“ Яр. Меня зовут Яр. Запомни этот сон” — вдруг вспоминаю я.

И начинаю звать его, не открывая рта.

Где-то вдалеке слышен крик Игоря.

Я должна освободиться! Ради него!

Перед глазами проясняется. Между мной и ботаником стоит… Виталий Борисович? А что тут делает главный комендант?

Это точно он — короткие седые волосы, стриженные на армейский манер, бычья шея, ноги на ширине плеч, руки за спиной и вечный камуфляж.

Не может такого быть! Он — тот самый вампир?!

Он оборачивается и внимательно на меня смотрит алыми глазами.

— Крови напилась, что ли? — Виталий Борисович широко улыбается, демонстрируя острые клыки. — Все равно не поможет. Тогда я тебя скрутил, так и сейчас скручу.

Комендант рубит ладонью воздух и продолжает:

— Вы нарушили правила пребывания на территории общежития. А именно! Пункт шесть, — он начал загибать пальцы, — порча имущества. Пункт восемь! Шум после отбоя! Пункт десять! Незаконное проживание в чужой комнате!

Его слова расползаются в моем сознании мелкими букашками. Ищу взгляд Игоря, мысленно кричу ему, чтобы он убирался отсюда. Но он не слышит меня.

— За своевольничество вы оба будете наказаны! Приступить к исполнению наказания немедленно!

Сердце бухнулось о ребра. Что за ерунду он говорит? Какое наказание? Борисыч так развлекается?!

Гнев растекается по одеревеневшему телу. Это придает мне сил дернуть рукой. Незаметно не получается.

Комендант подходит вплотную и смеется в лицо.

— Глупая девочка! Вырваться хочешь? И что дальше? Будем драться?

Он хлопает себя по бедру.

— А давай поступим вот так.

И делает подсечку. Валюсь ему под ноги, больно приложившись носом. Рюкзак непомерной тяжестью вдавливает меня в грязь. Едва хватает сил дышать.

— Упала? Какая досада! — вижу перед носом его здоровенные ботинки. — Сейчас я тебе помогу.

Он хватает за волосы и разворачивает лицом к Игорю.

— Вот, так хорошо.

От боли у меня потекли слезы. Но я теперь могу видеть своего ботаника.

Виталий Борисович отходит и поднимает моего спутника за шиворот куртки. Тот повисает в его руках сломанной куклой.

— Сейчас-сейчас! Я все сделаю, никуда не уходите.

Тщетно пытаюсь вернуть контроль над телом. Истерика накатывает волнами, мешая сосредоточиться.

Ботинки снова приближаются. В ужасе жду удара мыском этих глянцевых монстров себе под ребра.

Но нет. Все гораздо хуже.

В нос бьет пряный запах. Сладкий. Вкусный.

Жажда мгновенно просыпается и требует лакомой энергии. Алый туман пробирается в мозг, тушит гнев.

Комендант кладет Игоря рядом со мной — лицом к лицу. Я могу до мелочей разглядеть его. Испуганные глаза, пушистые ресницы, блеклые веснушки и распухший нос.

Очков только нет.

У ботаника прокушена шея. Воротник свитера уже темный — кровь толчками покидает его тело, обильно заливая все вокруг. Скапливается лужицей на мерзлой земле.

Мне хочется выть. Он совсем близко!

Всеми силами пытаюсь выбраться из мучительного плена.

Аромат щекочет ноздри. Не отрываясь смотрю, как багровое пятно увеличивается в размерах и подползает ближе.

Во мне одновременно борются два желания: сделать хоть один глоток и спасти друга.

Он прикрывает веки — прощается. Дыхание замедляется, становится совсем незаметным.

“Яр! Яр! Ты мне нужен!” — кричу я беззвучно.

Мои глаза застилают слезы. Воздух застревает в груди.

“Пожалуйста, родной, продержись еще немного! Нас обязательно спасут!” — молю я.

Искорки пульсируют едва заметно. И вскоре исчезают, растворяясь в остывающем теле.

Он умер!

Умер!

У меня на глазах!

Я убью этого коменданта, будь он трижды проклят!

***

Я не знаю, сколько времени мы лежим напротив друг друга. Ночь окутала нас плотным саваном. Злость куда-то подевалась, уступив место беспросветной тоске. Душа и тело заледенели на этой стылой земле на задворках крошечного городка.

Не хочу шевелиться.

Не хочу смотреть в белое лицо Игоря, но не отвожу взгляд. Эта застывшая маска будет преследовать до конца жизни.

И Яр не пришел. Наверное, он лишь приснился.

У меня нет сил.

Невероятно тяжелый рюкзак давит на спину. Надо закрыть пересохшие глаза. Не могу.

Наблюдает ли за мной комендант?

Одна мысль о нем заставляет мозги шевелиться. Я должна сделать что-нибудь. Ради Игоря. Ради его веры в меня.

Я слушаю звуки улицы. Где-то шумит одинокий автомобиль. Коротко визжит сигналка, пронзая виски болью. Ветер гоняет по двору шуршащий пакет.

Накрапывает мелкий дождь. Чувствую на коже его холодную влагу. Или снова плачу?

Над головой раздается звон стекла. Боковым зрением вижу чье-то летящее тело. Оно валится рядом со мной. На лицо падают горячие капли.

Ошарашено моргаю. Комендант!

Он надсадно хрипит, пытается встать. Из его горла хлещет кровь.

— Аня, — тот самый баритон! — Я пришел.

Яр!

Слезы с новой силой льются из глаз.

Его заботливые руки поднимают меня с земли и аккуратно ставят на ноги. С плеч снимают ношу.

Протягиваю пальцы и нежно касаюсь полы его плаща. Прохладная темная кожа слегка блестит в свете фонарей. Под ним светлая рубашка в красных пятнышках, расстегнутая до середины груди. Я опускаю голову и утыкаюсь лбом в его плечо. Он гладит меня по затылку.

Мне не кажется!

Тело вновь подчиняется!

Первое, что я делаю — наклоняюсь и поднимаю биту. Яр не останавливает. Стоит рядом, сверкая прекрасными алыми глазами.

Подхожу к едва живому коменданту. Собираю в кулак всю свою ярость.

Одного удара хватает, чтобы искры врага навсегда потухли.

Но я бью снова и снова.

За каждое мгновение, пока я лежала и смотрела, как умирает Игорь.

За каждую каплю его крови, которая была пролита на грязную землю.

В какой-то момент Яр кладет мне руку на плечо.

Я выпускаю биту из ослабевших пальцев, падаю на колени рядом с ботаником, глажу его темные волосы.

— Прости меня, — шепчу ему на ухо.

Оглядываюсь, ищу очки. Они лежат на сухих прошлогодних листьях. Стеклышки немного испачкались в крови. Бережно протираю их и возвращаю на законное место.

Глухой рык рвется из моей груди, ветер подхватывает его и эхом разносит по утренней улице.

Яр садиться рядом и обнимает. Мы вместе встаем и уходим прочь от навеки застывших в холодной ночи тел.

***

Мы спешно покидаем город. Яр почти постоянно держит за руку, тянет за собой. Ласково что-то шепчет. Но мне кажется, что я так и осталась лежать на том дворе напротив умершего друга. Стоит закрыть глаза, то снова и снова я переживаю последние мгновения его жизни.

Беспомощность тянет в зыбкий мрак и никак не могу из него выбраться.

Мне иногда дают свежую кровь в небольших бутылочках. От нее я слегка оживаю, удивленно оглядываясь по сторонам. Улыбаюсь Яру. Он так счастлив в эти моменты!

Впрочем, радость быстро проходит и вновь возвращается тоска. Глаза мои сухи, я больше не плачу. В груди прочно застрял ком боли и противно ноет.

Совершенно не запоминаю наш путь. Мы то трясемся в старом автобусе, чихающем на каждом повороте, то идем пешком, увязая ботинками в грязи размытых дорог.

День сменяется ночью. Нам спать не нужно, поэтому мы практически не останавливаемся.

Мой смартфон давно сел и я быстро теряю счет дням. Деревья во всю оделись в листву, стало намного теплее. Скоро, наверное, лето.

Вокруг нас постоянно крутятся другие вампиры. В минуты просветления, я ловлю куски разговоров — они обмениваются новостями. И Яр у них явно главный.

Мы доходим до очередного города и застреваем в нем надолго. Мне выделяют пустую квартиру в пятиэтажке. Мой спутник проверяет каждый угол, и только убедившись, что все никто не прячется в тени, покидает меня.

Тут три просторные комнаты, большая кухня и вместительная ванна. В нее я сразу же залезаю, бросив под струю ароматную бомбочку. Цитрус с шоколадом сейчас то, что мне нужно.

Горячая вода с пеной расслабляет. Моя кожа краснеет, тепло понемногу растапливает внутренний лед, а может все дело в очередной бутылочке, заботливо оставленной кем-то?

Я потягиваю тягучую кровь, стараясь выкинуть из головы все мысли. Где мы, зачем мы сюда пришли, что будет дальше. Какая разница?

Жажда никак не реагирует на алую жидкость. Выливаю остатки себе на ладонь и наблюдаю, как капли скатываются с кожи прямо в воду, растворяются, подкрашивая ее цветом.

Так забавно смотреть на это.

И я начинаю хохотать.

Мой смех звонко отскакивает от кафеля, вылетает через открытую дверь, разноситься по квартире. От эмоций внутри поднимаюсь и скидываю в ванну все флакончики, задевая висящее на раковине полотенце.

Из глаз текут слезы. Они ползут по щекам, скапливаются на подбородке и падают солеными брызгами на обнаженную кожу.

Внутри меня наконец начинает распускаться тугой узел.

Истерика опустошает и забирает из груди тупую боль.

Нужно жить дальше! Вернется Яр и мы начнем все сначала.

Выбираюсь из воды, заворачиваюсь в розовый халат и иду на кухню. Я твердо решила хорошенько поесть.

Через полчаса снимаю с плиты кастрюлю с пельменями, заливаю их найденным соусом и торопливо ем. Когда я в последний раз нормально питалась? Не помню.

Сыто откидываюсь на спинку стула и рассматриваю свежим взглядом кухню. Дорогая и новая! Как с картинки журнала. Мне кажется, я даже чувствую запах дерева. Из чистого любопытства проверяю шкафчики. Почти пусты. Пара пакетом с макаронами, нераспакованные баночки со специями. А вот холодильник битком. Тут и заморозка с мороженым, свежие продукты и газировка!

Достаю бутылку и с невероятным удовольствием делаю глоток. Пузырьки щекочут мне нёбо.

Я уже хотела уйти с кухни, но останавливаю свой взгляд на грязной тарелке. Беру ее, отношу к раковине и тщательно мою. Так правильнее.

Прохожусь по остальным комнатам. Гостиная с кожаным диваном, креслами и резным журнальным столиком. Ничего интересного. Такая же как и на кухне все новое, даже кое-где видны следы упаковки. Подхожу к балкону — там почти лето. Солнце зависло в середине неба. В приоткрытое окно врывается теплый ветер.

Иду дальше. В спальне стоит роскошная широкая кровать с разноцветными подушками. Вот она мне и нужна. Скидываю халат на пол и ныряю под одеяло.

Мои глаза мгновенно закрываются.

***

Я просыпаюсь в полной темноте. Что-то изменилось. Опасность? Нет. Другое. Кручу головой, пытаясь понять в чем дело.

И натыкаюсь взглядом на искорки.

Как же я по вам соскучилась!

Выскальзываю из-под уютной кровати, проверяю направление. Не в этой квартире. Дальше.

Бесшумно выскальзываю из спальни, крадусь к входной двери. Огоньки подмигивают мне, манят. Жажда ворочается в груди приятной тяжестью. Скоро!

Замок тихо щелкает и я выхожу в коридор. Ночной воздух холодит мое обнаженное тело.

Я улыбаюсь. Охотничий азарт бодрит и гонит меня вперед. Осторожно двигаюсь на встречу искоркам.

Снова дверь. Тяну за ручку и она открывается. Тенью проникаю в чужую квартиру. Моя жертва где-то тут.

Нет нужды обыскивать комнаты — я точно знаю, куда мне идти.

У последнего проема поворачиваю направо. Тоже спальня.

На кровати, под тонкой простыней лежит она. Роскошные волосы разметались по подушкам, плечо оголено. Хмурится во сне.

Нависаю над ней, втягиваю носом аромат ее кожи. Нежно убираю темную прядь с ее шеи и жадно кусаю.