Корнуолльские Ведьмочки и Аномальные Материалы

Глава 23. Здесь водятся драконы

Каникулы Элли и Эрин провели вместе. Отпуск Джерарда пришёлся как раз на Пасху, так что когда девочки приехали в поместье, их там встречали оба отца. К сожалению, учителя явно решили завалить учеников домашними заданиями, и потому пасхальные каникулы оказались куда менее весёлыми, нежели рождественские. Тем не менее, девочкам удалось выкроить пару дней отдыха. Они даже посетили скрытый от глаз магглов дольмен епископа Гвинейра, первого ирландца, пытавшегося принести свет христианства язычникам-колдунам Арморики под предводительством Руфона.

– После мучительной казни на потеху Теудру – младшему брату Руфона и маггловскому королю – Гвинейр поднял свою отсечённую голову и отнёс её в руках в этот дольмен, и тщательно омыл её в этом источнике, – поделилась историей сопровождавшая девочек Рейчел, пока те набирали воду в заблаговременно приготовленные фляжки. – Таким образом, пока Руфон приходил в себя от изнурительного поединка, Гвинейр избежал посмертия в виде связанного духа. Короче, его нельзя было после этого сделать привидением, даже принудительно.

– А что, Теудр этого не понимал?

– Он то ли сквибом был, то ли вообще магглом! В общем, после того, как святая Бреака одолела Руфона в схватке на Трегоннингском холме, Теудру уже не удавалось так просто побеждать, и ирландские миссионеры построили поселение Пенкейр. Вот так мы, ирландцы, и принесли свет истинной веры на землю Британии!

На этих словах Рейчел перекрестилась и достала третью фляжку.

– Часть воды благословим в церкви Святого Гермока. И из одной освящённой фляги приготовим григориеву воду – костный пепел, соль и вино уже приготовлены. Потом мне расскажете о результатах, что сработало, что нет.

– То есть, ты не уверена, что у нас получится?

– Против обращения в нежить вода из источника даёт стопроцентную гарантию! Но как на неё отреагирует душа, уже ставшая призраком – вот это вопрос интересный…

– Стой! А как тогда Гвинейр ходил без головы?

– Вообще-то, есть один ритуал, чтобы стать ревенантом… Его святой Патрик изучил у друидов Милух мокку Бойна. Очень сложный и опасный, не пытайтесь его повторить самостоятельно!..

– У смерти всегда облик учеников Слизерина! – самозабвенно надрывалась Плакса, пока девочки по составленной Рейчел инструкции поочерёдно пробовали изгнать её разными способами. – О мама, я слышу их поступь! Почему я не покинула этот мир, за что мне тянуть эту лямку, йоу-у-у-у!

В ходе экспериментов было установлено, что святой воды Миртл не боялась и с удовольствием плескала её обратно в первокурсников. Такой же эффект получился от ритуалов экзорцизма – тех, описание которых лорд Преддек разрешил посмотреть в библиотеке поместья. Единственным, что хоть как-то работало, оказались светильники МакЛатерна – на них Плакса реагировала. Но и они скорее раздражали привидение, чем предотвращали его проделки.

– Мы можем привезти ещё и расставить вдоль каждой стены, – предложила Эрин через неделю бесплодных попыток угомонить звезду хогвартского блюза.

– А с полом и потолком что делать? – резонно возразил Теодор. – В ритуалистике нельзя мыслить одной плоскостью!

– Ну как? – в Пристройку осторожно заглянула Паркинсон.

– Могло быть и хуже.

– Между прочим, вы в курсе, что Фарли снова затеяла тотализатор?

– Какой?

– Сможем ли мы справиться с Плаксой. Там на разные сроки ставят…

– В этом году? Вряд ли. Невилл узнал – оказывается, Плаксе решением Визенгамота запрещено покидать Хогвартс под угрозой развеивания. Точнее, школа там записана как «место обитания и упокоения». И хотя её тело захоронено на маггловском кладбище, формально именно туалет считается могилой. Точнее, как раз поэтому – нельзя привидение к магглам пускать. И это судебное решение не отменить.

– Может, предложить мисс Фарли продавать билеты на туалетные концерты? Половину будем отдавать Миртл, если она оставит нас в покое…

– А зачем мне деньги? – Плакса тут же высунулась из стены. – Мне на них теперь ничего не купить! Ни сахарных перьев, ни сливочного пива, ни даже новых очков!!! О мама, моё посмертие пусто, как была моя жизнь, и до скончания веков будет так! Йоу-у-у-у-у-а-а-а-а!!!

Исполнив мёртвую петлю, привидение ушло в пол.

– Пожалуй, мне больше нравилось, когда она просто рыдала, – вздохнула Элли.

– У нас есть призраки, что воют, и есть привидение, которое поёт. У нас есть призраки, что воют, и есть привидение, которое поёт.

– Мисс Киттлер?

– У нас есть Миртл, и мы не будем делать ничего… Только нарисуем кольцо-трикверт…[38]

– Эрин, не начинай!!!

– Элли, это что, заразно?!

Одиннадцатого мая после ужина Паркинсон, Смит и Преддек собрались в гостиной, чтобы разработать более действенную стратегию борьбы с чересчур много о себе воображающем привидением. Однако, когда в перечне начали появляться варианты вроде «воззвать к совести», стало понятно, что ничего хорошего сегодня придумать не получится.

– Кстати, а что это у нас Драко такой довольный? – вдруг спросила Панси.

Девочки повернулись. Малфой, сидевший в дальнем углу в компании неизменных Крэбба и Гойла, сиял так, как будто его отец только что стал Министром, главой Визенгамота и директором Хогвартса одновременно.

– Понятия не имею. Давайте узнаем, – предложила Элли.

Синхронно поднявшись, подруги направились к Драко.

– Вас можно с чем-то поздравить, мистер Малфой?

Тот лишь благодушно окинул девочек торжествующим взглядом.

– Пока нет, мисс Преддек. Но скоро – о, вся – да, вся Магическая Британия узнает!

– Позвольте спросить – узнает о чём?

– О причинах моего невероятно хорошего настроения, конечно!

– Которым вы, судя по всему, стесняетесь поделиться с нами?

– При всех? Естественно!

– Вы приглашаете нас в свои апартаменты?

Улыбка Драко немного померкла.

– Чтобы поделиться той невероятно интригующей тайной, что безусловно поразит нас в самое сердце?

– Мисс Преддек, вы издеваетесь надо мной?

– Разве что немного, – призналась Элли. – Но нам и правда интересно услышать про ваш успех.

– С чего вы взяли, что он – мой?

– Потому что если бы его добился ваш отец, лорд Люциус Малфой, вы бы выражали свою радость иначе. Более… утончённо.

– А сейчас тебя буквально распирает от радости, – негромко уточнила Панси.

– Ладно, – после некоторых размышлений, Драко махнул рукой. – Пошли в нашу комнату.

Спальня мальчиков выглядела почти точной копией девочкиной. Те же кровати с зелёными балдахинами в альковах, те же тумбочки, стулья, шкафы и сундуки. Разве что отсутствовали спальные ящики для фамильяров – все первокурсники, кроме Малфоя, в этом году привезли с собой сов.

У Драко был филин.

– Садитесь, – Кребб и Гойл поставили стулья полукругом вокруг кровати, на которую сложив по-турецки ноги уселся Драко. – Так вот! Я выяснил! Что в школе нарушаются законы Визенгамота! И не какая-то мелочь, вроде отсутствия регистрации у анимага или разведение книззлов без лицензии, за что можно отделаться штрафом! Нет – Азкабан! Я пока не знаю, конечно, всех, кто замешан, но у отца есть связи! Он всё, всё выяснит!

– И что это за преступление?

– Нарушение семьдесят третьей статьи Статута о секретности! И конвенции о запрете на разведение драконов!

– Запрете на частное разведение драконов…

– Да, мисс Преддек, ваша ирландская ферма…

– Лох-Конн – заповедник!

– В Ирландии и правда разводят драконов??? – выпалила шокированная Куинни. – Каких?

– Уэльских зелёных, конечно! Которые якобы случайно пролетая над Кардиганским заливом, свернули не туда и пересекли Ирландское море за два года до принятия конвенции. А потом ещё и отправились на ферму Лох-Конн…

– Заповедник!

– …где плодятся так, что цена на ирландских Уэльских драконов в полтора раза ниже, чем на тех же драконов из самого Уэльса!

– Всего лишь здоровое питание и чистый воздух! Потому что магглов в Ирландии гораздо меньше, чем в Уэльсе!

– Больше, – неожиданно возразила подруге Куинни. – В Уэльсе три миллиона, а в Ирландии – три с половиной. И ещё полтора миллиона в Северной.

– В пересчёте на квадратную лигу, – выкрутилась та. – А на западе, особенно между Слайго и Голуэем, вообще можно идти целый день и никого не встретить[39].

– Поэтому-то ирландские Преддеки там и разводят драконов!

– Заповедник, – упрямо повторила Элли. – Их там просто немного подкармливают.

– Да и Мордред с тобой! К Хогвартсу это отношения не имеет!

– Да, давайте вернёмся к истории Драко, – согласилась Панси. – Ты хочешь сказать, что в школе незаконно разводят драконов? Так, что никто этого не замечает?

– Точно, мисс Паркинсон! Никто, кроме, пока что, меня! Ну, и тех, кто замешан…

– И как же вы узнали о драконах, мистер Малфой?

– Я просто сложил два и два, – самодовольно изрёк Драко. – На каникулах, четырнадцатого апреля, этот идиот-лесник нёс из библиотеки «Разновидности драконов, обитающих в Великобритании и Северной Ирландии», «Разведение драконов для удовольствия и выгоды» и «Пособие по разведению драконов: от яйца до адского чудовища». Я и не знал, что он умеет читать, тупость великанов всем известна!

– То, что Хагрид тащится по всяким опасным тварям все знают.

– Да, конечно, само по себе это ни о чём не говорит. Не спорю. Но в субботу, девятого, Уизли вышел на завтрак с забинтованной ладонью. Вчера у него было перебинтовано и запястье, а сегодня я видел его у мадам Помфри – рука жутко распухла и позеленела, а на ладони что-то напоминающее укус! Паркинсон, ты же любишь драконов?

– Рисовать – да, а так – нет!

Элли удивлённо приподняла брови.

– На что это похоже?

На лежащем на прикроватной тумбочке обрывке пергамента Драко расставил несколько точек. Панси задумчиво прочертила несколько линий, и схематически нарисовала клыки у каждой точки. Затем сбегала в спальню девочек, откуда притащила тяжёлый том в кожаном переплёте с тиснёным золотом названием «Les animaux magiques tels qu'ils sont»[40].

– Если рисунок точный, то похоже на челюсть детёныша Опаловоглазого, Норвежского горбатого или взрослого псевдодрейка, – спустя несколько минут изучения альбома – точнее, раздела «Dragons en deux cents pas»[41] – заявила Панси. – Если горбатый, то ему вообще меньше двух месяцев. Но…

– Но псевдодрейк и Опаловоглазый не ядовиты! – довольно резюмировал Драко. – Лесник завёл Норвежского горбатого дракона! Наверняка с позволения директора! А это, между прочим, запрещено. Х-ха! Я уже почти составил письмо! Как только отец узнает…

– Дамблдор тут же спрячет незаконного дракона, – резюмировала Элли. – Или же сообщит, что недавно вылупившегося детёныша лесник только что нашёл на опушке. Ты представляешь, сколько он стоит? А сколько будет стоить, когда вырастет?

Драко помрачнел. Кребб и Гойл переглянулись.

– А если их допросят? Ну, что они заранее знали…

– А они откажутся. Нужны доказательства, а у нас сейчас только читающий книги полувеликан и укушенный ученик. Тем более, что след укуса и яд могут быть не связаны. Например, Уизли цапнул как раз псевдодрейк, а потом он голой рукой влез в удобрения в теплице у профессора Спраут. Маловероятно, но всё же…

– Представляешь, как будет выглядеть твой отец в Визенгамоте, если окажется именно так?

– А что если допросят – меня?

– Что ты видел, как Хагрид берёт книги? – захихикала Панси.

Малфой смерил её уничижающим взглядом. Получилось так себе.

– Я прослежу, где и как Хагрид кормит и выхаживает дракона! Дождусь, пока туда придёт Уизли или ещё кто-нибудь – половина Гриффиндора наверняка замешана! И вот тогда, когда они откажутся, я соглашусь на допрос под Веритасерумом по этому поводу!

– Ты рехнулся, Малфой! – вынесла свой вердикт Паркинсон. – И даже если и так, Дамблдор скажет, что тебе привиделось. Иллюзия…

– А я соглашусь на Омут Памяти!

– О-о-о… – протянула Элли. – В него не получится отдать только одно воспоминание. Уверен, что судьям Визенгамота стоит заглянуть в твою память? Там точно не будет ничего такого, о чём не стоит знать никому за пределами Малфой-мэнора?

Драко сидел мрачнее тучи.

– Колдокамера, – вдруг предложила Преддек.

– Чего?

– Снять дракона на колдокамеру. Есть проявочные зелья, после которых видно, что на карточке иллюзия, а что – нет. Снимешь на две камеры, а негативы отошлём родителям. Чтобы был резервный вариант, если вдруг кто-то в аврорате по просьбе Дамблдора якобы случайно испортит негатив.

– И если на карточке окажется не иллюзия – отцу будет, о чём говорить с директором! Ха!

– А вы их размеры видели? – хохочущая Панси вернула Драко на землю. – Я про камеры.

– Есть карманные модели, – возразила Элли. – Мне про них рассказывала Рейчел. У неё можно попросить одну.

– Я поинтересуюсь у отца… и у остальных парней.

Обе необходимые колдокамеры нашли девочки – как оказалось, одну с собой привезла Куинни. Маггловскую, естественно – но, насколько было известно слизеринкам, в Хогвартсе работали любые механические приборы, вне зависимости от того, кем они были сделаны. В школе пропадало только электричество.

Сова с камерой от Рейчел должна была прибыть в среду. Но уже во вторник утром, изнывающий от нетерпения Малфой предложил ещё один способ прищучить Хагрида, Гриффиндор и самого Дамблдора. Экстренное обеденное собрание заговорщиков приняло идею на ура и к разработке спешно намеченного плана тут же привлекли Трейси Дэвис и Теодора Нотта.

– Милли, как дела?

Миллисента, сидевшая в спальне девочек в одиночестве, с подозрением оглядела заглянувшую Элли. Буллстроуд до сих пор не примкнула ни к Преддек, ни к группе Малфоя, с которым, помимо Крэбба и Гойла, в основном предпочитали общаться Пайк и Дэвис. Как и Забини, и Гринграсс, она предпочитала держаться в стороне от неизбежных неприятностей, с которыми регулярно сталкивались другие первокурсники.

А поскольку совместная непонятная суета Драко и Элли не укрылась от её глаз, ничего хорошего от внезапного проявления дружелюбности Миллисента не ожидала.

– Вы что-то хотели, мисс Преддек?

– Если не считать очевидного выражения участия к другой ученице Слизерина и владелице чудесной Эмбер?

– Именно.

Буллстроуд любила свою кошку и кучу времени тратила на правильный уход – расчёсывала шерсть, играла в палочку и в мячик, кормила специальными добавками. Милли радовалась, когда другие ученики восхищались её фамильяром, блестящей шёлковой шёрсткой и шикарными усами.

Но Элли Преддек называла «милой» даже Миссис Норрис.

– Мы хотим попросить у тебя Эмбер, – улыбнулась корнуоллка.

– Мы – это кто?

– Я и Драко. Нам нужны… назовём это так, кошачьи фамильяры, минимум три, а у нас пока только мой Рори и Смоуки мисс Дэвис.

- А почему вы не попросите этого… как там… Шарожопа, да? У вашей подруги с Хаффлпаффа?

– Потому что дело касается исключительно Слизерина.

– Какое же?

– Ну-у-у… Дело весьма конфиденциальное, так что болтать о нём не стоит, надеюсь, это понятно? Иначе мы, а значит и Слизерин, можем лишиться кучи баллов. Ты ведь умеешь хранить секреты?

– Мисс Преддек…

– Давай просто – Элли!

– Хорошо, Элли. Ты знаешь, кто мне нравится с первого дня в Хогвартсе?

– Э-э-э… Нет… А, поняла!

Преддек захихикала.

– Хороший пример, надо запомнить! Ну, в общем – мы хотим перехватить письмо одного ученика. Рона Уизли, если быть точной.

– А для чего тебе моя кошка? – испугалась за любимицу Буллстроуд.

– Три фамильяра – Рори сумеет объяснить остальным, что нужно делать – засядут на крыше Западной башни, над совятней. Поскольку личной совы у Уизли нет, а после осенних событий Персиваль Уизли ему не даст воспользоваться своей, отправлять письмо он будет оттуда. Как только Рори заметит, что он подошёл…

После ужина заговорщики вновь собрались у мальчиков – в девичью спальню противоположный пол зайти не мог в принципе. Древние чары Салазара даже спустя тысячу лет отшвыривали наглецов от двери не хуже Отталкивающих чар в исполнении Флитвика. Ходили слухи, что Слизерин нарочно оставил в своём заклятье слабое место, и что среди ныне живущих Разрушителей Проклятий есть пара счастливцев, нашедших эту лазейку. Но даже если это и было правдой, делиться своими открытиями с товарищами они не спешили.

Одно было известно точно – обмануть чары оборотным зельем не получалось. Уоррингтон, месяц назад пытавшийся войти к шестикурсницам в обличье Хелен Дункан, сначала ушиб руку, влетев в Общую гостиную вверх тормашками, а затем и вовсе получил сотрясение мозга. В отличие от большинства соучеников, мисс Дункан почему-то не оценила саму себя с задравшейся до подмышек юбкой и в мужских кальсонах.

– …Как только Рори заметит, что Уизли подошёл, он подаст сигнал остальным котам. У совятни три основных окна для почтовых сов, над каждым из которых будет сидеть по фамильяру. Как только сова подлетит к одному из летков, караулящий его кот прыгает на птицу и хватает её.

– И летит вниз сотню футов? – возмутилась Дэвис. – Нет, твой-то переживёт, но Смоуки…

– А внизу их ждём мы. Смоуки страхует Драко, он хорошо летает. Эмбер ловят Милли, Тео и Куинни. Рори ловлю я, у меня получится его замедлить чарами до безопасной скорости…

– О чём шепчемся, малышня? – в комнату первокурсников, убирая палочку, зашёл Хиггс. – Я слышал фамилию Уизли…

Судя по всему, Коллопортус в исполнении Малфоя его особо не задержал.

– Мистер Хиггс!.. – возмущённо вскочил Драко.

– Обсуждаем отличный заговор против Гриффиндора, – не обращая на него внимания, ответила Элли. – Черновой вариант.

– Яд, кинжалы, казни, кровь? – прищурился Терри.

– Пока лишь совы, письма и фамильяры. Надеюсь, вас это не очень огорчает?

– Преддек, ты с ума сошла?! Ты всегда обо всём треплешься?

– Мистер Малфой, очевидно же, что наши действия вызывают пристальное внимание всего Дома. А мистер Хиггс, с высоты своего опыта, вполне может дать нам несколько полезных советов. Во славу Слизерина, конечно.

– Спасибо за комплимент, Элли, – Хиггс отвесил девочке поклон, лишь наполовину шутливый, и уселся на свободной кровати. – Так что вы задумали на этот раз?

Выслушав план с охотой на сову, лучший ловец школы задумался.

– Идея неплоха, но у меня есть вопросы. Первый – вы как котов ловить-то думаете? Кроме Преддек, с ней всё понятно.

– Сеткой, – почему-то покраснела Куинси. – Поднимемся на мётлах и развернём её треугольником…

– Интересно. Не считая того, что синхронному полёту никто из вас не учился – и когда кошка упадёт в сетку, вы все полетит вниз одной орущей кучей. Причём в это время вся школа, включая Уизли, будет смотреть в другую сторону. Ага, что может быть такого подозрительного в первокурсниках с ловчей сетью там, где летают почтовые совы?.. Ладно, с вами понятно. Малфой?

– Я летаю лучше всех на курсе! Отец сказал, в следующем году мне можно пробоваться на ловца в команду Флинта!

– Громкие слова, – тихо произнёс Терри. – На отборе посмотрим, чего ты стоишь. И кот с совой – не снитч. У него нет крыльев, зато вдоволь когтей и зубов. Прошлое столкновение с таким набором, насколько я помню, далось тебе непросто…

Драко мгновенно взбесился, и только вовремя влезшая в разговор Панси не дала случиться очередному фиаско Малфоя.

– Мы открыты для предложений, мистер Хиггс!

Терри насмешливо оглядел первокурсников.

– Так уж и быть, мы вам поможем. Не знаю, зачем вам это письмо, но ловля котов в полёте – неплохая основа для квиддичных тренировок. Мы с хаффлами уже закончили сезон, так что до двадцать третьего на стадион допущены только грифы и вороны. Попросим Снейпа разрешить тренироваться рядом. С вас – сигнал, когда Уизли пойдёт за совой.

– Три зелёных огня вверх от Часового дворика, – кивнул Нотт.

– Письмо вам передадим. И на будущее, малышня. Единственные места в Хогвартсе, куда не получится заглянуть магией – это спальни Домов и туалеты. Основатели очень постарались защитить своих подопечных от излишнего любопытства. Хотя от физического прохода защищены только спальни девочек. От парней, вне зависимости от цвета галстуков и значков. Так что все вопросы, о которых не должны проведать другие Дома – обсуждаете здесь.

– Мы это знаем, – для проформы огрызнулся Малфой.

– Тогда договорились, – Терри поднялся и вышел из комнаты. Немного посидев в наступившей тишине, девочки тоже встали и, попрощавшись, спустились в гостиную.

Хиггс, сидевший в одиночестве у самого камина, еле заметно кивнул в сторону выхода, когда Элли бросила на него взгляд, после чего скрылся в коридоре за воротами зала. Девочка, для порядка посидев с подружками на диване пару минут, последовала за четверокурсником.

– Не знаю, в курсе ли ты… – Терри говорил будто бы обращаясь к стене. – Место, куда не может заглянуть шпионящими чарами даже директор – личные покои глав Домов. Защиту ставили сами Основатели, сразу при строительстве. Возможно, кроме Гриффиндора – Дамблдор сам несколько лет занимал этот пост, так что… Не знаю.

– Я учту, мистер Хиггс. Благодарю вас.

– Кстати, ты ещё не думала – будешь пробоваться в команду в следующем году?

Вопрос Хиггса поставил Элли в тупик.

– Э-э-э… Нет.

– Не думала или не будешь?

– Не буду. Где я и где полёты?

Терри задумчиво пожевал губу.

– Ты мне напоминаешь Нолана.

– Ни за что не поверю, что он тоже не мог самостоятельно удержаться на метле!

– Нет, конечно нет. Но у тебя это временно – я знаю, что Снейп тебе готовит лекарства и вижу, что сейчас ты ходишь увереннее, чем осенью. Просто мне кажется, что ты, как и Нолан…

Ловец покрутил ладонью в воздухе, будто пытаясь что-то показать сам себе.

– Ты предпочитаешь следить и оценивать, прежде чем что-то сделать. Оценить всё поле и реагировать только на то, что представляет реальную опасность. Ключевое качество для вратаря.

– И капитана…

Хиггс рассмеялся.

– Не так быстро, юная леди, не так быстро…

Письмо слизеринцы перехватили в среду.

План Преддек, доработанный Хиггсом, для разнообразия прошёл как по маслу. Эмбер схватила сову, а Эдриан Пьюси в пике поймал кошку в тридцати футах от земли. На возмущённые вопли Рональда Уизли Хиггс заметил, что тренируются они здесь официально, а поскольку гонять мячи за пределами стадиона мадам Хуч запретила – слизеринцы отрабатывают приёмы с подручными средствами. Что же до совы, то ей просто не повезло оказаться на пути фамильяра. Гриффиндорцу вручили ошарашенную птицу, письмо и посоветовали отправить послание после того, как все коты будут пойманы, но до того, как их поднимут обратно.

– Копия рассыпется через несколько часов, – сообщил Хиггс вечером, вручая Малфою конверт. – Кстати, если бы вы забыли наложить на сову хотя бы Конфундус, о попытке отнять письмо стало бы известно.

Драко, похоже собиравшийся заявить, что и сам бы отлично справился, лишь издал невнятный звук, немного напоминавший «Спасибо». Куан, старик из Хогсмида, ухаживающий за школьными совами, уже достиг того ужасного возраста, когда люди перестают принимать во внимание положение и заслуги других. Такому ничего не стоило обвинить наследника рода Малфоев просто из вредности.

К сожалению, в письме не было абсолютно ничего компрометирующего. Уизли-младший писал о том, что у него всё хорошо, и попутно жаловался на слизеринцев (всех вместе и по отдельности), Снейпа, Флитвика, Грейнджер и, почему-то, своего старшего брата Персиваля. Про дракона и укус в письме не было ни слова.

Не было даже косвенных намёков, вроде приглашения Чарли Уизли, устроившегося драконологом в заповеднике далёкой Румынии.

– Мордредовы руины!!! – выругался Малфой, когда собравшиеся в спальне заговорщики прочитали письмо. – Я-то надеялся, что он всё распишет! Насколько всё стало бы проще!

– Ну да, хватило бы одной колдографии письма для визита авроров, – согласилась Элли. – Возвращаемся к основному плану. Милли, ты уверена, что хочешь участвовать в дальнейшем?

– Ага! – кивнула Буллстроуд.

Прозвище «Перекормленная», которым Милли наградила Эрин Киттлер, звучало почти как комплимент. По сравнению с эпитетами, использованными в письме Уизли при её описании.

– Тогда твоя задача… Точно! Пойдёшь на совятню, якобы отправить письмо. Если там будет кто-то не из наших – сигналь Вердимиллиусом в окно.

– Будут задавать дурацкие вопросы – готовишься праздновать наш кубок по квиддичу, – предложила Панси. – Тренируешь заклинание.

– Да у меня только пара искорок получается, – поникла Милли.

– Тем лучше – версия звучит правдоподобнее. А это, мистер Малфой, для вас…

Элли достала небольшую коробочку подозрительно маггловского вида и открыла её.

– Что. Это? – шокированный Малфой ткнул пальцем в камеру.

– Контакс 167МТ, – ирландка раскрыла лист бумаги с мелким текстом. – Неавтофокусный фотоаппарат имеет байонет Яшика-Контакс, электронный ламельный затвор один на четыре тысячи тире шестнадцать, автоматическую протяжку пленки, возможность серийной съемки по три кадра, точечный замер, автоматический брекетинг по экспозиции, приоритет диафрагмы и три режима приоритета выдержки, обычный и два программных, только для объективов серии MM, экспокоррекцию от… нет, это я не прочитаю. Видоискатель покрывает девяносто пять процентов кадра, имеет увеличение ноль восемьдесят два и жидкокристаллическую панель, понятия не имею, что это. Фокусированный экран оснащен клиньями и микрорастром. Питается камера четырьмя полуторавольтовыми батареями формата а-а-а, ага, я думаю, это они. Объектив Карл Зейц Соннар два и восемь на восемьдесят пять, тэ, звёздочка. И да, я не знаю, как им пользоваться. Но тут приложена брошюра.

– Маггловская камера?

– Их вовсю использует Стража Тириннанока, так что…

– Да и Мордред с ними! Ты предлагаешь мне идти с… этим?!

– Вы можете идти с ней и прищучить Хагрида с драконом, мистер Малфой, или идти без неё. Или вообще не идти.

– Я иду! – Драко резко схватил камеру, вздохнул, и, уже намного осторожнее, повесил аппарат себе на шею. – К этой вещи есть инструкция?

– Выходим завтра, – напомнила Элли. – Укус могли опознать не только мы, и дракона в ближайшее время могут попытаться спрятать…

К хижине лесника двое слизеринцев добрались уже в сумерках. Собственно, через двадцать минут первокурсникам уже надлежало возвращаться в замок, но незаметно ускользнуть из школы удалось только сейчас.

– Лонгботтом, Уизли, Поттер и Томас, – прошептал Драко. – Я же говорил, почти все грифы замешаны!

– Тс-с-с! Расходимся. Я туда, ты туда…

– Знаю, – шикнул Малфой на Паркинсон.

Панси осторожно, почти на четвереньках, прокралась мимо тыкв к засиженному мухами окну, в которое хозяин хижины мог просунуть разве что руку.

– Норберт! Норберт! Где твоя мамочка? – сюсюкал сбрендивший великан, склонившись над маленьким дракончиком, увлечённо разрывающим на столе ощипанного цыплёнка.

Панси с трудом смогла разглядеть четверых гриффиндорцев, сидевших вокруг колченогого стола с мятыми оловянными кружками в руках. Но была готова поклясться в том, что те были шокированы не меньше слизеринки. Подумать только, назвать самочку Норбертом!

Насколько Панси разбиралась в строении драконов, у самцов Норвежского горбатого голова должна была быть более широкая, а гребень – заканчиваться в районе крестца.

– Отпусти его, – предложил Поттер. – В лес, на волю.

– Не, ты што! – великан тяжело вздохнул. – Он ж махонький. Сожрут его там!

Слизеринка еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Ну да, бедная представительница самого агрессивного на свете вида драконов. Тем более самочка, что уже в месяц начинает плеваться драконьим пламенем, с лёгкостью прожигающим даже шкуры великанов и троллей!

Ладно, самое время сделать колдографии.

Паркинсон осторожно заглянула в окошко, крепко зажав колдокамеру в руках. Отвести рычажок, покрутить объектив, чтобы настроить резкость, нажать на кнопочку… Щёлк!

Её никто не заметил.

Повторить… Ещё раз… Ещё раз…

Грохот рассыпающихся брёвен и приглушённая ругань с противоположной стороны хижины возвестили о том, что, во-первых, Малфой тоже решил сделать снимки, а во-вторых – что его заметили. И что вот-вот заметят и Паркинсон!

Гриффиндорцы с криками и шумом рванулись к двери – к счастью, устроив небольшую свалку у стола, подарив слизеринцам несколько драгоценных секунд.

Панси побежала одновременно с Драко – разумеется, в противоположную сторону. Маггловская колдокамера Куинни оказалась заметно меньше той, с которой должен был убегать Драко и легко уместилась во внутреннем кармане школьной мантии. Что было весьма кстати, поскольку бег в сгущающихся сумерках по Запретному лесу с тяжёлой штуковиной в руках вполне мог привести девочку на койку к мадам Помфри. А этого Панси совсем не хотелось.

Где-то сзади возмущённо закричал Поттер. За криками гриффиндорца последовал треск ломаемых веток. Девочка поморщилась – её тоже заметили.

«Вы с Малфоем побежите в разные стороны,» – объясняла Элли, когда они все вместе обсуждали план у самодельной карты школы. – «Он налево, чуть углубившись от опушки, до берега. Затем вдоль озера до обрыва, а там возвращается к крытому мосту и идёт в Часовой дворик. Его камера тяжелее и быстро бежать не получится. Поэтому – вот тут вот – преследователя, если он появится, встретим мы с Теодором. А Куинни во дворике заберёт у Драко плёнку и спрячет у нас в спальне…»

«У вас?» – немедленно взъелся Драко.

«Камеру сложно спрятать, и если тебя с ней поймают – отведут к директору. А у Куинни есть разрешение по вечерам ходить по школе, так что её ни Филч, ни старосты, ни даже деканы просто так не накажут. А если ты сам вернёшься в гостиную Дома без происшествий, мы тебе твою плёнку и отдадим!»

Малфою явно хотелось ругаться, но здравый смысл всё-таки победил.

«А Панси побежит направо, вдоль опушки, до совятни. Если никто не будет преследовать или если оторвёшься, отправишь камеру с моей совой в Porth-Ia. А если на совятне кто будет подозрительный – Милли даст сигнал. Тогда, ну или преследователь не отстанет, возвращайся к кромлеху. Мы с Тео попробуем туда успеть, когда Драко доберётся до озера.»

«А если не успеете?» – спросила тогда Панси.

«Даже если тебя поймают, постарайся камеру спрятать. Или не отдавать. Ругайся, кричи, требуй позвать Снейпа. Твоя плёнка у нас будет запасной, так что если директор о ней узнает – это будет не очень хорошо, но не катастрофично.»

– Люмос! – крикнул гриффиндорец.

Между деревьями запрыгал неровный свет. Мордредов полукровка почему-то отлично бегал – и в нынешней ситуации это оказалось намного весомее, нежели его средние успехи в чарах или зельеварении.

«А это на всякий случай», напутствуя подругу в Часовом дворике, Элли была предельно серьёзна. «Запретный лес всё-таки может быть опасен. В крайнем случае просто переломи этот амулет. Его мне дал декан Снейп. Он сразу же узнает об этом, и поспешит на помощь.»

«В школе же нельзя аппарировать?!»

«Ученикам – нет. Но не директору и деканам, в определённых ситуациях. Слом такого амулета – одна из них, кстати. Ровена Рейвенкло была невероятно предусмотрительной колдуньей. И вот ещё, от меня. Кузина передала, пока отец не видел. Когда узнала про историю с крикаду. Имей в виду, если его применить, наказание будет ужасным. Ну, когда отец узнает – а он обязательно узнает. Так что постарайся обойтись без него. И лучше вообще никому не показывай…»

Разрываясь между необходимостью не споткнуться и желанием не попасться, Паркинсон устремилась вглубь леса. В руке она предусмотрительно сжимала снейповский спасательный амулет.

В карманах мантии по бёдрам бились смитовский фотоаппарат Агфаматик и Кольт Агент.