Кот в ужасе

Глава 3

Поначалу одинокий наблюдатель оставался незамеченным. Даже Джо и Дульси, удобно устроившись среди ветвей лимонного дерева, не сразу увидели на противоположной стороне улицы пёстрого котёнка, который сидел на крыше дома. Они, впрочем, и не смотрели в сторону взъерошенной малышки, едва различимой за могучими ветвями дуба на фоне темной черепицы. И не ощущали и тени той паники, которая спустя всего лишь несколько мгновений охватит маленькое существо.

Приходская церковь была отделена от дороги садом с цветущим кустарником и небольшими декоративными деревьями. Просторные залы одноэтажного здания в средиземноморском стиле использовались не только для церковных служб, но и для всевозможных общественных нужд — от политических дебатов до литературных чтений. Кисуля все утро крутилась возле церкви, наблюдая, как целая команда уборщиков наводит глянец и устанавливает столы во внутреннем дворике позади дома. Затем доставили целый ворох белых цветов, чтобы украсить самый большой зал. Только когда начали собираться гости, она убежала на другую сторону узкой улочки — подальше от острых дамских шпилек и тяжелых черных ботинок полицейских. Она вскарабкалась по жасминовым шпалерам на крышу обшитого вагонкой коттеджа и растянулась на потемневшей от времени черепице в тени раскидистого дуба. У неё оказалось, пожалуй, самое выгодное местечко: отсюда отлично просматривался весь сад, В через широкие стеклянные двери была видна кафедра, рядом с которой жениху и невесте предстояло произнести традиционные слова свадебного обета.

Она видела, как приехали Вильма и Марли. Вильма несли свадебное платье в длинном полиэтиленовом пакете, а в руках у Чарли был маленький чемоданчик. Хлопотное это дело — человеческая свадьба. Совсем не то, что случайная «свиданка» бездомных кошек, с которыми она водила знакомство, будучи ещё совсем маленькой. Через боковую дверь женщины вошли в южное крыло церкви, где невесте была отведена комнатка для переодевания. Кисуля разглядывала быстро растущую толпу гостей, когда внизу затрещали кусты и послышался резкий мужской голос.

Человек, должно быть, стоял в узком проходе между домами. Судя по скрипучему тембру, это был старик. Голос звучал раздраженно:

— Давай, парень, полезай наверх. Пошевеливайся, не торчать же нам здесь целый день.

Ответа не последовало, но кто-то стал нерешительно карабкаться по шпалере, подбираясь к крыше. Было слышно, как поскрипывают деревянные рейки. Кисуля осторожно пересекла крышу и притаилась под раскидистыми ветками дуба. Отсюда можно было наблюдать за происходящим, оставаясь невидимой.

По шпалере лез мальчишка, худой и грязный, в линялой потрепанной рубахе и рваных джинсах. Несмотря на чумазое лицо, было видно, что он бледен. Темные глаза мрачно смотрели куда-то вбок, руки покрывала коричневая грязь. Один из его карманов оттопыривался, как будто он засунул туда шоколадный батончик на случай внезапного голода. Кисуле было хорошо знакомо это чувство.

Вытянув шею, она разглядывала стоящего внизу мужчину. Он был таким же грязным и оборванным: линялые джинсы в пятнах, на щеках — колючая седая щетина, седые лохмы рассыпались по плечам. И от старика, и от мальчишки шёл такой резкий неприятный запах, что в носу у кошки защипало. Добравшись до края крыши, пацан остановился и посмотрел вниз.

— Давай, Кертис. Они вот-вот все зайдут в церковь.

— Я не…

— Если заляжешь под ветками, тебя никто не увидит. Дождись, пока войдут Харпер, эта его невеста и остальные копы, тогда нажимай и сматывайся. Ни меня, ни грузовика тут уже не будет, как я и говорил. А ты просто улизнешь незамеченным, и всё.

Пацан медлил, уцепившись за вьющиеся стебли. Вид у него был одновременно решительный и напуганный. «Он похож на крысу, которая случайно угодила в глубокое ведро и не может оттуда выбраться», — подумала Кисуля.

— Просто нажми. Не забудь: из-за них, копов, твой папаша сейчас за решеткой парится.

Мальчишка перелез на крышу и залег под ветками дуба, совсем рядом с Кисулей. Похоже, он не заметил её, поскольку сосредоточенно выискивал место, откуда можно смотреть на церковь, не привлекая к себе внимания.

Заняв подходящую позицию, он вынул из кармана небольшой гладкий предмет, похожий на крошечный радиоприемник, и положил его рядом с собой. Кисуля некоторое время озадаченно разглядывала его, пытаясь понять, что это за штука — маленькая пластмассовая коробочка, которая умещается в детском кулаке. У Вильмы такая есть и у Клайда тоже. Как там старик-то говорил: «Просто нажми и сматывайся»? К чему это, ведь в церкви нет таких дверей, как в гараже у Вильмы.

«Просто нажми и сматывайся…»

Зачем, интересно, ещё нужна электронная дверная «открывалка», если не для открывания дверей, как изначально задумано? Для чего ещё можно приспособить маленькую батарейку, которая находится внутри?

«Дождись, пока войдут Харпер, эта его невеста…»

Маленькая батарейка, которая дает слабый электрический сигнал…

Всякие электрические штуки вызывали у Кисули искреннее восхищение с тех самых пор, как она поселилась у людей: посудомоечная машина, холодильник, чудесное электрическое одеяло, словно по волшебству отъезжающая дверь гаража, которой Вильма может повелевать, не выходя из машины — при помощи сигнала крошечной электронной коробочки с батарейкой…

Когда-то она слышала от полицейских про дистанционные устройства. Бросив взгляд на церковь, кошка заметила оставленный кем-то подарок жениху и невесте — коробку в серебряной бумаге. Она была засунута под кафедру, возле которой во время венчания должны были стоять Чарли и Макс Харпер. Кисуля уже видела её раньше, когда наблюдала за приготовлениями к церемонии. Тогда она решила, что это специальный подарок новобрачным, намеренно спрятанный там, где буду, стоять священник и жених с невестой. Особый подарок в серебряной бумаге, перевязанный лентой с маленькими серебряными колокольчиками…

Особый подарок…

«Этот подарок вовсе не подарок», — вдруг сообразила Кисуля, содрогнувшись. Не медля ни секунды, она рванулась к мальчишке, вспрыгнула ему на спину, отчаянно кусаясь и царапаясь, чтобы вынудить его убраться подальше от крошечного электрического пульта — пластмассовой коробочки, с помощью которой можно послать сигнал на ту сторону улицы, в церковь. Сигнал, который запустит некий механизм…

Возможно, она ошиблась. Возможно, в действиях парнишки не было ничего дурного. Но… «Из-за них твой папаша сейчас за решёткой… Просто нажми и сматывайся…» Переполненная страхом, она яростно работала зубами и когтями, выпихивая парня с крыши к шпалере. Наконец он, едва не сверзившись с высоты, переметнулся через рейки и полез вниз, подгоняемый вцепившейся ему в спину кошкой.

Прежде чем он спрыгнул на землю, она слетела вниз, рванула к стоящим на противоположной стороне улицы автомобилям и исчезла из вида.

Тем временем Клайд торопливо вышел из церкви и направился к своей машине, видимо, он что-то там забыл. Едва он нагнулся к открытому автомобилю, она вскочила ему на спину и едва не заорала в самое ухо, однако в последний момент спохватилась и зашептала:

— Бомба, Клайд. Там, в церкви, бомба. Возле этой дубовой подставки, прямо под ней. Мальчишка на крыше… её можно запустить пультом от гаража… Скажи им, чтобы убегали… Пусть быстрее все убегают… Я его прогнала, но… — она снова соскочила на землю и помчалась через дорогу. Клайд испуганно закричал ей вслед — на улице было оживленное движение, то и дело подъезжали новые гости.

Увидев, как она благополучно вынырнула на противоположной стороне, он развернулся и бросился назад. Клайд ни сколько не сомневался и серьёзности её предостережения. Он бы никогда не осмелился усомниться в словах этой маленькой кошки, потому что доверял ей не меньше, чем Серому Джо…

За несколько минут до этого Дульси, сильно уколов лапу о шип лимонного дерева, сосредоточенно слизывала кровь с нежных подушечек. Время от времени отрываясь от этого занятия, она восхищенно поглядывала через сад на церковь — большой зал с белыми стенами, уходящими ввысь, к потолку с темными деревянными стропилами; широкие стеклянные двери, ведущие в сад спереди и позади здания. Оба конца зала были уставлены вазами с белыми цветами, а под самую кафедру была задвинута коробка с подарком. Ей был виден только краешек в серебристой обертке. Наверное, подарок был специально приготовлен для вручения на церемонии, хотя Дульси это показалось странным.

Мысли о предстоящем свадебном ритуале наполняли её блаженством. Неважно, какие гадости могут происходить где-то в мире, неважно, какие страсти бушуют за пределами их маленького городка, — важно, что здесь и сейчас правит человеческая любовь.

— Что она там вытворяет, — прошипел Джо у неё за спиной.

Она развернулась, сразу же поняв по его ошалелому тону, что Джо имеет в виду Кисулю. Котенок ухитрялся притягивать к себе неприятности, как магнит булавки.

Джо вглядывался в темную черепичную крышу на противоположной стороне улицы. Дульси разглядела малышку, которая затаилась на краю под нависающими ветками дуба.

На крыше был какой-то мальчишка. Киска не сводила с него глаз, она явно была напряжена и рассержена. В следующее мгновение она бросилась на парня, кусая и царапая его. Он попался ударом сбросить её и сбежать, но она вцепилась ему в спину, сгоняя его с крыши. Добившись своего, она прыжками помчалась через дорогу.

Наткнувшись на Клайда, Кисуля взлетела ему на плечо и уткнулась носиком в ухо. Взволнованно размахивая хвостом, она что-то прошептала ему.

В специально отведенном для невесты помещении Чарли медленно облачалась в незатейливое льняное свадебное платье, пытаясь совладать с волнением. В зеркале отражалось ее бледное лицо, на котором еще сильнее проступали веснушки, словно кто-то обрызгал щеки коричневой краской.

Непослушные рыжие кудри были насколько возможно гладко зачесаны назад, собраны в пучок и скреплены резной заколкой из слоновой кости, которую ей одолжила Вильма. Сама Вильма стояла позади невесты, застегивая ее свадебное платье. Накрахмаленная кружевная фата и венок из маленьких белыхцветочков ждали своей очереди на небольшой подставке, располагавшейся на письменном столе.

Чтобы добавить одежде немного синего — цвета полицейской формы, Чарли надела голубое белье с белыми розочками, это была их с Максом тайная шутка. Поверх белья была надета белая кружевная нижняя юбка и майка. От «прежней жизни» Чарли досталось обручальное кольцо матери — одна из немногих вещей, которые она хранила в память об умерших родителях. А знаком новой жизни было длинное белое платье с вышивкой, которая украшала вырез и короткие рукава. Не слишком нежные, но умелые руки невесты дрожали — и от непомерного волнения, и от ощущения нереальности происходящего. Казалось, время спуталось и пошло вспять, словно в каком-то фантастическом фильме. От свадебных приготовлений, длившихся уже несколько дней, голова шла кругом, а Чарли все никак не могла поверить в реальность того, что с ней происходит, — все казалось странным и ненастоящим.

Юность прошла. В свои тридцать с небольшим Чарли уже почти отчаялась по-настоящему влюбиться и выйти замуж. Однако случилось то, чего она так хотела и так боялась, и теперь ей казалось, что мир и даже время меняются. Совсем запутавшись в собственных ощущениях, она поймала себя на странной мысли, что все происходящее сейчас не ее, а чья-то чужая жизнь.

Некоторое время она думала, что человеком, с которым она могла бы связать свою судьбу, был Клайд. Но в период их романа она никогда не испытывала такого всепоглощающего чувства. Они так и остались добрыми друзьями, лучшими друзьями. С Максом все совсем иначе. Он действительно был ее второй половиной, без которой она просто не могла существовать; она любила его до дрожи в руках и во всем теле, ее сводила с ума мысль о том, что он полицейский и из-за этой опасной работы она может потерять его.

— Это что у нас, слезки? — глядя на племянницу в зеркало, спросила Вильма. Высокая, стройная, она сегодня была в бледно-голубом платье, длинные седые волосы собраны у шеи в аккуратный пучок.

— Никакие не слезки. Ты же знаешь, я не плакса. Спокойна как скала.

Чарли понимала, что жена полицейского не может жить в постоянном страхе, придется это преодолеть, иначе ей конец. Но сейчас все, что она могла, — это собраться с духом и с помощью Вильмы, не поддаваясь истерике, все же попасть к алтарю.

— И это ты называешь спокойствием? А на стрельбище у тебя так же шалят нервы?

— Я не на стрельбище. Я замуж выхожу, — она беспомощно взглянула на Вильму. — Это совсем другое дело. Скажи мне, что это другое дело. Скажи мне... — Пытаясь унять дрожь, она прижалась к Вильме и склонила голову на ее плечо.

Вильма обняла племянницу и погладила по волосам.

— Да, выйти замуж за такого человека, как Макс Харпер, — это совсем другое дело. Так что твои разгулявшиеся нервишки меня не удивляют. А может, еще не поздно передумать? — Она отодвинула от себя Чарли, пристально посмотрела на нее и усмехнулась. — У тебя обычная предсвадебная истерика. Думаю, с Максом сейчас творится то же самое. Все будет отлично.

— Никакого передумывания. Ни за что. Просто... если я так о нем беспокоилась до свадьбы, что же будет после?

— Он достаточно осторожен и умён, так что вы вполне сможете жить долго и счастливо, — прервала её Вильма. — Если же чему-то суждено произойти, то просто будь рядом с ним и дай ему всё, что в твоих силах. Никто не знает, сколько времени нам отпущено. Ты не должна бояться будущего, нельзя жить с этим страхом. — Вильма пристально посмотрела на племянницу. — Ты знаешь, что делать. И сможешь пройти через любые испытания. А сейчас — не думай об этом и наслаждайся жизнью, — она погладила Чарли по щеке. — Стоять на страже закона и защищать других — это его призвание. Изменить Макса ты не сможешь.

— А тут ещё и Клайд, — сказала Чарли, упрямо пытаясь воспользоваться любым незначительным поводом для волнения. — Неважно, что он говорит, я всё равно чувствую себя…

— Виноватой.

— Как будто я его бросила. Но он…

— Не беспокойся, — сказала Вильма. — Во-первых, он явится на свадьбу не один, а с Райан Флэннери. Кроме того, он всё ещё не остыл к Кейт Осборн и пытается убедить её вернуться назад из Сан-Франциско. И пока он пытается разобраться с этими двумя дамами, ухаживая за обеими одновременно, не думаю, что у него останутся силы горевать из-за тебя.

— Не очень-то это лестно звучит, — усмехнулась Чарли, поправляя непослушные завитки, которые так и норовили выбиться из аккуратно уложенной прически.

— Хватит суетиться. Ты выглядишь чудесно — такой кудрявый рыжий ангел. Теперь постой немного смирно, дай мне застегнуть платье. А где твои туфли? Ты их часом не забыла?

— Они на столе. И кто тут больше суетится?

— Не каждый день моя единственная племянница выходит замуж. У меня же никого, кроме тебя, нет.

Подойдя к столу за туфлями, Вильма остановилась у окна и слегка отодвинула штору, чтобы выглянуть в сад, где собирались гости. День был тихий и ясный.

— Надо же, сколько пароду. А люди всё подходят. Здесь даже… она вытянула руку и поманила Чарли. — Иди взгляни.

Чарли подошла к окну. Когда они стояли рядом, фамильное сходство было хорошо заметно: обе высокие, стройные, с решительными чертами лица.

— Посмотри на лимонное дерево. Парочка твоих самых пылких поклонников не упустила случая поразвлечься.

Было видно, как Джо и Дульси высматривают что-то на другой стороне. Белые отметины Джо ясно виднелись среди листвы, а вот Дульси было труднее разглядеть — шоколадные полоски почти сливались с тенями в пышной кроне дерева.

— Что они задумали? — спросила Чарли. — У них такой вид…

— Да ничего они не задумали, им просто хочется посмотреть на вашу свадьбу. У них отличный наблюдательный пункт, они смогут видеть поверх голов всё, что происходит за стеклянными дверями.

— А где маленькая?

— Её не видно, но можешь быть уверена, она не пропустит церемонию.

Чарли отвернулась от окна и взяла фату. Глядя на племянницу, Вильма подумала, что она действительно похожа на ангела, насколько это возможно для человека из плоти и крови. Ей хотелось, чтобы сегодняшний день прошёл гладко, без единого изъяна, чтобы ничто не посмело испортить столь знаменательное событие в жизни Чарли и Макса. Чарли возилась со своей фатой, когда дверь распахнулась. В комнату ворвался Макс, схватил невесту, толкнул её к двери и повернулся к Вильме.

— Выходите быстро! Обе — на улицу, сейчас же! Бегите подальше отсюда, несколько кварталов, не меньше. Давай, Чарли, шустрей. Здесь бомба.

Вильма схватила Чарли за руку и потянула за собой, поскольку та норовила последовать за Максом в сад. Чарли набросилась на неё:

— Отпусти! Пусти меня, я сама! Я хочу помочь.

Резко развернувшись, Макс ухватил её за плечи и встряхнул.

— Дуй отсюда быстро!

Она попыталась высвободиться. Её зеленые глаза сверкали.

— Что я, по-твоему, совсем беспомощная? Я могу помочь увести отсюда людей! Я не выйду замуж за полицейского, если не смогу быть рядом с ним!

Он изумлённо взглянул на невесту и показал в сторону сада:

— Вон там женщина в инвалидной коляске и другие вокруг неё — отгони их отсюда, выведи на улицу подальше, — и он исчез среди своих коллег-полицейских, раздавая указания.

Разрозненные группы гостей спешно покидали сад, а несколько пожилых людей в панике сбились вместе, не понимая, что им делать. Чарли схватилась за ручки кресла-каталки, пока Вильма собирала вокруг себя полдюжины растерянных старушек.

Как выходили Чарли и Вильма, кошки не заметили. В этот момент они наблюдали за Кисулей, которая пролетела обратно через улицу и вскарабкалась на шпалеру. Мальчишка тоже предпринял вторую попытку. Он пробежал по крыше и вдруг упал на колени, пытаясь дотянуться до какого-то предмета. Но кошечка снова вспрыгнула ему на плечи, кусаясь и царапаясь. Джо и Дульси не могли понять, что за дьявол в неё вселился.

Затем множество полицейских, приглашенных на свадьбу, выбежали на улицу и, веером рассыпавшись по противоположной стороне, уставились на крышу. Пацан схватил что-то и метнулся назад, на ходу пытаясь стряхнуть с себя озверевшего котёнка. Соскользнув с крыши и едва не упав, он извернулся на лету, чтобы удержать равновесие. Всё это происходило словно и замедленной сьёмке.

И в то мгновение, когда он очутился на земле, сад содрогнулся от мощного взрыва. Церковь и деревья моментально скрылись в облаке дыма, наполненного ошметками штукатурки, Деревянными щепками и мелкими кусками кровельной дранки, словно перемолотыми и выброшенными гигантским вентилятором.

Боковая стена церкви исчезла. На её месте красовался огромный дымящийся пролом.

Садовые дорожки, деревья и кусты были усыпаны разнокалиберными обломками строительных конструкций и мебели вперемешку с белыми лепестками свадебных букетов, а с неба дождём продолжал сыпаться мелкий мусор.

Потрясённые, Джо и Дульси прильнули к ветке, кашляя от дыма и пыли. Это был взрыв газа? Какие-то неполадки в отопительной системе церкви? Но день был теплый, и включать отопление никакой нужды не было. Они огляделись. Неподалеку от них молодая женщина сжимала руку своего ребёнка, пытаясь остановить кровотечение, двое влюбленных стояли, крепко прижавшись друг к другу, беззвучно плакала какая-то старушка, а полицейские пытались расчистить пространство. Бомба. Это была бомба.

Но никто из местных не мог этого сделать, тем более теперь, когда одна только мысль о взрыве приводила людей в ужас.

Однако никто, похоже, не был серьезно ранен: на земле никто не лежал.

— Кисуля, — спохватилась Дульси. — Где Кисуля?

Впоследствии Дульси даже не могла вспомнить, как им с Джо удалось разыскать малышку, которая сидела, намертво вцепившись в сосну на другой стороне улицы. Она смутно припоминала, как носилась среди припаркованных машин и человеческих ног, потом взметнулась вверх на дерево и обнаружила там Кисулю. С облегчением прижавшись к котёнку, она принялась исступленно облизывать перепуганную мордашку малышки.

Внизу под деревом полицейские окружили мальчишку. Мог ли ребенок устроить такой взрыв? На вид ему было не больше десяти лет. Маленький оборванец, бледный и притихший.

Так вот почему малышка набросилась на него — чтобы помешать ему! Вот зачем она помчалась к Клайду. Дульси ещё усерднее принялась вылизывать котёнка. Что же за ребёнок этот мальчик, если мог такое натворить? Ведь он же просто детёныш, с дрожью подумала Дульси. Но увидев его глаза, холодные и жестокие, она обмерла.

Взвыли сирены. Дульси огляделась, ища Чарли и Вильму. «Хоть бы все оказались живы и здоровы, хоть бы никто не пострадал», — думала она. Что за мудреная электронная штучка была у пацана, если он устроил такой взрыв? Он казался обычным чумазым мальчишкой, если бы не наручники на запястьях и не полицейские по обе стороны. Просто мальчишка — и совсем не по-детски тяжелый взгляд черных глаз.

Пока Джо, Дульси и удобно устроившаяся между ними Кисуля изучали обстановку, мальчишка рассматривал крыши и деревья, словно ища кого-то. Наконец его взгляд наткнулся на троицу.

Он уставился на Кисулю, в его глазах полыхала ярость. Судорожно прижав ушки, она попятилась, чтобы укрыться среди спасительных темных ветвей.