Константинополь-Босфорский

Глава 13

Читая сводки о действиях десантного корпуса генерал-майора Нехлюдова, почему-то вспоминал Киркорова. Интересно, как бы двухметроворостый болгарин, а может и «румын» («Брат-2» фильм, рассуждения актёра и «этнографа» Виктора Сухорукова) отреагировал на вторжение на историческую родину русских войск? Хотя, Филя частенько «намекал» зрителям, провоцируя на аплодисменты изрекал, особенно в начале карьеры певческой: «Хороша страна Болгария, но Россия лучше всех».

Царь Фердинанд Кобург пребывавший (по собственной просьбе, пиара ради среди подданных) «в заточении» у оккупировавших страну немцев, разразился паническими депешами, упрашивая «русских братьев из Украинского корпуса» (так и писал, дурень) не разорять страну и не воевать с Германией на территории Болгарии. На Фердинанда, по правде говоря, Нехлюдов внимания не обращал вовсе, плевать хотел бравый генерал на царей, королей и прочую аристократию, иное волновала Андрея Ивановича — Дунайскую флотилию вдруг захотел выстроить пехотный офицер и ущучить Вену и Будапешт речными мониторами! В Николаеве судостроители быстро остудили пыл Нехлюдова, желавшего заполучить «речные броненосцы» вооружённые, ладно пусть не 12-дюймовыми, но хотя бы шестидюймовыми дальнобойными орудиями. А вот заказ на постройку серии дизельных мониторов, опираясь на опыт изготовленных в Сормово для Амура катеров и больших канонерских лодок, николаевские корабелы, обещали исполнить чуть ли не моментально, ежели из Севастополя передадут двигатели, забранные у амурцев и пылящиеся на флотских складах. Неожиданный интерес сухопутчиков к малому речному флоту воодушевил капитана второго ранга Костромитина, служившего в штабе Черноморского флота и разработавшего наиподробнейший план овладения вражескими столицами при помощи кораблей с малой осадкой и мощной артиллерией. Олег Иванович Костромитин даже в 1912 году проект представлял в МТК монитора, эдакого улучшенного «Шквала» в 1100 тонн водоизмещения, с одной шестидюймовкой Канэ, двумя 120-миллиметровками и тремя трёхдюймовками, которые можно легко заменить на 102-мм «обуховки».

Оказался случайным свидетелем при разговоре Костромитина и Семёнова, много нового узнал о предвоенных планах Черноморского флота.

— Ваше высокопревосходительство, — Костромитин по годам старше вице-адмирала, но карьера не задалась, бывает, — вспомните как Эссен планировал к пятнадцатому году постройку семи мониторов, превосходящих по всем параметрам дальневосточные «Шквалы»!

— Как такое забыть, — комфлота вспоминая предшественника, обозначил горестную гримасу, — Николай Оттович отстаивал перед государем точку зрения, что мощная Дунайская флотилия позволит и Румынию оставить дружественной к странам Сердечного Согласия и Болгарию отвратит от блока Центральных держав.

— И Венгрию сподвигнет выйти из империи Габсбургов, что обрушило бы Восточный фронт, — дополнил громогласно высоченный и седой кавторанг.

— Да, Эссен масштабно мыслил. Но как всегда вопрос упёрся в финансы…

— Подумаешь, 22 миллиона, — Костромитин по стариковски, сварливо забурчал-завозмущался, — не потрать деньги на четвёртый дредноут, была б на Дунае наша силища и болгары-братУшки с Россией бы в одном строю стояли. А там и сербам помогли б, а после до Будапешта с Веной рукой подать…

— Всё так, Олег Иванович, всё так, — согласился командующий, — кстати, не желаете в Николаев выехать, на месте, так сказать поработать и стать первым командиром зарождающейся речной флотилии Черноморского флота? Погоны капитана первого ранга вручу через пять минут, как только чернила на приказе высохнут. Здоровья вам не занимать, займётесь делом любимым…

— Поздно, Владимир Иванович, хочу отставку испросить, выработался. Усох душой…

— Что так? С виду не скажешь.

— Да что-то надломилось, не телесно, нет, здоровье как раз отменное. Но как послушаю разговоры нынешних, военного времени полковников и каперангов, хочется на пенсион немедля выскочить и курей на даче выращивать. Всерьёз ведь обсуждают, молокососы, делёжку флота. Одна половина эскадры подчиняется Петербургу, а вторая под Киевом! И зачем, за что воевали четыре года? Чтоб Россию развалить-распотрошить?

— Не всё так мрачно, Олег Иванович. Как ни крути, к победе идём в великой войне. А мир наступит, в черноморском бассейно изрядно новых государств образуется, самое время о речных канонерках задуматься. Вам и карты в руки.

— Подписывайте приказ, — обречённо вздохнул Костромитин, — хоть и не успеем в ЭТУ войну, но чуЙствую, надо быть готовым к малым войнам, что в ближайшие годы начнутся на Балканах и Малой Азии.

— Пугаете или пророчите? — Комфлота наклонил голову и с хитрым, я бы сказал с ленинским прищуром, воззрился на подчинённого.

— Отчего не напророчить, ваше высокопревосходительство. Вот сидит Адмирал Колчак, хороший русский парень из хорошей семьи. Но адмирал чужого флота, гражданин чужой страны, которая укрепляется в Проливах. Ещё, глядишь и турецкие армяне отгрызут у осман кусок Блистательной Порты с выходом к морю Чёрному. Неужели не поможем братьям православным? И там флот потребуется и сям. А если Киев отложится с частью побережья. Думаете не знаю как на фронте дела обстоят, про планы Скоропадского и аники-воина Нехлюдова не знаю?

Ворча и ругаясь свежеиспечённый капитан первого ранга Костромитин покинул кабинет командующего Черноморским флотом, которому революция дала право повышать подчинённых в звании до каперанга включительно без соглавования со Ставкой и Морским министром…

Черноморский флот неожиданно для Петербурга выделил для десанта в Бургас помимо семи эскадренных миноносцев и дивизиона тральщиков два броненосца: «Потёмкин» и «Три Святителя». Что любопытно, команды на дредноутах, соскучившиеся по ДЕЛУ, люто завидовали экипажам «старых броненосных калош» и когда выкликнули добровольцев на немногие незаполненные вакансии на «Трёх Святителях» и «Потёмкине», конкурс случился страшенный. Но Владимир Иванович Семёнов мудро рассудил, что надо всем желающим «проветриться» такую возможность предоставить и добровольцы пошли «вперегруз» на эсминцы и на оба броненосца-ветерана. Ничего, уместились! Из Петербурга в комфлота полетели громы и молнии, Гучков требовал не заниматься ерундой, а сосредоточиться на ремонте четвёрки дредноутов и максимальном их укомплектовании личным составом. Однако вице-адмирал отбил «диктатору» ответную, жёсткую телеграмму, в которой объяснил, что ему виднее как сохранить боеспособность флота, а грозные комиссии, дерзнувшие приехать в Севастополь с инспекцией и мандатом на снятие с поста командующего, наверняка будут развешены на мачтах шайками матросов-бездельников, гордо именующих себя анархистами-максималистами. Закончил Семёнов совсем уж нагло, порекомендовав Правительству Национального Единства озаботиться защитой Петрограда от наступления германских корпусов, а не лезть с советами на благополучный, в общем-то Черноморский флот, безраздельно господствующий и более противника не имеющий как в Чёрном море, так и во всём средиземноморском бассейне.

В этом варианте множества миров после отречения Николая Второго и «воцарения» Правительства Национального Единства аббревиатур и сокращений тоже хватало, но эпичное словечко «замкомпоморде» (заместитель командующего по морским делам) отчего то не появилось, на флоте лишь чрезвычайные комиссары и особоуполномоченные представители расплодились. Черноморцев институт комиссаров особо не затронул, а вот на Балтике каждый крейсер, броненосец и дредноут имел в штате собственного комиссара. Правда, при выходе на позиции старались те особоуполномоченные сбежать в штаб, на берег, находя какие-то важные дела и незавизированные документы. Кому охота на немецкую мину наскочить и вознестись на небеса, на атомы разложившись как минный заградитель «Баренц», в долю секунды сгинувший со всем экипажем…

Владимир Иванович печально похохотал над анекдотом про «замкомпоморде» и рассказал об очередной инициативе из столицы, устроить набор матросов в добровольческие батальоны, «для защиты Петрограда». Мол, всё равно с выбыванием из войны Турции черноморский театр превращается в глубокий тыл.

— Под Двинском действительно отличились канинские морячки, не спорю, так Василий Александрович туда всё отребье, всех штафников собирал едва ли не с четырнадцатого года. И то из 15 тысяч штыков Морской десантной дивизии Балтфлота на начало 1918 осталось 3500 человек. Но те, правда, молодцы, геройские ребята. А на Чёрном море, всё, — швах! Как ваша Русь Тихоокеанская захватила Константинополь, так и морская пехота не нужна оказалась, разошлись разбежались десантники кто куда — одни в Иностранный Легион, другие в Украинский корпус подались. Нет людей! Не специалистов же с кораблей в пехтуру забривать, это всё равно как микроскопом гвозди заколачивать…

Удивительно, но Гучков ссориться с комфлота не стал, затаил конечно, мстительный Александр Иванович обиду на вице-адмирала Семёнова, однако предпочёл пока отступить. Думаю, тут очень уж острая тема начала всплывать — по возможному разделу Черноморского флота между Российской и Украинской республиками. Сейчас на Чёрном море русский флот представляет грозную силу — четыре линкора черноморской выделки (четвёртый в стадии доделки, в феврале 1918 покинул стапель), плюс пятый — «блудный балтиец» «Петропавловск», отличившийся при прорыве Дарданеллами. Силища!

И пусть «Императрица Мария», переименованная в «Конституцию» лишилась из-за диверсии германской агентуры носовой башни и несёт не дюжину, а девять орудий главного калибра, всё равно солидно, даже при недостроенном многострадальном четвёртом черноморском дредноуте…

К тому же с «Петропавловском» в Чёрное море пришла сильная эскадра из почти десятка бронепалубных крейсеров, броненосцев «Суворов» и «Александр Третьий» и броненосным крейсером «Громобой», в нашей истории известным как «Рюрик-2». Да, есть что делить…

Интересно, при возникновении Украины как самостоятельного государства, кому достанется Крым? С момента свержения самодержца ходили упорные слухи о выделении Крыма в собственность семейства Романовых. Якобы решено пойти навстречу европейским монархам и по примеру покупки много лет назад на казённые деньги острова Гуам для «константиновичей», передать полуостров Крым «александровичам». Не поверите, даже вариант канала, превращающего Крым в остров, всерьёз обсуждался в прессе, дескать, чтоб с границей не заморачиваться. Не на пустом месте ваял Василий Аксёнов свой шедевр!

Да, вот так-то. Ещё война идёт, ещё враг не сломлен, но от «пирога Победы» уже норовят отщипнуть. Поспособстовало росту напряжения между Петербургом и «малороссами» успешное наступление на Западном фронте свежей и прекрасно оснащённой американской армии. Янки не особо заморачивались с тактикой — обрушивали на противника тысячи и тысячи тонн снарядов, тренируя артиллеристов-новобранцев и даже не спешили продвигаться вперёд, просто выбивали участок фронта километров на 15–20 в глубину, расстреливали стволы орудий и тут же проводили замену, подвозя на передовую артиллерийские бригады с новёхонькими пушками да гаубицами. Французы искренне величали штатовцев спасителями, а вот язвительные англичане, сравнивали «тактику навала» с игрой в шахматы, мол что ж тут сложного, любой начинающий игрок, имея по два ряда пешек и фигур легко выиграет у самого Эмануэля Ласкера.

За половину 1916 и полный 1917 год через Атлантику, задействовав полтора десятка океанских лайнеров из САСШ перебросили почти 2 миллиона солдат плюс миллионы тонн боеприпасов, провизиии, снаряжения. Читая европейские газеты я отмечал с какой ревностью жители «старого континента» смотрят на дерзкого, «расправляющего крылья» конкурента. Впрочем, Лондон пока свято верил в небывалый расцвет Британской империи после уничтожения опаснейшего врага, Германии, каковую вновь предлагалось раздробить на множество нет, не королевст и герцогств, — на республики и даже штаты. Судьба Вильгельма ЗДЕСЬ была решена заранее — пожизненное заключение на острове Святой Елены. Такой вот тонкий английский юмор, против которого, впрочем, не возражал и Николай Второй, когда в 1916 году на конференции в Петрограде решались вопросы послевоенного мироустройства.

Если учесть, что параллельно джентльмены активно работали с российской элитой, покупая и вербуя дипломатов, военных, промышленников, лидеров политических партий, можно не удивляться столь «лёгкому» отречение Николая и резко вылезшим на арену украинским, финским и прочим патриотам и сепаратистам-самостийникам…

В этом варианте многомирья Первая мировая отметилась не только появлением танков, к которым, впрочем, обе стороны быстро привыкли и считали за обычное дело и даже не к заполонившей небеса авиации. Дирижабли несущие огромной пробивной силы бронебойные бомбы к концу 1917 года, казалось, свели на нет всю мощь линейных кораблей. Наши, «русотихоокеанцы» здесь выступили пионерами высокоточного бомбометания с высоты в несколько вёрст, выкашивая расчёты османских батарей в Дарданеллах десятками фугасок и гранат. Ну а когда «Мольтке» утопили, а «Гебен» серьёзно повредили авиабомбы, резко изменилась тактика морского эскадреного боя.

Несмотря на то, что и французы и немцы умели «держать удар», а САСШ только-только «обкатывались», очевидно сказалась усталость от войны — германские части начали уходить с французской територии, к чести их командования, организованно и с минимальными потерями. «Линия Зигфрида», спешно воздвигаемая по линии границы (довоенной) вряд ли надолго удержит Антанту, североамериканцы оказались вовсе не трусливыми лавочниками, а боевыми парнями, быстро учащимися военному ремеслу. Понеся в первых боях большие потери от чрезмерной лихости, солдаты Экспедиционной армии САСШ страстно желали отомстить «фрицам» за погибших товарищей, причём американцы с германскими корнями ненавидели «бошей» ничуть не меньше прочих натурализовавшихся новоамериканцев…

Видимо в этой реальности не развалившийся Восточный фронт даже при нынешнем там затишье и патово-ничейной ситуации, сыграл решающую роль в успехах фронта Западного. Немцы пока ещё не сдавались, их отход на новые «заранее подготовленные позиции», разумеется исключительно для «выпрямления линии фронта» проходил чётко и согласованно, но уже ясно было; «недолго германцу лютовать осталось»…

Союзники меж тем потребовали от Руси Царьградской и Российской Республики усилить нажим на неприятеля, не отсиживаться пассивно в окопах, пока другие за них кровь проливают, что позволило деятельному Нехлюдову, заручившись поддержкой глав союзных миссий, выгрести с фронтовых складов изрядное количество снаряжения и боеприпасов. Одних только новёхоньких трёхдюймовок генерал-майор забрал 214 штук, якобы для десантной операции, равно как и три десятка шестидюймовых гаубиц. О винтовках и пулемётах разговор вообще не шёл — части желающие наступать, а не в окопах дожидаться победы, вшей давя, всё получали по первому требованию. Ясен пень, Нехлюдов пользовался благоволением комфронта Путинцева и брал снаряды, амуницию, орудия-пулемёты-винтовки с запасом, держа в уме вооружение добровольческих батальонов, сформированных для боевых действий в составе «Украинского корпуса». Чёрт и тут «добробаты», никуда без них в любой реальности…

Выход из войны Османской империи и вслед за ней Болгарии подкосил Союз Центральных держав, окрылил страны Сердечного Согласия. Победоносное завершение Великой Войны в Париже, Лондоне, Вашингтоне и Петрограде ожидали в июне-июле. Я же ждал появления «испанки». Хотя, в этом варианте запросто болезнь станут называть «австрийским гриппом», или «французским гриппом», мало ли…

Если пандемия начнётся, в Константинополе непременно пройдут волнения на религиозной почве, дескать стоило свергнуть султана и воцариться неверным, осквернить мечеть Айя-София, как по велению свыше случился мор и на род людской обрушились кары небесные. Под эту сурдинку ой как легко раскрутить беспорядки и погромы, которые весьма слабый гарнизон города вряд ли предотвратит. И хотя военным комендантом Царьграда назначен вице-адмирал Тихонов Вениамин Владимирович, мужчина крутой и решительный, перестрелять десятки тысяч фанатиков и мародёров ему не удастся. И что делать с послезнанием? Отбивать срочную шифровку его величеству Константину Второму? Так мол и так, Государь, заполучил сведения чрезвычайной важности. А от кого? От профессора медицины, подавившегося вишнёвой косточкой и на последнем издыхании поведавшего контр-адмиралу Колчаку страшную тайну?

Пока терзался и мучился Генерал Нехлюдов провёл блистательную операцию по высадке 15 тысяч бойцов в Бургасе. Тут хотелось бы отметить чёткую работу партии траления, обеспечившую беспрепятственный проход к пирсу пароходов с солдатами, боеприпасами и прочим снаряжением. Немцы пытались устроить минное заграждение, весьма куцее, из того что было, но ни хрена у дойчей не получилось, и все семь мин благополучно выловили наши тральцы, тем более дружественные братУшки указали где коварные тевтоны «спрятали» смертушку подводную. Против двенадцатидюймовых аргументов «Потёмкина» и «Трёх Святителей» немецкой пехоте противопоставить было нечего, они и не стали изображать Дон Кихотов, ушли из Бургаса за полтора десятка вёрст, позволив провести высадку в идеальнейших условиях. Конечно, всё равно случился бардак вселенский, как у славян заведено-заповедано, даже утопили одну гаубицу, а два разгильдяя искупались в прохладной январской черноморской водице. Но через 8 часов после начала высадки генерал-майор Нехлюдов с двумя батальонами разведчиков, настиг и после короткой перестрелки взял в плен обоз и полторы сотни немецких солдатиков, выглядевших не так браво как на агитационных плакатах. Молодые и здоровые держали фронт против французов и англичан, гнали русских из Прибалтики и Польши, а старичьё несло службу в дальних гарнизонах, у союзников-болгар.

Противник ждал наступления от Бургаса на Габрово и Софию, потому победный марш Второй бригады Украинского корпуса к Эдирне, где десант торжественно и помпезно побратался с нашим Четвёртым пехотным батальоном, ошарашил и огорошил очень и очень многих. Греки, не особо и скрывавшие, что намерены оттяпать у Руси Царьградской значительную часть территории, бомбардировали Гучкова паническими телеграммами и затребовали международный арбитраж. Во время мировой войны, ага, ждите…

То, что герой войны, легенда среди «окопников» генерал Нехлюдов пользуясь случаем займётся созданием подконтрольных ему лично вооружённых формирований, абсолютно не беспокоило Ставку, зато перемещение боевых кораблей Черноморского флота из далёкого Петербурга отслеживали архивнимательно.

— Только подумайте, Виктор Васильевич, — возмущался Семёнов, — «Жаркий» объявился в Одессе, принял на борт лейтенанта Полетаева, добрал воды и ушёл обратно к Варне. Так умники из-под шпица шифровками затюкали. Хотят знать, чем обусловлен переход миноносца!

— Вам грех жаловаться, Владимир Иванович, что там отчётность, мелочи. После вызывающей телеграммы-отповеди самому Гучкову и остаться на посту.

— По правде говоря, захотел в отставку вылететь, чтоб не наблюдать разложение в экипажах и присутствовать на многочасовых собраниях-говорильнях матросских комитетов. Ведь ни черта не решается на таких сборищах, мало нам дезертирства и некомплекта, считай собственную флотскую Думу учредили с ораторами и буфетом.

— Балтийцы же как-то справляются.

— Ай, не слушайте оптимистов из Маркизовой лужи, у Канина точь такая же петрушка, но там выручает близость Питера с учебными заведениями. Гардемарины старших курсов и прапорщики по адмиралтейству жаждут морской романтики и идут младшими специалистами на крейсера и бригаду дредноутов с превеликим удовольствием. Но братцы-матросики и на Балтике бегут при первой возможности. Не все, разумеется, костяк в экипажах есть. Ну так и у нас половинной командой хоть сейчас выйдем в море…

Март 1918 года оказался богат на события. Румыны, обрадовавшись «наезду» на болгар корпуса Нехлюдова и прибытию в Бухарест первой дивизии Чехословацкого корпуса, решились атаковать венгерские части, засевшие в обороне. Формирующаяся национальная армия без пяти минут независимой Венгрии, врезала обнаглевшим мамалыжникам так, что те обратились за помощью к России. Генерал Рузской, которому после каталажки никакого поста в отличие от «подельника» по заговору, Путинцева, не предложили, подвизался в «Ведомостях», едко и желчно критикуя дела армейские. Фраза Рузского: «А что вы хотели, гуляш всегда победит мамалыгу», стала крылатой менее чем за сутки…

Кстати, чехословаки начинать боевые действия не спешили, напротив разделение сил корпуса произошло из-за разногласий по возвращению домой. Одни хотели напрямки, через Карпаты проскочить, короткой дорогой, те остались на Юго-Западном фронте, другие же предпочли не связываться с Гонведом и пройти Румынией, Сербией, Хорватией и собственно самой Австрией, только не цепляться с вооружёнными силами Венгерского королевства. Хотя, амбициям Будапешта сбыться уже не суждено, Транслейтании не будет — хорваты и словенцы грезят о независимости и не позволят верховодить ни венграм, ни сербам. Белград, понимая, что планы по созданию Великой Сербии придётся существенно урезать, не стал выёживаться и постарался утвердиться в Косово, прихватить Македонии побольше, благо Болгария — по ту сторону фронта, на стороне сил зла. Но с греками у сербов тёрки уже начались, что велено отслеживать с особым тщанием и немедленно докладывать в Константинополь.

А с венграми шла уже Большая Игра, неуступчивых мадьяр как богатую невесту обхаживали спецслужбы Антанты. Венская жандармерия арестовала в Будапешт направляющуюся делегацию Красного Креста, составленную из профессиональных разведчиков. Кайзер напрямую, минуя Шёнбрунн, заклинал венгров просто удерживать фронт, упаси Бог наступать, просто высидеть в окопах до осени, а уж там, перемолов, измотав американцев, доблестные германские войска таки возьмут Париж.

И тут действия корпуса Нехлюдова сыграли роль детонатора. Вслед за Украинским корпусом в Болгарию влезли было сербы, что Софию невероятно возмутило, Народное Собрание приняло обращение к нации, призывая с русскими не связываться, но гадам сербам навешать от души. Немецкие гарнизоны, понимая, что попали как кур в ощип в грызню балканских братьев, начали спешную эвакуацию, пока можно было ещё добраться до родного фатерлянда…

Думаю, в этом мире наличие «двух Россий», пускай одна и была крохотным островным государством, изменило расклады Первой Мировой. Чуть более настойчиво «долбились в Дарданеллы» союзники, прорываясь в Мраморное море, почти на год раньше Экспедиционный корпус САШС высадился во Франции, поставки Руси Тихоокеанской помогли Российской империи не так болезненно пережить снарядный и винтовочный «голод» первых полутора лет войны…

А захват Константинополя как раз и обвалил блок Центральных держав словно домик карточный. Ещё удивление вызывает сколь долго держалась Австро-Венгрия. Но в конце концов англичане, подлинные асы дипломатии и тайной войны сумели «обрушить» Австро-Венгерскую империю.

Будапешт заявил о создании Республики Венгрия 30 марта 1918 года и на следующий день независимость провозгласили Хорватия и Словения. Первое апреля — пауза, видимо среди политиков дурным тоном считается важные, эпохальные вещи приурочивать ко «дню дурака». Зато раним утром 2 апреля Чехия и Словакия отложились от Габсбургов, покончив с «лоскутной империей»…

Вильгельм попытался договориться о перемирии, но восстания в Дрездене, Гамбурге, Лейпциге, Бремене и особенно, Киле, вынудили сухорукого кайзера отречься, пробормотав напоследок, что зря сберегал экипажи дредноутов, оказавшиеся через одного трусами и капитулянтами, надо было несколько миллиардов золотых марок истраченных на Программу строительства Флота Открытого Моря пустить на усиление армии, а после разгрома Франции уничтожить проклятый остров с воздуха, выбомбив Великобританию без затрат на «бронированные утюги»…

Много лет ведущие мировые державы готовились к мировой бойне, четыре года полыхал пожар Великой войны, а закончилось всё до обидного быстро и прозаично. Настолько быстро, что кайзер был арестован в Берлине собственной же полицией для передачи суду спешно созданной Лиги Наций. Представляю как начнут дойчи через пару-тройку лет кричать о «ноже в спину в шаге от победы»…

А так — весь дредноутный флот, войну простоявший в ожидании «ДНЯ», был «затоплен» прямо у стенок или на глубине в 20–50 метров (всего четыре линкора команды утопили «качественно»)…

Неразбитые дивизии, территория страны не топтанная вражьим сапогом и катипуляция???!!! Нет, всё-таки и ЗДЕСЬ надо ждать Гитлера, его здешний вариант…

Пока же Великие державы победители усаживались за стол переговоров для «дележа-грабежа» мира, одна из них, Российская империя, во время войны ставшая Республикой, но де-юре остающаяся поноправным участником «большой делёжки», к лету 1918 года стояла у черты за которой начинается коллапс, развал и война всех против всех. Самая страшная война — гражданская…