Корпорация попаданцев

Глава 19

Бар в самом деле оказался тихим. Сергей взял себе пиво, Леха — соленые орешки, Коля — четки, Миша — минералку, мы с Катей — чаю, а Виктор ничего брать не стал. По-моему он-таки откачнул из охранника сто грамчиков кровушки, а потому пребывал в состоянии удовлетворения.

— Если что, я из родного МЧС никуда не уйду, — сразу сказал Миша, — Не могу бросить своих ребят.

— Я тоже не хотел бы из охраны увольняться, — в тон Мише высказался Виктор, — Меня график устраивает.

— А я не предлагаю вам увольняться, — заявил Сергей, отхлебнув из бокала, — У меня все равно штатных единиц свободных нету.

— А в чем тогда твоё предложение?

— Предлагаю должность внештатного сотрудника со свободным графиком. На работу ходить не придется. Занимайтесь тем, чем раньше занимались. А время от времени, с вашего согласия само собой, буду вас привлекать.

— На добровольных началах? — уточнил Миша.

— Ну почти на добровольных, — ответил Сергей, — Зарплату платить не смогу, только командировочные и суточные, если куда-то поедете, зато могу оформить всем служебный пропуск на изнанку.

— Пропуск — это непло-охо, — Виктор почесал затылок, — Пропуск на изнанку сам по себе стоит целой зарплаты.

— А то и двух зарплат, — вставил Миша, — Нам МЧС-никам платят не так много, как думают некоторые.

Я посмотрел на Катю многозначительно. Мы только-только проплатили Натужникову пол миллиона за месячный абонемент. Катя понимающе усмехнулась.

— Чего переглядываетесь? — Сергей тоже усмехнулся и тоже понимающе, — Я поговорю с инквизицией. Они вам деньги за пропуск вернут… не все конечно, но большую часть.

— Лично я согласен, — Миша хлопнул ладонью по столу, — Только я сразу предупреждаю, у меня в МЧС график не нормированный. Могут отправить в командировку в любой момент.

— Погоди соглашаться. Я еще не договорил, — Сергей еще раз приложился к пивному бокалу, — Нам, как сотрудникам ССБ, за выполнение заданий дают прикоснуться к источнику магии. Это реальный шанс открыть новые магические способности и прокачаться. Водопад магической силы на вас не обрушится, тут губу не раскатывайте. Но шансов всяко побольше, чем у доноров маны, которые годами вкладываются.

— Тогда я тоже согласен, — Виктор облизнулся невольно, видимо, уже представив себе, как раскачается до высшего вампира.

— Ну а вы, голубки, что скажете? — обратился Сергей к нам с Катей.

— Можно мы не сразу ответ дадим? — попросил я, — Взвесим спокойно. А завтра утром ответим.

— Можно. До утра потерпит, — великодушно разрешил Сергей, — Но имейте ввиду. Такие предложения поступают далеко не всем и не чаще одного раза.

— Мы поняли, — ответил я за нас обоих.

Сославшись на позднее время, мы с Катей ушли. А Виктор и Миша остались сидеть с ССБшниками.

— Макс, только не говори, что собираешься отказаться, — сказала Катя, когда мы сели в машину.

— Не собираюсь, — успокоил я ее, — Нам стоило принять предложение Сергея уже хотя бы потому, что другой реальной силы, стоящей за попаданцами, нет. И аборигены, и инквизиция обдирают нас как бесправных нелегалов. Только ССБ хоть как-то борется за наши права. За неполную неделю моей работы в Сансите нам уже дважды грозили депортацией. И оба раза Сергей нам помогал.

— А чего тогда сразу не согласился? — Катя заметно расслабилась.

— Как говорит тетя Ева, каким бы выгодным ни казалось тебе предложение, бери время, чтобы его обдумать. Всегда всплывают нюансы, на которые ты не обратил внимание.

— Твоя тетя Ева мудрая женщина.

— Не без этого, — сказал я, глядя на ночную дорогу, — Фактически она меня воспитала.

Катя почувствовала, что мне больно вспоминать про то, как я рос без родителей, и развивать тему не стала.

Когда подъехали к лофту и поднялись на свой четвертый этаж, увидели, что дверь Катиной комнаты по-прежнему открыта. Кому и что от нас еще нужно? Неужели инквизиция от нас не отстала? Но оказалось, в ее комнате с тряпкой возилась наша комендантша.

— Баба Зина, вы чего так поздно, да еще с тряпкой?

Увидев нас, баба Зига всплеснула руками.

— Псы вам тут натоптали, все перевернули. Я решила прибраться. Некрасиво это… вы за вещами?

— Нет, баб Зин, мы спать. Подозрения с нас сняли.

Баба Зина на радостях полезла с нами обниматься. Момент вышел очень трогательный. Мы с Катей, похоже, оба не избалованы роднёй, оба видим в бабе Зине заботливую бабушку. Попытались оставить ее пить чай, но она отказалась.

— Поздно. Потом все расскажете. Не спеша, — сказала она перед уходом.

Я тоже не стал задерживаться в Катиной комнате. Время второй час ночи. Пожелав сновидений, отправился отсыпаться. А на следующее утро, едва мы вошли в здание Сансита, нас отозвал в сторонку Виктор, видимо заступивший сегодня в нелюбимую им дневную смену.

— Вас у себя главный хочет видеть, — сообщил он негромко.

— О как. А главный у нас — это Натужников?

— Не инквизиция. Директор холдинга. Семен Семеныч. Но он привык, что все его называют Сем Семыч.

Я посмотрел вопросительно на Катю. Она кивком подтвердила, что да, есть такой у холдинга директор.

Лифт поднял нас на самый верхний этаж, где размещается правление Сансита. Зайдя в приемную, встретили Сергея, который вместо того, чтобы дуть с утра пиво в Попадосе, читал газету на посетительском диванчике.

— А, вот и вы, — оживился он, — Падайте, сейчас от Сем Семыча посетитель выйдет и мы войдём.

— А что собственно… — слегка напрягаясь, начал я.

— Ничего страшного не случилось… пока во всяком случае, — обнадежил Сергей.

Мы уселись на посетительский диванчик. Из динамика с секретарского стола радиоканал передавал разговор диджея, берущего интервью у экономического эксперта.

— … чем вы объясняете столь бурный всплеск деловой активности в секторе парков аттракционов с каруселями? В мэрию подано сразу несколько заявок на строительство новых аттракционов.

— Это объясняется целым рядом фактором, — солидным баском начал вещать эксперт экономист, — Урбанизация населения ведет ко все более плотной застройке городов. Семьям с детьми требуются места для проведения активного досуга…

Катя рассмеялась. Сергей оторвал взгляд от газеты и посмотрел на нее вопросительно.

— Извините, это я так… подумалось о своем… у Кати пиликнул мобильник, сообщая о входящем смс-сообщении. Чтобы скрыть неловкость, она полезла его читать.

— О, глядика-ка, — обрадовалась она, — Фарфоров перевел вторую часть денег за организацию сеанса, — Я уж думала, он не заплатит.

Из директорского кабинета вышел посетитель, Сергей отбросил газету.

— За мной, — скомандовал он и заглянул дверь, — Сем Семыч, можно?

Услышав положительный ответ, Сергей зашел первым. Мы с Катей тоже зашли. Сем Семыч оказался располагающим к себе полноватым мужчиной.

— Проходите-проходите… наслышан-наслышан… — пригласил он приветливо.

— Вот знакомьтесь, Сем Семыч, наш бессменный отец, кормилец и заступник всех попаданцев, — представил Сергей, — А эти двое Макс и Катя с одним шилом на две непоседливые попы.

— Все б тебе шутить, — добродушно пожурил Сергея Сем Семыч, — Заходите, ребята. Сережа вам озвучил предложение по внештатному сотрудничеству на добровольных началах?

Я набрал в грудь воздуха и ответил.

— Озвучил.

— И что вы решили?

— Мы решили принять ваше предложение.

— Ну вот и отлично, — Сем Семыч улыбнулся, — Вы не подумайте, что мы денег на зарплату зажимаем. Холдинг у нас небедный. Дело в том, что инквизиция одобрила в ССБ только три штатные единицы. Опасаются, как бы мы не обрели слишком много самостоятельности.

— Мы все понимаем, — сказала Катя.

Сем Семыч покивал. Он, видимо, в нашей понятливости не сомневался.

— А между тем, дел у ССБ хватает. Я бы даже сказал, Сережа зашивается.

— Уж не зашиваюсь, — с деланой обидой возразил Сергей.

— Зашиваешься-зашиваешься… — настоял Сем Семыч, — Так что вы, ребята, очень кстати появились на горизонте. Разгрузите его немного с оперативной работой.

— Я так понимаю, для нас уже есть задание, — предположил я.

— Есть. Как раз по вашей теме.

— В каком смысле?

— Ну вы же занимаетесь организацией всяких мероприятий?

— Занимаемся.

— Ну вот. Есть для вас заказчик, — сообщил Сем Семыч и добавил нехотя, — Правда слегка проблемный.

— Буйный что ли?

— При жизни был тем еще типом. А теперь он помер.

— От нас-то что требуется?

— Похоронить, — ответил Сем Семыч.

— Извините, я не понял. Его надо как-то тайно прикопать? Избавиться от тела? Мы такими вещами не занимаемся.

— Нет-нет, что вы, — Сем Семыч даже руками замахал от такого моего предположения, — Все на законных основаниях. С отпеванием в церкви и все такое. Просто он был воровским авторитетом.

— А, теперь понятно, — Катя хмыкнула, — Надеюсь, его дружки не попросят вызвать дух Михаила Круга, чтоб он спел на похоронах?

— Не попросят. Ресторан Плакучая Ива знаете?… не знаете?… — Сем Семыч пододвинул бумажный квадратик, — Вот здесь адрес. Езжайте туда. Вам там все объяснят. Вы ребята толковые. Разберётесь.

— Разберутся, — заверил Сергей.

Он вышел из кабинета директора вместе с нами.

— Сергей, признавайся, что там за блуда с этим мертвым авторитетом? — потребовал я.

— Вот в этом и заключается ваша задача. Разобраться, что там за блуда. То ли у воров крыша протекла, то ли в самом деле что-то серьезное. В любом случае я, Коля и Леха на связи. В обиду вас не дадим.

— Звучит как-то тревожно.

— Да ладно. Вы не из пугливых. В общем езжайте, потом доложите обстановку.

Мы с Катей сели в машину и отправились в ресторан Плакучая Ива.

— Макс, что ты об этом думаешь? Что Сергей, что этот Сем Семыч какие-то мутные.

— Что тут думать. Коню понятно, что с этим мертвым авторитетом что-то не так. Поедем и выясним.

— А если не выясним?

— Проведем похороны по высшему разряду. Возьмем с воров денег за организацию, а Сергею доложим, что тревога была ложная.

— О, надеюсь, именно так и будет.

Катя включила радио. Политобозреватель делился с широкой аудиторой авторитетным мнением, почему модернизация румынской авиа-базы Когэлничану скорее всего затянется, а, может, и вовсе будет приостановлена на неопределенный срок. Я хмыкнул и переключил на радио шансон. Михаил Круг пел душевную песню, приглашая в свой дом, и обещая забыть все обиды…

В ресторане, закрытом на спецобслуживание, нас в самом деле дожидалась целая компания воровских авторитетов. Что они именно авторитеты и именно воровские, было понятно не только потому, что хлестали водку из стаканов в полной тишине в пустом зале и даже не по наличию тюремных наколок, а по взглядам. Настороженным взглядам волчьей стаи, чуящей приближение охотников.

Нам предложили присесть, а затем предложили и выпить. Присесть мы согласились, а вот выпить отказались.

— Мы на работе, — пояснил я, — Давайте лучше к делу.

— Значит, вы и есть те специалисты, — подал голос тот, что сидел во главе стола, самый пожилой, с набитыми синими перстнями на пальцах.

— Организовываем мероприятия, праздники и иногда похороны, — сообщила Катя бодрым голосом торгового агента.

Воры переглянусь друг с другом, что-то там безмолвно для себя решили.

— Не думал, что вы так молоды, — откровенно поделился главный.

— Молодость — это тот недостаток, что с годами проходит, — отшутился я, — Итак, что требуется от нас? Оркестр? Банкет? Приглашённые звезды шансона?

Катя достала блокнотик и карандашик и с чинным видом приготовилась записывать хотелки клиента.

— Вам надо забить в тело безвременно почившего Рудика-Ростовского осиновый кол, а потом три ночи отстоять в церкви, — озвучил свое требование клиент, который, как известно, всегда прав.

— Так. Что-то меня напрягает этот Гоголевский сюжет, — честно признался я, — А, может, вы дадите какие-то пояснения? Почему вот прям сразу кол? Рудик-Ростовский попил у вас много крови?

Воры не разделили моего шутливого настроя. Я вдруг отчетливо понял, что они предельно насторожены и собраны. Ожидание опасности густо разлито над большим ресторанным столом.

— Дело в том, что Рудика уже убивали минимум дважды, — начал пояснять старый авторитет без малейшего намека на юмор, — Сперва ему сунули заточку в сердце в Питерских Крестах.

— В крестах? — не поняла Катя.

— Это тюрьма так называется…

— События иногда преувеличивают, — осторожно заметил я.

— У меня нет оснований не доверять человеку, который об этом рассказал, — старый вор обменялся взглядом с одним из сидящих, — Но я все-таки сомневался… а второй раз я лично всадил ему три пули в башку. Тут уже сомнений не оставалось.

— То есть он сейчас лежит где-то с тремя пулями в башке? — я начал подозревать, что воры вешают нам с Катей лапшу на уши, чтобы мы помогли избавиться от трупа каким-то экзотическим способом.

— Нет, — спокойно ответил старый вор, — В этот раз Рудик почил на нарах от сердечного приступа.

Словосочетание «почивать на нарах» заиграло для меня новыми смыслами.

— То есть он сейчас в тюремном морге?

— Нет. Мы его с погоста забрали. В этот раз решили не рисковать. Рудик-Ростовский человек злопамятный. Я вообще подозреваю, он специально склеил ласты, чтобы выйти из тюрьмы. Он отбывал пожизненное.

— И вам отдали тело? Вот так просто?

— У Рудика родни не было, слушай, — пояснил один тучный вор с кавказским носом, — Ближе нас у Рудика никого не было, слушай. Он свое пожизненное как бы отбыл в связи с окончанием жизни, слушай. Зачем его дальше в тюрьме держать? Отбывших наказание там не держат.

— Понятно. Где сейчас находится тело?

— Здесь рядом колхозный рынок. Рудик в холодильнике. Пять минут езды.

— Ну давайте посмотрим на вашего Рудика.

Показывать Рудика воры поехали всей кодлой. В ресторане ни один не остался. Похоже, крепко они опасаются этого Рудика, раз вся стая подорвалась. Они грузились в свои Гелендвагены, а мы с Катей решили ехать на своем отечественном импортозамещенном авто. Впрочем, действительно оказалось, что езды пять минут.

На рынке старый вор подал знак мяснику, который провел нас к холодильнику, где на крюках висели свиные полутуши, а в углу на железном разделочном столе лежало тело, прикрытое простыней.

— Вот он, наш Рудик, — сообщил старый вор, сдернув простынку.

На столе лежало тело немолодого и, не сказать, что очень крепкого телесно, человека. Но обилие поблекших татуировок говорило красноречиво, что человек этот при жизни проделал серьёзную карьеру в воровском сообществе. Так сказать, весь его послужной список расписан на теле, как в трудовой книжке заслуженного пенсионера, прошедшего нелёгкий путь от разнорабочего до начальника цеха.

У Рудика расписано все от щиколоток до ушей. И каждый партак имеет такой же однозначный смысл, как ссылка на трудовое законодательство с указанием поощрений, повышений и присвоений очередного разряда.

Под сердцем имелся старый косой шрам, как будто в самом деле его когда-то пырнули ножом. Еще два шрама, видимо от выстрелов, нашел на виске и за ухом. Третий вероятно прикрыт волосами, я не стал нащупывать. Вряд ли старый вор соврал.

Затем осмотрел уши. Уши вполне обычные человеческие. Следов пластических операций на ушах не обнаружил. Да, собственно, кто б ему делал пластические операции в тюряге? Для очистки совести разжал ему челюсти и осмотрел зубы. Вампирскими клыками Рудик-Ростовский не располагал. Зубы человеческие, хотя и подгнившие с частичной заменой на золотые.

— Он не вампир. Можно, конечно, позвать Виктора, но думаю, Виктор подтвердит. Точно не вампир.

— Кто такой Виктор, слушай? — спросил кавказский вор.

— Виктор разбирается в вампирах, — ответил я, — Но он сейчас дежурит на смене. У нас нет времени ждать, когда он освободится. Поэтому рассказывайте с самого начала. Я пока так и не понял, зачем нужен осиновый кол и три ночи бдения в церкви. Даже если в тюремной библиотеке вам выдавали гоголевского Вия для вечернего чтения, у Гоголя в сюжете осиновый кол отсутствовал.