Константинополь-Босфорский

Глава 2

— Ваше высокоблагородие, — вестовой, а может и денщик, хрен их пока разберёт, вежливо но настойчиво постучал в переборку, не смея ступить на огромный, красивый и наверное дико дорогущий ковёр, расстеленный в каюте-кабинете моего «донора», Колчака, только не Александра, а Виктора Васильевича. Нет, то не брат нашенскому «АдмиралЪ-у», скорее «заместитель», ведь в этой реальности не родился Александр Васильевич, да много кто не появился на свет Божий…

— Что стряслось, — недовольно вопросил унтера (уже разобрался с формой и прочими знаками различия, только как зовут служаку надо уточнить) мнущегося у открытой настежь железной двери.

— Так это, за вами из штаба флота экипаж прислали, а вы заработались, подзабыли видать.

— Ах, ты ж, чёрт побери! Совсем из головы вылетело из-за новостей последних! Скажи, скоро буду.

— Есть! — Унтер мгновенно испарился.

Судя по всему, Виктора Васильевича Колчака подчинённые уважает и немного, самую малость, побаиваются. Хорошо, хоть теперь знаю кто я и чем занимаюсь, не зря четыре часа разложив на столе тома «Британики», «Российского энциклопедического словаря» и газетных подшивок, а также массу иных книг и документов «донора», старался найти отличия этого мира от моего, понять, с чего пошло отклонение от «генеральной исторической линии». Хорошо, что «двойная матрица» при переносе как бы не «учетверилась» — информация с книжной страницы «впечатывалась» в память за долю секунды, только успевай перелистывать. Оттого и книг за эти часы «прочёл» изрядно. Саму точку бифуркации отыскал минут за пять, а потом зачитался…

Царя Освободителя ЗДЕСЬ «исполнили» на десять лет раньше и очень профессионально «исполнили» — по сию пору не знают кто: «англичанка нагадила» или немчура, или таки «родственнички» поспособствовали.

Как повествуют источники, решил Александр Николаевич солнечным мартовским утром 1871 года прогуляться по Невскому (в сопровождении охраны, мало ли) и вдруг — БАХ — разлетелась голова самодержца словно арбуз от удара палкой! Некие злоумышленники (или злоумышленник-одиночка, что вряд ли) «пожелавшие остаться неизвестными», сверхточнёхонько отстрелялись по императору. Уже позже комиссия пришла к выводу — стреляли из винчестера, пуля разрывная, надпиленная в кустарных условиях и наверняка усиленный заряд пороха. Место происшествия растерявшиеся свитские затоптали, уволокли царя подальше от страшного места и после никто не мог внятно сказать — откуда произведён выстрел. Позже примерное место нашли, 450–500 метров от гуляющего Александра Второго, там по воспоминаниям очевидцев, «вроде бы стояла карета». Никакого плана «Перехват» в действие не ввели, карету так и не отыскали, дома недалече стоящие «прошерстили» основательно, но, увы, безрезультатно. Орудие убийства также не найдено, что породило множество домыслов и слухов, едва не приведших к расколу в обществе и взаимоуничтожению правящей династии.

На спешно созванном «семейном совете» великий князь Владимир Александрович обвинил в смерти отца «константиновскую клику» желающую возвести на престол великого князя Константина Николаевича, за что тут же огрёб оплеуху от сына генерал-адмирала, великого князя Николая Константиновича. Растащить молодых Романовых удалось с превеликим трудом, но «обмен любезностями» между «александровичами» и Константином Николаевичем и Николаем Константиновичем продолжился. Сторонников у Константина хватало, в гвардии начался разброд, моряки в подавляющем большинстве держали сторону генерал-адмирала. Назревала Смута…

Как удалось разрулить ситуацию, во всех деталях прочитаю подробнее, нашёл несколько книг той теме посвящённой, но позже, позже, позже…

Выход подсказал, как ни странно, «помеченный» рукой кузена Владимир Александрович. Уязвлённый мордобитием великий князь много чего наговорил в запале, вплоть до того, что если бы дядюшка Костя не поспешил с продажей Аляски, мог бы забрать заокеанские владения себе и там учредить новую династию и новую страну.

Именно в этом направлении и двинулись «александровичи» и «константиновичи», понимая, что после такой свары, мира в «благородном семействе» ждать не стоит — прорвёт нарыв, обязательно прорвёт. А скажем, если флотские офицеры замыслят подорвать Александра Третьего, это ж не студенты-недоучки, а профессионалы высочайшей пробы…

Делить империю не стали, но раздел семейного имущества произвели основательный. Клан Константина получил огромные средства, в «Британике» пишут, что за дворцы, паи и доли в российских предприятиях, земли и прочие наделы-уделы, александровичи выплатили константиновичам 250 миллионов рублей, плюс приобрели для Константина Николаевича и его наследников у отчаянно нуждающейся в деньгах Испании остров Гуам за 800 тысяч фунтов стерлингов. На острове, творчески переименованном в Буян, было образовано независимое государство (королевство) под гарантии великих держав: Германии, Великобритании, Франции и России. Особо оговаривалось, что новое государственное образование (с 1898 ставшее именоваться «Русское Тихоокеанское Королевство»), ни в коем случае не вассал Российской империи, но зато правящая династия в лице Константина Первого и его потомков на шапку Мономаха не претендует.

То ли «отступных» было действительно очень много, а судя по почерпнутым из энциклопедии сведениям, выплаты «константиновичам» растянулись до 1888 года, то ли новоявленный король Константин Первый и наследный принц Николай сумели грамотно вложить полученные от «родственничков» средства, но развивалось королевство динамично, несмотря на затерянность Гуама-Буяна в Тихом океане.

Впрочем, на самом острове и король Константин и принц Николай первые годы появлялись нечасто, больше времени проводили в разъездах, налаживая взаимодействие с европейскими монархами и политиками. Дочь Константина, Ольга, к марту 1871 года несколько лет как уже греческая королева, несмотря на недовольство Петербурга, уговорила супруга открыть посольство «Тихоокеанского островного королевства» — таково первоначальное поименование нового государства. Великобритания, Франция, Германия с большим удовольствием «обменялись послами» с «КК» — «Королевством Константина», так государство остров стали неофициально называть после статьи в «Таймс». Тем более послам далеко ехать не надо — временная королевская резиденция разместилась на территории большого имения, выкупленного «константиновичами» под Парижем и получившего статус экстерриториальности и охрану из бравых моряков, покинувших вслед за генерал-адмиралом «Русь матушку» и ничуть о том не сожалеющих, по берёзкам не рыдающих…

Несколько лет отношения между Российской империей и королевством были весьма и весьма напряжённые, Александр Третий, понукаемый братом, великим князем Владимиром Александровичем, «зачищал» державу от соратников «дядюшки Кости», всячески задвигая их по службе, вынуждая к эмиграции. Вот и Василий Иванович Колчак, папенька моего «донора», человек героической судьбы, отважно сражавшийся в Крымскую войну на Малаховом кургане, после окончания Горного института успешно трудился на Обуховском сталелитейном заводе приёмщиком от Морского министерства и, разумеется, контактировал по работе с великим князем Константном Николаевичем. После «размежевания» Романовых, Василия Ивановича «попросили» уйти и он, человек гордый, отменный специалист, уехал в «Новую Россию». Очевидно из-за переездов и прочей кутерьмы дети у супружеской четы Колчаков (жена та же, — Ольга Ильинична Посохова) рождались в иное время и в ином порядке. Сперва три дочери: Александра (в честь супруги Константина названная, её королевского величества Александры Иосифовны) Мария и Наталья. И только в 1880 году родился сын Виктор, то есть я. Но хоть и пошёл по морской стезе и папа с мамой те же самые, на «АдмиралЪ-а» был не похож. Скорее на артиста Петра Глебова в роли Григория Мелехова из герасимовского «Тихого Дона», только не с казацкими усами, а с аккуратной небольшой бородой. Хотя, что-то колчаковское есть: хищный взгляд, даже на фотоснимках позы принимаю как ТОТ Колчак, который Александр Васильевич. Ладно, при таких попаданческих раскладах мне Босфор явно не штурмовать, пускай у Эссена голова болит.

Отношения между империей и Тихоокеанским Островным Королевством начали улучшаться после русско-турецкой войны, на которой погиб великий князь Владимир Александрович, решивший воодушевить солдат перед вторым штурмом Плевны и выехавший в боевые порядки.

А турки не дураки — заметили большую кавалькаду разнаряженных всадников и открыли ураганный артиллерийский огонь по тому квадрату, уложив как самого великого князя, так и почти сотню блестящих гвардейских офицеров и генералов, в том числе и «белого генерала» Скобелева.

Здесь Русско-турецкая война началась в 1878 и завершилась в 1880, примерно с такими же результатами. Также мёрли и геройствовали на Шипке, также мучились с Плевной, сдавшейся лишь на пятом штурме. Только в этой реальности был не Берлинский конгресс, а Венский, но Россия получила столь же знатный щелчок по носу от «европейского концерта», на что Александр Третий, уже не Миротворец, творчески переработал слова Горчакова, дескать, Россия не сердится на великие державы, а сосредотачивается на собственном развитии и плевать хотела на дела европейские. А поскольку с братом Вовой под Плевной погибли самые-самые интриганы и «ястребы», наверняка молодой монарх вздохнул спокойно. Тем более надо было срочно налаживать диалог с Константином, ибо наличие «второй России», пусть и на далёком острове посреди Тихого океана, здорово поднимало самоуважение у самых честных и достойных офицеров и чиновников. Чуть что — на стол начальству ложился рапорт об отставке и обозлённый на российских бюрократов и коррупционеров правдолюб подавал прошение на выезд и смену гражданства. Тем более на Гуам-Буян ехать не требовалось, можно работать на благо новой Родины в Европе, где король Константин и принц Николай стали акционерами наиболее перспективных заводов, строили океанские пароходы для открытия линии Брест-Марсель-Суэц-Николаевск-Тихоокеанский (столица королевства, быстро строящийся город-порт на Гуаме)…

С 1873 года учреждена «Константиновская стипендия» для обучения в лучших европейских Университетах и военных училищах трёхсот талантливых юношей и девушек, граждан островной монархии, готовых стать инженерами, морскими и артиллерийскими офицерами, врачами, учёными, педагогами. Николай Константинович, красавец-принц курировал сей проект и раз в год наведывался на остров, привозя в Европу красочные фотографии «славного острова Буяна», за что среди питерских остряков даже заслужил прозвище «князя Гвидона». Однако ж, с гибелью Владимира Александровича, претензий к принцу Николаю у императора не осталось и в 1885 году Российская Империя и Тихоокеанское островное Королевство обменялись посольствами, причём Александр Третий не без юмора презентовал под посольство Константиновский дворец с прилегающей территорией в 112 гектаров, а в ответ ставший к тому времени королём Николай Константинович (Константин Первый скончался от удара в 1884 году) отправил представлять интересы королевства на «старой Родине» младшего брата, Константина Константиновича.

Океанские пароходы, изначально строившиеся в Великобритании для перевозки на Гуам колонистов, оказались востребованы и на других линиях, чем не преминул воспользоваться Николай Константинович, не спешивший гнать людей и корабли на далёкий остров, пристраивавший и подданных и технику в Европе и Азии, Африке и обеих Америках. Нет, каждый выходец из России мог получить небольшой надел для постройки дома и обустройства усадьбы, но тот клочок земли в «метрополии» не превышал четверти десятины, над чем издевались поначалу всё те же питерские острословы. Однако, «новороссам» хватало, благо многие обустроившись на Гуаме-Буяне, ехали на заработки во все уголки земного шара, где появлялись филиалы НТПК — «Николаевской Торгово-Промышленной Компании», названной в честь незабвенного Николая Павловича, точь как и столица королевства. Александра Третьего такая фронда в упоминании Николая Первого «константиновичами» злила невероятно. Кстати в этой реальности не случилось катастрофы царского поезда, зато великого князя Сергея Александровича в 1888 году убил пятью выстрелами в упор полубезумный поэт Рукосуев, а годом позже бомбисты подорвали карету сразу с двумя великими князьями Николаем Николаевичем и Михаилом Николаевичем, что дало повод обществу заговорить о «проклятии династии» и о причастности Александра Третьего к смерти отца, удалению из империи Константина и его детей, и вот, пожалуйста, «очень вовремя» погибли два сына Николая Первого, скептически относившихся к «недалёкому племяннику» ставшему во главе державы. Да ещё один из революционеров оказался жандармским осведомителем, что как бы «намекало»…

Впечатлительный Александр хоть и не держал в этой реальности крышу вагона, спасая семью и надрывая богатырское здоровье непомерными нагрузками, стал болеть, чахнуть «от нервов» и умер в 1893 году. Воистину, тяжела ты, шапка Мономаха. Наследник, Николай Второй, хоть и начал царствование без Ходынки, но как и в нашем варианте истории считался слабым правителем, попавшим «под каблук» жены, всё той же Алисы Гессенской. Правда ЗДЕСЬ у царской четы народилось «всего» три дочери: Ольга, Татьяна и Мария и младший, сын Алексей, родившийся в 1902 году и, судя по всему', гемофилией не страдающий. Да, и хоть Александра Фёдоровна и числится мистиком, Гришки Распутина в её окружении нет, вообще никаких сведений о «святом чёрте» нет.

Испано-американская война началась как и в нашей реальности в 1898 году, только обошлось без взрыва военного корабля США на рейде в Гаване, нашли янки повод сцепиться с идальго и без масштабной провокации. Испанцы, понимая, что проигрывают, поспешили «сбыть неликвид» и продали Русскому Тихоокеанскому Королевству всего за 3 миллиона долларов США Северные Марианские острова. Американцы приняли эту новость спокойно, тем более Российская империя и Русское Тихоокеанское Королевство к тому времени налаживали отношения, король Николай Первый после приобретения группы из четырнадцати островов в «довесок» к Гуаму-Буяну, перебрался из Европы в Николаевск-Тихоокеанский, сделав представителем в Париже младшего брата Дмитрия Константиновича, ранее много лет «отробинзонившего» на острове в качестве наместника-губернатора.

Дальневосточная политика России в конце 19 и начале 20 века ЗДЕСЬ практически не отличалась он нашей реальности. Также тянулись рельсы Транссибирской магистрали, также Витте, ставший премьером у Николая Второго и без сбывшегося пророчества о катастрофе с царским поездом, провёл Великий путь по территории Китая, провоцируя Петербург на «отжатие» Маньчжурии. И «боксёры» восстали в 1900-ом, и японцы раздолбали китаёз в 1895 году. И точь-в точь как у нас, Россия и Германия лишили японцев «честно завоёванного» Порт-Артура. И пусть в нынешних реалиях Николай Второй не получил самурайской саблей по башке, хоть и совершил своё «путешествие», к «макакам» относился крайне пренебрежительно. За что и поплатился. Японцы ударили аккурат перед завершением строительства Круглобайкальской железной дороги, внезапно напав на эскадру в Порт-Артуре. В Чемульпо российских стационаров не было, потому все силы адмирал Того вложил в первый удар, организовав массированную атаку русской эскадры лучшими миноносцами. Из восьми российских броненосцев на внешнем рейде были потоплены четыре, что и предопределило дальнейший ход войны. Не было попыток прорыва во Владивосток, Российская Тихоокеанская эскадра предсказуемо заперлась в Порт-Артуре, где и благополучно самозатопилась после взятия японцами господствующих над городом высот. Почти всё как у нас, только Вторая Тихоокеанская эскадра не отсылалась, ибо начались бунты в экипажах, не желающих идти на убой, матросы, кстати, грозились сбежать в первом же порту и перейти «от Николашки к Николаю Константиновичу» так уважительно называли моего короля, правящего и по сей день, в 1916 году. М-да, в нашем варианте самого лучшего представителя династии Романовых, великого князя Николая Константиновича выставили вором и душевнобольным, а ЗДЕСЬ он умелый управленец, ответственный и авторитетный политик. Сумел так удачно деньги, полученные при «разводе» с Россией клана «Константиновичей» вложить и приумножить, чтобанк островного королевства в Азии имеет отделения во всех странах, да и в европейских столицах и крупных городах есть филиалы, не зря же «константиновские стипендиаты» грызли гранит науки в Сорбонне и Оксфорде и иных лучших Университетах Старого Света, работают сейчас в банковской сфере и весьма ценятся как компетентные и ответственные специалисты.

Интересно, что мир Россия и Япония также заключили в американском Портсмуте, хотя и были предложения в Николаевске-Тихоокеанском провести переговоры, но Штаты есть Штаты. Да, Сахалин остался российским полностью, японцы хоть и оккупировали каторжанский остров, но ушли, ибо ТУТ Николай Второй не такой пришибленный как у НАС (цесаревич здоров, наверное поэтому) настоял на своём. Да и Балтийский флот целёхонек остался.

Несмотря на то, что Цусимского разгрома не случилось, век броненосцев закончился, англичане таки выстроили «Дредноут» и все великие державы ринулись в «дредноутную гонку». Благо Русское Тихоокеанское Королевство государство небольшое и хотя на 31 декабря 1915 года подданными его королевского величества Николая Первого числятся 231 тысяча человек, большинство из них проживает в Европе, есть колонии в Австралии, Новой Зеландии, даже Калифорнии и Аргентине. Всё-таки предприимчивый народ потянулся под флаг королевства, Николай Константинович как сменил отца на престоле, тут же объявил равенство двух церквей — русской Православной и Старообрядческой, отчего и заимел великое множество сторонников среди богатейших промышленников и торговцев империи, пожелавших «вложиться» в «правильного государя»…

Мировая война началось в июне 1914 года после убийства непонятно кем Франца-Иосифа. Австрияки предсказуемо обвинили сербов и дали замечательную отповедь Николаю Второму, решившему предостеречь Вену от «гибельного и опрометчивого шага» и намекнувшего, что престарелого монарху убрали «свои». Франц-Фердинанд в ответ назвал династию Романовых «разбойниками на троне» и перечислил «венценосных узурпаторов и убийц Романовых» начал с Екатерины Второй, затем упомянул «отцеубийцу Александра Первого» и «провокатора отцеубийцу Александра Третьего, обвинившего в смерти царя безвинного дядю Константина»…

Ясен пень после такого Российская империя объявила войну Австро-Венгрии, причём даже не начав мобилизацию, сперва объявили войну, а только потом Генеральный Штаб начал поспешать за обидчивым самодержцем. В общем и целом мировая драка шла по схожему сценарию, тем более и блоки противоборствующие те же, что и У НАС. Только Италия примкнула к Антанте сразу в 1914 году, но на общий ход событий «итальянская гирька» если и повлияла, то несущественно. А, да, Турция сразу же начала с германским блоком, благо дойчи загодя перегнали в Мраморное море эскадру из линейных крейсеров «Гебена» и «Мольтке» и лёгкого — «Бреслау».

Мой «донор» капитан второго ранга Виктор Васильевич Колчак изъявил желание повоевать. А поскольку у Русского Тихоокеанского Королевства с Германией были отношения напряжённые (дойчи сами хотели у испанцев купить Северные Марианские острова, да мы первыми подсуетились) королевство примкнуло к Антанте, даже флагман флота, крейсер «Буян» направили в Средиземное море. Пускай корабль и 1906 года постройки, «восьмитысячник» с четырьмя восьмидюймовками в двух башнях и дюжиной 120-миллиметровок, выдаёт 26 узлов, но в операции у Дарданелл показал высокую выучку артиллеристов, заслужив три благодарности в приказе командующего союзной эскадрой. Виктор Колчак ранее служил на Буяне флагманским минёром и, поскольку «работы» не было, попросился в Севастополь, противодействовать набегам «Мольтке» и «Гебена». Уже полтора года как в Севастополе служу, военный атташе королевства, не шутка! Заработал ордена Станислава и Владимира с мечами. Это когда китель парадный увидел, кинулся бумаги смотреть. Оказывается, под моим чутким руководством ставились у Босфора минные банки, на которые напоролся «Мольтке», едва добравшийся до зоны действия береговых батарей, прикрывших отход. И то только потому добрался, что «Гебен» защищая собрата, расфигачил бригаду броненосцев Черноморского флота и здорово наподдал «Императрице Марии», сам однакож, нахватав изрядно попаданий. Итог того боя привёл к «ремонтной паузе», когда полгода ни та, ни другая сторона активных боевых действий не вели. Но зато сейчас почти все «кили» подремонтировали и Николай Оттович фон Эссен готовится дать решительный бой османам и немцам и таки прорваться к Константинополю. Да, хреново дело. Если меня сейчас попытаются зашанхаить как минёра, что я могу то? Нет, память цепкая выдаёт варианты минных постановок, которые ещё мой «и брат и не брат» Александр Васильевич осуществлял в моей реальности. Но знать в теории и применить на практике, далеко не одно и то же.

Судя по официальным документам, что лежали в сейфе, — какое счастье, что он был открыт, шифра то я не знал, капитан первого ранга В. В. Колчак отозван его величеством королём Николаем Первым из состава союзного Российского Черноморского флота на дипломатическую работу. Второй военно-морской атташе (первый в Петербурге) — серьёзная должность и мне предписано наладить контакты с румынами и после капитуляции Болгарии с «братушками» крепко задружиться, ибо есть у нашего островного государства экономические интересы в черноморском регионе. Почитав бумаги я короля Николая зауважал ещё больше. Суверен дальновидно вложился в нефтеносные участки в Персидском заливе и пророчит замечательное будущее нефти, которая вскоре вытеснит уголь и потому нанести дипломатический визит в Плоешти и Бухарест, почтение засвидетельствовать тамошним дельцам и политикам одна из моих задач. Что ж, придётся выводить «Константина» в море, не всё прохлаждаться ему, к стенке пришвартованным. Посмотрел бумаги на пароход, — улучшенный десятитысячник, (22 узла ход, к океанским переходам предназначенный) каковые Русское Тихоокеанское Королевство много лет заказывало у англичан. В 1905 году отказ короля Николая Первого продать племяннику, императору Николаю Второму семь вместительных океанских пароходов стал одной из причин не посылки на Дальний Восток Второй Тихоокеанской Эскадры.

— Ваше высокоблагородие, — унтер снова сунулся в каюту, — там ждут-с.

— Иду.

Захлопнул сейф (шифр поменял на новый) взял фуражку, китель сойдёт повседневный, подумаешь, атташе, дипломат. У трапа «Константина» урчит автомобиль, почему унтер его экипажем обозвал — принято тут так, что ли? За рулём весь в коже «шоффэр» рядом с ним нервничает лейтенант российского флота. Ну, эта форма мне знакома куда лучше, нежели чем «отечественная».

— Виктор Васильевич, командующий ожидает. Надо поспешать.

— Извините, лейтенант, дела. Срочная шифровка особой важности. Пришлось самому заниматься. Не мог бросить дело не закончив.

— Понимаю, — улыбнулся лейтёха, — а Николай Оттович вам сюрприз приготовил.

— Какой не скажете, конечно?

— Боже упаси! Адмирал меня разжалует тут же! Придётся к вам проситься на «Константин», хотя бы мичманом. Примете?

— Подумаю!

Эссен, не умерший в 1915 году от крупозного воспаления лёгких (так и солнечный Севастополь не слякотная Балтика) выглядел точь так как на фотографиях из моей прошлой жизни.

— Виктор Васильевич, чрезвычайно рад видеть! Заждался, право слово!

— Здравия желаю, господин адмирал!

— К чёрту официоз! Разрешите поздравить вас с присвоением высокого звания контр-адмирала флота Русского Тихоокеанского Королевства!

— Вот сюрприз так сюрприз.

— Контр-адмирал Свешников написал рапорт. Здоровье не даёт Николаю Ферапонтовичу служить с полной отдачей а наполовину он не может. Поедет поправлять здоровье в Ниццу, а вас рекомендовал на должность первого военного атташе в Российской империи. Но, полагаю, в Петербург вы не двинете, сейчас всё здесь решается, на море Чёрном. А что там Балтика, — Финский залив минировать, Рижский залив. Скукотища, рутина. Хотя, вы же минёр…

— Подождёт Питер, правильно заметили, Николай Оттович, сейчас в войне может произойти перелом, займи Антанта Проливы, выведи Турцию из войны. Тогда коалиция, Берлином возглавляемая, может посыпаться как доминушки.

— Как что, простите, посыплется?

— Как домик карточный. Эх, теперь же мундиром следует озаботиться: портной, все дела, сплошные хлопоты с этим нечаянным адмиральством.

— Это ещё не всё, Виктор Васильевич! Его императорское величество Николай Александрович поддержал почин его королевского величества Николая Константиновича и также присвоил вам звание контр-адмирала Российского флота! За «Мольтке»! За минные поля у Зондулака на которых подорвались четыре турецких парохода, два неприятельских эсминца и позавчера, «Бреслау». К сожалению, крейсер ушёл своим ходом, но с изрядным креном.

— Неожиданно, то скромный каперанг и вдруг БАХ и «дважды адмирал».

— Всё правильно, НАШ Николай крайне ценит ваше участие в операции по «стреноживанию» германского линейного крейсера, ведь не «захромай» тогда «Мольтке» как знать, куда бы устремилась эта шустрая парочка. Зажали бы эскадру, пользуясь преимуществом в скорости и начали чихвостить концевые броненосцы, одна «Императрица» не справилась бы, а так выиграли время, теперь к «Императрице Марии» добавились «Екатерина Вторая» и «Николай Первый», можно начинать операцию по овладению Босфором. Кстати, ваши добровольцы начали отпрашиваться с эскадры, собираются чинить старый номерной миноносец и на нем первыми ворваться в пролив.

— Знаю, дурь молодецкая. Хочется ребятам повоевать под своим флагом, честолюбивы и это радует. Да, скажите, Николай Оттович, только откровенно. Как дела со штурмовыми частями обстоят? Не подведут солдатики? Сумеют десантироваться, не дрогнут?

Адмирал помрачнел.

— И до вас слух дошёл о прокламациях, появившихся в казармах Морской дивизии, за мир без аннексий и контрибуций?

— Да, слышал такое.

— Чёртовы агитаторы! На кораблях эта зараза хоть и появляется время от времени, но успеха не имеет. А солдат, вчерашний крестьянин, страшно ему грузиться на пароход и переть на турецкий берег, пушками утыканный. Там листовки имеют успех. Но когда прикажут, пойдут, куда денутся.

Ах, да, Ленин и ЗДЕСЬ Ленин и также «работает» марксистом-теоретиком, хоть брата Сашу и не повесили. Видимо, коль написано на роду вождём мирового пролетариата стать, будет стремиться к тому Ильич во всех альтернативных реальностях, ни за что не успокоится. Если только не «спрофилактировать» загодя неистового революционера…