Константинополь-Босфорский

Глава 15

Потсдамская конференция завершилась в августе 1918 года предсказуемым «унижением Германии». Ну а что с тевтонами делать прикажете, если оружие сдают неохотно, так и норовят обмануть ревизоров-наблюдателей Антанты, не допустить их на армейские склады и на территорию военных баз. Англичане при поддержке САСШ загнали внушительную эскадру на Балтику и пригрозили разнести для начала в хлам Гамбург, если корпус, где уроженцев данного города и его окрестностей большинство, не самораспустится и не передаст союзникам всё военное имущество вплоть до последней винтовки. И демонстративно сбросили на город пару десятков пустых ёмкостей, где должен, судя по надписям, находиться иприт…

Что интересно — ни одна либерально настроенная особь не возмутилась, не осудила жестокосердие держав-победительниц, угрожающих по сути, загеноцидить мирное население. Ну так ежели воинственные отцы оружие сложить не желают — пускай повоюют, понимая, что семьи сгинут в страшных мучениях…

Молодцы! Молодцы британцы. Хотите в кавычки забирайте сие слово, хотите — так оставьте. Но рейхсвер всё правильно понял и сдал Антанте наиболее боевитых генералов и офицеров, тех кого солдатики не дострелили, на штыки не подняли. Немцы они семью во главу угла ставят, а не кайзера и ротного командира.

После бесславной отставки и, по сути, «развода» с «исторической родиной» контр-адмирал Виктор Колчак должен был приискивать службу, ну, или в коммерцию удариться, что стало невероятно модным среди армейских и флотских офицеров вооружённых сил Российской империи. Правда я числился «русотихоокеанцем», но в Царьграде Колчака явно не ждали. Интриги, так их распротак, да и сам виноват — надерзил грекам, подставил суверена, оправдываться перед Афинами заставил, юлить и дипломатничать. Ладно, хотел же красиво разойтись с Русью Тихоокеанской, с недавнего времени переименованной в Русь Царьградскую, свободу заполучить, так и вперёд!

Владимир Иванович Семёнов по прежнему оставался командующим Черноморским флотом Российской империи, хотя в феврале 1918 из Петербурга и приезжала «чрезвычайная комиссия» нацелившаяся было «вычистить» с флота скрытых монархистов и сторонников «незалежной Украины». Однако морячки в первый же день «наладили» проверяющих пинком под зад. В буквальном смысле на пинках вынесли питерских «чрезвычайных комиссаров» с «Потёмкина» и посоветовали подобру из Севастополя убираться. Дескать, на Балтике сперва порядок наведите, с тамошними анархистами разберитесь, дезертиров отловите, а потом и на Чёрное море приезжайте с инспекцией.

Несмотря на победу в Великой войне офицеры массово увольнялись и из армии и с флота. Причиной тому послужила «победная» статья Гучкова, в которой «диктатор» объявил о сокращении армии (в сравнении с мирным 1913 годом) на четверть. И демобилизация многомиллионной вооружённой «орды», других слов не подобрать, шла со стрельбой, мордобоем и вскрытием полковых касс.

Ситуацию усугубило и «дробление» Российской империи. Польша даже в Потсдаме выступала самостоятельно, спеша утвердиться в ранге державы-победительницы и претендовала на часть затопленного германского флота. Воистину у ляхов глаза больше желудка — не успели ещё получить международное признание, как загрезили о заморских колониях и лидерстве в спешно сколачиваемом «Балтийско-Черноморском Союзе». В Союз тот помимо Польши вошли Румыния, Литва, Словакия (здесь в самый последний момент словаки «размежевались» с чехами) и приглашённым членом «зависла» Украина.

Да, Эстония и Латвия в самостоятельное плавание не пустились, во многом оттого, что в ррреволюционном 1918 году там столько «правительств» образовалось, из таких отъявленных уголовников составленных, с каторги вернувшихся, что мама не горюй. Изуверством печально прославившиеся «лесные братья» контролировали хутора и целые уезды, вешая и умучивая всех подозрительных, а в Риге меж собой дрались за власть аж ТРИ «законных» правительства.

В Таллинне же жители слёзно упросили вмешаться в беспредел бригаду морской пехоты Балтфлота, изрядно повоевавшую и потому не разложившуюся, с отменной боевой выучкой.

Хлебнув революционного угара мудрые прибалты решили, — хватит с них свобод и анархически-бандитской независимости, под сенью русских штыков оно как-то спокойнее. Ну а Литва, та отложилась, да. Что ж, супротив истории не попрёшь, хорошо ещё — не в унии с Польшей ныне Литва, два разных, хоть и дружественных государства. А Беларусь не отпочковалась, не усилила Литву — осталась в составе РФР, Российской Федеративной Республики. Вот бы батька Лукашенко изумился.

И в который раз о роли личности в истории — относительно мирный послевоенный «развод» территорий Российской империи случился благодаря фигуре Андрея Ивановича Нехлюдова, «украинского Бонапарта», диктатора, любимца армии и прочая и прочая…

Харизматик Нехлюдов удержал в 1917–1918 от развала Юго-Западный фронт и уж не знаю как исхитрился, но сумел поладить и со сторонниками незалежной Украины и с «имперцами». Оттого и в Потсдаме державы победительницы посчитали Россию и Украину как единое государство, не поддержали Бухарест, жаждущий прихватизировать Бессарабию., спокойно отреагировали на «наведение порядка» в Прибалтике. Литва же — да и чёрт с ней, по большому счёту, невелика потеря.

С Крымом вышло вообще прелюбопытно — казачки донские, кубанские да терские, обустроили ни много ни мало целую Казачью Республику, перекрывшую Петрограду дорогу на Кавказ и с востока та анархически непредсказуемая Республика «соседствовала» с Крымским полуостровом, формально остающимся под российской юрисдикцией. Но пробиться в Крым Гучков сотоварищи могли лишь через территорию Украинской Республики, торжественно и вроде как на этот раз окончательно провозглашённую Радой 8 августа 1918 года, или же через казачьи земли, погрязшие, как говорится, в «дележе и грабеже»…

Умница Нехлюдов не торопил, не подталкивал, не провоцировал командующего Черноморским флотом адмирала Семёнова сменить триколор на жовто блакитный прапор. Дескать, есть у славного Черноморского флота андреевский флаг, под ним и несите службу, охраняйте Севастополь и полуостров. А уж то, что выделилась Украина в самостоятельное государство — то исторически предопределено.

Никто в Петрограде выступать против самых боеспособных соединений бывшей российской императорской армии, подчиняющихся Киеву, а конкретно — архипопулярному диктатору генералу Нехлюдову не дерзнул. Только-только удалось погасить сепаратистов на Урале и в Поволжье, договориться с «Красноярской республикой» и томскими областниками, оседлавшими Транссибирскую магистраль о разграничении полномочий. Ну какая к чёрту операция против отмобилизованных украинских бригад⁈ Гучков правда выразил надежду, что братский народ Украины через пару лет войдёт в Российскую Федеративную Республику как весомая и изначальная часть сего государственного образования. Только реакция на пламенный спич Александра Ивановича была от «весьма сдержанной» до глумливо-издевательской.

Дорвавшиеся до «нэзалэжности» деятели изрядно посмеялись над Гучковым, я же, вспомнил год 1991, развал Советского Союза. Тогда у Украины были блестящие перспективы — нет долгов СССР, огромный торговый флот, сильнейшие воинские части, расквартированные на территории республики, передовая наука, промышленность, сельское хозяйство…

Увы, череда президентов «неуправляек» просрала реальнейший шанс создать сильнейшую восточноевропейскую державу, лидера эдакого «европейского неприсоединения». В «моём» 2014 году русские и украинцы яро и самозабвенно «выпиливали» друг дружку на Донбассе на радость мировой закулисе, за Крым бились, а уровень жизни что там, что сям, не впечатлял. Но в 1918 году ЭТОЙ реальности у Украины есть ВОЖДЬ, вот он, ждёт от адмирала Колчака доклада о положении дел на Черноморском флоте.

— Чем порадуете, Виктор Васильевич?

— Всё идёт по плану, ваше высокопревосходительство. Разговор с командующим вышел содержательным и Владимир Иванович готов в два месяца передать Украинской Народной Республике «Потёмкин» и два дредноута. Ну и полдюжины эсминцев, в довесок.

— Не больно-то щедр Семёнов, — Нехлюдов вёл разговор аки Цезарь, просматривая заодно документы и некоторые из них тут же визируя, — договаривались ведь как? Завершается Мирная Конференция, где Россия выступает сильным единым государством, Польша и чухна не в счёт, как и Литва. Получаем преференции от проигравшей Германии и делим засим всё по справедливости. По вашему же совету, Виктор Васильевич, мы на тевтонские флотские трофеи не заримся, бо там мороки больше чем прибытка. Балтийцы забирают кайзеровских «утопленников», за что передают Украине половину Черноморской эскадры. Вроде нормально договорились, но нет, начинаются «душевные терзания» у господ адмиралов.

— Ваше высокопревосходительство!

— Виктор Васильевич, давайте без чинов, а то ещё начнёте величать ясновельможным паном гетманом. Это Скоропадскому нравится, а я сын киевского учителя гимназии, да в окопах пять лет без малого, привык, знаете ли, по простецки.

— Андрей Иванович, не надо форсировать. Я чего опасаюсь — психанут отдельные офицеры и пойдут самозатопляться, по примеру дойчей. Ведь и так эскадра в Севастополе укомплектована лишь на четверть. А если «россияне» даже не утопив корабли попросту уедут на Балтику, так заржавеют «коробки» без пригляда. Оно вам надо?

— Нам! НАМ, Виктор Васильевич! Или вы планируете перейти в подданство Российской Федеративной Республики? Я то уже решил, что Киев вам ближе нежели чем Питер, что заполучил Украинский флот толкового боевого адмирала, мастера минных постановок.

— Честно говоря, даже и не думал менять паспорт гражданина Русского Тихоокеанского королевства. Только вынудят если недоброжелатели…

— Вынудят. Греки народ злопамятный, не прекратят травлю адмирала Колчака. А ваши «русотихоокеанцы» только-только в Константинополь влезли, боятся потерять Царьград, писка комариного и то боятся…

— Но сегодня разговор пойдёт явно не о греках.

— Точно, мамалыжники беспокоят.

Нехлюдов коротко, грязно, по окопному выматерился, характеризуя румынских «соседей», потребовавших у Украины передать под юрисдикцию Бухареста всю Бессарабию.

Армия Румынии в Великой войне никак себя не проявила, бита была и австро-венгерской армией и затем мадьяры, независимость получив, также отмудохали потомков Ромула и Рема, грезивших о великой Румынии. Однако армия в 300000 штыков королём Каролем выставлялась легко, граница с Румынией у Украины довольно таки протяжённая, как не переживать, не отрабатывать варианты противодействия. Тем более Кароль Второй проявил невероятную активность, возжелав аж четыре германских дредноута. Понятное дело, просил четыре, чтоб два хотя бы получить. Но тут могли страны-победительницы и четыре передать, концовка войны показала возросшую кратно роль авиации, против которой бронированные исполины беззащитны как медведь перед мошкарой. «Ослепили мишку» газовыми бомбами и погнали, прямиком на подводные лодки. Конечно, после Потсдамской Конференции в 1919 году состоится конференция Парижская, где речь как раз пойдёт о запрете «бесчеловечного оружия» — газов. Но авиацию точно не запретят и оттого у линкоров проблем прибыло.

Диктатор и гетман, жадно осушил бокал родниковой воды, спиртное Андрей Иванович без особой нужды не употреблял, и потребовал разъяснений.

— Скажи, Виктор Васильевич, на кой чёрт румыны просят передать их флоту именно «Нассау»? Даже я в курсе, что эти дредноуты не самые новые и могучие.

— Тут простое объяснение ваше высокопревосходительство — все четыре линкора даного типа почти не пострадали при затоплении — кайзерлихмарине старались покончить в первую очередь с грозными красавцами «кайзерами». К тому же у «Нассау» есть сильная артиллерия среднего калибра с огромным запасом снарядов на немецких складах. Румынам стрельбы главным калибром проводить влетит в копеечку. А так вышли в море, побабахали 150-миллиметровками. Вроде и силу и мощь продемонстрировали и не особо разорительны такие учения.

— Хм, — гетман снова уселся в кресло, — но пара дредноутов российской выделки раздолбает пару «Нассау»?

— Тут на 90 процентов зависит от выучки экипажей. Не думаю, что румынские воено-морские силы так уж хороши. Да и освоить незнакомые дредноуты потребуется прилично времени.

— Понимаешь, адмирал, — Нехлюдов резко отодвинул на край огромного стола изрядную пачку донесений, — румынская армия сама по себе барахло, но у мамалыжников есть нефть, стало быть и союзники найдутся. Болгары, поляки, те же греки. Почему я с Крымом ничего не решаю? Да не хочу с Россией на ровном месте ссориться. Когда в Чёрном море эскадра украинская и эскадра российская — тут призадумаются любые задиры, даже англичане и французы не дерзнут. А поодиночке не сдюжим, ни мы в море Чёрном, ни Россия на Балтике. Да, Крым пускай остаётся в подчинении Петербурга, казаки рано или поздно угомонятся, Ростов, насколько мне известно не в восторге от атаманских выкрутасов а мечты станичников о Азовской казачьей флотилии яйца выеденного не стоят. Проторится дорога к Крыму, не через украинские территории, но проторится.

— С чего так осторожничаете, ваше высокопревосходительство? Война завершена, сейчас новообразованные государства озабочены не округлением границ а созданием государственных институтов. Разве что Варшава с места в карьер рванула, спешит стать ближайшим сподвижником Парижа.

— Не только Варшава. Румыны точат зуб на приграничные украинские области, греки вовсю воюют в Малой Азии, болгары зашевелились, мадьяры. Если полыхнёт череда малых войн на востоке Европы так великие, мать их за ногу, державы в те мелкие периферийные драчки не влезут, разнимать не станут. Как перевоюется, так оно и останется. А вдруг да ляхи с румынами уже сейчас военный союз заключат? И тут Украинской Народной Республике кровь из носу необходима сильная эскадра, чтоб размолотить в пыль Констанцу и пустить по Дунаю мониторы. Наличие пары дредноутов отбивает у Бухареста всякое желание интриговать против Украины. Но Владимир Иванович Семёнов изволит переживать и рассусоливать словно учитель словесности! Чёрт побери!

Нетерпение Нехлюдова понять можно, Польша и Литва спешно создают армии, вовсе даже не опереточные, вовсю попрошайничают у французов и англичан — гребут на свои склады и конфискованное у рейхсвера стрелковое оружие и у «союзников» выпрашивают винтовки и артиллерию вплоть до «излишков» аэропланов…

Прикрываются, понятное дело, что ляхи, что литвины, вероятным германским реваншем. Только на день сегодняшний немцам не до диспутов о восстановлении великой Германии, кайзера костерит каждый второй — жрать нечего в стране, прям как и «у нас», в пересказе Ремарка. Репарациями страну придавили знатно, интересно, инфляция и в этой реальности скаканёт до астрономических сумм и кого мать-история определит на роль геноссе Гитлера. Сам Шикльгрубер вряд ли объявится, слишком много расхождений накопилось.

Кстати, с границами Украинской Народной Республики интересно получается, немного иная конфигурация, — Харьков, например остаётся российским, а «украинский Львов» готовятся «отжать» поляки. Потому Нехлюдов и давит железной рукой всех радетелей за мову, за немедленную украинизацию и прочие прелести. Ему, коренному киевлянину, идти на поводу истеричных литераторов и язык коверкать неохота. К тому же из голодающей России на благодатный юг устремилось великое множество народа. Немало среди «путешественников» оказалось и офицеров, коим в Российской республике пришлось несладко — солдатские комитеты особенно лютовали на Северном фронте. Вот и ломанулись господа офицеры под крыло окопного генерала Нехлюдова, то ли 14 то ли 18 боевых орденов получившего за подвиги на передовой и сумевшего обуздать как солдатские массы, так и сволочей политиков, и ворюг подрядчиков…

Генерал и диктатор, понятное дело, из таких вояк формировал части, преимущественно на польской и на румынской границе расквартированные. Поручики и штабс-капитаны российской императорской армии военного времени, начитавшиеся в «Русском военном вестнике» о подвигах бравого полковника, ставшего после революции семнадцатого года генералом, гетманом и, бери выше — «малоросским Наполеоном», в украинской армии получали точь такие же звания. Случались и диспуты, как без них — спорили господа офицеры о присяге, о невозможности «резать по живому» и делить Россию и Украину. Но никто из вояк, во всяком случае мне таковые не попадались, не считал возможным конфликт между двумя «братскими республиками». Мол, какое-то время пройдёт и всё образуется, устаканится…

— Ваше высокопревосходительство, не давите на Владимира Ивановича. Не случится утопления кораблей Черноморской эскадры. Максимум что возможно — попытка организации перехода балтийцев и тихоокеанцев, тех что адмирал Берсенёв привёл в Севастополь через Проливы после капитуляции Турции.

— Да, слышал от Терещенко, что на «пришлые» российские корабли не стоит рассчитывать, но всё что построено на черноморских верфях — делим с Россией поровну и баста!

— Андрей Иванович, поверьте моряку — перегон даже в условиях мирного времени с Чёрного моря на Балтику эскадры адмирала Берсенёва невозможен сегодня. Дредноут, два мощных броненосца преддредноута, линейный крейсер, полдюжины бронепалубников. Да где экипажи взять?

— Мой персональный Нельсон утверждает, что оставшиеся в Севастополе офицеры могут распотрошить флотскую кассу, нанять кочегаров и прочих, кого там надо, из торгового флота и вывести ВЕСЬ флот для начала в Константинополь.

— Ваш Терещенко сочинитель хлеще комфлота Семёнова. Но Владимир Иванович хоть и признанный писатель фантастических романов, даже с его бурной фантазией некомплект личного состава закрыть не сумеет. И потом на «Потёмкине», единственном из одиннадцати линейных кораблей несущем боевую службу в море, экипаж на три четверти из сторонников Украинской Народной Республики.

— Одиннадцать линкоров, — Нехлюдов усмехнулся, — звучит вроде и солидно, но только посчитаны шесть устарелых броненосцев и крейсер. Дредноутов всего четыре, да ещё «Императрица Мария», она же «Конституция» без башни…

— У румын и того нет.

— Да Бухарест — тьфу! Наплевать и забыть. Союз Польши и Румынии — вот головная боль Украины. А попомните мои слова, адмирал, оклемается Россия, очухается от смуты и непременно предъявит претензии Киеву.

— Не удивлюсь, ваше высокопревосходительство. Более того — напророчу вам годы, да что там, десятилетия дипломатического маневрирования меж «европой» и «московией».

— Так уже, — генерал отмахнул левой рукой, с остро отточенным красным карандашом, в ладони зажатом, на огромную карту Украины, — уже думаю как бригады комплектовать. Самостийников и «нэзалежников» направляю в батальоны стоящие на российской границе, а офицеров и юнкеров, из Питера, Москвы перебравшихся, командирую в части по Днестру…

— Мудро.

— Виктор Васильевич, не надоело «меж струйками» пробираться?

— Поясните, Андрей Иванович.

— Ну, смотрите. С Родиной, с королевством русотихоокеанским у вас разлад. Мотаетесь сейчас из Севастополя в Киев как посредник, благо пользуетесь доверием и моим и командующего Черноморским флотом адмирала Семёнова. Но сколько такая неопределёность продолжаться будет?

— Вербуете, ваше высокопревосходителсьтво?

— Что? Хм, а похоже на то! Определитесь, Виктор Васильевич. Чин контр-адмирала во флоте Украины и должность советника военного министра по морским делам устроит?

— Устроит, Андрей Иванович. Во флотоводцы не рвусь, понимаю — нарождающемуся флоту молодого государства надлежит комплектовать командную верхушку из своих, доморощенных. Благо хватает дельных морских офицеров украинского происхождения. Такого кадрового голода как при Петре Великом, когда всяк проходимец европейский мог стать если не адмиралом, то шкипером, нет.

— Да, кадровый голод, хорошо сказали, — диктатор всея Украины помрачнел, — хлеб вроде есть, а на людей знающих, толковых, энергичных, — голод! В тральном дивизионе, что в Одессе, два тральщика на рейде столкнулись, один затонул. Слышали? А всё отчего — нет опыта, нет морской практики у армейских поручиков пожелавших стать флотскими…

— С тральцами изначально было понятно — после перемирия на Балтику вернутся. Там в прапорах и мичманах состояли сплошь кондуктора выслужившие офицерский чин. Народ в возрасте, семейный, вот и вернулись к жёнам да ребятишкам.

— Что ж, Виктор Васильевич, поговорили хорошо, поедете в Севастополь уже моим полномочным представителем, контр-адмиралом флота Украины…

Город Русских моряков прекрасен в любое время года, но Севастополь в сентябре — прекрасен вдвойне. Воздух хоть ножом режь и по тарелкам раскладывай, очень уж «вкусно» дышится в главной гавани российского флота. Только в глаза бросается, даже слов не найти подходящих, как бы выразить точнее ощущение, не заброшеность а — «сиротскость» застывших у причала «коробок». В четыре ряда вытянулись огромные корабли, краса и гордость российского флота, а даже ведь и не поддымливают, котлы потушены. Только на «Потёмкине» и паре номерных миноносок-малышей кипит жизнь…

Командующий уже был извещён о очередном карьерном «витке» Колчака и принял хоть и немедля, но подчёркнуто официально.

— Владимир Иванович, прекращайте делать «протокольное лицо». Виктор Колчак не российский подданый, в самом деле.

— Условия капитуляции привезли? Только предупреждаю, господин ТРИЖДЫ контр-адмирал, попытка захвата кораблей приведёт к необратимым последствиям.

— Да чёрт побери, Владимир Иванович! Окститесь! Не собираюсь сыпать соль на рану и рассказывать о плачевном положении в экипжах и разбежавшихся командах. И хохлы, что на «Потёмкине» крутятся вовсе не сторожа флоту, не конвоиры.

— Кто ж знает, кто ж знает, — Семёнов ловко «вышелушил» папиросу и портсигара, закурил (не предложив!) — вчера Офицерское Собрание постановило затопить флот, но Украине не передавать!

— Так а зачем топить то? Не передаёте и не надо, пускай у стенки дредноуты ржавеют, на металлолом растаскиваются.

— Эх, Виктор Васильевич, — так, перешёл комфлота с официоза на человеческий, хороший знак, — да не только Украинская Народная Республика на корабли зарится. Казаки делегацию прислали, требуют передать им пару крейсеров для действий на Чёрном море и все мелкосидящие посудины для формирования флотилии в Азовском море. Опять же армяне захотели арендовать «Потёмкин» или иной какой броненосец и у Трабзона расколотить турецкие, или курдские, чёрт не разберёт позиции. Обещали заплатить золотом и британскими фунтами.

— Ого, неужели настоящими?

— Хватит скалиться, Виктор Васильевич, плохой то анекдот когда мощнейший флот ржавеет на стоянке а вокруг стервятники кружат, прикупить по сходной цене жаждущие и уголь и снаряды и по флотским складам прогуляться, вдруг чего стоящее попадётся.

— И как, удаётся отбиться от предприимчивых купчин?

— Еле-еле, едино лишь роты гардемаринские выручают. Молодёжь настроена патриотично, за неделю пять воришек пристрелили, один из караульных убит, двое ранены.

— Серьёзные дела.

— Серьёзные, — Семёнов страдальчески поморщился и достал очередную папиросу, — татары здешние голову поднимают, пока шёпотком, но угрожают головы поотрезать офицерам и семьям. А пехотных частей — пшик! Кто хотел — демобилизовался, кому податься некуда — по полуострову шатается, шайки сколачивают.

— Ваше высокопревосходительство! Владимир Иванович! Далее ждать от Петербурга помощи бестолку, поверьте. Власть Гучкова хорошо если на Питер и Москву распространяется, прочие же россияне преимущественно кладут с прибором на распоряжения и грозные указы центральной власти, не наелись ещё бардаком, почему то поименованным «свободой»…

— Но у Нехлюдова же как-то получилось! — Семёнов от души врезал по столешнице, чернильница подпрыгнув, выскочила из пенала и бахнулась на пол. Хорошо хоть не на адмиральские брюки. — Киев, Варшава, — у них то всё получается!

— За поляков не скажу, а сравнивать Гучкова и Нехлюдова некорректно. Боевой генерал, самолично приводящий в исполнение приговор военно-полевого суда стократ страшнее невнятного политика, из кабинетного далека подмахивающего расстрельные списки. Да убей Нехлюдов лишь пару бузотёров, а Гучков тысячу прикажи расстрелять — генерал наведёт порядок куда как быстрее. Вам же, Владимир Иванович пора решаться, иначе скоро бессарабские цыгане придут в штаб флота и закажут прогулку до Константинополя на «Суворове». Или на «Багратионе» до Одессы…

— Флот можно и поделить, — похоже адмирал принял решение, — но Крым должен остаться за Россией и Киев, лично Нехлюдов должны дать гарантии как Петрограду, так и офицерам Черноморского флота.

— Вот пакет, ваше высокопревосходительство. Гетман и военный министр Украинской Народной Республики подробно изложил своё видение союза Украины и России в черноморском бассейне. Первое и главное — пока в Севастополе реет гордо флаг андреевский, полуостров принадлежит Российской Федеративной Республике. Если потребуется помощь, УНР перебросит в Симферополь и Керчь по кавалерийскому полку. Есть понимание, что «великие державы» спят и видят как стравить славянские государства, утопить в братоубийственной войне.

— И есть план противодействия этому масонскому заговору?

— Что-нибудь да придумает, Владимир Иванович. И знаете что — давайте для начала взбодрим личный состав, а то второй год как штаны протирают бесцельно.

— Страшно предположить, зная адмирала Колчака, какую авантюру он сейчас озвучит.

— Помилуйте, Владимир Иванович. Какая авантюра? Наоборот! Святое дело — помощь братьям-христианам.

— Вот сейчас не понял.

— Да отправить под Трабзон не просто «Потёмкин» а в компании с парой броненосцев, каковые выйти смогут быстрее прочих. Ну и на пяток эсминцев экипажи наскрести. И курдам вломим и армянских беженцев спасём, что дело однозначно благое, зачтётся на Страшном суде. А заодно и экипажи встряхнём, потренируем. Гардемаринов с охраны арсенала и складов снимем, заменим батальоном украинской армии. Да не нервничайте, Владимир Иванович, не планируется захват Севастополя. Хотите — оставьте гардемаринов в карауле.

— Нет, ну как же, надо дать молодёжи практику, зря что ли юноши со всей России в Крым пробирались — романтики!

— Вот и замечательно!