Кровавое лето

Глава 16

Я первой врываюсь в здание. Разломанные стеллажи, пробитые стены, перевернутые стулья и столы. Даже окно треснуто. В этих завалах, щедро залитых кровью, найти выживших очень непросто. Первым я отыскиваю Игната, потом Стаса. Последний, с неестественно вывернутой рукой, показывает глазами вверх.

— Ярослав на другом этаже? — спрашиваю торопливо.

Слабого кивка достаточно, чтобы я уже полетела выше.

Там, среди обломков мебели, нанизанный на кусок ржавой арматуры, лежит Яр. Глаза закрыты, грудь тяжело вздымается.

Жив!

Замираю в нерешительности. Снимать его сейчас или нет? За спиной вырастает Виктор и тихо присвистывает.

— Дмитрич, держись! Мы уже пришли, а значит, ты почти спасен, — говорит он и оборачивается. — Так, я вытаскиваю прут, а ты сразу давай ему кровь. У меня с собой две бутылки, плюс твои. Должно хватить. Готова?

Растираю заледеневшие руки и мотаю головой.

— Начали!

Виктор резко выдергивает железяку, а я трясущимися пальцами приподнимаю Яра и аккуратно вливаю ему в горло красную жидкость. Он сразу начинает жадно глотать. Мое сердце перебирается обратно в грудную клетку, и я выдыхаю.

Мы отрываем куски одежды с раны и промываем ее. Выглядит она ужасно! Обломки костей, хлопья ржавчины, часть внутренностей. Мне становится дурно.

Яр опустошает три бутылки и из дырки в животе, наконец, перестает все вытекать.

— Да, это была засада, — тихо говорит Ярослав. — Здесь был оборотень и три вампира. Плюс еще четверо снаружи. Ребята как?

— Стаса наскоро перемотал и дал бутылку. У Игната повреждений меньше, — тараторит Виктор.

Яр морщиться от боли, ощупывает свой живот.

— Но кроме вас тут никого нет, — удивляюсь я.

— Я видел, как они оттаскивали трупы и раненных.

— У меня для тебя плохие новости, — хмуро смотрю на его бледное лицо. — Алексей сливал информацию. Он арестован и сидит в карцере, ждет решения.

— Но как? — Яр в шоке.

— Боюсь, когда приезжал Николай, твой секретарь попал под его ментальный удар. Помнишь, как Леша быстро появился, после ухода делегации из гостиницы? Наверное, как раз тогда.

— Значит, он не на разведку приезжал, а найти себе помощника. Плохо.

Сильная волна раздражения окутывает меня ядовитым облаком. Привычно отмахиваюсь от нее. Вместе с Виктором выводим раненых из здания и мчимся обратно.

***

Док оставляет Яра и Стаса в медицинском блоке на сутки. Большая потеря крови, внутренние повреждения и просто поспать. Ярослав, конечно, сопротивляется, но под моим строгим взглядом и обещания приковать к кровати, сдается. У Игната множественные ушибы, порезы и ссадина на голове. Его отпускают почти сразу.

Мы с Кирой, Дзеном и Павлом собираемся в кабинете, чтобы пересмотреть всю структуру Оплота и подсчитать наши ресурсы. Итоги неутешительные. Действия Алексея сильно подорвали обороноспособность и истощили бойцов.

Как назло, в голову ничего умного не приходит.

— Надо занять более удобную позицию, — Кира продолжает настаивать на переезде.

— Крепость или замок? — криво улыбаюсь я.

— Нет. Можно перебраться в пустующий военный корпус или казармы. Да хоть в отделение полиции!

— Там разве что-нибудь целое осталось? — Дзен настроен скептически. — Все равно без Ярослава решать такие вопросы не стоит.

Веко Павла заметно дергается.

— Ладно, — Кира рассекает воздух ребром ладони, — ждем его выздоровления.

На том и остановились.

***

Я без дела слоняюсь по кабинету, не зная чем себя занять. Все разошлись по делам — Кира заперлась в своей закутке, а Павел и Дзен гоняют вампиров на тренировке.

Сумрак давно окутал внутренний двор Оплота. Зомби уже не носятся по дорожкам, сметая пыль, а вместе с Гвоздем обыскивают склады, собирая оборудование и продукты. Ольга Геннадьевна с непривычно усталыми глазами и тусклыми эмоциями принесла весть о том, что ей почти не из чего готовить.

Все было катастрофически плохо. И держалось буквально на последней ниточке с иголочкой.

В середине ночи, когда я задремала сидя в кресле, в кабинете появляется очень бледный Ярослав. Он опускается на пол, обхватывает меня за ноги и тихо говорит:

— Я там лежал и думал только о том, что я могу больше тебя не увидеть. Ты очень для меня важна. Ты моя опора и поддержка.

Я лохмачу его и без того растрепанные волосы и вздыхаю.

— Я тоже тебя люблю.

Яр поднимает сияющие красные глаза. В них разгорается настоящее пламя. Мой вампир вскакивает и тянет за собой в каморку.

— Ручку повернуть надо? — хитро подмигиваю я.

Он не отвечает, а замок жалобно хрустит, сминаемый точным ударом. Дверь распахивается, громко ударяясь о кресло. Жадно целуясь, мы делаем шаг в уютную темноту.

Кровь закипает мгновенно. Сорванная одежда летит нам под ноги. Яр приподнимает меня и сажает на комод. От его бушующих эмоций перехватывает дыхание. Каждое прикосновение отзывается на коже ударами тока. Страсть поглощает нас целиком, переплетая наши тела.

Безумно хочется его укусить. Словно уловив мой посыл, Яр наклоняет голову, подставляя мне шею. Справиться с желанием становится невозможно и я смыкаю зубы на быстро пульсирующей искорке. В тот же момент, Ярослав делает тоже самое.

Нас одновременно пронзает вспышка удовольствия и мир вокруг перестает существовать.

***

Я просыпаюсь от тонкого лучика солнца, бьющего мне в глаза из-за незакрытой двери. Одного взгляда на каморку хватает, чтобы на губах заиграла улыбка: разбросанные вещи, треснутый комод, вырванный с корнем замок.

Бесшумно выскальзываю из-под руки Яра и пытаюсь найти хоть какую-нибудь чистую одежду. Мой побег не остается незамеченным и позади меня расползаются восторженные эмоции.

— Доброе утро, дорогой, — не оборачиваясь, говорю я.

Невнятное бормотание.

— Графин мы вроде не разбили, он рядом стоит.

Тихий звон и глотки.

Наконец мы выходим и Яр мысленно приглашает всех в кабинет. Первой появляется Кира и смущенно замирает в дальнем углу. Следом заглядывает Дзен и, улыбаясь почти до ушей, садиться рядом с ней.

— Павел молчит, — удивленно говорит Яр.

— Он занят, — давясь смехом отвечает Кира.

— Не понял. Как это?

— Тут вот какое дело. Кто-то, не будем показывать пальцем, — Дзен выразительно смотрит на меня и Яра, — парализовал работу практически всего здания. Вы хоть предупреждайте!

Я начинаю краснеть, а Ярослав сначала хмурит, а потом резко их поднимает и оборачивается ко мне. Мои щеки обжигает горячим румянцем.

— Я понял, — хрипло произносит Яр, но тут же берет себя в руки. — Давайте к делу.

Дзен и Кира быстро обмениваются взглядами, и я понимаю, что эти двое тоже не теряли время. Молодцы, ну просто молодцы. И мы, и они.

***

Павел вместе с Виктором появляются через полчаса. Последний, смотря куда угодно, но только не на нас с Яром, быстро говорит:

— Я засек колонну. Движется в нашу сторону.

Хорошее настроение исчезает на корню. Мы тут же берем себя в руки и вы спешим во двор, где уже начинают собираться остатки вампиров. Их было до смешного мало.

— Кто там? Алые? Пришли нас добить?

— Нет, это военные, — сквозь зубы произносит Павел.

У меня холодеет внутри. Оборотни и дикие, в сравнении с хорошо обученными бойцами и их оружием, просто дети.

— Мы должны сдержать этот натиск, — уверенность Ярослава расходится широкой волной по окружающим. — Оплот выстоит и мы вместе с ним.

Это немного подбадривает и вампиры расходятся по своим местам. Времени в обрез.

Самые сильные и опытные бойцы замирают у ворот. Стрелки — на крышу. Я остаюсь на втором этаже в гараже — он рядом с главным входом — у меня получится дотянутся своими способностями до врага и хоть немного дезориентировать.

Те, что сражаться не умеют, уводят вглубь здания.

Из своего кабинета выскакивает Аркадий Натанович с оборотнем Мишей. Зверюга долго выслушивает наставления ученого и присоединяется к первой линии защиты.

Итак, все на своих местах. Можно начинать. Вот бы эти военные проехали мимо.

Но нет. Колонна останавливается в метрах пятидесяти от здания. Я ощущаю холодную собранность одиннадцати человек. Они высыпаются из открытых дверей грузовика и переговариваются по рации, отдавая неразборчивые сухие команды.

Пытаюсь дотянуться до ближайшего бойца. Посылаю ему легкий сладкий дурман. По идее он должен начать стрелять в своих. Но тот дергает головой и преспокойненько продолжает свои действия.

Злюсь, ругаюсь на чем свет стоит и сжимаю до боли кулаки. Сквозь маленькое окошко мне плохо видны люди, и наверное, это мешает. Поворачиваюсь к ним спиной и опускаюсь на деревянный пол. Представлю, что это очередной оборотень, которого просто нужно усыпить.

Близость живых плохо сказывается на моей концентрации. А уж что говорить о витающем в воздухе нервном напряжении! Спичку стоит поджечь и все тут же рванет. Мысленно даю себе затрещину и начинаю все заново.

От группы военных отделяется боец и зачем-то садится на одно колено. Вот ты-то мне и нужен.

В него летит волна паники. Лови, родной, для тебя старалась.

Он резко дергается и с трудом удерживается в вертикальном положении. Но, как стало понятно через секунду, я все равно опоздала.

Стена рядом с воротами разлетается кирпичным крошевом, накрывая вампиров облаком красных осколков и пыли.

В образовавшуюся дыру выскакивает Миша и прыгает на крайнего бойца — того самого, что попал под мою волну.

Раз и нет человека. Только брызги крови и ошметки.

Но и оборотня быстро ликвидируют кучными выстрелами из автоматов.

Наши стрелки начинают поливать огнем тех, кого могут достать. Это не сильно помогает, но хотя бы заставляет военных укрыться за грузовиком.

До моих ушей долетает приближающийся звук еще одной машины. Подкрепление! Не хорошо, совсем не хорошо!

В рации раздается торопливый крик Виктора, что на подходе еще человек пятнадцать.

Они не доезжаю до ворот. Мотор глушат за границей моего восприятия. Только голос нашего штатного локатора спасает. Он скороговоркой докладывает об их передвижениях.

Снова раздается взрыв. На этот раз он приходится дальше и мне через открытую дверь видно, как рушатся колонны главного входа.

Сволочи!

Раздается гулкий выстрел, тонкий вскрик и через секунду на камни крыльца падает чье-то тело.

Из-за первого грузовика показываются противники. Я сразу же беру их в оборот. Успеваю дотянуться всего до трех. И они, надеюсь, с улыбкой на губах, стреляют себя в головы.

Ну хоть так помогу!

До меня долетает слабый запах свежей крови. Строгая диета последний дней обострила мои чувства и жажда стала просыпаться все чаще.

Из ворот выглядывает пара вампиров и бегом несутся к остаткам военных. Проходят какие-то мгновения, как они успевают уничтожить двоих, но тут же погибают сами. Как глупо!

Зло растираю лицо и снова пытаюсь поймать в ментальные сети хоть кого-то.

Очередной взрыв застает меня врасплох. Удар приходится на другую сторону стены и задевает край гаража, где я нахожусь. Перекрытие сминает волной и я получаю в плечо куском перекрытия.

Гнев тут же застилает мне взгляд. Сознания касается ярость Ярослава и мы единым порывом посылаем во второй отряд лихой ураган эмоций.

Виктор тут же отзывается, что враги оседают на землю.

Но это еще не победа.

Вампиры выбегают из провала в стене и на всех парах несутся ко второй машине, пока военные не очнулись.

В треске разговоров по рации, я слышу про еще одну машину. И это уже не живые. Вампиры.

Ловушка Николая. Алый рассвет прибыл уничтожить нас.

Опять взрывы. Снаряд улетает на крышу и во двор сыплются новые порции бетона и пыли.

— Это же историческое здание! Совести у вас нет! — гневно трясу кулаком, сглатывая слезы.

Сканирую искры наших бойцов. Мало, их ужасно мало осталось! А где Яр? В этой мешанине уже ничего не разобрать!

Из боковой арки, распихивая руками и ногами кирпичи, выходит Аркадий Натанович. А он что тут забыл?

Через дырку в стене я вижу, как он замахивается и что-то бросает в сторону первого грузовика. На всякий случай, падаю лицом в пол, прикрыв голову руками.

Не прогадала. Меня тут же осыпает градом осколков.

Взрывная волна настолько сильная, что гараж начинает основательно трясти. Крыша подозрительно вздрагивает, но остается на месте. Молодец, этот наш ученый. Интересно, сколько у него таких гранат?

Осторожно выглядываю в разбитое окно. Первую колонну сравняло с землей.

Размазываю по лицу грязь, поднимаюсь и ищу, чем помочь. Но вместо этого, я вижу Яра. Он машет мне, кричит что-то. Только вот сквозь звон в ушах никак не разобрать слова.

И тут он странно замирает. Затем подносит ко лбу пальцы и я вижу, как на его белой коже появляется алая капля. Ярослав медленно оседает на остатки крыльца.

— Нет! — кричу я и бегу к нему.

Не успеваю. Двор накрывает плотный огонь из автоматов. Сверху падают снаряды. Во все стороны разлетаются битое стекло и бетон. Меня кидает обратно в гараж. Выход блокирует рухнувшая балка перекрытия.

Изо всех сил напрягая мышцы, пытаюсь ее сдвинуть, но она плотно засела в полу. Конструкция, и без того хрупкая, снова сотрясается от очередной ударной волны. Листы металла под ногами противно звенят и грозятся разъехаться в стороны.

Внезапно я успокаиваюсь. Мне становится так хорошо, что я сажусь на забытый кем-то стул и складываю ладони на коленях.

Мысли мои плавно потекли в сторону. Захотелось спать, а еще лучше в ванну, и чтобы с пеной. И шампанского с клубникой…

Я без любопытства наблюдаю, как дрожит крыша над головой, как медленно съезжает ребристый кусок металла и падает в метре от меня. Его острый край начисто срезает половину смотанного шланга и скользит дальше на первый этаж.

Безмятежно улыбаюсь.

Между перекрытиями появляются язычки пламени. Такие они красивые! Яркие, рыжие, теплые! Комнатка быстро наполняется дымом. Он проникает в легкие, сушит горло.

Наверное, стоит перестать дышать? Или наоборот, набрать в грудь побольше воздуха? Никак не могу решить, что выбрать.

Удушливые клубы постепенно уползают в дыру на крыше. Глаза щиплет, у меня по щекам градом катятся слезы. Я так счастлива! Черные хлопья кружатся в воздухе и оседают на мои джинсы и куртку. Как снежинки зимой!

Сердце начинает биться быстро-быстро, того и гляди, выпрыгнет. Забавные угольки падают вокруг, как искры салюта. Все такое прекрасное! Невероятное! Пусть так дальше и будет.

Смахиваю прилипшие ко лбу волосы и продолжаю с улыбкой смотреть на разгорающееся пламя. Прожорливый огонь жадно облизывает застрявшую в полу балку, весело бежит за ней, оставляя черные подпалины. Если зажмуриться, то я будто у костра сижу на даче. Вот-вот будем жарить шашлыки! Мне кажется, даже запах такой же вкусный, как в детстве.

Начинается жуткий кашель. Горло перехватывает болью и я никак не могу вдохнуть. Голова пошла кругом и комната переворачивается. Я нелепо вскидываю руки и с грохотом начинаю падать.

Бок взрывается болью — из-под куртки торчит кусок деревяшки. Радость мгновенно испаряется и я вижу, что лежу на первом этаже гаража, на крыше машины. А надо мной пылают перекрытия.

Сцепив зубы, сползаю на земляной пол. И тут же все строение начинает с безумным скрежетом оседать прямо на меня. Единственное, что я успеваю сделать, это вырвать кусок стула из своего тела и нырнуть под колеса.

От невыносимой боли я начинаю орать. Но звук голоса теряется в скрежете снимаемого металла. Корпус машины смещается я оказываюсь в ловушке.

Слезы текут из глаз нескончаемым потоком. Мне очень страшно!

И тут лопается одна из покрышек, днище ударяет в грудь и мое сознание отключается.