Котт в сапогах. Конкистадор

ГЛАВА ТРЕТЬЯ, в которой благородный Конрад фон Котт знакомится с троими потомками викингов, что обернется серьезными последствиями для одного из них

Запись в дневнике Конрада фон Кота

от 6 мая 16... г. от Р. Х.

Если не хочешь умереть от жажды, умей испить из любого источника, говаривали мудрецы. Черпая терпение в мудрости древних, я не стал пренебрегать даже таким отвратным «источником», как беглый мэтр Морган Мордаун. Те же мудрецы утверждают, что к побежденному врагу надо проявлять милосердие. И я проявил его к Моргану. А, надо сказать, маг приложил все усилия, дабы вывести меня из себя.

Примечание на полях. Древние мудрецы были отвратительно болтливы!

— Ну я же был вынужден как-то спасать шкуру! — пожал плечами Мордаун.— Ты совсем не желал слушать доводов разума, вот и пришлось немного соврать. Но в главном-то я тебя не обманывал — возможность вернуть человеческий облик существует!

— Существовать-то, может быть, и существует,— возразил я,— да только ты его не знаешь! И в какую сторону копать — тоже не знаешь! Ну и чего ради тебя щадить?

— Ради милосердия?

—Гм...

— Да, глуповато прозвучало... Но насчет «копать» ты ошибаешься — зацепка у меня есть.

— Это ты про северянина? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал равнодушно.— Предложи мне что-то, о чем я еще не знаю.

— Ты блефуешь! — Мордаун нервно сцепил лапки. — Ты не можешь знать о...

— О чем? — усмехнулся я.— Я знаю, что ты искал потомка викингов, поселившегося в столице.

— Но ты не знаешь, что именно я искал!

— Я узнаю. Поговорю с ними, а лучше — попрошу Коллет. Она давно превзошла тебя в магическом искусстве и легко разберется, в чем дело.

— А если не сможет? — пропустил мой укол мимо ушей Морган.— А если зацепка не в магических знаниях, а в чем-то другом? Маленькая деталь, о которой ты даже не догадаешься спросить. Ты готов рискнуть?

— Ладно, Конрад,— вступила в разговор Коллет.— Хватит его мучить. Надо заключать сделку.

— Коллет! — взвыл я от досады.— Я же не советую тебе, как и что делать в твоих магических делах?! Так чего ты лезешь в мое расследование? Я его почти расколол!

— Ой-ой, можно подумать! — ничуть не смутилась наглая девчонка.— Только зря время тянешь. Все равно ведь оставишь его в живых.

— Это еще почему?

— Ну не сможешь же ты хладнокровно убить беспомощного пленника!

— Э-э-э... С чего ты взяла?

— Конрад?!

— Ну ладно, ладно! — поежился я под возмущенным взглядом Коллет.— Не хладнокровно. Я буду потом сильно переживать и даже схожу на исповедь. Кардинал Пузорини меня давно приглашал к себе в резиденцию на обед...

— Конрад!

— Уф-ф-ф, ну что тебе опять не так?

— Может быть, я пока пойду?Не люблю присутствовать на семейных сканда...

— Заткнись!

— Заткнись, Морган!

— Хорошо, ты права! — сдался я, добавив мысленно любимую отцову присказку: «Мудрый человек никогда не спорит с глупцом, священником и женщиной!» Вслух, впрочем, произносить ее я счел нетактичным... ну и небезопасным.

— Спасибо, Коллет! — прочувствованно произнес Морган.— Я не забуду, что ты вступилась за меня!

— Не воображай только, будто у меня к тебе остались какие-то чувства! — фыркнула ведьма.— Я это сделала ради Конрада.

— Что, неужто вот так и никаких? — не удержался от шпильки маг.— Говорят, первая любовь остается навсегда...

— Да... пожалуй, ты прав.— Коллет наклонилась к сидящему на столе Мордауну.— У меня осталось к тебе чувство, Морган. Очень сильное чувство — признаю... Я ненавижу тебя, ублюдок. Если бы я могла, заставила бы тебя пройти через то, через что прошлось пройти мне по твоей милости. Жаль, это невозможно. Я буду следить за тобой, Морган Мордаун, и только дай мне повод — теперешняя твоя крысиная жизнь покажется тебе раем!

— да, мужик, ты бы не злил ее, — сочувственно посоветовал Андрэ.— Женщину вообще лучше не злить, а уж если она ведьма — у-у-у! Вот господин знает...

— Очень хороший и своевременный совет, ваше величество,— прошипел я.— А теперь позвольте нам с Коллет продолжить.

— Продолжайте! — милостиво разрешил Андрэ Первый Могучий и, выудив из кармана пончик, самозабвенно запустил в него зубы.

На самом деле толку от присутствия Андрэ не было ровным счетом никакого. Но Морган затребовал на переговоры представителя королевского семейства, дабы выправить грамоту о помиловании с королевской печатью и подписью. Анна была занята какими-то государственными делами и прислала Андрэ. Морган, не имевший раньше возможности близко познакомиться с «маркизом д’Карабасом», попытался было исподволь заморочить королю голову, но даже его хваленое искусство оказалось бессильно против монолитного разума моего бывшего оруженосца. Андрэ просто не понял, чего от него хочет маг, и щедро предложил устроить для «смешной говорящей крыски» место в дворцовой кунсткамере. Я провел несколько приятных мгновений, наблюдая, как беснуется Мордаун. Но потехе час, а время — делу. Коллет была права — все что возможно я из Моргана вытянул, теперь оставалось заключить с ним сделку.

— Так бы сразу! — удовлетворенно проворчал Мордаун, прочитан грамоту о помиловании.— Жак, иди и спрячь ее хорошенько, Если мои... гм... Деловые партнеры нарушат соглашение…

— Потомок рода фон Котт никогда до такого не опустится! Не стоит о других судить по себе и подозревать всех в подлости!

— А я всех и не подозреваю,— пожал плечами крыс.— Я подозреваю каждого по отдельности. Потому все еще жив. Так мы договорились?

— Договорились.

— Хорошо,— продолжил Мордаун.— Ты зря тратил время, выжимая из меня сведения, Конрад — я бы и так все рассказал. Теперь, когда моя армия уничтожена, а казна разграблена, мне все равно будет нужна помощь со стороны. Почему бы не принять ее от вас? Я в принципе незлопамятен.

— Ну-ну... Так зачем тебе этот викинг?

— Это не просто викинг! Он потомок рода северных шаманов.

— Ты думаешь, они умеют разбивать такое колдовство? — с сомнением протянула Коллет,— Не хочу показаться пессимисткой, но на конгрессе было несколько шаманов, и они ничего не смогли сделать.

— Правильно, даже на севере это знание сейчас утеряно. Да и никогда не было широко распространено — им владели всего два или три рода. Но тут нужна историческая справка.— Морган значительно поднял когтистый палец: — Дело в том, что это искусство пришло на север с другого континента. Из Америки!

— Ты уверен? — недоверчиво вздернула бровь Коллет.— Откуда у викингов индейская магия?

— Уверен. Я всю зиму собирал информацию... хе-хе... удивительно, сколько всего интересного и нужного можно узнать благодаря крысам!

— Проклятье! — выдохнул я.

— О, не злись на моих помощников! Ты сам виноват. Они ничего не скрывали от тебя, во всяком случае не специально. Просто ты искал этого пьяницу, мэтра Бахуса, и они вполне честно не смогли его найти, Про меня ты их давно перестал выспрашивать, а у крыс память недолгая — когда я появился, они давно уже забыли, что ты искал беглого мага. Да я и не назывался мэтром Мордауном — какой из меня сейчас мэтр?

— Да фиг с ними, с крысами! — в нетерпении воскликнул я.— Что ты узнал?

— Я тебя понимаю, Конрад,— усмехнулся маг.— Когда мне стало ясно, что я обнаружил, меня такая же лихорадка охватила. Конечно, собранная мною информация весьма отрывочна. Например, я не знаю, кто и когда первым доплыл до Америки. Возможно, первый драккар забросило к берегам Америки штормом, или просто какой-нибудь упертый ярл решил плыть на запад, пока не доплывет до края света,— это было бы вполне в их духе. Да, в общем, и неважно. Главное, что викинги время от времени посещали те места и даже основали несколько поселений. И с местным населением общались тоже. Видимо, среди путешественников были и шаманы, а может быть — просто наделенные Силой люди, которые смогли перенять умение индейских жрецов принимать облик животного-тотема, Это умение они привезли с собой на родину. Так появились первые берсеркеры.

— Я всегда считала, что берсеркеры — просто впавшие в транс воины.

— Со временем так и стало. Но первые берсеркеры умели обращаться в медведей или волков на самом деле, И, видимо, зачастую не могли вернуть себе человеческий вид, потому что точно существовал какой-то способ снять заклятие, даже если берсеркер сам забывал себя и становился обычным зверем.

— Все это, конечно, интересно, но, если знание утеряно, что мне от всех этих сказок? — разочарованно спросил я.

— А ты меня не прерывай! — разозлился Морган.— То шантажом из меня правду выбиваешь, а как я говорить начал — слова сказать не даешь!

— Ладно-ладно, продолжай.

— Вечно меня никто не слушает!.. Так вот! У викингов это знание было утеряно, да и где сами те викинги? Но вернувшиеся из Америки конкистадоры рассказывали, что индейцы могут превращаться в зверей и птиц. Конечно, эти бродяги те еще очевидцы, но если все это правда? Это наш шанс, Конрад!

— Согласен.

— Что? — Коллет уставилась на меня. — Ты даже не стал спорить?

— А смысл?

— Когда я предлагала свои способы, ты каждый раз спорил и сомневался...

— Не обижайся, Коллет.— Я погладил ведьму по руке.— Я тебя очень уважаю как мага, но твои способы трудно назвать решением проблемы. Похожий на человека голем, внутри которого все равно буду находиться я, такой, как сейчас,— это не совсем то, что мне нужно. Как и полное удаление шерсти. Это ты лучше Пусию Первому предложи — ему понравится.

— Были и другие идеи!

— Но ни одна из них не привела бы к превращению меня в человека. А тут есть шанс...

— Что вы сгинете в джунглях или вас убьют дикари! — закончила ведьма за меня.— Хорошо! Я отправлюсь с вами!

— Но... Коллет?

— А ты что думал, я отпущу тебя одного в компании с этими проходимцами? Тебе мало было приключений прошлым летом? А тут предстоит не путешествие из Либерхоффе в Куаферштадт, а кое-что посерьезнее.

— Андрэ, ну хоть ты ей скажи!

— А? — Его величество оторвался от четвертого по счету пончика и обвел нас безмятежными, как летнее небо, глазами, И такими же пустыми.

— Я плыву в Америку с Мордауном. И Коллет хочет меня сопровождать. А я говорю...

— Здорово! — обрадовался Андрэ.— Здесь такая скука в последнее время! Когда едем?

— Погоди, погоди! Ты что, тоже, что ли, с нами собрался?

— А че? Ей, значит, можно с вами, а мне нельзя? Даже крыску вот берете с собой, а меня...

— Не смей называть меня крысой!.. Э-э-э… ваше величество, прошу прощения...

— Я же... как же вы без меня, господин? — Глаза его величества налились слезами.— Нет уж, я клялся вас не покидать, вот и не покину!

— Андрэ, ты не можешь ехать с нами! Ты же король!

— Ну и что?

Король не может бросить королевство и путешествовать с какими-то бродягами вроде нас!

— Неправда. Король Гарольд вон бросил и отправился!

— И ничего хорошего из этого не вышло!

— А че ниче-то? — резонно возразил гигант.— Анна стала королевой, я королем — это разве не хорошее вышло?

— Гм,— растерялся я, сраженный логикой Андрэ.— Как же ты Анну-то оставишь? Мы ведь надолго можем уехать.

— Дык... это... — замялся Андрэ и нервно огляделся по сторонам. Убедившись, что в кабинете Коллет никого, кроме нас четверых, не наблюдается, жалобно вздохнул: — Устал я, господин! Нет, я ничего не хочу сказать — Анна хорошая и для меня старается, наверное. Ну чтобы лучше было. Наверное. Но я так не уставал, даже когда батрачил. С самого ведь утра начинается! Только я проснусь и че-нить перекусить хочу, она меня сначала умываться заставляет и зубы чистить! Ну вот скажите, господин, ну зачем зубы-то чистить, если я тут же чего-нибудь съем и они снова испачкаются? А бороду зачем каждый день брить? Если раз в неделю — дык и не заметит никто! А одежда?! Ужас какой-то! Я до сих пор сам не могу одеваться — не пойму, где штаны, а где там чего. Позорище — хожу как павлин расфуфыренный. А еда? Это же издевательство какое-то! Тарелочки мал мала меньше — мне таких десять нужно вылизать, чтобы хоть вкус понять... Да и то — разве это еда? Я даже не понимаю, что ем. Просил подавать мне мяса или хотя бы потрохов с кашей — неужто для короля не найдется каши?!

— И что? — Даже Морган заинтересовался «исповедью» короля.

— И ничего! Анна сказала, что у меня от такой еды будет это, как его... обжирение! И я от него могу заболеть. Ну не знаю! Она, конечно, умная очень, но тут, по-моему, ерунду говорит. Вона у нас в селе свиньи на что уж обжиревшие были, а сроду ничем не болели... Эх... Да и есть-то как? Каждый раз накладут перед тобой по десять ложечек, вилочек, ножиков и каких-то загогулин, которые я даже назвать не знаю как. И про каждую еду надо знать, какой ложкой есть. Я из-за стола каждый раз встаю голодный и уставший, словно не ел, а дрова колол. Поверите, стал в город тайком от Анны сбегать и на рынке себе нормальной еды покупать — пирожков там с мясом или похлебки. Так Анна узнала — чуть не убила меня! Говорит, не позорь меня перед подданными! А че тут позорного-то? Мне там, наоборот, завсегда рады были!

— Иезус Мария! — простонал я, представив, как народ на базаре собирается поглазеть на короля, уплетающего дешевую похлебку и пирожки. — Бедная Анна!

— И вы туда же! — обиделся Андрэ.— Меня тут мучают, а вы ее жалеете?!

— Мне вас обоих жалко,— вздохнул я.— Ты пойми, она же старается из тебя настоящего короля сделать!

— Можно подумать, настоящесть короля зависит от того, как и что он ест,— насупился Андрэ.— Вона, мне рассказывали, Урюк ихний вообще до самой старости руками все ел. Приказывал ставить на стол большой котел с едой и из него ел вместе со всеми, кто за столом был. Что, скажете, он из-за этого ненастоящим королем был?

— Но это было совсем другое время! — попытался я возразить, хотя, надо признать, в словах Андрэ была своя правда.— Тебе надо просто привыкнуть, Андрэ. Немного терпения...

— Да я понимаю,— вздохнул гигант.— Я стараюсь. Не потому, что так уж хочу королем быть. Просто чтоб Анну не расстраивать. Но я очень устал, господин! Можно я с вами поеду? Чуть-чуть передохну от этого всего, а потом буду терпеть до конца!

— Ладно,— сдался я.— Но Анна твоему решению вряд ли обрадуется.

— Я с ней поговорю,— успокаивающе махнула рукой Коллет.— Она умная, поймет.

— Ой, спасибо, Коллет! — расцвел Андрэ.— Когда отправляемся?

— Хороший вопрос! — не без ехидства ответил молчавший все это время Морган.— Вы, я смотрю, так все браво разрешили и даже команду уже набрали. Только куда вы собираетесь плыть?

— В Америку. Ты же сам сказал...

— Ты думаешь, Америка — это что-то вроде карликового Гремзольда, только за морем?

— Ты нас совсем уж за дураков считаешь?! — насмешливо произнес я.— Конечно, она больше. С Англию, я думаю. Не меньше!

— Ох, Конрад! — вздохнула Коллет.

— Ну что?!

— Моя неблагодарная ученица хотела сказать, что ты чудовищно невежественный, самодовольный болван,— с удовольствием «перевел» Мордаун.— Но в силу предвзятого отношения к тебе сдержалась.

— А что не так-то? Ну пошутил это я так! Конечно, все знают, что Америка не с Англию, ха-ха. Она примерно с Аравию!

— Конрад, лучше молчи...

— Ну ладно-ладно, всезнайки,— сдался я.— Объясните тупому ландскнехту, что не так с этой Америкой.

— На самом деле Америка — это целый материк,— сжалилась надо мною Коллет.— Вернее, два материка. И каждый из них гораздо больше всей Европы, которую ты знаешь.

— Ты шутишь, что ли?

— Она не шутит,— встрял маг.— Но главная проблема даже не в этом. Большая часть территории обеих Америк покрыта девственными лесами. И это не такие леса, к которым ты привык здесь. По сравнению с ними самый непроходимый лес Гремзольда — ухоженный парк для пикников.

— Я читала воспоминания конкистадоров,— добавила Коллет.— Большую часть пути проводники из местных вели испанцев звериными тропами, да и то постоянно приходилось прорубать путь через заросли топорами.

— Так оно и есть,— подтвердил Мордаун.— Мы не можем просто высадиться где-то на берегу и обшаривать весь материк в поисках нужного нам шамана. На это уйдет вся жизнь без какой-либо надежды на успех.

— Тогда чего ты мне тут голову морочишь?!

— А чего ты меня перебиваешь! — немедленно окрысился в ответ Морган. В крысиной шкуре у него это получилось особенно органично.— Я говорил меня не перебивать?! Что вы меня постоянно перебиваете? Не смей на меня орать, мальчишка!.. О-ох, ну зачем я с вами связался?! Как я жалею, что приказал тогда Быку выкинуть тебя в окно, Конрад! Надо было тебя сразу придушить!

— Я испытываю к тебе те же чувства! — хмыкнул я.— Ну будешь и дальше ныть или скажешь что хотел?

— Он хотел что-то узнать у этого потомка викингов,— ответила за надувшегося мага Коллет.— Мэтр считает, что этот человек знает, где именно в Америке искать нужное племя. Или… просто надеется на это?

— Угадала,— кивнул маг.— Ты всегда была умницей, Коллет. Жаль, я недооценил тебя — на моей стороне ты принесла бы мне больше пользы. Ну да что теперь по хвостам бить… да, уверенности у меня нет. Я могу только надеяться, опираясь на кое-какие намеки и слухи, что шаманы передали этому потомку часть знания.

— Почему же он этим знанием не пользуется?

— Кто знает? Когда найдем его, можешь сам спросить.

— У тебя осталось три кандидата на эту роль.

— Да. Наиболее перспективным мне кажется Ялмар Юси. Он из очень древнего рода, почти все его предки до утверждения христианской веры были шаманами, да и после еще долго держались за старую веру. В Гремзольд Ялмар приехал с отцом и матеры давно, двадцать лет назад, а ему тогда было лет десять. Правда... он хлебопек.

— Хлебопек?

— Да. И отец его был хлебопеком, а мать продавала свежий хлеб на рынке. Сейчас у Ялмара своя хлебная лавка в хорошем районе города, жена и трое детей. Но, возможно, он просто маскирует свои знания. Или не хочет связываться с шаманством — даже здесь, в Гремзольде, хоть инквизиция и не свирепствует, дело это небезопасное,

— А кто еще есть?

— Второй кандидат — Йорген Сервантус. Оп приехал в Бублинг уже взрослым парнем — в двадцать лет, Сейчас ему около сорока, он уважаемый человек, член гильдии аптекарей.

— О!

— Вот именно. Я бы его поставил на первое место, но среди его предков не было ни шаманов, ни даже знахарей. Все как на подбор — обычные морские разбойники. Даже в наше время дед и отец его умудрились стать корсарами, видать, показала себя кровь. А вот Йорген почему-то решил людей лечить, и у него это неплохо получается. Но все свои знания он получил не по наследству, а сам собирал по крохам, учился ремеслу у самых разных лекарей, цирюльников, аптекарей, знахарей.

— А может, он и нужные нам знания нашел так же?

— Все может быть, потому я его и не вычеркнул из списка... Ну и третий — Николас Бокамялле. У этого парня среди предков были и шаманы, и берсеркеры, но сам по себе он личность крайне бестолковая. У него есть лодка, и он время от времени берется отвезти в соседние города всякую мелочь, которую невыгодно отправлять на барже. Заработок небольшой и ненадежный, сами понимаете. Основное времяпрепровождение болтается по дешевым кабакам и изображает из себя матерого морского волка. Даже называть себя велит «ярл Синебрюх».

— М-да... Что-то мне ни один из этих кандидатов не кажется подходящим. С чего ты вообще взял, что кто-то из них получил посвящение?

— Слухами земля полнится,— усмехнулся Мордауи.— Кто-то что-то видел, кому-то что-то сказал. Лет двадцать — двадцать пять назад в Исландии, откуда родом все три наших викинга, ходили слухи о возвращении берсеркера. Якобы появился человек, в гневе способный превратиться в гигантского медведя. К сожалению, слухи быстро распространились, чуть ли не каждая деревня претендовала на то, что оборотень жил именно у них, так что выяснить, откуда именно родом наш берсеркер, не удалось.

— Морган... Я понимаю, в нашем положении хватаешься за соломинку, но слухи о появлении оборотней регулярно возникают каждый год даже в Гремзольде,

— Если ты меня еще раз прервешь, будешь искать выход сам! — взвизгнул маг.— Я больше не потерплю, чтобы мои выкладки подвергали сомнениям!

— И правда, Конрад, заткнись! — поддержала его Коллет.— Твой скептицизм тебя однажды уже довел до кошачьей шкуры... Извини...

— Да ладно... — вздохнул я.— Продолжай, Морган. — Я буду молчать.

— Так вот,— сердито попыхтев, продолжил маг.— Слухи об оборотнях — это одно, а слухи о берсеркере — совсем другое. Когда рассказывают об оборотнях, это всегда выглядит примерно одинаково — появился в окрестностях волк-людоед, его выследили и поняли — оборотень. А тут рассказывали о вполне обычном человеке, хорошем соседе, примерном семьянине, который защитил деревню от разбойников, превратившись в гигантского медведя-альбиноса.

— Альбиноса?

— Ага! Меня тоже это подкупило! — усмехнулся Мордаун.— Слухи и без того меня заинтересовали своей необычностью, а уж такая деталь вряд ли была выдумана примитивными крестьянами и рыбаками.

— И что потом стало с этим берсеркером?

— О, это еще одна интересная деталь! В те места немедленно выехал инквизитор с отрядом стражи. Ничего, разумеется, не нашел, но с того раза берсеркер больше не объявлялся. Только сам факт, что инквизиция так нервно среагировала на обычный слух, о многом говорит!

— Ты считаешь, один из троих — этот берсеркер?

— Ну по возрасту им мог быть разве что Йорген, да и то вряд ли — говорили о взрослом мужчине, а не о мальчишке. Но это могли быть либо отцы Ялмара и Николаса, либо их деды, либо дед Йоргена по материнской линии, который воспитывал мальчишку. Правда, никто из них шаманством вроде не баловался, но ведь о таком не кричат на каждом углу.

— Да-а-а, ты проделал большую работу, — вынужден был согласиться я.

— И добился бы успеха,— сердито буркнул маг,— если бы не твое вероломное нападение! Неужели вам мало того, что со мной сделали?! Неужели нельзя было оставить в покое старика?!

— Ну-ну, не юродствуй! Ты все еще разыскиваемый государственный преступник.

— Придержи коней! У меня есть помилование!

— Ладно, на тот момент был им. К тому же занимался воровством с целы подорвать экономику королевства.

— Чтобы быть злым колдуном и при этом не выглядеть смешным, прежде всего нужно иметь средства к существованию! — фыркнул Мордаун.— Не знаю, чего ты там себе навыдумывал, а я деньги собирал, чтобы организовать экспедицию в Америку.

— Воровал, а не собирал.

— Да ладно тебе! Стянуть пару монет у пьяницы, который не спустил их в кабаке только потому, что не мог больше пить? Золотой у купца, который и не заметит потери? Бедняков мои крысы не трогали!

— Я сейчас расплачусь от умиления! Естественно, бедняков не трогали — что у них красть? А в подвале обнаружили монет разного достоинства почти на пять тысяч золотых.

— Сколько? — изумленно спросил Андрэ, роняя пончик.

— Ого! — уважительно покачала головой Коллет.— Наклевала курочка по семечку...

— Еще пара месяцев, и я насобирал бы нужную сумму,— вздохнул Морган.— Не понимаю, где я ошибся!

— Не скажу,— покачал я головой в ответ на его вопросительный взгляд.— Государственная тайна.

— Да ладно! Мы же теперь в одной лодке!

— Это знание никак не поможет тебе грести... Ладно, уже поздно. Сейчас ложимся спать, а с утра навестим наших викингов.

Запись в дневнике Конрада фон Котта

от 7мая 16... г. от Р. Х.

Забравшись на самый верх, можно увидеть такую перспективу, какую невозможно рассмотреть снизу. Но с этой позиции становится трудно различить детали и легко проникнуться пренебрежением к ним — ведь теперь твоему взору доступна вся картина. Это распространенная ошибка многих людей, достигших высокого положения,— считать простых людей серой, однородной массой где-то внизу. На самом деле каждый человек по-своему необычен

Примечание на полях. И порою это чертовски утомительно!

На следующее утро я, Коллет и Андрэ отправились к первому кандидату в берсеркеры. Мордауна поначалу брать не хотели, но маг устроил форменную истерику, и Андрэ, быстро устав от его воплей, засунул скандалиста в кошель.

Ялмар Юси с семьей жил в том же доме, на первом этаже которого располагались его пекарня и хлебная лавка. Стоило нам войти, как нас окружили сногсшибательные запахи свежевыпеченного хлеба, сдобных булочек, корицы и ванили. У меня даже голова закружилась от воспоминаний далекого детства, когда кухарка приносила из деревенской пекарни свежий хлеб и мы с братьями и сестрами делили еще горячие горбушки, круто посыпанные солью... Из сентиментальных воспоминаний меня вырвало громоподобное урчание в желудке Андрэ. Гигант мгновенно оказался возле прилавка и замер в счастливом оцепенении при виде разложенных на полках богатств.

— Что желают добрые господа? — Молодая румяная толстушка гостеприимно повела рукой: — Есть совсем свежий хлеб, только четверть часа как из печи. Есть пшеничный хлеб, ванильные сухарики...

— Ы-ы-ы... — простонал Андрэ, гулко сглатывая слтону.— Это... вот! И вот это! И это! И вот этих пять... нет, лучше шесть штук!

— Господа, видимо, проголодались? — понимающе улыбнулась хозяйка лавки.— У нас есть небольшой зальчик с верандой — там можно выпить чаю или кофе с нашей выпечкой...

— Спасибо, добрая госпожа! — церемонно поклонился я, впрочем помня об обычной реакции незнакомых людей на мой вид и не снимая шляпы.— Однако мы пришли к вашему супругу по важному делу. Мы обязательно примем ваше приглашение, но после разговора.

— Капитан?! — всхлипнул не ожидавший от меня подобной жестокости Андрэ.— Может быть, вы без меня обойдетесь? А я пока вас на веранде подожду? Когда мне еще из замка удастся выбраться?!

— Из замка?..— Хозяйка лавки пригляделась к Андрэ, для конспирации наряженного скромным приказчиком, и всплеснула руками. — Ваше величество?! Какая честь для меня... Но тогда вы… вы...

— Добрая госпожа, пожалуйста, тише! — Я грозно посмотрел на беспечного короля и еще раз поклонился на этот раз сняв шляпу и продемонстрирован свого кошачью физиономию.— Мы здесь инкогнито.

— Ой... Какой симпатичный котик! — умилилась женщина.— Да еще и говорящий!

Я с трудом сдержался, чтобы не зашипеть. Тут, к счастью, на выручку подоспела Коллет:

— Давайте сделаем так — мы пройдем на веранду и там дождемся Ялмара за чашечкой чая. Мне кажется, это наилучший вариант — мы не будем мешать господину Юси в пекарне, а он сможет спокойно поговорить с нами, когда у него будет свободное время!

— И эта бездонная прорва сможет наконец набить пузо! — сварливо пробурчал из кошеля Морган.

— А?

— Да, Коллет, ты права! — Я торопливо потянул за штанину Андрэ: — Пошли, закажем чаю и пирожков.

Не успели мы рассесться за круглым столиком на увитой плющом веранде, как две расторопные девчушки в таких же, как у хозяйки, чепчиках, пышных платьях и полосатых гольфах принесли чай и пирожки.

— Итак, пока мы ждем господина Юси... Андрэ!

— Мм?

— Андрэ, ты не мог бы не засовывать пирожки в рот целиком?

— Почему? — наивно захлопал глазами гигант.

— Хотя бы потому, что ты подаешь плохой пример своим подданным! — кивнул я в сторону выглядывающих из-за двери дочек Ялмара.— Твои манеры чудовищны!

— Эх! Вот и вы туда же, господин капитан! — философски вздохнул Андрэ, откусывая полпирожка. После секундного критического осмотра вторая половинка отправилась следом.— Анна мне все время за эти манеры пеняет, Я как погляжу, лучше быть обычным батраком, чем королем. Тогда меня хозяева попрекали только тем, что я много ем, а теперь меня пилят еще и за то, как я ем. И что мне толку от этого королевства, если я даже не могу есть так, как мне хочется?

— Гм… Надо же. Мне и в голову не приходило, что у нашего короля могут быть такие проблемы! — раздалось от дверей.— Здравствуйте, господа. Жена передала мне, что у вас ко мне какое-то дело.

Я поднял глаза на вошедшего мужчину. Вот на ком имя Зигфрид сидело бы как влитое! Хлебопек был всего лишь на голову ниже Андрэ, зато шириной плеч не уступал ни на дюйм. Ялмар, видимо, пришел прямо от печи: толстенные руки, обнаженные по локоть, и лицо с короткой бородкой покрывала тончайшая мучная пыль. Прищуренные серые глаза смотрели не только без малейшего подобострастия, но даже с какой-то веселой наглостью.

— Я вижу, мои пирожки вам понравились, ваше величество?

— Мм! — торопливо закивал Андрэ, проглатывая очередной пирог целиком.— Великолепно!

— Я польщен.— Лицо хлебопека осталось невозмутимым, но взгляд потеплел.— Так что у вас за дело? Вы уж извините, политесу не обучен, да и печь без присмотра надолго оставлять нельзя.

— Неужели вы работаете даже без помощника? — удивилась Коллет.— Судя по лавке, дела у вас идут хорошо...

— Разве в этом дело? — вздохнул Ялмар.— Вот ты, мэтреса, доверила бы свои опыты наемному помощнику? То-то и оно! А тут не магия-шмагия, тут хлеб! Меня мой отец с пяти лет начал учить, а к тесту подпустил только в двенадцать! Зато сейчас половина города покупает хлеб у него, а другая — у меня... Жаль только, наследника Бог никак не дает.

— А вот эти девочки...

— То ж дочки! — махнул рукой пекарь.— Не женское это дело — хлеб печь... Да и вообще еду готовить!

— Почему это? — фыркнула Коллет.

— Ну вот сама скажи — зачем ты готовишь?

— Как это — зачем? Чтобы есть... ну или накормить кого...

— Гм... — переглянулись мы с Андрэ. Похоже, мы оба безуспешно попытались вспомнить, когда это Коллет хоть что-нибудь готовила.

— Вот именно! — значительно поднял вверх палец Ялмар.— Женщина готовит, чтобы накормить. Она берет рецепт, покупает именно столько продуктов, сколько в нем указано, и готовит именно так, как положено. Это ремесло. Оно может быть плохим или хорошим, но все равно остается ремеслом. А мужчина вкладывает в это душу. Настоящий повар презирает приготовление пищи по рецепту, рецепт — это только отправная точка, а дальше — творчество и немного колдовства!

— Или шаманства? — поспешил я вернуть разговор в нужное русло. А то у Коллет уже искры в прическе начали проскакивать. Что же до точности, у нее тут сих пор проблемы.

— Шаманства? Почему — шаманства?..— Ялмар почесал бороду.— Ну можно сказать и «шаманство» вместо «колдовство», носмысл не меняется. Так вот...

— Подождите, уважаемый Ялмар,— поднял я лапу,— как вы сами заметили в начале разговора, времени у вас мало, да и у нас его не то чтобы много. Так что давайте вернемся к вопросу о шаманстве.

— Э-э-э... погодите… А при чем тут шаманство?

— Ну вы ведь, насколько нам известно, потомок шаманов?

— Я?! А... ну в принципе да,— растерянно кивнул хлебопек.— Но это ж бог знает когда было!

— Что было? — напрягся я.— Что?

— Ну это все... шаманы всякие,— пренебрежительно хмыкнул Ялмар.— Нет, я помню, конечно, старики у нас в деревне любили рассказывать всякую ерунду про прошлые времена. Ну знаете, когда еще трава была зеленее и вода мокрее. В детстве, конечно, я тоже любил послушать все эти саги о великих предках. Но что толку в предке — великом шамане, если сам ты ничего яс можешь?

— А вы ничего не можете? — подозрительно уставилась на хлебопека Коллет.

— Ничего! — развел громадными ладонями Ялмар.— И отец мой шаманить не умел, да и дед — он ведь у меня тоже хлебопек. До сих пор в родной деревне хлеб печет со старшим сыном — моим дядькой. И его отец хлебопеком был. Если и правду рассказывают предания про наш род, то давно все это было.,.

— И вы даже никогда не пытались?..

— Ну... — Ялмар покраснел.— Было дело. Я тогда молодой был, глупый. Кровь бурлила, казалось, что жизнь имеет смысл, только если можешь совершать подвиги и творить чудеса.

— И? — Мы с Коллет подались вперед. Даже Андрэ, глядя на нас, попытался сделать заинтересованное лицо.

— Ничего,— усмехнулся хлебопек.— Когда мне все это начало лезть в голову, пошел я в лес. Там у вас неподалеку от деревни древнее капище сохранилось, при нем ведьма прижилась. Какая-то пришлая, но ничего так, сильная. Кровь заговорить или воду найти — это ей раз плюнуть. Начал я к ней в ученики проситься. Она меня испытала и приговорила — силы во мне нет, не быть мне магом.

— И что вы сделали?

— А что тут поделаешь? Вернулся к печке. Отец вызнал, чего я такой смурной хожу, да мозги-то мне и вправил. Объяснил, что не тем жизнь определяется, сеть ли у тебя Сила и достиг ли ты величия, а тем достиг ли ты мира с самим собой. Можно быть великим магом, но люди будут от тебя шарахаться в ужасе и проклинать, как это было здесь, в Бублинге, когда мэтр Мордаун власть захватил. А можно быть простым хлебопеком, а люди будут тебя уважать и любить. Вот так как-то...

— Понятно,— вздохнул я.— Ваш отец совершенно прав. Что ж, нам надо отправляться дальше.

— Не знаю, что вы ищете, но удачи вам в ваших поисках! — помахал нам вслед Ялмар.

— Ну что же, мне кажется, он был с нами откровенен,— подытожил я, когда мы удалились от дома господина Юси на приличное расстояние.— Он показался мне бесхитростным человеком.

— Тупой, самоуверенный мужлан! — фыркнула Коллет.— «Женщина то, женщина се!» Шовинист!

— Как он смел! — донеслось из кошеля жалобное хныканье Мордауна.— да меня все обожали! На руках готовы были носить!

— Угу, те, кому ты мозги успел задурить,— хмыкнул я.— Хватит ныть, Морган. Разговор ты слышал, что думаешь? Не врал он нам?

— Отстань от меня, бессердечное животное! — заверещал бывший маг так, что на нас оглянулись несколько прохожих.— Почему ты ничего не сказал, когда он поливал меня грязью?

— Морган, у тебя совсем мозги набекрень съехали,— вздохнул я.— С какой стати мне тебя защищать? Ладно, Коллет, надеюсь, ты-то сохранила здравый рассудок?

— Сохранила, не волнуйся,— проворчала ведьма.— Он не врал. Хотя, конечно, та ведьма, к которой он ходил,— позор для нашей профессии. Ну да чего ждать от профессионалки уровня «кровь заговаривала, воду искала»?!

— То есть?

— У него есть Сила. Небольшая, но ярко выраженная. Думаю, он даже неосознанно пользуется ею, отсюда и особенный вкус его хлеба.

— Но почему же ты промолчала?

— Конрад, ну сам подумай! Он известный в городе хлебопек, уважаемый человек. У него любящая жена и две прелестные дочурки. И вот он узнает, что его детская мечта может сбыться — он может стать магом. Это разрушит всю его жизнь, Лучше пусть он будет хорошим хлебопеком, чем посредственным магом.

— Коллет?

— Ну ладно, ладно! Нечего было так про женщин говорить! Тоже мне философ!

— Ладно, хватит зря время тратить,— буркнул Мордаун.— Нам еще двоих надо проверить.

— Кто там у нас следующий? Йорген Сервантус?

— Да. Его дом через два квартала отсюда.

В отличие от Ялмара, аптекарь сам принимал посетителей в своей лавке. Впрочем, «принимал» — не совсем точное слово, поскольку, кроме нас, посетителей не было. Несмотря на это, к появлению возможных покупателей господин Сервантус отнесся прохладно. Оторвав взгляд от растрепанной тетради в которой в этот момент делал какие-то записи, апкарь внимательно оглядел нашу компанию из-под косматых бровей и недовольно буркнул:

— Ну и кто из вас болен?

— Он! — без обиняков ткнула в меня пальцем Коллет.

— Он! — одновременно указал я на Андрэ.

— Я? — поразился гигант.— Чем?

— Проваливайте! — Аптекарь вновь уткнулся в свою тетрадь.— Заклинания не по моей части, а от тупости пока лекарства не изобрели.

— Ого! — восхитилась Коллет.— Вам хватило одного взгляда?

— А вы что, пари заключали, госпожа ведьма? — не отрываясь от записей, спросил Сервантус. — Впрочем, мне наплевать. Проваливайте в любом случае.

— Эй, нельзя ли повежливее с девушкой!

— Хм? — Аптекарь удостоил меня второго взгляда.— Для вас важна форма или содержание? Если я сформулирую свое пожелание так — не будете ли вы столь любезны, чтобы покинуть сей дом,— вы его исполните?

— Я умру? — Андрэ неожиданно схватил меня за плечи и начал трясти со всей своей немалой силы. — Скажите мне правду, капитан! Чем я болен?

— А-а-а-ан-н-д-д-дрэ...— беспомощно трепыхаясь в огромных лапищах, попытался ответитил я. — К-к-ка-к-к-к...

— Я умру! — Гигант так же неожиданно отпусти меня и схватился за голову.

— Какого хрена ты делаешь?! — договорил я, вскакивая с пола.— Совсем ума лишился?

— Скажите мне правду! — потребовал король, делая суровое лицо.— Вы специально придумали эти поиски, чтобы показать меня доктору? Я чем-то смертельно болен? Вы поэтому не хотели меня расстраивать?

— Боже... за что мне это?! — простонал я.— Нет, к сожалению, ты не умрешь. И ты даже не болен... разве что на голову, но у тебя это не жизненно важный орган.

— Как это? — обиделся Андрэ.— А чем я есть буду?

— Да, действительно...

— Ну хватит! — взвился господин Сервантус.— Уходите немедленно! Что за цирк вы тут устроили?!

— Морган, это яс твой родственник случайно?

— Иди ты...— раздраженно донеслось из кошеля,

— Это кто сказал? — Аптекарь озадаченно посмотрел на Андрэ.— Он у вас чревовещанием занимается, что ли?

— Только когда голоден,— буркнул я и, забрав у Андрэ кошель, вытряхнул Мордауна на прилавок.

— Эй, аккуратнее! Что ты себе позволяешь?! А еще союзник называется! Что за цирк?!

— Не, вы точно родственники...

— Да я!.. Да я тебя!..

— Удивительно! — вполне нормальным тоном произнес Сервантус, разглядывая беснующегося крыса.— Никогда не думал, что возможно подобное уменьшение без потери сущности разума! Кто это сделал?

— Ну в некотором смысле я,— призналась Коллет.

— Милая барышня, поздравляю! — торжественно произнес аптекарь.— Как я понимаю, кот — тоже ваших рук дело?

Коллет совсем поникла и молча кивнула.

— Ну что вы! Вам нечего стыдиться! Ведь кот, как я понимаю, был результатом первого эксперимента, а крыса — второго? Рост мастерства налицо!

— Не смей называть меня крысой!

— А ты помолчи!.. Но что привело вас ко мне? Я рад буду помочь человеку, достигшему подобных высот в магии, но это действительно не совсем мой профиль.

— Вы совсем не пользуетесь магией? — спросил я, оттесняя стушевавшуюся Коллет.

— Ну почему же? — пожал плечами Сервантус.— Пользуюсь. Насколько это может быть полезно в моей профессии. Но, поймите меня правильно, я изучал магию в той узкой специализации, которая меня интересует,— лечение человека. И потом, мой уровень — всего лишь любительство в сравнении с достижениями молодой госпожи. Не представляю, чем я мог бы быть полезен.

— А шаманством вы не интересовались?

— Хм. Интересовался, разумеется. — Сервантус вышел из-за прилавка, запер входную дверь и повесил на окно табличку «Закрыто».— Пойдемте в гостиную. Видимо, разговор предстоит долгий, я думаю, его лучше вести сидя.

Гостиная, надо сказать, отличалась от лавки только наличием нескольких разномастных кресел и отсутствием прилавка. В остальном те же полки с книгами и склянками. И также сильно пахнет лекарствами.

Господин Сервантус вручил Андрэ и Коллет бокалы с вином, вопросительно посмотрел на нас с Морганом, но мы вынуждены были отказаться.

— Понимаю, физиология, разумеется, тоже изменилась.

— Да уж, физии у обоих — смотреть страшно! — встрял Андрэ.— Я поначалу господина капитана до икотки боялся...

— Скажите,— не обращая внимания на гиганта, спросила Коллет,— вы и шаманством интересовались только как медик?

— Ну а как еще? — пожал плечами Сервантус.

— Но ведь у вас на родине были и другие направления шаманизма?

— «На родине»… — вздохнул аптекарь.— Видимо, мне следует немного рассказать о себе, чтобы вы могли понять некоторые аспекты, которые иначе покажутся вам странными. Видите ли, родины у меня нет.

— То есть как?

— Ну формально, конечно, родина у меня есть. Но только формально. Мой отец был корсаром и обладал очень непоседливым характером. Я до сих пор не понимаю, как его угораздило жениться на моей матушке — обычной сельской девушке. Как тут не поверить в некие таинственные флюиды, которые улавливают родственные души? Выскочив замуж, дотоле вполне благонравная девица не пожелала сидеть на берегу и убедила отца — тогда уже капитана пиратского брига — взять ее с собой под видом юнги. Команда, конечно, подшучивала над капитаном, приблизившим симпатичного «юношу», но, когда у того начал расти живот, тайну пришлось раскрыть. Моя матушка добралась до родной деревни, родила меня и благополучно вернулась к отцу, а я остался на руках у ее родителей — моих деда и бабки. Я не унаследовал от своих родителей жажды приключений, сельская жизнь меня вполне устраивала, но, увы, продолжалась она недолго. В наш край пришло моровое поветрие, и я один из немногих, кто остался жив. Видимо, это и стало причиной моей одержимости... Да-да, я прекрасно сознаю, что одержим идеей найти абсолютное лекарство, но не собираюсь избавляться от нее — согласитесь, это ведь не самая бесполезная идея фикс?! Я бродил по свету, изучал методы лечения и рецепты лекарств, постигал магические приемы и случаи исцеления молитвами, чудотворными иконами и мощами святых. Многие тайны мне уже открылись, но еще больше предстоит изучить. Увы, человеческий век так короток!

— Но вы ведь еще не так стары! — воскликнула Коллет. Рассказ Сервантуса явно впечатлил ее. Да и меня, признаться, тоже.

— Это так, нон работа мне предстоит немалая. Так что простите меня за столь холодный прием. Я стараюсь тратить время только на действительно больных людей.

— Понятно,— вздохнул я.— Кажется, мы опять промахнулись.

— Да? — удивленно вскинул брови Сервантус.— А ведь вы так и не рассказали мне, зачем пришли!

— Все довольно просто,— пожала плечами Коллет.— К сожалению, я не могу расколдовать моих спутников. Согласитесь, эксперимент нельзя назвать завершенным, пока создан лишь яд, но не противоядие.

— Великий Авиценна учит нас, что яд и противоядие есть одно и то же, вопрос лишь в количестве.

— Черт,— стукнул крошечным кулачком по креслу Мордаун.— Черт! Черт! Черт! Как же так? Неужели мои расчеты оказались ошибочными!

— Какие расчеты?

— Он рассчитывал, что вы знаете шаманские практики превращения в берсеркера и обратно,— пояснила Коллет.

— Все гораздо хуже! Я рассчитывал в основном на Ялмара Юси, а Сервантус был запасным вариантом. Но они оба оказались ошибкой!

— Значит, нам нужен последний,— оптимистично заявил я.

— Так всегда бывает,— успокоил поникшего крыса Андрэ.— Я когда монетку ищу, она всегда оказывается в самом последнем кармане, в который я засуну руку.

— А если сразу с него начать? — не без веселой иронии спросил Сервантус.

— Думаешь, ты один такой умный? — свысока посмотрел на аптекаря Андрэ.— Откуда ж мне знать, какой карман будет последним?

— Вот достойнейший человек! — вздохнула Коллет, когда мы покинули лавку Сервантуса.— Поставил перед собой благородную цель и идет к ней, не жалея сил!

— Да, да, да... — кисло проворчал из кошеля Мордаун.— Куда уж нам, жалким эгоистам! Но мы хотя бы не ставим перед собой невыполнимые задачи.

— Да, задача неимоверно трудная, но почему ты считаешь ее невыполнимой? — возразила Коллет.

— Боже, и это говорит моя ученица?!

— Не называй меня своей ученицей!

— Да мне и самому было бы стыдно! Это же одна из принципиально не решаемых задач вроде философского камня или вечного двигателя!

— Спорное сравнение! А что ты скажешь, если он все-таки добьется своего?

— Что скажу я, не так уж и важно. А вот что скажут сотни тысяч врачей, аптекарей и цирюльников, которых он при этом оставит без заработка? Думаю, его распнут.

— Не все такие эгоисты, как ты!

— Это точно! — согласился крыс.— У меня хватает смелости не скрывать свой эгоизм.

Коллет презрительно фыркнула и дальше шла молча, не реагируя на подначки Мордауна, пока мы не добрались до Нижнего Города.

— Ну и где его тут искать? — поделился я своими сомнениями.— В этом районе кабаков больше, чем жилых домов.

— Чего проще? Спросим у местных жителей!

— Коллет…

Не слушая меня, несносная девчонка направилась к компании отъявленных головорезов, игравших в кости у причала. Через минуту раздался дружный издевательский смех, возмущенный вопль Коллет, а потом…

ШШШШАГРХ!

— Надутые шовинистические свиньи! — презрительно бросила Коллет, возвращаясь.— Ну ничего, теперь они десять раз подумают, прежде чем приставать к беззащитной девушке!

— Гм... — Я оглянулся на игроков, продолжающих остолбенело таращиться на прожженную в причале дыру. Одежда и волосы у некоторых слегка дымились. К портовым запахам добавились новые ароматы, и это было отнюдь не благоухание цветов. — А... ты узнала, где нам искать Николаса?

— Нет. Да ладно, сейчас еще у кого-нибудь спросим.

— Стоп, стоп! Не надо! Лучше я сам спрошу!

— Ты? Ты еще Моргана пошли вопросы задавать!

— Ну... я же замаскировался!

— Если не приглядываться, за человека сойдешь,— хмыкнула Коллет.— Но вплотную лучше не подходить. К тому же они могут решить, что карлика ограбить будет легко.

— Тогда спрашивай ты, но от вас не отрывайся. Если у тебя за спиной будет маячить Андрэ, хамить тебе не осмелятся.

— Еще чего! Я в состоянии за себя постоять! Сам видел!

— У нас цель — найти Николаса Бокомялле, а не перебить население Нижнего Города. Надеюсь, ты не забыла, зачем мы здесь?

— Не забыла,— проворчала Коллет.— Но проучить этих хамов стоило. Ладно, только ради тебя постараюсь сдержаться...

Следующая компания отнеслась к Коллет с куда большим уважением. То ли что-то такое прочли в глазах ведьмы, то ли на них произвел впечатление Андрэ.

— Николас Бокомялле? — переспросил предводитель шайки.— Это ярл Синебрюх, что ли? Дык в «Пьяной щуке» он, если с товаром не уплыл.

— Не, не уплыл,— влез его приятель, бросая на Андрэ опасливый взгляд,— Лодку его я только недавно видел.

— Значит, точно в «Щуке»,— подытожил предводитель.— А на кой он вам?

— Хотим предложить ему должность в правительстве,— отрезал я.— Колет, Андрэ, пошли уже.

Вонь дешевого пойла, скверной еды и давно не мытых тел окутала нас плотным облаком еще шагах в десяти от заведения. Проняло даже Андрэ.

— Господин капитан, может, ну его? Давайте подождем этого вашего Синебрюха здесь!

— Гениальная идея. А как мы его узнаем?

— Ну вот крыска же его знает!

— Не смей называть меня крысой! И я не знаю, как выглядит Николас, я его ни разу не видел!

— Тогда выбора нет. Андрэ, не пытайся улизнуть, ты нам нужен! Я тебя не узнаю — там ведь еда!

Но даже такой безотказный прием на этот раз не сработал — при упоминании о еде Андрэ резко позеленел и зажал рот руками. Коллет тоже слегка позеленела, но упрямо взяла гиганта под руку и, вздернув нос, прошла мимо трех бесчувственных тел, украшавших дорогу перед дверями.

«Пьяная щука» оказалась убогим кабаком. То есть, я хочу сказать, в Нижнем Городе вообще трудно найти приличное питейное заведение, но в большинстве из них хотя бы регулярно меняют опилки на полу и каждый вечер моют кружки. В «Пьяной щуке» даже это явно считалось излишеством. Опилки на полу давно и качественно пропитались вином, пивом и физиологическими выделениями посетителей, в том числе кровью. В том числе — свежей кровью. Заметив несколько желтеющих под ногами зубов, я констатировал:

— Мы очень удачно пришли. Драка только что закончилась, значит, где-то полчаса на спокойный разговор с ярлом у нас есть.

— Если только он не оказался среди нов тех! — Коллет кивнула в сторону задней двери, через которую вышибала выволакивал за ноги побежденных.

— М-да... Ну будем надеяться на лучшее.— Я подошел к стойке и окликнул кабатчика: — Эй, уважаемый, могу я поговорить с ярлом Синебрюхом?

— Можете, кто ж вам запрещает?

— Ну и?

— Что?

— Где он?

— Здесь где-то был,— вздохнул кабатчик и пошарил взглядом по залу.— Да вон он сидит. В углу. В этой своей дурацкой шляпе.

— Который? — Я проследил за его взглядом.— Вы шутите?

— Очень надо. Это и есть ярл Синебрюх.

Я выругался. Похоже, Мордаун и впрямь здорово обманулся в расчетах, а вместе с ним и все мы. Меньше всего ярл Синебрюх походил на человека, посвященного в тайны шаманов. В принципе меньше всего он походил и на ярла... и даже просто на викинга.

Если бы я встретил его в Верхнем Городе, то принял бы за ваганта, для смеху нацепившего моряцкую одежду, смотревшуюся на нам абсолютно нелепо. Картин дополняла книжка на столе, которую «вагант» увлеченно читал.

— Это ярл Синебрюх?! — воскликнула Коллет, когда я вернулся к спутникам и указал на сидящего в углу парня.

— Тише, Коллет! Я тоже удивился... Но вспомни, все мои неприятности начались с того, что я принял тебя за ассистента обычного уличного фокусника. Так что давай сначала поговорим с Николасом, а по том будем делать выводы.

— Ты прав... наверное... — без особого энтузиазма поддержал меня Мордаун, перебравшийся из кошеля на плечо Андрэ, благо обстановка в кабаке позволяла.— Черт! Признаться, я не думал, что все так плохо!

— Николас Бокомялле, он же ярл Синебрюх? — спросила Коллет, подходя к столику. По выражению ее лица было видно, что она очень надеется на отрицателный ответ.

— Э-эм? — Потомок викингов оторвал взгляд от книжки.

На вид Николасу было не больше тридцати, но кислое выражение узкого, давно не бритого лица и длинные неряшливые волосы сильно старили его. Сам он тоже был весь какой-то узкий и унылый — настоящее огородное пугало. Подняв на нас темные печальные глаза, которые больше подошли бы не викингу, а сарацину или иудею, ярл Синебрюх тяжко вздохнул:

— Я ни в чем не виноват!

— Замечательное начало беседы! — заметила Коллет.— Ты о чем вообще?

— Ну о чем же? — опять вздохнул Николас.— Небось это Кролик Бо нажаловался Ночному Магистру? Так вот я вам сразу заявляю — Кролик сам виноват вылез со своей лодкой прямо поперек моего курса. Яего предупреждал — река общая, и платить я не собираюсь!

— Слушай, парень, ты о чем вообще? — Я переглянулся с Коллет, та только пожала плечами.— Мы понятия не имеем, кто такой этот Кролик, и плевать нам на него.

— Тогда вы, наверное, по поводу той драки... — помрачнел Николас. — Но они сами напросились! Я вообще случайно этого парня толкнул и даже извинился! Ну вот вы мне скажите сами — одного извинения за случайный толчок ведь вполне достаточно? Вот и я считаю, что достаточно! Ну даже если что не так — можно решить все миром один на один. А этот сразу братву стал на помощь звать. И за ножи они первыми схватились...

— И сколько их было? — заинтересовался я.

— Ну... восемь.

— Ты хочешь сказать, что уложил восемь вооруженных людей?! — удивленно вопросила Коллет, недоверчиво оглядывая тощую, нескладную фигуру ярла.

— Ну... да. Но они сами виноваты! Кто же в наше время рассчитывает на нож? — развел руками Николас, после чего выложил на стол два огромных четырех ствольных пистолета. — Прогресс на месте не стоит, госпожа. Кстати, они заряжены, а вас трое. Так что лучше нам разойтись миром.

— Хм. А парень вовсе не так безнадежен, как ты описал, Морган.

— Да уж. Но чего вы хотели — мои подчиненные не очень хорошо разбираются в людях.

— В рот мне якорь! Говорящая крыса!

— Не смей называть.., а, да и хрен с тобой! Только перестань целиться в меня из своей пушки!

— Спокойно, ярл! — Я без приглашения уселся за стол и снял шляпу.— Мы тебе не враги.

— Святой Брашпиль! Говорящий кот!

— И что? Неужели такого крутого парня напугали какие-то говорящие животные? — спросила Коллет, также присаживаясь за стол.

— Ну... по крайней мере вы точно не от Ночного Магистра,— вернулся к своему унылому тону Николас.— Для него это было бы слишком.

— А что у тебя за дела с Ночным Магистром?

— Никаких дел! — махнул рукой Николас.— Это у Кролика Бо с ним дела, румпель ему в за... гм... извините, госпожа... румпель ему в ухо. Решил всех речников обложить данью — типа за защиту. Я ему по-хорошему объяснил, что никакая защита мне не нужна. От кого на реке защищаться? Он не внял — подстерег меня на стремнине и хотел перевернуть. Да только он плохой моряк даже для речника — сам же борт под мою «Перепелку» и подставил. Так что сам виноват... Но раз вы не от Ночного Магистра, значит, вам это все не особо интересно.

— Ну почему же? — Я с уважением посмотрел на «пугало».— Это очень познавательно... Но ты прав, у нас к тебе дело, и касается оно вещей, далеких от Ночного Магистра и вообще Гремзольда.

— Тогда вы тем более не по адресу, ребята,— возразил Николас.— Я нигде дальше нескольких городков вверх и вниз по течению не бывал.

— А как же Исландия? — вкрадчиво спросил Мордаун.

— Ну ты вспомнил! Я же там с пяти лет не был.

— Тем не менее вопрос касается как раз тех времен, когда твоя семья покинула Исландию... Кстати, а почему?

— А почему вас это интересует?

— Надо же, ты первый спросил об этом! — рассмеялся Морган.— Остальные даже не задумались — а с чего бы это откровенничать перед какими-то незнакомцами? Я начинаю тебя уважать, парень!

— Вот спасибо. Всю жизнь мечтал, чтобы меня уважали крысы.

— Не смей называть… а, ладно! Как меня все это утомило! — Морган сел на краю стола, грустно подперев морду лапками.— Ну и ладно. Все равно все это бессмысленно и я обречен влачить это жалкое существование еще долгие, долгие годы...

— Ну вот,— осуждающе покачал головой Андрэ.— Зачем ты крыску-то обидел?

— Блин, ребята, с вами не соскучишься,— мрачно усмехнулся Николас.— Чего это крыса истерику закатила?

— Потому что он не крыса,— пояснил я.— А я не кот. Не совсем кот. Слушай, Николас, для тебя это пустяк, а нам может здорово помочь.

— Когда я слышу такие слова, мне всегда хочется проверить карманы,— криво усмехнулся Николас.— Расскажите мне сначала, зачем вам знать подробности моего детства, а потом я решу, что вам рассказывать, а что нет.

— Коллет, подожди! Почему бы и нет? Ведь это мы пришли к нему за помощью.— Я успокаивающе погладил готовую взорваться девушку по руке. Потом добавил чуть слышно: — К тому же, если ты в него ударишь молнией, мы уже ничего не узнаем.

Коллет некоторое время продолжала сверлить взглядом унылую физиономию Николаса, но в конце концов сдалась и махнула рукой:

— Сам разбирайся!

— Что ж, слушай. Год назад мы с Морганом были превращены в животных. Как ни старались, ни мы сами, ни наши друзья не нашли способа снять это заклятие. Однако недавно Морган узнал, что на твоей родине сохранились знания древних шаманов об истинных берсеркерах — знание, как превратиться в зверя, а потом вернуть человеческий облик.

— Примерно четверть века назад кто-то в тех краях продемонстрировал превращение в медведя-альбиноса, чтобы защитить односельчан, — продолжил мою речь Морган.— А потом сбежал, потому что по его душу явился инквизиторский отряд. Мы думаем, по был твой отец, И нам нужна твоя помощь, чтобы вернуть человеческий облик.

— С чего вы решили, что это мой отец?

— В Бублинг с тех времен прибыло всего пять потомков викингов, которые я по сей день живут здесь. Четверых мы уже посетили, остался только ты.

— Приятель... — как тебя там? — Моргая, в твоей логике прореха размером с Индийский океан. С чего ты взял, что беглец отправился сюда?

— Дело в том, что пять лет назад медведя-альбиноса видели недалеко от столицы,— торжествующе усмехнулся Мордаун.— Так что хватит вилять! Выкладывай!

— Морган, Морган, тихо! — поспешил я осадить мага.— Извини моего спутника, ему нелегко приходится в таком виде. Понимаю, ты можешь вас всех послать подальше, но почему бы не рассказать нам правду?

— Ну это другой разговор,— кивнул Николас.— Когда меня вежливо просят…

— Эй, ты! — раздалось у меня из-за спины.— Да, ты, пугало огородное. Ты, что ли, Синебрюх?

Я неторопливо обернулся, чтобы увидеть перервавшего наш разговор наглеца. Наглец оказался крепким, коренастым мужиком в одежде моряка и с абсолютно лысым черепом. В руке он сжимал старомодную аркебузу, направленную на Николаса. Хуже того, рядом с лысым стояли еще трое разбойного вида личностей, вооруженных кто аркебузами, кто пистолетами. Что меня особенно огорчило — все они целились в Николаса поверх моей головы.

— Ярл Синебрюх,— все тем же унылым голосом поправил Николас,— Я не виноват. Можете так Ночному Магистру и передать.

— Что, напустил в штаны? — усмехнулся лысый.— Правильно, здесь тебе не река. Собирай манатки и пошли. Перед Ночным Магистром будешь оправдываться, а не перед нами.

— Вы меня не поняли,— грустно покачал головой Николас.— Я не оправдывался. Это то, что вы передадите Ночному Магистру. Я не виноват. Кролик Бо сам напросился на неприятности. Пусть Магистр оставит меня в покое, и все будут жить долго, а кто-то, возможно, даже счастливо.

— Не хами, парень! — набычился лысый.— Если ты не заметил, я держу тебя на прицеле.

— Ятоже.

«А он, похоже, и сам шаман!» — мелькнуло у меня в голове. Пистолеты оказались в руках у Николаса быстрее, чем я успел глазом моргнуть. Один из бандитов от испуга нажал на крючок, его аркебуза мощно рявкнула, и я почувствовал, как пуля прошла в паре дюймов над моими ушами, к счастью угодив в стену. Народ в кабаке деловито попадал под столы. Николас нажал на спусковые крючки...

Щелк-щелк, щелк-щелк... щелк...

— Гы-ы-ы, попался! — довольно хрюкнул лысый.— Мы знали про твои пистолеты, потому приняли меры...

Из-за столика по соседству встал ничем не примечательный мужичок средних лет, одетый как обыкновенный крестьянин. Когда мы вошли, не обратили на него ни малейшего внимания. Еще бы — в тот момент вокруг его рук не струился желтоватый свет.

— Очень простое заклинание! — ухмыльнулся маг.— Не дает воспламениться пороху в твоих пистолетах. А у меня все очень хорошо воспламенится,— дружелюбно подмигнул лысый.— Если надо будет. Так что брось-ка стволы на пол и руки протяни вперед, а твои друзья пусть их тебе свяж...

На этот раз молния была не такая мощная — наверное Коллет, поспешила и не сконцентрировалась как следует, зато от ее удара разом вспыхнул порох в оружии и в пороховницах бандитов, так что совокупный эффект был даже сильнее, чем на пристани.

— Эффектно... — почесал затылок Николас, разглядывая курящийся сизым дымом пролом в полу.— Так о чем мы говорили до того, как нас прервали? А! Так вот, когда меня вежливо просят, я не вижу причин отказать. Но, увы, мой отец не сможет вам помочь — он умер.

— Мои соболезнования...

— Спасибо... Твой спутник правильно все рассчитал — именно он был берсеркером, который прогнал разбойников. Я,правда, смутно помню те события, мне ведь было тогда всего пять лет. Да это и неважно, потому что я видел, как отец превращается, и позже, уже в зрелом возрасте.

— Пять лет назад?

— И пять, и десять — он часто превращался, но обычно это удавалось скрывать. Беда в том, что это знание очень опасное. Берсеркер пользуется для пробуждении силы яростью, доводит себя до исступления потому с головой у всех берсеркеров беда. Даже у тех, которые не умеют по-настоящему превращаться в зверя. Чтобы легко входить в боевой транс, им приходилось учиться легко вызывать в себе бешенство, и постепенно им все труднее становилось контролировать себя. Берсеркеры часто нападали на своих же соратников, да и в мирной жизни то и дело впадали в бешенство и крушили все вокруг. В конце концов совет шаманов запретил изучать эту дисциплину, а потом, кажется в тысяча сто двадцатом году, светские власти издали закон, что, если кого застанут, когда он впадает в состояние берсеркера, будут отправлять в ссылку на три года.

— Но твои предки сохранили это умение?

— Да, но держали в тайне. Мужчины по отцовской линии учились этому умению, однако, закончив обучение, давали клятву применять его только в крайнем случае. Тот случай с разбойниками и был крайним, но… отцу понравилось,— грустно вздохнул Николас.— Нам пришлось бежать из деревни, жизнь пошла не очень веселая, но настоящей необходимости в использовании силы берсеркера не возникало. Однако отец стал регулярно придумывать «крайние случаи», оправдывая тем свою страсть к превращению в зверя. А потом и оправдываться перестал, просто уходил в лес и превращался в медведя. Постепенно он все больше времени проводил в звериной шкуре, а в те редкие моменты, когда возвращался домой, по сути оставался тем же зверем, только в человеческом обличье. Мы с мамой ужасно боялись его и почувствовали облегчение, только когда он пропал.

— Ты же сказал, что он умер?

— Ну тело его, может быть, до сих пор живо, но разум и душа — они давно умерли.

— Понимаю... А ты...

— Нет,— развел руками Николас.— Знание передавалось, когда мужчина из нашего рода достигал совершеннолетия. К тому моменту, когда мне исполнилось четырнадцать, у отца уже развилась эта мания и он почти не мог меня учить — все время убегал в лес, Да и мама, видя такое, не желала, чтобы я повторил судьбу отца. Честно говоря, я его и сам боялся и не стыжусь в этом признаться. В облике медведя он совершенно себя не помнил.

— Но хоть что-то он успел тебе передать?

— Только самые начала. Они совершенно бесполезны…

— Ну мы ведь на это особо и не рассчитывали? — Я переглянулся с Морганом.— Скажи, ярл, а в твоем роду не хранили каких-нибудь преданий о том, как и где было получено это знание твоими предками?

— Ну какие-то сказки, конечно, в детстве мне доводилось слышать. Но что вам толку с этого? Если верить этим преданиям, то самый первый в роду берсеркер получил посвящение у черта на куличках — где-то в Южной Америке. Драккар, на котором плыл и мой предок, занесло туда штормом. Команда жила там почти месяц, пока чинили корабль. Не помню, как там получилось — все-таки я те сказки только в детстве слышал,— но мой предок был принят шаманом индейцев и признан достойным посвящения... А, вспомнил! Кого-то он там спас, то ли вождя, то ли еще кого-то важного, вот его и решили наградить. Вот так наш род и получил это знание.

— Все как я говорил! — заметался по столу Мордаун.— В Южной Америке! Но где?! Ты не помнишь точного места?

— Да откуда же в сказке точное место? — хмыкнул Николас.— Я же говорил, что толку от моего рассказа вам не будет.

— Но как-то же должны были его обозначать? Не говорили же «дошел славный викинг до какого-то места»?

— Гм… Ты меня озадачил,— признался Николас.— Наверное, как-то называли, но я совершенно не помню. Сам подумай, сколько лет прошло!

— Вспоминай! — заверещал Морган, неожиданно запрыгнув на грудь Николаса и пытаясь встряхнуть его за фуфайку.— Вспоминай! Что значит, «сколько лет прошло»? Нам теперь из-за тебя всю жизнь животными... Отпусти меня! Не смей так обращаться с великим магом!

— Я вам, конечно, благодарен за помощь.— Николас оторвал от себя брыкающегося крыса, поставил на стол и прикрыл сверху пустой миской.— И с удовольствием бы помог вам, поскольку не люблю оставаться в долгу. Но я действительно не помню подробностей. Мне ведь было тогда всего пять лет,

— Проклятье! — Ястукнул лапой по столу.— Ну до чего же не везет!

— Что ж, придется нам искать дальше самим,— попыталась успокоить меня Коллет.— По крайней мере, континент нам известен — Южная Америка. Поселений европейцев там даже сейчас не так много, так что место высадки викингов мы в конце концов найдем. Ну а индейский город будет где-то не очень далеко от него, ведь викингов занесло в те места случайно, они вряд ли организовывали экспедиции в глубь материка.

— Вы удивительная девушка! — с уважением протянул Николас.— Такая уверенность и энергия впечатляют!

— Ты не особо впечатляйся,— хмуро проворчал я.— Ладно, все, что могли, мы узнали. Пора возвращаться во дворец.

— Мне правда жаль.— Николас вышел из кабака вместе с нами, но у крыльца остановился.— Мне в другую сторону — на пристань. Удачи вам. Прощайте.

Не успели мы отойти и десяти шагов, как в кабаке раздались испуганные вопли, а из дверей начали выскакивать посетители с искаженными ужасом лицами,

— Видимо, опять драка началась,— пожал я плечами в ответ на вопросительный взгляд Коллет.— В таких местах это самый распространенный досуг. Мы вовремя смылись.

— Что-то это не очень похоже на драку,— с сомнением произнесла Коллет, провожая взглядом дюжего мужика, пробежавшего мимо нас с паническими воплями: «Дьявол! Дьявол!».

— Да, пожалуй. Это мне что-то напоминает... — Я подозрительно посмотрел на кошель Андрэ.— Ваше величество, а где мэтр Мордаун?

— А?

— Иезус Мария!

Запись в дневнике Конрада фон Котта

от 8 мая 16... г. от Р. Х.

Человеческий разум способен творить чудеса. Для этого даже не нужно обладать Силой и магическими умениями. Мы привыкли искать готовые ответы у авторитетных авторов и древних мудрецов. Но если готового ответа нет, мы в состоянии найти его сами — ведь на самом деле мы умеем мыслить ничуть не хуже тех самых авторитетных мудрецов, просто нужна привычка и стремление познать истину.

Примечание на полях. Хотя в данной ситуации я все-таки предпочел бы узнать готовый ответ.

— Я вам не верю! — обвел нас подозрительным взглядом Морган.— Вы наверняка это специально сделали! Решили избавиться от меня, когда я стал не нужен?!

— Морган, перестань нести чушь! — вспыхнула Коллет.— Никто не собирался от тебя избавляться! Просто забыли...

Конечно! Кто такой Морган? Жалкая крыса, от которой нужно только получить сведения! А потом можно спокойно смотреть, как его унижает какой-то сомнительный оборванец! Вас бы так под миской на столе оставить! Вы вообще можете себе представить, что я пережил, пока сидел там? А! О чем я? Какое вам дело до старого, больного Моргана?

— Хватит уже ныть,— буркнул я, не отрываясь от карты.— Подумаешь, посидел немного под миской. Тоже мне страдалец.

— Меня там чуть не убили!

— Не ври. Все сразу разбежались, стоило тебе заговорить. Едва кабак не разнесли. Теперь по столице ходят слухи о нашествии демонов-крыс. К утру уже появилась новая тайная секта крысопоклонников. С самого утра на рыночной площади они проповедуют близкий конец света и собирают пожертвования.

— А зачем им деньги, если конец света близится? — удивилась Коллет.

— Не знаю,— сказал я.— Это мне Карнелиус рассказал. Он летал осматривать чердак ратуши, пожалованный вчера воронам Бублинга, и увидел на площади столпотворение. У тебя, Морган, какой-то талант устраивать смуту.

— Ну конечно! Давайте теперь на меня всех собак вешать! — сварливо проговорил крыс.— Что мне оставалось делать? Сами виноваты — оставили меня под этой чертовой миской. Я же думал, это вы за мной вернулись, а оказалось — хозяин кабака. Вот я и растерялся, иначе он меня, конечно, ни за что не поймал бы. Пришлось спасать шкуру. Можно подумать, вы поступили бы иначе?!

— Да, но зачем было гоняться за посетителями с криками: «Грядет конец света, грешники! Покайтесь публично!»?

— А что такого? Я ведь правду сказал — конец света грядет. Или ты сомневаешься в Библии?

— Нет, но... растерялась Коллет,— с чего ты взял, что он скоро наступит?

— А я и не говорил, что он вот прямо сейчас грядет,— развел лапками Морган.— Это уж они сами выводы сделали,

— Ну все, хватит отвлекаться на пустяки! — гаркнул я.— С сектантами Анна как-нибудь и без нас справится. А у нас более важная задача.

— Да, верно. В общем, судя по записям конкистадоров, вот эти места,— сказала Коллет, продолжая разговор, прерванный появлением Мордауна. Окунув перо в красные чернила, она поставила на карте четыре жирных крестика.— В каждом из них были обнаружены следы заброшенных поселений. Вернее, в трех. На месте четвертого сейчас испанский город Нехренаско-дель-Пупо.

— Именно этот город кажется мне наиболее перспективным в качестве отправной точки наших поисков,— подхватил я.— Пока Коллет изучала отчеты конкистадоров, мне пришло в голову взяться за проблему с другого конца, Если верить легенде, драккар викингов занесло в те места случайно. Эта деталь правдоподобна — драккары были плохо приспособлены к плаванию в открытом море, никаких карт, да в вообще хоть каких-то знаний о тех местах у викингов не было. То есть можно предположить, что они в тот раз плыли по воле ветра и волн. Учитывая сезон навигации, я рассчитал примерный район, куда могло занести предков ярла Синебрюха. В этом районе, как вы уже догадались, как раз и находится Нехрснаско-дель-Пупо. Что, в общем, логично — первые конкистадоры, основавшие этот город, тоже плыли наугад.

— Логично,— согласился Мордаун и выжидающе уставился на Андрэ.— Ну?

—А?

— Да нет, ничего,— махнул лапкой Морган.— Просто Коллет с котом так слаженно разыграли партию, что я ожидал и от тебя какого-нибудь откровения.

— Чего?

— А, забудь... — Морган прошелся по карте вокруг обозначенного города и азартно потер лапки.— Что же, дети мои, признаю — вы времени зря не теряли! План перестает выглядеть безнадежным.

— Черт! Даже если бы он выглядел совершенно безнадежным, я все равно попытался бы,— проворчал я.— Теперь осталось спланировать предстоящую кампанию. Андрэ, ты не передумал?

— Что вы, господин капитан! — заволновался гигант.— Не оставляйте меня здесь!

— В таком путешествии возможно все,— вкрадчиво проговорил я.— Вполне вероятно, что нам придется и голодать...

На лице Андрэ отразилась мучительная борьба, но бывший оруженосец мужественно нахмурился и покачал головой:

— Вы же знаете, господин капитан — к этому мне

не привыкать! Особенно с тех пор, как меня угораздило стать королем.

— Хорошо. Значит, определились — отправляемся вчетвером...

— Впятером,— поправил меня Морган.— Неужели вы думаете, я отправлюсь один в таком враждебном окружении? Вы так меня опять в каком-нибудь кабаке забудете!

— Ты хочешь взять с собою Жака? — догадалась Коллет.— Но он же трус! Что с него толку?

— От труса можно ожидать чего угодно,— многозначительно произнес Морган. — Даже героизма. К тому же Жак абсолютно предан мне.

— Поступай как знаешь,— недовольно поморщилась Коллет.— Я, конечно, не в восторге от путешествия в компании этого предателя, но уверена, он сбежит при первом же намеке на опасность.

— Так. Значит, пятеро. Четверым из нас будут нужны лошади...

— Почему это — четверым?!! Ты на меня намекаешь? — немедленно завелся Мордаун.— Я не намерен терпеть подобное пренебрежение! Ты тоже далеко не кавалерист, а для себя лошадь посчитал!

— Морган,— обратился я к крысу, заглядывая в маленькие глазки,— ты и впрямь такой тупой или притворяешься? Если будешь настаивать, я, конечно, попрошу у Анны для тебя отдельную лошадь, но с условием — ты действительно будешь ехать на ней. Надеюсь, ты свалишься с седла на первой же миле и убьешься насмерть.

— Ты меня ненавидишь! — завопил склочный крыс.— Вы все меня ненавидите!

— А за что тебя любить? — перебил я его.— Но не преувеличивай. Настоящей ненависти як тебе не испытываю. Просто ты мне надоел. Кроме того, путешествие предстоит слишком долгое и трудное, чтобы терпеть спутника с таким вздорным характером. Вто же время ты далеко не самый полезный участник нашей экспедиции, Намек понятен?

— Я тебе этого не забуду, Конрад фон Котт!

— ?..

— Понятен, понятен...

— Итак, восемь лошадей. Багаж с собой берем минимальный — нам ведь еще предстоит через океан переправляться. К тому же испанцы обосновались там давно, глупо тащить с собой то, что можно купить на месте. Примерный список необходимого я составил, прошу всех прочитать и до завтрашнего утра вписать то, что считаете нужным.

— Добираться будем через Испанию? — деловито поинтересовалась Коллет.

— Да. Из всех нас я, наверное, самый бывалый путешественник. Но даже мне пока не приходилось участвовать в морских экспедициях. А значит, надо везде, где только возможно, пользоваться опытом тех, кто на этом собаку съел. Строить собственный корабль и нанимать собственную команду — лишняя трата времени и денег. Все равно никто из нас в этом ничего не смыслит. Проще будет добраться до Кадиса и сесть на фрегат, идущий в Южную Америку.

— Испания... — задумчиво пробормотала Коллет.— Не самое лучшее место для ведьмы и двух разговаривающих животных.

— Это точно.— Помрачневший Мордаун даже не обратил внимания на то, что его назвали животным.— Последнее место, куда я сунулся бы и в прежнем своем виде.

— Да ладно вам! Я бывал в Испании, правда проездом сопровождал караван купцов, но страна вполне приятная...

— Для наемника,— хмыкнула Коллет.— Простой ландскнехт вряд ли мог заинтересовать инквизицию. А вот ведьма, да еще придворный маг,— просто ходячий вызов.

— Нам в любом случае придется скрывать свои настоящие личности,— сказал я.— Говорящие кот, и крыса вызывают нездоровую реакцию даже в цивилизованном Бублинге. Да и Андрэ лучше не афишировать свой королевский статус — на смех поднимут.

— Не стоит недооценивать шпионов инквизиции.— Морган передернулся.— Их разведка очень хорошо работает. Исходи из того, что про нашу компанию им будет известно задолго до того, как мы пересечем границу Испании.

— Ну я тоже не новичок,— возразил я.— У них свои шпионы, у меня — свои. Причем у меня такие, каких у инквизиторов просто не может быть.

— Мне бы твою уверенность,— вздохнул Морган, но продолжать спор не стал.

Выезд решено было не откладывать — благо по летнему времени светало рано, так что на площади перед дворцом мы собрались с петухами.

Вернее, с одним петухом.

— Транквилл, ты же не хотел, чтобы я снова превращался в человека!

— Я и сейчас этого не хочу.

— Тогда зачем?

— Како-ко-кой ты все-таки бестолковый! — развел крыльями петух.— Даже длительное общение со мной ни в малейшей степени не облагородило тебя. Все тот же ограниченный человеческий разум. Разве не естественно стремиться помочь другу, пусть даже и не разделяешь его целей? К тому же, если ты уедешь, мне совершенно не с кем будет поговорить!

— Но путешествие может быть опасным.

— Вся наша жизнь — путешествие, полное опасностей! — напыщенно возвестил петух.— Я не пойму, ты что, не рад моему обществу? Ты считаешь, что я буду вам обузой?! Вот она, человеческая неблагодарность!

— Что ты, Гай, никто тебя обузой не считает! — соврал я.— Ладно, если хочешь, присоединяйся. В конце концов, ты взрослый чел... гм... петух, вправе сам распоряжаться своей судьбой.

— Вот именно! — довольный Транквилл вспорхнул на спину Иголки и вцепился когтями в луку седла.— Ну что, поехали?

— Этот горлопан опять будет всю дорогу квохтать у меня над ухом? — возмутилась Иголка.— И будить нас посреди ночи своими воплями?

— Это не вопли, серость ты казарменная! Это гимн солнцу, который традиционно поют лучшие сыны нашего племени!

— А по мне, так это вопли и есть, как ты их ни называй,— упрямо тряхнула гривой лошадь.— Ладно, капеллан, не дуйся — это ж я шучу так! Ну что, капитан, в путь?

— Сейчас... — Я подошел к королеве, вышедшей на крыльцо проводить нас в путь, и опустился на одно колено.— Благодарю вас, ваше величество, за покровительство, которым я и мои друзья пользовались все это время, На тот случай, если нам не суждено будет вернуться, я хотел бы заверить вас...

— А ну заткнись! — Анна ловко ухватила меня за шиворот и поднесла к самому лицу.— Только попробуй не вернуться! Я вам с Андрэ тогда такое устрою — мало не покажется!

— Не беспокойтесь,— уверенно произнесла Кол- лет.— Я прослежу, чтобы эти двое не наделали каких-нибудь глупостей.

— Я в тебе уверена,— кивнула Анна.— Если бы не ты, я Андрэ ни за что не отпустила бы. Он же совсем не приспособлен к этому миру... Что ж, поезжайте уже, я что-то совсем раскисла, а подданным не пристало видеть свою королеву в слезах.

Я запрыгнул в седло, помахал шляпой и надвинул ее поглубже на уши. Теперь мне редко придется снимать се, как и шейный платок, закрывающий мою морду по самые глаза.

Надо признать, наш отряд представлял собой то еще зрелище!

Возглавлял его, разумеется, ваш покорный слуга, в одежде выглядевший словно карлик испытывающий неприязнь к солнечному свету,— камзол наглухо застегнут, воротник поднят, морду скрывают шейный платок и низко надвинутая шляпа. На лапах перчатки. На седле передо мною Гай Светоний Транквилл, с любопытством озирающийся по сторонам и время от времени отпускающий язвительные замечания, к счастью из людей понятные только мне.

По правую руку от меня — его величество Андрэ Первый Могучий. Для него долго подбирали подходящий образ, но ничего лучше странствующего рыцаря не придумали. Во-первых, единственными конями, способными долго нести эту тушу, оказались огромные дестриэ Максимилиан и его брат Артур. Простой человек верхом на явно рыцарском коне вызвал бы ненужные подозрения. Во-вторых, лицо Андрэ бескомпромиссно выдавало в нем либо героя, либо деревенского дурачка. К счастью, во дворце имелось что-то вроде небольшого музея, куда помещалось оружие и доспехи наиболее известных рыцарей Гремзольда — после их героической гибели или ухода на покой. С трудом, но для Андрэ все-таки нашелся доспех по размеру. Кучу железа, похожий на дверь щит и меч погрузили на Артура. Я искренне надеялся, что надевать весь этот хлам на Андрэ не придется.

После того как в отряде появилась такая колоритная фигура, за достоверность образов остальных участников экспедиции можно было особо не переживать. Коллет, пользуясь худощавым сложением, нарядилась в костюм оруженосца, а Жаку Кошону подобрали ничего не говорящую одежду путешественника среднего класса, в ней он мог сойти и за небогатого купца, и за слугу рыцаря.

Жак благоразумно держался позади, о чем-то вполголоса разговаривая с Мордауном, ради которого пришил на животе большой плотный карман. Мое замечание, что человек, разговаривающий со своим животом, выглядит подозрительно, а еще более подозрительно выглядит человек, которому живот отвечает, Жак проигнорировал. Ладно, авось сойдет за умалишенного.

Впрочем, мы специально выехали так рано, чтобы не привлекать особого внимания. На улицах просыпающейся столицы нам попалось всего несколько прохожих, даже не взглянувших в нашу сторону. Городские ворота обычно открывались гораздо позже, но Коллет предусмотрительно запаслась письменным приказом Анны, и нас беспрепятственно выпустили.

Запись в дневнике Конрада фон Котта

от 9 мая 16… г. от Р. Х.

Итак, наше путешествие началось! Надо признаться, я и не подозревал, до чего же мне прискучила спокойная придворная жизнь! Да, некоторое время после бурных событий отдых был необходим и моему телу, и особенно душе. Но подозреваю, что в большой степени причиной охватившего меня уныния было то, что я банально засиделся в четырех стенах. И вот я вновь в седле, впереди — дальняя дорога и неизведанные земли, захватывающие дух приключения, верные друзья, готовые прикрыть спину...

Примечание на полях. В первом же городе необходимо купить крысиного яда...

— Я устал! Я вымотан! Когда уже наконец привал? Я зна-а-а., вы специально издеваетесь надо мною, готовы себя загнать, лишь бы меня помучить! Я хочу кофе! Имеет право старый больной человек на чашечку кофе...

— Конрад! — не выдержал наконец Транквилл.— Если ты его не заткнешь, я… я не знаю, что сделаю!

— И правда, капитан,— поддержала петуха Иголка.— Я всегда считала, что зануднее Гая нет на свете существа, но это что-то невообразимое!

— И как прикажете его затыкать? Слова на него не действуют, а бить его мне не дает Жак.

— Давайте устроим привал,— немедленно подала идею лошадь.— А я на него случайно наступлю.

— Я все слышал! — немедленно заверещал Морган.— И не надейтесь, что этот коварный план у вас сработает! Я сам разработал тысячи коварных планов, вам меня не переплюнуть!

Я взглянул на солнце.

— Никакого привала. Морган, ты о чем вообще думаешь? Мы едва ли три часа в пути. Если каждые три часа останавливаться на отдых, мы до Америки вообще никогда не доберемся.

— А если ты нас будешь гнать без остановки, мы сдохнем по пути! — возразил крыс.— У меня все тело болит! Меня укачивает! Я хочу кофе и массаж пяток!

— Коллет! — Я подергал ведьму за рукав и состроил жалобное лицо.— Наколдуй на него какой-нибудь заговор молчания, а?

Коллет вздохнула и развела руками:

— Я такого заклинания не знаю. Хочешь — дам пчелиного воска.

— Рот ему залепить? Интересная идея...

— Я протестую!

— Вообще-то я хотела предложить сделать затычки в уши.

— Нет, это не выход. Мне надо слышать, что вокруг происходит. Правда, из-за его нытья все равно ничего не слышно! Если на нас устроят засаду, я не смогу заранее услышать.

— У тебя паранойя! Кому надо устраивать 1-га пас засады?! Ты сам нас до смерти загонишь.

— Заткнись, Морган!.

— И нечего мне рот затыкать! Я имею права.

Я развернул Иголку, подскакал к Кошону и ловко схватил наполовину Высунувшегося из кармана Моргана. Сдавив шею перепуганного мага, я приложил другую лапу к губам и прошипел:

— Тишшш!

— Конрад, ты что делаешь?! — всплеснула руками Коллет.

— Правильно, ко-капитан, прико-ко-кончите уже его!

— Тихо! — повторил я, насторожив уши.— Кто-то догоняет нас... Один всадник. Скачет во весь опор.

— Ну что нам может сделать один всадник? — пожала плечами ведьма.

— Не разделяю твоего оптимизма.— Я вернул жадно глотающего воздух Моргана в руки Жака.— Из всей нашей компании толком сражаться можешь только ты. Из меня вояка плохой, разве что покусать да поцарапать могу. Андрэ дерется, только когда совсем припрет...

— Да я че... я же ниче, — развел руками гигант.— Я постараюсь!

— Угу. И упадешь в обморок при виде разбитого носа врага.

— А вот и не упаду,— возразил заранее побледневший король.— У меня иногда получается! И вообще, я же предлагал взять с собой нескольких рыцарей!

— Может быть, сразу все войско? И устроить небольшую, но победоносную войну с Испанией?.. В общем, предлагаю от греха подальше спрятаться.— Я посмотрел па Максимилиана и Артура и безнадежно махнул лапой.— Нет, с такими лосями не выйдет. Ладно, на всякий случай приготовься пустить в ход свое коронное заклинание.

Коллет кивнула и несколько раз встряхнула кистями рук. По пальцам девушки забегали искры. Андрэ упрямо фыркнул и вытащил из поклажи меч. За полгода пребывания во дворце он выучился только правильно держать оружие, но по крайней мере выглядел с двуручником в руках устрашающе. Жак предусмотрительно спешился и нырнул в кусты. Ну и черт с ним — все равно толку от трусоватого вора никакого.

На дороге показался всадник. Я сразу узнал тощую длинную фигуру в одежде моряка и нелепую кожаную шляпу и расслабился,

— Отбой тревоги.

— Николас? — Коллет тоже узнала нашего недавнего собеседника.— А он-то здесь откуда?

— Шкурой чувствую, в нашем отряде ожидается прибавление... Приветствую, ярл! Ты нас искал или по своим делам?

Николас осадил лошадь и окинул нашу компанию унылым взглядом. Лицо его с последней встречи вытянулось еще сильнее, а уголки губ опустились так низко, что линия рта образовала почти идеальный полукруг.

— Мои дела в этом городе, похоже, все переделались. Если не возражаете, я присоединюсь к вам?

— Что, Ночной Магистр все-таки выжил тебя из города?

— Ну… в некотором смысле.

— Но мы едем в Южную Америку. Не далековато для тебя?

Николас пожал плечами:

— Чем дальше, тем лучше.

— Ну тогда добро пожаловать в команду! — обрадовался я. Совсем неплохо, что к нашему бродячему цирку присоединяется опытный боец.

Николас молча кивнул и внимательно посмотрел на лошадь с пустым седлом.

— А... Жак, Морган, хватит прятаться. Вылезайте! Морган, ты что, ярла Синебрюха не узнал?

— Мы не прятались! Мы совершали обходной маневр! — с достоинством возразил Мордаун.— Кстати, с какой стати ты принимаешь такие важные решения единолично?

— Потому что я руковожу экспедицией!

— А кто тебя назначил, а? Я вот весьма сомневаюсь в твоей способности руководить! У тебя даже опыта нет!

— Ну это ты загнул! Я, между прочим, капитан и лицензию имею! Командовал отрядом ландскнехтов!

— А я управлял целым королевством!

— Всего несколько месяцев! А потом тебя сместили!

— А тебя чуть не повесили твои же солдаты!

— Иезус Мария! — чуть не упал я с Иголки.— А ты откуда знаешь?!

Хе-хе! — довольно потер лапки Морган.— А ты думал, запрятал свое прошлое навсегда? Фигушки! Я тоже умею собирать информацию о своих врагах!

— Господи,— тихо пробормотал Николас.— Пожалуй мне будет лучше одному...

— Вот-вот! Нам тоже не нужны в команде подозрительны бродяги, позволяющие себе оскорблять могущественных магов!

Брови Николаса поползли вверх.

— Блин! Когда это яуспел оскорбить могущественных магов?

— Ты накрыл меня миской!

— А ты что — могущественный маг?

Мордаун подбоченился и гордо выпятил грудь:

— Да! Я самый могущественный маг в Гремзольде! А возможно, и в Европе!

— Тогда почему ты позволил накрыть себя миской если такой крутой?

— Э-э-э... А что мы стоим-то? Поехали! Время уходит!

— Ты же просил устроить привал,— не преминул я подколоть Моргана.— Раз уж все равно остановились можем отдохнуть!

— Ты только об отдыхе можешь думать! А я хочу как можно быстрее избавиться от этой шкуры, между прочим! Поехали! Никаких привалов до вечера!

Я усмехнулся в усы и скомандовал Иголке трогаться.

Как вскоре выяснилось, решимости Мордауна хватило ненадолго. Уже через пару часов Морган вновь начал жаловаться, что устал, что его укачивает, что он голоден, и перечислять прочие претензии к жизни, Я даже проникся жалостью к Жаку, который стоически терпел все капризы хозяина — подавал воду, нарезал яблоки, носил в кусты... Интересно, что такого наобещал Мордаун нору, что тот так старается?

Впрочем, скорее всего, дело было в знаменитой магии мэтра Мордауна. Коллет когда-то давно объяснила мне, что Морган может заморочить голову кому угодно. Жак впервые столкнулся с магом сразу после превращения того в крысу. В тот момент Морган еще сохранил большую часть своей Силы, он даже сумел вызвать пространственную дыру и закинуть меня в Либерхоффе. А уж заморочить вора-неудачника, и без того не особо крепкого на голову, это для Моргана было вообще раз плюнуть. Странно, правда, что эта магия сохранилась даже теперь, когда магическая Сила в Мордауне иссякла. С другой стороны, я ровным счетом ничего не понимаю в магии и ее законах. Может быть, так и должно быть?

А может быть, магия тут и ни при чем? Что, если Жак вполне сознательно предал нас тогда, поставив на мага, ведь для Кошона это было далеко не первое предательство?! А теперь ему просто некуда деваться, вот он и продолжает держаться за Мордауна.

Так ли это? Или я слишком самоуверен и Жак знает что-то, чего не знаю я? Возможно, Морган поделился с вором своими планами, и в этих планах все мы, лишь пешки хитроумного царедворца? Он ведь не только маг, но и мастер плести интриги! И вся его нынешняя беспомощность и глупые жалобы — маска? Эта мысль так основательно засела в моей голове, что я размышлял об этом весь остаток дня. Даже когда мы к вечеру добрались до небольшого городка и остановились на постоялом дворе, я поймал себя на том, что пытаюсь незаметно следить за Жаком и Мордауном.

— Конрад,— строго одернул я себя,— осторожность конечно, никогда не помешает, но это уже что-то нездоровое!

— Ты что-то сказал? — спросила Коллет, оборачиваясь.

— А? Нет-нет, все в порядке, — ответил я.— Дурацкая привычка появилась — разговаривать с самим собой вслух.

— Еще бы ей не появиться! Ты же всю весну просидел один на своем чердаке. Видел бы ты, как прекрасен был дворцовый парк! Ты много потерял.

— Э.. ну да, наверное... — промямлил я.— Понимаешь, работы было много.

— Ой, ну хоть мне-то не ври. А то я не знаю, как ты «работал»! Учти, если опять запьешь, превращу тебя в статую! — Коллет смерила меня напоследок уничижительным взглядом и проследовала к столу, за которым уже собрался наш отряд.

Я ошарашено посмотрел вслед девушке. И угораздило же меня полюбить ведьму!

Первый день путешествия здорово вымотал всех, даже меня, так что, перекусив на скорую руку, мы разбрелись по номерам. На постоялом дворе оказались свободны только несколько двухместных номеров. В одном разместились мы с Андрэ, в другом Жак с магом и — несмотря на протесты Мордауна — Николас, а в третьем — Коллет. Я бы, конечно, предпочел держать Мордауна под наблюдением, но мое желание заночевать с ним в одном номере выглядело бы явно подозрительным. К тому же не уверен, что смог бы еще какое-то время терпеть нытье мага. Ладно, надеюсь, за ночь он ничего не натворит.

— Хорошо-то как! — Андрэ растянулся на жалобно застонавшей кровати, даже не сняв камзол и сапоги.— А были бы мы во дворце, Анна сейчас потребовала бы, чтоб я не валялся на кровати в обуви...

— Андрэ, свинья ты этакая! Сними немедленно сапоги!

— Анна?! — Король немедленно скатился на пол и стал заполошно оглядываться.— Фу ты! Капитан, не пугайте меня так! У меня аж сердце в пятки провалилось!

— Здорово тебя королева выдрессировала! — усмехнулся я.— Но сапоги все-таки сними. Мы в кои-то веки можем позволить себе приличные номера, в которых даже есть постельное белье. А раз так, будем вести себя подобающе.

— Эх, господин капитан! И вы туда же! — горько вздохнул Андрэ, послушно разуваясь.— Чувствую, мне теперь и в пути не дадите расслабиться.

— Ну извини.— Я погасил лампу и улегся на свою кровать.— Ты у нас по легенде рыцарь, хоть и странствующий. Так что придется какой-то минимум политеса соблюдать. Все, Андрэ, давай уж спать — завтра надо встать пораньше...

Говоря так, я и не предполагал, насколько «пораньше» нам предстоит встать!

— Гай Светоний Транквилл! — Лишь примерно через час после того как отряд покинул постоялый двор, я смог говорить, не вставляя ругательства через слово.— Этого я тебе никогда не забуду! Отныне будешь ночевать во дворе. Или вон с Жаком и Мордауном! — Оптимист,— ядовито хмыкнул маг, усиленно протирая красные, опухшие глаза.— Моя комната была на другом конце коридора, и то мы все проснулись Зачем ты вообще взял с собой этого горлопана?

— А зачем взяли тебя? — парировал Гай.— Я хоть только один раз прокричал, солнце поприветствовал и молчу потом, а ты весь день нудишь!

— У вас всегда так весело? — поинтересовался Николас пристраивая свою лошадь бок о бок с Иголкой. — Боюсь, всегда. Моргана и раньше нельзя было назвать приятным человеком, а с тех пор как он превратился в крысу, он стал просто невыносим,

— Зачем же было его брать с собой?

— Я сам себя все время об этом спрашиваю. И не нахожу ответа. А если серьезно, то я дал ему слово, а слово Конрада фон Котта нерушимо! Ну и потом, я не хочу оставлять его без присмотра. Он может доставит массу проблем.

— Понятно.

— А что тебя заставило присоединиться к нам? Ты не производишь впечатления компанейского человека.

— Так и есть. На реке привыкаешь к одиночеству. Начинаешь его ценить... Честно сказать, я бы предпочел путешествовать один. Но мне нужно убраться как можно дальше от Гремзольда. В другую страну, на другой конец Европы. Другой континент — вообще идеальный вариант. Но такой дальний путь одному не осилить. Банально нужно, чтобы кто-то караулил у костра на привале или прикрывал спину, коли нападут разбойники.

— Логично... А ты не преувеличиваешь опасность? Обычно, изгнав кого-то из города, воровские авторитеты не преследуют беглеца — зачем им это? Чем ты так серьезно насолил Ночному Магистру, что приходится бежать на другой конец света?

— Да Магистру-то как раз я ничем особо не насолил,— вздохнул Николас,— Ну что в «Пьяной щуке» было, ты сам видел. Когда мы ушли, этих полудурков откопали из завала и отнесли к ближайшему лекарю. Естественно, Ночному Магистру все доложили. Я думал, он не станет связываться с такой мелкой рыбешкой — на реке ведь сотни лодочников, но ошибся. Ночью мою «Перепелку» подожгли. Как назло, я остался на эту ночь у одной портовой девки и только утром увидел то, что от лодки осталось... Вряд ли ты понимаешь, что такое для речника потерять лодку. Это ведь не просто средство заработать несколько монет. Для меня «Перепелка» была и родным домом, и единственным другом. Ну вот... Трактир «Зеленый перец» знаешь? Ночной Магистр там дела свои вел, да и практически жил. Я с пристани прямо туда и пошел... Так что теперь в Бублинге новый Ночной Магистр. Только ему для подтверждения своего авторитета нужно найти и покарать своими руками убийцу его предшественника — то есть меня. Можно было бы, конечно, и его пристрелить, но это означает ввязаться в войну с воровскими кланами города. А это слишком хлопотное дело и не особо перспективное. В Гремзольде меня ничего не держит, вот я и решил с вами отправиться. Всегда хотел Большую Воду на вкус попробовать. Если ты не против, конечно.

Я задумчиво почесал за ухом:

— Сурово. Мне-то на Ночного Магистра наплевать, да и нравятся мне такие люди, как ты, но я боюсь подвергать опасности моих друзей.

— Понимаю. Мне свалить?

— Нет,— твердо сказал я.— Не пристало потомку славного рода фон Коттов страшиться каких-то воров. Дней через пять-шесть будем на границе с Истошной Пустошью, а преследовать нас в землях троллей Ночной Магистр не рискнет.