Королевская кровь

ГЛАВА 14. Люси

— Какого черта, что ты имеешь в виду? Как это — Соланж отправилась к Веронике и к Наташе? — Все разом осторожно отступили назад, опасаясь бешеной ярости Хелены. — Я же сто раз повторила, что она не должна выходить из дома!

Лайам сидел в своем кресле и мрачно пил бренди. Мопсиха тети Гиацинт топталась у двери, за которой начинались комнаты ее хозяйки, и поскуливала. Я переминалась с ноги на ногу. От густой атмосферы гнева и феромонов даже у меня начала кружиться голова.

Лайам коснулся руки жены и злобно произнес:

— С ними все будет в порядке.

Я никогда не слышала, чтобы он говорил подобным тоном, и понадеялась, что никогда больше не услышу. От его голоса у меня на макушке зашевелились волосы.

— Прежде всего, почему леди Наташа назначила это вознаграждение? — резко спросил Николас.

— Из-за слухов, — пояснил Себастьян. — Поговаривают, что Соланж задумала отобрать у леди Наташи корону, как только пройдет обращение.

Мы все уставились на него, и каждый вообразил себе самое ужасное развитие дальнейших событий.

— Но Соланж просто ненавидит все это! — сказала я.

— А сама леди Наташа никогда не желала ничего другого, — возразила Хелена. — Потому ей этого не понять, и она никогда в такое не поверит. К тому же Наташа знает, что Монмартр решил поухаживать за Соланж на свой извращенный манер. Они давным-давно уже разошлись, но Наташа не желает отдавать его кому-нибудь другому. — Хелена посмотрела в окно. — Черт, куда провалилась Гиацинт? Рассвет приближается!

— Бруно и его парни ищут ее.

— Мне лучше присоединиться к ним, — сказал Себастьян, напряженно застывший в углу.

— Нет, — Хелена прищурилась в его сторону.

— Мама!

— Я сказала «нет», Себастьян. Ты уже сделал достаточно на сегодня.

— А что насчет Лондон? — спросил Николас, — Это ведь именно она пришла за Соланж.

— Она преданная роялистка, как и все в ее семье, — вздохнул Лайам. — Но я уверен, Лондон не знала о том, что Соланж может грозить опасность.

— Тут кроется что-то еще. — Джеффри постучал карандашом по книге, переплетенной в кожу.

Волосы у него были в жутком беспорядке. Он то и дело запускал в них пальцы с того самого момента, как пришел сюда.

Лайам склонил голову набок, на секунду прикрыл глаза и согласился:

— Само собой.

— Я закончил анализ образца гипнотического порошка.

— Рассказывай! — Лайам выпрямился, его глаза вспыхнули, как раскаленное серебро.

— В него входят несколько препаратов зомби, как мы и предполагали, — сказал Джеффри.

— И?..

Лицо Джеффри изменилось, приобрело жесткое выражение. Он больше не был похож на слегка рассеянного ученого или симпатичного интеллектуала, привлекавшего внимание всех разведенных женщин в городе.

— Это древняя кровь. Настолько, что может принадлежать Энхедуанне.

Наступила оглушительная тишина.

Я недоуменно моргнула и шепотом спросила Николаса:

— Кто такая эта Энхедуанна?

Все молчали, и он тоже. От этого просто мурашки ползли по коже.

— Эй!

— Древнее существо, — наконец ответил Джеффри, хотя и не смотрел в мою сторону.

Огонь мягко потрескивал, на решетку падали угольки.

— Старейшая из ныне живущих вампиров.

— Ох! Ну и что?..

— Ее кровь обладает магической силой. Она, как и гипноз, лишает тебя воли.

— Это я помню… — Я сжалась, стараясь сдержать дрожь.

— Лишает воли не только людей, но и вампиров.

— Ой!.. — Мои глаза расширились сами собой.

— Вот именно, — холодно согласился Джеффри, — Теперь кровь в руках агентов «Гелиос-Ра».

— Которые ничуть не лучше леди Наташи или ее кланов, — Черная коса Хелены взлетела в воздух, когда она резко развернулась и злобно пнула высокий изящный стул эпохи королевы Анны, который с треском разлетелся в щепки.

— Он принадлежал моей матери, — пробормотал Лайам.

— Паршиво, — сказал мне Николас. — Я о том, что дело касается и вампиров тоже. Мы ведь предположительно обладаем иммунитетом на феромоны друг друга. Именно это не дает нам полностью уничтожить друг друга в войнах кланов.

— Но не более того, — шепнула я.

— Не более того.

— Но как они сумели достать кровь Энхедуанны? — спросил Себастьян.

— Уверяю тебя, я и сам намерен спросить об этом у Харта, — сквозь зубы процедил Лайам. — Он как раз направляется сюда.

— Сюда? — Себастьян разинул рот, — Ты это серьезно?

— Он оказался так любезен.

— Настолько, что готов проткнуть колом любого из нас в нашем собственном доме, — пробормотал Себастьян.

— Нет, здесь мы в полной безопасности, к тому же нас больше. Я позволил ему взять с собой только одного спутника.

— Ну да, и корзинку гипнотического порошка.

— Себастьян! — рявкнула Хелена. — Твой отец знает, что делает!

— Я этого не забуду, любимая. — Лайам улыбнулся.

Николас сел и заговорил, качая головой:

— Так значит, глава «Гелиос- Ра» вот- вот явится к нам на чай, у них в распоряжении имеется гипнотический порошок, Соланж, возможно, уже в руках королевы вампиров, назначившей приз за наши головы, и мы не можем отыскать тетю Гиацинт. Что нам со всем этим делать?

Он вдруг показался мне таким юным и ошеломленным… совсем как тот Николас, каким он был до обращения. Я коснулась его плеча, но прежде чем нашла какие-нибудь подходящие к случаю слова, сотовый телефон Лайама завибрировал в кармане пиджака. Лайам достал его и посмотрел на дисплей.

— Бруно, — Они с Хеленой обменялись мрачными взглядами, потом посмотрели на нас, — Харт прибыл, с ним Хоуп.

— Люси, Николас! Наверх!

— Мама…

— Но…

— Быстро! — резко сказал Лайам, — Люси, присутствие обычной девушки-человека совсем не поможет нам в данный момент. А ты, Николас, еле держишься на ногах.

Тот и правда пошатывался на ходу. Наверное, за задернутыми занавесками уже рассветало. Мы с трудом поднялись по лестнице, неохотно, однако с послушанием.

Более или менее.

Мама говорит, что в моем характере отражается не только кармический груз. Я имею в виду подчинение приказам, вне зависимости от того, насколько они разумны. Теперь я прекрасно понимала, почему лучше было бы держаться подальше, но вряд ли согласилась бы просто сидеть в одиночестве в комнате Соланж, не зная, что именно происходит. Если гости не должны были видеть меня, то это не значило, что я не могла посмотреть на них.

— Люси? — шепнул Николас, осознав, что я не иду за ним, и остановился, — Что ты делаешь?

Я лежала на верхней площадке лестницы, растянувшись на животе. Так мне была видна входная дверь. Я не могла заглянуть в гостиную, но слышала, как Хелена спросила Себастьяна, не хочет ли и он отправиться отдохнуть, и его энергичный отказ. Он прошел обращение совсем недавно, всего несколько лет назад, но я бы на его месте тоже отказалась уйти. Независимо от того, насколько устала.

Я снова подумала о том, где могла быть сейчас Соланж, все ли с ней в порядке.

— Ты же знаешь, они могут услышать твое сердцебиение, — прошептал Николас, растянувшись на площадке рядом со мной.

— Но я же наверху! Так что формально не нарушаю правил, — сказала я, покосившись на него. — Разве они могут точно определить, где именно я нахожусь?

— Наверное, нет, — вынужден был признать Николас.

Он лежал очень близко ко мне. Я чувствовала, как его прохладное тело прижимается к моему. Глаза у Николаса были очень светлыми, зубы жутко острыми… Но если у меня выработался иммунитет на его феромоны, почему он казался мне таким досадно привлекательным?

В парадную дверь постучали. Собаки ввалились в холл, рыча на ходу. Миссис Браун затявкала из-за двери спальни тети Гиацинт. Бруно со злым лицом ввел в дом главу «Гелиос-Ра» и его спутницу. Он считал Дрейков своей семьей, а Соланж — чем-то вроде родной племянницы.

— Харт и Хоуп, — пробормотала я. — Если ты вздумаешь назвать так своих детей, они, конечно, будут думать, что живут в каком-нибудь комиксе.

Вообще-то я была вынуждена признать, что Харт оказался весьма интересным мужчиной, даже добродушным на вид. В его волосах посверкивала седина, они были премило растрепаны.

— Ладно, он, наверное, сейчас объяснит всю эту историю с симпатичным тайным агентом.

Николас посмотрел на меня и нахмурился. Мне даже не пришлось поворачивать голову, чтобы почувствовать, как горят его глаза.

Хоуп была невысокой, едва ли пяти футов, у нее было бодрое лицо, а волосы связаны в хвост на самой макушке. Она носила джинсы с толстым кожаным ремнем, на котором висели колья, прикрытые длинным свитером, и серебристые сандалии.

Я почему-то не ожидала, что Хоуп будет выглядеть так дерзко, и прошептала:

— Они входят.

— Мне видно, — чуть слышно ответил Николас и наморщил нос.

— Ты выглядишь как безумный кролик, — сказала я. — Что с тобой?

— Ты перешла на лимонный шампунь.

Я моргнула, припоминая утренний душ, который принимала, кажется, несколько лет назад.

Николас был прав. Пальцы его рук скрючились, но голос звучал мягко и хрипловато. Он отвернулся, и его волосы задели мою щеку.

— Приятно пахнет.