Конкурс-семинар Креатив: Безумные миры

Олег Давыдов Мир — орех

Соо лежало, свернувшись калачиком. Его трясло крупной дрожью. Все свои четыре глаза-бусинки оно надежно прикрыло мохнатыми лапками. Открыть их — значит снова провалиться в бездну безумия и отчаянья. Но и в этой полной темноте никуда нельзя было скрыться от Желтой Смерти — она царила над всем, лезла в голову, пожирала мысли… почему оно еще живо?

Раскат отдаленного грома еле донесся из-за всепоглощающего воя ветра. Желтого. Дрожь земли, словно волна, окатила лежащее Соо и ушла дальше.

«Не может быть, чтобы это было на самом деле, — простая и логичная мысль внезапно принесла успокоение. — Я, видимо, переело ягод Кадаги, и всё окружающее меня — сны наяву».

— Не надо делать столь поспешных выводов, молодое оку, — раздался мягкий, обволакивающий голос Аэно.

Соо удивленно приоткрыло глаза. Оно по-прежнему находился в прозрачной сфере посреди бушующей бури Желтой Смерти. Иначе и быть не могло. Ведь Аэно давно умерло. Соо зашипело, заметалось по сфере от навалившейся бессильной ярости: на себя, на Желтую Смерть и несправедливость бытия. Песок поблизости вспучился. Несколько потревоженных орехов выкопались и, смешно покачиваясь под порывами ветра, отошли в сторону, где снова зарылись, ожидая конца шторма. Соо с ненавистью проводило их глазами. Вот они — его овеществленные проклятия. Желтые проводники. Или проводники через Желтую Смерть? Хотя… все началось гораздо раньше — с Аэно.

Сказать, что Аэно было самым любимым танаку для Соо, значит, ничего не сказать. Мать оно почти не видело — она вечно была на охоте. Отец тоже редко бывал в гнезде — постоянно что-то тесал, плел, тащил. Так что Аэно было центром мироздания для Соо и его брата с сестрой. Однако для молодого оку оно было еще и Учителем.

Однажды вечером Соо застало Аэно на верхней ветке родового дерева, где оно смотрело на небо через прозрачные речные камушки.

— Аэно, что ты делаешь?

— Смотрю на звезды, Соо. Вот, возьми вот этот, со щербинкой — он лучше всех приближает небеса.

Маленькое восхищенное оку словно впервые увидело небо во всем его величии и многообразии.

— А теперь посмотри на Желтый Глаз…

Соо от неожиданности выронило камушек. Ему стало страшно. Все четыре глаза уставились в кору дерева, подальше от запретных небес.

— Нельзя смотреть на Глаз Смерти… можно самому стать желтым.

— Взгляни на меня Соо, — засмеялось Аэно. — Вот видишь, я смотрю — и нисколечко не желтею.

— Смотрю, и нисколечко не желтею… — прошептало Соо в прозрачной сфере, глядя на бушующий Желтый Ветер снаружи…

— Взгляни во-о-он туда… в самом краю диска — красное пятно.

— Откуда оно взялось, Аэно?

— Само хотело бы знать, Соо. Я долго наблюдало за небесами, и пятно каждый раз разное. Ну что, пора спать?

— Давай еще посмотрим — я не думало, что это так увлекательно.

— Завтра будет новый день. У тебя все еще впереди. Скоро у Соо будут свои воспитанники, и ты будешь передавать новому оку то, чему я тебя научило.

— А как же ты? Мы ведь всегда будем приходить сюда и смотреть на звезды?

— Не думай о том, что со временем желтеет. Не надо. Лучше посмотри песню.

Аэно поднимает лапки кверху, устремляя их к Желтому глазу…

…не думай о том, что желтеет…

…сорванный цветок таури мгновенно вянет…

…его не вернуть никогда…

…Аэно трясет ветку, и тысячи листьев, медленно кружась, уносятся ветром…

…так пой, веселись и танцуй, ибо время твое не пришло…

…раскрывает трехпалую лапку — а там орех. Медленно сбрасывает его в сгущающийся мрак внизу…

…будь настоящим танаку-та, Древом Жизни — уходя, дай обильные всходы…

Тишина. Только уйдар пилит ветку своим зубчатым клювом.

— Красивая песня. Ты само ее придумало?

— Нет, мне ее передало мое оку. А ему его оку. Знаешь, в чем-то ты право, Соо. Мы вечно будем приходить сюда и смотреть на звезды. Учитель и Ученик…

«Ты ошибался Аэно, — отрешенно подумало Соо, снова свернувшись в клубочек на дне сферы. — Кто-то должен был разорвать порочный круг. Ты — желтое, Аэно. Твои идеи — желтые. Но почему мне так не хватает твоего спокойного голоса, твоих песен?»

— Но почему?! — этот вскрик даже не походил на вопрос.

— Потому что вы выросли, Соо. Скоро вы обзаведетесь своими семьями, у вас будут дети. Их надо будет чем-нибудь кормить. Кому нужно старое, бесполезное оку…

— Бесполезное?! — шерстка Соо встала дыбом от возмущения. — Таких знаний, как у тебя, нет ни у кого! Я вчера смотрело в «гляди-трубу», которую мы смастерили вместе! Твоя мысль верна — все небесные тела имеют шарообразную форму! И это ты называешь бесполезным?

— Знания… — Аэно вздохнуло и, протянув лапку, поймало проплывающую пушинку. — Знания это ветер. Их нельзя пощупать, их нельзя съесть. Чем ты будешь кормить своих малышей, Соо? Небесными телами? Не переживай о том, что желтеет, молодое оку. Я танаку-со, Древо Знаний. Надеюсь, что ухожу, дав обильные плоды в тебе, Соо…

Вечером Аэно и еще шесть танаку, достигших предельного возраста, отправились в сторону Желтой Смерти. Один отказался сам идти навстречу неизбывному ужасу и попросил соплеменников помочь. Его прибили колышками к танакуру, родовому дереву, и пустили кровь. Желтая жидкость, стекающая по коре, запах Смерти и прозрачный камушек со щербинкой в пустом гнезде Аэно… эти образы навсегда отпечатались в сознании Соо. А еще было неизбывное чувство протеста против несправедливости бытия.

Дни пошли нескончаемой вереницей, не оставляя ничего в памяти. Для Соо имело значение только темное время суток, когда оно взбиралось на верхушку дерева и наблюдало ночное небо, размышляло, анализировало. Вскоре наблюдения и мысли начали путаться, и чтобы систематизировать их, оку принялось делать разнообразные зарубки на коре, давая им смысловые и образные значения. Наконец теория оформилась. Спустившись вниз по реке, Соо нашло пласты прозрачного речного камня. Работа закипела. И снова ощущение времени потерялось для одинокого оку. Но так длилось недолго.

— Соо! Ты где? — раздался снизу голос Ка-та. Оку помнило его еще ребенком. Он был его лучшим другом. Они вместе мечтали основать семью. Соо нехотя отложило «гляди-трубу» и спустилось.

— Вот ты где, Соо! — Ка-та просто дышал радостью. — У меня хорошая новость для нас обоих! Большинство дало одобрение созданию нашей семьи!

— Вот как… — Соо выглядело ошарашенным. — Так быстро? А как же…

— Уже нашлась! Ты ее знаешь — это По, знаменитая охотница! Ты бы знало, как я рад! У нас будет лучшая семья… но самое главное — наших детей будет воспитывать самое умное и доброе оку, которое я знаю. Это ты — Соо!

Ненадолго, фактически на миг, оку испытало счастье, представив три пары лапок, вцепившиеся в его шерстку… но перед глазами встало Аэно. Три пушистых комочка растаяли, пожелтели, не успев появиться на свет.

— Извини, Ка-та. Тебе придется искать другое оку…

— Но почему?!

Соо до сих пор помнило озадаченное выражение мордочки Ка-та. Не надо было ему ничего говорить, нельзя… однако прошлое не вернуть. Не горюй о том, что пожелтело.

— У меня есть задача поважнее, чем растить детей.

— Что может быть более важным для оку?!

Соо внимательно посмотрело на Ка-та.

— Ладно, тебе я расскажу, потому что ты мой лучший друг. Пойдем, я покажу тебе кое-что.

Увидев среди кустов прозрачную сферу, Ка-та осторожно обошел ее, обнюхивая.

— Что это? На гнездо не похоже…

— А это и не гнездо. Хотя… да, это гнездо, в котором вылупится новый мир. Видишь, я сделало его из тонких отшлифованных пластинок речного камня. Посмотри на сочленения — эту глину я искало очень долго. Она никогда не засыхает, постоянно гибкая. Дырочки для чего? Там будет скорлупа орехов танакуру, чтобы очищать воздух. Гляди, какая легкая, я могу поднять ее одной лапкой.

— Зачем все это?

— Долго объяснять. — Соо устало вздохнуло. — Но я попробую. Представь, что наш мир имеет форму шара…

— Нелепость какая! Мы бы тогда скатывались…

— Дослушай меня и не перебивай. Представь себе огромный шар, в сравнении с которым ты мелкая песчинка. Нет — даже еще мельче! Та точка на шаре, где ты находишься, будет казаться тебе ровной, — тут Соо подняло с земли круглый камень и еще один, маленький. — Вот наш мир, а вот этот, помельче, Желтый Глаз…

Шерсть на Ка-та встала дыбом.

— …так вот, он вращается вокруг нашего мира. Я долго наблюдало за ним и заметило одну странность — иногда Желтый Глаз отдаляется от нашего мира, а порой приближается, причем вплотную. В этот момент и рождается Желтый Ветер. Вот откуда на Желтом Глазе взялось красное пятно — это место соприкосновения его с нашим миром. Но касается нашего мира он всего в двух местах. — Соо повело маленький камень вокруг большого, по овальной орбите. — Раз… и два! Ты улавливаешь мою мысль?

— Ты говоришь непонятные и страшные вещи…

— Это только вначале они кажутся непонятными! Слушай дальше. Желтая Смерть изливается в наш мир, но полностью вытеснить наш воздух не может. — Соо сорвало тонкий прутик танакуру и дало Ка-те. — Представь, что ты — Слушающий Мир…

— Но мое наблюдение было вчера!

— Я не говорю тебе заступать на стражу — просто представь, что ты стоишь на вершине танакуру. Сделай то, что делаешь всегда в таких случаях.

Ка-та помедлил, затем согнул прутик и отпустил конец. Раздался низкий вибрирующий звук.

— Желтая Смерть… далеко, — тихо произнес Ка-та.

— Правильно — далеко! — засмеялось Соо. — Только эту фразу обычно орут на всю округу так, что гатаки в ужасе перестают плести сеть, а чодды зарываются поглубже. А вот если звук был бы другой, более тонкий, то тогда надо уходить. Потому что воздух уже не такой плотный. Если что-то мягкое сильно сдавить, то оно всегда уменьшается, зато становится твердым. Так и наш воздух. Но это не главное. Главное, что таких мест, где мы сейчас живем, не одно и даже не два…

— Ты врешь! Танаку-куо, Мир Живых, один! По ту сторону Желтой Смерти нет ничего — она тянется бесконечно! Там нет ничего живого!

— А как же танакуру? Они живут даже за Желтой Гранью, более того, они очищают мир от яда. Ты пьешь чистую воду именно из танакур, а не из этого желтого ручья, что течет со стороны Желтой Смерти.

— Танакуру — это сама Жизнь! Смерть не властна над ними!

— Ты все верно говоришь… но вот посмотри. — Соо сорвало еще один молодой побег танакуру и опустило в желтый ручей. — Видишь как он съежился и почернел? Чтобы противостоять Желтой Смерти, Древу Жизни надо обзавестись толстой корой. А теперь скажи мне, куда же тогда уходят орехи танакуру? За Желтую Черту?

— Я… — растерялся Ка-та. — Танакуру так откупаются от Желтой Смерти… это жертвоприношение!

— Нет, — голос оку посуровел. — Танакуру сама Жизнь… твои ведь слова? Какие у них могут быть сделки со Смертью? Это только мы приносим ей свои жертвоприношения! Куда идут орехи? В новый мир, свободный от Желтой Смерти, чтобы дать молодые побеги Жизни! Ты помнишь, как выглядит вершина танакуру? Что она тебе напоминает? Да, она совершенно голая, такая как прутик в твоей лапке. И тоже издает звук, качаясь под ветром. Правда, очень низкий — его слышат только орехи. Они идут туда, где слышно меньше всего голосов танакуру, где есть много свободного места, нетронутого Желтой Смертью! Слышишь меня — свободного места!!!

Соо схватило Ка-та за лапку и поволокло к деревянному вращающемуся барабану.

— Желтая Смерть небезгранична, более того — я знаю ее предел, — оку показало Ка-те на орех, лежащий внутри. — Это нынешний урожай. Он прошагал ровно тридцать дней, пока у него не отсохли ноги и он не пустил побег. Тридцать дней — это не беспредельная вечность! Сфера будет для меня как скорлупа для ореха…

— Ты собралось… в Желтую Смерть? — на Ка-та было страшно смотреть. Он обхватил голову лапками и начал причитать.

— Желтое, Соо желтое, желтое… желтое!!! — дико взвизгнув, Ка-та бросился бежать.

Перед взором Соо промелькнул танаку, которого прибили к танакуре и по капле выпустили кровь. Оку бросилось вдогонку за Ка-та. Оно поймало его за хвост, когда тот пытался взобраться на родовое дерево. Началась борьба. Наконец, лишившись одного слухового и обонятельного усика, Соо смогло передними лапками прижать Ка-та к земле, а задними вспороть ему брюшко. Все стихло. Оку, все в желтой крови, шатаясь, пошло назад.

— Но почему?!

Этот вопрос по-прежнему мучает Соо. Почему все так, а не иначе?

Ветер стихает — пора в путь.

Орех, выскользнув с ладони Аэно, медленно вращаясь, исчезает в темноте…

Дальше все было как сон — смутно и нереально. Никто из рода не препятствовал уходу Соо в Желтую Смерть, так как оно и так было желтое.

При подходе к Желтому Барьеру, когда стало трудно дышать, Соо нацепило «головник», собственноручно сделанную маленькую сферу для головы с фильтрами-орехами, и покатило свой ковчег дальше, а когда стало совсем холодно, залезло внутрь. Под ногами хрустели кости бесчисленных танаку. Было что-то жуткое в этом рукотворном царстве смерти. Страшная дань за ограниченность мира и понимания. Где-то здесь лежит и Аэно…

Соо готовилось увидеть всякое, но это превзошло все ожидания. Гигантская стена клубящейся желтой мути от горизонта до горизонта, мощный, шквальный ветер, разряды молний, резкие перепады температуры, когда хлынувший дождь мгновенно превращался в град, а тот, не долетая до земли, становился паром…

Орехи, за которыми следовало оку, убрали ножки и отдались во власть ветра. Соо поступило также. Сфера, все убыстряясь, покатилась параллельно Желтому Ветру, постепенно сближаясь с ним. Пару раз она подскакивала на ухабах и со всего размаху ударялась о каменистую почву. В такие моменты Соо казалось, что все — вот она Смерть, но обошлось. В конце концов от этой болтанки оку потеряло сознание.

Когда Соо пришло в себя, сфера оказалась застрявшей в корнях танакуру, а вокруг… бушевала Желтая Смерть. Тут Соо сорвалось и принялось в панике метаться по сфере, воя что-то нечленораздельное. Тысячи поколений танаку кричали сейчас в нем перед неизбывным ужасом Желтого Небытия.

Соо тихонько выло, свернувшись в клубочек, боясь даже взглянуть наверх. Потому что знало, что оно увидит там сквозь клочья желтого тумана — гигантский, в пол неба, Глаз Смерти.

— Тебе страшно, молодое оку? Зачем же ты тогда пришло в такое жуткое место?

— Аэно? — Соо приподняло голову.

Они все стояли там, под порывами желтого ветра. Аэно. Ка-та. И три маленьких, так и не родившихся танаку. Вместо глаз у них были черные провалы. Они обступили сферу, приникли к ней и молча смотрели на оку.

Аэно приподнял маленького детеныша на руках.

— Я, танаку-со, Мертвое Дерево Знаний… почему ты подпилило мои корни, Соо? Зачем растоптало мои плоды? Где тот маленький оку, которому ты должно было передать знания моих предков?

Соо налилось долго сдерживаемой яростью.

— Потому что ты желтый, Аэно! И знания твои тоже желтые! То, чем не пользуются, постепенно желтеет! Да, знания как ветер — их нельзя потрогать. Но даже ветру можно найти применение!

— Иди к нам Соо… ты желтое… твое место среди нас…

— Нет, — прошептало Соо, вглядываясь в Желтых Гостей. — Я не желтое. Желтые вы. У вас нет будущего. А я — само будущее. У меня никогда не будет детей… но в действительности их родится бессчетное количество. Миллионы беспечных танаку, которым есть что кушать и где жить. Вы их не видите — у вас нет глаз. А я вижу. Ибо я — Оку-танака-со, Жизнь и Знание Будущих Поколений… мать, отец и оку в едином лице.

Соо достало из заплечной корзины орех танакуру.

— Смотрите — это Жизнь. И я, как этот орех, дам небывалые всходы.

Тишина. Только свистит Желтый Ветер. Нет Аэно. Нет Ка-та. И не было. Нельзя думать о желтом, когда впереди вся жизнь.

Соо нацепило «головник» и вылезло из сферы. Желтая Смерть походила на холодную воду, обтекая оку со всех сторон. Соо вытащило зрелый орех и поставило на ножки.

«Вперед, будущий танакуру. Покажи мне дорогу к Жизни!»

Потянулись тяжелые желтые дни. Вскоре выпущенный орех присоединился к общему потоку своих собратьев — казалось, что сфера катится среди колышущегося живого моря скорлупок.

Желтые Гости по-прежнему приходили по ночам, но это были уже слабые отголоски сновидений.

Три раза Соо настигала буря. Орехи закапывались, пережидая ее, оку же выходило наружу и закрепляло сферу плетеными лианами. А затем часами рассматривало приблизившийся Желтый Глаз в «гляди-трубу». Чтобы не дать силы Желтым Гостям, оку начало разговаривать само с собой.

— Скучно, Соо? Да уж, из орехов танакуру никудышные собеседники, — оку тихонько засмеялось-засвистело. — Нужно придумать какую-нибудь походную песню, чтобы не пожелтеть разумом. Как ты думаешь?

Соо завертелось вокруг своей оси…

…желтое, все кругом желтое…

…катнуло сферу вперед…

…но упрямый орех все ползет…

…достало четыре ореха и вставило себе вместо глаз…

…он просто не различает цвета, а значит, не боится смерти…

…затем свернулось на дне калачиком…

…а раз так — успокойся и спи…

— Коряво, конечно, но на первый раз сойдет. Правда, Соо?

А в ответ лишь тихий смех-свист…

От частых вылазок за пределы сферы и контакта с Желтой Смертью шерсть Соо начала выпадать клоками, а в дыхании появились хрипы. Правда, выходить все равно приходилось — пополнить запасы чистой воды из ближайшего танакуру, очистить скорлупу-фильтр от желтого налета, наловить орехов для пропитания. Но настоящее препятствие было еще впереди.

Отвесная скала. Без конца и края. А орехи все шли и шли, взбираясь по ней — для них она не была препятствием. Вот тут Соо реально испугалось — проделать такой путь и попасться на такой чепухе. Как оно могло не предвидеть это в своих расчетах?

— Ну, нет, — зашипело оку. — Так просто вы меня не возьмете! Думай, Соо, думай!

Ищущий — да найдет.

Оку принялось сковыривать выступающую смазку сочленений, благодаря себя за то, что в свое время так щедро мазало. Затем отправляло получившуюся массу в рот и жевало, пока зубы не начинали слипаться. Потом выбиралось наружу, выбирало наиболее сильные, большие орехи и приклеивало их спинками кверху по всему верхнему полушарию.

Подождав, когда глина свяжется, Соо катнуло сферу вперед.

— Знания — ветер. А сильный ветер выворачивает с корнем даже танакуру.

Весь подъем оку лежало, закрыв глаза, ежесекундно ожидая треска не выдержавшей смазки… однако все прошло благополучно. Но эта же скала сыграла свою коварную роль — когда сфера покатилась по плато, в желтом тумане Соо не сразу заметило обрыв…

…орех соскальзывает с ладони и устремляется во тьму…

— Я — орех танакуру. Я — орех танакуру… — эту фразу Соо повторяет как в бреду, бессчетное количество раз, идя по бесконечной Долине Желтой Смерти. Позади остались обломки сферы… разбитая скорлупа. Но орех все равно идет, потому что он не может не идти.

«Ну, где же вы, Желтые Гости? — думало оку. — Вот оно я — беззащитная мякоть. Берите меня, уносите в свое царство мертвых. Но даже там я не буду желтое… потому что Соо — орех танакуру!»

— Слышите меня?! — закричало оку Желтой Смерти, миру. — Я — орех танакуру!!! Я могу умирать и возрождаться тысячи раз! Ибо я — будущее!

Соо потянулось снять «головник», как вдруг сквозь тяжелые желтые клубы сверкнула отдаленная молния. Порыв ветра… Желтый Предел?

— Не может быть, Соо… — прошептало оку. И пошло вперед. Затем побежало.

Ветер кидал его, как игрушку, пару раз отрывая от земли, но Соо только смеялось-свистело — что ему ветер, когда оно само провозвестник грядущей бури в сердцах и умах…

И вот позади Желтый Порог, а впереди яркое, голубое небо с зеленым двойным солнцем, вечные танакуру… и вода, вода — насколько хватало глаз! Столько воды Соо никогда в своей жизни не видело. Оку медленно стянуло «головник» и в лицо ударил свежий морской воздух.

Соо опустилось на песок и отдалось созерцанию прибоя. Ветер ласково шевелил единственный слуховой усик. Двойное солнце словно погружалось в воду, бросая косые лучи на рельефные волны…

— Красиво, правда, Соо?

— Ты еще спрашиваешь.

Соо вытянулось на песке и задремало под ласковыми закатными лучами уходящего дня.

Рядом кто-то заелозил. Оку открыло один глаз — это был орех с засохшей смазкой на спине. Он целеустремленно копал себе ямку.

— Здравствуй. Я радо, что ты тоже добрался. Вырасти в хорошее, большое дерево. Я буду сидеть в его тени и любоваться на воду. Ведь у нас с тобой есть будущее… этот огромный, необъятный мир…

Соо вскочило и, радостно свистя, побежало вдоль берега, в радужных брызгах пены прибоя.

«Вы, далекие потомки, коих бесчисленные миллионы! Ты, Аэно! Глядите на меня, ибо я оказалось право! Ведь мир, Вселенная, всего лишь орех, который можно и надо разгрызть, явив начинку любопытному танаку!»

Мир — орех!